Автореферат и диссертация по медицине (14.00.30) на тему:Особенности экологии YERSINIA PESTIS ALTAICA

МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

РОССИЙСКИЙ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ПРОТИВОЧУМНЫЙ ИНСТИТУТ "МИКРОБ"

од

На правах рукописи

Иннокентьева Тамара Ивановна

ОСОБЕННОСТИ ЭКОЛОГИИ YERSINIA PESTIS ALTAICA

14.00.30 - эпидемиология

Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора медицинских наук

Саратов, 1997

Работа выполнена в Иркутском ордена Трудового Красного Знамени научно-исследовательском противочумном институте Сибири и Дальнегс Востока Минздрава Российской Федерации

Официальные оппоненты: доктор медицинских наук, профессор Липницкий A.B. доктор медицинских наук, профессор Зыкин А.Ф. доктор медицинских наук, старший научный сотрудник Кокушкин A.M.

Ведущая организация: Ставропольский научно-исследовательский

противочумный институт

Защита состоится 17 июня 1997 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 074.32.01 при Российском научно-исследовательском противочумном институте "Микроб" Минздрава РФ (410071 г. Саратов, ул. Университетская, 46)

С диссертацией в виде научного доклада можно ознакомиться в научной библиотеке института "Микроб"

Научный доклад разослан ". cucU^A тУт.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор биологических наук, профессор

Г.А.Корнеев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Основным фактором эпидемичности чумы в настоящее время являются ее природные очаги, которые приурочены к определенным географическим ландшафтам, характеризуются устойчивостью во времени и определенной паразитарной системой, включающей популяции носителей, переносчиков и возбудителя.

В изучении механизмов природной очаговости чумы длительное время уделялось недостаточное внимание системному подходу. Благодаря работам отечественных исследователей сформировался структурно-функциональный подход в изучении механизмов энзоотии чумы как составной части учения о паразитарных системах (Солдаткин, 1971; Классовский, Бибикова, 1974; Беляков с соавт., 1975, 1984; Козлов, 1978; Литвин, 1983; Сомов, Литвин, 1988; Черкасский, 1986, 1988 и др.). Стойкость паразитарных систем определяется взаимодействием популяций паразита с популяциями их биологических хозяев. Однако, поскольку паразитарная система дискретна, т.е. представляет совокупность отдельных особей биологических хозяев, в которых и паразитирует конкретный возбудитель, то взаимодействие хозяина и паразита на организменном, тканево-органном, клеточном и молекулярном уровнях также является весьма важным для познания механизмов жизнедеятельности паразита и значения их в обеспечении устойчивости паразитарной системы на различных соподчиненных уровнях.

Чумной микроб - Yersinia pestis - является облигатным паразитом, циркулирует в сложной паразитарной системе и имеет гостальную и векторную популяции. Хотя исследованиями последних десятилетий накоплены фактические данные, свидетельствующие о наличии внеорганизменной фазы резервации возбудителя, эта проблема достаточно дискуссионна и далека от ее научного разрешения (Тимофеева с соавт., 1978; Свиридов с соавт., 1984; Сагимбеков с соавт., 1987, 1988, 1995 и др.).

Природный очаг чумы является многочленной паразитарной системой, число входящих в нее компонентов определяется эволюционно сложившейся биоценотической структурой, функционирующей в определенных ландшафтно-климатических условиях.

Сайлюгемский природный очаг чумы расположен в отрогах одноименного и Южно-Чуйского хребтов на монгольской и российской территории, где выявлен соответственно в 1955 и 1961 гг. В результате систематических исследований изучена его структура, особенности течения и проявления эпизоотического процесса по годам и сезонам, проведено зпизоотологиче-ское районирование, определена система профилактических мероприятий. Биоценотическая структура очага сложна и не имеет аналогов среди природных очагов чумы бывшего СССР. Очаг полигостальный и поливекторный, в нем циркулирует своеобразный возбудитель чумы, который в результате тщательного изучения его биологических свойств выделен в самостоятельный подвид - Yersinia pestis altaica (Тимофеева, 1972; Бондаренко с

соавт., 1975; Тарасова, 1975; Логачев, 1975; Бондаренко, Иннокентьева, 1978).

Чумной микроб алтайского подвида имеет следующие отличительные свойства: ферментирует рамнозу, не разлагает арабинозу или сбраживает ее в поздние сроки, не обладает нитрифицирующей и денитрифицирующей активностью, продуцирует пестицин I, чувствителен к пестицину чумного микроба различных подвидов, пестицину себеподобных штаммов и собственному, зависим от фенилаланина, цистина, лейцина, аргинина, вирулентен для белых мышей и авирулентен для морских свинок.

К началу наших исследований не было сведений о взаимодействии сочленов экосистемы (биогеоценоза) природного очага, их взаимовлиянии друг на друга (популяции возбудителя, носителей, переносчиков), не были ясны механизмы сохранения возбудителя в период между активными проявлениями эпизоотического процесса, о влиянии факторов окружающей среды на чумной микроб во время пребывания его вне организма носителей и переносчиков. Отсутствовали сведения о конкурентоспособности столь своеобразного микроба с микробами других подвидов, о диапазоне его изменчивости, особенно вирулентности - определяющего признака во взаимоотношениях как с носителями, так и переносчиками, о значении выявляемых в очаге атипичных штаммов в эпизоотическом процессе и сохранении возбудителя. Эти сведения необходимы для уточнения структуры, устойчивости очага и совершенствования системы эпиднадзора за чумой.

Цель работы - путем экспериментальных и полевых исследований изучить особенности экологии чумного микроба алтайского подвида для выяснения механизмов устойчивости энзоотии в Сайлюгемском очаге.

Задачи исследования:

1. Изучение взаимоотношений возбудителя с носителями в Сайлюгемском природном очаге чумы.

2. Исследование специфических взаимоотношений чумного микроба алтайского подвида с блохами массовых видов в очаге.

3. Экспериментальная оценка роли атипичных вариантов возбудителя в поддержании энзоотии чумы.

4. Изучение возможности изменения биологических свойств авируленг-ных штаммов в организме монгольской пищухи.

5. Оценка конкурентной способности чумного микроба алтайского подвида по сравнению с микробами других подвидов.

6. Выяснение возможности персистенции возбудителя в объектах окружающей среды.

Научная новизна. Анализ экспериментальных и полевых исследований позволяет дать теоретическое обоснование и вскрыть причинно-следственные связи устойчивости энзоотии чумы и особенностей биоцено-тической структуры Сайлюгемского природного очага чумы. Это обусловлено: адаптацией циркулирующего возбудителя к носителям нескольких видов (полигостальность), относящимся к разным отрядам млекопитающих, популяции которых различаются восприимчивостью, особенно -

чувствительностью к нему, вследствие чего каждый вид в отдельности не может обеспечить непрерывность эпизоотического процесса; эволюционно сложившимися взаимоотношениями микроба с переносчиками, из которых ни один самостоятельно не может поддержать непрерывность эпизоотического процесса из-за своеобразия экологии (жизненные циклы, численность, привязанность к хозяину и др.) и различных функций в накоплении, передаче и сохранении возбудителя (поливекторность); гетерогенностью популяции Y. pestis altaica и ее изменчивостью по ряду признаков, из которых определяющими являются повышение и снижение вирулентности при пребывании в сочленах сложной паразитарной системы.

Изучены взаимоотношения чумного микроба алтайского подвида с носителями в очаге с учетом сезонов года и обитания их на участках с различной эпизоотической значимостью, выявлены механизмы их резистентности и чувствительности к этому возбудителю. На основании различий во взаимоотношениях возбудителя с блохами массовых видов разработана классификация их по эпизоотической значимости. Впервые показана передача чумного микроба неблокированными блохами, в том числе массовыми Amphalius runatus, Ctenophyllus hirticrus, Frontopsylla hetera, Rhadinopsylla dahurica, на основании чего дана оценка их роли в поддержании эпизоотического процесса. Впервые в условиях искусственной норы носителя установлено переживание чумного микроба в блохах пяти видов без прокорми-теля при низкой температуре и возможность передачи его носителям. Дано экспериментальное обоснование возможности циркуляции микробов с атипичными свойствами: pCad", pPst", Cad" Pstr.

Показан широкий диапазон изменчивости возбудителя чумы алтайского подвида в экспериментальных и естественных условиях (изменение вирулентности, в том числе ее повышение для морских свинок и носителей в очаге, утрата отдельных плазмид, дополнительная ауксотрофность, резистентность к пестицину, неоднородность популяции по Cad- и Pgm-признакам). Впервые показано закономерное повышение вирулентности и изменение других свойств (Pgm+, Leu-, Arg-, ферментация глицерина, существенная перестройка окислительного метаболизма) вакцинных штаммов ЕВ в организме монгольской пищухи.

Изучено влияние биотических и абиотических факторов на сохранение чумного микроба в почве. Показано, что в Сайлюгемском очаге почва не играет существенной роли в сохранении возбудителя в номинальной форме и передаче его носителям. Впервые доказано, что чумной микроб алтайского подвида переходит в некультивируемую форму в организме носителей, переносчиков и объектах окружающей среды (почва). Установлено, что конкурентоспособность чумного микроба в организме носителей и переносчиков не определяется только его вирулентностью.

Практическая значимость. Материалы исследований включены в паспорта Горно-Алтайского и монгольской части Сайлюгемского природных очагов чумы (Иркутск, 1977; Иркутск, Улан-Батор, 1986).

Методические рекомендации по эпизоотологическому обследованию эн-зоотичной по чуме территории советской части Сайлюгемского (ГорноАлтайского) природного очага чумы (одобрены ученым советом Иркутского противочумного института 17.05.79, протокол №5) и Методические рекомендации по эпизоотологическому обследованию энзоотичной по чуме территории Северо-Западной Монголии (утверждены директором Института особо опасных инфекций Минздрава Монголии 10.02.89) постоянно используются в работе Алтайской и Баян-Улэгейской противочумных станций.

Подготовлены Программа оздоровления и дальнейшего изучения Горно-Алтайского (Сайлюгемского) очага чумы (Иркутск, 1984) и Программа оздоровления и дальнейшего изучения Тувинского природного очага чумы на 1982-1990 гг. (Приказ Главного управления карантинных инфекций МЗ СССР №19 от 6.04.82), которые реализовались при проведении профилактических мероприятий в очагах и выполнении научной тематики института.

Инструкция по бактериологическому контролю диагностических питательных сред для чумного микроба (утверждена начальником ГУКИ МЗ СССР В.П.Сергиевым 28.09.81, Саратов, 1982) и ее переработанный вариант (утвержден зам. начальника ГУКИ МЗ СССР К.А.Кузнецовой 7.09.83, Саратов, 1984) внедрена в практику всеми противочумными учреждениями бывшего СССР и ею пользуются по настоящее время.

Методические рекомендации по устройству искусственной изолированной норы монгольской, даурской пищух и длиннохвостого суслика (протокол №4 от 30.03.85). использованы при выполнении научной тематики института и Алтайской противочумной станции в Сайлюгемском природном очаге чумы.

В Государственной коллекции бактериальных возбудителей 1-И групп патогенности при Российском НИПЧИ "Микроб" депонированы три штамма чумного микроба: И-2359 - типовой для Сайлюгемского природного очага (7.04.80); И-2377 - авирулентный, кальцийнезависимый алтайского подвида, рекомендован и используется для проверки качества питательных сред (17.12.79); вирулентный вариант вакцинного штамма ЕВ-229 (И-3220, КМ-931) - для изучения механизмов вирулентности чумного микроба (15.05.90).

Методические рекомендации по использованию показателя повреждения нейтрофилов (ППН) для оценки специфической перестройки организма при чуме (протокол №6 от 19.10.93, утверждены зам. председателя ГКСЭН РФ Г.Г.Онищенко, 1996) используются в лабораториях института и противочумных станций.

Утверждены два рационализаторских предложения по модификации питательной среды Джексона и Берроуза.

Материалы доклада использованы в лекциях по микробиологии, эпидемиологии чумы на курсах специализации и усовершенствования врачей по особо опасным инфекциям при Иркутском противочумном институте.

Основные положения, выносимые на защиту

1. Чумной микроб алтайского подвида находится в экологически обусловленных взаимоотношениях с носителями в Сайлюгемском природном очаге. Среди активных круглый год носителей имеются: высоковосприимчивая и чрезвычайно чувствительная монгольская пищуха, а также с неоднородной популяцией по указанным признакам - даурская пищуха и плоскочерепная полевка; из зимоспящих - длиннохвостый суслик в период активной жизнедеятельности имеет в популяции как чувствительные, так и резистентные особи, в осенне-зимне-весенний сезоны - резистентен; алтайский сурок - наиболее резистентный грызун в очаге к местному возбудителю.

2. Оценка эпизоотологической роли блох массовых видов на основе изучения их взаимоотношений с чумным микробом алтайского подвида (способность к заражению, размножению, блокообразованйю, передаче носителям, сохранение в насекомых без прокормителя, передача микроба неблокированными блохами).

3. Эколого-географическая популяция возбудителя в Сайлюгемском очаге характеризуется неоднородностью, выделяемые здесь атипичные варианты имеют различное эпизоотологическое значение.

4. Изменчивость чумного микроба алтайского подвида в организме основного носителя и переносчиков, наличие некультивируемой формы возбудителя.

5. Закономерное повышение вирулентности и других свойств вакцинных штаммов чумного микроба ЕВ и авирулентного с генетической меткой (Strr Lys-) в организме монгольской пищухи.

6. Экспериментальное обоснование роли почвы в сохранении и передаче возбудителя носителям в очаге.

7. Конкурентные взаимоотношения чумного микроба алтайского подвида с микробами других подвидов в организме носителей и переносчиков.

Апробация работы

Изложенные в работе материалы обсуждены: на Международных конференциях, посвященных проблемам природной очаговости, микробиологии, эпидемиологии, эпиднадзора, профилактике чумы и других особо опасных инфекций (Чита, 1973; Иркутск, 1975, 1988; Улан-Батор, 1977, 1982, 1990; Кызыл, 1980; Саратов, 1992; Алма-Ата, 1992; Пекин, 1994); на Всесоюзных конференциях и совещаниях - "Итоги и перспективы изучения взаимоотношений возбудителей с организмом кровососущих членистоногих" (Саратов, 1976), "Состояние и перспективы изучения очагов полевочьего типа и Гиссарского природного очага чумы" (Душанбе, 1981), "Современные аспекты зоонозных инфекций" (Иркутск, 1984), "Актуальные вопросы эпиднадзора в природных очагах чумы" (Ставрополь, 1985), XII Всесоюзная конференция по природной очаговости болезней (Новосибирск,! 989); на региональных конференциях и совещаниях - "Особо опасные инфекции в Сибири и на Дальнем Востоке" (Кызыл, 1966), кустовое совещание работников противочумных учреждений Сибири и Дальнего

Востока (Горно-Алтайск, 1978), X, XII, XIII научные конференции противочумных учреждений Средней Азии и Казахстана (Алма-Ата, 1979, 1985, 1989), научно-практическая конференция Гурьевской противочумной станции по профилактике особо опасных инфекций (Гурьев, 1989), научно-практическая конференция "Проблемы природно -очаговых и зоонозных инфекций в Сибири и на Дальнем Востоке" (Чита, 1983), конференция, посвященная 60-летию Иркутского противочумного института (1994); на научных конференциях Иркутского противочумного института (1966-1996) и научно-произво-дственных советах Алтайской противочумной станции (1969-1988).

По теме доклада опубликовано 88 работ. Материалы представлены в 12 научных отчетах по плановым темам НИР, выполненным при участии автора в качестве руководителя и ответственного исполнителя (№№ регистрации 69018028, 72033639, 72033650, 76084772, 81004190, 79030043, 81004188, 01840022752. 0184022753, 01860020801, 07880009515,01910033788). Основные результаты, представленные в докладе, получены при непосредственном участии соискателя. Автор выражает признательность специалистам Иркутского противочумного института, Алтайской противочумной станции, принимавшим участие в выполнении совместных исследований.

1. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Работа выполнялась в Иркутском противочумном институте, на базе Ташангинского эпидотряда и в баклаборатории Алтайской противочумной станции, а также непосредственно в Сайлюгемском природном очаге, где автор принимал участие в эпизоотологическом обследовании, составлении, корректировке планов работы эпидотрядов в качестве куратора Алтайской противочумной станции в 1968-1988 гг. Проанализированы материалы полевых исследований в очаге за 1961-1995 гг., касающихся темы доклада (отчеты Алтайской ПЧС).

В экспериментальных исследованиях использованы типичные штаммы чумного микроба алтайского, улэгейского, основного (Тувинский, Тянь-Шаньский очаги) подвидов (табл. 1), атипичные штаммы алтайского и улэгейского подвидов, а также авирулентные, лишенные отдельных детерминант вирулентности, имеющие генетические метки, вакцинные ЕВ, К-1.

Изучены биологические свойства более 800 штаммов и их вариантов, полученных в ходе экспериментов, а также выделенных в очаге.

В различных опытах использовали 7194 белых мышей, 2243 морских свинок, 20 кроликов породы шиншилла (из вивария Иркутского НИПЧИ и Алтайской ПЧС), 6464 монгольских пищух, 499 даурских пищух, 1015 длиннохвостых сусликов, 812 плоскочерепных полевок, 86 алтайских сурков, блох следующих видов: Amphalius runatus - 2014, Ctenophyllus hirticrus - 4341, Frontopsylla hetera - 5773, Amphipsylla primaris primaris - 2658, Paradoxopsyllus scorodumovi - 3415, Citellophyllus tesquorum altaicus - 5964, Neopsylla mana - 679, Rhadinopsylla dahurica - 1918, Paradoxopsyllus

Таблица 1. Основные признаки типичных штаммов чумного микроба, используемых в работе

Признаки Подвиды

алтайский улэгейский основной

Ферментация глицерина + + +

Ферментация рамнозы + + -

Ферментация арабинозы - + +

Денитрификация - - +

Продукция пестицина I + + +

Чувствительность к пестицину I + -

Фибринолитическая активность + + +

Коагулазная активность + + +

Потребность в аминокислотах Phe Cys Leu Met Phe Met Phe Cys +

Arg Tre Leu

Вирулентность для морских свинок - +

Плазмида рТ^ + + +

Плазмида рСас1 + + +

Плазмида ррга + + +

х - не чувствительны к пестицину собственному

ёаБЫсЬггЬи - 550, ЮшсНпорБуНа И (тапзЬаюаНса - 483, Ргоп1ор5у11а еЫснёез -645, ОгорэуИа silantiewi - 210, а также 3672 блохи без определения вида. Диких грызунов и зайцеобразных отлавливали на неэпизоотических участках очага, выдерживали в карантине, затем исследовали серологически на наличие антител к чумному микробу, после чего брали в опыт. Блох, кроме ХепорзуИа сЬеор]Б, собирали в очаге со зверьков и из гнезд, X. сЬеор15 - инсектарная популяция. Для изучения биологических свойств чумного микроба использовали общепринятые методы, изложенные в учебно-методическом пособии по лабораторной диагностике и изучению биологических свойств чумного микроба и возбудителей некоторых других при-родно-очаговых болезней (Иркутск, 1972), Руководстве по профилактике чумы (Саратов, 1992). Плазмидный спектр определяли по Н.С.ВшЛот, Шо1у (1979) в модификации Т.ЮеБег (1984).

В серологических исследованиях (РПГА, РНАт, РНАг) применяли коммерческие эритроцитарные диагностикумы, в ИФА - препараты экспериментальных серий Иркутского НИПЧИ. Радиоиммунный, хемилюминес-центный анализ проводили в Волгоградском НИПЧИ. Кроме коммерческих питательных сред, использовали среды экспериментальных серий для диагностики чумного микроба (УДС) и его Ь-форм. Показатель повреждения нейтрофилов (ППН) изучали по методике В.А.Фрадкина (1962) в нашей модификации, реакцию лейкоцитолиза - по С. Иа-уоиг (1947).

