Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки.

Королева, Евгения Васильевна

Диссертации по медицине → Психиатрия

Автореферат и диссертация по медицине (14.01.06) на тему:Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки.

ДИССЕРТАЦИЯ

АВТОРЕФЕРАТ

Королева, Евгения Васильевна Москва 2010 г.

Ученая степень: доктора медицинских наук

ВАК РФ: 14.01.06

Автореферат диссертации по медицине на тему Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки.

На правах рукописи

КОРОЛЕВА Евгения Васильезна

Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки

14.01.06 - Психиатрия

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора медицинских наук

Москва-2010

~ 2 СЕ" 2010

004608979

Работа выполнена в Федеральном государственном учреждении «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию.

Научный консультант: доктор медицинских наук, профессор

Харитонова Наталья Константиновна

Официальные оппоненты: доктор медицинских наук, профессор

Барденштейн Леонид Михайлович

доктор медицинских наук, профессор Осколкова Софья Натановна

доктор медицинских наук, профессор Тювина Нина Аркадьевна

Ведущее учреждение: Федеральное государственное учреждение «Московский НИИ психиатрии»

Защита диссертации состоится «_»_2010 г. в_ч. на заседании

диссертационного совета Д 208.024.01 при ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им.В.П.Сербского» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию по адресу: 119991, г.Москва, Кропоткинский пер., д.23.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию.

Автореферат разослан «_»_____ 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат медицинских наук

И.Н.Винникова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность исследования. В последние годы отмечается отчетливая тенденция к увеличению числа судебно-психиатрических экспертиз в гражданских делах по признанию сделки недействительной (Мохонько А.Р., Щукина Е.Я., 2004; Секераж Т.Н., 2004; Мохонько А.Р., Муганцева Л.А., 2008, 2009). Изменение правового положения лиц с психическими расстройствами, применение новых реабилитационно-терапевтических подходов привели к социальной интеграции и увеличению правовой ответственности больных (Дмитриева Т.Б., 2001; Семке В.Я., 2003; Смулевич А.Б., 2003, 2004; Березанцев А.Ю., 2004; Ромасенко Л.В., 2004; Чуркин A.A., Творогова H.A., 2004; Михайлова Н.М., 2005; Фукс Д., 2005; Гурович ИЛ., Шмуклер А.Б., Любов Е.Б., 2009; Andreasen N.C., 2005; Damsa С., 2008; Schanda Н., 2008). Это позволило им участвовать в сложных имущественно-правовых отношениях, в том числе по заключению новых, появившихся в современных социально-экономических условиях видов сделок.

Специфика проведения экспертиз по определению способности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки связана с тем, что, в отличие от категорий невменяемости и недееспособности, медицинский критерий несделкоспособности не сформулирован законодательно: в соответствии со ст. 177 ГК РФ судебно-психиатрической оценке подлежит "такое состояние" лица в момент совершения сделки. Определение содержания медицинского критерия несделкоспособности, выделение и систематизация психопатологических расстройств, входящих в его структуру, имеют большое значение для теории и методологии судебно-психиатрической экспертизы.

Клинические критерии несделкоспособности изучались многими авторами, которые также подчеркивали актуальность этой проблемы для судебной психиатрии (Ружников А.Ю., 2002; Малкин Д.А., 2004; Харитонова Н.К., 2004, 2008; Печерникова Т.П., Михайловская О.Г., 2005; Илейко В.Р., Первомайский В.Б., 2006; Харитонова Н.К., Сафуанов Ф.С., Малкин Д.А.,

2006; Храмкова О.П., 2006; Комарова Е.В., 2007; Habermeyer Е., Sab Н., 2002). Отмечалась важность оценки уровня социальной адаптации больного, которая характеризует изменения личности под влиянием болезни, а также структуру и выраженность психопатологических расстройств (Вандыш-Бубко В.В., 2001; Горинов В.В., Шостакович Б.В., 2001; Дмитриева Т.Б., 2001; Клименко Т.В., 2001; Печерникова Т.П., 2004; Кондратьев Ф.В., 2006; В.П.Котов, М.М.Мальцева, 2006; Горинов В.В. и соавт.,2008). Является значимой в теоретическом и практическом плане разработка содержания интеллектуального и волевого компонентов юридического критерия несделкоспособности (Сахнова Т.В., 2000; Нагаев В.В., 2003; Корнеев С.М., 2004; Малкин Д.А., 2004; Секераж Т.Н., 2004-2007; Садиков О.Н. с соавт., 2006; Сафуанов Ф.С., 2007,- Гутников О.В., 2008).

В связи с этим определение категории медицинского критерия несделкоспособности, внедрение нового концептуального подхода к выделению критериев судебно-психиатрической оценки неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделок с применением системного многофакторного анализа приобретает особую актуальность для разрешения многих теоретических, методологических и практических вопросов в экспертологии.

Цель исследования. Разработка теоретико-методологических принципов судебно-психиатрического исследования с созданием системы экспертных оценок психических расстройств для оптимизации судебно-психиатрической экспертизы в гражданских делах по признанию сделки недействительной в соответствии со ст. 177 ГК РФ.

Задачи исследования.

1.Выделить социальные аспекты проблемы сделкоспособности в гражданском процессе на современном этапе развития общества и определить характеризующие ее ключевые правовые и психопатологические понятия.

2.Провести клинико-психопатологический анализ и систематизировать психические расстройства, составляющие медицинский критерий

неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки.

3.Проанализировать содержание составных компонентов юридического критерия несделкоспособности.

4.Разработать дифференцированные критерии судебно-психиатрической оценки различных психических расстройств с учетом их динамики, ведущего симптомокомплекса на период заключения сделки и влияния соматогенных, личностных и социальных факторов.

5.0босновать экспертные модели оценки психических расстройств на период совершения сделки в рамках различных видов экспертных заключений с учетом корреляционных зависимостей.

Научная новизна исследования. В итоге данного исследования впервые на репрезентативном судебно-психиатрическом материале была разработана методологическая основа судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе применительно к оценке категории сделкоспособности.

Обосновано новое экспертное содержание понятия «такое состояние», которое необходимо при проведении судебно-психиатрической экспертизы по определению несделкоспособности. Выделено понятие медицинского критерия несделкоспособности и показано, что его структуру определяют собственно психические расстройства, с учетом особенностей психологического личностного статуса и социальной ситуации сделки. Методологически обосновано, что спецификой экспертного подхода при квалификации «такого состояния» является системный анализ взаимодействия психопатологических, психологических и социальных факторов, что соотносимо с применяемой в уголовном праве концепцией «синдром - личность - ситуация» (Ф.В.Кондратьев), поскольку предполагает оценку влияния психопатологических расстройств, опосредованных личностными и ситуационными факторами, на поведение лица в юридически

значимый период. Предложена систематизация психопатологических расстройств, составляющих медицинский критерий несделкоспособности.

Впервые с использованием сочетания клинико-психопатологического и статистических методов выделены три экспертные модели, соответствующие современному уровню теоретико-методологической концепции несделкоспособности. Разработан алгоритм принятия экспертного решения в зависимости от выраженности психопатологических расстройств и структурно-динамических характеристик психического расстройства, с учетом роли социальных, психогенных и соматогенных факторов.

Впервые предложена новая концепция экспертного подхода к проблеме сделкоспособности, опирающаяся на разработанные экспертные модели и систему доказательств, использованных в зависимости от их значимости в обосновании экспертного решения. Выделены дифференцированные критерии неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими при различных формах психических расстройств и экспертологические подходы к их обоснованию. Определена экспертная тактика в случае недостаточности данных для вынесения экспертного заключения в категоричной форме.

Практическая значимость исследования. В исследовании разработана новая концепция обоснования медицинского критерия несделкоспособности. Определено методологическое различие между понятиями недееспособности и несделкоспособности, состоящая в том, что недееспособность определяется исключительно психическим расстройством с оценкой его тяжести и прогноза. В отличие от этого категория несделкоспособности облигатно включает в себя признак динамичности и ретроспективной оценки «такого состояния», применительно к совершению определенного юридически значимого действия, поэтому включает в себя необходимость оценки динамики психического состояния и способности к свободному личностному волеизъявлению в социальной ситуации сделки.

Разработанные положения о внутреннем содержании медицинского и юридического критериев несделкоспособности и особенностях их соотношения вносят уточнения в общую методологию и теорию судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе и регламентируют новые аспекты вынесения судебно-психиатрического диагноза. В рамках выделенного экспертного подхода, специфичного для судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе по определению несделкоспособности, разработаны специальные экспертные критерии оценки психического состояния лица, алгоритм экспертного исследования, методика анализа психопатологического состояния, личностных компонентов и особенностей социальной ситуации сделки, которые могут быть использованы при проведении очной и посмертной судебно-психиатрической экспертизы в гражданских делах по признанию сделки недействительной. Выделенные экспертные критерии и определенные с учетом корреляционных зависимостей экспертные модели позволят повысить обоснованность и доказательность экспертного заключения. Установленные в процессе исследования наиболее экспертно значимые доказательства для вынесения и обоснования экспертного заключения при различных видах психических расстройств (медицинские документы, показания свидетелей, видеозаписи) могут быть использованы судами при подготовке материалов для назначения судебно-психиатрической экспертизы. Сформулированное в работе научное направление, новые концепции и методологические подходы к оценке способности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки, имеют большое значение в теории судебно-психиатрического анализа, позволят оптимизировать судебно-психиатрическую экспертизу в гражданских делах по признанию сделки недействительной.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Экспертная практика применительно к ст. 177 ГК РФ при признании сделки недействительной требует введения нового экспертного понятия - медицинский критерий неспособности понимать значение своих действий и руководить ими (несделкоспособность) в юридических ситуациях совершения сделки. В правом поле данный критерий представляет аналог медицинского критерия, разработанного для категорий невменяемости и недееспособности.

2. Медицинский критерий несделкоспособности определяется особенностями «такого состояния», которое с позиций законодателя имеет юридическую значимость и подлежит экспертному анализу. Применительно к сделкоспособности экспертно значимыми специфическими составляющими медицинского критерия являются совокупность клинических признаков (хроническое, динамическое психическое расстройство) и социальных, личностных, соматических параметров, что в целом характеризует состояние лица в период сделки.

3. В предлагаемой концепции структура юридического критерия несделкоспособности (неспособность понимать значение своих действий и руководить ими) должна включать следующие элементы: неспособность осознания внешней и фактической стороны юридически значимого события (интеллектуальный компонент); неспособность к волевой регуляции поведения с нарушением личностного смысла и мотивационной составляющей (волевой компонент).

действий и руководить ими. Вторая экспертная модель основана на интеграции клинико-динамической оценки психических расстройств с социальными, личностными, соматическими переменными. Третья экспертная модель предлагает, в случае невозможности дать категоричный экспертный вывод на период сделки, применение определенной тактики взаимодействия эксперта с судом для получения экспертной значимой информации.

Внедрение результатов исследования. Основные положения работы изложены в двух монографиях (совместно с Т.Б.Дмитриевой, Н.К.Харитоновой, КЛ.Иммерман (2003); совместно с Н.К.Харитоновой (2009), главах «Руководства по судебной психиатрии», (совместно с Н.К.Харитоновой, (2004), методических рекомендациях и практическом пособии. Разработанная концепция выделенных экспертных критериев положена в основу «Программы тематического усовершенствования по судебной психиатрии и психологии», проводимой на кафедре социальной и судебной психиатрии факультета постдипломного образования Московской медицинской академии им. И.М.Сеченова. Результаты исследования внедрены в практическую деятельность ФГУ «ГНЦССП», Московской клинической психиатрической больницы №1 им. Н.А.Алексеева, Московского областного центра социальной и судебной психиатрии. Обоснованная система доказательств, применяемых при вынесении и обосновании экспертного заключения, используется судами для подготовки гражданского дела к судебно-психиатрической экспертизе и в образовательной программе Российской Академии Правосудия.

Публикации и апробация результатов работы. По материалам исследования опубликованы 54 научные работы, из них 10 - в рецензируемых журналах. Основные положения работы были представлены и обсуждены на заседании Проблемного совета по судебной психиатрии, а также на научно-практических конференциях, посвященных проблемам судебной психиатрии.

Объем и структура работы. Диссертация изложена на 323 страницах машинописного текста, иллюстрирована 23 таблицами и 9 диаграммами и

рисунками. Диссертация состоит из введения, 5 глав, включающих собственные исследования, заключения, выводов, списка литературы. Библиографический указатель содержит 388 наименований источников, из них 170 - зарубежных.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Характеристика материала и методы исследования. Объектом исследования являлась репрезентативная группа, составляющая 600 лиц, в отношении которых были проведены судебно-психиатрические экспертизы в гражданских делах по признанию сделки недействительной по ст. 177 ГК РФ в период с 1998 по 2005 гг. в ФГУ «ГНЦССП Росздрава» (445 экспертиз, 74,2%) и в МКПБ №1 им.Н.А.Алексеева (155 экспертиз, 25,8%). В 140 (23,33%) наблюдениях на период заключения сделки была диагностирована шизофрения; в 310 (51,67%) - органические психические расстройства; в 95 (15,83%) - синдром зависимости от алкоголя; в 55 (9,17%) - аффективные расстройства в форме депрессивного эпизода. В 350 случаях (58,33%) экспертизы являлись очными; в 250 (41,67%)— посмертными, в 116 наблюдениях (19,33%) были проведены комплексные психолого-психиатрические экспертизы. Процентное соотношение больных соответствовало эпидемиологическим данным о распределении лиц в зависимости от вида экспертного решения: в 57,33% было вынесено заключение о невозможности понимать значение своих действий и руководить ими; в 23,5% - о возможности понимать значение своих действий и руководить ими; в 19,17% - о невозможности дать ответ на экспертные вопросы, при этом была проведена клиническая диагностика психических расстройств, но их экспертная квалификация не была осуществлена.

Среди обследованных преобладали лица пожилого и старческого возраста, средний возраст составлял 57,99±18,24 года. На возраст менее 30 лет приходилось 49 наблюдений (8,01 %); 31 -40 лет - 73 наблюдения ( 12,17%); 41 -50 лет - 79 наблюдений (13,17%); 51-60 лет- 108 наблюдений (18,00%); 61-70 лет 104 наблюдения (17,33%); 71-80 лет - 131 (21,83%); лица старше 81 года

составили 56 наблюдений (9,34%), при этом достоверного различия между группами больных с различными видами экспертного заключения выявлено не было.

Наиболее распространенной категорией обжалуемых сделок было распоряжение жилой площадью: составление договора купли-продажи (32,33%) и дарения (9,50%), завещания (27,83%), согласие на регистрацию (4,50%), выдача генеральной доверенности (7,70%), а также новые виды сделок, характерные только для современных экономических условий: заключение договора ренты с пожизненным проживанием, договора приватизации, получение кредита, составление брачного договора (18,17%).

Основными методами исследования являлись клинико-психопатологический с учетом данных патопсихологического обследования и статистический. Исследование велось по программе заполнения специальной формализованной карты обследования, включавшей 180 признаков, анализируемых по принципу дихотомического деления, и создания базы данных. Был применен математический анализ с помощью программного пакета Statistica 6.0 rus. Статистическая обработка включала в себя оценку частотности исследуемых признаков (абсолютное значение, удельный вес). Выделение экспертных критериев несделкоспособности основывалось на сопоставительном анализе групп больных с различными видами экспертного решения, в этом случае применялась оценка достоверности сравниваемых показателей, которая определялась при помощи метода углового преобразования Фишера - критерий ф*, достоверными считались различия при р<0,05. Для исследования взаимосвязи между исходными признаками, включая экспертно значимые показатели, в группах больных с различными видами заключений, при очной и посмертной экспертизе и при выделенных экспертных моделях, был применен корреляционный анализ. Для оценки корреляционных зависимостей выбраны сильные (коэффициент корреляции Спирмена RsP по модулю более 0,5), средние (RSp по модулю составляет 0,20,5) и слабые (RSp по модулю менее 0,2) связи между исследуемыми

признаками. Учитывались положительные и отрицательные связи, имеющие уровень доверительной вероятности не менее 0,95 (95%). Показатели со значением связи от 90 до 95 % рассматривались на уровне тенденции.

Результаты исследования. Вынесение экспертного решения базировалось на системном анализе понятия «такое состояние» с использованием совокупности факторов: клинических, с учетом квалификации как структурных элементов патологии (симптом, синдром, нозология), так и динамических показателей, характеризующих синдромокинез; соматических и социальных. В основу вынесения и обоснования экспертного заключения в соответствии с ГПК РФ были положены следующие виды доказательств: письменные (медицинские карты из психиатрических, наркологических, соматических и неврологических медицинских учреждений; характеризующие сведения, в т. ч. уголовные дела и гражданские по иным правовым спорам, собственноручная письменная продукция); объяснения сторон и показания свидетелей; видеозаписи, а также данные очного освидетельствования. Доказательными факторами, используемыми при вынесении экспертного заключения, являлись: сведения, полученные от врачей-психиатров и содержащие квалифицированное описание особенностей динамики психического расстройства и состояния лица в период заключения сделки; характеристика соматических и неврологических заболеваний; описание социального функционирования и деятельности по заключению сделки. Вынесение и обоснование экспертного заключения основывалось на описании психического состояния лица врачами-психиатрами непосредственно в период заключения сделки (34,67%); моделировании состояния лица при описании его врачами-психиатрами в периоды предшествующие и последующие заключенной сделке (31,33%); на информации от врачей общего профиля (34,00%), что определяло различную доказательную значимость соматических и социальных факторов.

Таблица 1

Социальные показатели ко времени заключения сделки*

показатели число доля, %

сделкоспо-собные несделко-спообные сделкоспо-собные несделко-способные

трудовая категория без определенных занятий 22 89 15,6 25,9

инвалид 53 167 37,6 48,6

пенсионер по возрасту 22 44 15,6 12,8

работает 44 44 31,2 12,8

Всего 141 344 100 100

семенное положение одинокий 76 267 53,9 77,6

отношения в браке конфликтные 24 55 17,0 16,0

отношения в браке гармоничные 41 22 29,0 6,4

Всего 141 344 100 100

отношения с родственниками Не поддерживает 18 120 12,8 34,9

конфликтные 65 147 46,1 42,7

доверительные 58 77 41,1 22,4

Всего 141 344 100 100

* Жирным курсивом выделены показатели с достоверным различием (Р<0,05)

В группе обследованных, признанных несделкоспособными, достоверно преобладали лица с одиноким проживанием, утратившие связь с микросоциальным окружением. В большинстве случаев (82,26%) они нерегулярно и бессистемно лечились у психиатров (р<0,001). Непосредственно заключению сделки предшествовало резкое снижение уровня социального функционирования, вплоть до утраты источника дохода, невозможности самостоятельного проживания и адаптации на простом бытовом уровне, зависимость от окружающих, отказ от получения медицинской помощи (р<0,001). В группе обследованных, признанных сделкоспособными, уровень социальной адаптации был стабильным, достоверно преобладали лица, работавшие по специальности и имевшие

стабильный достаточно высокий уровень дохода, состоявшие в браке и поддерживавшие отношения с родственниками (р<0,05). В случае необходимости они своевременно и регулярно получали терапию и участвовали в реабилитационно-терапевтических мероприятиях (р<0,001).

В соответствий с концепцией функционального диагноза социальные показатели расценивались как факторы, свидетельствовавшие об особенностях динамики психического расстройства, выраженности психопатологических нарушений на период заключения сделки и их соотношении с сохранными сторонами личности; кроме того эти показатели характеризовали способность больного к социальному функционированию в условиях болезни и отражали влияние психического расстройства на адаптационные возможности.

