Автореферат и диссертация по медицине (14.00.01) на тему:Клиническое значение 2D и 3D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского исследования в комплексной диагностике патологии эндометрия у женщин в постменопаузе

ДИССЕРТАЦИЯ
Клиническое значение 2D и 3D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского исследования в комплексной диагностике патологии эндометрия у женщин в постменопаузе - диссертация, тема по медицине
АВТОРЕФЕРАТ
Клиническое значение 2D и 3D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского исследования в комплексной диагностике патологии эндометрия у женщин в постменопаузе - тема автореферата по медицине
КРЫЖАНОВСКАЯ, ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА Москва 2009 г.
Ученая степень
кандидата медицинских наук
ВАК РФ
14.00.01
 
 

Автореферат диссертации по медицине на тему Клиническое значение 2D и 3D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского исследования в комплексной диагностике патологии эндометрия у женщин в постменопаузе

На правах рукописи

КРЫЖАНОВСКАЯ Ольга Васильевна

КЛИНИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ 20 И Зй ТРАНСВАГИНАЛЬНОЙ ЭХОГРАФИИ,

ЦВЕТНОГО ДОППЛЕРОВСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ В КОМПЛЕКСНОЙ ДИАГНОСТИКЕ ПАТОЛОГИИ ЭНДОМЕТРИЯ У ЖЕНЩИН В ПОСТМЕНОПАУЗЕ

14.00.01 Акушерство и гинекология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук

МОСКВА 2009

2 3 кюл 2009

003474809

Работа выполнена в ГОУ ВПО Московская медицинская академия имени И.М. Сеченова Росздрава

Научный руководитель:

доктор медицинских наук,

профессор Александр Ильгизирович Давыдов

Официальные оппоненты:

доктор медицинских наук, профессор

Олег Радомирович Баев

доктор медицинских наук,

профессор Амирхан Михайлович Торчинов

Ведущее учреждение:

Российский государственный медицинский университет

Защита диссертации состоится « г/ ХУ^ЙЮОЭ г. в 14.00 на заседании диссертационного совета Д. 208.040.03 при ГОУ ВПО Московская медицинская академия имени И.М. Сеченова Росздрава

(119991, г. Москва, ул. Трубецкая дом 8, стр. 2) С диссертацией можно ознакомиться в ГНЦМБ ГОУ ВПО Московская медицинская академия имени И.М. Сеченова Росздрава

(117998, Москва, Нахимовский пр-т, д. 49) Автореферат разослан «._£_ » и-К-1-Ц 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор медицинских наук,

профессор Александр Михайлович Шулутко

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы

В последние годы проблема менопаузы (постменопаузы) приобретает особую актуальность, главным образом, благодаря увеличению продолжительности жизни женщин. В современном мире средняя продолжительность жизни женщин в развитых странах составляет 78,3 года, а средний возраст наступления менопаузы - 51,2 лет (Kaplan H.S., Robson A.J., 2009). Соответственно, 1/3 своей жизни женщина проводит в постменопаузальном периоде.

Изменения, формирующиеся в постменопаузальном периоде, повышают риск развития ряда патологических состояний, являющихся следствием как дефицита эстрогенов (климактерический синдром, дистрофические заболевания нижних отделов мочеполовой системы, системный остеопороз, атеро-склеротические изменения сердечно-сосудистой системы), так и повышенной продукции половых гормонов (гиперпластические процессы и опухоли гормонозависимых органов) (Айламазян Э.К., 2007; Сидорова И.С. и др., 2002; Стрижаков А.Н. и др., 2009; Торчинов A.M. и др., 2007; Bolland M.J. et al., 2008; Fenton

A. et Panay N.. 2008).

Гиперпластические процессы эндометрия, как возможная основа для развития злокачественной неоплазии слизистой тела матки, представляют одну из наиболее важных проблем пост-менопаузального периода (Адамян Л.В. и др., 2009; Бреусенко

B.Г. и др., 2008; Манухин И.Б. и др., 2006). В литературе данная проблема широко обсуждалась. При этом акцентировалось, что ключевую роль в профилактике рака эндометрия играет совершенствование методов ранней диагностики патологической трансформации слизистой тела матки (Давыдов А.И. и др., 2006; Макаров О.В., Сергеев П.В., 2006; Пашков В.М., 2004; Costa Hde L, Costa L.O., 2008).

Безусловно, решающим методом диагностики патологических состояний эндометрия является гистологическое изучение его полного соскоба, позволяющее определить характер мор-фоструктурных изменений в слизистой. Тем не менее, нередко

возникает необходимость в доклинической диагностике гиперпластических процессов и рака эндометрия с использованием относительно простых и неинвазивных методик. Бесспорный приоритет среди последних принадлежит трансвагинальному ультразвуковому сканированию (Бахтияров К.Р., 2006; ГусА.И., 1998; Давыдов А.И. и др., 2004; Пашков В.М., 2005; Стрижаков ' А.Н. и др., 2009; Lane B.F. et al., 2009; Ma S.K. et al„ 2008; Ñutís M. et al., 2008). Однако изолированное применение ультрасо-нографии не способно решить проблему профилактики рака эндометрия в постменопаузе. Более того, нередко результаты ультразвукового исследования являются показанием для неоправданного и небезопасного внутриматочного вмешательства (Стрижаков А.Н., Давыдов А.И. 2006). Поэтому возникает необходимость в создании комплексного решения указанной проблемы.

Целью настоящего исследования явилась разработка системы комплексной диагностики состояния эндометрия в постменопаузе с учетом ее продолжительности и особенностей соматического и гинекологического статусов женщины, основанной на применении высокоинформативных неинвазивных методов: 2D и 3D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского картирования кровотока в артериях, питающих матку, в том числе чувствительного энергетического допплера, а также определении опухолевых сывороточных маркеров (СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4).

В соответствии с основной целью были поставлены следующие задачи:

1) провести анализ клинической характеристики пациенток в постменопаузе в зависимости от ее длительности и типа мор-фоструктурных изменений в слизистой тела матки;

2) оценить вариации маточного эха у женщин в постменопаузе с неизмененным эндометрием и разработать количественные критерии переднезаднего размера срединной структуры матки в зависимости от продолжительности менопаузального периода;

3) с помощью цветной допплерометрии оценить состояние маточного кровотока в артериях, питающих матку и непосредс-

твенно неизмененный эндометрий;

4) обосновать целесообразность и этапность комплексного обследования матки и яичников при подозрении на патологию эндометрия с использованием 20 и Зй трансвагинальной эхографии, а также уточнить прогностическую ценность ультразвукового сканирования в обнаружении патологической трансформации слизистой тела матки;

5) установить клиническое значение цветного допплеровско-го картирования кровотока в артериях, питающих матку и непосредственно эндометрий в дифференциальной диагностике патологической трансформации эндометрия;

6) изучить прогностическую ценность тестирования опухолевых сывороточных маркеров в комплексе диагностики патологической трансформации эндометрия.

Научная новизна. Впервые с методологических позиций обоснована система обследования пациенток в постменопаузе, основанная на комплексном применении современных неинформативных методов диагностики - 20 и 3"0 трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского картирования кровотока в артериях, питающих матку, в том числе чувствительного энергетического допплера, а также определении опухолевых сывороточных маркеров, наиболее чувствительных для злокачественной трансформации слизистой тела матки (СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4).

Аргументированы подходы к ультразвуковой диагностике патологии эндометрия с использованием 20 и 30 методов. С критических позиций рассмотрены возможности и ограничения каждого из методов, доказана целесообразность их комплексного применения с соблюдением определенной последовательности. Установлено клиническое значение цветного допплеровского картирования кровотока в артериях, питающих матку и непосредственно эндометрий в дифференциальной диагностике патологической трансформации эндометрия. Обоснована роль энергетического допплера как высокочувствительного метода оценки кровотока при подозрении на рак эндометрия.

Практическая значимость. Проведенные исследования позволили разработать и внедрить в клиническую практику сис-

тему обследования пациенток в постменопаузе, направленную на профилактику патологической трансформации эндометрия, включая рак слизистой тела матки. Выполнена оценка вариаций маточного эха у женщин в постменопаузе с неизмененным эндометрием, на основании которой разработаны количественные критерии переднезаднего размера срединной структуры матки в зависимости от продолжительности менопаузального периода. Это, несомненно, позволит уменьшить число неоправданных внутриматочных вмешательств. Выделены прогностические ультразвуковые критерии различных патологических состояний эндометрия. Показана целесообразность комплексного обследования срединного маточного эха (20 и 30 методы) при подозрении на патологию эндометрия. Установлены количественные показатели кровотока в артериях, питающих матку и непосредственно эндометрий, специфичные для рака слизистой тела матки. Определена прогностическая ценность тестирования опухолевых сывороточных маркеров в качестве важного звена комплексной диагностики патологической трансформации эндометрия.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ

1. При подозрении на патологическую трансформацию эндометрия у женщин в постменопаузе комплексное дооперационное обследование должно включать трансвагинальную эхографию в режимах 20 и 30 сканированиях, цветное допплеровское картирование кровотока в маточных и базальных артериях, при необходимости включая высокочувствительный энергетический допплер, тестирование определении опухолевых сывороточных маркеров, наиболее чувствительных для рака слизистой тела матки (СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4).

2. При нормальных показателях ПЗР М-эха у женщин в постменопаузе вычисление объема эндометрия не несет новой информации. При этом не выявлено достоверных различий в информативности 20 и 30 методов трансвагинальной эхографии. Учитывая невозможность точного определения ПЗР М-эха с помощью трехмерной реконструкции эхограмм, 20 режим

выглядит предпочтительней для проведения скрининговых исследований.

3. В норме переднезадний размер срединного маточного эха у женщин в постменопаузе отличается широким диапазоном и зависит, главным образом, от продолжительности менопау-зального периода. Поэтому изолированно этот показатель не является решающим критерием для определения показаний к внутриматочному вмешательству.

ВНЕДРЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ В ПРАКТИКУ

Результаты исследования и основные рекомендации, вытекающие из них, внедрены в клиническую практику работы гинекологических отделений ГКБ №7 г. Москвы. Материалы диссертации используются при обучении студентов, интернов и клинических ординаторов ММА имени И.М. Сеченова.

АПРОБАЦИЯ МАТЕРИАЛОВ ДИССЕРТАЦИИ

Материалы диссертации доложены на научной конференции «Технологии 21 века в гинекологии (Москва, 2009). Апробация диссертации состоялась на конференции кафедры акушерства и гинекологии № 2 лечебного факультета ММА имени И.М. Сеченова (2009).

СТРУКТУРА И ОБЪЕМ ДИССЕРТАЦИИ

Работа изложена на 150 страницах машинописного текста и состоит из введения, обзора литературы, клинической характеристики пациенток, описания методов обследования, результатов собственных исследований, обсуждения, выводов и практических рекомендаций. Список литературы состоит из 201 источника, из которых 56 отечественных и 145 зарубежных авторов. Диссертация иллюстрирована таблицами и рисунками.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Клиническая характеристика и методы обследования

больных

В основу настоящей работы положен анализ клинических наблюдений за 120 пациентками в возрасте от 49 до 78 лет,

обратившимися с жалобами на бели, кровянистые выделения из половых путей, боли в нижних отделах живота, а также для уточнения диагноза или планового обследования.