Для изучения взаимоотношений чумного микроба с блохами использовали общепринятые методы заражения животных с инфекционной бактериемией или искусственно на биомембране, блох подкармливали на животных периодически или содержали на них постоянно, между подкормками создавали определенные условия температуры и влажности с учетом экологии насекомых. Опыты по изучению длительности сохранения возбудителя в экскрементах блох и монгольской пищухи, трупах зверьков, блох, в почве, в блохах без прокормителя проводили в специально сконструированной искусственной норе, для выяснения возможности инфицирования носителей нетрансмиссивным путем - в естественных огороженных норах монгольской пищухи. Персистенцию возбудителя в организме зимоспящих изучали в специально оборудованной лаборатории-бункере. На работу во всех этих сооружениях имелось разрешение Центральной режимной комиссии. Пассирование штаммов чумного микроба через организм монгольских пищух, крысовидных хомячков, лабораторных животных проводили по разработанной нами методике (Тарасова, Иннокентьева, 1966).

Исследование состава крови, общего железа, глюкозы проводили общепринятыми методами (Руководство по клинической лабораторной диагностике, 1982). Глутатион определяли по методу Вудворда, Фрея в модификации М.С.Чулковой (1941), каталазу - по А.Н.Баху, С.Р.Зуб-ковой (1937) и по Л.А.Аваняну, Т.М. Соснихиной (1972). Популяционный состав лимфоцитов изучали по методу А.С.Закса (1986) в нашей модификации, субпопу-ляционный состав Т-лимфоцитов - по 8.Ь1шаИЬи1 й а1. (1978) в модификации, пролиферативную активность клеток - в РБТЛ по М.П. Григорьевой,

И.И. Копелян (1972), фагоцитоз - по методу В.М. Бермана, Е.Н.Славской (1958) в модификации Г.Г.Коробкова, Г.И.Бор-сук (1964), окислительную активность в НСТ-тесте - по А.Д.Маянскому (1983), миелопероксидазную активность - по Грехем, Кноллу в модификации Шафрана, неферментные катионные белки - по В.Е.Пигаревскому (1978). Пробы почвы из очага инфицировали суспензией агаровой культуры чумного микроба, экскрементами блох, мочой зараженных монгольских пищух.

Результаты исследований анализировали с использованием статистических методов (Ашмарин, Воробьев, 1962;Тамбовцев, 1969; Лакин, 1980).

2. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ЧУМНОГО МИКРОБА АЛТАЙСКОГО ПОДВИДА С НОСИТЕЛЯМИ САЙЛЮГЕМСКОГО ОЧАГА

Сайлюгемский природный очаг чумы расположен в отрогах Сайлюгем-ского и Южно-Чуйского хребтов - на территории Кош-Агачского района Республики Алтай (Россия) и Баян-Улэгейского аймака Республики Монголия. Площадь его более 500 тыс. га, из них на российской территории - около 200 тыс. га. Российская часть очага, согласно Паспортизации природных очагов бывшего СССР, именуется как Горно-Алтайский. Из грызунов 16 видов и зайцеобразных 5 видов спонтанная зараженность чумой установлена у животных 10 видов, а из блох 54 видов - у 22. Очаг является полиго-стальным, основную роль в поддержании энзоотии чумы играет монгольская пищуха, дополнительные носители - плоскочерепная полевка, даурская пищуха, длиннохвостый суслик, случайные - алтайский сурок, степной хорь, тушканчик-прыгун (Бондаренко ссоавт., 1975; Тарасова, 1975; Бондаренко, Иннокентьева, 1978). Очаг поливекторный, передачу возбудителя обеспечивают массовые блохи нескольких видов: P. scorodumovi, R. dahurica, А. runatus, Ct. hirticrus, F. hetera, Am. pr. primaris. Блохи любого из видов в отдельности из-за экологических особенностей не способны обеспечить круглогодичную циркуляцию возбудителя в популяциях носителей. С 1961 по 1996 гг. в российской части очага выделено более 1400 штаммов чумного микроба, из них от носителей около 20%, остальные - от блох с носителей, из входов их нор и их жилищ. Активизация эпизоотического процесса в очаге наблюдается в августе-октябре и обусловлена паразитированием в этот период в стадии имаго массового эффективного переносчика Р. scorodumovi, высокой численностью основного носителя, высоким уровнем эпизоотических контактов.

2.1. Взаимоотношения Y. pestis altaica с зайцеобразными

Монгольская пищуха (Ochotona pricei Thomas) - доминирующий вид в Сайлюгемском природном очаге. Поселения ее приурочены к горным и опустыненным степям в отрогах хребтов Сайлюгем, Южно-Чуйский и юго-западным окраинам Чуйской степи. Оптимальная зона вертикального рас-

пространения от 1900-2000 до 2300 м. В горной части очага образует ленточные и островные поселения, занимающие 50-60% территории, на равнинной - сплошные поселения с плотностью до 20 жилых нор на 1 га. Средняя многолетняя плотность монгольской пищухи в очаге 4-10 нор на 1 га. Она активна круглый год, но численность ее подвержена значительным колебаниям по сезонам, а также годам. За годы систематического мониторинга в очаге наблюдали резко выраженную депрессию численности монгольской пищухи в 1985-1989 гг. Из 270 штаммов чумного микроба, выделенных в российской части в 1961-1995 гг. от носителей, 78.2% приходится на монгольскую пищуху.

В работе В.Е.Тарасовой, А.М.Шамовой (1966) показана высокая восприимчивость и чувствительность монгольской пищухи к возбудителю чумы алтайского, основного и кавказского подвидов (ЛД50 от 1 до 73 м.к.). Все штаммы вызывали у пищух интенсивную инфекционную бактериемию. Дальнейшими нашими исследованиями установлено, что высокая чувствительность монгольской пищухи к чумному микробу алтайского подвида проявляется во все сезоны года. Не выявлено различий в чувствительности и у животных с территорий, имеющих различную эпизоотологическую значимость (участки стойкого проявления эпизоотий, "зоны выноса", потенциально опасная территория). Популяция монгольской пищухи однородна по восприимчивости и чувствительности к чумному микробу разных подвидов. Чума протекает в виде острой септической формы с обильным обсеменением возбудителем лимфоузлов, внутренних органов, крови. Длительность инфекционного процесса при подкожном заражении - 2-3 сут, в среднем - 2.4 сут. В динамике его, можно выделить фазы: локальную - 6-12 ч после заражения, диссеминированную - 24-36 ч и терминальную (агональную) -48-60 ч.

В динамике острой экспериментальной чумы у монгольских пищух, независимо от места их обитания в очаге и сезона года, наблюдали общий лейкоцитоз, при котором в начале процесса отмечали гранулоцитоз, переходящий в предагональную гранулоцитопению. В терминальной фазе в лейкоцитарной формуле выражен сдвиг влево. Моноцитопения и лимфоци-топения имели место уже в начале заболевания, последняя в отдельных случаях перерастала в предагональный лимфоцитоз. Активность бактерицидных систем фагоцитов кратковременно возрастала, но в разгар заболевания снижалась и в конце - значительно угнеталась. В динамике процесса нарастал вторичный относительный Т-клеточный иммунодефицит с гиперсупрес-сорным компонентом и выраженным сдвигом иммунорегуляторного индекса, а также относительный вторичный иммунодефицит В- и Д-популяций лимфоцитов. С начала заболевания отмечалось угнетение пролиферативной спонтанной и индуцированной активности лимфоцитов периферической крови. В связи с непродолжительным течением инфекционного процесса в эксперименте с типичными штаммами чумного микроба алтайского подвида не наблюдали полноценного гуморального ответа. Антитела к фракции I

обнаруживали в крови пищух после инфицирования их лишь авирулентны-ми штаммами возбудителя.

Даурская пищуха (ОсЬоюпа (1аИипса Ра11.) на энзоотичной территории малочисленна, т.к. свойственные ей биотопы занимают незначительную площадь. Активна круглый год и имеет широкие межвидовые контакты с монгольской пищухой, длиннохвостым сусликом, алтайским сурком, степным хорем. От даурской пищухи в очаге (российская часть) выделено 6% культур чумного микроба от изолированных от носителей. Сведений о взаимоотношениях с чумным микробом алтайского подвида в литературе нет. Первые эксперименты проведены нами в летний сезон на 200 животных, которых заражали подкожно культурами трех штаммов чумного микроба алтайского подвида и двух - основного вида. Все штаммы были вирулентны для белых мышей (ЛД50 от 3 до 794 м.к.). Установлено, что популяция даурской пищухи разнородна по чувствительности к возбудителю обоих подвидов, не выявлено четкой зависимости количества погибших от чумы животных от величины заражающей дозы. Средняя продолжительность жизни павших от чумы составляла от 3 до 5.5 сут. Генерализованный инфекционный процесс развивался у 18-24% особей. Микробы штаммов основного подвида обнаруживали в крови через 12-48 ч, алтайского - через 32-40 ч после заражения, бактериемия была кратковременной (4-8 ч) и прерывистой.

Аналогичные опыты с использованием большего набора диагностических тестов для выявления АГ и АТ (РПГА, РНАт, РНАг, ИФА, РИА) проведены в осенний период с типичным штаммом алтайского подвида (дозы от 102 до 109 м.к.). От чумы в среднем через 3 сут после заражения погибло 20% зверьков, в том числе от септической - 11%. Неинтенсивная прижизненная бактериемия продолжительностью от 18 до 36 ч выявлена у 18% животных через 84-108 ч от момента инфицирования массивными дозами возбудителя (108 и 109 м.к.). При исследовании суспензии органов всех инфицированных пищух (павших и убитых хлороформом через 26-28 сут) АГ в РПГА-РНАт выявлен у 16.6% зверьков, в ИФА - 22.2% и РИА - 55.5%. АТ у выживших обнаружены в РПГА у 14.2, РНАг - 75.0, ИФА - 96.4%. У 36.1% пищух одновременно выявлены АТ и АГ. С целью поиска нестабильных Ь-форм чумного микроба суспензии органов и лимфоузлов 28 убитых хлороформом животных засевали в жидкую среду для выделения Ь-форм, после инкубации при 28°С 5 сут высевали на агаровые пластинки, а среду дополнительно выдерживали при 37°С 24 ч и исследовали на содержание АГ. В 10 (35.7%) пробах в РИА выявлена Ф1, причем у шести - после дополнительного подращивания. Возбудителя инфекции при этом выделить не удалось. В отдельном опыте при изучении антителообразовання у даурских пищух самое раннее их обнаружение зафиксировано в ИФА через 3 сут после заражения (1:40), затем средние титры антител возросли до 1:835 (13 сут) и далее их уровень колебался от 1:256 до 1:835, превышая таковые в РНАг.

Следовательно, даурская пищуха в осенний сезон восприимчива к чумному микробу алтайского подвида, но по чувствительности ее популяция,

как и в летний сезон, неоднородна. Установлен факт персистирования АГ чумного микроба в течение 26 сут (срок наблюдения) в организме инфицированных животных. Выявление Ф1 чумного микроба после подращивания суспензии органов пищух в питательной среде свидетельствует о переживании возбудителя в измененной некультивируемой форме.

В динамике экспериментальной инфекции у даурской пищухи имеются существенные отличия показателей иммунного статуса. Так, при развитии инфекционного процесса на фоне общего лейкоцитоза, гранулоцитоза отмечается умеренный сдвиг лейкоцитарной формулы влево только в начале заболевания, а к концу наблюдается выраженный сдвиг вправо, что свидетельствует об изменении популяции гранулоцитов в сторону зрелых клеток. Развитие процесса не сопровождается угнетением популяции моноцитов периферической крови. Активность бактерицидных систем ПЯЛ нарастает с самого начала инфекционного процесса, хотя и отмечается незначительное снижение ее в конце локальной фазы. Однако это явление кратковременно и не столь значительно, как у монгольских пищух. При дальнейшем развитии инфекционного процесса активность цитоцидных систем фагоцитов вновь возрастает и остается повышенной до конца срока наблюдения. Развитие инфекционного процесса у даурской пищухи сопровождается вторичным относительным Т-клеточным иммунодефицитом (при этом формируется гиперхелперный компонент), увеличением относительного количества В- и Д-популяций лимфоцитов во второй половине болезни и увеличением числа О-лимфоцитов. В начале заболевания отмечается нарастание пролиферативной активности лимфоцитов и макрофагов при стимуляции как специфическим, так и неспецифическим митогеном, а также спонтанной. Следует отметить формирование полноценного гуморального ответа в динамике заболевания. Эти особенности, вероятно, служат причиной благополучного исхода заболевания у большинства даурских пищух и определяют различную восприимчивость и чувствительность монгольской и даурской пищух к циркулирующему в очаге возбудителю чумы.

2.2. Экспериментальная чума у грызунов

Плоскочерепная полевка (АШсо1а 51ге1гоу1 К^бсЬ) распространена по всей территории очага на высоте до 2500 м, селится в щелях, трещинах скал, под камнями. Живет семейными поселениями, активна круглый год, наибольшая подвижность весной, в период распада семьи, и во второй половине лета, во время запасания кормов. Численность резко меняется по годам и колеблется от 3 до 25% попадания. Этот грызун привлекает внимание по ряду причин, из которых основными являются биологические свойства циркулирующего возбудителя, который имеет ряд общих черт (ферментация рамнозы, избирательная вирулентность для лабораторных животных, дополнительные питательные потребности) с чумным микробом из полевочьих очагов Кавказа, Гиссара и Монголии, и выделение от полев-

ки, ее блох небольшого числа штаммов возбудителя в очаге, в т. ч. в холодный период (4.8% из числа выделенных от носителей в 1961-1995 гг.).

Первые опыты по изучению взаимоотношений полевки с чумным микробом разных подвидов проведены нами в летний сезон. При подкожном заражении невысокими дозами (10-104 и 5-5-104 м.к.) установлено, что плоскочерепная полевка восприимчива и чувствительна к возбудителю чумы основного подвида (гибель 93.7% животных, из них 80% - от острой септической чумы), что согласуется с экспериментальными данными других авторов (Соловьева, 1957; Сардар, 1963). Инфекционная бактериемия продолжительностью 16-32 ч выявлена у половины зверьков, атональная - у четвертой части. В отношении чумного микроба алтайского подвида резко выражены индивидуальные колебания чувствительности, отмечена гибель в среднем 28.6% животных, из них у 21 и 25% микроб высеян из крови и легких. Бактериемия при жизни выявлена у единичных особей.

Дальнейшие исследования были направлены на выявление сезонных и популяционных различий во взаимоотношениях с типичным чумным микробом алтайского подвида. Опыты с полевками сайлюгемской популяции проведены в весенний (май), летний (август) и зимний (декабрь) сезоны. Испытаны дозы возбудителя от 10 до 109 м.к. Результаты летнего эксперимента свидетельствуют о довольно высокой восприимчивости полевки к микробу алтайского подвида (у 90% особей выявлены антитела в крови или установлена гибель от чумы), но в популяции зверьков отмечены выраженные индивидуальные колебания чувствительности к нему - величина заражающей дозы не определяет исход, форму заболевания и титр антител в крови. Имели место затяжные локальные формы заболевания, о чем свидетельствуют наличие бубонов у убитых хлороформом через 31 сут животных и высевы возбудителя из регионарных лимфоузлов, печени и селезенки (у 30% из числа хлороформированных). Погибли от чумы 20.6% животных. Около 37% зверьков из числа погибших (9% от зараженных) болели острой септической чумой. ЛД50 по полученным результатам рассчитать не удалось. Антитела обнаруживали как у убитых хлороформом, так и павших от чумы на 6-10 сут.

В зимний сезон в сайлюгемской популяции полевки также имеются невосприимчивые к чуме особи (около 11%), в целом чувствительность зверьков по сравнению с летней выше, о чем свидетельствует более высокий процент погибших от чумы (51.2), в том числе от септической (68.4). Прослеживается зависимость между величиной дозы заражения и продолжительностью жизни павших от чумы. ЛД50 составляла 8,318 ■ 104 м.к. (Д.И. 2.089- 104 - 3.311 • 105 м.к.). Средние титры АТ в крови полевок в зимний и летний сезоны существенно не различались. В крови отдельных полевок, павших от чумы, АТ обнаружены через 8-41 сут после инфицирования (у одной - септическая форма). Весной все особи сайлюгемской популяции восприимчивы к чуме, но по чувствительности, как и в другие сезоны, популяция неоднородна. От чумы погибли 33.3% животных, из них у 58.3% микроб выделен из легких и крови. Отмечены затяжные локальные формы

заболевания. Так, из 24 убитых хлороформом на 34 сут после заражения у пяти (20.8%) выделен чумной микроб только из регионарных лимфоузлов. Весной значительно выше, чем в летний и зимний сезоны, титры антител в крови (р<0.05).

С целью выявления популяционных различий аналогичные опыты в летний и весенний сезоны (в одни и те же сроки) проведены с полевками онгудайской популяции (отловлены на неэнзоотичной территории в 300 км от очага). Данные опытов свидетельствуют об отсутствии существенных различий во взаимоотношени-ях чумного микроба алтайского подвида и плоскочерепной полевки сайлюгемской и онгудайской популяций. В летний сезон в обеих популяциях имеются восприимчивые и чувствительные, восприимчивые и нечувствительные и невосприимчивые к чуме особи. Весной все особи в популяциях восприимчивы, но различаются по чувствительности к возбудителю. Более вирулентен возбудитель для полевки из Сайлю-гема зимой, хотя популяция по чувствительности к нему также неоднородна. В основном отсутствует корреляция между величиной заражающей дозы, количеством погибших от чумы зверьков и титрами антител в крови.

Длиннохвостый суслик (Citellus undulatus Pall.) - зимоспящий грызун, встречается на всей территории очага, за исключением Чуйской степи. Он заселяет долины речек, ручьев, шлейфы гор и некрутые нижние части склонов. Зверьки образуют, в основном, узколенточные и пятнистые поселения. Численность довольно стабильна (4-5 особей на 1 га). В российской части очага в 1961-1995 гг. от длиннохвостого суслика выделено 6.3% штаммов от числа изолированных от носителей.

В.Е.Тарасова, А.М.Шамова (1968) на большом материале показали, что длиннохвостый суслик в июле-августе довольно резистентен к возбудителю чумы алтайского и кавказского подвидов, выявлены колебания индивидуальной чувствительности, у большинства животных развивается бубонная чума с подострым и затяжным течением без выраженной прижизненной бактериемии. В то же время к микробу основного подвида (сурочий штамм из Тянь-Шаня) суслики чувствительны, от острой септической чумы погибает 70% зверьков. Через 64-96 ч после заражения наблюдается бактериемия, переходящая в агональную.

В дальнейших исследованиях мы попытались выяснить сезонные, годовые и популяционные различия во взаимоотношениях чумного микроба алтайского подвида и длиннохвостого суслика. Летом из 20 зараженных сусликов (дозы ЮМ О9 м.к.) от чумы погибли 13 (65%), из них у половины микроб высеян из легких и крови, ЛД50 - 3.467 -104 (Д.И. 9.772-Ю3 -4.365-105 м.к.). Антитела выявлены у 30% животных, в т. ч. у четырех погибших на 9-12 сут после заражения, средний титр AT - 1:178 (+55%, -35,8%). У двух зверьков (10%) не выявлены AT и возбудитель.

Из 52 сусликов, инфицированных осенью (в период залегания в спячку) культурой в дозах 10-Ю9 м.к., погибших от чумы не было. При вскрытии убитых хлороформом на 27-40 сут животных у 12 (23%) отмечены осумко-ванные гнойники в месте введения, у половины из числа этих зверьков вы-

делен чумной микроб, в основном, из места заражения и регионарного лимфоузла. АТ обнаружены у 36.5% сусликов (средние титры в РПГА 1:131 /+5.35%, -5,1%/, РНАг - 1:160 /+16.5% ,- 6%).