Изучение экспертной значимости соматических факторов показало, что в целом при высоком уровне отягощенности соматическими заболеваниями (72,0% наблюдений) не было выявлено достоверного различия между распространенностью соматических заболеваний у больных, в отношении которых были вынесены разные экспертные решения. В обосновании заключения имел значение не сам факт наличия соматической патологии, а ее сопряженность с психопатологическими нарушениями, выраженность которых коррелировала с формой и особенностями течения соматических заболеваний, что являлось важнейшим фактором прогноза динамики психического расстройства. Наиболее представлены сердечнососудистая патология и гипертоническая болезнь, сопровождавшиеся развитием цереброваскулярной болезни, что служило этиологическим сосудистым фактором в генезе органических психических расстройств. Для лиц с тяжелыми формами соматических заболеваний, в том числе с онкологическими, с полиорганной недостаточностью и выраженной интоксикацией характерным было развитие энцефалопатии с астеническими и когнитивными нарушениями. Кроме того, соматические заболевания, сопровождавшиеся хроническим болевым синдромом, обездвиженностью,

беспомощностью, резко снижавшие уровень социального функционирования больного, являлись значимым психотравмирующим фактором, который наряду с органическими нарушениями провоцировал развитие тревожных и аффективных расстройств.

Сравнительное изучение роли пеихотравмирующих факторов в оценке способности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки показало, что при значительной распространенности неблагоприятных психогенных факторов, в том числе и специфичных для пожилого и старческого возраста, таких как тяжелое материальное положение, резкое изменение жизненного стереотипа, одиночество, конфликты с родственниками, беспомощность (82,7%), лица, признанные несделкоспособными, были подвержены их воздействию в большей мере. В этом случае сделки заключались при неблагоприятных обстоятельствах и были единственным возможным выходом из сложной жизненной ситуации (74,12%, по сравнению с 35,46%, когда было вынесено экспертное заключение о сделкоспособности; р<0,05). У лиц, признанных несделкоспособными, непосредственно перед заключением сделки на фоне хронических психогенных воздействий возникал индивидуально значимый острый стрессовый фактор (смерть близкого человека, тяжелая соматическая болезнь), что вызывало нарушение социальных ролей больного и ухудшение психического состояния (61,30% по сравнению с 22,00% у лиц с экспертным заключением о сделкоспособности; р<0,001). Усугубление психопатологических расстройств, присоединение аффективных и тревожных синдромов сопровождались выраженным снижением адаптационных возможностей, нарушением критической оценки ситуации, связанной с заключением сделки, и прогноза ее последствий. У лиц с экспертным заключением о сделкоспособности в неблагоприятных условиях возникали тревожно-личностные реакции с мобилизацией внутренних сил и активным поиском выхода из сложной ситуации в соответствии с личностно значимыми смыслами, определявшими намерение на заключение сделки.

Деятельность по заключению сделки являлась важнейшим экспертным доказательством, позволявшим оценить мотивацию заключенной сделки, способность лица действовать в соответствии с личностными смыслами и в своих законных интересах, регулировать свое поведение и осуществлять контроль. У лиц, в отношении которых было вынесено экспертное заключение о несделкоспособности, деятельность по заключению сделки в 63,00% наблюдений была непродуктивной и нецеленаправленной по сравнению с 1,4% у лиц с экспертным заключением о сделкоспособности, заключивших сделку в ущерб своим интересам (р<0,05).

Проведенный анализ позволил выделить актуальный на современном этапе комплекс факторов, определяющих вынесение экспертного заключения о несделкоспособности при различных формах психических расстройств.

Выделение экспертных критериев несделкоспособности у лиц, страдавших на период заключения сделки шизофренией (140 наблюдений, 23,33%; Р20; Р21; Р22, по МКБ-10) проводилось с учетом формы течения и структурно-динамических характеристик психического расстройства, ведущего синдрома на период сделки, соотношения психотической и негативной симптоматики. В этой группе преобладали очные экспертизы -73,57%, (р<0,01). В основу вынесения экспертного заключения была положена специфическая информация, отраженная в документах из психиатрических медицинских учреждений и содержавшая квалифицированное описание психопатологических расстройств в динамике, а также данные очного освидетельствования - 70,00%, (р<0,00,1). В 100 наблюдениях (71,43%) было вынесено экспертное заключение о несделкоспособности; в 20 (14,29%) - о сделкоспособности; в 20 (14,29%) о невозможности дать ответ на экспертные вопросы.

Экспертное заключение о несделкоспособности в 40,00% наблюдений было вынесено в отношении больных, у которых на период заключения сделки преобладала психотическая симптоматика. Наиболее значимыми в вынесении и обосновании экспертного решения являлись выраженные

нарушения мыслительной деятельности с невозможностью адекватного продуктивного осознания действительности, бредовая оценка ситуации и обстоятельств, связанных с заключением сделки, нарушение критических функций. У лиц с преобладанием на период сделки психопатоподобного и аффективных синдромов (60,00% наблюдений) экспертное заключение основывалось на оценке сочетания когнитивных, аффективных и эмоционально-волевых расстройств, оказывавших дизрегулирующее влияние на поведение больного с искажением мотивационно-смысловой деятельности. Экспертно значимыми являлись нарушения мышления с невозможностью полностью осмыслить сложившуюся ситуацию и свою роль в ней, усугублявшиеся идеаторной заторможенностью, а также аффективные (необоснованная тревога, пессимистический прогноз, сверхценные идеи самообвинения, малоценности) и волевые в структуре апатоабулического дефекта (вялость, аспонатнность, снижение побудительной силы мотивов) расстройства. Указанные нарушения в первую очередь влияли на формирование цели сделки, которая была обусловлена патологическими мотивами, и определяли неспособность к целенаправленной деятельности по ее заключению.

У лиц с органическими психическими расстройствами (310 наблюдений, 51,67%; Р00-Р09, по МКБ-10) в 171наблюдении (55,16%) было вынесено экспертное заключение о несделкоспособности; в 78 (25,16%) - о сделкоспособности; в 61 (19,67%) - заключение о невозможности дать ответ на экспертные вопросы. Диагноз «органические психические расстройства» превалировал при посмертных судебно-психиатрических экспертизах (57,42%, р<0,001). Специфика доказательной базы в отношении лиц с органическими психическими расстройствами определялась тем, что больные получали специализированную психиатрическую помощь у психиатров лишь в 53,33% наблюдений, при этом в трети наблюдений (19,24%) консультации носили однократный характер в период пребывания больных в соматических или неврологических стационарах и были вызваны их неправильным

поведением. Вынесение экспертного заключения в наибольшей мере основывалось на данных документации из соматических и неврологических медицинских учреждений, а также о социальном функционировании и деятельности по заключению сделки 46,67% (р<0,001). Характерным был высокий уровень отягощенности соматическими заболеваниями, в первую очередь сердечно-сосудистого спектра (76,51%) и опорно-двигательного аппарата - 25,00%, (р<0,001), особенности динамики соматических заболеваний имели большое экспертное значение. У лиц с экспертным решением о невозможности понимать значение своих действий и руководить ими течение гипертонической болезни носило кризовый характер (69,84%), в 16,67% наблюдений отмечались динамические нарушения мозгового кровообращения, в 12,32% - неврологическая очаговая симптоматика вследствие инсульта, в генезе органических психических расстройств преобладали сосудистые факторы (р<0,05).

У больных, страдавших демгнцией (Р00 - РОЗ, по МКБ-10; 77 наблюдений, 24,83%), во всех случаях было вынесено экспертное заключение о неспособности понимать значение своих действий и руководить ими. В 48,90% отмечалась деменция в связи со смешанными заболеваниями (атрофического, травматического и интоксикационного генеза), сосудистая деменция в 51,10%. Важнейшими клиническими критериями несделкоспособности были выраженные нарушения памяти с явлениями мнестической дезориентировки, продуктивности мышления, критической оценки и осмысления ситуации, связанной с заключением сделки. На начальных этапах сосудистой деменции больные оставались способными к общим суждениям, могли выполнять простые привычные социальные действия, что определяло взаимоисключающий характер информации, содержащейся в свидетельских показаниях (р<0,001). Вместе с тем уже в этот период наблюдались нарушение целостного восприятия окружающей действительности и оценки своего поведения, неспособность к планированию и контролю деятельности по заключению сделки,

невозможность понимания социальной сути происходящих событий и их возможных последствий.

Органическое расстройство личности (по МКБ-10 Р07.0) отмечалось в 78 наблюдениях (25,16%). В этих случаях экспертная оценка представляла наибольшие сложности, заключение о невозможности дать ответ на экспертные вопросы было вынесено в 41,02%, (р<0,05); о сделкоспособности - в 26,92%; о несделкоспособности - в 32,06%, ведущим синдромом на период заключения сделки был психоорганический. Течение психического расстройства было дискретным, взаимосвязанным с психогенными, соматогенными и экзогенными факторами, отличавшимися массивностью и остротой воздействия (резкое изменение социального и материального положения, послеоперационный период, динамическое преходящее нарушение мозгового кровообращения, черепно-мозговая травма) определявшими развитие состояний декомпенсации, в том числе и по типу преходящего слабоумия. Интеллектуально-мнестические расстройства носили стержневой характер и проявлялись снижением интеллекта, замедленностью, ригидностью и малопродуктивностью мышления, выраженной дезорганизацией психической деятельности и нарушением памяти на прошлые и текущие события. Эмоционально-волевые расстройства проявлялись вялостью, аспонтанностью, снижением побудительной силы мотивов. В клинической картине аффективных расстройств преобладали тревожно-депрессивные переживания с чувством безысходности, необоснованными тревожными опасениями, отмечалась психогенная дезорганизация психической деятельности. Оценке подлежала совокупность взаимосвязанных психопатологических расстройств: интеллектуально-мнестических, личностных, эмоционально-волевых и аффективных тревожного и депрессивного спектра. Экспертно значимыми являлись когнитивные нарушения со снижением способности использовать прошлый опыт в сложной жизненной ситуации и осмысливать ее, оценивать характер межличностных отношений. Волевые расстройства в виде вялости, апатии,

аспонтанности нарушали способность к адекватному формированию цели сделки, во многих случаях намерение на ее заключение отсутствовало, волеизъявление было сформировано не самостоятельно, больные пассивно подчинялись лицам, от которых зависели. При этом в 76,00% случаев нарушение критической оценки своего состояния и сложившейся ситуации было парциальным, касалось в первую очередь способности оценить юридическую и социальную суть заключаемой сделки (р<0,001).

Органическое эмоционально лабильное расстройство (Р06.6, по МКБ-10) отмечалось в 79 наблюдениях (39,24%), при этом в 50,63% присоединялись коморбидные психопатологические состояния тревожно-депрессивного спектра (Г41.2, по МКБ-10). В 54,43% наблюдений было вынесено экспертное заключение о сделкоспособности; в 31,64% - о несделкоспособности; в 13,92% - о невозможности дать ответ на экспертные вопросы. Воздействие субъективно значимого психогенного фактора, наряду с органическими нарушениями провоцировало развитие тревожных и аффективных расстройств, носивших преходящий характер. Наиболее распространенными стрессовыми факторами были болезнь и смерть близких, тяжелая соматическая болезнь с болевым синдромом, резкое ухудшение социального и имущественного положения. При экспертном заключении о неспособности понимать значение своих действий и руководить ими сочетание тревожного и органического эмоционально лабильного расстройства приводило к усугублению взаимосвязанных и усиливающих друг друга психопатологических расстройств различных регистров -интеллектуальных, аффективных, тревожных, личностных, эмоционально-волевых. Экспертно значимыми являлись когнитивные расстройства, которые проявлялись трудностями усвоения нового и использования прошлого социального опыта, невозможностью целостно оценить сложившуюся ситуацию и принять решение в сложных нестандартных условиях, что в целом усиливало психическую несостоятельность больных, вызывало дезорганизацию психической деятельности и нарушение целостной

личностной регуляции поведения, влияло на интеграцию интеллектуальных процессов. Развитие тревожных реакций приводило к нарушению мотивации заключенной сделки, формированию искаженной патологически обусловленной цели, которая определялась необоснованной тревогой с недоучетом реальных обстоятельств и снижением прогностических функций (р<0,001).

Делирий не на фоне деменции (Р05.0, по МКБ-10) отмечался в 34 наблюдениях, (10,96%), диагностика указанного психического расстройства во всех случаях определяла экспертное заключение о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими. Делирий не на фоне деменции был характерным для лиц с тяжелыми формами соматической патологии: конечной стадией онкологических заболеваний с выраженной интоксикацией, почечной и печеночной недостаточностью, анемией и другими расстройствами с полиорганной недостаточностью, что сопровождалось развитием интоксикационной энцефалопатии. Специфической особенностью являлась поздняя диагностика соматического заболевания, позднее начало и несистематический характер терапии. В клинической картине на первый план выступали нарушение сознания по делириозному типу, зрительные и вербальные галлюцинации, психомоторное возбуждение. Ко времени заключения сделки отмечалось резкое изменение уровня социального функционирования с утратой трудоспособности, изменением взаимоотношений с лицами ближайшего окружения, необходимостью применения терапевтических воздействий с побочными явлениями. Факторами, провоцировавшими развитие делирия, являлись массивное медикаментозное вмешательство, послеоперационный период, предагональное состояние, а также болевой синдром, бессистемный прием анальгетиков и наркотических препаратов (р<0,001). Во всех случаях экспертизы были посмертными. Сделки в большинстве случаев заключались в период пребывания больных в стационаре, за несколько дней до наступления смерти и даже часов, в связи с этим большую доказательную значимость имели данные историй болезни из

соматических стационаров, а также показания врачей - онкологов, реаниматологов, хирургов, терапевтов. Имущественные распоряжения были совершены в пользу случайных лиц, являлись односторонними и безвозмездными (р<0,001). При вынесении экспертного заключения наиболее значимыми являлись когнитивные расстройства, нарушавшие способность понимать внешнюю сторону происходящего, целостно осмыслять действительность, осознавать факт заключения сделки и эмоционально-волевые расстройства с вялостью, аспонатнностью, снижением побудительной силы мотивов.

Органическое бредовое расстройство отмечалось в 26 наблюдениях (8,38%), во всех наблюдениях было вынесено экспертное заключение о несделкоспособности (р<0,001), в 61,54% экспертизы являлись посмертными. Мотивация заключенной сделки определялась бредовыми идеями отношения и ущерба, направленными на родственников и лиц ближайшего окружения, в 76,92% наблюдений сделки были заключены по бредовым мотивам, в ущерб законным интересам своим и близких людей (р<0,001). Большую доказательную значимость имела собственноручная письменная продукция больных, в виде жалоб и заявлений в правоохранительные органы, отражавшая бредовые идеи (50,00% наблюдений, р<0,05). В связи с выраженным нарушением критических функций больные избегали самостоятельного обращения к психиатрам, консультации были проведены лишь половине из них, чаще носили однократный характер. В показаниях свидетелей по гражданскому делу содержалась взаимоисключающая информация, поскольку проявления психического расстройства могли быть не очевидны, у больных отмечались внешне упорядоченное поведение и способность к самообслуживанию, бредовые переживания могли расцениваться как отражение реальной конфликтной ситуации (61,54%). Наибольшую значимость в вынесении экспертного решения имели бредовые переживания, сопровождавшиеся нарушением свободного волеизъявления, отсутствием критической оценки сложившейся ситуации и своей роли в ней, характера межличностных

отношений. Формирование намерения на заключение сделки и ее цель определялись бредовыми идеями.

Синдром зависимости от алкоголя (F10, по МКБ-10) отмечался в 95 наблюдениях (16,00%). В 4,21% была диагностирована начальная стадия синдрома зависимости от алкоголя, в 83,16% - средняя стадия; в 12,63% -конечная стадия. У лиц с начальной стадией во всех наблюдениях было вынесено заключение о сделкоспособности; у лиц со средней стадией - в 35,44% наблюдений экспертное заключение о несделкоспособности, в 30,38% - о сделкоспособности, в 34,18% - о невозможности дать ответ на экспертные вопросы; диагностика конечной стадии определяла экспертное решение о несделкоспособности. Вынесение и обоснование экспертного решения основывалось на анализе закономерностей течения алкогольной зависимости, описании соматоневрологического состояния лица врачами общего профиля с учетом уровня социальной адаптации. Информация, содержащаяся в документах из психиатрических и наркологических медицинских учреждений, была малоинформативной, не содержала клинического описания психического состояния, также больные отказывались от посещения врачей, не выполняли терапевтических назначений в связи с выраженной дезадаптацией и нарушением критической оценки своего состояния (р<0,001).

У лиц со средней стадией синдрома зависимости от алкоголя (83,16%) экспертное заключение о несделкоспособности было вынесено, в 35,44% наблюдений, в этих случаях отмечался спровоцированный неблагоприятными социальными и психогенными факторами структурно-динамический сдвиг, который сопровождался депрессивными реакциями и усилением злоупотребления алкоголем. Запои приводили к усугублению когнитивных и эмоционально-волевых расстройств, неодолимому влечению к алкоголю и перестройке иерархии мотивов. Экспертно значимыми в этом случае были эмоционально-волевые и личностные расстройства в виде патологического импульсивного влечения к алкоголю, глубокой перестройки мотивационно-

смысловой деятельности, когда сиюминутное стремление во что бы то ни стало выпить становилось более значимым, чем жизненно важные обстоятельства, что в совокупности на фоне состояния интоксикации определяли мотивацию сделки и структуру деятельности по ее заключению. Экспертное заключение о невозможности понимать значение своих действий и руководить ими было связано, в первую очередь, с невозможностью осознанной регуляции поведения при заключении сделки и соотнесения его с изменяющимися обстоятельствами, а также с формированием патологически обусловленной цели сделки и нарушением прогноза ее последствий.

У лиц с конечной стадией алкогольной зависимости (12,63%) клиническая картина характеризовалась стойкими выраженными проявлениями деменции, отмечавшимися и вне состояния интоксикации. В связи с тем, что выраженный интеллектуальный дефект отличался определенной стабильностью, вынесение категоричного экспертного заключения было возможно и при описании психического состояния лица во временные интервалы, непосредственно предшествовавшие заключению сделки или следующие за ней. Наибольшую экспертную значимость представляли выраженные мнестические нарушения со снижением способности к воспроизведению и использованию прошлого социального опыта, глубокое снижение показателей функций внимания, продуктивное™ и аналитической функции мышления, распад механизмов регулирования когнитивной деятельности.