Средний возраст обследованных составил 57,15+2,36 лет. Все пациентки находились в постменопаузальном периоде, при этом длительность постменопаузы варьировала от 12 месяцев до 28 лет.

Среди обследованных пациенток выделены две группы женщин. Первую (основную) группу составили 80 женщин, у которых про- и/или ретроспективно диагностирована патологическая трансформация эндометрия. Во вторую группу (контрольную) включены 40 женщин, у которых патологии эндометрия не выявлено. По среднему возрасту обе группы достоверно не отличались.

К моменту у обследования у всех женщин имела место сопутствующая экстрагенитальная патология. Вполне закономерно, что среди экстрагенитальных заболеваний у пациенток постменопаузального периода преобладали различные эн-докринопатии (сахарный диабет, ожирение) - 100,0%, а также заболевания сердечно-сосудистой системы (гипертоническая болезнь, хроническая ишемическая болезнь сердца, нейро-цир-куляторная дистония) -114 (95,1 %). В тоже время, у большинства обследованных (65,0%) в анамнезе отмечено сочетание двух и более перенесенных экстрагенитальных заболевания.

Изучение характера телосложения, произведенное с учетом индекса массы тела, обнаружило, что 116 (96,7%) женщин имели избыточную массу тела. Причем в основной группе пациенток избыточная масса тела диагностирована у 76 из 80 женщин (95,0%), а в контрольной группе - у 100%. То есть, как ожирение фактор риска патологии эндометрия не получил подтверждения в наших исследованиях. Среди перенесенных гинекологических заболеваний наиболее часто встречались воспалительные процессы матки и/или ее придатков (88,0%). При этом хронический сальпингоофорит диагностирован ранее у 46,8% больных, эндометриты, возникшие после родов и абортов - у 41,2% пациенток. Ранее диагноз дисфункциональные маточные кровотечения выставлялся 92 (76,7%) женщинам.

Длительность основного заболевания в первой группе женщин (патология эндометрия) варьировала от нескольких месяцев до 7 лет, составив в среднем 3,24+1,48 лет. Его клиническими проявлениями были бели (20,0%), маточные кровотечения (60,0%), боли внизу живота (36,7%). Длительность эпизодов маточных кровотечений варьировала от нескольких дней до 4 месяцев.

В ходе гинекологического исследования выявлены колебания размеров матки от уменьшенных в соответствие с длительностью менопаузы до 5-6 недельной беременности.

У пациенток основной группы во всех наблюдениях выполнено гистологическое исследование эндометрия (его полный соскоб, резецированные фрагменты эндометрия, удаленная матка) в ходе которого диагностированы следующие состояния:

- железистые и железисто-фиброзные полипы эндометрия

- 22 наблюдения;

- аденоматозные полипы эндометрия - 10 наблюдений;

- железистая и железисто-кистозная гиперплазия эндометрия

- 24 наблюдения;

- атипическая гиперплазия эндометрия - 18 наблюдений;

- рак эндометрия - 16 наблюдений.

Необходимо уточнить, что у 10 пациенток полипы эндометрия диагностированы на фоне железистой гиперплазии.

В последующем больным основной группы выполнена гис-терорезектоскопия (32) либо тотальная гистерэктомия (38); 10 женщинам назначена медикаментозная (гормональная) терапия прогестагенами.

У16 из 40 женщин контрольной группы (40%) по независящим от нас причинам произведено диагностическое выскабливание слизистых матки; при гистологическом исследовании соскобов у 8 женщин диагностирован атрофичный эндометрий и у 8 -соскоб из полости матки оказался неинформативным (крайне скудным).

Комплекс диагностических и лечебных мероприятий составили: 1) детальное клиническое исследование с изучением анамнеза, особенностей менструальной и репродуктивной

функций; 2) трансвагинальное ультразвуковое сканирование с применением 2D и 3D методик; 3) двухмерная и трехмерная , эхография в режиме цветного и энергетического допплера; 4) гистологическое исследование соскобов или макропрепаратов, удаленных во время операций (соскобы и фрагменты эндометрия, полученные при выскабливании слизистой или гистероре-зектоскопии, удаленная матка), 5) исследование опухолевых сывороточных маркеров.

Эхографическое исследование осуществляли с помощью аппарата «Nemio» SSA-550A фирмы «Toshiba» (Япония), обеспечивающего трехмерную реконструкцию изображения, и снабженного трансвагинальным преобразователем с частотой -акустических колебаний 5-8 МГц.

С помощью ультразвуков ой допплерометрии оценивали качественные характеристики кривых скоростей кровотока в артериях, питающих матку (принимая во внимание, что вследствие сравнительно малого диаметра этих сосудов вне беременности, установление объемных параметров кровотока представляет определенные трудности и не имеет практического значения). У пациенток, находившихся под нашим наблюдением, изучали кровообращение в маточных артериях, их яичниковых ветвях и базальных артериях.

Для количественной интерпретации спектральных кривых скоростей кровотока использовали индекс резистентности, пульсационный индекс и максимальную систолическую скорость кровотока.

Цветную допплеровскую визуализацию применяли путем наслоения цветовых карт на имеющийся В-режим. Применяли два варианта цветного дисплея - полноэкранную информацию в реальном масштабе времени на фоне имеющегося В-изобра-жения и комбинацию цветного допплеровского картирования и В-режима со спектральным анализом.

Морфологическое исследование соскобов эндометрия, полученных в ходе диагностического выскабливания слизистой полости матки, а также макропрепаратов, удаленных во время гистерорезектоскопии, производили по методике Р.Д. Лилли (1969). В дальнейшем, исследуемый материал заливали в

Таблица 1

Величины переднезаднего размера (ПЗР) маточного эха у пациенток контрольной группы в зависимости от длительности менопаузы

Длительность менопаузы, лет Величина ПЗР, мм Вариации ПЗР, мм

1 8,92+2,7 8-11

2 8,56+2,2 7-10

3 8,23+2,6 6-10

4 7,1 + 1,4 5-9

5 6,2+1,9 3-8

6 4,8+1,2 3-6

7 4,3+1,4 3-5

8 3,2+0,8 2-4

9 3,0+0,2 2-4

10 2,5+0,12 1-3

свыше 15 1,3+0,2 1-2*

* у части больных в постменопаузе свыше 15 лет отражение от эндометрия не определялось

парафин и срезы толщиной 5 мкм окрашивали гематоксилин-эозином и по Ван-Гизону.

Статистическую обработку результатов осуществляли с помощью базы данных "Медстат", разработанной НИИ ВТ. С целью объективной оценки полученные результаты обработаны методом вариационной статистики Фишер-Стьюдента.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

По мнению многих исследователей (Гус А.И. и др., 1996; Медведев М.В. и др., 1996; Стрижаков А.Н., Давыдов А.И., 1999; Стрижаков А.Н. и др., 2008; Granberg S. et al., 1991; Prompeler

H.J. et al., 1994), оценка численных показателей ПЗР М-эха имеет высокую прогностическую значимость в качестве маркера патологии эндометрия. В то же время, нередко в публикациях по данной проблеме приводятся некие «пороговые» значения „ без учета длительности менопаузы. Однако, известно, что при длительности менопаузы до 5-6 лет сохраняется переходный эндометрий.

Нами выполнен количественный анализ величин переднезад-него размера маточного эха у пациенток контрольной группы в зависимости от длительности постменопаузы (табл. 1 ).

В соответствии с таблицей 1, до 7 лет менопаузы переднеза-дний размер маточного эха в норме может достигать 5 мм, и так называемая «пороговая» зона в 5 мм оправдана для женщин с продолжительностью постменопаузы 8 лет и более. Свыше 1 10 лет постменопаузы отражение от эндометрия представлено тонкой гипоэхогенной полоской толщиной не более 2-3 мм, а свыше 15 лет - 1-2 мм.

Согласно результатам многочисленных исследований (Вороной C.B., 2006; Давыдов А.И. и др., 2007; Подзолкова Н.М. и др., 2009; Стрижаков А.Н. и Давыдов А.И., 2006), наиболее важным преимуществом 3D эхографии является возможность точного определения объема, даже у геометрически неправильных структур. Применение трехмерной эхографии у пациенток контрольной группы показало, что принципиальной новой информации о состоянии миометрия и эндометрия в сравнении с данными двухмерного режима не было получено. Напротив, пришлось столкнуться с такой проблемой как ограничение объема сканирования, когда матка не может быть выведена на экран монитора за один сеанс сканирования и возникает необходимость в двух и более исследованиях. Это существенно затруднило оценку топографо-анатомических взаимоотношений между органами малого таза. Также не было возможности произвести измерение толщины (ПЗР) срединного маточного эха в режиме 3D трансвагинальной эхографии. Наряду с этим, применение автоматизированной VOCAL-программы трехмерного ультразвукового сканера позволило достаточно быстро и надежно определить объем срединной структуры матки.

Анализ результатов импульсной допплерометрии, а также ЦДК в контрольной группе показал, что кровоток в маточных и базальных артериях регистрируется во всех наблюдениях независимо от длительности менопаузы. Однако замечено, что по мере удаления от основных сосудов, питающих матку (т.е. по направлению к эндометрию) отмечается тенденция к уменьшению отражательной способности сосудов. И, наконец, внутриэндометриального кровотока мы не зарегистрировали ни в одном наблюдении среди пациенток контрольной группы независимо от используемого фильтра (появление единичных непостоянных сигналов интерпретировали как артефакты). Данное обстоятельство обусловлено, по-видимому, малыми размерами сосудов, как неизмененного эндометрия, так и непосредственно прилегающих к нему ветвей.

Учитывая результаты ультразвукового исследования у женщин контрольной группы, а также данные литературы (Демидов В.Н. и др., 2000; Стрижаков А.Н. и Давыдов А.И., 2001; Лебедев В.А. и Пашков В.М., 2007), особое внимание уделяли качественной и количественной оценке срединного М-эха. В ходе анализа эхограмм использовали ультразвуковые признаки, разработанные А.Н.Стрижаковым и А.И.Давыдовым (1994-2006).

Как показали результаты исследования в контрольной группе, в норме величины ПЗР М-эха варьируют в зависимости от продолжительности постменопаузы и для каждого периода имеется как свой разброс, так и свои «пороговые» значения. Безусловно, при установлении акустической картины патологии эндометрия мы руководствовались разработанными нами нормативными данными.

В ходе проспективного трансвагинального ультразвукового сканирования патологическая трансформация эндометрия обнаружена у 76 из 80 пациенток основной группы (95,0%): в 42 наблюдениях диагностирована гиперплазия эндометрия, в 30 - полипы эндометрия (в 8 наблюдениях в сочетании с гиперплазией эндометрия), в 12 - обнаружены эхографические критерии рака слизистой тела матки.