В зимний сезон опыты проводили в специальной лаборатории-бункере, где условия были максимально приближены к естественным. Зверьков (66 экз.) инфицировали перед залеганием в спячку и в период спячки с помощью зараженных блох С. tesquorum, которых выпускали по 13 особей на зверька на постоянное содержание, 10 сусликов заражено шприцем в дозе 108 м.к. Пять интактных сусликов были в контроле. За 5.5 месяца пребывания в бункере погибли 38 зверьков, из них возбудитель чумы выделен от одного, у трех выявлены в крови АТ - все из числа зараженных шприцем. Выжившим животным вводили иммунодепрессант, выпускали на на- них интактных блох С. tesquorum, которых после кормления на сусликах снимали и подкармливали на монгольских пищухах. Все используемые в эксперименте методы диагностики (бактериологический, в том числе посев на среду для L-форм, биологический - биопробы на монгольских пищухах, кормление интактных блох, серологические) не позволили установить передачи чумного микроба сусликам при выпуске на них инфицированных блох перед залеганием их в спячку и в период спячки. Аналогичные результаты получены весной в опыте с сусликами, только что вышедшими из спячки.

Следовательно, взаимоотношения чумного микроба алтайского подвида в летний сезон в различные годы могут иметь некоторые количественные различия в показателях ЛДзо, но общая закономерность сохраняется - популяция восприимчива и неоднородна по чувствительности. Перед залеганием в спячку около 40% сусликов восприимчивы к данному возбудителю, у части из них наблюдается бубонная чума, заканчивающаяся выздоровлением. Традиционными методами исследования не установлено переживания чумного микроба алтайского подвида в организме длиннохвостого суслика в зимний период. В силу выраженной резистентности к местному возбудителю длиннохвостый суслик не может инфицировать блох и передавать микроб другим носителям в осенний, зимний и ранне-весенний периоды. Специальные исследования, проведенные М.П.Маевским с соавт. (1988) с применением диффузионных камер, показали, что в организме длиннохвостого суслика чумной микроб алтайского подвида может персистировать более года (максимальный срок наблюдения 692 сут), при этом через 200 сут у единичных культур наблюдается снижение вирулентности.

Алтайский сурок (Marmota baibacina Kastsch.) - зимоспящий грызун, довольно широко распространен в очаге, образуя поселения балочного типа вдоль склонов хребта Сайлюгем и очаговые - на плоских вершинах, в расширениях долин, по окраинам Чуйской степи. Численность колеблется от 0.1 до 1.2 жилых нор на 1 га. До настоящего времени в очаге выделены лишь единичные (1.8%) культуры чумного микроба от сурка - и те в годы активизации эпизоотического процесса.

В литературе отсутствовали сведения о взаимоотношениях чумного микроба алтайского подвида и алтайского сурка. Первый опыт проведен

нами в летний сезон (июнь) на 20 зверьках, которых инфицировали подкожно типичным местным штаммом (дозы ЮМ О9 м.к.). От чумы погиб один зверек, у четырех, убитых хлороформом, возбудитель высеян из места введения или регионарных лимфоузлов. В крови 13 зверьков обнаружены АТ в титрах 1:320-1:2560. В то же время вирулентный штамм основного подвида из сурочьего очага Тянь-Шаня вызвал септическую чуму у всех зверьков при заражении их 103 м.к. (ниже дозу не испытывали).

Следовательно, популяция алтайского сурка в летний сезон восприимчива (до 90% особей) к чумному микробу алтайского подвида, но лишь единичные особи могут погибать от массивных доз возбудителя, у части зверьков чума протекает латентно и заканчивается выздоровлением, о чем свидетельствуют бубоны в месте заражения и некротические очажки в печени и селезенке у выживших.

С целью выяснения возможности сохранения чумного микроба алтайского подвида в организме алтайского сурка в зимний период провели специальные опыты. Перед залеганием в спячку животных, разделенных на две группы, инфицировали типичным местным штаммом. Животных первой группы заражали подкожно в дозе 109 м.к., а на зверьков второй группы выпускали по 17-18 зараженных на биомембране специфических блох ОгорэуНа вНапИеий (зараженность - 100%). В контроле - интактные сурки. Животных помещали в специально оборудованный бункер-лабораторию, в зимовочные гнезда со строгой изоляцией групп. При вскрытии лаборатории весной отмечены случаи каннибализма в обеих опытных группах (4 и 3 соответственно). У оставшихся и вышедших из спячки сурков, исследованных традиционными бактериологическим, биологическим и гемагглютина-ционным методами, положительных результатов не было. Применение хе-милюминесцентного анализа - ХЛИА (поиски АГ), среды для выявления Ь-форм, иммуноаллергических тестов (ППН и реакция лейкоцитолиза), а также монгольских пищух в качестве биопроб, на которых проведено до четырех пассажей, позволило выявить АГ с помощью ХЛИА в суспензиях органов и посевах в среду для Ь-форм у двух из шести животных, зараженных подкожно. Положительными были у них и иммунологические тесты. У пассажных монгольских пищух выявляли АГ, АТ и наблюдали иммунологическую перестройку. У животных второй группы выявлена специфическая сенсибилизация, в суспензии одной биопробы выявлен АГ с помощью ХЛИА, у отдельных пищух получили положительные результаты ППН и лейкоцитолиза. Результаты опыта свидетельствуют, что алтайский сурок перед залеганием в спячку резистентен к возбудителю чумы алтайского подвида, который из организма большинства зверьков элиминирует, а в организме других, по-видимому, персистирует до выхода зверька из спячки в некультивируемой форме, снижая вирулентность, о чем свидетельствуют отсутствие гибели высокочувствительных к местному возбудителю чумы монгольских пищух (биопроб) и отсутствие роста на питательных средах. На жизнеспособность персистирующего микроба указывают пасси-

рование его через биопробы, специфическая сенсибилизация и выявление у них АГ с помощью высокочувствительного ХЛИА.

2.3. Механизм различной чувствительности носителей к чумному микробу алтайского подвида

В связи с тем, что чумной микроб алтайского подвида имеет своеобразные взаимоотношения с популяциями носителей в очаге, представлялось целесообразным исследовать некоторые механизмы естественной резистентности и чувствительности животных к данному возбудителю.

Изучены морфо-физиологические особенности носителей (индексы сердца, почки, легких, печени, надпочечников, упитанность, потребление кислорода и др.), некоторые морфологические (лейкоциты, формула крови) и биохимические (гемоглобин, белковые фракции сыворотки, глюкоза, ката-лаза, окисленный и восстановленный глутатион, Са++, общее железо) показатели крови, а также некоторые показатели иммунного статуса. Изучение морфо-физиологических особенностей проводили одновременно у монгольской и даурской пищух различных возрастных групп с разных эпизоотических участков. Всего определено 26 показателей у 360 зверьков. У монгольской пищухи больше размеры тела, выше обмен и общие энергетические затраты, определяемые по потреблению Ог и индексам сердца, почки, легких, меньше индексы надпочечников, селезенки и ниже содержание белковых фракций в сыворотке крови, чем у даурской пищухи. Возрастные различия также касаются показателей, отражающих энергетические затраты, которые выше у молодых особей (Олькова, 1972, 1974).

Некоторые биохимические показатели крови изучены у 193 зверьков четырех видов (монгольская пищуха, длиннохвостый суслик, алтайский сурок, плоскочерепная полевка). Наиболее высокой каталазной активностью обладает кровь алтайского сурка (каталазное число 28.6±2.7), заметно ниже активность фермента в крови монгольской пищухи (11.9Ю.5), длиннохвостого суслика (17.1+0.9), плоскочерепной полевки (12.3±1.2). Не выявлено корреляции между уровнем каталазной активности крови и чувствительностью животных к чумному микробу алтайского подвида. Полученные данные не согласуются с результатами Л.А.Аваняна, Н.С. Глазко (1966, 1969), У.А.Сагимбекова с соавт. (1981, 1994), которые у высокочувствительных к чуме животных наблюдали акаталаземию и гипокаталаземию. Наиболее низкий уровень железа в эритроцитах крови и самое высокое содержание восстановленного глутатиона отмечены у монгольской пищухи по сравнению с соответствующими показателями у других животных (р<0.05). Отношение восстановленного глутатиона к окисленному у животных с различной чувствительностью к чуме существенно не отличалось (р>0.05). Содержание глюкозы не комментируем, поскольку оно подвержено значительным колебаниям, особенно у зимоспящих животных по сезонам. Общее количество лейкоцитов, лейкоцитарная формула, активность кислородза-висимого метаболизма в НСТ-тесте, пролиферативная активность лимфо-

цитов изучены у монгольских пищух в различные годы, сезоны и с участков, имеющих различное эпизоотическое значение (не исключено, что это различные эколого-географические популяции). У остальных носителей количество лейкоцитов, формула и активность в НСТ-тесте исследованы в один сезон. Общее количество лейкоцитов у монгольской пищухи колебалось по годам от 2911± 172 до 4449±435, сезонные и популяционные различия не достоверны. В отношении лейкоцитарной формулы крови у зверьков из разных участков отмечен умеренно выраженный гранулоцитарный профиль, хотя процент лимфоцитов довольно высокий ( от 36.7±2.6 до 42.7+0.5 весной и от 40.1±1.6 до 43.0±1.5 осенью). Процент зрелых форм гранулоци-тов осенью выше, чем весной (р<0.05), а моноцитов, наоборот, - ниже у животных из разных участков очага. Спонтанная и индуцированная (конканавалином А и пестином ПП) пролиферативная активность различалась как по сезонам, так и у зверьков с разных территорий, однако, определенной закономерности выявить не удалось. Из особенностей лейкоцитарной формулы дополнительных носителей следует отметить ее лимфоцитар-ный профиль у даурской пищухи. Средний цитохимический коэффициент, характеризующий метаболизм нейтрофилов, подвержен колебаниям. У монгольской пищухи он в среднем составляет 0.17±0.02, что значительно выше, чем у других носителей в очаге: даурской пищухи (0.04±0.01), плоскочерепной полевки (0.04+0.01) и алтайского сурка (0.03+0.01).

По методике В.М.Бермана, Е.М.Славской в модификации Г.Г.Коро-бкова, Г.И.Борсук (1964), основанной на феномене "гигантизма" в конце лаг-фазы роста микробов in vitro и позволяющей судить о завершенности фагоцитоза, мы изучили способность лейкоцитов крови носителей фагоцитировать различные по вирулентности штаммы чумного микроба (основного, алтайского подвидов; вакцинный ЕВ). Установлено, что самые высокие показатели завершенности фагоцитоза у алтайского сурка, менее выражены у даурской пищухи, длиннохвостого суслика и отсутствует завершенный фагоцитоз у монгольской пищухи (р<0.05). У длиннохвостого суслика и даурской пищухи в наибольшей мере выражены индивидуальные колебания завершенности фагоцитоза. Вирулентность и происхождение штаммов не оказывали решающего влияния на степень завершенности фагоцитоза. С учетом полученных материалов можно полагать, что степень завершенности фагоцитоза лейкоцитами крови является одним из показателей восприимчивости и чувствительности животных к чуме, причем корреляция здесь обратная.

Таким образом, экологические взаимоотношения чумного микроба алтайского подвида с носителями в очаге определяются его вирулентностью и механизмами естественной резистентности (чувствительности) носителей -состоянием их иммунного статуса, бактерицидных систем фагоцитов, некоторыми морфо-физиологическими факторами. Взаимоотношения возбудителя с дополнительными носителями в очаге эволюционно сложились так, что они могли бы обеспечить его циркуляцию, поскольку в их популяциях имеются чувствительные особи, болеющие септической чумой и способные

инфицировать блох, а также зверьки с затяжными формами инфекции, которые при определенных условиях могут давать генерализацию процесса. Однако в очаге от дополнительных носителей изолировано лишь 17% культур. Прежде всего это связано с особенностями размещения по территории дополнительных носителей - все они имеют островные, мозаичные, довольно изолированные в условиях горного ландшафта поселения, недостаточную, к тому же подверженную значительным колебаниям по годам (как, например, у плоскочерепной полевки и даурской пищухи) численность популяций для поддержания непрерывности эпизоотического процесса. В связи с этим лишь в совмещенных поселениях монгольской пищухи и дополнительных носителей имеются оптимальные условия для поддержания непрерывности эпизоотического процесса в очаге.

3. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ВОЗБУДИТЕЛЯ С ПЕРЕНОСЧИКАМИ

По данным А.И.Гончарова (1991), естественная зараженность чумным микробом установлена у блох 240 видов и подвидов. В.А.Бибикова (1974) полагает, что при заражении блох чумным микробом специфичность его взаимоотношений с блохами разных видов не проявляется, но дальнейшая судьба в организме насекомого (сроки пребывания, размножение, гибель, переход в нового теплокровного хозяина и т.д.) определяется их специфическими отношениями.

В Сайлюгемском природном очаге зараженность чумным микробом установлена у блох 22 видов и подвидов (Машковский, 1987, отчеты Алтайской ПЧС). Значение блох в поддержании эпизоотического процесса не равнозначно и определяется многими факторами: особенностями жизненных циклов, продолжительностью жизни, сезонными изменениями их численности, характером питания, взаимоотношений с возбудителем чумы, циркулирующим в очаге, способностью заражаться, образовывать блок преджелудка, передавать возбудителя носителям, сохранять его в организме, в т.ч. в межсезонный период. От блох в российской части очага в 19611995 гг. выделено более 1180 (81%) культур чумного микроба; из них наибольшее число - от насекомых шести массовых видов: Р. scorodumovi -45.8%, A. runatus - 12.6%, R. dahurica - 10.2%, Ct. hirticrus - 6.2%, F. hetera -5.6%, Am. pr. primaris - 5.1%.

3.1. Способность Y. pestis altaica к блокообразованию и передаче

носителям

Наибольший интерес представляют взаимоотношения чумного микроба с блохами массовых видов монгольской и даурской пищух - A. runatus, Ct. hirticrus, R. dahurica, блохами полизойдных видов - F. hetera, Аш. pr. primaris, Р. scorodumovi, а также со специфической блохой длиннохвостого суслика С. tesquorum.

Изучению блох монгольской пищухи в связи с их эпизоотологическим значением посвящена диссертация И.К.Машковского (1987), поэтому мы сочли возможным подробно не касаться экологии блох, хотя она очень важна для оценки взаимоотношений чумного микроба с блохами конкретных видов и популяций.

A. runatus паразитирует на пищухах с конца марта по ноябрь, подъемы численности - в июне и октябре. Длительность жизни имаго - 100-120 дней. Наибольшее число выделенных культур чумного микроба в очаге от блохи - в июне и сентябре, т.е. в периоды подъема численности популяции. При заражении блох на монгольских пищухах и биомембране инфицирован-ность составляла от 20 до 60%. В различных сериях опытов (912 экз.) при периодических подкормках, постоянном пребывании инфицированных блох на основном и дополнительных носителях, различной температуре содержания между подкормками, в различные сезоны года не удалось установить способность чумного микроба образовывать блок преджелудка, хотя у отдельных особей в желудке наблюдали "глыбки" микроба. Передача возбудителя отмечена однократно монгольской пищухе при кормлении на ней 42 неблокированных блох.

Ct. hirticrus паразитирует на пищухах с конца марта по октябрь с двухкратным подъемом численности - в мае и первой декаде октября. Продолжительность жизни имаго - 120-130 дней. Инфицированные в очаге блохи встречаются с мая по ноябрь. В опытах (700 экз.) установлено, что зараженность их весной составляет 21.6, осенью - 100%> (t = 0-8°С). Возбудитель чумы алтайского подвида не вызывает активного блокообразования у блох данного вида (выявлена одна блокированная блоха). Передачу отмечали осенью единичным монгольским пищухам при постоянном содержании на них инфицированных блох и при периодических подкормках (3 передачи из 20 использованных животных). В осеннем опыте наблюдали интенсивное размножение чумного микроба у 30% особей.

F. hetera встречается на всех носителях в очаге, но доминирует на монгольской пищухе, паразитируя на ней с марта по октябрь с подъемами численности в апреле и октябре. Продолжительность жизни имаго - около 120 дней. Зараженные в очаге блохи встречаются с апреля по декабрь.

Различные серии опытов (2547 блох) проведены в весенне-летний и осенне-зимний сезоны. Исходная зараженность блох весной составляла 30, осенью - 100%о. Способность чумного микроба образовывать блок преджелудка у 0.5% блох установлена в одной серии весеннего опыта при постоянном содержании насекомых на монгольских пищухах (на 17 сутки выявлено 13 блокированных особей). В других опытах блокированных блох не регистрировали. Передачу возбудителя отмечали в летнем опыте при постоянном содержании 42 блох на одной пищухе и осенью - двум пищухам при второй и пятой подкормках на них неблокированных блох. В осенне-зимний сезон у блох на 12-30 сутки после инфицирования наблюдали размножение микроба в желудке и преджелудке, насекомые в конце опыта со-

хранили высокую зараженность (до 90.6%). Передача возбудителя монгольским пищухам не зарегистрирована.

Р. scorodumovi паразитирует на зверьках 12 видов в летне-осенний сезон, доминирует на монгольской пищухе, имаго встречаются с июля по ноябрь, продолжительность жизни их - 70-80 дней. Максимум численности популяции - в сентябре-октябре. Характерна высокая алиментарная активность. Занимает первое место по количеству выделенных культур чумного микроба в очаге.

Взаимоотношения возбудителя чумы с блохой этого вида существенно отличаются от таковых с блохами массовых видов, описанными выше. Зараженность блох при кормлении их на агонирующих от чумы монгольских пищухах составляет 90%. Начиная с третьих суток, микроб образует блоки преджелудка у блох, интенсивность процесса наиболее высока через 6-9 сут (25.7-19.1%) и к 30 сут из-за выраженного патогенного действия возбудителя абсолютное большинство блох погибает. Процент блокированных блох составляет 39.1. Блокированные блохи способны передавать чумной микроб не только основному носителю - монгольской пищухе (5 передач из 7), но и плоскочерепной полевке (2 из 9), длиннохвостому суслику (2 из 4 - серологически), даже резистентному к местному возбудителю алтайскому сурку (1 из 1 - серологически). У монгольских пищух развивается острая септическая чума.

R. dahurica - полизойдный осенне-зимний вид, доминирует на монгольской пищухе и в ее жилище. Имаго нового поколения появляются в конце июля, выражен подъем численности на зверьках в ноябре, а в их гнездах - в октябре. Зараженные блохи в очаге встречаются с мая по декабрь (кроме июля), наибольшее количество - в октябре.

В экспериментах исходная зараженность составляет 80-100%. Характерной особенностью является интенсивное (бурное) размножение чумного микроба в пищеварительном тракте блох, начиная с первых подкормок при различных условиях содержания насекомых, сопровождающееся их гибелью в ранние сроки из-за выраженного патогенного действия возбудителя. При микроскопии блох - как живых, так и погибших, - наблюдали сплошную массу размножившегося микроба в желудке, преджелудке и пищеводе. Типичный блок выявлен у одной блохи. Передача отмечена двум монгольским пищухам из 11, использованным для подкормок инфицированных блох (блок не регистрировали). При постоянном содержании от 6 до 30 зараженных блох на 34 монгольских пищухах девять погибли от острой септической чумы. Следовательно, несмотря на выраженный патогенный эффект чумного микроба на блох_Я. dahurica, они способны осуществлять его передачу основному носителю (в 24.5%) без выраженного классического блока преджелудка.

Am. pr. primaris. Основным хозяином является плоскочерепная полевка, на которой она паразитирует в течение всего года, встречается на других носителях, в т.ч. монгольской пищухе (И.Д. 3,2%). Пики численности имаго отмечаются в марте-апреле и сентябре. Из числа выделенных культур чум-

ного микроба от этой блохи 1/3 получена от собранных с монгольской пищухи.

В различных сериях опытов (1358 экз.), выполненных на плоскочерепной полевке - основном хозяине - и монгольской пищухе, исходная зараженность блох составила 80-90%. При питании на полевке микроб быстро размножается (с третьих суток - глыбки в желудке) и образует блоки предже-лудка, причем наиболее интенсивно - до 15 сут. Процент блокированных блох составляет 22-31, единичные блокированные особи встречаются и в поздние сроки (до 107 сут). При питании на монгольской пищухе в одной серии опытов не зарегистрировано ни одного блока, во второй отмечен у 1.3% блох. Блокированные блохи осуществляли передачу микроба монгольским пищухам, плоскочерепным полевкам, белым и домовым мышам.

Следовательно, для образования блока у Ат. рг. рпшапэ важное значение имеет вид прокормителя: питание на основном хозяине способствует активному блокообразованию, на неспецифическом прокормителе блоки образуются в единичных случаях.