В 55 наблюдениях (9,17%) на период заключения сделки отмечался депрессивный эпизод легкой и средней степени (Р32.0 и Р32.1, по МКБ-10). Экспертное заключение о несделкоспособности было вынесено в 60,00% наблюдений; о сделкоспособности - в 27,27%; о невозможности дать ответ на экспертные вопросы - в 12,73%. В половине случаев больные не лечились у психиатров, в вынесении решения наибольшую значимость имели данные очного освидетельствования и самоотчета, а также деятельность по заключению сделки (р<0,001). Экспертное заключение о невозможности

понимать значение своих действий и руководить ими было вынесено в отношении больных с депрессивным эпизодом средней степени. В этом случае депрессии развивались на фоне совокупности хронических психогенных воздействий, непосредственно заключению сделки предшествовал острый тяжелый стрессовый фактор, приводивший к резкому изменению социального положения больных с нарушением контактов с лицами ближайшего окружения (69,70%). Сделки носили характер отказа от собственности, безвозмездной передачи имущества другим лицам (р<0,001), их заключение было определено патологическими мотивами. Экспертно значимыми являлись эмоционально-волевые и когнитивные расстройства. Мотивация сделки определялось пессимистическим прогнозом будущего, идеями самообвинения и самоуничижения, аффектом тоски и безысходности. Регуляция поведения при заключении сделки была нарушена в связи с искаженным восприятием окружающей действительности, утратой интереса к происходящему. В связи с этим больные не контролировали осуществление сделки, не принимали участие на различных ее этапах, не были способны оценить действия других участников сделки. Нарушение осознания юридической и социальной сути сделки было обусловлено и когнитивными расстройствами, связанными с идеаторной заторможенностью, снижением продуктивности мышления и внимания, способности к усвоению и осмыслению информации.

С учетом разработанных клинических критериев несделкоспособности были определены синдромы, достоверно значимые для определенных видов экспертного решения.

Таблица 2.

Распределение синдромов в зависимости от вида экспертного заключения

(р<0,001).

синдромы, при которых выносилось экспертное заключение о несделкоспособности синдромы, при которых выносились различные виды экспертных решений синдромы, при которых выносилось экспертное заключение о сделкоспособности

• гашиоцинаторно-параноидный, параноидный • дементный • помраченного • сознания • депрессивный • тревожный • психоорганический • астенический • церебрастенический • неврозоподобный

Таким образом, констатация определенных видов синдромов достоверно значимо свидетельствует о возможности вынесения заключения в категоричной форме, в то время как в раде случаев экспертное решение неоднозначно и зависит от выраженности психопатологических феноменов в структуре определенного синдрома.

Методологический подход к решению вопроса о способности лица понимать значение своих действий и руководить ими применительно к ст. 177 ГК РФ определил необходимость выделения экспертного понятия медицинского критерия несделкоспособности, как предмета исследования при проведении судебно-психиатрической экспертизы, по аналогии с категориями невменяемости и недееспособности. Специфичность медицинского критерия несделкоспособности в рамках определенного в ст. 177 ГК РФ правового понятия «такое состояние», обусловливающего неспособность лица понимать значение своих действий и руководить ими, заключается в том, что он не исчерпывается только психопатологическими расстройствами, а представляет собой совокупность клинических, социальных, личностных и соматических признаков. Структуру медицинского критерия несделкоспособности определяют собственно психические расстройства, с учетом особенностей психологического личностного статуса и социальной ситуации сделки. Экспертологический подход при квалификации

медицинского критерия несделкоспособности предполагает системный анализ взаимодействия психопатологических, психологических и социальных факторов, что соотносимо с применяемой в уголовном праве концепцией «синдром - личность - ситуация» (Ф.В.Кондратьев), поскольку предполагает оценку влияния психопатологических расстройств, опосредованных личностными и ситуационными факторами, на поведение лица в юридически значимый период.

В отличие от категории недееспособности, применение которой приводит к радикальному изменению правового положения больного, категория несделкоспособности относится лишь к конкретному юридически значимому действию, не ограничивая в целом права лиц с психическими расстройствами. Недееспособность определяется исключительно психическим расстройством с оценкой его тяжести и прогноза. В отличие от этого несделкоспособность облигатно включает в себя признак динамичности и ретроспективной оценки применительно к определенному юридически значимому действию, определяет необходимость анализа особенностей течения психического расстройства с моделированием психического состояния на период заключения сделки и способности к свободному личностному волеизъявлению в данной социальной ситуации.

На основании проведенной систематизации синдромов психических расстройств на период заключения сделки была определена структура и содержание медицинского критерия несделкоспособности.

Таблица 3.

Структура медицинского критерия несделкоспособности

хронические психические расстройства временные и динамические

психические расстройства

синдром число доли, синдром число доли,

% %

галлюцинаторно- депрессивный 66 39,52

параноидный, тревожный 25 14,97

параноидный 92 51,97 нарушенного

синдром деменции 73 41,24 сознания 23 13,77

синдром деменции в структуре психоорганический 53 31,74

синдрома зависимости от

алкоголя в конечной стадии 12 6,79

Всего 177 100 167 100

В отличие от категории недееспособности, которая исчерпывается тяжелыми хронически протекающими психическими расстройствами, приводившими к невозможности социального функционирования, в том числе и на простом бытовом уровне, и необходимости медицинской и социальной помощи, медицинский критерий несделкоспособности включает в себя разные категории психических расстройств. К ним относятся хронические психические расстройства, а также временные и протекающие по типу динамических сдвигов, что определяет специфику соотношения медицинского критерия несделкоспособности с юридическим критерием.

Опосредующей категорией между психическими расстройствами, составляющими медицинский критерий несделкоспособности, и способностью понимать значение своих действий и руководить ими является критичность, позволяющая оценить характер влияния психических расстройств на способность к свободному волеизъявлению и социальной деятельности в ситуации заключения сделки. Сохранность критичности в юридической ситуации заключения сделки включает в себя оценку всей ситуации в целом и ее прогноз, осознание своей роли в ней и последствий для себя и других, а также осознанный контроль выполняемой деятельности, выражающийся в постоянном самоконтроле и самопроверке, что предполагает способность

обдуманно действовать, проверять и исправлять свои действия в соответствии с объективными условиями реальности.

Структура юридического критерия несделкоспособности представлена следующим рисунком.

Рисунок 1

Структура юридического критерия несделкоспособности.

юридическим критерий несделкоспособности '

интеллектуальный компонент -способность понимать значение своих действий волевой компонент -способность руководить своими действиями

Нарушение способности осознавать внешнюю сторону юридически значимых событий: 1. неспособность к осмысленному восприятию условий, в которых была заключена сделка 2. неспособность к осмыслению факта заключения сделки Нарушение личностно-.мотивационной регуляции поведения при заключении сделки

Нарушение способности осознавать содержательную сторону юридически значимых событий: 1. юридическое значение сделки - вид сделки - юридические последствия ее заключения 2. социальное значение сделки | осознание социального смысла сложившейся ситуации и своей роли в ней осознание социальных последствий сделки !

• Нарушение критической оценки ситуации, связанной с заключением сделки • Нарушение прогноза последствий сделки • Нарушение адекватного формирования цели сделки • Нарушение способности к регуляции поведения и контролю при заключении сделки

Исходя из определения сделки, представляющей собой акт осознанного целенаправленного волевого действия физического лица, совершая которое оно стремится к достижению определенных правовых последствий, юридический критерий несделкоспособности представляют: нарушение способности к формированию адекватной цели сделки и прогнозу се последствий; невозможность регулировать поведение при ее

осуществлении. Сущность сделки составляют воля и волеизъявление сторон, невозможность понимать значение своих действий и руководить ими определяется нарушением способности к свободному волеизъявлению лица.

Нарушение понимания внешней стороны заключения отмечаюсь у больных с хроническими психическими расстройствами, которые относились к категории тяжелых и были представлены деменцией смешанного генеза и параноидной формой шизофрении с непрерывным течением (18,31%). Главным критерием, характеризующим принадлежность к указанной категории расстройств, являлась значительная выраженность психопатологических нарушений, определявшая неспособность самостоятельного социального функционирования, в том числе и на простом бытовом уровне, и необходимость оказания медицинской и социальной помощи. Наиболее значимыми в вынесении экспертного решения были выраженное оскудение психической деятельности с непродуктивностью мышления, элементами дезориентировки в окружающем и собственной личности, а также непонимание самого факта заключения сделки.

В 33,14% нарушение юридического критерия несделкоспособности проявлялось невозможностью восприятия фактической содержательной стороны юридически значимых событий, т.е. понимания юридического и социального содержания заключаемой сделки. Снижение способности понимать юридическую суть сделки предполагало, что, осознавая сам факт ее заключения, больные не учитывали различия мезвду разными категориями сделок (с безвозмездным, прижизненным или посмертным отчуждением собственности), не принимали во внимание характер пользования ею после совершения сделки, не оценивали реальной стоимости собственности, возможности иных имущественных распоряжений - заключения сделки с дополнительными условиями, в том числе с пожизненным проживанием в отчуждаемой квартире. Нарушение способности понимать социальную суть ситуации, связанной с заключением сделки, означало снижение адекватной оценки своего социального положения и возможностей, особенностей

взаимоотношения участников сделки, своей роли в сложившейся ситуации и учет этих факторов при определении условий сделки. Также нарушалась возможность анализа изменявшихся социальных показателей вследствие развития юридически значимой ситуации и ее социальных последствий для себя и лиц ближайшего окружения.

В 48,55% наблюдений экспертное заключение о несделкоспособности в большей мере определялось нарушением волевого компонента юридического критерия несделкоспособности. В этом случае большое значение имела патологическая мотивация заключенной сделки, сопровождавшаяся невозможностью действовать исходя из личностного смысла с соблюдением своих законных интересов. Также нарушалась способность к регуляции поведения, совершению целенаправленных действий, направленных на достижение определенных правовых последствий.

Корреляционный и клинико-логический анализы позволили выделить три экспертные модели, определявшие, с учетом особенностей соотношения медицинского и юридического критериев несделкоспособности, специфичность вынесения и обоснования экспертного заключения о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими.

Первая экспертная модель была использована в 177 наблюдениях, 29,5%. В этих случаях приоритетной была психопатологическая симптоматика, которая являлась ведущей в принятии экспертного решения и определяла заключение о несделкоспособности. Экспертное решение основывалось на критерии тяжести и выраженности психопатологических расстройств в момент заключения сделки, независимо от нозологических, личностных, социальных и ситуационных факторов. Данная модель применялась при синдромах, которые однозначно свидетельствовали об экспертном заключении о неспособности понимать значение своих действий и руководить ими: дементный (48,03%), галлюцинаторно-параноидный, параноидный (51,97%) в структуре хронически протекающих, в том числе и тяжелых психических расстройств (р<0,001). В период, относящийся к

заключению сделки, больные находились под активным наблюдением и получали лечение у психиатров в условиях стационара (85,31%; р<0,001); вынесение экспертного решения основывалось на клиническом описании психического расстройства в сочетании с результатами очного освидетельствования. Характерным было нарушение уровня социального функционирования, непосредственно обусловленное выраженностью психопатологических расстройств, преобладали одинокие, утратившие контакты с родственниками (74,01%) больные, имевшие инвалидность по психическому заболеванию (54,24%, р<0,05). При применении данной экспертной модели значимым в вынесении экспертного заключения являлись снижение продуктивности и целенаправленности психической деятельности, критических функций, которые определяли неспособность к адекватной оценке социальной и юридической сути ситуации сделки, а также невозможность формирования правильного представления о смысле происходящих событий. В 35,59% наблюдений юридический критерий несделкоспособности был аналогичен юридическому критерию недееспособности.

Вторая экспертная модель (167 наблюдений, 27,83%) предполагала оценку совокупности клинических, личностных, соматоневрологических и социачьных факторов на период сделки. Из социальных показателей наибольшее значение имели нарушение семейной и межличностной адаптации (среди лиц, признанных несделкоспособными, одинокими были 79,64% по сравнению с 54,60%, у лиц, признанных сделкоспособными, р<0,05); индуцированность от окружения (36,53%; р<0,001). Характерно, что социальные показатели резко снижались в период, непосредственно предшествующий заключению сделки: утрата источника дохода, одинокое проживание и отсутствие контакта с родственниками, асоциальное окружение (64,07%; р<0,001). Также типичными были развитие тяжелых неврологических и соматических заболеваний с полиорганной недостаточностью, нерегулярная и бессистемная терапия (р<0,001),

значительная подверженность воздействию хронических психогенных факторов с присоединением в период, непосредственно предшествующий заключению сделки, острого стрессового фактора (88,62%; р<0,001). Экспертное заключение базировалось на квалификации состояния лица врачами-психиатрами во временные интервалы, предшествующие заключенной сделке и следующие за ней, и выносилось путем моделирования психического состояния с учетом определенных закономерностей и факторов прогноза течения психических расстройств. Вынесение решения основывалось в первую очередь на динамической оценке течения психического расстройства, с учетом взаимодействия совокупности экспертно значимых расстройств - аффективных, эмоционально-волевых, личностных, и стержневых интеллектуально-мнестических - в структуре аффективного, тревожного, психоорганического синдромов и синдрома нарушенного сознания. Экспертное заключение предполагало определение характера аффективной патологии, выраженности эмоционально-волевых расстройств, уровня нарушенного сознания. При этом необходимо было учитывать, что психические расстройства представлены меньшей тяжестью и большей динамичностью, чем при первой экспертной модели и сопровождались слабостью механизмов компенсации и регуляции психической деятельности.

Третья экспертная модель применялась в случае отказа эксперта дать ответы на вопросы, поставленные судом и решить экспертные задачи (115 наблюдений, 19,17%). Указанная форма заключения приводила к утрате сведений о наличии психического расстройства, его юридические последствия выражались в том, что во многих случаях суд отказывал в иске в связи с тем, что не доказаны основания, изложенные в исковом заявлении о неспособности лиц понимать значение своих действий и руководить ими. В 41,73% данная форма заключения являлась основанием для назначения дополнительной экспертизы (р<0,001). Экспертная модель чаще всего применялась в отношении лиц с ведущим на период заключения сделки

психоорганическим синдромом (53,04%; р<0,001). Основными причинами вынесения экспертного заключения о невозможности дать ответ на экспертные вопросы являлись: недостаток медицинских сведений, отсутствие субъекта освидетельствования и исследования, ограниченное число свидетельских показаний, низкая информативность и взаимоисключающий характер сведений, содержавшихся в них, что определяло неполноту ретроспективного конструирования клинических параметров. В этом случае число доказательств, которые могли быть использованы для обоснования экспертного заключения, в целом было незначительным. Заключение о невозможности дать ответ на экспертные вопросы чаще выносилось при посмертной судебно-психиатрической экспертизе (56,52% по сравнению с категоричной формой экспертного заключения 38,14%, р<0,005). Существенным отличием посмертной судебно-психиатрической экспертизы является отсутствие субъекта исследования, т.е. лица, в отношении которого проводится экспертиза. Объектом изучения в такого рода экспертизах могли быть лишь письменные доказательства по делу, (истории болезни, амбулаторные карты), показания свидетелей, а также данные видеозаписей. Лица, в отношении которых было вынесено экспертное заключение о невозможности дать ответ на экспертные вопросы, получали психиатрическую помощь в 56,52% (по сравнению с 68,25% при категоричном экспертном заключении). Они состояли под наблюдением в психоневрологическом диспансере в 30,04% (по сравнению с 47,84% при категоричном заключении, р<0,001); получали стационарное лечение в 31,00% (по сравнению с 47,00% при категоричном заключении, р<0,05). В 39,13% больные были осмотрены психиатрами однократно, во время пребывания в соматических или неврологических стационарах, что определялись их неправильным поведением в тот период. При этом медицинские документы чаще были представлены не подлинными картами, а выписками и справками - 44,34% (по сравнению с 15,46% при категоричном заключении, р<0,001).

Анализ «отказных» заключений показал, что в некоторых случаях вынесение заключения в категоричной форме было возможно при условии изменения экспертологического подхода. При отказе дать ответ на вопросы эксперты в первую очередь ссылались на отсутствие описания психического состояния лица непосредственно при заключении сделки либо на отсутствие сведений от врачей-психиатров. Указанная позиция экспертов не всегда оправдана: в определенных ситуациях возможно ретроспективно воссоздать клиническую картину на основании данных соматоневрологического состояния и социальной ориентации лица на период сделки, а также если было описано его психическое состояние в период предшествующий сделке или следующий за ней. Во-вторых, указанная ситуация отказа от экспертного решения, определяет необходимость применения экспертной тактики, расширяющей возможность вынесения категорического заключения. Для этого необходимы совместная работа с судами для сбора дополнительных материалов, участие экспертов при допросе свидетелей с целью получения информативных данных о психическом и соматическом состоянии лица. Это представляется чрезвычайно важным, так как врач-психиатр как лицо, обладающее специальным познаниями, может провести допрос свидетеля квалифицированно, выявить основные психопатологические симптомы и синдромы, характеризующие состояние лица при заключении сделки. Кроме того, большое значение имеет предоставление собственноручных записей больного, фотографий и видеозаписей, которые как доказательства имеют особую важность, поскольку характеризуют деятельность больного без субъективной оценки других лиц и поэтому могут носить более объективный характер, чем любые другие документы.

Применение разработанных экспертных моделей позволит оптимизировать процесс принятия экспертного решения, увеличить объективность и доказательность экспертных заключений в гражданских делах по определению способности лица заключать сделки.

выводы

1. Экспертологический подход к решению вопроса о способности лица понимать значение своих действий и руководить ими применительно к ст. 177 ГК РФ требует выделения медицинского критерия нарушения данной способности, специфичность которого в рамках правового понятия «такое состояние» заключается в том, что он не исчерпывается только психопатологическими расстройствами, а представляет собой совокупность клинических, социальных, личностных и соматических признаков, системно обусловливающих нарушение способности лица понимать значение своих действий и руководить ими при совершении сделки.

2. Медицинский критерий включает стационарные (хронические) состояния (синдром деменции, галлюцинаторно-параноидный синдром, синдром зависимости от алкоголя в конечной стадии), а также временные и динамические психические расстройства (в структуре органического психического расстройства, аффективных синдромов и синдрома нарушенного сознания).

3. Доказательное экспертное значение имеют следующие социальные, психогенные, личностные и соматические признаки, определяющие характеристику «такого состояния» вне зависимости от клинико-психопатологических расстройств:

• нарушение семейной и межличностной адаптации, одиночество (77,6% у лиц, признанных несделкоспособными, по сравнению с 53,9%, признанных сделкоспособными, р<0,001);

• непродуктивность и неконструктивность деятельности по заключению сделки без учета интересов лица, ее заключающего (63,00% лиц, признанных несделкоспособными, по сравнению с 1,4%, у признанных сделкоспособными р<0,05);

обуславливающих нарушения критичности, регуляции поведения и прогнозирования последствий сделки; • высокая подверженность психогенным факторам и случайным средовым воздействиям с формированием новых и более глубоких психопатологических нарушений у лиц, признанных несделкоспособными (61,30%), по сравнению с лицами признанными сделкоспособными (22,00%) - р<0,05.

4. Юридический критерий несделкоспособности (неспособность понимать значение своих действий и руководить ими) состоит из интеллектуального и волевого компонентов. Интеллектуальный компонент включает различные уровни нарушения осознания: неспособность понимать внешнюю сторону событий, связанных с заключением сделки; неспособность понимать фактическую, содержательную сторону, а именно социальный и юридический смысл заключаемой сделки с прогностической оценкой ее последствий. Волевой компонент включает нарушения формирования цели, ее мотивационной составляющей и личностного смысла, способности к ее осуществлению и регуляции поведения при заключении сделки.

5. Методология экспертных выводов и заключения применительно к ст. 177 ГК РФ базируется на трех экспертных моделях:

5.1. Первая экспертная модель опирается на приоритет психопатологической симптоматики, которая является ведущей в принятии экспертного решения и определяет экспертное заключение о несделкоспособности. Вынесение экспертного решения основывается на клинических критериях тяжести и выраженности психопатологических расстройств на момент заключения сделки, независимо от нозологических, личностных, социальных и ситуационных факторов, и применяется при синдроме деменции, галлюцинаторно-параноидном синдромах (Р<0,001). Экспертно значимыми являются снижение продуктивности и целенаправленности психической деятельности и критических функций, определяющие неспособность к адекватной оценке социальной и

юридической сути ситуации, связанной с заключением сделки, невозможность формирования правильного представления о смысле происходящих событий с нарушением критической оценки сложившейся ситуации.