В наших исследованиях ультразвуковая диагностика гиперплазии эндометрия основывалась на выявлении в зоне

расположения срединного маточного эха овальной формы образования, увеличенного в переднезаднем направлении, с однородной структурой и повышенной акустической плотностью или выявлении ровных утолщенных контуров эндометрия с низким уровнем звукопроводимости, которые ограничивали гомогенную зону с меньшим волновым импедансом. Подобная ультразвуковая картина гиперплазии эндометрия ранее описана в серии исследований А.Н.Стрижакова и А.И.Давыдова (19942006) как тип 1 и тип 2. В наших исследованиях преобладала ультразвуковая картина гиперплазии эндометрия по типу 1. Если в целом описанные выше признаки наблюдали у 39 из 42 (92,8%) пациенток с гистологически верифицированным диагнозом, то среди них удельная частота первого типа составила 85,7% (36 из 42).

У 2 (4,7%) пациенток с морфологически подтвержденной гиперплазией эндометрия эхографическая картина срединного маточного эха не отличалась от нормативной для срока постменопаузы (ретроспективно-базальная гиперплазия); в 1 наблюдении гиперплазия эндометрия была лишь заподозрена (имело место сочетание гиперплазии эндометрия с полипами слизистой). Каких либо специфических акустических критериев для атипической гиперплазии нами не обнаружено.

Ведущим эхографическим критерием полипов эндометрия считали обнаружение внутри расширенной полости матки образования округлой или овальной формы с повышенным волновым импедансом.

Следует отметить, что нами не ставилась задача с помощью эхографии установить морфотип полипов или гиперплазии слизистой тела матки. Во-первых, как свидетельствуют результаты многочисленных исследований поданной проблеме (Бахтияров K.P., 2006; Пашков В.М., 2004; Пашков В.М. и Лебедев В.А., 2006; Стрижаков А.Н. и Давыдов А.И., 2008), это не имеет практического значения, поскольку фактором, определяющим окончательную тактику дальнейшего лечения больных гиперпластическими процессами в эндометрии, является только гистологическое исследование полного соскоба слизистой тела матки. Во-вторых, данные литературы (Казарян Л.С., 2002; Панкратов В.В.,

2001; Стрижаков А.Н. и Давыдов А.И., 2006; 2008) и результаты собственных исследований убеждают, что разрешающая способность даже ультрасовременных диагностических сканеров не позволяет с высокой степенью точности идентифицировать кистозное расширение желез эндометрия (железисто-кистозная гиперплазия) или нарушение их нормального расположения, размеров и формы (аденоматоз, атипия). Точность трансвагинальной ультразвуковой диагностики гиперплазии эндометрия в наших исследованиях составила 92,8%, полипов эндометрия - 93,7%.

До настоящего времени остается спорным вопрос о возможности и целесообразности ультразвуковой диагностики рака эндометрия. Существуют полярные точки зрения, как сторонников этой концепции, так и ее оппонентов. В наших исследованиях 12 пациенток основной группы было высказано предположение о наличии рака эндометрия. Основанием для этого явилось обнаружение так называемых сложных изображений маточного эха. Нами зарегистрированы такие признаки, как неровность контуров эндометрия, появление в зоне расположения М-эха образования с неоднородной структурой и без четких границ, распространение патологического процесса за пределы миомет-рия. В тоже время у 4 из 16 (25,0%) больных с гистологически верифицированным раком эндометрия (внутриэпителиальная аденокарцинома) удалось идентифицировать только утолщение маточного эха.

Необходимо отметить, что во всех наблюдениях рака эндометрия в наших исследованиях у пациенток в менопаузе отмечены маточные кровотечения. Появление такого симптома, как известно, служит абсолютным показанием для диагностического выскабливания эндометрия с целью изучения его морфологической структуры. Следовательно, в подобных наблюдениях применение ультразвукового сканирования не имеет практического значения.

Нами проведен сравнительный анализ информативности 30 и 20 методов ультразвукового сканирования в диагностике патологической трансформации эндометрия. Результаты исследования показали, что у больных с патологией эндометрия

достоверность ультразвуковой диагностики гиперплазии эндометрия и рака эндометрия зависела как от вида выявляемой патологии, так и от метода сканирования. Использование трехмерной реконструкции способствовало получению более четкого изображения срединного М-эха только в одной плоскости сканирования. У больных с гиперплазией эндометрия при эхолокации в трехмерном режиме определялся утолщенный эндометрий с ровными контурами, ограничивающими гомогенную зону средней эхоплотности. В 7 (4,54%) наблюдениях асимметрия толщины эндометрия передней и задней стенок полости матки позволила диагностировать очаговую гиперплазию эндометрия. Однако отсутствие возможности провести измерение толщины срединного маточного эха в 3D режиме снижает диагностическую ценность метода.

В то же время, многоплоскостной анализ трехмерных эхог-рамм позволяет выявить небольшие полипы, локализующиеся в области трубных углов, что в двухмерном режиме эхолокации требует длительного полипозиционного сканирования и не всегда венчается успехом.

С помощью ЦДК у больных гиперплазией эндометрия кровоток в маточных и аркуатных артериях регистрировали во всех наблюдениях, в то время как частота визуализации кровотока в радиальных и базальных артериях не превысила 83,2% и 85,6% соответственно. Однако в сравнении с контрольной группой в гиперплазированном эндометрии появилась возможность наблюдать спиральные артерии, которые идентифицировали у 25,0% больных в виде мелких точек васкуляризации, хаотично расположенных в проекции маточного эха.

Количественные показатели спектральных кривых скоростей кровотока при гиперплазии эндометрия распределились следующим образом: средние значения ИР составили 0,81; 0,52; соответственно в маточной и базальных артериях; соответствующие показатели ПИ - 2,2; 1,5; MAC - 31,4; 20,3 соответственно.

При полипах эндометрия кровоток в маточных и базальных артериях регистрировали во всех наблюдениях. Несмотря на общие закономерности кровоснабжения матки, у больных с полипами и гиперплазией эндометрия, а также у пациенток

контрольной группы (тенденция к уменьшению частоты визуализации мелких артерий по мере их удаления от основных маточных сосудов и приближению к полости матки), выявлены определенные различия. Так, начиная с уровня базальных артерий, кровоток чаще регистрировали у пациенток с железистыми полипами слизистой тела матки (базальные артерии регистрировали в 84,6% наблюдений железистых полипов). В то же время, среди пациенток с фиброзными полипами удельная частота визуализации базальных артерий не превысила 50%. Необходимо уточнить, что при ретроспективном анализе данных допплерометрии, сопоставленных с результатами гистероскопии у больных с полипами эндометрия зоны васкуляризации располагались, как правило, в проекции «ножки» патологического образования.

Как показали наши исследования, различия качественных характеристик кровоснабжения эндометрия при различных мор-фотипах полипов слизистой не коррелируют с количественными показателями. Средние значения ИР, ПИ и MAC в маточных и базальных артериях больных с железистыми и фиброзными полипами достоверно не отличались (р>0.05) и составили: для ИР -0,78 в маточной артерии, 0,48-базальныхартериях; ПИ-2,1; 1,6; MAC - 32,2; 20,7; - соответственно в тех же артериях.

Анализ результатов ЦДК в группе больных раком эндометрия показал, что для злокачественной трансформации слизистой характерны определенные качественные изменения в структуре маточного эха, принципиально отличные от доброкачественных процессов. Прежде всего, для рака эндометрия характерно появление зон неоваскуляризации - множественных аномальных сигналов, хаотично разбросанных вдоль маточного эха. При этом «бедный» и умеренно выраженный кровоток с низкими цифрами индекса резистентности наблюдался у пациенток с высокодифференцированной аденокарциномой 1А стадии, а интенсивный внутриопухолевый кровоток выявлен у больных с аденокарциномой 1В-1С стадий. Кроме этого, у 100% больных раком эндометрия выявляется кровоток в артериях, непосредственно прилегающих к патологически измененному эндометрию (рассыпной тип кровоснабжения матки, по ходу

Таблица 2

Уровни опухолевых маркеров у пациенток контрольной группы и больных с патологической трансформацией

эндометрия

СА 125 N < 35 Ед/мл СА 19-9 N < 37 ЕД/мл РЭА N < 3-5,00 мкг/л СА 72-4 N < 4 ЕД/мл

Контрольная группа п=12 7-44 28,2+6,4 0-18 6,5+1,3 0-7 1,4+0,7 0-9 2,9+1,4

Полипы эндометрия п=16 6-39 34,6+7,8 1-22 7,4+2,5 0-4 0,8+0,3 0-3 0,6+0,1

Железистая гиперплазия эндометрия п=20 12-42 31,9+11,3 0-34 11,2+3,5 0-6 1,1+0,9 0-2 0,2+0,04

Атипическая гиперплазия эндометрия п=10 18-39 30,4+8,8 0-29 14,6+5,9 0-7 1,2+0,8 0-5 0,9+0,3

Рак эндометрия п=14 27-156 83,6+22,4 18-86 35,9+9,7 4-14 9,8+3,5 3-28 19,9+8,7

сосудистого пучка, богатая васкуяяризация миометрия, а также неоваскуляризация эндометрия с «мозаичной» формой картирования). Применение энергетического допплера у больных раком эндометрия обеспечивает яркую насыщенную картину в зоне патологического маточного эха.

Существенные отличия зарегистрированы не только в ходе качественного анализа результатов ЦДК, но и при их количественной интерпретации. Так, ИР в базальных артериях больных раком эндометрия варьировал в пределах 0,34-0,39, составив в среднем 0,36; ПИ - 0,9; MAC - 10,4. Снижение сосудистой резистентности регистрировали также в маточной артерии.

Безусловно, комплексное цветное допплеровское картиро-

вание, также как и ультразвуковое сканирование в реальном масштабе времени, не может заменить гистологическое исследование полного соскоба эндометрия. Тем не менее, результаты проведенных нами исследований убеждают, что цветное допплеровское картирование следует рассматривать в качестве высокоинформативного метода диагностики патологической трансформации слизистой тела матки, дополняющего данные высокочастотной трансвагинальной эхографии. Справедливо заметить, что практические возможности этого метода в настоящее время ограничены в пределах дифференциальной диагностики между доброкачественными и злокачественными процессами, когда выскабливание слизистой тела матки (решающий метод диагностики) сопряжено с высоким риском (в частности, осложненный соматический анамнез).

Нами изучена диагностическая и прогностическая ценность определения сывороточных опухолевых маркеров в дифференциальной диагностике патологической трансформации эндометрия. Для этих целей обследованы 12 пациенток контрольной группы и 60 больных основной группы. Результаты биохимического анализа представлены в таблице 2.

Анализ данных таблицы 2 свидетельствует о широкой вариабельности опухолевых маркеров у обследованных пациенток. Примечательны повышения значения СА 125 как у пациенток контрольной группы, так и больных с доброкачественными и предраковыми изменениями слизистой тела матки. По-видимому, данный антиген не столько отражает злокачественный процесс в эндометрии, сколько говорит о наличии сопутствующей экстрагенитальной патологии у пациенток постменопаузального периода. Вместе с тем, если сравнивать его цифры у больных раком эндометрия (встречались как нормальные показатели, так и значительно превышающие референтные значения - до 156 Ед/мл) с другими группами обследованных женщин, то несомненно его специфичность сравнительно высока.