С. 1е5д110гит а^исш - специфический паразит длиннохвостого суслика, в незначительных количествах встречается на других носителях, в т.ч. на монгольской пищухе. От блох этого вида в очаге выделено 0.8% культур чумного микроба.

В весенне-летний сезон в двух сериях экспериментов исследованы взаимоотношения чумного микроба алтайского подвида с блохами данного вида (2837 экз.) при подкармливании их на длиннохвостом суслике и монгольской пищухе. Блох заражали на монгольской пищухе в период инфекционной бактериемии, поскольку чумной микроб не вызывает бактериемию у длиннохвостого суслика. Исходная зараженность блох составила 100%. Из 2387 блох, кормившихся периодически на 45 длиннохвостых сусликах, блокообразование наблюдали у одной на 15 сут. Передача возбудителя установлена лишь двум сусликам (4,4%), в крови которых в РПГА-РНАг выявлены антитела к Ф1. Из 500 блох, которых периодически подкармливали на 19 монгольских пищухах, у 4.4% особей зарегистрированы блоки преджелудка на 9-15 сут после заражения. Передача возбудителя установлена шести (31.5%) монгольским пищухам, которые пали от острой септической чумы. Блокированные блохи выпущены на 6 длиннохвостых сусликов, которые остались живыми, результаты бактериологического, серологического исследований (в т.ч. ИФА) отрицательные. Результаты данных опытов довольно необычны, особенно в отношении блокообразования -питание блох на специфическом хозяине не способствует их блокированию, а подкормки на несвойственном хозяине вызывают образование блоков у небольшого процента блох. Исход же взаимодействия инфицированных блох, в т.ч. блокированных, с носителями определяется его вирулентностью для животных этих видов.

Из блох, которые имеют низкую численность в очаге и потому - неболь-аюе значение в поддержании эпизоотического процесса, упомянем лишь о некоторых.

Р. dashidorzhii - встречается в западной части очага на монгольской пищухе в начале августа- сентябре. Способна заражаться (100% особей) возбудителем чумы алтайского подвида, образовывать блок преджелудка (18,6-20,4%) и осуществлять передачу монгольской пищухе (5 из 10). Несмотря на высокую вирулентность, возбудитель чумы основного подвида не способен активно размножаться в блохе, образовывать блок преджелудка и передаваться этой блохой даже высокочувствительной монгольской пищухе.

F. elatoides паразитирует с апреля по октябрь на монгольской, даурской пищухах и плоскочерепной полевке. Численность низкая. Инфицированные на биомембране блохи с исходной зараженностью 90%о при периодических подкормках на монгольской, даурской пищухах и плоскочерепной полевке способны блокироваться и передавать возбудителя названным носителям, исход заболевания зависит от чувствительности их к микробу алтайского подвида.

N. mana встречается с мая по октябрь на мелких млекопитающих девяти видов. Численность низкая. Чумной микроб алтайского подвида вызывает зараженность 80% блох при искусственном их инфицировании, блокообра-зование - при подкормках на монгольской, даурской пищухах и плоскочерепной полевке. Передача возбудителя установлена двум монгольским, двум даурским пищухам, одной полевке из 10 зверьков каждого вида, на которых подкармливали блох.

3.2. Сохранение возбудителя в блохах без прокормителя

Длительность пребывания чумного микроба в блохах отражает адаптивную приспособленность микроба к организму пойкилотермного животного, выработанную в процессе эволюции. Для оценки блох отдельных видов как хранителей чумного микроба в Сайлюгемском очаге проведена серия опытов непосредственно на эпизоотической территории с использованием искусственной норы, имитирующей элементы норы основного носителя (входы, гнездовая камера) и построенной специально для приближения условий опытов к естественным. Предварительно изучены показания температуры и влажности в январе и июле в различных элементах нор монгольской пищухи. В самый холодный месяц года температура в норе от -'14.6 до -18.6°С (в среднем-17.6°С), влажность - 4-5%, в июле температура от 8 до 11 °С, влажность - от 6.5 до 9%.

Три эксперимента проведены в различные годы с октября по апрель и один - с апреля по сентябрь. Блох 8 и 10 видов инфицировали осенью на монгольских пищухах в период развития у них бактериемии, у части определяли процент зараженности и помещали в нору без прокормителя. Весной блох вынимали, определяли процент зараженности и способность передачи чумного микроба монгольским пищухам при периодических подкормках на них, а также исследовали погибших блох и определяли температуру и влаж-

ность в норе. Результаты опытов по сохранению возбудителя в зимний период представлены в таблице 2.

При разборке гнезд в апреле температура в камере была -11 "С. Блохи Р. scorodumovi, R. dahurica, F. elatoides погибли все, блохи остальных видов сохранялись в большем или меньшем количестве, причем преимущественно самки (от 8 до 77.9%). Возбудитель чумы обнаружен в блохах F. hetera, А. runatus, N. mana, С. tesquorum (от 2.1% до 63.2%> особей) и R. И transbaikalica. В первых двух опытах передача чумного микроба одной монгольской пищухе установлена блохами F. hetera (без видимого блока) при третьей подкормке. В третьем опыте передача возбудителя отмечена А. runatus, F. hetera трем монгольским пищухам (выявлены АТ в РНАг у двух и АГ в РИА у одной). В этом опыте после третьей подкормки С. tes-quorum altaicus на монгольской пищухе зарегистрировано 13 блоков преджеяуд-ка. Блокированные блохи при содержании на трех сусликах у двух вызвали специфическую иммуно-аллергическую перестройку (ППН и реакция лейкоцитолиза положительные). Возбудитель чумы сохранялся и в трупах блох, выбранных из гнезда. В опыте, проведенном в весенне-летний сезон, в нору поместили 97Ъ блохи семи видов (Ct. hirticrus - 264, F. hetera - 108, A. runatus - 92, A. pr. primaris - 44, R. dahurica - 18, N. mana - 7, C. tesquorum - 440). От апреля до 1 сентября выжили только С. tesquorum (27.7%), среди которых 30% оставались инфицированными.

Таким образом, из блох 10 видов, инфицированных чумным микробом алтайского подвида, насекомые семи видов способны в течение 6-7 месяцев без прокормителя переживать холодный период года, а блохи пяти видов сохраняют возбудителя. F. hetera, A. runatus, С. tesquorum могут осуществлять передачу микроба носителям, в том числе без видимого блока пред-желудка. Сохранение возбудителя в холодный (межсезонный) период года в блохах F. hetera и N. mana без прокормителя доказано ранее полевым экспериментом (Ивженко с соавт., 1974). Блохи Р. scorodumovi, R. dahurica из-за особенностей своего жизненного цикла не способны длительно сохранять возбудителя чумы и переживать зимний период.

3.3. Изменчивость возбудителя в организме переносчиков

В экспериментах по выявлению персистенции чумного микроба алтайского подвида в инфицированных блохах, находящихся в искусственной норе без прокормителя в течение 5 месяцев холодного периода, выделено несколько культур возбудителя. Нами из их числа изучено девять от блох массовых видов F. hetera, A. runatus, Ct. hirticrus после изъятия из гнезда и после второй подкормки на монгольской пищухе. Одна из этих культур не росла на обычных питательных средах и выделена с помощью среды для диагностики L-форм. После дополнительного пересева на этой среде культура приобрела способность расти на обычных питательных средах. В процессе изучения установлено, что 4 культуры не отличались по свойствам от исходного штамма, у пяти выявлены изменения фенотипических свойств:

Таблица 2. Сохранение чумного микроба алтайского подвида в блохах

в холодный период года_

Вид блохи № опыта Заложено в гнездо (экз.) Исходная зараженность Процент выживших Зараженность выживших Зараженность после подкормок

Ct. hirticrus 1 478 20.0 15.3 0

2 1186 50.0 12.0 0

3 486 70.0 0

F. hetera 1 422 60.0 53.7 2.1 2.3

2 358 60.0 27.5 7.0 7.0

3 287 70.0 12.8

A. runatus 1 268 60.0 77.9 5.8 6.6

2 54 .х 60.0 3.0 3.0

3 197 70.0 18.6

A. pr. primaris 1 272 - 33.4 0

2 288 80.0 8.0 0

3 95 90.0 0

N. mana 1 40 - 77.5 5.0 12.5

2 2 - 2хх 0

3 55 60.0 36.3 28.0

R. Ii transbaikali-ca 1 36 70.0 6.0 ] XX

3 52 - 0

P. scorodumovi 1 542 100.0 0

2 42 - 0

3 474 100.0 0

C. tesquorum altaicus 1 714 100.0 28.0 63.2

3 290 100.0 30.0 -{-XXX

R. dahurica 3 364 100.0 0

F. elatoides 3 150 100.0 0

Л - процент зараженности не определяли; ™ - абсолютное число;ххх - 13 блох с блоком поеджелудка; зараженность - в %.

три снизили вирулентность для белых мышей до уровня слабовирулентных (ЛД50 - 2-105 м.к. по сравнению с 32 м.к. у исходного штамма), одна утратила способность ферментировать глицерин, у одной была положительной денитрифицирующая активность. Популяции культур, снизивших вирулентность, состояли из кальцийнезависимых клеток (99-100%), т.е. утратили фенотипический признак Cad+.

Полученные результаты свидетельствуют о том, что чумной микроб алтайского подвида в организме неэффективных переносчиков при низкой температуре претерпевает существенную фенотипическую изменчивость. Важное эпизоотологическое (следовательно, и эпидемиологическое) значение имеют снижение вирулентности и утрата способности расти на коммерческих питательных средах - переход в некультивируемую форму, что не позволяет выявлять ее общепринятыми бактериологическими и биологическими методами исследования.

Таким образом, блохи всех испытанных видов заражаются чумным микробом алтайского подвида, хотя степень восприятия его у блох разных видов неодинакова. Так, у R. dahurica, P. dashidorzhii, С. tesquorum, А. рг. primaris заражаются 80-100% особей. Слабая зараженность (не более 30%) отмечена у блох массовых видов в весенне-летний сезон. В блохах рода Paradoxopsyllus и A. pr. primaris чумной микроб быстро размножается, что приводит к образованию блока преджелудка уже на 3-5 сут после заражения. Наиболее интенсивное нарастание популяции возбудителя происходит в блохе R. dahurica, выраженное его патогенное действие способствует гибели насекомых в ранние сроки после заражения. Наоборот, в блохах Ct. hirticrus и A. runatus микроб размножается медленно, не образует блока преджелудка, хотя сохраняется в них пожизненно. В блохах F. hetera популяция чумного микроба редко достигает размеров, при которых происходит закупорка преджелудка, но микроб длительно сохраняется в них. Представляют интерес взаимоотношения возбудителя со специфическими паразитами дополнительных носителей A. pr. primaris (плоскочерепная полевка) и С. tesquorum (длиннохвостый суслик). Если у первой микроб образует блок в высоком проценте случаев при питании на полевке и в единичных случаях - при подкормках на неспецифическом хозяине, то у второй такой закономерности не выявлено. Можно предположить, что эта особенность взаимоотношений микроба, блох и теплокровных животных обусловлена различной степенью их эволюционных связей. Передача чумного микроба установлена блохами всех видов, но наиболее эффективно - P. scorodumovi, A. pr. primaris, R. dahurica. Впервые для Сайлюгемского очага отмечена передача возбудителя монгольским пищухам неблокированными блохами F. hetera, Ct. hirticrus, A. runatus, R. dahurica. Судьба микроба в организме носителей зависит от их восприимчивости и чувствительности к нему. На примере блох P. scorodumovi, P. dashidorzhii показано, что возбудитель чумы из другого очага с универсальной вирулентностью хуже приживается в организме блох, вызывает блокообразование у меньшего процента особей либо у единичных и не может передаваться даже высокочувствительной

монгольской пищухе в отличие от местного микроба с избирательной вирулентностью, что свидетельствует о взаимной адаптации возбудителя местных популяций и блох рода Paradoxopsyllus.

Чумной микроб алтайского подвида может длительное время сохраняться в инфицированных блохах без прокормителя в зимний (межсе-зонный) период, а блохи массовых видов A. runatus и F. hetera после выхода из дна-паузы способны передавать возбудителя без видимого блока преджелудка носителям.

4. ИЗМЕНЧИВОСТЬ ЧУМНОГО МИКРОБА В ОРГАНИЗМЕ ОСНОВНОГО НОСИТЕЛЯ

Вирулентность - определяющий признак возбудителя, познание интимных механизмов которого способствует разрешению многих вопросов патогенеза, иммунологии, природной очаговости, лечения и профилактики чумы.

Вирулентность чумного микроба полидетерминантна. К факторам вирулентности в настоящее время относятся: синтез "мышиного" токсина (Тох), капсульного антигена - фракции I (Frai), зависимость роста от ионов Са++ при 37°С (Cad), способность сорбировать экзогенные красители (признак пигментсорбции - Pgm), синтез VW-антигенов, термозависимых белков внешней мембраны (БВМ или YOP), продукция пестицина, фнбринолизпна, плазмокоагулазы (Pst, Fib, Cgi), синтез эндогенных пурннов (Pur+), рН6-антигена, антигена 5 (каталазы). Большинство признаков детерминируется плазмидными, часть - хромосомными генами. Поскольку чумной микроб способен поражать млекопитающих многих видов, важным критерием в определении вирулентности является его способность вызывать заболевание животных определенных видов при определенных методах заражения (Петровская, 1967).

Постоянный интерес привлекают сведения о возможности изменения, особенно повышения, вирулентности чумного микроба, что имеет прямое отношение к исходу инфекционного и развитию эпидемического и эпизоотического процессов. В связи с этим нами проведены многолетние исследования, направленные на выяснение роли отдельных детерминантов вирулентности чумного микроба для основного носителя - монгольской пищухи, возможность повышения вирулентности авирулентных для лабораторных животных штаммов в ее организме.

В работе использованы 17 штаммов чумного микроба, из них один - с избирательной вирулентностью для лабораторных животных - типичный штамм алтайского подвида, остальные - авирулентные с утратой различных детерминантов вирулентности, в их числе - вакцинные штаммы ЕВ (эталонный, НИИЭГ, 229) и К-1.

4.1. Изменение вирулентности чумного микроба алтайского

подвида

В опытах были 4 штамма алтайского подвида: три авирулентных - И-514, И-2377 (независимы от ионов Са++ при 37°С , не имеют р Cad), И-2265 (Cad- Pstr) и типичный штамм алтайского подвида И-528 с избирательной вирулентностью (ЛД50 для белых мышей 47 м.к.). Исходя из известных представлений о том, что организм чувствительного животного способствует стабилизации вирулентности, мы провели многократное подкожное пассирование опытных штаммов через организм монгольских пищух - животных, высокочувствительных к чуме. Начиная со второго пассажа, инфицирование зверьков проводили суспензией органов, лимфоузлов, крови в физиологическом растворе, избегая использования культур с питательной среды.

Штамм И-514 в течение 24 сут пассировали десятикратно. При проведении первых трех пассажей пищухи погибали на 3-6 сут без генерализации инфекционного процесса; с четвертого пассажа сроки заболевания сократились до 1-2 сут, причем животные погибали от острой септической чумы с характерными патолого-анатомическими изменениями: отек тканей в месте заражения, часто - обширные кровоизлияния, отек подкожной клетчатки передней брюшной стенки, полнокровие печени и селезенки. После 10-кратного пассажа штамм И-514 повысил вирулентность для белых мышей более чем в 10 млн. раз (ЛДзо - 3 м.к.), для морских свинок - в миллионы раз (ДЦЛ - 103 м.к., в меньших дозах не испытывали), для длиннохвостых сусликов - 10 тыс. раз (ЛД50 - 2.7 ■ 104), для монгольских пищух - в 60 раз (ЛД50 -5 м.к.). Пассированный штамм приобрел способность вызывать инфекционную бактериемию у монгольских пищух продолжительностью от 8 до 24 ч ( инфицирующие дозы 50-5000 м.к.) и непродолжительную - у длиннохвостого суслика при заражении массивной дозой (5' 108 м.к.). Кроме того, его популяция стала зависимой от Са++ при 37°С (Cad+). Штамм И-528 после одиннадцатого пассажа повысил вирулентность для морских свинок в десятки миллионов раз (ДЦЛ - 103 м.к., более низкие дозы не испытывали), животные погибали от острой септической чумы с обильным обсеменением органов, крови, лимфоузлов возбудителем. У длиннохвостых сусликов в период их активной жизнедеятельности пассированный штамм у части животных (~ 30%) вызывал острую септическую чуму, у части - затяжную бубонную, заканчивающуюся выздоровлением. То есть, хотя вирулентность пассированного штамма была в 280 раз выше, чем исходного, исход заражения определялся неодинаковой чувствительностью популяции суслика к местному возбудителю. Эти данные подтверждают результаты одновременного параллельного заражения сусликов двумя типичными штаммами алтайского подвида и штаммом 1435 основного подвида с универсальной вирулентностью для лабораторных животных. Последний вызывал у 100% зверьков острую септическую чуму (ДЦЛ - 10 м.к.) с обильной концентрацией микроба в органах, лимфоузлах и интенсивную инфекционную бакте-

риемию, переходящую в агональную, у абсолютного большинства зверьков, инфицированных микробами в дозах 10-Ю4 м.к. Пассированный штамм 528 высеян из крови трех длиннохвостых сусликов (заражено 16 в дозах от 5' 102 до 5 • 108 м.к.). Бактериемия была в течение 16-24 ч. Остальные свойства пассированных штаммов 514 и 528 не претерпели изменений. Клеточный состав их был однородным в отношении ферментации рамнозы, арабинозы, глицерина, зависимости роста от лейцина, аргинина, фенилаланина, цистеина, продукции пестицина I, чувствительности к пестицину, синтезу фракции I, "мышиного" токсина, VW-антигенов. Неоднордными были популяции штаммов 514 десятого и 528 одиннадцатого пассажей по Cad- и Pgm-признакам. Процент Са-зависимых (37°С) клеток в популяциях отдельных клонов колебался от 59.1 до 98.5 (штамм 514Х) и от 8.0 до 99.2 (штамм 528X1); Р§ш+-клеток - от 48.6 до 100.0% (штамм 514Х) и от 34.0 до 100.0% (штамм 528X1). Изучение отдельных клонов (по 12) обоих пассированных штаммов показало, что все они вирулентны для белых мышей (ЛД50 от 3 до 178 м.к., Д.И. - от 3 до 631 м.к.). Иная картина в отношении морских свинок. Из 12 субкультур штамма 514 две были вирулентными (ДЦЛ - 103 м.к., ниже дозы не испытывались), штамма 528 - пять (ДЦЛ - 103 м.к.), остальные вызывали гибель отдельных морских свинок в дозе 109 м.к. Из семи изученных субкультур (клонов) обоих штаммов, повысивших вирулентность в ходе многократных пассажей через организм монгольских пищух, шесть оставались вирулентными в течение 30 месяцев (срок наблюдения), одна снизила ее для морских свинок.

Штаммы И-2377 и И-2265 пассированы восьмикратно, но изменения их биологических свойств, в том числе вирулентности, не отмечено.

В природных условиях очага возможно повышение вирулентности чумного микроба для морских свинок в организме отдельных монгольских пищух, но дальнейшее пребывание таких клонов в переносчиках, дополнительных носителях, по-видимому, не способствует их селективному преимуществу. Тем не менее, выделение в очаге единичных вирулентных для морских свинок изолятов вполне возможно, что имеет важное эпизоотоло-гическое значение, поскольку такие клоны становятся более вирулентными и для дополнительных носителей. В связи с этим важным является изучение вирулентности для морских свинок свежевыделенных в очаге штаммов чумного микроба (особенно в осенний период). Это также важно для выяснения механизмов избирательной вирулентности чумного микроба алтайского, улэгейского, кавказского, гиссарского подвидов.

4.2. Повышение вирулентности и изменение других свойств вакцинных штаммов ЕВ

Кроме штаммов алтайского подвида, нами в качестве контроля был взят вакцинный штамм чумного микроба ЕВ-229, который пассировали по той же методике. Штамм ЕВ хорошо изучен и нет необходимости описывать его свойства. Следует только отметить, что он изолирован в 1926 г. от тру-

па человека, погибшего от бубонной чумы на острове Мадагаскар. Его вирулентность была снижена ежемесячными пересевами на агаре в течение 5 лет при температуре 26-28 °С. Авирулентность обусловлена отсутствием Pgm-признака, остальные детерминанты вирулентности сохранены. Штамм относится к океанической разновидности (глицерин-негативный).