5.3. Третья экспертная модель определяет невозможность дать категоричный экспертный вывод вследствие недостатка медицинских данных, низкой информативности и взаимоисключающего характера свидетельских показаний и обусловливает необходимость применения определенной тактики взаимодействия эксперта с судом для получения экспертно значимых сведений. В этой экспертной ситуации недостаточность позиции эксперта характеризуется предпочтительностью использования только медицинских данных, без ретроспективного моделирования состояния, с учетом всего комплекса параметров, определяющих «такое состояние».

Список работ, опубликованных по теме диссертации.

1. Королева Е.В. Процессуальная дееспособность лиц с психическими расстройствами / Горинов В.В., Харитонова Н.К. // Российский психиатрический журнал.- 1997.-№1. - С.21-27.

2. Королева Е.В. Экспертиза в гражданском процессе больных шизофренией, осложненной алкоголизмом // Материалы международной конференции психиатров. - М. -1998. -С.146-147.

3. Королева Е.В.Новые аспекты комплексных судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе // Материалы международной конференции психиатров. - М. -1998. -С.147-148.

4. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе как форма защиты подростков - воспитанников интернатов / Харитонова Н.К. // Российский психиатрический журнал.-1999-N3. -С.14-17.

5. Королева Е.В. Новые аспекты комплексных психолого-психиатрических экспертиз в гражданском процессе / Харитонова Н.К., Богатырева И.Э.// Российский психиатрический ткурнал. -2000. -N1. - С.42-45.

6. Королева Е.В. Новые аспекты экспертизы лиц с агрессивным поведением в отношении детей в уголовном и гражданском процессах / Харитонова Н.К., Шамирова М.В.//Российский психиатрический журнал.-2000. -№2,-С.31-34.

7. Королева Е.В Сложности экспертной оценки психического состояния лиц на период совершения сделки / Харитонова. Н.К., Малкин Д.А.// Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М. -2002. - С.273 - 285.

8. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе / Дмитриева Т.Б., Харитонова Н.К. и др.// Монография. - С.Петербург. - 2003. - 246 С.

9. Королева Е.В. Экспертиза по определению сделкоспособности жертвы псевдорелигиозного культа / Харитонова. Н.К., Малкин Д.А.// Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М. - 2003. - С.329-341.

10. Королева Е.В.. Новые аспекты судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе в современных условиях / Харитонова Н.К.// Проблемы медицины и психиатрии.-2003.- №3.-С.116-118.

11. Королева Е.В. Особенности диагностики и судебно-психиатрической оценки депрессивных расстройств в гражданском процессе / Харитонова Н.К.// Материалы Российской конференции. - М. - 2003. - С. 112.

12. Королева Е.В. Социальная викгимность как экспертологическая проблема несделкоспособности при проведении СПЭ в гражданском процессе / Харитонова Н.К., Малкин Д.А. // Психическое здоровье и безопасность в обществе. -М. -2004. - С. 125-126.

13. Королева Е.В. Правовые аспекты судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе / Харитонова Н.К. // Руководство по судебной психиатрии. Глава 27. - М. Медицина. - 2004. - С.328-344.

14. Королева Е.В. Принципы судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе при различных психических расстройствах / Харитонова Н.К. // Руководство по судебной психиатрии. Глава 28. - М.Медицина. - 2004. - С.345-363.

15. Королева Е.В. Современные аспекты и перспективы судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе / Харитонова Н.К. // Судебная психиатрия. - М. -2004. - С. ¡92-205.

16. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе на предмет восстановления дееспособности / Харитонова Н.К. Казакова Ю.В // Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М. - 2004. - С.332-345.

17. Королева Е.В. Психосоциальная реабилитация лиц с психическими расстройствами в условиях психоневрологического интерната / Харитонова Н.К., Казакова Ю.В. // Материалы Российской конференции. Современные тенденции организации психиатрической помощи: клинические и социальные аспекты. - М. - 2004. - С. 189.

18. Королева Е.В. Клинические и социальные критерии судебно-психиатрической оценки «сделкоспособности» у лиц с органическими психическими расстройствами /

Харитонова Н.К., Сластенко К.С.// Материалы Всероссийской научно-практической конференции 16-17 июня 2005 г. - С.-Петербург. - 2005. - С. 80-81.

19. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая оценка способности совершать сделки у лиц, страдающих шизофренией / Харитонова, Н.К., Храмкова OA.// Судебная психиатрия. -М,-2005.-С. 171-179.

20. Королева Е.В. Новые аспекты проведения посмертных судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе / Харитонова Н.К., Корзун Д.Н. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. -М.-2005. - С. 357-367.

21. Королева Е.В. Оценка способности совершать сделки у лиц с алкогольной зависимостью / Харитонова Н.К., Казакова Ю.В. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М. - 2005. - С. 337-346.

22. Королева Е.В. Новые методологические аспекты судебно-психиатрической экспертизы по определению способности лица совершать сделки / Харитонова H.K. И 14 съезд психиатров России. - М. - 2005. - С.319.

23. Королева Е.В.Актуальные проблемы и перспективы развития судебно-психиатрической экспертизы по определению способности лица заключать сделки / Харитонова Н.К.//Apxie ncHxiarpii. - Киев. - 2006. - Том 12,- №1-4. - С.179-183.

24. Королева Е.В. Сложности судебно-психиаггрической оценки сделкоспособности лиц, страдавших шизофренией, при проведении посмертных экспертиз / Харитонова Н.К., Храмкова O.A. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. М.-2006. - С. 106-115.

25. Королева Е.В.Перспективы развития судебно-психиатрической экспертизы по оценке способности лица совершать сделки / Харитонова Н.К. // Социальная и судебная психиатрия 1-2.- Казахстан. - 2006. - С.23-28.

26. Королева Е.В. Особенности судебно-психиатрической оценки когнитивных нарушений в рамках органического психического расстройства у лиц, совершивших сделки / Харитонова Н.К., Казакова Ю.В. // Практика судебно-психиатрической экспертизы -М. -2006. -С.149-162.

27. Королева Е.В. Актуальные проблемы посмертной судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе // Судебная психиатрия - М. - 2007. - С. 57-74.

28. Королева Е.В., Роль аффективных расстройств в оценке способности лиц заключать сделки / Казакова Ю.В. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М. - 2007. - С.235-247.

29. Королева Е.В. Методологические аспекты проведения судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе по признанию сделки недействительной / Харитонова Н.К. // Второй национальный конгресс по социальной психиатрии «Социальное преобразования и психическое здоровье». - М. - 2007. - С. 71.

30. Королева Е.В. Методологические и правовые аспекты вынесения экспертного заключения в гражданских делах по признанию сделки недействительной / Харитонова Н.К. // Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные вопросы современной психиатрии, психотерапии и наркологии». - Пенза. -2007. - С. 106-108.

31. Королева Е.В. Новые организационно-правовые аспекты судебно-психиатрической экспертизы по делам о признании сделки недействительной / Харитонова Н.К. // Материалы Российской конференции «Взаимодействие науки и практики в современной психиатрии». Пленум Правления Российского общества психиатров. - М. -2007.-С.495.

32. Koroleva E.V.. New Methodoligical aspects of Forensic Psychiatry examination on evaluation of person's capability to conclude bargains / Charitonova N.K. // 15-th World Congress of the world association for Dynamic psychiatry. What is new in Psychiatry and psychotherapy? Creative Dimension in modern treatment. - St Petersburg. - 2007. - P. 14.

33. Королева Е.В. Методологические аспекты судебно-психиатрической экспертизы сделкоспособности лиц, страдающих шизофренией / Харитонова Н.К., Храмкова O.A. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М,- 2007. - С. 374-385.

34. Королева H.D. Сравнение критериев судебно-психиатрической оценки категорий дееспособности и сделкоспособности / Мишин A.B. // Судебная психиатрия.- М. - 2007 -С.114-131.

35. Королева Е.В., Различие методологических подходов при судебно-психиатрической оценке в гражданском и уголовном процессе / Харитонова Н.К. // Б.В.Шостакович и проблемы современной психиатрии. Сборник научных работ. - М. -

2008. - С. 72-84.

36. Королева Е.В. Особенности судебно-психиатрической оценки органического расстройства личности при экспертизе сделкоспособности / Харитонова Н.К., Козлова И.А. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М.- 2008. - С. 223-235.

37. Королева Е.В. Особенности методологии судебно-психиатрического диагноза в гражданском процессе / Харитонова Н.К., Мишин A.B. // Российский психиатрический журнал. - 2008. - № 4. - С. 21-28.

38. Королева Е.В. Методологические аспекты оценки способности понимать значение своих действий и руководить ими у лиц, страдающих шизофренией / Харитонова Н.К., Мишин A.B. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. - М. - 2008. - С. 120132.

39. Koroleva E.V. Influence of somatic disease on mental disorders in elderly / N.K.K-haritonova // European Psychiatry. 16 AEP Congress, Nice -2008. - Vol.23. - Suppl.2. -P.339.

40. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая экспертиза лиц с синдромом зависимости от алкоголя в гражданских делах по признанию сделки недействительной / Харитонова Н.К. /У Наркология. - 2008. - №6. - С.23-32.

41. Королева Е.В. / Харитонова Н.К. // Основные принципы методологии судебно-психиатрического диагноза в гражданском процессе // Вопросы социальной и клинической психиатрии и наркологии. Московская областная психиатрическая больница № 8. -Орехово-Зуево. - 2009. - С. 221 -230.

42. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц с соматической патологией в гражданском процессе / Харитонова Н.К. // Вопросы социальной и клинической психиатрии и наркологии. Московская областная психиатрическая больница № 8. - Орехово-Зуево. - 2009. - С. 231-241.

43. Королева Е.В. Экспертологическая значимость свидетельских показаний, полученных при участии эксперта в судебном заседании в гражданском процессе / Харитонова Н.К., Тюлькина О.Ю. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. -

2009. - С. 70-83.

44. Королева Е.В. / Харитонова Н.К. // Судебно-психиатрическая оценка алкогольной зависимости, сочетающейся с органическими психическими расстройствами, в гражданском процессе // Наркология. - 2009. - № 5. - С.66-69.

45. Королева Е.В. Подготовка судами материалов при назначении комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в гражданском процессе / Харитонова Н.К., Сафуанов Ф.С и др. // Практическое пособие. - М. - 2008. - С. 195-230.

46. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая экспертиза больных шизофренией, совершивших сделки / Харитонова Н.К., Корзун Д.Н. и др. // Методические рекомендации. -М.- 2009. -36 С.

47. Koroleva Е. Principals of the forensic psychiatry examination of the persons with mental and behavioral disorders due to alcohol in Civil process / Charitonova N.,Kozlova I. //19 Conference of the European association of psychology and law (EAPL). Sorrento, Italy. - 2009. -P. 146.

48. Королева Е.В. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе (клинический и правовой аспекты) /Харитонова Н.К. // Монография. - М. - 2009. - 396 С.

49. Королева Е.В. Методологические аспекты судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе лиц с синдромом зависимости от алкоголя / Харитонова Н.К. // Российский психиатрический журнал. -2009. -№5. - С. 10-16.

50. Королева Е.В. Основные принципы судебно-психиатрической экспертизы лиц с синдромом зависимости от алкоголя в гражданском процессе / Харитонова Н.К. // Вопросы наркологии. -2009. -№3. - С. 44-51.

51. Королева Е.В. Роль показаний эксперта в гражданском процессе при вынесении экспертного решения / Харитонова Н.К. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. -2009. -С. 84-97.

52. Королева Е.В. Современные аспекты посмертной судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе // Клиническая и судебная психиатрия в научном наследии профессора Т.П. Печерниковой - 2009. - с. 119-128.

53. Королева Е.В.Основные принципы вынесения экспертного решения в гражданских делах по признанию сделки недействительной. / Харитонова Н.К. П Медико-социальные приоритеты сохранения психического здоровья населения России. -Петрозаводск-2009. - С. 146-147.

54. Королева Е.В. Особенности методологии судебно-психиатрического диагноза у лиц с синдромом зависимости от алкоголя /Харитонова Н.К. // Психическое здоровье. -2010. -№3.-С.9-13.

Подписано в печать:

21.06.2010

Заказ № 3904 Тираж - 100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www. autoreferat. ru

Оглавление диссертации Королева, Евгения Васильевна :: 2010 :: Москва

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. Обзор литературы.

1.1 .Исторический аспект проблемы.

1.2.Правовые основания судебно-психиатрической экспертизы в гражданских делах по признанию сделки недействительной в соответствии сост. 177ГКРФ.

1.3. Основные принципы построения системы экспертных доказательств и вынесения экспертного решения.

1 АКонцепция функционального диагноза применительно к судебно-психиатрической экспертизе по определению неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими.

1.5.Экспертные критерии несделкоспособности при различных формах психических расстройств

Глава 2. Материалы и методы.

Глава 3. Характеристика доказательной базы, используемой при вынесении экспертного решения

3.1. Общая характеристика доказательств.

3.2.0собенности проведения посмертной судебно-психиатрической экспертизы.

Глава 4. Экспертные критерии при основных формах психических расстройств.

4.1 .Теоретические и методологические аспекты вынесения экспертного решения при экспертизе сделкоспособности.

4.2.Судебно-психиатрическая экспертиза лиц, страдавших шизофренией.

4.3.Судебно-психиатрическая экспертиза лиц с органическими психическими расстройствами.

4.3.1.Общая характеристика больных

4.3.2.0собенности судебно-психиатрической экспертизы лиц с различными формами органических психических расстройств.

4.4.Судебно-психиатрическая экспертиза лиц с синдромом зависимости от алкоголя.

4.5.Судебно-психиатрическая экспертиза лиц с депрессивным эпизодом на период заключения сделки.

Глава 5. Основные экспертные модели и алгоритмы вынесения экспертного заключения.

5.1 .Структура медицинского критерия несделкоспособности.

5.2.Структура юридического критерия несделкоспособности.

5.3.Основные экспертные модели.

5.4.Алгоритм вынесения экспертного решения.

Введение диссертации по теме "Психиатрия", Королева, Евгения Васильевна, автореферат

Актуальность исследования определяется значительным увеличением числа гражданских споров в новых социально-экономических и правовых условиях, а также сложностью и многообразием экспертиз по определению способности лица заключать сделки. В последние годы отмечается отчетливая тенденция к возрастанию количества судебно-психиатрических экспертиз в гражданских делах по признанию сделки недействительной (Мохонько А.Р., Щукина Е.Я., 2004; Секераж Т.Н., 2004; Мохонько А.Р., Муганцева Л.А., 2008, 2009). В соответствии с данными Т.Н.Секераж (2004), обзор судебной статистики за период с 1998-2003 гг. показал, что средний прирост гражданских дел, связанных с оспариванием сделок, составил около 20%. Более 40% всех гражданских дел, рассматриваемых в год одним судьей в суде первой инстанции, возбуждалось по искам о признании сделок недействительными, при этом 25% - с пороком воли. По данным А.Р.Мохонько, Л.А.Муганцевой (2009) лица, направленные на СПЭ по гражданским делам в 2008г., составили 21,2% от общего числа, а количество судебно-психиатрических экспертиз по признанию сделки недействительной - 6,5% и возросло за последние 4 года на 80%. В результате средний ежегодный прирост числа экспертиз по* определению способности к совершению сделки составил +6,7%. Также возрос удельный вес экспертиз в гражданских делах по признанию сделки недействительной по сравнению с экспертизами по признанию лица недееспособным. Темп прироста посмертных судебно-психиатрических экспертиз особенно высок и составил за 2007 г. +10,8%; за 2008 г. +11,6%.

Обновленная законодательная база значительно расширила возможности лиц с психическими расстройствами по распоряжению своей собственностью, что определило их участие в сложных имущественно-правовых отношениях. Действующее законодательство, регламентируя права лиц с психическими расстройствами, позволяет любому гражданину, не лишенному дееспособности, самостоятельно осуществлять свои права, в том числе и по распоряжению собственностью.

Новые реабилитационно-терапевтические подходы с применением комплекса психосоциальных воздействий, направленных на восстановление потенциала самого пациента, увеличение числа больных с непсихотическими формами и благоприятно протекающими хроническими психическими расстройствами, привели к их социальной интеграции, достижению равного с другими положения в обществе и увеличению правовой ответственности (Дмитриева Т.Б., 2001; Мосолов С.Н., 2002; Гирич Я.П., 2003; Семке В.Я., 2003; Смулевич А.Б., 2003, 2004; Березанцев А.Ю., 2004; Ромасенко J1.B., 2004; Ситдиков З.А., Куприянова И.Е., 2004; Чуркин A.A., Творогова H.A., 2004; Березанцев А.Ю., Володина О.В., 2005; Михайлова Н.М., 2005; Фукс Д. 2005; Михайлова Н.М., Сиряченко Т.М., 2005; Гурович И.Я., Шмуклер А.Б., Любов Е.Б., 2009; Andreasen N.C.,1987, 2005; Dean С., Gad Е.М., 1990; Muijen M. et al.,1992; Middelboe Т., 1997; Damsa C., 2008; Schanda H., 2008). В соответствии с мнением А.Г.Гофмана (2005) применение психотерапевтических и психокоррекционных методов лечения обеспечивают наиболее длительные и наиболее стойкие результаты, у лиц, страдающих синдромом зависимости.

Таким образом, психические расстройства зачастую не сопровождаются выраженным нарушением социального функционирования и не препятствуют больным занимать активную жизненную позицию, участвовать в сложных имущественно-правовых отношениях, в том числе и по заключению новых, появившихся в последние годы видов сделок. В тоже время, имевшиеся у них в период заключения сделки психопатологические расстройства не всегда позволяли полностью реализовать права и свободно изъявить свою волю при заключении сделки. В этом случае судом в соответствии со ст. 177 ГК РФ для определения способности лиц с психическими расстройствами понимать значение своих действий и руководить ими, может быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза. В соответствии с указанной статьей, сделка, заключенная лицом, не лишенным дееспособности, но находившимся в период ее заключения в таком состоянии, которое лишало его способности понимать значение своих действий и руководить ими, может быть признана судом недействительной.

Специфичность проведения судебно-психиатрических экспертиз по определению способности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки связана с тем, что в ст. 177 ГК РФ не сформулирован медицинский критерий, оценке подлежит лишь "состояние" лица в момент совершения сделки, что требует разработки и систематизация психопатологических расстройств, входящих в его структуру и принципиально отличает указанную правовую норму от категорий недееспособности и невменяемости. Таким образом, проведение судебно-психиатрической экспертизы в соответствии со ст. 177 ГК РФ предполагает более широкий предмет исследования, включающий оценку не только психического, но и какого-либо иного состояния в момент совершения сделки. С точки зрения юристов причины, которыми вызвана неспособность понимать значение своих действий или руководить ими при совершении сделки, могут быть различными: нервное потрясение, психическое расстройство или иное заболевание, физическая травма, глубокое алкогольное опьянение (Комментарии к Гражданскому кодексу РФ, 1999, 2004). У

При проведении судебно-психиатрических экспертиз в соответствии со ст. 177 ГК РФ анализу подлежит совокупность факторов: клинических, социальных, личностных и соматогенных, что делает целесообразным использование концепции функционального диагноза с оценкой социальной адаптации больного, отражающей результат преломления болезни через его личность (Вандыш-Бубко, 2001; Горинов В.В., Шостакович Б.В.,2001; Дмитриева Т.Б., 2001; Клименко Т.В., 2001). Социальные факторы свидетельствуют о структуре и выраженности психопатологических расстройств (Морозов Г.В., 1975; Василевский В.Г., 1978; Горинов В.В., 1979, 1995, 2008; Котов В.П., 1980, 2003; Печерникова Т.П., 1985; Васюков С.А., 1989, 1995).