По сути, то же самое относится и к другим используемым в наших исследованиях опухолевым маркерам. Сри оценке вариаций СА 72-4 только у одной больной раком эндометрия величины этого антигена не превышали референтных цифр.

выводы

1. Разработанная нами система комплексного обследования пациенток в постменопаузе группы высокого риска по развитию патологической трансформации эндометрия, основанная на применении новейших технологий, позволяет в максимально сжатые сроки не только обследовать этих женщин, с высокой точностью оценить состояние слизистой тела матки больных и, соответственно, обосновать рациональную тактику их лечения.

2. У 88,75% больных в постменопаузе с гиперпластическими процессами и раком эндометрия в клинической картине преобладают симптомы, характерные для патологической трансформации слизистой тела матки: маточные кровотечения (65,0%), бели с неприятным запахом или без такового (15,0%), боли в нижних отделах живота (32,5%). Только в 11,25% наблюдений при первичном обращении пациенток отсутствуют какие-либо специфичные жалобы.

3. У пациенток в постменопаузе с неизмененным эндометрием величина переднезаднего размера маточного эха (ПЗР М-эха) колеблется в широких пределах и находится в прямой зависимости от продолжительности менопаузального периода. Так называемая «пороговая» зона ПЗР М-эха в 5 мм оправдана для женщин с продолжительностью постменопаузы 8 лет и более.

4. Трансвагинальная эхография, независимо от метода сканирования, представляет высокоинформативный метод диагностики гиперпластических процессов в эндометрии. Преимущества ЗР метода заключаются в возможности послойного изучения всего эндометрия, особенно, области трубных углов - частой локализации полипов слизистой тела матки. ЗР трансвагинальная эхография позволяет идентифицировать полипы эндометрия размерами 3-6 мм в 85,7% наблюдений, в то время как при 2й сканировании это удается только в 66,7% наблюдений.

5. Цветное допплеровское картирование кровотока в маточных и базальных артериях следует рассматривать в качестве

высокоинформативного метода дифференциальной диагностики доброкачественными и злокачественными процессами эндометрия. Ведущими критериями рака эндометрия являются появление зон неоваскуляризации в проекции маточного эха, а также резкое уменьшение сосудистой сопротивления в базаль-ных артериях (ИР менее 0,40).

6. Сывороточные опухолевые антигены СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4 не являются опухолеспецифическими маркерами рака эндометрия. Они лишь ассоциированы с этой патологией. Однако в сложной клинической ситуации их тестирование в комплексе с другими методами исследования позволяет выбрать правильную тактику лечения пациенток в постменопаузе с тяжелым соматическим анамнезом.

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

- При оценке ПЗР М-эха у женщин в постменопаузе необходимо учитывать, что нормальные величины этого показателя в первые четыре года менопаузального периода варьируют в широких пределах - 5-11 мм. Свыше 10 лет постменопаузы отражение от нормального эндометрия представлено тонкой гипоэхогенной полоской толщиной не более 2-3 мм, а свыше 15 лет - 1-2 мм.

- Ультразвуковое исследование маточного эха целесообразно производить в определенной последовательности: вначале применяется двухмерное сканирование, при отсутствии ясной эхографической картины-трехмерная реконструкция матки. Как этап комплексного обследования трехмерная трансвагинальная эхография наиболее информативна при полипах эндометрия диаметром 3-6 мм, располагающихся в области трубных углов и очаговой гиперплазии эндометрия.

- При подозрении на рак эндометрия данные высокочастотной трансвагинальной эхографии целесообразно дополнить сведениями цветного допплеровского картирования; критериями злокачественной трансформации эндометрия являются зоны неоваскуляризации в проекции срединного маточного эха, а также резкое уменьшение сосудистого сопротивления в

базальных артериях (ИР менее 0,4);

- У больных в постменопаузе с тяжелым соматическим анамнезом при решении вопроса о целесообразности хирургического вмешательства в комплекс неинвазивных исследований следует включить тестирование сывороточных опухолевых антигенов (СА125, СА19-9, РЭА, СА 72-4). Увеличение их величин свыше референтных значений в совокупности с другими дополнительными данными (акустические признаки рака эндометрия, появление в проекции М-эха зон неоваскуляризации, ИР базальных артерий менее 0,4) позволяет обосновать необходимость диагностического выскабливания эндометрия.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Крыжановская О.В., Давыдов А.И., Чакветадзе Л. Основные аспекты диагностики гормональной терапии при железистой гиперплазии эндометрия. II Ж. «Проблемы репродукции», III Международный конгресс по репродуктивной медицине, 2009, специальный выпуск, глава 5, с. 177-178

2. Крыжановская О.В., Давыдов А.И. Сравнительный анализ информативности двухмерной (2Д) и трехмерной (ЗД) трансвагинальной эхографии в диагностике гиперпластических процессов эндометрия. II Ж. «Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии», 2009, Том. 8, № 1, с. 10

3. Давыдов А.И., Крыжановская О.В. Гиперпластические процессы эндометрия: концептуальные вопросы диагностики и лечения. // Ж. «Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии», 2009, Том. 8, № 2, с. 77-82

4. Давыдов А.И., Крыжановская О.В. Атипическая гиперплазия эндометрия: вопросы морфогенеза, классификации, диагностики и лечения. //Ж. «Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии», 2009, Том. 8, № 3, с. 66-69

Заказ № 29-а/0б/09 Подписано в печать 09.06.2009 Тираж 100 экз. Усл. п.л. 1,5

V ООО "Цифровичок", тел. (495) 649-83-30; (495) 778-22-20 www.cfr.ru; е-таИ:info@cfr.ru

 
 

Оглавление диссертации КРЫЖАНОВСКАЯ, ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА :: 2009 :: Москва

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1.

СОВРЕМЕННЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ПАТОГЕНЕЗЕ, ДИАГНОСТИКЕ И ЛЕЧЕНИИ ГИПЕРПЛАСТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ ЭНДОМЕТРИЯ В ПОСТМЕНОПАУЗАЛЬНОМ ПЕРИОДЕ (Обзор литературы)

1.1. Современные представления о физиологии постменопаузы.

1.2. Современный»взгляд на патогенез гиперпластических процессов в эндометрии.

1.3. Терминология и классификация гиперпластических процессов эндометрия.

1.4. Особенности гистологического строения гиперпластических процессов эндометрия.

1.5. Принципы ультразвуковой диагностики патологической трансформации эндометрия.

Глава 2.

КЛИНИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОБСЛЕДОВАННЫХ ПАЦИЕНТОК И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

2.1. Клиническая характеристика обследованных пациенток.

2.2. Методы исследования.

Глава 3.

РЕЗУЛЬТАТЫ СОБСТВЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

3.1. Результаты обследования па1{иенток контрольной группы.

3.1.1. Результаты трансвагиналъной эхографии в двухмерном режиме у пациенток контрольной группы.

3.1.2. Результаты трехмерной (3D) трансвагиналъной эхографии у пациенток контрольной группы.

3.1.3. Результаты цветного допплеровского исследования у пациенток контрольной группы.

3.2. Результаты обследования пациенток с патологической трансформацией эндометрия.

3.2.1. Результаты трансвагиналъной эхографии в двухмерном режиме у пациенток с патологической трансформацией эндометрия.

3.2.2. Результаты трансвагиналъной эхографии в трехмерном режгте у пациенток с патологической трансформацией эндометрия.

3.2.3. Результаты цветного допплеровского исследования у пациенток с патологической трансформацией эндометрия.

3.3. Диагностическое и прогностическое значение определения сывороточных опухолевых маркеров в дифференциальной диагностике патологической трансформации эндометрия.

Глава 4.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ.

ВЫВОДЫ.

 
 

Введение диссертации по теме "Акушерство и гинекология", КРЫЖАНОВСКАЯ, ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА, автореферат

Актуальность проблемы

В последние годы проблема менопаузы (постменопаузы) приобретает особую актуальность, главным образом, благодаря увеличению продолжительности жизни женщин. В современном мире средняя продолжительность жизни женщин в развитых странах составляет 78,3 года, а средний возраст наступления менопаузы - 51,2 лет (Kaplan H.S., Robson A.J., 2009). Соответственно, 1/3 своей жизни женщина проводит в постменопаузальном периоде.

Изменения, формирующиеся в постменопаузальном периоде, повышают риск развития ряда патологических состояний, являющихся следствием как дефицита эстрогенов (климактерический синдром, дистрофические заболевания нижних отделов мочеполовой системы, системный остеопороз, ате-росклеротические изменения сердечно-сосудистой системы), так и повышенной продукции половых гормонов (гиперпластические процессы и опухоли гормонозависимых органов) (Айламазян Э.К., 2007; Сидорова И.С. и др., 2002; Стрижаков А.Н. и др., 2009; Торчинов A.M. и др., 2007; Bolland M.J. et al., 2008; FentonA. etPanay N., 2008).

Гиперпластические процессы эндометрия, как возможная основа для развития злокачественной неоплазии слизистой тела матки, представляют одну из наиболее важных проблем постменопаузального периода (Адамян JI.B. и др., 2009; Бреусенко В.Г. и др., 2008; Манухин И.Б. и др., 2006). В литературе данная проблема широко обсуждалась. При этом акцентировалось, что ключевую роль в профилактике рака эндометрия играет совершенствование методов ранней диагностики патологической трансформации слизистой тела матки (Давыдов А.И. и др., 2006; Макаров О.В., Сергеев П.В., 2006; Пашков В.М., 2004; Costa Hde L., Costa L.O., 2008).

Безусловно, решающим методом диагностики патологических состояний эндометрия является гистологическое изучение его полного соскоба, позволяющее определить характер морфоструктурных изменений в слизистой. Тем не менее, нередко возникает необходимость в доклинической диагностике гиперпластических процессов и рака эндометрия с использованием относительно простых и неинвазивных методик. Бесспорный приоритет среди последних принадлежит трансвагинальному ультразвуковому сканированию (Бахтияров К.Р., 2006; Гус А.И., 1998; Давыдов А.И. и др., 2004; Пашков В.М., 2005; Стрижаков А.Н. и др., 2009; Lane B.F. et al., 2009; Ma S.K. et al., 2008; Nutis M. et al., 2008). Однако изолированное применение ультрасоногра-фии не способно решить проблему профилактики рака эндометрия в постменопаузе. Более того, нередко результаты ультразвукового исследования являются показанием для неоправданного и небезопасного внутриматочного вмешательства (Стрижаков А.Н., Давыдов А.И. 2006). Поэтому возникает необходимость в создании комплексного решения указанной проблемы.

Целью настоящего исследования явилась разработка системы комплексной диагностики состояния эндометрия в постменопаузе с учетом ее продолжительности и особенностей соматического и гинекологического статусов женщины, основанной на применении высокоинформативных неинвазивных методов: 2D и 3D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровско-го картирования кровотока в артериях, питающих матку, в том числе чувствительного энергетического допплера, а также определении опухолевых сывороточных маркеров (СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4).