По этому поводу G.Girard (1963) - один из авторов вакцины - писал: "Но если бы мы знали, что теперь знаем по антигенной структуре штамма ЕВ, когда проводили свои первые работы, то возможно никогда бы не посмели испытать на людях, по крайней мере, в широком масштабе".

Штамм ЕВ-229 пропассирован через организм монгольских пищух одиннадцатикратно, в результате чего он повысил вирулентность для лабораторных животных до уровня, свойственного высоковирулентному штамму. Повышение вирулентности штамма произошло скачкообразно на VIII пассаже. Одновременно штамм приобрел способность ферментировать глицерин (Gl+), Pgnr-признак (Pgm+), ауксотрофность по лейцину (Leu-) и аргинину. (Arg-). Результаты наших исследований, касающихся повышения вирулентности вакцинного штамма ЕВ, проверила комиссия Минздрава СССР, которая полностью подтвердила полученные нами данные. При многократном пассировании трех штаммов ЕВ (229, НИИЭГ, 5-меченый - Gl+ Рпг Try- Fra4 Тох") в 27 пассажных линиях наблюдалось повышение вирулентности и аналогичное изменение других свойств двух штаммов, за исключением Arg-(культуры оставались Arg+). Штамм ЕВ 5-меч. не претерпел изменений. Повышение вирулентности и изменение других свойств происходило на IV, VI и VII пассажах одномоментно (скачкообразно) в организме отдельных монгольских пищух. В ходе пассирования штаммов ЕВ-229, НИИЭГ отмечено, что на ранних пассажах у пищух не наблюдали генерализации инфекционного процесса, видимых патологоанатомических изменений. Результаты гистологического исследования материала свидетельствовали о наличии изменений, свойственных вакцинальному процессу. Повышение вирулентности и изменение других свойств штаммов ЕВ сопровождалось усилением патогенного действия микробов, что выражалось сокращением сроков болезни пищух до 1-2 сут, появлением видимых патологоанатомических изменений (серозно-геморрагический отек тканей в месте введения, переходящий на брюшную стенку, увеличение регионарных лимфатических узлов, кровоизлияния в них, полнокровие печени, селезенки, легких) и обильным ростом возбудителя из всех органов, крови, лимфоузлов. Гистологические изменения характерны для острой чумной инфекции.

Кроме лабораторных животных, высокая вирулентность штамма ЕВ-229 X пассажа установлена для монгольских пищух (ЛД50 -2 м.к.) и длиннохвостого суслика в период его активной жизнедеятельности (ЛД50 - 32 м.к.), животные погибали от острой септической чумы через 2-3 сут. Такого быстротечного инфекционного процесса у длиннохвостых сусликов не наблюдали даже при заражении их высоковирулентным штаммом основного подвида 1435 из' Киргизии. Штамм ЕВ 229 X пассажа вызывал у монгольских пищух (дозы 5-5-104) и длиннохвостых сусликов (дозы I О3-109 м.к.) инфек-

ционную бактериемию продолжительностью 8-20 и 16- 56 ч соответственно - практически такой же, как при заражении контрольным вирулентным штаммом 1435. Пассированные вирулентные культуры штамма ЕВ способны циркулировать в системе "животное-блоха-животное", что подтверждено в опытах по инфицированию на агонирующих от чумы белых мышах Xenopsylla cheopis - классического переносчика, у которого отмечено образование блоков преджелудка (20%) и передача возбудителя. После длительного пребывания (14-34 сут) микробов пассированного вирулентного штамма ЕВ в эффективном переносчике при температуре 12 и 21 °С не наблюдали изменений его свойств (Pgm+ Gl+ Leu- Arg-).

Необходимо отметить, что в контролях при подкожном многократном пассировании суспензии органов, лимфоузлов интактных монгольских пищух возбудитель чумы не выявлен. О стабильности биологических свойств, полученных в процессе пассирования вирулентных культур ЕВ, свидетельствуют данные изучения их в течение 5-10 лет (срок наблюдения) при различных условиях хранения (на скошенном агаре в запаянных пробирках при 4°С с ежегодными пересевами и после лиофильного высушивания). Культуры сохраняли высокую вирулентность, хотя в популяциях отдельных клонов с увеличением сроков хранения возрос процент Pgnr-клеток, у субкультур с неоднородным составом популяции - по потребностям в аминокислотах - число Arg+- и Leu+-KneTOK.

4.3. Взаимоотношения генетически меченых авирулентных штаммов микроба с организмом монгольской пищухи

В дальнейшем мы провели серию экспериментов по пассированию через организм монгольских пищух авирулентных для лабораторных животных штаммов чумного микроба, утративших отдельные детерминанты вирулентности, в числе которых были штаммы с генетическими метками и отличавшиеся по фенотипическим свойствам друг от друга (табл. 3).

Предварительно изучили чувствительность к этим штаммам монгольской пищухи. Штаммы ЕВ-5 меч. (Fra- VW- Cad- Pgm-), ЕВ-промежуточный (Tox- Cad- Pgm-), 358 P I/I I (VW- Pgnr Cad-) слабовирулентны для монгольских пищух, отдельные животные погибали на 6-8 сут после подкожного инфицирования их довольно массивными дозами (ЮМО9 м.к.) с выделением возбудителя из места заражения, лимфатических узлов. Вакцинные штаммы ЕВ-229 (Pgm-), К-1 (Pgm- Pst- Fib" Cgi-) и штамм 231/2 (Pgm-Cad-) довольно вирулентны для монгольских пищух (ЛДзо от 12 до 2188 м.к.), зверьки гибли через 3.5-4 сут после инфицирования, у части животных микроб высевали из крови и легких (30-50% из числа погибших от чумы).

Из пяти авирулентных штаммов лишь 231/2 в ходе пятнадцатикратного подкожного пассирования повысил вирулентность до уровня высоковирулентного, ДЦЛ культуры XV пассажа составляла для белых мышей, морских свинок и монгольских пищух 10 м.к. Повышение вирулентности произошло на X пассаже, одновременно штамм приобрел Pgm+, Cad+-npn3HaKH

Таблица 3. Некоторые свойства авирулентных штаммов чумного микроба

Штаммы

Изучаемые признаки

ЕВ-5 меч. ЕВ Тох- К-1 231/2 358Р-1/1* Е15 этал., 229, шшэг 514« алт.

Ферментация глицерина + - + + + - +

рамнозы - - - - - - +

арабинозы + + + + + + -

Денитркфикацпя + + - + - + -

Синтез И - + + + + + +

Синтез У\У-антигенов - + + + - + +

Наличие мышиного токсина + - + + + + +

Пигмептсорбция - - - - - - +

Синтез пестнцина I + + - + + + +

Фибринолитнческая активность + + - + + + +

Коагулазная активность + + - + + + +

Дополнительные питательные потребности Тгу - - Ьу5 - - Ьеи АГ£

Зависимость от Са++ при 37°С - - + - - + -

Устойчивость к антибиотикам Рп - - - - -

Наличие плазмид + + - + + + +

Саа + + + - - + -

Рга/Тох + + + + + + +

х - лизогенный;хх - алтайский подвид

и Leu-, Штамм сохранил устойчивость к стрептомицину (Strr - 500 мкг/мл), обусловленную R-плазмидой, переданной ему от Escherichia coli С-5Н-2-222, Lys-,

Штамм ЕВ-5 меч., кроме утраты детерминатов вирулентности (Fra- VW-Cad" Pgnr), был Pnr (100 ед/мл), Try, Gl+. Он пассирован в течение 4 летних сезонов 54-кратно, не повысил вирулентность, но сохранил все метки, приобрел способность синтеза Fra I, Cad+-npH3HaKH.

Y. pestis ЕВ промежуточный - спонтанный мутант вакцинного штамма, отличается от него отсутствием Тох- и Cad-признаков, лишен остаточной вирулентности. За 2 сезона проведено 43 пассажа, биологические свойства штамма не изменились.

Y. pestis 358 P-I/I I (VW- Pgnr Cad-) - лизогенный, не лизируется умеренным фагом 358 "tu" (получен от В.С.Лариной). За два сезона удалось про-пассировать 28-кратно, на последних пассажах отмечено усиление патогенного эффекта для монгольских пищух, но повышения его вирулентности для лабораторных животных не наблюдалось. Штамм оставался лизоген-ным, VW-, Pgm-, приобрел Cad+-признак.

Вакцинный штамм К-1 (Pgm- Psf Fib- Cgi-) имеет остаточную вирулентность, иммуногенен для лабораторных животных. В течение трех сезонов пассирован 57 раз (160 сут). Пассированные культуры по своим свойствам не отличаются от исходного штамма.

При взаимодействии культур чумного микроба, лишенного нес-кольких детерминантов вирулентности, с организмом монгольской пищухи - чрезвычайно чувствительным к чуме зверьком - получены данные, подтверждающие мнение многих исследователей о том, что для животных разных видов набор факторов вирулентности чумного микроба различен. Так, штаммы Pgm* в сочетании с Cad- или Pst" Fib-Cgl- остаются вирулентными для монгольской пищухи; не имеющие Pgm и Cad в сочетании с VW- или Тох- - слабовирулентными. Следовательно, в проявлении вирулентности возбудителя чумы для монгольской пищухи имеют значение Тох'1" VW+, в меньшей мере - Cad+, Pgm+ и не существенны Fra+ и Pst+ Fib+ Cgl+. У штаммов, имеющих дефекты по различным детерминантам вирулентности, в организме монгольской пищухи отмечено приобретение Cad+, Pgm+, Fra+-признаков, но не удалось восстановить синтез VW-антигенов, Тох и Pst, Fib, Cgl-системы.

С целью выяснения механизма повышения вирулентности вакцинных штаммов ЕВ и 231/2 проведен ряд исследований с микро- и макроорганизмами: у генетически родственных субкультур штаммов ЕВ изучена активность и кинетика дыхательных ферментов, предприняты поиски различий в антигенной структуре, лизогенных клонов, фактора фертильности; использование других моделей для воспроизведения феномена повышения вирулентности. Установлено, что повышение вирулентности штамма ЕВ сопряжено с существенной перестройкой окислительного метаболизма. Активизируются функционально важные ферменты дыхания, повышается их активность как биологических катализаторов, возрастает мобильность и с-

пользования экзогенных доноров энергии. В частности, возрастает активность каталазы, лактат-дегидрогеназы, фумарат-ги-дратазы, а-кетоглу-тарат-дегидрогеназного комплекса, а-кетоглугарат-декарбоксилазы; снижается уровень активации в реакциях, катализируемых каталазой, лактат-дегидрогеназой и глутаматдегидрогеназой (вос-становительное аминиро-вание а-кетоглутарата); повышается сродство к субстрату у НАДН - и НАДФ'Н-диафораз; повышается мобильность ферментов цепи переноса электронов при использовании экзогенных доноров водорода; у вирулентных культур снижается способность восстанавливать соли тетразолия в отсутствие экзогенных доноров водорода; не изменяется активность малат-дегидрогеназы (НАД Н- и НАДФ-зависимой), глутаматдегидрогеназы (окисление L-глутамата), однако, несколько возрастает энергия активации; утрачивается активность аспартат-аммиак-лиазы. Перестройка окислительного метаболизма у субкультур штамма ЕВ происходит или скачком (лактатдегидрогеназа, кетоглутаратдекарбоксилаза, аспартаза), совпадая с повышением вирулентности, или постепенно от пассажа к пассажу (ката-лаза, НАД • Н-диа-фораза, тетразолредуктаза, фумаратдегидратаза) (Меринов с соавт., 1974; Рудник , 1975). По-видимому, высокая приспособленность вирулентных форм чумного микроба к использованию метаболитов хозяина для своих энергетических и биосинтетических потребностей обеспечивает высокие темпы размножения в тканях макроорганизма (при полноценности других факторов агрессии и защиты микроба), а следовательно - развития инфекционного процесса.

Пассированные вирулентные культуры ЕВ в реакции диффузной преципитации в геле с противочумной кроличьей сывороткой различных серий образуют больше линий преципитации, чем исходный штамм (1-3 линии). Природу этих антигенов установить не удалось.

Поиски других моделей и условий, при которых можно повысить вирулентность вакцинных штаммов ЕВ, не увенчались успехом. Семнадцатикратное подкожное пассирование штамма ЕВ эталонного через организм высокочувствительных к чуме крысовидных хомячков способствовало лишь повышению его "остаточной" вирулентности. При пассировании этого штамма через адренаэктомированных белых мышей, имеющих дефицит кортикостероидов в организме, наблюдали переход ЕВ в глицеринпо-зитивный вариант, остальные свойства не изменились. Не обнаружены лизогенные клоны среди 250 пассированных культур с помощью умеренного чумного бактерифага JI-358 "tu" (серия 20), что косвенно может свидетельствовать об отсутствии трансдукции умеренными фагами. Поиски фактора фертильности (F) проводили с помощью РНК-ого бактериофага f-2 (мужского), в контролях - фаг <р - II. Пассированные культуры (как вирулентные, так и авирулентные) лизируются только фагом ф - II, следовательно, не имеют полового фактора.

Не выявлено различий в плазмидном спектре исходных и большинства пассированных авирулентных, вирулентных вариантов ЕВ. Лишь три виру-

лентные культуры штамма ЕВ-229 (VI-293, VII-297, XI-406) имели дополнительную плазмиду 24-28 МД.

5. АТИПИЧНЫЕ ШТАММЫ ЧУМНОГО МИКРОБА АЛТАЙСКОГО ПОДВИДА В ОЧАГЕ

Разнообразие инфравидовых (подвидов, эковариантов) форм чумного микроба, наличие в очагах отличающихся по ряду фенотипических признаков (атипичных) вариантов свидетельствует об огромном потенциале его генома и слаженной регуляции экспрессии генов, обеспечивающих длительное существование возбудителя в популяциях мелких млекопитающих разнообразных видов и реализации различных механизмов передачи. Во всех природных очагах чумы бывшего СССР выделяются атипичные штаммы возбудителя, диапазон отклоняющихся признаков их очень разнообразен. Однако наиболее часто обнаруживают штаммы, отличающиеся отсутствием факторов вирулентности (Cad-, Pgrrr, Fra-), а также дополнительными потребностями в факторах роста (аминокислоты), различной ферментативной активностью в отношении углеводов, утратившие пестицин-фибринолизин-коагулазную систему и др. Наиболее часто атипичные штаммы чумного микроба обнаруживают в активном Средне-Азиатском пустынном очаге (Мельников с соавт., 1971, 1978; Пошевина с соавт., 1971; Ларионов с соавт., 1972; Степанов, 1974; Мартиневский с соавт., 1980, 1990; Сагимбеков с соавт., 1981-1995; Красникова с соавт., 1983; Сулейменов с соавт., 1989; Атчабаров. 1991, 1995; Майканов, 1996). Основываясь на полевых, экспериментальных данных и оценивая эпизоотологическое значение выделяемых в природных очагах атипичных вариантов чумного микроба, В.А.Бибикова, Л.А.Классовский (1972) предложили их классификацию: имеющие полную возможность циркулировать в природном очаге чумы; имеющие ограниченную возможность для циркуляции и не способные существовать в природном очаге.

В Сайлюгемском природном очаге атипичные штаммы чумного микроба впервые выделены в 1972-1973 гг. одновременно в северо-западной (участки Тархата и Чаган-Бургазы) и южной (участок Шинэдава, МНР) частях очага. Эпизоотии чумы на обоих северо-западных участках впервые выявлены в 1972 г. и протекали довольно интенсивно, выделено 143 штамма возбудителя. Атипичные штаммы выявлены на спаде активности эпизоотического процесса (октябрь-ноябрь 1972 г. и июнь 1973 г.). Каких-либо видимых экстремальных ситуаций на этих участках не наблюдали, отмечено лишь снижение численности плоскочерепной полевки примерно в 7 раз по сравнению с 1971 г. и увеличение численности эффективного переносчика Р. scorodumovi в гнездах основного носителя в 63 раза, что обусловило активизацию эпизоотического процесса в сентябре на участке Чаган-Бургазы. Здесь выделено 8 атипичных штаммов, из которых пять на агаровых пластинках росли в виде OS- и OR-форм, не зависели от ионов Ca при 37°С (Cad-), были не чувствительны к пестицину I (Pstr), два не имели р Pst, один -

p Cad. Объекты их выделения были различны: труп монгольской пищухи, блохи с монгольской пищухи и джунгарского хомячка (Бондаренко с соавт., 1974; Логачев, Ивженко, 1974). В последующие годы в очаге выделено еще 7 штаммов, лишенных Pst Fib Cgl-системы (Логачев с соавт., 1983) в различные фазы эпизоотического процесса.

Участок Шинэдава (МНР) обследовался ежегодно в течение 11 лет (19681978 гг.), из них в течение 4 сезонов наблюдали эпизоотии, обусловленные типичным возбудителем алтайского подвида. В 1972 г. из 18 выделенных врачом А.Н.Сот- никовой штаммов 11 оказались атипичными для очага. В 1973 г. здесь выделено 16 штаммов чумного микроба, из которых 5 были атипичными. Детальное изучение этих штаммов и изолятов из других очагов Монголии показало, что существуют природные очаги чумы, где микроб с такими свойствами является типичным (уч. Бухэн-Ул на севере Монгольского Алтая, очаг Гурван-Сайхан в Гоби-Алтае), что позволило Л.А.Тимофеевой, А.И.Логачеву (1978) отнести их к отдельному подвиду -Y. pestis ulegeica. Они отличаются от возбудителя алтайского подвида способностью ферментировать арабинозу, иной потребностью в аминокислотах (Phe- Met"), не чувствительны к пестицину себеподобных штаммов. Как и возбудитель алтайского подвида, имеют избирательную вирулентность для лабораторных животных, рамнозопозитивны. Фенотипическим проявлением гетерогенности его популяций являются нарастание доли Pgnr- и Cad'-клеток, потеря способности к продукции Frai в лабораторных условиях (Вершинина, 1986). На участке обитают монгольская и даурская пищухи, плоскочерепная полевка, алтайский сурок. До 1970 г. численность монгольской пищухи была высокой (10.5 жилых нор на 1 га), с 1972 г. снизилась до 3 на 1 га, в 1973-1976 гг. - была ниже 1 жилой норы на 1 га. В последующие годы такие штаммы на юге очага больше не выделяли.

В 1990 г. в российской части очага вновь выявлены атипичные Try штаммы, которые выделяют здесь в течение 6 лет. С 1990 по 1995 гг. в очаге выделено 379 штаммов возбудителя, из них Try- - 33 (9%). Они получены в восточной и западной частях очага от различных объектов. Их появлению предшествовало резкое снижение эпизоотической активности очага в 19851989 гг., связанное с выраженной депрессией численности основного носителя. В эти же годы в микробной популяции значительной части штам-мов(45.0%) выявлено высокое содержание Pgnr -клеток , чего ранее не наблюдали (Логачев с соавт., 1993). Среди Try- штаммов популяции трех состояли преимущественно из Pgm- клеток. Кроме того, в очаге неоднократно отмечено выделение штаммов, отличающихся только уровнем вирулентности для лабораторных животных, что характерно и для большинства природных очагов чумы (Тарасова, Иннокентьева, Дмитрив, 1966; Тимофеева, 1968; Логачев, 1975, 1993). По-видимому, в естественных условиях значительно больше измененных (атипичных) форм возбудителя, чем они выявляются при эпизоотологическом обследовании очага. Об этом свидетельствуют обнаружение антител к фракции I в крови монгольских пищух, у которых типичный возбудитель в минимальных дозах (<10 м.к.) вызывает

летальный исход заболевания, и выявление в очаге форм, которые не растут на обычных питательных средах.