Изучение клинических критериев неспособности заключать сделки у лиц с различными формами психических расстройств осуществлялось в исследованиях ряда авторов, которые также подчеркивали актуальность этой проблемы для судебной психиатрии (Ружников А.Ю., 2002; Малкин Д.А., 2004; Печерникова Т.П., Михайловская 0.г.,2005; Илейко В.Р., Первомайский В.Б., 2006; Харитонова Н.К., Сафуанов Ф.С., Малкин Д.А., 2006; Храмкова О.П., 2006; Комарова Е.В., 2007; Дмитриева Т.Б., Харитонова Н.К., 2009; Habermeyer Е., Sab Н., 2002).

Юридический критерий ст. 177 ГК РФ, представлен в законе в достаточно общей форме как способность понимать значение своих действий и руководить ими. В соответствии с определением сделки как, акта осознанного целенаправленного волевого действия физического лица, совершая которое оно стремится к достижению определенных правовых последствий, юристами в качестве оснований для признания ее недействительной выделяется развитие у лица «состояния», лишающего его возможности осознанно выражать свою волю (Валявина Е.Ю., Елисеев И.В., Кротов М.В., 1998; Гусев А.Н. 2003; Ем B.C., Козлова Н.В;, Корнеев С.М., 2004; Садиков О.Н. с соавт., 2006; Гутников О.В., 2008). Неспособность лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки основывается на нарушении осознания ее сущности и фактической стороны, прогноза социальных и правовых последствий, произвольной регуляции деятельности, свободы принятия решения и его реализации. Значимой в теоретическом и практическом плане остается проблема разработки содержания интеллектуального и волевого компонентов юридического критерия, определяющего неспособность заключать сделки, при различных формах психических расстройств (Горинов В.В., Васюков С.А., 1993; Сахнова Т.В. 1997, 2000; Нагаев В.В.,2003; Малкин Д.А. 2004; Секераж Т.Н., 2004 - 2007; Сафуанов Ф.С.,2007; Krön Z., Singer U., 1944; Ariety S., 1959; Glatzel J., 1985; Irwin N. P., 1985; Bluglass R., Bowden R., 1990; Brabbins C., Butler J.R., 1996; Wirshing D.A. et al., 1998; Roth H.L.et al., 2000; Appelbaum P.S., 1997-2007).

Анализ литературных данных показывает, что проблема судебно-психиатрической оценки психических расстройств у лиц, заключивших сделки, сложна и многогранна, в ней можно выделить несколько аспектов: клинический, социальный, юридический, судебно-психиатрический, каждый из которых оказывает влияние на обоснование экспертного решения. Проводимые ранее исследования были узконаправленными, касались лишь конкретных аспектов изучения СПЭ в гражданском процессе. В проведенных исследованиях нет целостного многофакторного системного исследования, решающего проблему разработки критериев судебно-психиатрической оценки способности лица понимать значение своих действий и руководить ими в новых социально-правовых условиях. Многие аспекты остаются недостаточно разработанными, в частности теоретические и методологические аспекты соотношения медицинского критерия с юридическим, специфичность применения концепции функционального диагноза, особенности проведения посмертной судебно-психиатрической экспертизы с учетом изменившихся социально-экономических и правовых условий и возникновения новых форм распоряжения собственностью. Нуждаются в уточнении экспертологические подходы к обоснованию различных видов судебно-психиатрических заключений и построению доказательной базы. Необходима разработка экспертной тактики в ситуациях, определяющих невозможность дать ответ на экспертные вопросы. До настоящего времени не определен медицинский критерий несделкоспособности и не проведена оценка и систематизация психопатологических расстройств, составляющих его.

Предполагается, что полученные данные позволят разработать базовую концепцию проведения судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе по определению критериев неспособности лица заключать сделки, выделить экспертные модели и обосновать основные принципы вынесения экспертного решения при различных нозологиях.

Целью исследования является разработка теоретико-методологических принципов судебно-психиатрического исследования с созданием системы экспертных оценок психических расстройств для оптимизации судебно-психиатрической экспертизы в гражданских делах по признанию сделки недействительной в соответствии со ст. 177 ГК РФ.

В соответствии с поставленной целью сформулированы следующие задачи:

1 .Выделить социальные аспекты проблемы сделкоспособности в гражданском процессе на современном этапе развития общества и определить характеризующие ее ключевые правовые и психопатологические понятия.

2.Провести клинико-психопатологический анализ и систематизировать психические расстройства, составляющие медицинский критерий неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки.

3.Проанализировать содержание составных компонентов юридического критерия несделкоспособности.

5.Обосновать экспертные модели оценки психических расстройств на период совершения сделки в рамках различных видов экспертных заключений с учетом корреляционных зависимостей.

Научная новизна.

В итоге данного исследования впервые на репрезентативном судебно-психиатрическом материале была разработана методологическая основа судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе применительно к оценке категории сделкоспособности.

Обосновано новое экспертное содержание понятия «такое состояние», которое необходимо при проведении судебно-психиатрической экспертизы по определению несделкоспособности. Выделено понятие медицинского критерия несделкоспособности и показано, что его структуру определяют собственно психические расстройства, с учетом особенностей психологического личностного статуса и социальной ситуации сделки. Методологически обосновано, что спецификой экспертного подхода при квалификации «такого состояния» является системный анализ взаимодействия психопатологических, психологических и социальных факторов, что соотносимо с применяемой в уголовном праве концепцией «синдром - личность - ситуация» (Ф.В.Кондратьев, 1988-2001), поскольку предполагает оценку влияния психопатологических расстройств, опосредованных личностными и ситуационными факторами, на поведение лица в юридически значимый период. Предложена систематизация психопатологических расстройств, составляющих медицинский критерий несделкоспособности.

Практическая значимость.

В исследовании разработана новая концепция обоснования медицинского критерия несделкоспособности. Определено методологическое различие между понятиями недееспособности и несделкоспособности, состоящее в том, что недееспособность определяется исключительно психическим расстройством с оценкой его тяжести и прогноза. В отличие от этого категория несделкоспособности облигатно включает в себя признак динамичности и ретроспективной оценки «такого состояния», применительно к совершению определенного юридически значимого действия, поэтому включает в себя необходимость, оценки динамики психического состояния и способности к свободному личностному волеизъявлению в социальной ситуации сделки. Разработанные положения о внутреннем содержании медицинского и юридического критериев несделкоспособности и особенностях их соотношения вносят уточнения в. общую методологию и теорию судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе и регламентируют новые аспекты вынесения судебно-психиатрического диагноза. В рамках выделенного экспертного подхода, специфичного для судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе по определению несделкоспособности, разработаны специальные экспертные критерии оценки психического состояния лица, алгоритм экспертного исследования, методика анализа психопатологического состояния, личностных компонентов и особенностей социальной ситуации сделки, которые могут быть использованы при проведении очной и посмертной судебно-психиатрической экспертизы в гражданских делах по признанию сделки недействительной. Выделенные экспертные критерии и определенные с учетом корреляционных зависимостей экспертные модели позволят повысить обоснованность и доказательность экспертного заключения. Установленные в процессе исследования наиболее экспертно значимые доказательства для вынесения и обоснования экспертного заключения при различных видах психических расстройств (медицинские документы, показания свидетелей, видеозаписи) могут быть использованы судами при подготовке материалов для назначения судебно-психиатрической экспертизы. Сформулированное в работе научное направление, новые концепции и методологические подходы к оценке способности лица понимать значение своих действий и руководить ими при заключении сделки, имеют большое значение в теории судебно-психиатрического анализа, позволят оптимизировать судебно-психиатрическую экспертизу в гражданских делах по признанию сделки недействительной.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Экспертная практика применительно к ст. 177 ГК РФ при признании сделки недействительной требует введения нового экспертного понятия -медицинский критерий неспособности понимать значение своих действий и руководить ими (несделкоспособность) в юридических ситуациях совершения сделки. В правом поле данный критерий представляет аналог медицинского критерия, разработанного для категорий невменяемости и недееспособности.

4. В данном концептуальном подходе формула несделкоспособности реализуется через следующие три экспертные модели принятия решения. Первая экспертная модель опирается на клиническую характеристику хронически протекающего психического расстройства и исчерпывается кругом тяжелых психопатологических нарушений, однозначно указывающих на неспособность понимать значение своих действий и руководить ими. Вторая экспертная модель основана на интеграции клинико-динамической оценки психических расстройств с социальными, личностными, соматическими переменными. Третья экспертная модель предлагает, в случае невозможности дать категоричный экспертный вывод на период сделки, применение определенной тактики взаимодействия эксперта с судом для получения экспертной значимой информации.

Концепция работы. При проведении работы использовалось представление о соотношении экспертно значимых психопатологических феноменов; составляющих медицинский критерий несделкоспособности, с различными компонентами: юридического критерия, определяющего неспособность лица к свободному волеизъявлению при заключении сделки. При этом в одном случае системообразующим фактором выступало нарушение интеллектуального компонента (способности понимать значение своих действий), а в другом -волевого компонента (способности руководить своими действиями). Судебными психиатрами и психологами эта концепция разрабатывалась в течение длительного времени, в основном в отношении уголовного, и в меньшей степени гражданского процесса. Отмечалось, что для оценки способности лица нести правовую • ответственность в той или иной форме недостаточно констатации психического расстройства, а необходимо установление взаимосвязи психопатологических расстройств со структурными компонентами юридического критерия. Позиция психиатров в обосновании юридического критерия базируется на оценке интеллектуального и волевого компонентов юридического критерия, при этом интеллектуальная составляющая как бы перекрывает волевую, поскольку без сохранности когнитивных функций невозможно и адекватно руководить ими (Шостакович Б.В.,2001, 2004). Судебно-психиатрическая оценка основывается на выделении различных уровней понимания, с помощью которых возможно оценить юридическую значимость освоения субъектом права различных сторон действительности: осознание фактической стороны, "внутреннего" содержания воспринимаемых явлений; социального значения, определяемого нормативно-ценностной системой, в которой действует индивид; а также личностного смысла юридически релевантных событий (Метелица Ю.Л., Шишков С.Н., 1989).

Во-вторых, концепция работы предполагала различную иерархию факторов, значимых в вынесении и обосновании экспертного решения: клинических, социально-личностных, психогенных и соматогенных. При вынесении судебно-психиатрического решения опосредующей является категория критичности, которая определяет уровень социальной адаптации лица и обеспечивает регуляцию поведения (Зейгарник Б.В., 1969-1986; Кудрявцев И.А.,2004). Необходимость многофакторного анализа состояния лица, с учетом оценки влияния различных показателей на способность к социальной деятельности при заключении сделки делает целесообразным применение категории функционального диагноза.

Заключение диссертационного исследования на тему "Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки."

выводы

2. Медицинский критерий включает стационарные'(хронические) состояния (синдром деменции, галлюцинаторно-параноидный синдром, синдром зависимости от алкоголя в конечной! стадии), а также временные и динамические психические расстройства (в структуре органического психического расстройства, аффективных синдромов и синдрома нарушенного сознания).

3. Доказательное- экспертное значение имеют следующие социальные, психогенные, личностные и соматические признаки, определяющие характеристику «такого состояния» вне зависимости от клинико-психопатологических расстройств:

• изменение личностных ценностей, смыслов и установок в структуре патологического снижения личности при органических психических расстройствах и синдроме зависимости от алкоголя, обуславливающих нарушения критичности, регуляции поведения и прогнозирования последствий сделки;

• высокая подверженность психогенным факторам и случайным средовым воздействиям с формированием новых и более глубоких психопатологических нарушений у лиц, признанных несделкоспособными (61,30%), по сравнению с лицами признанными сделкоспособными (22,00%) - р<0,05.

4. Юридический критерий несделкоспособности (неспособность понимать значение своих действий и руководить ими) состоит из интеллектуального и волевого компонентов. Интеллектуальный компонент включает различные уровни нарушения- осознания: неспособность понимать 1 внешнюю сторону событий, связанных с-заключением сделки; неспособность понимать фактическую, содержательную1 сторону, а именно социальный и 'юридический смысл заключаемой сделки с прогностической оценкой ее последствий. Волевой компонент включает нарушения- формирования цели, ее мотивационной составляющей и личностного смысла, способности к ее осуществлению и регуляции поведения- при заключении сделки.

5.1. Первая экспертная модель опирается на приоритет психопатологической симптоматики, которая является ведущей в принятии экспертного решения и определяет экспертное заключение о• несделкоспособности. Вынесение экспертного решения основывается на клинических критериях тяжести и выраженности психопатологических расстройств на момент заключения- сделки, независимо от нозологических, личностных, социальных и ситуационных факторов, и применяется при синдроме деменции, галлюцинаторно-параноидном синдромах (Р<0,001). Экспертно значимыми являются снижение продуктивности и целенаправленности психической деятельности и критических функций, определяющие неспособность к адекватной оценке социальной и юридической сути ситуации, связанной- с заключением сделки, невозможность формирования правильного представления о смысле происходящих событий с нарушением критической оценки сложившейся ситуации.

5.2. Вторая экспертная модель основывается на оценке совокупности клинико-психопатологических, соматоневрологических, личностных и социальных факторов на период сделки. Экспертное решение наряду с определением уровня тяжести психических расстройств учитывает динамические сдвиги, обусловленные изменением соматического состояния или социально-психогенными обстоятельствами. В этих случаях облигатные интеллектуально-мнестические нарушения различного, уровня включают дополнительные динамичные личностные, аффективные, эмоционально-волевые нарушения в структуре тревожных реакций, аффективного (депрессивного), психоорганического синдромов и синдрома, нарушенного' сознания при тяжелых соматических заболеваниях (Р<0,001). Данная модель используется при. оценке психических расстройств, которые характеризуются меньшей тяжестью и большей динамикой* с существенной ролью механизмов срыва компенсации и регуляции психической деятельности. 5.3. Третья экспертная" модель определяет невозможность дать категоричный экспертный вывод вследствие недостатка медицинских данных, низкой', информативности, и взаимоисключающего характера свидетельских показаний и обусловливает необходимость применения определенной'тактики взаимодействия эксперта с судом для получения экспертно значимых сведений. В этой экспертной' ситуации* недостаточность позиции эксперта характеризуется предпочтительностью использования только медицинских данных, без ретроспективного моделирования состояния, с учетом всего комплекса параметров, определяющих «такое состояние».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Судебно-психиатрическая; экспертиза в гражданских делах по признанию сделки недействительной имеет ряд специфических особенностей, обусловленных, в том числе и юридической квалификацией понятий, определяющих категорию сделкоспособности. В соответствии с современными юридическими представлениями, сделка — это акт осознанных целенаправленных волевых действий лица, совершая которые гражданин стремится к- достижению определенных правовых последствий. Сущность сделки составляют воля и волеизъявление сторон. В соответствии с современными представлениями воля представляет собой детерминированное и мотивированное- желание достичь поставленной цели, есть процесс психического регулирования поведения субъекта. Волеизъявления является важнейшим элементом сделки, с которым в определенной мере связываются ее юридические и социальные последствия. Свободное волеизъявление может быть- нарушено^ различными причинами как психопатологического, так и психологического свойства.

Методологические- основы оценки способности лиц с психическими расстройствами совершать те или иные сделки регламентируются ст. 177 ГК РФ. Согласно данной статье сделка, совершенная гражданином, хотя- и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Применение ст. 177 ГК РФ позволяет признать недействительной сделку, совершенную лицом, находящимся в болезненном состоянии, без лишения его дееспособности, что существенно расширяет права лиц с психическими расстройствами.

В отличие от правовой дефиниции категории дееспособности (ст. 29 ГК РФ), а также ст. 21 УК РФ, регламентирующей категорию невменяемости, в ст. 177 ГК РФ не сформулирован медицинский критерий, оценки требует лишь такое состояние» лица в момент совершения сделки; что* определяет более широкий, предмет исследования^ предполагающий; оценку не только психического; но и психологического или какого-то иного, состояния. Оценка «состояния» лица подразумевает анализ клинических, социальных, соматогенных и личностных факторов, оказывающих влияние на деятельность лица по- заключению сделки. Указанная особенность,, в сочетании с необходимостью проведения ретроспективного анализа «состояния» лица на период заключения сделки определяет значительную сложность подобных экспертиз и требует системного) многофактороного анализа, диктует необходимость. разработки; категории медицинский критерий несделкоспособности по аналогии с критериями: недееспособности и невменяемости.

Предметом судебно-психиатрической экспертизы является: оценка клинической составляющей «состояния» лица на период заключения сделки, в сочетании с личностными; социальными и соматическими: факторами. Медицинский критерий несделкоспособности» может быть определен: как составляющая правовой категории «такое состояния»^ которая- включает психопатологические расстройства, непосредственно, определяющие неспособность лица понимать значение своих действий, № руководить, ими с учетом, особенностей психологического личностного статуса и , социальной: ситуации сделки. Структура психопатологических расстройств, определявших неспособность лица понимать значение своих действий ^руководить ими при заключении сделки, изучалась в некоторых, исследованиях отечественных и зарубежных авторов (Ружников А.Ю., 2002; Малкин Д.А;, 2004; Харитонова? Н.К., 2004, 2008; Харитонова Н.К. с соавт., 2006; Илейко В.Р;, Первомайский В.Б., 2006; Храмкова О,П., 2006; Комарова Е.В., 2007; Habermeyer Е., Sab Н., 2002). При этом указывалось на целесообразность подразделения^ психических расстройств, определяющих состояние лица:, на хронические и временные, что определяло дифференцированные подходы к судебно-психиатрической оценке.

Таким . образом, определение структуры медицинского- критерия несделкоспособности представляет значительную важность в теоретическом и практическом плане, позволяет разработать концептуальный подход к оценке способности лица понимать значение своих действий и руководить ими при разных формах психических расстройств.

Юридический критерий несделкоспособности представлен в законе в достаточно общей форме как способность понимать значение своих действий и руководить- ими. Структура' юридического критерия, применительно к категории несделкоспособности , представлена его интеллектуальным (способность понимать значение своих действий) и волевым (способность руководить своими действиями). В современных исследованиях психологов и юристов, приведены некоторые основания, позволяющие оценить нарушения юридического критерия несделкоспособности (Ем B.C. с соавт., 2004; Корнеев С.М., 2004; Оглоблина ChM., 2004; Садиков О.Н. с соавт., 2006; Гутников О.В., 2008). В частности, юридический, критерий несделкоспособности рассматривался в соответствии с понятием «порок воли», который- определяет нарушение осознания цели сделки, произвольной регуляции деятельности и свободы принятия решения (Сахнова Т.В. 1997, 2000; Нагаев. В.В., 2003; Секераж Т.Н., 2004 - 2007). Ф.С.Сафуанов (2007) расценивал психологический смысл юридического критерия несделкоспособности как невозможность принять решение и реализовать его, в основном из-за нарушений смысловой оценки ситуации и самооценки и нарушений, адекватного прогноза последствий сделки.