В соответствии с основной целью были поставлены следующие задачи:

1) провести анализ клинической характеристики пациенток в постменопаузе в зависимости от ее длительности и типа морфоструктурных изменений в слизистой тела матки;

2) оценить вариации маточного эха у женщин в постменопаузе с неизмененным эндометрием и разработать количественные критерии переднезаднего размера срединной структуры матки в зависимости от продолжительности менопаузального периода;

3) с помощью цветной допплерометрии оценить состояние маточного кровотока в артериях, питающих матку и непосредственно неизмененный эндометрий;

4) обосновать целесообразность и этапность комплексного обследования матки и яичников при подозрении на патологию эндометрия с использованием 2D и 3D трансвагинальной эхографии, а также уточнить прогностическую ценность ультразвукового сканирования в обнаружении патологической трансформации слизистой тела матки;

5) установить клиническое значение цветного допплеровского картирования кровотока в артериях, питающих матку и непосредственно эндометрий в дифференциальной диагностике патологической трансформации эндометрия;

6) изучить прогностическую ценность тестирования опухолевых сывороточных маркеров в комплексе диагностики патологической трансформации эндометрия.

Методы исследования. В соответствии с поставленными задачами проводилось общее клиническое обследование больных с изучением премор-бидного фона, наследственности, перенесенных заболеваний, особенностей менструальной и репродуктивной функции, клинических проявлений основного заболевания. Комплекс дополнительных диагностических мероприятий составили: 1) детальное клиническое исследование с изучением анамнеза, особенностей менструальной и репродуктивной функций; 2) трансвагинальное ультразвуковое сканирование с применением 2D и 3D методов; 3) двухмерная и трехмерная эхография в режиме цветного и энергетического допплера; 4) гистологическое исследование соскобов или макропрепаратов, удаленных во время операций (соскобы и фрагменты эндометрия, полученные при выскабливании слизистой или гистерорезектоскопии, удаленная матка), 5) исследование опухолевых сывороточных маркеров.

Научная новизна. Впервые с методологических позиций обоснована система обследования пациенток в постменопаузе, основанная на комплексном применении современных неинформативных методов диагностики — 2D и 3"D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского картирования кровотока в артериях, питающих матку, в том числе чувствительного энергетического допплера, а также определении опухолевых сывороточных маркеров, наиболее чувствительных для злокачественной трансформации слизистой тела матки (СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4).

Аргументированы подходы к ультразвуковой диагностике патологии эндометрия с использованием 2D и 3D методов. С критических позиций рассмотрены возможности и ограничения каждого из методов, доказана целесообразность их комплексного применения с соблюдением определенной последовательности. Установлено клиническое значение цветного допплеровского картирования кровотока в артериях, питающих матку и непосредственно эндометрий в дифференциальной диагностике патологической трансформации эндометрия. Обоснована роль энергетического допплера как высокочувствительного метода оценки кровотока при подозрении на рак эндометрия.

Практическая значимость. Проведенные исследования позволили разработать и внедрить в клиническую практику систему обследования пациенток в постменопаузе, направленную на профилактику патологической трансформации эндометрия, включая рак слизистой тела матки. Выполнена оценка вариаций маточного эха у женщин в постменопаузе с неизмененным эндометрием, на основании которой разработаны количественные критерии передне-заднего размера срединной структуры матки в зависимости от продолжительности менопаузального периода. Это, несомненно, позволит уменьшить число неоправданных внутриматочных вмешательств.

Выделены прогностические ультразвуковые критерии различных патологических состояний эндометрия. Показана целесообразность комплексного обследования срединного маточного эха (2D и 3D методы) при подозрении на патологию эндометрия. Установлены количественные показатели кровотока в артериях, питающих матку и непосредственно эндометрий, специфичные для рака слизистой тела матки. Определена прогностическая ценность тестирования опухолевых сывороточных маркеров в качестве важного звена комплексной диагностики патологической трансформации эндометрия.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту

1. При подозрении на патологическую трансформацию эндометрия у женщин в постменопаузе комплексное дооперационное обследование должно включать трансвагинальную эхографию в режимах 2D и 3D сканированиях, цветное допплеровское картирование кровотока в маточных и базальных артериях, при необходимости включая высокочувствительный энергетический допплер, тестирование определении опухолевых сывороточных маркеров, наиболее чувствительных для рака слизистой тела матки (СА 125, СА 199, РЭА, СА 72-4).

2. При нормальных показателях ПЗР М-эха у женщин в постменопаузе вычисление объема эндометрия не несет новой информации. При этом не выявлено достоверных различий в информативности 2D и 3D методов трансвагинальной эхографии. Учитывая невозможность точного определения ПЗР М-эха с помощью трехмерной реконструкции эхограмм, 2D режим выглядит предпочтительней для проведения скрининговых исследований.

3. В норме переднезадний размер срединного маточного эха у женщин в постменопаузе отличается широким диапазоном и зависит, главным образом, от продолжительности менопаузального периода. Поэтому изолированно этот показатель не является решающим критерием для определения показаний к внутриматочному вмешательству.

 
 

Заключение диссертационного исследования на тему "Клиническое значение 2D и 3D трансвагинальной эхографии, цветного допплеровского исследования в комплексной диагностике патологии эндометрия у женщин в постменопаузе"

выводы

1. Разработанная нами система комплексного обследования пациенток в постменопаузе группы высокого риска по развитию патологической трансформации эндометрия, основанная на применении новейших технологий, позволяет в максимально сжатые сроки не только обследовать этих женщин, с высокой точностью оценить состояние слизистой тела матки больных и, соответственно, обосновать рациональную тактику их лечения.

2. У 88,75% больных в постменопаузе с гиперпластическими процессами и раком эндометрия в клинической картине преобладают симптомы, характерные для патологической трансформации слизистой тела матки: маточные кровотечения (65,0%), бели с неприятным запахом или без такового (15,0%), боли в нижних отделах живота (32,5%). Только в 11,25% наблюдений при первичном обращении пациенток отсутствуют какие-либо специфичные жалобы.

3. У пациенток в постменопаузе с неизмененным эндометрием величина переднезаднего размера маточного эха (ПЗР М-эха) колеблется в широких пределах и находится в прямой зависимости от продолжительности менопау-зального периода. Так называемая «пороговая» зона ПЗР М-эха в 5 мм оправдана для женщин с продолжительностью постменопаузы 8 лет и более.

4. Трансвагинальная эхография, независимо от метода сканирования, представляет высокоинформативный метод диагностики гиперпластических процессов в эндометрии. Преимущества 3D метода заключаются в возможности послойного изучения всего эндометрия, особенно, области трубных углов - частой локализации полипов слизистой тела матки. 3D трансвагинальная эхография позволяет идентифицировать полипы эндометрия размерами 3-6 мм в 85,7% наблюдений, в то время как при 2D сканировании это удается только в 66,7% наблюдений.

5. Цветное допплеровское картирование кровотока в маточных и базальных артериях следует рассматривать в качестве высокоинформативного метода дифференциальной диагностики доброкачественными и злокачественными процессами эндометрия. Ведущими критериями рака эндометрия являются появление зон неоваскуляризации в проекции маточного эха, а также резкое уменьшение сосудистой сопротивления в базальных артериях (ИР менее 0,40).

6. Сывороточные опухолевые антигены СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4 не являются опухолеспецифическими маркерами рака эндометрия. Они лишь ассоциированы с этой патологией. Однако в сложной клинической ситуации их тестирование в комплексе с другими методами исследования позволяет выбрать правильную тактику лечения пациенток в постменопаузе с тяжелым соматическим анамнезом.

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

При оценке ПЗР М-эха у женщин в постменопаузе необходимо учитывать, что нормальные величины этого показателя в первые четыре года менопаузального периода варьируют в широких пределах - 5-11 мм. Свыше 10 лет постменопаузы отражение от нормального эндометрия представлено тонкой гипоэхогенной полоской толщиной не более 2-3 мм, а свыше 15 лет — 1-2 мм.

Ультразвуковое исследование маточного эха целесообразно производить в определенной последовательности: вначале применяется двухмерное сканирование, при отсутствии ясной эхографической картины — трехмерная реконструкция матки. Как этап комплексного обследования трехмерная трансвагинальная эхография наиболее информативна при полипах эндометрия диаметром 3-6 мм, располагающихся в области трубных углов и очаговой гиперплазии эндометрия. При подозрении на рак эндометрия данные высокочастотной трансвагинальной эхографии целесообразно дополнить сведениями цветного допплеровского картирования; критериями злокачественной трансформации эндометрия являются зоны неоваскуляризации в проекции срединного маточного эха, а также резкое уменьшение сосудистого сопротивления в базальных артериях (PIP менее 0,4);

У больных в постменопаузе с тяжелым соматическим анамнезом при решении вопроса о целесообразности хирургического вмешательства в комплекс неинвазивных исследований следует включить тестирование сывороточных опухолевых антигенов (СА 125, СА 19-9, РЭА, СА 72-4). Увеличение их величин свыше референтных значений в совокупности с другими дополнительными данными (акустические признаки рака эндометрия, появление в проекции М-эха зон неоваскуляризации, PIP базальных артерий менее 0,4) позволяет обосновать необходимость диагностического выскабливания эндометрия.

 
 

Список использованной литературы по медицине, диссертация 2009 года, КРЫЖАНОВСКАЯ, ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА

1. Адамян J1.B., Ткаченко Э.Р. Принципы гистероскопической хирургии (гис-терорезектоскопии). В кн.: Эндоскопия в диагностике и лечении, мониторинге женских болезней. Москва, 2000, 484-501.

2. Айламазян Э.К. Гинекология от пубертата до постменопаузы. МедП-ресс, 2007.

3. Бахтияров К.Р. Патогенетическое обоснование дифференцированного выбора малоинвазивного хирургического лечения женщин с доброкачественными заболеваниями матки и ее придатков. Автореф. . дисс.докт-.мед.наук, Москва, 2006

4. Бреусенко В.Г., Голова Ю.А., Каппушева JI.M. и др. Внутриматочная патология в постменопаузе. Диагностика и лечение. Акуш. и гинек. — 2003. № 2. - С. 36-40.

5. Вихляева Е.М. Руководство по эндокринной гинекологии. М.: Медицинское информационное агенство, 1997. - 768 с.

6. Войташевский К.В., Ордиянц И.М., Гаранина О.С. Роль гена GPIIIa в развитии гиперпластических процессов эндометрия у женщин в постменопаузе. Материалы VI рос. Форума «Мать и дитя», 2004:317-8.

7. Голота В .Я., Бенюк В. А. Гинекология. МедПресс, 2005.

8. Гусаева Х.З., Адамян JI.B., Бурлев В.А., Гаврилова Т.Ю., Гурджиев В.Ш. Ангиогенез и пролиферативные процессы в матке. Современные технологии в диагностике и лечении гинекологических заболеваний. Пантори М.,2005:67-68.

9. Давыдов А.И., Стрижакова М.А., Вороной С.В. Возможности 3D трансвагинальной эхографии в диагностике доброкачественных заболеваний матки и ее придатковю Вопросы гинекологии, акушерства и перинатоло-гии 2006; 5(1): 47-52.