С целью изучения возможного эпизоотологического значения атипичных штаммов проведены эксперименты по выяснению их способности вызывать инфекционный процесс у носителей в очаге, передаваться трансмиссивным путем и изменять свои свойства в организме основного носителя и переносчиков. В опытах использовали атипичные для очага штаммы И-2377 (р Cad-, авирулентный), И-2265 (нечувствительный к пестицину I, пестицину себеподобных штаммов - Pstr, Cad-, авирулентный), И-2273 (р Pst, авирулентный), И-2422 улэгейского подвида (виру-лентен для белых мышей -ЛД50 91 м.к., авирулентен для морских свинок), В контроле - типичный штамм алтайского подвида И-2359 (ЛД50 для белых мышей 32 м.к., авирулентен для морских свинок).

Нами показано, что штамм И-2377 (р Cad") слабовирулентен для монгольской пищухи (ЛД50 4.67-10" м.к.), не вызывает септической чумы, авирулентен для длиннохвостого суслика и плоскочерепной полевки, способствует выработке у 50% особей обоих видов AT к Ф1. При искусственном инфицировании эффективного переносчика P. scorodumovi у 14.6% особей образует блок преджелудка (у X. cheopis - в 6.3%). Блокированные блохи осуществляют передачу микробов штамма И-2377 монгольской пищухе, плоскочерепной полевке, длиннохвостому суслику и алтайскому сурку, о чем свидетельствует обнаружение AT к Ф1 в крови этих зверьков при отсутствии их гибели. Не установлено блокообразование и передача возбудителя основному носителю блохами F. hetera, A. runatus, Ct. hir-ticrus, N. mana. При 8-кратном пассировании через организм монгольской пищухи и после пребывания в эффективном переносчике не изменяет своих свойств. Полученные данные свидетельствуют о том, что чумной микроб с подобными свойствами не может существовать в популяциях всех носителей в очаге, что согласуется с материалами других авторов об отсутствии существенного эпизоотологического значения Cad- штаммов в природных очагах (Гражданов, 1971; Ларионов, Пейсахис, 1971; Кондрашкина с соавт., 1971; Бибикова с соавт., 1972; Кокушкин, 1995).

Штамм И-2265 - Pstr Cad-, авирулентен для длиннохвостого суслика, плоскочерепной полевки, хотя 80 и 60% особей соответственно восприимчивы к нему. ЛД50 для монгольской пищухи 100 м.к., у единичных особей вызывает септическую чуму, при которой концентрация возбудителя в крови может быть достаточной для заражения блох. Искусственное инфицирование P. scorodumovi вызывает блокообразование у 5.1% особей (у X. cheopis - 1.1%). Передача возбудителя блокированными блохами установлена серологически одной пищухе из пяти, взятых в опыт. При 8-кратном подкожном пассировании через организм монгольской пищухи и при длительном пребывании в блохе P. scorodumovi в популяциях отдельных субкультур преобладают Са- зависимые клетки, но вирулентность для белых мышей не изменяется. Следовательно, возбудитель чумы с подобными свойствами имеет возможность очень ограниченной циркуляции лишь в

популяции монгольской пищухи, из организма других носителей он элиминирует.

Штамм И-2273 (р Pst-) - высоковирулентен для монгольской пищухи (ЛД50 <10 м.к.), вызывает у нее острую септическую чуму с интенсивной и довольно продолжительной бактериемией (8-36 ч). Для плоскочерепной полевки и длиннохвостого суслика авирулентен, но у большинства особей обоих видов способствует выработке AT к Ф1, сохраняется до 21 суток (срок наблюдения) в организме отдельных зверьков этих видов. Лишь в массивной дозе (109 м.к.) возбудитель у отдельных плоскочерепных полевок вызывает кратковременную, неинтенсивную бактериемию. Кормление на монгольской пищухе в период инфекционной бактериемии способствует заражению 80% Р. scorodumovi, которые сохраняют возбудителя до 30 сут (срок наблюдения), 13.5% из них блокируются (X. cheopis - 16.4%). Блокированные блохи осуществляют передачу возбудителя монгольской пищухе и плоскочерепной полевке с последующим развитием у них септической чумы, у длиннохвостого суслика инфекционный процесс не развивается, отмечено образование специфических антител. Следовательно, возбудитель, лишенный р Pst, может циркулировать в популяции монгольской пищухи, а также вызывать гибель отдельных плоскочерепных полевок, не имея возможности для широкого распространения в ее популяции.

Чумной микроб улэгейского подвида представлял наибольший интерес в связи с решением вопроса о возможном укоренении его в Сайлюгемском очаге в случае заноса из соседнего Монгольского Алтая (Бухэн-Ульский участок), что, по-видимому, и имело место в 1972-1973 гг. Штамм И-2422 проявлял высокую вирулентность в отношении монгольской пищухи (ЛД5о<10 м.к.), зверьки погибали в среднем через 2.3 сут от острой септической чумы с интенсивным обсеменением органов, крови возбудителем. Инфекционная бактериемия отмечена от 4 до 28 ч, наиболее интенсивная -за 4-12 ч до гибели животных. Для плоскочерепной полевки микробы штамма И-2422 оказались авирулентными (ЛД50 1.6-107 м.к.), но в отличие от возбудителя алтайского подвида выражена зависимость чувствительности от величины заражающей дозы (в дозе 109 м.к. вызывает гибель всех животных от септической чумы). Наряду с острой чумой отмечена затяжная бубонная. Часть особей в популяции (до 20%) не восприимчива к данному возбудителю. Бактериемия длительностью от 8 до 24 ч возможна при заражении в массивной дозе (109 м.к.), что вряд ли возможно в естественных условиях. Длиннохвостый суслик в период его активной жизнедеятельности восприимчив и довольно чувствителен к возбудителю улэгейского подвида (ЛД50 7.9' 104 м.к.). У половины из числа погибших от чумы микроб обнаружен в крови, в массивной дозе (109 м.к.) микроб вызывает бактериемию продолжительностью от 8 до 24 ч. Блохи Ct. hirticrus, F. hetera, Rh. dahurica могут передавать микроб улэгейского подвида единичным монгольским пищухам (4 передачи из 97 при постоянном содержании насекомых), А. рг. primaris - плоскочерепной полевке, длиннохвостому суслику. У Р. scorodumovi микроб вызывает блокообразование в течение 30 дней (срок

наблюдения) у 24.9% особей (у X. cheopis - 31.6). Блокированные блохи способны передавать возбудителя монгольской пищухе, плоскочерепной полевке, длиннохвостому суслику и алтайскому сурку. У животных последних двух видов выявлены лишь антитела к Ф1 чумного микроба.

Таким образом, на основании экспериментальных данных можно сделать вывод о возможности циркуляции чумного микроба улэгейского подвида в популяции высокочувствительной монгольской пищухи, а также длиннохвостого суслика за счет наличия в его популяции резистентных и чувствительных к чуме особей. Циркуляция возбудителя в популяции плоскочерепной полевки ограничена. В то же время, несмотря на длительные наблюдения в южной части очага (1968-1990 гг.), чумной микроб улэгейского подвида изолировали здесь лишь трижды. Анализ характера эпизоотического процесса, обусловленного микробом улэгейского подвида в других природных очагах Монголии, показал, что обязательными условиями для его длительной циркуляции являются высокая численность монгольской пищухи и ее совмещенные поселения с другими носителями. Такие условия имеются и в Сайлюгемском очаге, но укоренения возбудителя до настоящего времени не произошло. Взаимоотношения возбудителя на клеточном, тканево-органном и организменном уровнях свидетельствуют о том, что микроб адаптирован к носителям и переносчикам в очаге и может циркулировать среди них. Однако регуляция эпизоотического процесса на популяционном и экосистемном уровнях, имеющая сложные механизмы биотического и абиотического характера, сдерживает циркуляцию возбудителя улэгейского подвида в Сайлюгемском очаге.

6. О ВОЗМОЖНОЙ РОЛИ ПОЧВЫ В СОХРАНЕНИИ Y. PESTIS ALTAICA

В последние десятилетия учение о природной очаговости чумы подвергается существенной ревизии. Высказываются мнения о несостоятельности существующего представления о трансмиссивном механизме передачи возбудителя как единственном, обеспечивающем непрерывную циркуляцию микроба. Основанием к этому являются многочисленные факты периодических исчезновений возбудителя из паразитарной системы - межэпизоотические периоды, для ряда очагов - наличие и менее продолжительных межсезонных периодов, когда эпизоотический процесс не регистрируется. Среди большого числа гипотез, на которых считаем возможным не останавливаться, поскольку они широко известны специалистам, важное место отводится гипотезе о "теллурической" чуме, т.е. о возможном переживании чумного микроба в почве или субстратах нор носителей. Впервые эту гипотезу выдвинул М.Балтазар с соавт. (1963), что в дальнейшем способствовало проведению многочисленных экспериментов в лабораторных и полевых условиях, накоплению обширного фактического материала (Тимофеева с соавт., 1966, 1975, 1978; Васильев, 1970; Вариводина с соавт., 1970; Журавлев с соавт., 1978; Свиридов с соавт., 1984; Karimi, 1963; Mollaret, 1963 и

др.). В результате показано, что чумной микроб может длительное время сохраняться в стерильной и нестерильной почве - от 7 мес до 5-8 лет, при определенной влажности и температуре может размножаться в течение нескольких суток. Наиболее доказательными являются сообщения о выделении возбудителя чумы из почвы нор носителей в природных очагах (Донская с соавт., 1982; Сагимбеков с соавт., 1987, 1988; Ларина с соавт., 1992, 1994), а также возможность инфицирования носителей при контакте с зараженной почвой (Васильев с соавт., 1966; Тимофеева с соавт., 1966; Mollaret et al., 1963, 1968). С момента выявления в 1961 г. Сайлюгемского природного очага (российская часть) в нем еще не было межэпизоотического периода, но отмечено резкое снижение активности эпизоотического процесса в 1985-1989 гг. в связи с выраженной депрессией численности основного носителя - монгольской пищухи, а, следовательно, и значительного снижения численности ее блох, являющихся массовыми в очаге. Несмотря на это, возбудитель в эти годы в очаге не исчез, о чем свидетельствует обострение эпизоотического процесса уже в 1990 г. с началом подъема численности монгольской пищухи. Кроме сохранения в межсезонный период чумного микроба в блохах без прокормителей, можно предполагать существование нетрансмиссивных механизмов, обеспечивающих сохранение и циркуляцию возбудителя. Для проверки этой гипотезы проведены специальные исследования. Значительное внимание уделено изучению биотических и абиотических компонентов и факторов ценоза нор монгольской пищухи, которые необходимо учитывать при постановке экспериментов и анализе результатов.

На территории очага преобладают светло-каштановые почвы. В минеральном составе выявлены SOr- 0.17-16.5, Са++ - 8,5-14,5, Mg++ - 1.45-3.24, Na+ - 0.49 -81 мг-экв/100 г. почвы, подвижный фосфор - 20-25, калий - 150500 мг/кг. Из органических веществ характерно малое содержание гумуса -от 3.91 до 0.76%, в котором преобладают фульвокислоты (20-18.5%). pH колеблется в пределах 7.3-7.5 (Волковинцер, 1968). Сравнительное изучение почв нор монгольской пищухи с эпизоотической (ур. Уландрык) и неэпизоотической (Курайский хребет) территорий, проведенное Н.В.Ольковой с соавт. (1980, 1982, 1983), показало, что по показателям микроагрегатного строения, содержанию микроэлементов, органических веществ, в том числе аминокислот, наиболее благоприятны для чумного микроба алтайского подвида почвы нор на эпизоотической территории. Из незаменимых аминокислот в наибольшем количестве содержатся лейцин, фенилаланин, меньше - аргинина. Диапазон температур в самый теплый и холодный периоды - от +14° до -20°С соответственно (в среднем +10 и -17°С), влажность - от 1.9 до 13.6% (в среднем 6.3 летом, 4.6 зимой), pH - 7.3. Микробное число составляет от десятков тысяч до миллионов клеток на 1 г, соотношение бактерий, грибов и актиномицетов колеблется по годам. Наибольшее количество антагонистов выявлено среди актиномицетов (плотность от 1 до 50, в среднем - 30%), затем среди грибов (от 0.5 до 68, в

среднем 20%). Плотность бактерий-антагонистов варьирует от 1.9 до 14.2%, среди них преобладают споровые (Мизитова с соавт., 1983).

Для изучения роли почвы в сохранении чумного микроба важно знать механизмы (пути) ее инфицирования. В Сайлюгемском очаге основным источником заражения почвы (субстратов нор) является монгольская пищуха в силу ее высокой чувствительности к чуме (накопление большой массы возбудителя в ходе инфекционного процесса и возможное выведение с мочой, калом, а также инфицирование специфических блох, являющихся в очаге массовыми). В экспериментах показано, что возбудитель обнаруживается в моче у 51.1% пищух, погибших от острой септической чумы, концентрация возбудителя - 1 ■ 104-2-104 м.к/мл. В кале пищух чумной микроб бактериологическим и биологическим методами выявить не удалось, но в испражнениях 10% животных обнаружена в РПГА Ф1. Трудность обнаружения возбудителя в данном случае может быть связана с влиянием антагонистов в пищеварительном тракте животных и отсутствием элективной питательной среды. Показана возможность заражения почвы и экскрементами инфицированных блох. Первая серия опытов проведена в лабораторных условиях со стерильной и нестерильной почвой из нор монгольской пищухи Сайлюгемского очага при различных сочетаниях температуры (+4, +8, +10, и -15°С) и влажности (от 5 до 17.5%), свойственных почве в очаге в разные сезоны года. При влажности 12.5-17.5% и температуре +8°С чумной микроб может размножаться в течение 5-18 сут, но уже к 30 сут количество микробов не превышает 4% от контрольного уровня. В нестерильной почве при температуре -15°С и влажности 7% наблюдали самое длительное сохранение микробов - до 5 мес, при положительных температурах и этой же влажности сроки сокращаются до 30 сут; при более высокой влажности (17.5%) микроб обнаруживали до 22 сут(-15°С) и 45-75 сут(+4, +10°С). Эксперименты по изучению длительности сохранения возбудителя чумы в нестерильной почве в присутствии антагонистов (бактерий и актиномицетов) проводили при температуре от +8-16°С и влажности от 1 до 13%. С помощью бактериологического и биологического методов уже после 30 сут возбудитель не обнаруживался. И лишь в РНАт после подращивания суспензии инфицированной почвы в бульоне Хоттингера при 37°С обнаруживали Ф1 до 310 сут /срок наблюдения/ (Мизитова с соавт., 1984). Эти наблюдения свидетельствуют о наличии жизнеспособного возбудителя, который не обнаруживается с помощью общепринятых методов исследования. Не исключено, что он претерпевает изменения, в том числе снижает вирулентность, поскольку не наблюдали гибели чувствительных биопробных животных.

С целью обнаружения чумного микроба в субстратах и почве нор монгольской пищухи в период активизации эпизоотического процесса (сентябрь, октябрь) исследовали совместно со специалистами Алтайской ПЧС пробы из различных элементов 57 нор. При этом исследовали маркированные норы, в которых ранее обнаружены зараженные животные или блохи. В результате через биопробных монгольских пищух выделено два

типичных штамма чумного микроба. При повторном исследовании проб из этих нор через 17 дней и 7 мес выделить возбудителя не удалось, однако, в крови пищух, инфицированных материалом из одной норы, в РНАг и ИФА выявлены АТ к Ф1 (1:20-1:640). По-видимому, чумной микроб сохраняется в субстрате нор в измененной авирулентной форме и не вызывает гибели даже монгольской пищухи.

Серия опытов проведена в условиях, максимально приближенных к естественным - в искусственной норе. Закладка в гнездовые камеры норы в октябре трупов монгольских пищух, погибших от острой септической чумы, и наблюдение за ними в течение 18 мес показали, что чумной микроб в номинальной форме сохраняется в них в течение 7 холодных месяцев года, затем трупы загнивают, и специфическое обсеменение почвы, по-видимому, исключается. В ИФА, РПГА и РНАт Ф1 выявлена через 18 мес (срок наблюдения). В почве, интенсивно инфицированной экскрементами блох (от 900 до 1200 3-4-кратно подкормленных насекомых), в условиях искусственной норы чумной микроб через 6 мес не обнаруживается. При заражении проб почвы мочой больных животных возбудитель обнаруживали лишь в течение 13 сут.

Кроме изучения механизмов (путей) инфицирования почвы чумным микробом и длительности его сохранения в ней, важным является вопрос о возможности заражения основного носителя при контакте с почвой. В лабораторных условиях в почву из нор монгольской пищухи вносили суспензию клеток типичного штамма чумного микроба из расчета от 10 до 108 микробов на 1 г почвы. Зараженную почву помещали в "палец" резиновой перчатки, который фиксировали на лапке монгольской пищухи. Из 45 животных лишь 3 (6.6%) погибли от острой септической чумы (доза - 108 м.к.). Во втором опыте в стеклянные банки с почвой выпускали зараженных чумой монгольских пищух, после гибели их трупы вынимали, а в банки снова подсаживали здоровых животных. В одном случае наблюдали передачу возбудителя. Следующий эксперимент проведен в 4 специально оборудованных естественных норах монгольской пищухи на эпизоотическом участке. В каждую нору последовательно выпускали зараженных пищух, т.е. после гибели первой туда запускали следующую и так до 7 зверьков (в одну нору - четырех). У всех животных наблюдали острую септическую чуму и выделяли возбудителя из мочи. После гибели последнего животного туда подсаживали интактных пищух, предварительно исследуя почву на наличие чумного микроба. Ни в одном случае бактериологическими и биологическими методами выделить возбудителя чумы не удалось.

Анализ полученных материалов свидетельствует о том, что в Сайлюгем-ском природном очаге чумы роль почвы в длительном сохранении и передаче чумного микроба основному носителю незначительна по следующим причинам: инфицирование почвы в очаге возможно в период активизации эпизоотического процесса (осенью), но в сложном биоценозе норы возбудитель довольно быстро погибает или переходит в недиагностируемую авиру-лентную форму (что подтверждает выявление АТ в крови биопробных жи-

вотных), эпизотологическая значимость ее весьма проблематична (тупик даже для монгольской пищухи); при контакте с инфицированной почвой вероятность заражения монгольской пищухи также невелика из-за выраженной ее резистентности при таком способе инфицирования; заражение почвы вне периода активизации эпизоотического процесса в очаге практически невозможно, но если оно и может иметь место, то при этом микроб оказывается в неблагоприятных условиях (сочетание положительной температуры, показателей влажности, наличие антагонистов в почве) и быстро отмирает или переходит в авирулентную измененную форму, которую невозможно диагностировать традиционными методами исследования, включая биологический с использованием высокочувствительной к чуме монгольской пищухи. О жизнеспособности чумного микроба в почве в некуль-тивируемой, в т.ч. авирулентной, форме свидетельствуют положительные результаты серологического исследования проб инфицированной почвы после подращивания суспензий в бульоне Хоттингера и выявление антител к Ф1 в крови биопробных монгольских пищух, зараженных суспензиями почвы (субстратов нор) из маркированных чумных нор спустя 17 сут и 7 мес. Однако, несмотря на вышеизложенное, следует учитывать широкий диапазон изменчивости чумного микроба под влиянием различных факторов биоценоза, и поэтому нельзя исключить переход возбудителя в номинальную форму с реализацией механизма передачи чувствительным особям носителей.

7. О КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ ЧУМНОГО МИКРОБА АЛТАЙСКОГО ПОДВИДА

В природных очагах Сибири и Монголии установлена циркуляция чумного микроба основного, алтайского и улэгейского подвидов, причем в отдельных очагах одновременно обнаруживают возбудитель двух подвидов (Логачев с соавт., 1978).Выше отмечено, что в южной (монгольской) части Сайлюгемского очага одновременно выделяли микроб алтайского и улэгейского подвидов (Тимофеева, Логачев, 1978), а в прилегающих очагах циркулирует возбудитель основного подвида (Мунх-Хайрханский). Для выяснения приуроченности возбудителя к определенному очагу, механизмов одновременной циркуляции чумного микроба разных подвидов и вариантов на территориях, имеющих сходные ландшафты, одинаковый набор мелких млекопитающих и блох, а также укоренение микроба в случае его заноса в другой очаг представляет интерес изучение конкурентоспособности этих микробов в организме носителей и переносчиков.