В соответствии- с мнением* ряда судебных психиатров, • в качестве смыслового содержания интеллектуального компонента юридического критерия^ выделяется понимание сущности и фактической стороны сделки, прогнозирование ее социальных и правовых, последствий, а волевого — мотивацию сделки и способность к целенаправленной деятельности (Горинов В.В., Васюков С.А., 1993).

В зарубежных исследованиях способность лиц к правовой деятельности в гражданском праве расценивается как нарушенная, если психические расстройства ограничивают способность лица в понимании смысла деятельности и ее последствий, определяют неспособность правильно истолковывать ситуацию, в которой оно оказалось, сформировать рациональное намерение, управлять поведением и разумно рассуждать (Glatzel J., 1985; Brabbins С., Butler J.R. 1996, Wirshing D.A. et al., 1998; Holland A.J., 2000; Kitamura T., 2000; Gove D., Georges J., 2001; Cairns R. et al., 2005; Shulman K.I., 2005; Kim S., 2006; Appelbaum P.S., 2007). При этом отмечалась необходимость применения различных критериев в зависимости от характера сделки, в частности при заключении контрактов или составлении завещания (Krön Z., Singer U.,1944; Ariety S.,1959; Bluglass R., Bowden R., 1990; Roth H.L. et al., 2000).

Таким образом, экспертиза по определению неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими представляет собой более широкий круг исследований, чем при определении категории недееспособности, при этом изучению социальных, соматогенных и личностных факторов отводится самостоятельная роль. Исходя из концепции функционального диагноза, вынесение экспертного решения базировалось на системном анализе «такого состояния» с использованием совокупности факторов: клинических, с учетом квалификации как структурных элементов патологии (симптом, синдром, нозология), так и динамических показателей, характеризующих синдромокинез; соматоневрологических, с учетом их патопластической роли в клиническом оформлении психического расстройства. Также учитывались факторы, снижающие уровень социального функционирования и оказывающие психотравмирующее воздействие. Социальные показатели косвенно свидетельствовали о прогредиентности и выраженности психического расстройства и отражали уровень социального функционирования на период сделки и деятельность по ее заключению.

Результаты изучения 600 судебно-психиатрических экспертиз по определению способности лица заключать сделки в соответствии со ст. 177 ГК РФ позволили установить, что экспертное заключение о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими было вынесено в 344 наблюдениях (57,33%).

Клинические критерии, определявшие неспособность лица понимать значение своих действий и руководить ими, зависели от формы течения психического расстройства, его структурно-динамических характеристик, ведущего« синдрома на период заключения сделки и приоритетной патологии, релевантной юридическому критерию несделкоспособности.

У лиц, страдавших на период заключения сделки шизофренией (140 наблюдений, 23,33%), экспертное заключение о несделкоспособности было вынесено в 100 наблюдениях (71,43%). Обоснование и вынесение экспертного решения о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими, определялось формой? течения и структурно-динамическими характеристиками психического расстройства, ведущим синдромом на период сделки, соотношением, психотической и негативной симптоматики. У лиц с преобладанием на период заключения сделки психотической симптоматики (40 наблюдений, 40,00%) приоритетными в вынесении экспертного решения являлись когнитивные расстройства: выраженные нарушения мыслительной деятельности с невозможностью адекватного продуктивного осознаниям действительности, бредовая оценка ситуации, нарушение критической оценки* ситуации и обстоятельств, связанных с заключением сделки.

У лиц с преобладанием на период сделки эмоционально-волевых и аффективных расстройств (60 наблюдений, 60,00%) вынесение экспертного заключения основывалось на оценке сочетания когнитивных, аффективных и эмоционально-волевых нарушений, оказывавших дизрегулирующее влияние на поведение больного с нарушение мотивационно-смысловой деятельности. В этом случае юридически релевантными являлись стержневые когнитивные расстройства, в виде нарушений внимания, мыслительных функций с нарушением способности осмыслить > сложившуюся ситуацию и свою роль в ней, усугублявшиеся идеаторной заторможенностью. Паритетное значение имели аффективные (необоснованная тревога, пессимистический прогноз, сверхценные идеи самообвинения, малоценности) и волевые в структуре эмоционально-волевого дефекта (вялость, аспонатнность, снижение, побудительной силы мотивов) расстройства. У лиц с ведущим апатоабулическим синдромом, сформировавшимся в рамках шизофрении, в вынесении экспертного решения имели значение когнитивные расстройства в виде снижения продуктивности и нарушения мыслительной деятельности, а также выраженные нарушения критической оценки своего состояния и ситуации, связанной с заключением сделки. Вместе с тем, определенное значение имели волевые расстройства в виде вялости, аспонтанности, нарушения мотивационной сферы мыслительной деятельности'. Указанные нарушения в первую очередь влияли на формирование цели сделки, которая была обусловлена патологическими мотивами, и определяли неспособность к целенаправленной деятельности по ее заключению. В этом случае юридический критерий- несделкоспособности был представлен и интеллектуальным, и волевымкомпонентами.

Органические психические расстройства отмечались в 310 наблюдениях (51,67%), экспертное заключение о несделкоспособности было вынесено в 171 наблюдении (55,16%).

У лиц, страдавших деменцией (77 наблюдений, 24,83%) в 73 наблюдениях (94,81%) было вынесено экспертное заключение о неспособности понимать значение своих действий и руководить ими (р<0,001). Преобладали больные старческого возраста, являвшиеся инвалидами, одинокие, не получавшие регулярной медицинской помощи (р<0,05). В большинстве случаев были заключены простые односторонние или безвозмездные сделки, приносившие больным существенный ущерб (р<0,001). Важнейшими клиническими критериями неспособности понимать значение своих действий и руководить ими были выраженные нарушения памяти с явлениями мнестической дезориентировки, снижение продуктивности мышления, нарушение критической8 оценки и осмысления ситуации, связанной с заключением сделки (корреляционная* связь является сильной, (р<0,001). На начальных этапах сосудистой деменции, больные оставались способными к общим суждениям, были способны выполнять простые привычные социальные действия. Вместе с тем, уже в этот период наблюдалось нарушение целостного восприятия и синтеза окружающей действительности, больные были неспособны к планированию, контролю и целостной оценке своего поведения, что определяло невозможность понимании социальной сути происходящих событий и их возможных последствий. В этом случае, отмечалось нарушение интеллектуального компонента юридического критерия несделкоспособности.

У лиц с органическим расстройством личности (78 наблюдений, 25,16%) экспертное заключение о неспособности понимать значение своих действий и руководить ими было вынесено в 25 наблюдениях (32,06%). В этом случае органическое расстройство личности расценивалось ка^ прогредиентное заболевание с дискретным течением, взаимосвязанным с психогенными, соматогенными и экзогенными факторами, которые отличались массивностью и остротой воздействия - резкое изменение социального и материального положения, послеоперационный период, динамическое преходящее нарушение мозгового кровообращения, черепно-мозговая травма, злоупотребление алкоголем. Ведущим синдромом на период заключения сделки был психоорганический, усугубившийся под влиянием неблагоприятных факторов с развитием структурно-динамического сдвига, в том числе и по типу преходящего слабоумия. При вынесении экспертного решения осуществлялась системная оценка всей совокупности интеллектуальных, мнестических эмоциональных, волевых и личностных расстройств, в равной мере имели значение и интеллектуальный, и волевой компоненты юридического критерия несделкоспособности.

В вынесении экспертного решения8 определяющее значение имела вся совокупность личностных, эмоциональных и волевых нарушений, Экспертно значимыми являлись стержневые когнитивные расстройства с выраженной дезорганизацией психической деятельности, снижением способности использовать прошлый опыт в сложной жизненной ситуации и осмыслять ее, оценивать характер межличностных отношений, мнестические нарушения. Имели значение волевые расстройства в виде вялости, апатии, аспонтанности, снижения побудительной силы» мотивов, а также эмоциональные (повышенная тревожность, эмоциональная неустойчивость). Экспертно значимыми являлись личностные расстройства в виде раздражительности, снижения- социальной активности, зависимости от окружающих, что в совокупности нарушало способность к адекватному формированию цели сделки и регуляции поведения при ее заключении. Во многих случаях намерение на ее заключение отсутствовало, больные были индуцированы лицами, от которых находились в зависимом положении. Нарушение критической оценки своего состояния >и сложившейся ситуации было парциальным, касалось- в первую очередь неспособности оценить юридическую и социальную суть заключаемой сделки (19 наблюдений, 76;00%, корреляционная связь является сильной, р<0,001).

У лиц с органическим эмоционально лабильное расстройством (79 наблюдений, 39,24%) экспертное заключение о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими было вынесено в случае присоединения коморбидных психических расстройств, тревожного спектра (25 наблюдений, 31,64%). В их генезе ведущими были ключевые, субъективно значимые психогенные факторы: болезнь и смерть близких, тяжелая соматическая болезнь с болевым синдромом, резкое ухудшение социального и имущественного положения, нарушавшие важнейшие социальные роли лица и приводившие к резкому снижению уровня социального функционирования. Развитие тревожного расстройства на фоне органического эмоционально лабильного расстройства приводило к усугублению взаимосвязанных и усиливающих друг друга психопатологических расстройств различных регистров — интеллектуальных, аффективных, тревожных, эмоционально-волевых. Приоритетной в вынесении экспертного решения'являлась тревога, которая в сочетании с усугубившимися когнитивными расстройствами, определяла выраженную дезорганизацию психической деятельности с изменением мотивов поведения, фиксацию на необоснованных обстоятельствах, связанных с патологически обусловленным страхом за свое будущее и при этом недоучетом реальной жизненной ситуации. Заключение сделки было обусловлено патологическими мотивами, которые в первую очередь определяли нарушение прогноза ее последствий, а также могли сказываться* в нарушении процесса целеполагания и отсутствии контроля за действиями лиц, с которыми была заключена сделка, не учитывали возможные мотивы их поведения. Когнитивные нарушения проявлялись трудностями усвоения нового, невозможностью целостно оценить сложившуюся ситуацию и принять решение в сложных нестандартных условиях, рассеянностью внимания, снижением продуктивности мышления. При этом у больных была сохранена способность к осознанию характера заключенной сделки и ее юридических последствия, они в большей мере не оценивали ее социальные ' последствия и характер межличностных отношений. В этом случае юридический критерий несделкоспособности был представлен и интеллектуальным, и волевым компонентами.

К группе больных с делирием не на фоне деменции (34 наблюдения, 10,96%) были отнесены больные с синдромом нарушенного сознания, обусловленного тяжелой' соматической патологией - онкологические заболевания, почечная и печеночная недостаточность, выраженная анемия и другие расстройства с полиорганной недостаточностью. Диагностика данного психического расстройства определяла экспертное заключение о невозможности понимать значение своих действий- и руководить ими. Специфической особенностью являлась поздняя диагностика соматического заболевания, на его тяжелой конечной стадии. В связи с этим ко времени заключения сделки отмечалось резкое изменение уровня социального функционирования с утратой трудоспособности, необходимостью» тяжелого и длительного лечения, изменением, взаимоотношений с лицами ближайшего окружения. В качестве провоцирующих факторов развития делирия можно отметить массивное медикаментозное вмешательство, послеоперационный период, предагональное состояние, а также болевой синдром, бессистемный прием анальгетиков и наркотических препаратов.

Сделки в большинстве случаев были заключены в период пребывания больных в стационаре или сразу же'после выписки, в связи с этим большую экспертную значимость имели данные историй болезни из соматических стационаров, а также показания врачей - онкологов, реаниматологов, хирургов, терапевтов. Сделки в большинстве случаев были односторонними, не требовавшими длительного и сложного оформления, заключались в пользу случайных лиц (27 наблюдений, 79,41%, р<0,001). Анализ деятельности, связанной, с заключением сделки показал, что у больных возникало внезапное немотивированное решение о заключении сделки, противоречащее изъявлявшемуся ранее намерению.

В вынесение экспертного' заключения приоритетной являлись когнитивные расстройства, нарушавшие при глубоком уровне нарушения сознания способность, понимать внешнюю сторону происходящего (29 наблюдений, 85,29%). В; менее выраженных случаях экспертно-значимыми являлись эмоционально-волевые расстройства, с вялостью, аспонатнностью, снижением побудительной силы мотивов. Таким образом, юридический критерий несделкспособности был представлен и интеллектуальным, и волевым компонентами.

Органическое бредовое расстройство отмечалось в 26 наблюдениях (8,38%>), в 25 наблюдениях (96,15%) было вынесено экспертное заключение о невозможности понимать значение своих действий и руководить ими (р<0,001). Клиническая картина заболевания характеризовалась стойким бредовым синдромом, с преобладанием конкретных, аффективно насыщенных бредовых идей, направленных на родственников и лиц ближайшего окружения, определявших мотивы поведения при заключении сделки. В большинстве случаев сделки были заключены с малознакомыми лицами в ущерб себе и близким -14 наблюдений (53,85%), р<0,001.

Помимо данных из медицинской документации большую экспертную значимость имела собственноручная письменная продукция больных, в том числе заявления в правоохранительные органы и другие инстанции, отражавшие бредовые идеи (13 наблюдений, 50%, р<0,001). Экспертное заключение о неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими основывалось на нарушении и интеллектуального, и волевого компонентов юридического критерия несделкоспособности, приоритетной патологией в вынесении экспертного решения являлись бредовые переживания. Нарушение свободного волеизъявления было связано с отсутствием критической оценки сложившейся ситуации и своей роли в ней, характера межличностных отношений, которые определялись бредовыми переживаниями. Намерение на заключение сделки и ее цель сделки также были обусловлены бредовыми мотивами. При этом в некоторых случаях способность к осуществлению юридически значимых действий, направленных на достижение данной' цели могла быть сохранена, больные формально оценивали последствия сделки, понимали внешнюю сторону происходящего, что также определяло разноречивость оценки их состояния свидетелями.

Таким, образом, у лиц с органическим психическим расстройством важнейшими в вынесении экспертного заключения являлись когнитивные расстройства. Вместе с тем, в структуре динамических сдвигов интеллектуально-мнестические расстройства были стержневыми, экспертное решение о несделкоспособности определялось совокупностью с когнитивных, эмоциональных, волевых и личностных расстройств.

Синдром зависимости от алкоголя отмечался в 95 наблюдениях (16,00%) экспертное заключение о неспособности понимать значение своих действий и руководить ими было вынесено в 40 наблюдениях (42,10%).

У лиц с конечной стадией алкогольной^ зависимости (12 наблюдений, 12,63%) клиническая картина характеризовалась стойкими выраженными проявлениями психоорганического синдрома, отмечавшимися и вне состояния интоксикации. В связи с тем, что выраженный интеллектуальный дефект отличался определенной стабильностью, вынесение категоричного экспертного заключения было возможно и при его описании во временной интервал, непосредственно предшествовавший или последующий заключению сделки. Психопатологическими феноменами, релевантными юридическому критерию являлись выраженные нарушения памяти со снижением способности к воспроизведению и использованию прошлого' социального опыта, глубокое снижение показателей функций внимания, снижение продуктивности и аналитической функции мышления, распад механизмов регулирования когнитивной деятельности. В этом случае ведущим в экспертном решении был интеллектуальный компонент юридического критерия.

У лиц со средней стадией алкогольной зависимости экспертное заключение о несделкоспособности было вынесено в 28 наблюдениях (29,47%) наблюдений, в случае развития структурно-динамического сдвига, спровоцированного неблагоприятными социальными и психогенными факторами, что сопровождалось развитием депрессивных реакций и усилению злоупотребления-алкоголем. Отмечалось возникновение запоев, проявлявшиеся усугублением когнитивных и эмоционально-волевых расстройств, неодолимым влечением к алкоголю и перестройкой иерархии мотивов. Юридически релевантными в этом случае был» эмоциональные, волевые и личностные расстройства в виде глубокой перестройки мотивационно-смысловой деятельности, при которой сиюминутное стремление во что бы то ни стало выпить становилось более значимым, чем жизненно важные обстоятельства, что определяло на фоне состояния интоксикации структуру деятельности больного и мотивацию заключенной сделки. Экспертное заключение о невозможности понимать значение своих действий и руководить ими основывалось в большей мере на нарушении волевого компонента юридического критерия несделкоспособности, было связано, в первую очередь, с невозможностью осознанной регуляции поведения при заключении сделки и соотнесения его с изменяющимися обстоятельствами, а также прогноза своего поведения.

В 55 наблюдениях (9,17%) на период заключения сделки отмечался депрессивный эпизод легкой и средней степени, экспертное заключение о невозможности понимать значение своих действий и руководить ими было вынесено в 33 наблюдениях, (60,00%). В этом случае индивидуально значимый тяжелый стрессовый фактор приводил к резкому изменению уровня социального функционирования, дезадаптации в межличностных отношениях. Во всех наблюдениях сделки были невыгодные, носили характер отказа от собственности, безвозмездной передачи имущества другим лицам (р<0,001). Наиболее экспертно значимыми являлись доминирующие, сверхценные и бредовые идеи депрессивного содержания, определявшие одностороннее, суженное, пессимистически окрашенное, т.е. недостаточно адекватное восприятие окружающей действительности, сопровождавшееся односторонней интеллектуальной' переработкой текущих событий с выделением лишь негативно окрашенных фактов, искажением объективных смыслов и значений. Формирование цели сделки было обусловлено патологическими мотивами, связанными с искаженным пессимистическим восприятием обстоятельств, связанных с заключением сделки, переживаниями, определявшими ощущение безысходности своего социального положения, неприспособленности к жизни в семье, профессиональной непригодности. Также характерным было нарушение прогностических функций, неспособность к адекватной оценке последствий заключенной сделки. При этом больные формально-осознавали социальные и юридические последствия сделки,' однако оценивали их в соответствии со сверхценными идеями самообвинения, виновности, малоценности, которые вытесняли все остальные, становились чрезвычайно инертными, критические функции были нарушены. Заключение сделки было определено патологическими мотивами, формирование ее цели определялось пессимистическим прогнозом будущего,, идеями самообвинения и самоуничижения, аффектом тоски и безысходности. Регуляция поведения- при заключении' сделки был нарушена в- связи с искаженным восприятием окружающей»действительности, утратой интереса к происходящему, снижением побудительной силы мотивов. В связи с этим больные не контролировали осуществление сделки, не принимали участие в различных этапах ее заключения, не были способны оценить действия контрагентов. Нарушение осознания юридической и социальной сути сделки, было обусловлено и когнитивными нарушениями, связанными с идеаторной заторможенностью, снижением продуктивности мышления и внимания с нарушением усвоения и осмысления информации. В этом случае юридический критерий несделкоспособности был представлен и интеллектуальным; и волевым компонентами.

Помимо клинических факторов, в вынесении экспертного решения большое значение в вынесении экспертного решения имели социальные, психогенные и-соматогенные факторы.

Из, социальных факторов, являвшихся доказательными критериями, свидетельствовавшими о неспособности лица понимать значение своих действий, и руководить ими, достоверно значимыми являлись, в- первую очередь, показатели, характеризовавшие нарушение межличностных связей -одинокое проживание (267 наблюдений, 77,6% по сравнению с 76 наблюдениями, 53,9%, р<0,001) и утрата контакта с микросоциальным окружением; родственниками (120' наблюдений, 34,9% ш> сравнению с 18 наблюдениями, 2,8%, р<0,01). Непосредственно заключению сделки предшествовало резкое снижение уровня социального функционирования (189-наблюдений, 54,9% по сравнению с 40, 29,04%, р<0,01) вплоть до утраты источника дохода (94 наблюдения, 27,33% по сравнению с 2 наблюдениями,. 1,42%, р<0,001), а также зависимость и индуцированность от окружающих лиц, невозможность социальной адаптации, на простом бытовом уровне (р<0,001). Характерно, что больные, в отношении которых было вынесено экспертное заключение о несделкоспособности, нерегулярно и бессистемно получали лечение у психиатров, что связано с отсутствием критической оценки своего состояния - 283 наблюдения (82,26%) - р<0,001.