10. Давыдов А.И., Мехдиев В.Е., Сиордия А.А. Трехмерная трансвагинальная эхография в режиме цветового и энергетического допплера: перспективы, возможности, ограничения Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии 2008; 7 (1): 56-64.

11. Дедов И.И., Мельниченко Г.А. Клинические рекомендации. Эндокринология. ГЭОТАР, 2008

12. Демидов В.Н., Гус А.И. Ультразвуковая диагностика гиперпластических и опухолевых процессов эндометрия. Клиническое руководство по ультразвуковой диагностике. Под ред В.В.Митькова, М.В.Медведева. Видар; 1997; 120-30.

13. Демидов В.Н., Терская JI.B., Полякова Ю.В. Значение поликлинического эхографического скрининга в снижении заболеваемости раком эндометрия. SonoAce-Ultrasound2001: 8, 60-64.

14. Железнов Б.И. Некоторые итоги изучения проблемы предрака эндометрия. Акуш. и гинек., 1978,3-10-17.

15. Жордания К.И. Злокачественные эпителиальные опухоли яичников. Современная онкология. 2003; 2: 51-5.

16. Капустина И.Н., Сидорова И.С., Саранцев А.Н. Цветовое допплеровское картирование в диагностике рака эндометрия. SonoAce-Ultrasound, 2001, 9,61-6.

17. Кондриков Н.И. Патология матки. Практическая медицина, 2008.

18. Кондриков Н.И., Могиревская О.А. Гиперпластические процессы эндометрия: иммуногистохимическое исследование. Материалы VI рос. Форума «Мать и дитя», 2004:380-1.

19. Кузнецова И.В. Гиперпластические процессы органов-мишеней у женщин старше 35 лет, перенесших операцию клиновидной резекции поли-кистозных яичников. Акуш. и гинек. — 1991, № 2, С. 57-60.

20. Кулаков В.И., Прилепская В.Н., Практическая гинекология. МедПресс, 2008.

21. Кулаков В.И., Савельева Г.М., Манухин И.Б. Гинекология. Национальное руководство, ГЭОТАР, 2007.

22. Кушлинский, Н.Е., Чернуха Г.Е., Герштейн Е.С. Рецепторы роста и половых стероидных гормонов при аденоматозе эндометрия. Вестник РОНЦ им. Н. Н. Блохина. 1998, № 2. С. 35-38.

23. Лебедев В.А. Клинико-морфологическая характеристика, диагностика и терапия полипов эндометрия. Автореф. . .дисс. канд. мед. наук. Москва, 1987.

24. Макаров О.В., Сергеев П.В. Гиперпластические процессы эндометрия: диагностика и лечение с учетом рецепторного профиля эндометрия. Акуш. и гинек., 2003; 3:32-36.

25. Манухин И.Б., Попков С.А., Гальцова Н.Е. и др. Влияние менопаузы на антитромбогенную активность сосудистой стенки. 1-й Росс.конгресс по менопаузе, сборник тезисов. М.: 2001, С. 25.

26. Манухин И.Б., Тумилович Л.Г., Геворкян М.А. Клинические лекции по гинекологической эндокринологии. ГЭОТАР, 2006

27. Назаренко Г.И., Кишкун А.А. Клиническая оценка результатов лабораторных исследований. М.: Медицина, 2002.

28. Панкратов В.В. Цветное допплеровское картирование и эндохирургичес-кие технологии в диагностике и лечении гиперпластических процессов эндометрия у женщин репродуктивного возраста. Автореф. . .дисс. канд. мед. наук. Сургут, 2001.

29. Пашков В.М., Бахтияров К.Р. Клинические аспекты гормональной терапии больных гиперплазией эндометрия. Вопросы гинекологии, акушерства и пери натологии 2004; 3(2):47-49.

30. Пашков В.М. Дифференцированный подход к диагностике и хирургическому лечению женщин с доброкачественными заболеваниями матки. Ав-тореф. . дисс.докт.мед.наук, Москва, 2004

31. Пашков В.М., Лебедев В.А. Современные методы лечения гиперпластических процессов эндометрия. Вопросы гинекологии, акушерства и пе-ринатологии 2006; 5 (6): 61-67.

32. Подзолкова Н.М., Глазкова О.Л. Исследование гормонального статуса женщины в практике гинеколога. МедПресс, 2006.

33. Подзолкова Н.М., Подзолков В.И., Глазкова О.Л., Топольская И.В. Метаболический синдром у женщин: две грани единой проблемы. Акуш. и гинек., 2003; 6:28-33.

34. Прилепская В.Н. Клиническая гинекология. МедПресс, 2008.

35. Прилепская В.Н., Лобова Т.А. Гипоталамо-гипофизарно-тиреоидная система у больных с дисфункциональными маточными кровотечениями. Акуш. и гинек. 1991. - № 9. - С.51-54.

36. Родкина Р.А., Кветной И.М., Столярова И.С. Состояние апудоцитов при гиперпластических процессах и раке эндометрия. Акуш. и гинек. 1991. - № 5. - С. 57-60.

37. СавельеваГ.М., Серов В.Н. Предрак эндометрия. Москва, Медицина, 1980.

38. Серегина П.Е., Иткес А.В. Определение носительства аллелей PL-AI и PL-All гена GPIIIa у женщин с гиперпластическими процессами эндометрия. Материалы VI рос. Форума «Мать и дитя», 2004:479.

39. Серов В.Н., Прилепская В.Н., Овсянникова Т.В. Гинекологическая эндокринология. МедПресс, 2008.

40. Серов В.Н., Тихомиров А.Л. Патогенез вторичных нарушений репродуктивной функции у женщин. Проблемы эндокринологии в акушерстве и гинекологии (Материалы 2 съезда Российской ассоциации врачей акушеров и гинекологов). Academia, 1997, С. 96-98.

41. Сидорова И.С, Пиддубный М.И., Леваков С.А. Состояние молочных желез у больных миомой матки в постменоаузе. Вестник Российской ассоциации акушеров-гинекологов: 1999; (1): 92—95.

42. Сидорова И.С., Капустина И.Н., Леваков С.А., Саранцев А.Н. Цветовое допплеровское картирование в диагностике опухолей матки. Вестник Российской ассоциации акушеров-гинекологов: 1993, №3, 14-19

43. Соснова Е.А. Метаболический синдром. Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии 2008; 7 (3): 66-73.

44. Стрижаков А.Н., Давыдов А.И. Трансвагинальная эхография: 2D и 3D методы. Москва, ОСЛН, 2006.

45. Стрижаков А.Н., Давыдов А.И. Гинекология. Курс лекций. ГЭОТАР, 2009

46. Стрижаков А.Н., Давыдов А.И., Белоцерковцева Л.Д. Малоинвазивная хирургия в гинекологии. Москва, «Медицина», 2001.

47. Стрижаков А.Н., Давыдов А.И., Пашков В.М., Бахтияров К.Р. Органо-сберегающее хирургическое лечение доброкачественных заболеваний матки. Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии 2003, 2, 3, 59.

48. Стрижаков А.Н., Давыдов А.И. Железистая гиперплазия эндометрия: принципы диагностики и гормональной терапии. Вопросы гинекологии, акушерства и перинатологии 2008; 7 (4): 20-24.

49. Сухих Г.Т., Серов В.Н. Активность Са2+/Мд2+-зависимой эндонуклеазы как биологического маркера апоптоза при гиперпластических процессах и раке эндометрия. Акуш. и гинек., 2000,4:41-45.

50. Сухих Г.Т., Чернуха Г.Е., Сметник В.П., Жданов А.В., Давыдова М.П., Слукина Т.В. Пролиферативная активность и апоптоз в гиперплазиро-ванном эндометрии. Акуш. и гинек., 2005,5:25-29.

51. Торчинов A.M., Фириченко В.И., Мазуркевич М.В., Рябышева В.Ю. Хирургическая менопауза и гормональная коррекция метаболических нарушений. Материалы VII Международной научно-практической конференции «Здоровье и образование в XXI веке». М., 2006. — С.515

52. Терегулова Л. Е. Значение трансвагинальной эхографии и допплерографии в диагностике патологии эндометрия в постменопаузальном периоде. Дисс. .канд. мед. наук. Казань, 1999.

53. Чернуха Г.Е. Аденоматозная и железистая гиперплазия эндометрия в репродуктивном возрасте (патогенез, клиника, лечение): Автореф. дис. .д-ра мед.наук. М.,1999.

54. Чеснокова Н.П., Салов И.А., Курникова В.В., Захарова Н.Б. Характер изменения цитокинового статуса при различных видах гиперплазии эн-дом. Материалы VI рос. Форума «Мать и дитя», 2004:532.

55. Abbasi S., Jamal A., Eslamian L., Marsousi V. Role of clinical and ultrasound findings in the diagnosis of retained products of conception. Ultrasound Obstet Gynecol. 2008; 32(5):704-7.

56. Abe M., Ogawa H., Ayhan A. The use of non-three-layer ultrasound in biopsy recommendation for premenopausal women. Acta Obstet Gynecol Scand. 2008; 87(11):1155-61.

57. Agostinelli D., de Terlizzi F. QUS in monitoring raloxifene and estrogen-progestogens: a 4-year longitudinal study. Ultrasound Med Biol. 2007

58. Akesson A., Julin В., Wolk A. Long-term dietary cadmium intake and postmenopausal endometrial cancer incidence: a population-based prospective cohort study Cancer Res. 2008; 68(15):6435-41.

59. Alcazar J.L., Galvan R. Three-dimensional power Doppler ultrasound scanning for the prediction of endometrial cancer in women with postmenopausal bleeding and thickened endometrium. Am J Obstet Gynecol. 2009; 200(1): 44; 1-6.

60. American College of Obstetricians and Gynecologists. ACOG Committee Opinion No. 426: The role of transvaginal ultrasonography in the evaluation of postmenopausal bleeding. Obstet Gynecol. 2009; 113(2 Pt 1): 462-4.

61. Baak J.P., Mutter G.L. EIN and WH094. J Clin Pathol. 2005 Jan;58(l):l-6.

62. Balaban Y.H., Simsek H., Yilmaz R. Tumor markers in familial Mediterranean fever and their correlation with the frequency of attacks. Clin Exp Rheumatol. 2008; 26(4 Suppl50): 114-6.

63. Bega G., Lev-Toaff A.S., 0"Kane P. et al. Three-dimensional ultrasonography in gynecology: technical aspects and clinical applications. J Ultpasound Med 2003; 22(11): 1249-69.

64. Berga S.L. Disordered folliculogenesis during the menopausal transition: clinic and therapeutic aspects for cardiovascular prevention. Recenti Prog Med. 2007; 98(3): 185-91.

65. Bircan S., Ensari A., Ozturk S., Erdogan N., Dundar I. Immunohistochemical analysis of c-myc, c-jun and estrogen receptor in normal, hyperplastic and neoplastic endometrium. Pathol Oncol Res. 2005;1 l(l):32-9.

66. Вое Engelsen I., Woie K., Hordnes K. Transcervical endometrial resection: long-term results of 390 procedures. Acta Obstet Gynecol Scand. 2006;85(l):82-7.