Нами проведена серия экспериментов с целью изучения взаимоотношений чумного микроба алтайского подвида с микробами улэгейского и основного подвидов в организме чувствительного животного (белой мыши) и эффективного переносчика (X. сЬеор15), а также взаимоотношений микробов алтайского и улэгейского подвидов в организме основного носителя

- монгольской пищухи и ее массовых блох - F. hetera, Ct. hirticrus, дополнительного носителя - плоскочерепной полевки и ее блохи - A. pr. primaris. Использовали типичные штаммы каждого подвида. Блох заражали искусственно на биомембранах, внося в соответствующую дефибринирован-ную кровь равное количество микробов (5-Ю8 м.к.) опытных штаммов. В контрольных опытах использовали каждый штамм в отдельности. Непременным условием экспериментов был подбор питательной среды (Касаткина), имеющей одинаковую чувствительность для штаммов всех подвидов. О конкурентоспособности микробов судили по соотношению клеток опытных штаммов на среде Касаткина с арабинозой или рамнозой (0.25%) при высеве на нее суспензий живых, погибших, блокированных блох, а также культур из органов, крови, лимфоузлов подопытных животных.

1. При совместном инфицировании X. cheopis микробами алтайского и улэгейского подвидов ниже их исходная зараженность (50%), выражен патогенный эффект для насекомых, укорочен период блокообразования, меньше процент блокированных блох (22 против 60% в случае алтайского и 31% - улэгейского подвидов), количество микробов улэгейского подвида в блохах, в т.ч. блокированных, преобладает - 70.6%. Возбудитель улэгейского в организме белой мыши также более конкурентоспособен, чем алтайского, и вытесняет последний.

2. В эксперименте со штаммами алтайского и основного (с универсальной вирулентностью) подвидов исходная зараженность X. cheopis смесью составила 100%). Длительность блокообразования (с 3 по 30 сут) и процент насекомых с блоком преджелудка при инфицировании смесью клеток обоих штаммов (59.6) почти не отличаются от соответствующих показателей при заражении каждым штаммом в отдельности. У большинства мышей смесь микробов основного и алтайского подвидов вызывает острую септическую чуму. Чумной микроб основного подвида более конкурентоспособен в организме эффективного переносчика и чувствительного животного, инфицированного через укусы блох, чем алтайского.

3. В связи с тем, что возбудитель чумы улэгейского подвида проявил большую конкурентоспособность, чем алтайского, проведены эксперименты с микробами основного и улэгейского подвидов. Исходная зараженность X. cheopis смесью штаммов составила 100%), блокообразование отмечено у 38.8% с 3 по 28 сут. Из 35 белых мышей, на которые выпускали блокированных блох, 30 погибли от острой септической чумы. Несмотря на универсальную вирулентность, чумной микроб основного подвида при совместном пребывании его в организме белой мыши и X. cheopis с возбудителем улэгейского подвида (с избирательной вирулентностью) имеет несколько меньшую конкурентоспособность.

4. При совместном инфицировании F. hetera - полизойдного вида микробами алтайского и улэгейского подвидов исходная зараженность блох составляла 100%, как и в контрольных группах; у 2.3% насекомых обнаружен блок преджелудка, в контролях блокированных блох нет. Во всех груп-

пах установлены передачи возбудителя неблокированными блохами 2-3 монгольским пищухам из семи. Популяции 4 субкультур из 41, изученной от блох, состояли из клеток улэгейского подвида, в остальных в ранние сроки (3 сут) преобладали микробы алтайского (53.7%), в более поздние -улэгейского (от 65.7 до 84.2%) подвида.

5. В опытах с блохой монгольской пищухи Ct. hirticrus и возбудителем алтайского и улэгейского подвидов исходная зараженность насекомых в опытной и контрольной группах составляла 98-100%. Выявлена одна блокированная блоха в группе, зараженной возбудителем алтайского подвида. Передача возбудителя установлена 2-3 монгольским пищухам в каждой группе неблокированными блохами. Популяции пяти культур (6.8%) из 73, полученных от блох, состояли из клеток улэгейского подвида, трех - алтайского, остальные - из смеси клеток обоих штаммов, причем в поздние сроки (12-22 сут) преобладали клетки улэгейского подвида (76.4- 83.6%).

6. При инфицировании смесью чумного микроба алтайского и улэгейского подвидов блохи плоскочерепной полевки A. pr. primaris исходная зараженность ее 50% (только улэгейского - 73, алтайского - 27%), выше процент блокированных - 16 (улэгейского - 8, алтайского - 5), но насекомые раньше освобождаются от смеси, чем от микробов каждого подвида. Передача установлена лишь двум полевкам неблокированными блохами. Возбудитель улэгейского подвида у одной полевки выделен из подчелюстного бубона, алтайского - у второй из пахового. В контроле передача микробов улэгейского подвида также отмечена двум зверькам (высев из пахового лимфоузла и АТв крови). Популяции 8 (15.1%) субкультур из 53, изученных от блох, состояли из клеток улэгейского подвида, трех {5.1%) - алтайского, остальные - из смеси обоих, но преобладали микробы улэгейского подвида.

Анализ результатов экспериментов свидетельствует о том, что при совместном заражении микробами возбудителя чумы разных подвидов эффективного переносчика (X. cheopis) и чувствительного животного (белая мышь) создаются сложные их взаимоотношения. Более выраженная конкурентоспособность микробов не всегда определяется их вирулентностью. Различаются взаимоотношения возбудителя разных подвидов в организме теплокровного и пойкилотермного животных. При одинаковой вирулентности для белых мышей микробов алтайского и улэгейского подвидов последний вытесняет первого. Возбудитель алтайского подвида в организме белых мышей и блох X. cheopis оказался менее конкурентоспособным, чем микробы улэгейского и основного подвидов. Микробы алтайского и улэгейского подвидов имеют примерно одинаковую способность адаптироваться в организме основного (монгольская пищуха) и дополнительного (плоскочерепная полевка) носителей, а также в эффективном (А. рг. primaris) и неэффективных (F. hetera, Ct. hirticrus) переносчиках в Сайлю-гемском очаге, о чем свидетельствуют показатели восприимчивости, чувствительности животных, способность блох заражаться, блокироваться, сохранять и передавать возбудителей носителям. В организме эффективных и неэффективных переносчиков с увеличением сроков пребывания микро-

бов обоих подвидов более выражена конкурентоспособность возбудителя удэгейского подвида. В бубонах довольно резистентной к микробам обоих подвидов плоскочерепной полевки, в органах, крови, лимфоузлах высокочувствительной монгольской пищухи, инфицированных через укусы блох, обнаруживаются микробы одного из подвидов. Механизмы конкурентных взаимоотношений чумного микроба разных подвидов и эковаров в организме носителей и переносчиков сложны и пока не ясны. Они обусловлены, по-видимому, воздействием метаболитов микробов каждого подвида, индивидуальными особенностями организма теплокровного и пойкилотерм-ного животных, определяющими селективные преимущества одного из подвидов (эковаров).

На основании полученных экспериментальных данных, в том числе приведенных в разделе 5, чумной микроб улэгейского подвида имеет условия для циркуляции в Сайлюгемском природном очаге. Однако этого в очаге нет, за длительный период (с 1968 по 1990 гг.) возбудитель улэгейского подвида выделяли лишь трижды. Наши данные не согласуются с экспериментальными материалами Л.Ю.Лухновой (1984), полученными в СреднеАзиатском пустынном очаге на большой песчанке и ее блохе X. зсцаЫш, показавшей абсолютное преимущество возбудителя из очага перед чумным микробом из других очагов. Циркуляция возбудителя чумы разных подвидов (эковаров) на определенных территориях обусловлена сложными механизмами популяционных взаимоотношений носителей, переносчиков, возбудителя, а также другими биотическими и абиотическими факторами экосистемы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сайлюгемский природный очаг чумы представляет сложную паразитарную систему, важное место в которой занимает весьма своеобразный возбудитель алтайского подвида, который ферментирует рамнозу, не сбраживает арабинозу или разлагает ее в поздние сроки, не обладает нитрифицирующей и денитрифицирующей способностью, продуцирует пестицин I и одновременно чувствителен к пестицину чумного микроба других подвидов и собственному, требует для роста фенилаланин, цистин, лейцин, аргинин, обладает избирательной вирулентностью для лабораторных животных, хотя имеет все известные детерминанты вирулентности. Устойчивость очага обусловлена комплексом факторов биотического и абиотического характера:

1. Экологической пластичностью чумного микроба алтайского подвида - адаптацией к носителям и переносчикам нескольких видов, причем взаимоотношения возбудителя с популяцией одного из носителей или одного из переносчиков не могут обеспечить его циркуляцию в очаге.

2. Гетерогенностью популяций возбудителя. Наиболее вариабельным признаком является вирулентность, в очаге значительно больше авирулент-ных форм, чем выявляется при эпизоотологическом обследовании, по-

скольку существующие методы диагностики не позволяют их обнаруживать, подтверждением чего является обнаружение в очаге серопозитивных (AT в крови) монгольских пищух, у которых типичный возбудитель вызывает летальный исход в силу их чрезвычайно высокой чувствительности. Возможно и повышение вирулентности возбудителя в организме отдельных монгольских пищух, что установлено в экспериментах. Выявление в очаге культур возбудителя с утратой отдельных детерминантов вирулентности (Саё-признак, Pst, Fib, Cgi), с измененной ферментативной активностью, дополнительной ауксотрофностью (Try) и, что особенно важно, наличием некультивируемых форм свидетельствуют о больших адаптационных возможностях циркулирующего чумного микроба в постоянно меняющихся условиях биоценоза.

3. Сочетанием носителей, имеющих разные взаимоотношения с циркулирующим чумным микробом, отличающихся экологией (размещение по территории, численность, сезонная активность, контакты с животными других видов). Так, монгольская пищуха - доминантный вид в биоценозе -имеет мозаичные, местами - сплошные поселения, своеобразное строение жилищ, выраженные паразитарные контакты с другими носителями, способность быстро восстанавливать численность после депрессии, имеет высокий уровень подвижности, особенно осенью, активная круглый год, восприимчива и высокочувствительна к возбудителю чумы в очаге, что обеспечивает накопление возбудителя, инфицирование паразитирующих на ней блох, а также выход микроба в окружающую среду (почва, субстраты гнезд). Это является основанием считать монгольскую пищуху основным носителем в полигостальном Сайлюгемском очаге. Даурская пищуха, плоскочерепная полевка, длиннохвостый суслик занимают свойственные им биотопы, в целом по очагу их численность невысокая, хотя в оптимальных поселениях в отдельные годы может повышаться, имеют паразитарные контакты с монгольской пищухой, их популяции гетерогенны по восприимчивости и особенно - по чувствительности к возбудителю чумы, отдельные особи способны инфицировать специфических, полизойдных, а также блох монгольской пищухи, не могут самостоятельно поддерживать непрерывность эпизоотического процесса. Инфицированные животные обнаруживаются, как правило, в совмещенных с монгольской пищухой поселениях. Наличие затяжных локальных форм заболевания у отдельных особей способствует персистенции возбудителя, что не исключает при определенных условиях генерализации инфекционного процесса. Играя роль дополнительных носителей в очаге, они в значительной степени поддерживают устойчивость энзоотии.

Гостальная часть популяции возбудителя в очаге наиболее многочисленна и ее количественные колебания наряду с другими факторами в значительной степени зависят от численности носителей в конкретный сезон года.

4. Поливекторностью очага, сложившейся в процессе его эволюции как сложной паразитарной системы, когда только сочетание переносчиков-

блох нескольких видов, имеющих разные жизненные циклы, продолжительность жизни, численность, привязанность к одному или нескольким хозяевам, неодинаковые взаимоотношения с возбудителем и хозяевами: имеются виды, в которых происходит интенсивное накопление возбудителя, блокообразование и передача микроба носителям; виды, в которых размножение микроба замедлено, но он длительно сохраняется в них; виды, для которых возбудитель патогенен и, размножаясь, вызывает их быструю гибель; виды, в популяции которых имеются особи, осуществляющие передачу без блока преджелудка. Популяции блох каждой из названных групп по отношению к возбудителю также гетерогенны.

5. Персистенцией возбудителя в период наименьшей активности эпизоотического процесса в очаге (межсезонный период) обусловлена комплексом факторов: сохранением в инфицированных блохах отдельных видов ( в т.ч. массовых), находящихся в диапаузе в жилищах носителей без прокор-мителя; замедленной циркуляцией в популяции монгольской, даурской пищух и в отдельных "семьях" плоскочерепной полевки при заносе туда возбудителя-осенью и, по-видимому, наличием возбудителя в некультивируе-мой форме в субстратах жилищ монгольской пищухи, в организме отдельных особей незимоспящих (плоскочерепная полевка, даурская пищуха) и зимоспящих (длиннохвостый суслик, с меньшей вероятностью - алтайский сурок), хотя механизмы реверсии возбудителя в номинальную форму и его передачи носителям требуют дальнейшего изучения.

Наименее изученными в настоящее время в очаге являются вопросы регуляции паразитарной системы на экосистемном уровне и сохранения возбудителя в периоды депрессии численности носителей и переносчиков.

Результаты исследований использованы для оптимизации эпизоотоло-гического обследования Сайлюгемского природного очага (изменение тактики и методики его обследования), для совершенствования диагностики чумы у носителей, переносчиков и профилактических мероприятий в нем, что нашло отражение в инструктивно-методических документах, депонировании штаммов, которые используются в практических и научных целях.

ВЫВОДЫ

1. Высокая восприимчивость и чувствительность к чумному микробу алтайского подвида монгольской пищухи с разных по эпизоотической значимости участков Сайлюгемского очага, отсутствие сезонных различий, а также интенсивная инфекционная бактериемия, высокая численность, особенности поселений, круглогодичная жизненная активность определяют наибольшее эпизоотологическое значение ее в биоценозе природного очага. В проявлении вирулентности микроба для монгольской пищухи важное значение имеют Тох, VW- антигены, в меньшей мере - Cad, Pgm и не имеют значения Fra, Pst, Fib, Cgi.

2. Своеобразны взаимоотношения Y. pestis altaica с дополнительными носителями. Популяция плоскочерепной полевки неоднородна по воспри-

имчивости и чувствительнности; выражены сезонные различия в чувствительности. Особи в популяции даурской пищухи в большинстве восприимчивы к возбудителю, но чувствительны лишь 20-25%. В период активной жизнедеятельности длиннохвостого суслика число чувствительных особей в популяции колеблется по годам (20-65%), в осенне-зимне-весенний сезоны он резистентен и не может инфицировать блох.

3. Чумной микроб алтайского подвида имеет сложные экологические взаимоотношения с популяциями блох основного и дополнительных носителей. Среди них имеются виды, в которых большинство особей заражаются, в них происходит размножение микробов, блокообразование и осуществляется передача носителям (Р. scorodumovi, Am. pr. primaris); блохи, в которых размножение возбудителя неинтенсивное, он длительно сохраняется без прокормителя, у них не образуются блоки преджелудка (F. hetera, Ct. hirticrus, A. runatus); блохи, для которых микроб очень вирулентен, быстро размножается и вызывает их гибель (R. dahurica).

4. Впервые установлена передача чумного микроба неблокированными блохами массовых видов А. runatus, Ct. hirticrus, F. hetera, R. dahurica, Am. pr. primaris монгольской пищухе и плоскочерепной полевке, что свидетельствует о их значительной роли в поддержании энзоотии чумы.

5. В условиях искусственной норы межэпизоотический сезон переживают инфицированные блохи семи видов без прокормителя, насекомые пяти видов сохраняют возбудителя, из них F. hetera A. runatus, С. tesquorum altaicus способны передавать микроб носителям.

6. Популяция циркулирующего в очаге возбудителя чумы гетерогенна. На фоне типичных штаммов в различные фазы эпизоотического процесса изолированы атипичные варианты: р Pst-; р Cad-;Cad- Pstr; Try-, а также отличающиеся степенью вирулентности для лабораторных животных и носителей.

7. Экспериментально показано, что авирулентные р Cad'-варианты возбудителя не могут существовать в очаге, Cad- Pstr способны к ограниченной циркуляции в популяции монгольской пищухи, микробы р Pst" могут циркулировать в популяции основного носителя и ограниченно - плоскочерепной полевки. Отсутствие плазмид Cad и Pst не препятствует размножению микроба и образованию блока преджелудка у эффективного переносчика (Р. scorodumovi).

8. Установлено повышение вирулентности чумного микроба алтайского подвида для морских свинок после многократного пассирования его через организм монгольских пищух. Доказано наличие некультивируемых форм возбудителя в организме носителей, в субстратах их гнезд, переносчиках.

9. Впервые отмечено повышение вирулентности вакцинных штаммов ЕВ (Pgnr) и авирулентного штамма 231/2 (Pgnv Cad- Strr Lys-) до уровня высоковирулентных после многократного пассирования их через монгольских пищух. Вакцинные штаммы одновременно приобрели способность ферментировать глицерин, Pgm+, дополнительную ауксотрофность по Leu или Leu и Arg, способность циркулировать в системе носитель-переносчик-носитель,

изменили окислительный метаболизм. Штамм 231/2 стал Pgm+, Cad+, Leu-, сохранив генетические метки.

10. Показано наличие внеорганизменной популяции возбудителя в очаге. Впервые из субстратов "чумных" нор монгольской пищухи выделено два изолята чумного микроба с типичными свойствами. Основными лимитирующими факторами при нахождении микроба в почве являются температура, влажность, антагонисты - бактерии, грибы, актиномицеты. Максимальный срок его сохранения в почве при -15°С и влажности 7% 150 сут. Значение почвы в передаче чумного микроба незначительно из-за низкой чувствительности монгольской пищухи при контактном заражении.

11. Конкурентные взаимоотношения чумного микроба различных подвидов определяются не только вирулентностью. Микробы алтайского и улэгейского подвидов с одинаковой вирулентностью в организме чувствительного животного, эффективных и неэффективных переносчиков приживаются, размножаются, с увеличением сроков совместного пребывания быстрее элиминируют клетки алтайского подвида.

СПИСОК ОПУБЛИКОВАННЫХ РАБОТ ПО ТЕМЕ ДОКЛАДА

1. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И., Дмитрив В.Ф. Характеристика штаммов чумного микроба, выделенных в чумном очаге на Юго-Востоке Алтая в поздне-осенний период 1965 года //Особо опас. инфекции в Сибири и на ДВ. - Кызыл, 1966.-С. 115-118.

2. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И. Результаты пассирования слабовирулентных штаммов чумного микроба через организм монгольских пищух //Там же.-С. 140-142.

3. Иннокентьева Т.И. Изменение некоторых свойств слабовирулентных чумных микробов, пассированных на монгольских пищухах //Извест. Ир-кут. противочум. ин-та. - 1968. - Т. 27. - С. 432-438.

4. Иннокентьева Т.И., Тарасова В.Е. Изменения вирулентности чумного микроба при пассировании на монгольских пищухах //Там же. - С. 439-449.

5. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И. Бактериемия у диких животных Юго-Восточного Алтая и белых мышей, зараженных слабовирулентными штаммами чумного микроба //Там же. - С. 450-455.

6. Анисимов П.И., Иннокентьева Т.И., Апарин Г.П. и др. Сравнительное изучение субкультур вакцинного штамма ЕВ, выделенных при пассажах через монгольских пищух, и природных горно-алтайских штаммов //Пробл. особо опас. инфекций. - Саратов, 1968. -№1. - С. - 78-71.

7. Анисимов П.И., Анисимова Т.И., Апарин Т.П., Лобанов В.Н., Иннокентьева Т.И и др. Изменение свойств вакцинного штамма ЕВ при пассажах через организм монгольских пищух //Там же. - 1969. - №1. - С. 68-75.

8. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И., Дмитрив В.Ф. Роль сурков в природной очаговости чумы в Юго-Восточном Алтае //Там же. - №3.- С. 161166.

9. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И., Трофименко Н.З. Пигментообра-зование, кальцийзависимость, отношение к глицерину и рамнозе слабовирулентных штаммов чумного микроба, пассированных на монгольских пищухах //Там же. - №4. - С. 19-23.

10. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И. Завершенность фагоцитоза у диких животных Юго-Восточного Алтая как показатель их чувствительности к чуме //Там же. - №5. - С. 69-73.

11. Иннокентьева Т.И. О чувствительности монгольских пищух Горного Алтая при подкожном заражении штаммами чумного микроба, лишенными фракции I и VW-антигенов //Докл. Иркут. противочум. ин-та. - Иркутск, 1971.-Вып. 9.-С. 29 -30.

12. Иннокентьева Т.И. О результатах пассирования вакцинного штамма ЕВ линии НИИЭГ на переживающих органах монгольских пищух Горного Алтая //Там же. - С. 33-34.

13. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И., Бондаренко A.A. Чума у даурской пищухи Юго-Восточного Алтая в эксперименте //Пробл. особо опас. инфекций. - Саратов, 1972. - №5. - С. 60-65.

14. Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И. Восприимчивость плоскочерепной полевки из Горного Алтая к местным штаммам чумного микроба //Там же. - 1975.-№1,-С. 36-39.

15. Якуба В.Н., Иннокентьева Т.И., Феоктистов А.З. Взаимоотношения авирулентного и пассированного на монгольской пищухе возбудителя чумы и Xenopsylla cheopis Roths, 1903 //Вопр. краевой инфекц. патол. Вост. Сибири. - Иркутск, 1975. - Вып. 122. - С. 266-271.

16. Бондаренко A.A.,Тарасова В.Е., Иннокентьева Т.И. и др. Сайлюгем-ский очаг чумы //Докл. Иркут. противочум. ин-та. - Чита, 1974. - Вып. 10. -С. 57-60.

17. Меринов С.П., Широков В.А., Иннокентьева Т.И. Некоторые биохимические показатели крови млекопитающих Горного Алтая //Там же. - С. 117-120.

18. Меринов С.П., Рудник B.C., Иннокентьева Т.И. Изменение окислительного метаболизма чумного микроба ЕВ в процессе его пассирования через организм монгольских пищух //Там же. - С. 120-123.

19. Бондаренко A.A., Иннокентьева Т.И., Климов В.Т. и др. О биоцено-тической и пространственной структуре Горно-Алтайского (Сайлюгемского) очага чумы //Международ, и нац. аспекты эпиднадзора при чуме. - Иркутск, 1975. - Ч. 1. - С. 64-67.

20. Бондаренко A.A., Ешелкин И.И., Иннокентьева Т.И. и др. Об условиях сохранения возбудителя чумы в холодное время года в ГорноАлтайском очаге //Там же. - С. 67-71.

21. Колесник P.C., Иннокентьева Т.И., Верхозина М.Е. Патоморфоло-гические изменения у содержащихся в неволе монгольских пищух //Там же. -С. 185-188.

22. Маевский М.П., Иннокентьева Т.И., Верхозина М.Е. Чума у длиннохвостого суслика Горного Алтая при заражении атипичными штаммами //Там же. - С. 188 -190.

23. Иннокентьева Т.И., Климов В.Т., Ивженко Н.И. и др. Восприимчивость и чувствительность длиннохвостого суслика к Y. pestis altaica в летний и осенний сезоны //Там же. - С. 190-192.

24. Иннокентьева Т.И., Маевский М.П. О чувствительности монгольской пищухи к атипичному для Горно-Алтайского очага штамму чумного микроба //Там же. - С. 192-193.

25. Климов В.Т., Иннокентьева Т.И., Ешелкин И.И. Экспериментальная чума у плоскочерепной полевки различных популяций при заражении штаммом алтайского подвида //Там же. - С. 194-195.

26. Иннокентьева Т.И., Зонова И.В. О результатах пассирования вакцинного штамма ЕВ на адреналэктомированных белых мышах //Там же. -С. 195-197.

27. Якуба В.Н., Маевский М.П., Лазарева Л.А., Климов В.Т., Машков-ский И.К., Иннокентьева Т.И., Бондаренко A.A. Эпизоотологическое значение блох Frontopsylla hetera Wagn, 1932 в Горно-Алтайском природном очаге чумы //Паразитология. - 1978. - Т. 12, Вып. 1. - С. 27-30.

28. Якуба В.Н., Маевский М.П., Иннокентьева Т.И. и др. Блоха Paradoxopsyllus scorodumovi Scalon, 1935 - эффективный переносчик чумы в Горно- Алтайском природном очаге //Там же. -Вып 3. - С. 259-262.

29. Иннокентьева Т.И., Маевский М.П., Якуба В.Н. Экспериментальная чума у диких животных Сайлюгемского очага при заражении Y. pestis ulegeica //Состоян. и перепек, профил. чумы: Тез. докл. Всесоюз. конф. -Саратов, 1978. - С. 42-44.

30. Маевский М.П., Иннокентьева Т.И. Якуба В.Н. и др. О возможности циркуляции атипичных штаммов чумного микроба в популяции монгольской пищухи Сайлюгемского природного очага //Пробл. особо опас. инфекций. -Саратов, 1978. -Вып. 4. - с. 8-11.

31. Широков В.А., Олькова Н.В., Иннокентьева Т.И. и др. Каталазная активность крови некоторых млекопитающих с различной чувствительностью к чуме //Эпидемиол. и профил. особо опас. инфекций в МНР и СССР. - Улан-Батор, 1978. - С. 92-94.

32. Бондаренко A.A., Иннокентьева Т.И. Монгольская пищуха - основной носитель чумы в Сайлюгемском природном очаге //Там же. - С. 108-110.

33. Якуба В.Н., Маевский М.П., Иннокентьева Т.И. Экспериментальное изучение блох массовых видов Горного Алтая как переносчиков чумы //Там же. - С. 148-150.

34. Маевский М.П., Якуба В.Н., Иннокентьева Т.И. и др. Взаимоотношения эффективного переносчика Paradoxopsyllus scorodumovi Scalon, 1935 с атипичными штаммами возбудителя Сайлюгемского очага //Там же. - С. 150-152.

35. Маевский М.П., Иннокентьева Т.И., Якуба В.Н. и др. О возможности циркуляции атипичных штаммов возбудителя чумы в популяции плоскоче-

репной полевки Сайлюгемского очага // Пробл. особо опас. инфекций. -Саратов, 1978. - Вып. 2. - С. 40-43.

36. Бондаренко A.A., Иннокентьева Т.И., Маевский М.П., Климов В.Т. О тактике и методике обследования Сайлюгемского природного очага чумы //Тез. X науч. конф. противочум. учрежд. Ср. Азии и Казахст. - Алма-Ата, 1979.-Вып. 1.-С. 176-179.

37. Яромюк Г.А., Васильева З.И., Иннокентьева Т.И. и др. Рост штаммов чумного микроба, выделенных в Горно-Алтайском очаге, на агаре из сухих питательных сред //Там же. - Вып. 2. - С. 278-280.

38. Иннокентьева Т.И., Маевский М.П., Якуба В.Н. Итоги и перспективы экспериментальных исследований в советской части Сайлюгемского природного очага чумы//Пробл. природ, очагов, чумы: Тез. IV совет.- монгол. конф. - Иркутск, 1980. - Ч. 2. - С. 29-31.

39. Маевский М.П., Асташин Ю.М., Калиновский А.И., Иннокентьева Т.И. и др. Чувствительность монгольской пищухи к возбудителю чумы алтайского подвида при различных методах инфицирования //Там же. - Ч. 1.-С. 78-81.

40. Климов В.Т., Иннокентьева Т.И., Маевский М.П., Пуртов С.М. Экспериментальное изучение выработки антител к фракции I чумного микроба у зайцеобразных и грызунов Горного Алтая //Там же. - Ч. 2. - С. 86-88.

41. Маевский М.П., Иннокентьева Т.И. Влияние влажности на сохранение и размножение чумного микроба в пробах стерильной почвы Сайлюгемского природного очага //Там же. - С. 96-98.

42. Иннокентьева Т.И. Результаты пассирования через организм монгольской пищухи авирулентного штамма чумного микроба, имеющего генетические метки //Там же. - С. 39-40.

43. Иннокентьева Т.И. Поиски лизогенных культур среди пассированных на монгольской пищухе и природных штаммов чумного микроба //Там же. - С. 45-47.

44. Иннокентьева Т.И., Маевский М.П. Потребности в аминокислотах чумного микроба алтайского подвида при различных температурах //Там же. - С. 48-50.

45. Голубинский Е.П., Иннокентьева Т.И., Апарин Г.П. и др. Итоги и перспективы изучения природной очаговости чумы в Сибири (СССР) и МНР //Мат. V монголо-совет. конф. - Улан-Батор, 1982. - С. 17-24.

46. Маевский М.П., Михайлов Е.П., Асташин Ю.М., Иннокентьева Т.И. и др. Выделение чумного микроба из почвы нор монгольской пищухи в Сайлюгемском очаге//Там же. - С. 64-67.

47. Климов В.Т., Иннокентьева Т.И., Асташин Ю.М. и др. Итоги 12-летнего серологического обследования Сайлюгемского (Горно-Алтайского) природного очага чумы //Соврем, пробл. серолог, исслед. при эпиднадзоре в природных очагах чумы СССР: Тез. докл. II Всесоюз. конф. - Саратов, 1982.-С. 42-44.

48. Маевский М.П., Иннокентьева Т.И., Михайлов Е.П. и др. О сохранении чумного микроба в трупах монгольской пищухи в условиях ис-

кусственной норы //Природно-очаговые инфекции в Забайкалье. - Чита, 1983. - С. 15-17.

49. Маевский М.П., Иннокентьева Т.И. Жизнеспособность возбудителя чумы в почве Сайлюгемского очага при различной температуре и влажности //Профил. природно-очагов. инфекций : Тез. докл. Всесоюз. науч,-практ. конф. - Ставрополь, 1983. - С. 124-125.

50. Мизитова Л.А., Соркин Ю.И., Олькова Н.В., Иннокентьева Т.И. и др. Микробиоценоз субстратов и почвы нор монгольской пищухи в ГорноАлтайском очаге и его антагонистическое влияние на возбудителя чумы //Там же. - С. 125-126.

51. Дробышева Т.М., Воробьева Т.В., Александрова Т.М., Гусева И.В., Иннокентьева Т.И., Маевский М.П. Использование штамма чумного микроба И-2377 для контроля питательных сред //Пробл. биотехнол., микро-биол. и иммунол. особо опас. инфекций. - Саратов, 1984. - С. 18-19.

52. Олькова Н.В., Жовтый И.Ф., Иннокентьева Т.И., Марамович А.С. Современное состояние очагов чумы Сибири //Соврем, аспекты профилакт. зоонозных инфекций: Тез. докл. Всесоюз. науч. конф. - Иркутск, 1984. - Ч. I. -С. 10-12.

53. Апарин Г.П., Воронова Г.А., Головачева В.Я., Иннокентьева Т.И. и др. Влияние биологически активного вещества пищеварительного тракта блох на свойства чумного микроба//Там же. - С. 139-141.

54. Маевский М.П., Иннокентьева Т.И., Калиновский А.И. Биологические свойства штаммов чумного микроба, выделенных из почвы в Сайлю-гемском очаге //Там же. - Ч. 2,- С. 58-59.

55. Иннокентьева Т.И., Маевский М.П., Якуба В.Н. Взаимоотношения возбудителя чумы основного и алтайского подвидов в организме чувствительного животного и эффективного переносчика //Там же. - С. 31-32.

56. Иннокентьева Т.И., Маевский М.П., Якуба В.Н. Взаимоотношения чумного микроба алтайского и улэгейского подвидов в организме чувствительного животного и эффективного переносчика //Там же. - С. 34-36.

57. Иннокентьева Т.И., Маевский М.П., Якуба В.Н. Взаимоотношения возбудителя чумы основного и улэгейского подвидов в организме белой мыши и ХепорБуПа сЬеор1з //Там же. - С. 33-34.

58. Иннокентьева Т.И., Олькова Н.В. Горно-Алтайский очаг чумы (советская часть Сайлюгемского) в системе Алтайской Горной области //Актуальн. вопр. эпиднадзора в природ, очагах чумы: Тез. докл. Всесоюз. науч.-практ. конф. -Ставрополь, 1985. - С. 123-125.

59. Голубинский Е.П., Рудник М.П., Иннокентьева Т.И. и др. Результаты апробации иммуноферментного анализа при обследовании Сайлюгемского природного очага чумы //Там же. - С. 125-128.

60. Машковский И.К., Михайлов Е.П., Маевский М.П., Якуба В.Н., Иннокентьева Т.И. К оценке эпизоотологической роли СкеПорИуПиэ tesquorum в Сайлюгемском природном очаге чумы //Там же. - С. 128-130.

61. Лазарев Б.В., Машковский И.К., Иннокентьева Т.И. и др. О сохранении чумного микроба в микроочагах участка Кызыл-Капчал в Горном Ал-

тае //Вопр. сан. охраны территории и профил. природно-очаговых инфекций: Тез. докл. науч.- практ. конф. - Хабаровск, 1986. - С. 44-46.

62. Дятлов А.И., Классовский JI.H., Иннокентьева Т.И. Высокогорные природные очаги чумы в СССР //Природ, очаговость и профил. зоонозов. -Саратов, 1987. - С. 24-31.

63. Михайлов Е.П., Олькова Н.В., Иннокентьева Т.И. и др. Характеристика Сайлюгемского (Горно-Алтайского) природного очага чумы в период депрессии численности монгольской пищухи //Природ, очаговость в МНР. - Иркутск, 1988. - С. 31-33.

64. Лазарев Б.В., Машковский И.К., Асташин Ю.М., Иннокентьева Т.И. и др. Эпизоотическая активность монгольской части Сайлюгемского природного очага чумы //Там же. - С. 49-52.

65. Маевский М.П., Машковский И.К., Иннокентьева Т.И. и др. Сохранение чумного микроба в изолированных норах монгольской пищухи Горного Алтая //Иркутск, 1988. - Деп. в ВИНИТИ, № 2046 - В88.- 13 с.

66. Иннокентьева Т.И., Косилко С.А., Асташин Ю.М и др. Экспериментальная чума у даурской пищухи из Сайлюгемского очага // Иркутск, 1989. - Деп. в ВИНИТИ, № 4873-В89 - 9 с.

67. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Асташин Ю.М. и др. О персистен-ции антигенов чумного микроба в организме второстепенных носителей //Эпидемиол., микробиол. и иммунол. бактер. и вирус, инфекций: Тез. докл обл. конф. молод, ученых. - Ростов-на-Дону, 1989. - С.76-78.

68. Покровский В.И., Голубинский Е.П., Годованный Б.А., Иннокентьева Т.И.. Иванова Д.П., Марамович A.C. Эпидемиология, диагностика, профилактика чумы в современных условиях //Медицина и здравоохранение. Серия. Эпидемиол., вирусол., инф. бол. - М., 1989. - Вып. 1. - С. 42-58.

69. Асташин Ю.М., Машковский И.К., Иннокентьева Т.И. и др. О роли длиннохвостого суслика Горного Алтая в сохранении чумного микроба алтайского подвида в зимний период //Иркутск, 1990. - Деп. в ВИНИТИ. №5879-В90. - 9 с.

70. Асташин Ю.М., Машковский И.К., Михайлов Е.П., Иннокентьева Т.И. и др. Блоха Frontopsylla elatoides и ее эпизоотологическое значение в природном очаге чумы Горного Алтая //Матер, регион, совещ. противочум. учрежд. по эпидемиол., эпизоотол. и профил. особо опас. инфекций. -Куйбышев, 1990. - С. 19-21.

71. Иннокентьева Т.И., Машковский И.К., Михайлов Е.П., Якуба В.Н. Взаимоотношения чумного микроба алтайского и улэгейского подвидов в монгольской пищухе и ее блохах Ctenophyllus hirticrus и Frontopsylla hetera из Сайлюгемского очага //Там же. - С. 84-86.

72. Машковский И.К., Асташин Ю.М., Иннокентьева Т.И. и др. Эпизоотологическое значение блохи Neopsylla mana в Горно-Алтайском природном очаге чумы //Там же. - С. 127-129.

73. Машковский И.К., Иннокентьева Т.И., Михайлов Е.П. и др. К оценке эпизоотологической роли блохи Paradoxopsyllus dashidorzhii в ГорноАлтайском природном очаге чумы //Там же. - С. 129-130.

74. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Верхозина М.Е. и др. Диагностическое значение некоторых иммунологических тестов во взаимоотношениях чумного микроба и носителей //Природно-очаговые инфекции и их профил. -Саратов, 1991. - С. 57-62.

75. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И. Специфичность ППН и лейкоци-толиза при чуме II Организ. эпиднадзора при чуме и меры ее профил. - Алма-Ата, 1992. - Ч. I. - С. 99-101.

76. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Асташин Ю.М. др. О фенотипи-ческой изменчивости чумного микроба алтайского подвида в организме блох//Там же. - С. 101-103.

77. Машковский И.К., Жовтый И.Ф., Иннокентьева Т.И., Михайлов Е.П., Асташин Ю.М. Эпизоотологическое значение блох Citellophyllus tesquorum altaicus в Горно-Алтайском природном очаге чумы //Там же. -4.2. - С. 242-244.

78. Машковский И.К., Жовтый И.Ф., Иннокентьева Т.И., Михайлов Е.П., Асташин Ю.М. Эпизоотологическое значение блох Amphipsylla primaris primaris //Там же. - 4.2. - С. 244-246.

79. Жовтый И.Ф., Машковский И.К., Иннокентьева Т.И., Михайлов Е.П. Экологические особенности блох Amphipsylla primaris primaris в Горно-Алтайском природном очаге чумы //Там же. - 4.2. - С. 380-382.

80. Жовтый И.Ф., Машковский И.К., Иннокентьева Т.И., Михайлов Е.П. Экологические особенности блох Citellophyllus tesquorum altaicus в Горно-Алтайском природном очаге чумы//Там же. - 4.2. - С. 382-383.

81. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Асташин Ю.М. и др. Диагностическое значение иммуноаллергических тестов при эпизоотологическом обследовании Сайлюгемского очага чумы //Пробл. природно-очагов. и зоо-ноз. инфекций в Сибири и на ДВ. - Чита, 1993. - С. 87-89.

82. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И. Диагностическое значение иммуноаллергических тестов при чуме //Матер, межгос. науч. конф. "Профил. и меры борьбы с чумой". - Алматы, 1994. - С. 102-103.

83. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Машковский И.К. и др. Лейкоцитарная формула периферической крови второстепенных носителей в Сай-люгемском природном очаге чумы //Актуальн. пробл. и профил. особо опас. и природно-очагов. инф. болезней. - Иркутск, 1994. - С. 78-79.

84. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Машковский И.К. и др. Лейкоцитарная формула крови и кислородзависимый метаболизм нейтрофилов монгольской пищухи из Сайлюгема //Там же. - С. 79-80.

85. Вержуцкий Д.Б., Попков А.Ф., ИнИокентьева Т.И. К вопросу о природной очаговости чумы //Там же. - С. 22-23.

86. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Машковский И.К. и др. Взаимоотношения чумного микроба алтайского подвида, даурской пищухи и блох массовых видов в Сайлюгемском природном очаге //Пробл. особо опас. инфекций. - Саратов, 1994. - С. 37-43.

87. Иннокентьева Т.И, Косилко С.А., Машковский И.К., Михайлов Е.П. Динамика бактерицидной системы нейтрофилов периферической крови

монгольской пищухи при экспериментальной чуме //Актуальн. вопр. про-фнл. особо опас. инф. заболев.: Мат. науч.-практ. конф. - Ставрополь, 1995. - С. 340-342.

88. Косилко С.А., Иннокентьева Т.И., Машковский И.К., Михайлов Е.П. Популяционные различия в иммунном статусе монгольских пищух из Сайлюгемского очага чумы: Мат. междунар. конф. "Идеи Пастера в борьбе с инфекциями". - Санкт-Петербург, 1995. - С. 182.

Подписано к печати 23.04.97.

Формат бумаги 60x90 1/16. Бумага писчая.

Уч.-изд. л. 2.0

Заказ 48. Тираж 100 экз.

Редакционно-издательский отдел

Иркутского госуниверситета