Важнейшим социальным- показателем является деятельность по заключению сделки, при этом анализу подлежали следующие показатели: наличие намерения на заключение именно данного вида сделок, осведомленность о стоимости имущества, понимание характера изменений юридического и социального положения после заключения сделки, степень участия в ее осуществлении; последовательность в юридических действиях, направленных на достижение определенных правовых последствий; включение дополнительных условий сделки.

У больных с экспертным заключением о несделкоспособности достоверно значимо преобладали сделки, причинявшие им существенный материальный ущерб (217 наблюдений, 63,00%), заключенные со случайными знакомыми под их влиянием (141 наблюдение, 40,90%) и в условиях сложной жизненной ситуации.

Для лиц, в отношении которых было вынесено экспертное заключение о несделкоспособности, характерна была высокая подверженность неблагоприятным психогенным факторам, в том,числе и специфичным для лиц пожилого и старческого возраста. Характерной была ситуация, когда на фоне хронической неблагоприятной ситуации, непосредственно перед заключением сделки возникал субъективно значимый острый стрессовый фактор, определявшее резкое утяжеление психического состояния больного. В" связи с вышеизложенным в большинстве случаев сделка заключалась в неблагоприятных обстоятельствах, обусловливавших необходимость имущественных распоряжений как выхода из сложной ситуации. Наиболее значимыми в возникновении психогенно спровоцированных психических расстройств являлись материальные трудности, низкий уровень жизни, тяжелые хронические соматические заболевания, определявшие невозможность одинокого проживания, беспомощность, зависимость от посторонних лиц. Острые стрессовые факторы проявлялись внезапно возникшими финансовыми проблемами, возбуждением уголовного дела, расторжением брака, смертью близкого - человека. Вместе с тем, форма реакции на психогенные факторы у больных, с разными, видами экспертного заключения существенно отличалась. В 210 наблюдениях (61,3%) отмечалось резкое ухудшение психического состояния с нарушением социальных ролей больного и снижением уровня социальной адаптации (р<0,001). У лиц, в отношении которых было вынесено экспертное заключение о сделкоспособности, сложная ситуация приводила к активному поиску выхода из нее, определяла формирование решения о заключении сделки - 73 наблюдения (51,8%) р<0,01.

Результаты проведенного исследования позволили выявить высокую экспертную значимость психических расстройств, сопряженных с соматическими заболеваниями". Наиболее распространенными были сердечнососудистые заболевания (65,0% наблюдений), которые с одной стороны являлись патопластическим фактором в развитии органических психических расстройств сосудистого генеза, а> с другой — были стрессовым фактором, утяжеляющим течение психического расстройства: У лиц с экспертным заключением о несделкоспособности соматические заболевания отличались тяжестью» и прогредиентностью, сопровождались психическими расстройствами органического генеза. Совокупность тяжелых, соматических, в том числе онкологических заболевания, сопровождавшихся полиорганной недостаточностью, интоксикацией сопровождались развитием психопатологических состояний с нарушенным сознанием, квалифицировавшихся как делирий не на фоне деменции (34 наблюдения, 0,97%).

Таким образом, структура медицинского критерия несделкоспособности представлена хроническими психическими расстройствами (галлюцинаторно-параноидный синдром, синдром деменции, синдром деменции при конечной стадии синдрома зависимости от алкоголя) и динамическими преходящими расстройствами (депрессивный, тревожный, психоорганический синдромы и синдром нарушенного сознания).

Содержание юридического критерия несделкоспособности представляют нарушения интеллектуального компонента: невозможность осознания внешней стороны происходящих событий; невозможность понимания их фактического значения, т.е. социального и юридического значения заключенной сделки .и прогноза ее последствий, критической оценки сложившейся ситуации. Нарушения волевого компонента определяются нарушением личностно-мотивационной регуляции поведения при заключении сделки, что приводит к отсутствию адекватного целеполагания и контроля за заключением сделки с учетом характера межличностных отношений и изменяющихся обстоятельств.

Проведенный клинико-логический и корреляционный анализ позволили обосновать 3 экспертные модели вынесения экспертного решения, основанные на различном соотношении клинических, личностных, социальных и соматогенных факторов и определяющих различные алгоритмы вынесения экспертного решения.

Первая экспертная модель (177 наблюдений, 29,5%) распространялась на синдромы, которые однозначно свидетельствовали об экспертном заключении о неспособности понимать значение своих действий и руководить ими (галлюцинаторно-параноидный, параноидный, дементный, деменция при синдроме зависимости от алкоголя конечной^ стадии) в структуре хронически протекающих прогредиентных психических расстройств. Данная, модель характеризовалась приоритетной клинической патологией, которая доминировала в принятии экспертного заключения и определяла экспертное решение о несделкоспособности. Алгоритм вынесения экспертного решения базировался на психопатологическом анализе психических расстройств, характеризовавших состояние больного на период заключения сделки. В связи с тяжестью психического состояния, больные достоверно значимо, в период, относящийся к заключению сделки, наблюдались и стационарно лечились у психиатров. Важнейшим доказательством, используемым при вынесении экспертного заключения, было клиническое описание психического расстройства врачами-психиатрами симптомов, отраженных в медицинской документации в сопоставлении с результатами освидетельствования при прохождении экспертизы (138 наблюдений, 77,97%, р<0,001). В этом случае ли в большей мере был нарушен интеллектуальный компонент юридического критерия несделкоспособности. Психопатологическими расстройствами, непосредственно взаимосвязанными с юридическим критерием несделкоспособности являлись в. большей мере когнитивные - нарушение продуктивности и целенаправленности психической деятельности, критических функций определявшее неспособность к адекватной оценке социальной и юридической сути ситуации, связанной с заключением сделки, невозможность формирования правильного представления о смысле происходящих событий. Нарушение критической оценки в свою очередь однозначно предполагало отсутствие адекватного формирования цели сделки, снижение прогностических функций, и, соответственно, неспособность регулировать деятельность по заключению сделки.

В' этом случае характерным было стабильное выраженное нарушение уровня социального функционирования, непосредственно обусловленное выраженностью психопатологических расстройств, достоверно значимо преобладали одинокие, утратившие контакты с ' родственниками, не трудоустроенные (р<0,05), что также свидетельствовало о выраженности психопатологических расстройств. Преобладали односторонние и простые в осуществлении сделки, роль больных в их заключении была пассивной (116 наблюдений, 65,53%, р<0,001). Указанные экспертизы являлись наиболее простыми в вынесении экспертного заключения, возможность обоснования экспертного заключения.

Вторая экспертная модель (167 наблюдений, 27,83%) распространялась на психические расстройства, которые по сравнению с 1-й экспертной моделью были представлены меньшей тяжестью психопатологических расстройств, их большей динамичностью, и сопровождавшихся в первую очередь слабостью механизмов компенсации и регуляции психической деятельности. Применение данной экспертной модели предполагает психопатологический и структурно-динамический анализ психопатологических расстройств с оценкой совокупности клинических, личностных, соматоневрологических и социальных факторов на период сделки. Вынесение экспертного решения основывалось в первую очередь на динамической оценке течения психического расстройства, сформировавшегося при взаимодействии комплекса экспертно значимых расстройств — аффективных, эмоциональных, волевых, личностных и стержневых интеллектуально-мнестических — в структуре аффективного, тревожного, психоорганического синдромов и синдрома нарушенного сознания (р<0,001). В этом случае когнитивные нарушения носили стержневой характер, усугублялись, под влиянием присоединившихся психогенных, соматогенных и экзогенных вредностей, однако' вынесение экспертного решения в большей мере предполагало определение характера аффективной патологии, выраженности эмоциональных, волевых и личностных расстройств, уровня нарушения сознания. Указанные психопатологические расстройства определяли нарушение способности лица к формированию цели сделки, прогнозу ее последствий и регуляции поведения при ее осуществлении, были связаны и с интеллектуальным и с волевым компонентами юридического критерия несделкоспособности. При этом во многих случаях больные формально оценивали юридическую и социальную суть заключаемой сделки и результаты, к которым она приведет, нарушение критических и прогностических функций было менее выраженным, чем при первой модели.

В вынесении экспертного заключения паритетными с клиническими были социальные показатели, которые в. достоверно значимом числе наблюдений резко снижались в период, предшествующий заключению сделки (утрата источника дохода, отсутствие контакта с лицами ближайшего окружения, индуцированность от окружения), что являлось косвенным показателем утяжеления течения заболевания (112 наблюдений, 67,06% р<0,001). Также типичной была высокая подверженность воздействию психогенных факторов с усугублением имевшихся и формированием новых психопатологических феноменов (133' наблюдения, 79,64%, р<0,00); наличие тяжелых соматоневрологических заболеваний с полиорганной недостаточностью, отсутствие адекватной терапии (43 наблюдения, 25,74%, р<0,001).

Экспертное решение базировалось на квалификации состояния лица, сделанной врачами-психиатрами во временные интервалы предшествующие и следующие за заключенной сделке. Заключение выносилось путем реконструирования психического состояния на основании определенных закономерностей и факторов прогноза' течения психических расстройств с учетом всей совокупности факторов, которые позволяли оценить как особенности динамики психопатологических симптомов,, так и их выраженность на период заключения сделки. В этом случае диагностика и вынесение экспертного решения основывалась в равной* мере на оценке как клинических, так и личностных, социальных и соматогенных факторов. Социальные показатели, относившиеся к периоду заключения сделки, свидетельствовали о выраженности психопатологических расстройств, уровне нарушения адаптационных возможностей, критических способностей. •

Таким образом, в данном* случае алгоритм вынесения' экспертного решения основывался на системном многофакторном анализе всей совокупности доказательных критерием и предусматривал выделение экспертно значимых симптомокомплексов с интегративной оценкой интеллектуально-мнестических, аффективных, эмоциональных, волевых и личностных факторов. Указанные экспертизы представляли значительную сложность и предполагали необходимость дифференцированного не только клинического, но и патопсихологического анализа, что определяло необходимость участия психологов в вынесении экспертного решения.

Третья экспертная модель применялась в случае отказа эксперта дать ответы на вопросы, поставленные судом и решить экспертные задачи (115 наблюдений, 19,17%). Указанная форма заключения во многих случаях приводила к утрате сведений о наличии психического расстройства, поскольку не доказаны основания, изложенные ве исковом заявлении, и могла быть положена в основу судебного решения о возможности понимать значение своих действий и руководить ими.

Сопоставительный и корреляционный анализ позволили выявить совокупность взаимосвязанных клинических, социально-демографических и ситуационных факторов, которые повышали вероятность вынесения экспертного заключения о невозможности дать ответ на экспертные вопросы. К ним были отнесены: пожилой и старческий возраст на период заключения сделки; одиночество; высокая отягощенность соматическими заболеваниями, в первую очередь сердечно-сосудистыми и опорно-двигательного аппарата; отсутствие лечения у психиатра; недостаточная представленность медицинской документации. Однозначное определение мотивации заключенной сделки (патологических или личностно обусловленных мотивов поведения) во многих случаях было невозможно, в том числи из-за того, что преобладали односторонние сделки, не требовавшие сложного оформления (83 наблюдения, 73,04%, по сравнению с 148 наблюдениями, 30,52%, р<0,001). Наиболее типичной ситуацией заключения- сделки, являлось имущественное распоряжение в пользу тех или иных родственников или лиц ближайшего окружения, т.е. сделки- внешне были схожи» соь сделками, заключаемыми лицами, не страдавшими психическими расстройствами, при аналогичных обстоятельствах.

Чаще всего экспертное заключение о невозможности дать ответ на экспертные вопросы выносилось в отношении лиц с органическими психическими расстройствами; ведущим на период заключения сделки был психоорганический синдром (53,04%; р<0,001). Частота вынесения в этом случае экспертного заключения о невозможности дать ответ на экспертные вопросы определялась совокупностью взаимосвязанных факторов, в частности особенностями динамики и клинического оформления психических расстройств у лиц старческого возраста, которые определялись в том числе высокой подверженностью воздействию характерных для лиц старческого возраста психогенных и соматогенных факторов.

Также указанная экспертная модель была характерна для посмертной судебно-психиатрической экспертизы, при проведении которой отсутствовал субъекта исследования (лицо, в отношении которого проводится исследование), объектом исследования могли быть лишь письменные доказательства по делу, а также данные аудио и видеозаписей (56,52% по сравнению с категоричной формой экспертного заключения 38,14%, р<0,005).

Таким образом, основными причинами вынесения экспертного заключения о невозможности дать ответ на экспертные вопросы являлись: недостаток медицинских сведений, отсутствие субъекта освидетельствования и исследования, ограниченное число свидетельских показаний, низкая информативность и взаимоисключающий характер сведений, содержавшихся в них, что определяло неполноту ретроспективного конструирования клинических параметров.

В этом случае необходимо применение экспертологических подходов, расширявших возможность вынесения заключения о несделкоспособности: совместная работа с судами, для сбора дополнительных материалы, участие экспертов в получении показаний- свидетелей, получение подлинной исчерпывающей медицинской документации.

Применение разработанных экспертных моделей позволяет увеличить обоснованность и доказательность судебно-психиатрических заключений, оптимизировать процесс судебно-психиатрической экспертизы, способствует вынесению категоричного заключения* при меньшем* числе доказательств и невозможности расширения доказательной базы.

Список использованной литературы по медицине, диссертация 2010 года, Королева, Евгения Васильевна

1. Абдурагимова З.Г. Дифференцированная судебно-психиатрическая оценка больных шизофренией в состоянии ремиссии: Автореф. дис. канд. мед. наук. -М., 1999.- 19 с.

2. Авербух Е.С. Соотношение биологического и социального в структуре личности человека при физиологическом и патологическом его старении. // Теоретико-методические проблемы клинической психоневрологии. Ленинград, 1975. С.89 - 94.

3. Альтшулер В.Б. Патологическое влечение к алкоголю: вопросы клиники и терапии, М., 1994. 216 с.

4. Андрусенко A.A. Прогнозирование социально-трудовой адаптации при шизофрении и расстройствах шизофренического спектра, начавшихся в подростковом возрасте: Автореферат дисс. канд. мед. наук.- М.,1999. 19 с.

5. Балашова Е.Ю., М.С.Ковязина. Некоторые аспекты проблемы нормы в клинической психологии. // Вопросы психологии. Январь-февраль 2006 г. -С. 112-118.

6. Белов В.П.Подходы к профилактике общественно опасного поведения больных с органическим поражением головного мозга. // Первый съезд психиатров социалистических стран М., 1987. - С.318 - 323.

7. Беляева К.Н. Дифференциально-диагностические критерии реактивных и эндогенных депрессий в пожилом возрасте. // Депрессии позднего« возраста (клиника, вопросы патогенеза, лечение). М., 1983. - С.24 -29.

8. Берсенева Ю.А. Судебно-психиатрическая экспертная оценка органического расстройства личности. // Клинические и медико-социальные вопросы современной психиатрии. М., 2003. - С.39-46.

9. Березанцев А.Ю. Принудительное лечение больных с психогенными (депрессивными, депрессивно-параноидными, диссоциативно-конверсивными расстройствами). // Руководство по судебной психиатрии. М. «Медицина», 2004.-С.491-498.

10. Березанцев А.Ю., Володина O.B: Тревожные невротические расстройства у мужчин с ишемической болезнью? сердца. // Российский психиатрический журнал. 2005. - № 4. - С.4-9.

11. Бехер O.A., Куприянова И.Е., Семке В.Я., Слонимская Е.М., Балацкая JI.H., Дубский С.В. Психологические аспекты женщин с онкопатологией молочной железы. // XV Съезд психиатров России. М., 2005. - С.114

12. Бицадзе Н.О. Клинические особенности у лиц позднего возраста в общесоматической практике: Дисс. канд. мед. наук. — М., 2002. -153-с.

13. Благовидова О.Б. Аффективные расстройства при гипертонической болезни: Автореф. дисс. канд. мед. наук. М.,2000. — 21 с.

14. Бобкова О.В. с соавт. Комментарий« к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации. М.,2004. - 794 с.

15. Бобров А.Е. К проблеме психопатологии психических расстройств при эндокринных заболеваниях. // XV Съезд психиатров России. Мл, 2005. - С.115

16. Братусь Б.С., Сидоров П.И. Психология, клиника и профилактика раннего алкоголизма. Издательство Московского Университета, 1984. - 143 с.

17. Букатина Е.Е.Общее в проявлениях нормального психического старения и сенильной деменции. // Журнал невропатологии и психиатрии. 1986. — Вып.9. - С.1362-1366

18. Булдакова Н.Г. Психофармакотерапия в кардиологии. // Русский медицинский журнал. — 2006. Том.14. - N10. - С.8-10.

19. Буркин М.М. Функциональный диагноз и адаптация' больных шизофренией. // XII* Съезд психиатров России. — М., 1995 С.315-316.

20. Бутылина Н.В.Посмертная экспертиза лиц с тяжкими соматическими заболеваниями в гражданском процессе: // Современные проблемы психиатрии в гражданском процессе. М., 2004. - С.10 - 17.

21. Бутылина Н.В. Особенности посмертной судебно-психиатрической экспертизы лиц с онкологическими заболеваниями в гражданском процессе. // Судебная психиатрия. М. - 2007. - Вып.4. - С.3-13.

22. Валентик Ю.В. Континуальная психотерапия больных алкоголизмом: Автореф. диссерт. докт. мед. наук. М., 1993. - 70 с.- 23. Валявина Е.Ю., Елисеев И.В., Кротов М.В. Гражданское право. М., 2008. -Т.1.-346 с.

23. Вандыш-Бубко В.В. Органическое психическое расстройство: судебно-психиатрический функциональный диагноз. // Функциональный диагноз в судебной психиатрии. — М., 2001. С.76 — 98.

24. Вандыш-Бубко В.В. Судебно-психиатрическая экспертиза органического психического расстройства. // Руководство по судебной психиатрии. М. «Медицина», 2004. - С. 192- 207.

25. Вандыш-Бубко В.В., Гиленко М.В., Морозова М.В., Расулова Э.А. Комплексная оценка качества ремиссии у больного шизофренией. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. — М. — 2007. Сб.45. - С.92-105

26. Вандыш-Бубко В.В. Органическое личностное расстройство. // Б.В.Шостакович и проблемы современной психиатрии. М.,2008. - с.151-161

27. Вандыш-Бубко В.В., Гиленко М1В. Клинико-возрастные особенности органических психических расстройств. // Клиническая и судебная психиатрия в научном наследии профессора Т.П.Печерниковой. М.,2009: - О. 64-72.

28. Василевский В.Г. Судебно-психиатрическая- экспертиза больных приступообразно-прогредиентной шизофренией в гражданском процессе: Автореф. дисс. канд. мед. наук. М., 1978. - 23 с.

29. Васюков С.А. Судебно-психиатрическая экспертиза больных с паранойяльными состояниями в гражданском процессе: Дисс. канд. мед. наук. -М., 1989.-161 с.