67. Bolland M.J., Grey A.B., Orr-Walker B.J. Prospective 10-year study of postmenopausal women with asymptomatic primary hyperparathyroidism. N Z Med J. 2008; 4;121(1277):18-29.

68. Caparevi Z., Kosti N. The influence of age and the beginning of menopause on the lipid status, LDL oxidation, and CRP in healthy women. Srp Arh Celok Lek. 2007; 135(5-6):280-5.

69. Caufriez A. Hormonal replacement therapy (HRT) in postmenopause: a reappraisal. Ann Endocrinol (Paris). 2007; 68(4):241-50.

70. Chan D.A., Giaccia A.J. Targeting cancer cells by synthetic lethality: autophagy and VHL in cancer therapeutics. Cell Cycle. 2008; 7(19):2987-90.

71. Chen B.H., Giudice L.C. Dysfunctional uterine bleeding. West. J. Med.- 1998.169:5.-р.280-284.

72. Constantinou A., Epenetos А.А., Hreczuk-HirstD. Site-Specific Polysialylation of an Antitumor Single-Chain Fv Fragment. Bioconjug Chem. 2009; 29: 45-6.

73. Costa Hde L., Costa L.O. Histeroscopy in menopause: analysis of the techniques and accuracy of the method. Rev Bras Ginecol Obstet. 2008; 30(10):524-30.

74. DehnB. Care ofthe menopausal patient: a nurse practitioner's view. J Am Acad Nurse Pract. 2007;19(8):427-37.

75. Demetre D. The Menopause Guide. Baker book house, 2009

76. Derry P.S. Update on hormones, menopause, and heart disease: evaluating professional responses to the Women's Health Initiative. Health Care Women Int. 2008;29(7):720-37.

77. Dillaway H., Byrnes M., Miller S., Rehan S. Talking «among us»: how women from different racial-ethnic groups define and discuss menopause. Health Care Women Int. 2008;29(7):766-81.

78. Donnez J. Today's treatments: medical, surgical and in partnership. Int. J. Gynaecol. Obstet.- 1999.- 64 Suppl l.-p.5-13.

79. Downey D.B., Fenster A., Williams J.C. Clinical utility of three-dimensional US. Radiographics 2000; 20(2):559-71.

80. Eliassen A.H., Hankinson S.E. Endogenous hormone levels and risk of breast, endometrial and ovarian cancers: prospective studies. Adv Exp Med Biol. 2008; 630:148

81. Fenton A., Panay N. Communication-do we have a problem? Climacteric. 2008;ll(4):265-6.

82. Fletcher H.M., Wharfe G. Intestinal obstruction and thromboembolism in a postmenopausal woman with large calcified fibroids. J Obstet Gynaecol. 2008; 28(7):754-5.

83. Garuti G., Sambruni I., Cellani F., GarziaD., Alleva P., Luerti M. Hysteroscopy and transvaginal ultrasonography in postmenopausal women with uterine bleeding. Int. J. Gynaecol. Obstet.- 1999.- 65:1.-p. 25-33.

84. Goldberg J.M. Intrauterine pregnancy folloving endometrial ablation. Obstet. Gynecol.- 1994.- V.83.- N.5.- P.836-837.

85. Goldman N. The Menopause. Gardners Books, 2009

86. Gubbini G., Filoni M., Linsalata I., Stagnozzi R., Stefanetti M., Marabini A. The role of hysteroscopy in the diagnosis and follow-up of endometrial hyperplasia. Minerva Ginecol. 1998. - 50:4. - p. 125-33.

87. Hagey A.R., Warren M.R Role of exercise and' nutrition in menopause. Clin Obstet Gynecol. 2008 Sep;51(3):627-41.

88. Harrison G.S., Wierman M.E., Nett T.M., Glode L.M. Gonadotropin-releasing hormone and its receptor in normal and malignant cells. Endocr Relat Cancer 2004; 11(4): 725-48.

89. Healy D.L., Bell R., Robertson D.M. Ovarian status in healthy postmenopausal women. Menopause. 2008 Nov-Dec;15(6):l 109-14.

90. Henderson V.W. Cognitive changes after menopause: influence of estrogen. Clin Obstet Gynecol. 2008; 51(3):618-26.

91. Hodis H.N., Mack W.J. Postmenopausal hormone therapy and cardiovascular disease in perspective. Clin Obstet Gynecol. 2008;51(3):564-80.

92. Ни K., Zhong G., He R Expression of estrogen receptors ERalpha and ERbeta in endometrial hyperplasia and adenocarcinoma. Int J Gynecol Cancer. 2005 May-Jun;15(3):537-41.

93. Huang A. J., Sawaya G.F., Vittinghoff E., Lin F., Grady D. Hot flushes, coronary heart disease, and hormone therapy in postmenopausal women. Menopause. 2009; Suppll:S 18-24

94. Im J.A., Yu B.P., Jeon J.Y., Kim S.H. Relationship between osteocalcin and glucose metabolism in postmenopausal women. Clin Chim Acta. 2008; 396(1-2):66-9.

95. Janssen I., Powell L.H., Crawford S. Menopause and the metabolic syndrome: the Study of Women's Health Across the Nation. Arch Intern Med. 2008; 28;168(14): 1568-75.

96. Kaplan H.S., Robson A.J. We age because we grow. Proc Biol Sci. 2009; 22;276(1663): 1837-44.

97. Kaunitz A.M. Aromatase inhibitor therapy for uterine bleeding in a postmenopausal oman with leiomyomata. Menopause. 2007 Sep-Oct;14(5):941-3.

98. Kim H.R., Lee C.H., Kim Y.W. Increased CA 19-9 level in patients without malignant disease. Clin Chem Lab Med. 2009; 29: 67-71

99. KnappK.M. Quantitative ultrasound and bone health. SaludPublicaMex. 2009; 51

100. Knee after Ovariohysterectomy in a Rabbit Model: Are there implications for the menopause in women attending menopause clinics in Italy. Maturitas. 2007;56(3):280-7.

101. Kudela M., Pilka R., Hejtm?nek P. The importance of sonography and hysteros-copy at suspected findings on endometrium of menopausal women. Ceska Gy-nekol. 2008; 73(2): 104-8.

102. Kupesic S., Bekavac L., Bjelos D., KurjiakA. Assesment of endometrial receptivity by transvaginal color Doppler and three-demensional powr Doppler ultrasonography in patients undergoing in vitro fertilization procedures. Ultrasound Med2001; 20:125-34.

103. Kurman R.J., Norris H.J. Evaluation of criteria for distinguishing atypical endometrial hyperplasia from well-differentiated carcinoma. Cancer 1982,15(49); 12:2547-59.

104. Kyung M.S., Choi J.S., Hong S.H., Kim H.S. Elevated CA 19-9 levels in mature cystic teratoma of the ovary. Int J Biol Markers. 2009; 24(l):52-6.

105. Lahdenper? M., Russell A.F., Lummaa V. Selection for long lifespan in men: benefits of grandfathering?. Proc Biol Sci. 2007 Oct 7;274(1624):2437-44.

106. Laifer-Narin S.L., Ragavendra N., Lu D.S., Sayre J., Perrella R.R., Grant E.G. Transvaginal saline hysterosonography: characteristics distinguishing malignant and various benign conditions. Am. J. Roentgenol.-1999.-172:6.-p. 1513-1520.

107. Lane B.F, Wong-You-Cheong J.J. Imaging of endometrial pathology. Clin Ob-stet Gynecol. 2009;52(l):57-72.

108. Lee A., Sator M. et al. Endometrial volume change during spontaneous menstrual cycles: volumetry by transvaginal three-dimetional ultrasound. Fertil Steril 1997; 68:831-5.

109. Lenhard M.S., Nehring S., Nagel D. Predictive value of CA 125 and CA 72-4 in ovarian borderline tumors. Clin Chem Lab Med. 2009; 47(5):537-42.

110. Levaillant JM. Appearance and diagnosis of intracavitary uterine pathologies. J Gynecol Obstet Biol Reprod (Paris). 2007;36 Spec No 2:1-5.

111. Lobo R. Evidence-based approach to menopause. Foreword. Clin Obstet Gynecol. 2008 Sep;51(3):533

112. Lobo R. Evidence-based medicine and the management of menopause. Clin Obstet Gynecol. 2008 Sep;51(3):534-8.

113. Loffer F.D. Long term follow up of patients undergoing endometrial ablation with the: YAG laser or the resectoscope. International society of gynecologic endoscopy. London, 1995, p. 37.

114. Luo X., Xu J., Chegini N. Gonadotropin releasing hormone analogue (GnRHa) alters the expression and activation of Smad in human endometrial epithelial and stromal cells. Reprod Biol Endocrinol, 2003; 16(1); 1:125.

115. Ma S.K., Zhang H.T., Sun Y.C., Wu LY. Synchronous primary cancers of theendometrium and ovary: review of 43 cases. Zhonghua Zhong Liu Za Zhi. 2008; 30(9):690-4.

116. Magyar Z., Csap Z., Papp Z. The effect of postmenopausal hormone replacement therapy on endometrial bleeding. OrvHetil. 2007; 5; 148(31): 1451-9.

117. Maia HJr., Maltez A., Athayde C., Coelho G., Coutinho E. Detection of endometrial intraepithelial neoplasia (EIN) in postmenopausal endometrium. Matu-ritas. 2003; 20;46(2): 153-61.

118. Maki P.M. The timing of estrogen therapy after ovariectomy—implications for neurocognitive function. Nat Clin Pract Endocrinol Metab. 2008 Sep;4(9):494-5.

119. Macdonald F., Bird R., Stoces H. Expression of REA, CA 125, CA 19-9, CA 72-4 and human milk fat globole membran antigen in ovarian cancer. J Clin Pathol 1998; 41(3): 260.

120. Messina M. The endometrial effects of isoflavones: a discussion paper. Complement Ther Clin Pract. 2008; 14(3):212-4.

121. Meyer L. Clinical aspects and transmission of HIV among women: a literature review. Med Sci (Paris). 2008; 24 Spec No 2:129-35.

122. Moalla S., Lebib S.B., Miri I. Study of the postural profile and spinal static for menopausal-women with chronic low back pain. Ann Readapt Med Phys. 2008; 51(8):619-29.

123. Mutter G.L. Endometrial intraepithelial neoplasia (EIN): will it bring order to chaos? The Endometrial Collaborative Group. Gynecol Oncol. 2000; 76(3):287-90.

124. Nagyklnai T. Adjuvant endocrine therapy in postmenopausal hormone-sensitive breast cancer: to start, to switch or to extend?. Magy Onkol. 2008; 52(2): 13343.

125. Neves-E-Castro M. Association of ovarian and uterine cancers with postmenopausal hormonal treatments. Clin Obstet Gynecol. 2008; 51(3):607-17.

126. Ng E.H., Yeung W.S., Ho P.C. Endometrial and subendometrial vascularity are significantly lower in patients with endometrial volume 2.5 ml or less. Reprod Biomed Online. 2009; 18(2):262-8.

127. Nkwo P., Onah H. Positive attitude to menopause and improved quality of life among Igbo women in Nigeria. Int J Gynaecol Obstet. 2008; 103(l):71-2

128. Noguti A.S., Jarmy-Di Bella Z.I., de Oliveira E. Ultrasonographic and doppler velocimetric evaluation of the levator ani muscle according to the hormonal status. Eur J Obstet Gynecol Reprod Biol. 2008; 141(2): 183-5.

129. Novae L, Grigore T, Cernea N, Niculescu M, Cotarcea S. Incidence of endometrial carcinoma in patients with endometrial hyperplasia. Eur J Gynaecol Oncol. 2005; 26(5): 561 -3.

130. Nutis M., Garcia K.M., Nuwayhid В., Mulla Z., ElMasri W. Use of ultrasonographic cut point for diagnosing endometrial pathology in postmenopausal women with multiple risk factors for endometrial cancer. J ReprodMed. 2008; 53(10):755-9.

131. Opolskiene G., Sladkevicius R, Valentin L. Two- and three-dimensional saline contrast sonohysterography: interobserver agreement, agreement with hysteros-copy and diagnosis of endometrial malignancy. Ultrasound Obstet Gynecol. 2009;33(5):574-82.

132. Orozco L.J., Salazar A., Clarke J., Tristan M. Hysterectomy versus hysterectomy plus oophorectomy for premenopausal women. Cochrane Database Syst Rev. 2008; 16;(3): 563-8.

133. Osmers R.G., Osmers M., Kuhn W. Prognostic value of transvaginal sonography in asymptomatic endometrial cancers. Ultrasound Obstet. Gynecol., 1996, 2, 6, 103-107.

134. Pace S., Grassi A., Ferrero S. et al. Diagnostic methods of early detection of endometrial hyperplasia and cancer. Eur. J. Gynecol. Oncol., 1995, 16, 5, 373381.

135. Panayotidis C., Van Herendael B. Intramyometrial uterine fat metaplasia. J Minim Invasive Gynecol. 2008; 15(5):525-6.

136. Parazzini F. Progetto Menopausa Italia Study Group. Determinants of age at post-menopausal athlete? Br J Sports Med. 2009; (1); 214.

137. Parazzini F. Progretto Menopausa Italia Study Group. Menopausal status, Protocol. Menopause. 2009; 16(1 ):216-7; 217-8.

138. Park H.A., Lee J.S., Kuller L.H., Cauley J.A. Effects of weight control during the menopausal transition on bone mineral density. J Clin Endocrinol Metab. 2007; 92(10):3809-15.

139. Parry B.L. Sleep disturbances at menopause are related to sleep disorders and anxiety symptoms. Menopause. 2007; 14(5):812-4.

140. Payne J.L. Mood Disorders in Your Female Patients. Norton W.W. & CO INC, 2009

141. Phillips G., Garry R., Hawe J. Endometrial ablation with a thermal balloon catheter. World Congress of Gynecology and Obstetrics, Copenhagen, 1997, p.22.

142. Potter A. W., Chandrasekhar C.A. US and CT evaluation of acute pelvic pain of gynecologic origin in nonpregnant premenopausal patients. Radiographics. 2008; 28(6): 1645-59.

143. Racho D., Teede H. Postmenopausal hormone therapy and the risk of venous thromboembolism. Climacteric. 2008; 11(4):273-9.

144. Raine-Fenning N., Campbell В., Collier J., Brincat M., Johnson I. The reproducibility of endometrial volum acqusition and measurement with the VOCAL-imaging program. Ultrasound Obstet Gynecol 2002; 19(l):69-75.

145. Rees M. Management of the Menopause. Royal Society of medicine press, 2009

146. Remmerbach T.W., Wottawah F., Dietrich J. Oral cancer diagnosis by mechanical phenotyping. Cancer Res. 2009; 69(5): 1728-32.

147. Rigano A., Sturlese E., Rigano M., Baviera G. Endocrine changes in postmenopausal women after high-dose danazol therapy. Panminerva Med.- 1999.- 41:2.-p.139-142.

148. Robert Y., Bazot M. Meno-metrorrhagia imaging. J Radiol. 2008; 89(1 Pt 2): 115-33.

149. Rohde A. Importance of hormonal and psychosocial factors of depression in women. MMWFortschr Med. 2007; 14;149(24):25-8.

150. Rojas L.V., Nieves K., Suarez E. Thyroid-stimulating hormone and follicle-stimulating hormone status in Hispanic women during the menopause transition. EthnDis. 2008;18:S2-230-4.

151. Rosa-e-Silva J.C., Carvalho B.R., Barbosa Hde F., Poli-Neto O.B. Endometriosis in postmenopausal women without previous hormonal therapy: report of three cases. Climacteric. 2008; 11 (6):525-8.

152. Rousset P., Gompel A., Christin-Maitre S. Ovarian hyperthecosis on grayscale and color Doppler ultrasound. Ultrasound Obstet Gynecol. 2008; 32(5):694-9.

153. Rovio P.H., Helin R., Heinonen P.K. Long-term outcome of hysteroscopic endometrial resection with or without myomectomy in patients with menorrhagia. Arch Gynecol Obstet. 2009; 279(2): 159-63.

154. Sadoon S., Salman G., Smith G., Henson C., McCullough W. Ultrasonographic endometrial thickness for diagnosing endometrial pathology in postmenopausal bleeding. J Obstet Gynaecol. 2007; 27(4):406-8.

155. Sahdev A. Imaging investigation of postmenopausal bleeding. BMJ. 2009;338

156. Saito S.,ItoK., Suzuki T. Orphan nuclear receptor DAX-1 in human endometrium and its disorders. Cancer Sci. 2005, 96(10):645-52.

157. Saleh T.M., Connell B.J. Role of oestrogen in the central regulation of autonomic function. Clin Exp Pharmacol Physiol. 2007; 34(9): 827-32.

158. SantoroN. Symptoms of menopause: hot flushes. Clin Obstet Gynecol. 2008; 51(3):539-48.

159. Schild R.L., Indefrei D., Eschweiler S. et al. Three-demensional endometrial volume calculation and pregnancy rate in an in vitro fertilisation programme. HumReprod 1999; 14:1255-8.

160. Schissler R, Kluge M., Yassouridis A. Progesterone reduces wakefulness in sleep EEG and has no effect on cognition in healthy postmenopausal women. Psychoneuroendocrinology. 2008;33(8): 1124-31.

161. Sharma B, Preston J, Ray C. Microwave endometrial ablation for menorrhagia: outcome at 2 years—experience of a district general hospital. J Obstet Gynaecol. 2004 Nov;24(8):916-9.

162. Schulten-Wijman M.J., StruijkP.C., Brezinka C. Evaluation of volume vascularization index and flow index: a phantom study. Ultrasound Obstet Gynecol. 2008;32(4):560-4.

163. Sinagra D., Conti M. Metabolic syndrome in menopause: physiopathological, and menopause. Menopause. 2009; 16(1):8-10.

164. Smith-DiJulio K., Woods N.F., Mitchell E.S. Well-being during the menopausal transition and early postmenopause: a longitudinal analysis. Menopause. 2008; 15(6): 1095-102.

165. Song Y., Yang J., Liu Z., Shen K. Preoperative evaluation of endometrial carcinoma by contrast-enhanced ultrasonography. BJOG. 2009 Jan; 116(2):294-8;

166. Sowers M.R., Zheng H., McConnell D. Follicle stimulating hormone and its rate of change in defining menopause transition stages. J Clin Endocrinol Metab. 2008; 93(10):3958-64.

167. Srinivasan S., Joyce E., Jones L.W. Tear osmolality and ferning patterns in postmenopausal women. Optom Vis Sci. 2007 Jul;84(7):588-92.

168. Stubbs M.L., Cohen S.M., Carr F. Menopausal women's perceived causes of hot flash. Health Care Women Int. 2008;29(7):755-65.

169. Sukhikh G.T., Zhdanov A.V., Davydova M.P., Slukina T.V., Chernukha G.E., Samoilova Т.Е., Smetnik V.P. Disorders in cytokine gene expression in endometrial hyperplasia and effect of hormone therapy. Bull Exp Biol Med. 2005:21 -26.

170. Taguchi J. Misunderstandings regarding the history and challenges of the Wiley explaining chaos. Menopause. 2009; 16(1): 11-2.

171. Tanwar P.S., O'Shea T, McFarlane JR. In vivo evidence of role of bone mor-phogenetic protein-4 in the mouse ovary. AnimReprod Sci. 2008; 106(3-4):232-40.

172. Thurston R.C. SSRIs for menopausal hot flashes: a promise yet to be delivered. Menopause. 2007; 14(5):820-2.

173. Tong I.L. Treatment of menopausal symptoms. Compr Ther. 2008; 34(1): 41-7.

174. Tsikouras P., Liberis V., Galazios G. TV sonographic assessment in postmenopausal women with bleeding. Eur J Gynaecol Oncol. 2008; 29(1):67-71.

175. Verdier S. Effect of estrogens on skin aging and the potential role of selectiveestrogen receptor modulators. Climacteric. 2007 Aug; 10(4):289-97.

176. Wanke I.E. Reproduction and the APUD system. Semin Surg Oncol. 1993; 9(5):394-8.

177. Wang P.H., Cheng M.H., Chao H.T., Chao K.C. Effects of tibolone on the breast of postmenopausal women. Taiwan J Obstet Gynecol. 2007; 46(2): 1216.

178. WalachN., Gur Y. Leukocyte alkaline phosphatase, CA 15-3, CA 125, and AFP in cancer patients. Tumori 1998; 84(3): 360-3.

179. Wierman M.E., Kohrt W.M. Vascular and metabolic effects of sex steroids: new insights into clinical trials. Reprod Sci. 2007; 14(4):300-14.

180. Williams A.R., Brechin S., Porter A.J. Factors affecting adequacy of Pipelle and Tao Brush endometrial sampling. В JOG. 2008; 115(8): 1028-36.

181. Williams L. The perimenopause: contraception advice. RCM Midwives. 2007; 10(7):336-7.

182. Wingert P, Kantrowitz B. The Menopause Book. Workman publ Co, 2009

183. Wright F.C., Eskicioglu C., Glazier J. Women with locally advanced breast cancer are not at higher risk for contralateral synchronous breast cancer. Breast J. 2008; 14(6):556-61.

184. Yamada M., Soda M., Fujiwara S. Follicle-stimulating hormone and oestradiol levels during perimenopause in a cohort of Japanese women. Int J Clin Pract. 2008;62(10): 1623-7.

185. Yang D., Haines C. J., Pan P. Menopausal symptoms in mid-life women in southern China. Climacteric. 2008; 11(4):329-36.

186. Yangin H.B., S?zer G.A., Seng?n N., Kukulu K. The relationship between depression and sexual function in menopause period. Maturitas. 2008; 20;61(3):233-7.

187. Zhang Q, AftRL, Gross ML. Estrogen carcinogenesis: specific identification ofestrogen-modified nucleobase in breast tissue from women. Chem Res Toxicol. 2008;21(8): 1509-13.

188. Ziaei S., Kazemnejad A., Zareai M. The effect of vitamin E on hot flashes in menopausal women. Gynecol Obstet Invest. 2007; 64(4):204-7.