30. Васюков С.А., И.М.Ушакова. Варианты экспертной оценки больных шизофренией и шизоаффективными расстройствами. // Судебная психиатрия. -М., 2005. вып.2. - С.32-39.

31. Ващенко Н.А. Качество жизни больных депрессиями различного генеза. // 15-th World Congress of the World Association for Dynamic Psychiatry. St. Petersburg, 2007. - P.78-79.

32. Вертоградова О.П. с соавт. Депрессия как фактор» дезадаптации. // XV Съезд психиатров России. М., 2005. - С.97 - 98.

33. Вид В., Каракос И. Кузнецова- Т., Эруагкайт X. Оценка активности повседневной жизни у лиц пожилого возраста с начальными проявлениями синдрома деменции // Российский психиатрический журнал. 2001. - №6. - С.8-11.

34. Виргуш Е.Особенности диагностики сосудистой деменции в рамках посмертной экспертизы. // Практика судебно-психиатрической экспертизы. М.- 2005. Сб.№43. - С. 376 - 387.

35. Воловик В.М. Функциональный, диагноз в психиатрии и некоторые спорные вопросы психиатрической диагностики. // Теоретико-методические проблемы клинической психоневрологии. Ленинград, 1976. - С.79-89

36. Воронков Г.Л., Блейхер ВМ., Шевчук И:Д., Завилянская Л.И. Клинические особенности^ и систематика депрессий позднего- возраста. // Депрессии позднего возраста (клиника, вопросы патогенеза, лечение) М.,1983. - С.47 -52.

37. Гаврилова С.И:, Я.Б.Калын. Социальные факторы и психические расстройства в пожилом и старческом возрасте. // Руководство по социальной психиатрии. М., "Медицина". - 2001. - С.136-161.

38. Гельдер М., Гэт Д., Мейо Р. Оксфордское руководство по психиатрии. К., Сфера, 1997. -Т.1.-300 с.

39. Гирич Я.П., Коробицина Т.В., Мыльникова Н.В., Сумароков A.A. Эволюция взглядов на возможность создания биопсихосоциальной модели для изучения хронических психических расстройств. // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. 2003 - № 4. - С. 18 - 20.

40. Глонти Т.И., Сихруалидзе Г.Ш. О клинике и патогенезе церебральных сосудистых нарушений при сахарном диабете. // Журнал невропатологии и психиатрии. 1972. - Вып.8<. - С.1148-1153

41. Горинов В.В. Судебно-психиатрическая экспертиза больных вялотекущей шизофренией в гражданском процессе. Автореф. дисс. канд. мед. наук. -М.,1979. 15 с.

42. Горинов В.В., Васюков С.А. Теоретические вопросы судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе. // Социальная и клиническая психиатрия. 1993. - №1. - С.40-44

43. Горинов-B:Bî, Шостакович Б.В., С.А.Васюков. Судебно-психиатрическая оценка шизофрении и шизотипического расстройства с учетом положений ст. 22 УК РФ. // Российский психиатрический журнал. 2004. - № 1. - С. 18-22.

44. Горинов В.В., Ушакова И.М., Васюков С.А., Данилова C.B. Судебно-психиатрический диагноз: соотношение медицинских и психологических критериев. // Клиническая и судебная психиатрия: в научном наследии профессора Т.П.Печерниковой. М., 2008. - С. 73-80.

45. Гофман А.Г. Формирование зависимости в наркологии. // Современные проблемы психического здоровья. М.,2005. - С. 248-250.

46. Гофман А.Г., Никифорова Н.Н. Проблема качества жизни у больных алкоголизмом в состоянии алкогольного абстинентного синдрома и в ремиссии. // Социальная и клиническая психиатрия. 2006. - №2. - С.25-30.

47. Гофман А.Г., Кожинова Т.А., Яшкина И.В. К вопросу о классификации и неточностях обозначения психических расстройств при болезнях зависимости. // Социальная и клиническая психиатрия. 2008. - №2. — С.91-95.

48. Гражданский кодекс Российской Федерации: части 1,2 СПб., 1996.

49. Гражданское право. / Под ред. Е.А.Суханова. М., Волтерс Клувер, 2004. -, Том 2. -584 с.'

50. Гражданское право. Издание третье, переработанное и дополненное. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., ПРОСПЕКТ, 1998.- Часть 1.-632 с.

51. Гражданский процессуальный кодекс РФ с постатейными материалами. -М., 2010.- 1168 с.

52. Гурович И.Я., Шмуклер А.Б., Шашкова Н.Г. Социальное функционирование и качество жизни психически больных. // Социальная и клиническая психиатрия. 1994. - №4. - С.38-45.

53. Гурович И.Я., Шмуклер А.Б., Любов Е.Б. Психосоциальное лечение и психосоциальная реабилитация. // Психиатрия. Национальное руководство. -Издательство «ГЭОТАР-Медиа», 2009. С.469-474.

54. Гусев А.Н. Постатейный комментарий к первой части гражданского кодекса Российской Федерации. М.,2003. - 971 с.

55. Гусев Е.И., Б.С.Виленский, А.А.Скоромец, Г.С.Бурд, Г.М.Семенова, В.И.Скворцова, Е.А.Широков. Основные факторы, влияющие на исходы инсультов. // Журнал невропатологии и психиатрии. — 1995. №1. - С.4-7.

56. Гусев Е.И., Коновалов А.Н., Бурд Г.С. Неврология и нейрохирургия. М., «Медицина», 2000. - 655 с.

57. Гутников О.В. Недействительные сделки в гражданском праве: теория и практика оспаривания. М., 2008. - 491 с.

58. Гущин В.В. Наследственное право. -М., 2003. 157 с.

59. Дамулин И.В. Сосудистая деменция. // Неврологический журнал. -1999. -Том 3. -№.4. -С.4-11

60. Дамулин И.В. Болезнь Паркинсона и деменция: Патогенетические и терапевтические аспекты. // Методические рекомендации. М., 2005. - 34 с.

61. Дмитриева Т.Б., К.Л.Иммерман, Ф.В.Кондратьев. Социальные факторы в судебной психиатрии. // Очерки социальной психиатрии. М., 1998. - С.244-271

62. Дмитриева Т.Б., Клименко Т.В., Игонин A.JI., Ушакова И.М., Шаклеин К.Н. Судебно-исихиатрическая экспертиза- лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами. // Пособие для врачей. М.,2000. - 28 с.

63. Дмитриева Т.Б. Введение. // Функциональный диагноз в судебной психиатрии. М.,2001. - 3-5 с.

64. Дмитриева Т.Б, Положий Б.С. История, предмет, задачи и методы социальной психиатрии. // Руководство по социальной психиатрии. М., «Медицина», 2001. С.10 - 36.

65. Дмитриева Т.Б. Предисловие. // Руководство по социальной психиатрии. М., "Медицина", 2001.- С.7-9.

66. Довженко. Т.В. Взаимосвязь аффективных и сердечно-сосудистых расстройств. // Социальная и клиническая психиатрия. 2005. -№3. - С.69-80.

67. Друздь В.Ф., Олейникова И.Н. Факторы одинокого проживания психически больных позднего возраста. // Журнал невропатологии и психиатрии. 2000. - № 1. - G.56 - 60.

68. Елфимова Е.В. Особенности внутренней картины болезни у больныхсахарным диабетом 1 и-*-2 типов. // Социальная психиатрия. М., 2004. - С. 104 110.

69. Ем B.C. Козлова Н.В. Корнеев С.М. Гражданское право. М., 2004.

70. ЕрохинаМ.Б. К вопросу о «некритичности» психопатических личностей // Клинические и организационные вопросы общей и судебной психиатрии. М.,1986. С.128-131.

71. Жариков Н.М., Морозов Г.В., Хритинин> Д.Ф. Психические расстройства при соматических заболеваниях и эндокринопатиях. // Судебная психиатрия. М, 2003. С. 238-245.

72. Зейгарник Б.В. Патопсихология. Издательство Московского университета, 1986. - 280 с.

73. Зайцев Д.А. Социальное функционирование и качество жизни больных шизофренией с эпизодическими госпитализациями: Автореф. дисс. канд. мед. наук. М.,2001 - 22 с.

74. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. -Издательство Московского университета, 1991. 126 с.

75. Илейко В.Р. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе:организационные и научные проблемы. // Судебно-психиатрическая-экспертиза: от теории к практике. Киев, «КИТ», 2006 - С.213-220.

76. Илейко В.Р., Первомайский В.Б. «Дееспособность», «недееспособность» -теоретический' анализ понятий. // Судебно-психиатрическая экспертиза: от теории к практике. Киев, «КИТ», 2006. - С.235-241.

77. Имедадзе И.В. О задачах описания поведения. // Психологический журнал. 1989. -ТомЛО. - №5. - С. 14-24.

78. Исаева Е.Р., Лебедева Г.Г. Когнитивно-социальное функционирование больных шизофренией, современные исследования и методы коррекции. // 15-th World* Congress of the World' Association for Dynamic Psychiatry. St. Petersburg, 2007.-P.211-212.

79. Кабанов M.M., Свердлов Л.С. Проблемы отечественной психиатрии в контексте современного социального, развития. // Социальная и клиническая психиатрия. 1992. - Том 2. - вып.1. - С.56-62.

80. Каплан Г.И., Сэдок Б.Дж. Клиническая психиатрия. М., «Медицина». -2002. - Том.2. - 523 с.

81. Касимова Л.Н., Илюхина Т.В. Результаты психопатологического и психологического исследования онкологических больных. // Психические расстройства в общей медицине. 2007. - N3. - С.21-25.

82. Катаева Н.Г., Корнетов Н.А., Катаев С.Г., Левина А.Ю. Клинико-лабораторная диагностика органических и депрессивных психических расстройств у постинсультных больных. // Российский психиатрический журнал. 2005. - № 4. - С.9-12.

83. Кисляков В.П. Анализ ролевого и межличностного взаимодействия в психолингвистической судебной экспертизе. // Материалы конференции по юридической психологии, посвященной памяти М.М.Коченова. М., МГППУ. -2005.-С. 45-47.

84. Клименко Т.В. Социально-психологические аспекты диагностики наркологических заболеваний. // Функциональный диагноз в судебной психиатрии. М., 2001. - С.99 - 118.

85. Климов В.А., Харитонова Н.К. Клинико-социальные. характеристики больных с тяжелыми формами психических расстройств; находящихся под диспансерным наблюдением и не лишенных дееспособности // Судебная психиатрия. М., 2007. №4. - С. 33-46.

86. Кожуховская И.Н. Нарушение критичности у психически больных. -Издательство Московского университета, 1985. 79 с.

87. Колос И.В. Особенности системы личностных отношений больных шизофренией и их роль в генезе опасных действий (экспериментально-психологическое и эпидемиологическое исследование): Автореф. дисс. канд.мед. наук. М. - 1980: - 18 с.

88. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской» Федерации, части первой. / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1999. - 778 с.

89. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный). Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1999 - 779 с.

90. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. Часть третья. Под. ред. Л.П.Ануфриевой. М., Волтерс Клувер, 2004. — 656 с.

91. Кондратьев Ф.В., Осколкова С.Н. Новые и спорные вопросы судебно-психиатрической оценки при шизофрении. // Российский психиатрический журнал 1997 - N1. - С.27-31.

92. Кондратьев Ф.В., Осколкова С.Н. Теоретические и практические аспекты функционального диагноза шизофрении в судебной психиатрии. // Функциональный диагноз в судебной психиатрии. — М., 2001. С.40-98.

93. Кондратьев Ф.В. Аспекты проблемы общественной опасности лиц с психическими расстройствами. // Российский психиатрическийжурнал. 2006.- №3. С.64-69.

94. Кондратьев Ф.В. Социально-релевантные расстройства самосознания в системе факторов социального поведения лиц с психической патологией., // Социальные преобразования и психическое здоровье. М.', 2006. - С.34-35.

95. Коркина М.В., Елфимова Е.В., Марилов В.В. Пограничные психические расстройства при сахарном диабете. // Журнал невропатологии и психиатрии. — 1997. Вып. 2. - С.15 — 19.

96. Корсаков С.С. Избранные произведения. М., Государственное издательство-медицинской литературы; 1954. - 771 с.

97. Корсаков С.С. Общая психопатология. М., БИНОМ, 2003. - 480 с.

98. Корнилов А.А., Шамова И.П., Сорокина В.А., Николаевская М.О. Психопатологическая характеристика геронтологических больных с церебральным атеросклерозом. // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. 2004. - №2 - С.92-93.

99. Котов В.П. с соавт. Амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра лиц с тяжелыми психическими расстройствами. // Методические рекомендации. М.,2003. - 24 с.

100. Котов В.П., Мальцева М.М. ■ Клинические аспекты первичной профилактики опасных действий психически больных // Профилактика общественно" опасных действий лиц с тяжелыми психическими расстройствами во внебольничных условиях. Тверь, 2004. - С.23-28".

101. Котов В.П., Мальцева М.М. Клинические аспекты первичной профилактики общественно опасных действий психически больных //Профилактика ООД лиц с тяжелыми психическими расстройствами во внебольничных условиях. Тверь, 2006. - С.37-43.

102. Коцюбинский^ А.П., Шейнина Н.С. Функциональный диагноз в психиатрии. 15-th World' Congress of the World Association for Dynamic Psychiatry. St. Petersburg, 2007. - P. 101

103. Кошкин К.A. Депрессия как фактор дезадаптации. // XV Съезд психиатров России. М., 2005. - С. 97 - 98.

104. Краснов В.'Н. Тревожные расстройства и их место в современной систематике и подходы к терапии. // Социальная и клиническая психиатрия. — 2008.-№3.-С. 33-38.

105. Краснушкин Е.К. Избранные труды. М., Медгиз, 1960 - 456 с.

106. Кудрявцев И. А. Комплексные судебные психолого-психиатрические экспертизы. // Руководство по судебной психиатрии. М., 2004. - С.З80-405.

107. Кудрявцев И.А-., Морозова М.В., Савина О.Ф. Специфика экспертнойiоценки агрессивных криминальных деликтов психически здоровых лиц и / субъектов с психическими расстройствами с учетом социальных факторов. //

108. Агрессия и психические расстройства. — М., 2006. Том 1. - С.320-327.

109. Лебедева Е.В. Актуальные вопросы биопсихосоциальной реабилитации пациентов с тяжелыми психическими расстройствами. // Актуальные проблемы оказания психиатрической помощи в Северо-Западном регионе Российской Федерации. СПб., 2007. - С.19

110. Левин О.С. Диагностика и лечение умеренно выраженных когнитивных нарушений в пожилом возрасте. // Журнал невропатологии и психиатрии. -2006. №8. - С.42-49.119.-Леонтьев-А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., - 2004. - 345х.

111. Летникова З.В., Полищук Ю.И., Баранская И.В., Гурвич В.Б.', Колпаков A.B. Особенности психических расстройств у лиц позднего возраста, переживающих состояние одиночества. // XV Съезд психиатров России. М., 2005. - С.235.

112. Ломов^ Б.Ф.Методологические и теоретические проблемы психологии. — Mi, 1984. -С.9-87.

113. Лукьянов В.В. Оценка центральных личностных функций больных с алкогольной зависимостью. // Вопросы наркологии. 2007. - №3. - С.27-32.

114. Лунц Д.Р. Клиническое обоснование заключений о дееспособности больных шизофренией в состояние ремиссии. // Вопросы судебной психиатрии. М., 1969. - С. 21-22.

115. Лунц Д.Р. О трудностях экспертной оценки больных шизофренией в судебно-психиатрической практике. // Вопросы организации судебно-психиатрической экспертизы. М., 1975. - С.13-21.

116. Маколкин В.И., С.И.Овчаренко. Внутренние болезни. -М., «Медицина». -2005. 590 с.

117. Малкин Д.А.Экспертная оценка психического состояния лиц, совершивших сделки (в рамках комплексной судебной психологопсихиатрической экспертизы): Автореф. дисс. канд. мед. наук. М.,2004. - 21 с.

118. Махова Т.А. Алкоголизм и» познавательная деятельность. Пущино., ОНТИ НУБИ АН СССР, 1989. - 67 с.

119. Мейер Д.И. Русское гражданское право. — М.,1901 г. 176 с.

120. Мелихов Д.Е. Клинические предпосылки (или основы) социальной реабилитации психически больных. // Социальная и клиническая психиатрия. -1992.- Том 2. Вып.1. - С.51-55.

121. Метелица Ю.Л., Шишков С.Н. Значение категории понимания в судебной психиатрии. // Психологический журнал. 1989. - ТомЛО. - №5. - С.75-81.

122. Михайлова Н.М. Непсихотические депрессии позднего возраста в общесоматической практике. // XV Съезд психиатров России. М., 2005. - С. 236.

123. Михайлова Н.М., Т.М.Сиряченко. Тревога при психических нарушениях непсихотического уровня. // Русский медицинский журнал. 2006. - Том 14. -N15.-С.8-11.

124. Михайловская. 0:Г. Психические нарушения при сахарном диабете и их судебно-психиатрическая оценка при посмертных экспертизах в гражданском процессе: Дисс. канд. мед. наук. М.,2005. — 159 с.

125. Мишин A.B. Клинико-социальные аспекты дееспособности ~ лиц, страдающих параноидной формой шизофрении, находящихся на принудительном лечении: Автореф: дисс. канд. мед. наук. М:, 2009. - 20 с.

126. Морозов Г.В. Актуальные вопросы организации и проведениям судебно-психиатрических экспертиз. // Вопросы .организации судебно-психиатрической экспертизы. -М., 1975. С. 3-12.

127. Морозова М:В. Комплексная, судебная психолого-психиатрическая экспертиза способности давать показания. // Медицинская и судебная психология. Курс лекций. М., 2004. — С.506-527.

128. Мосолов С.Н.Современный этап развития психофармокологии. // Новые достижения в терапии психических заболеваний. М.,2002. - С.21-37.

129. Мохонько А.Р., Щукина Е.Я. Аналитический обзор состояний судебно-психиатрической экспертной службы Российской Федерации (на 1.01.04) // Судебная психиатрия М.,2004. - С. 134-146.

130. Мохонько А.Р., Муганцева JI.A. Основные показатели деятельности судебно-психиатрической экспертной службы Российской Федерации в 2004 году. // Аналитический обзор. — М., 2008. 188 с.

131. Мохонько А.Р., Муганцева JI.A. Основные показатели деятельности судебно-психиатрической экспертной службы Российской Федерации в 2007 году. //Аналитический обзор. М., 2009. - 179 с.

132. Муладжанова Т.Н., В.В.Николаева. Особенности познавательной деятельности больных хронической почечной недостаточностью в терминальной стадии. // Журнал невропатологии и психиатрии. 1981. -Вып. 12. - С. 1850-1854.

133. Мясоедова О.В. Гражданское правоотношение. Вестник юриста. - 2000. -№5 - 25 с.

134. Нагаев В.В. Основы судебно-психологической экспертизы. М.ДОнити, 2003.-431 с.

135. Недопил Н. Основания для заключения о вменяемости. // Социальная и клиническая психиатрия. — 1992. — Том 2. Вып.1. - С.42-47.

136. Нигматуллин И.Д., Сунаргулова С.Г., Бородин П.В. Особенности судебно-психиатрической экспертизы лиц позднего возраста в гражданском процессе // Актуальные проблемы современной психиатрии и наркологии. Уфа, 1994. -С.130-131.

137. Оглоблина О.М. Наследование по завещанию. — М., 2004. 159 С.

138. Пархоменко И.М. Динамика судебно-психиатрических подходов при оценке органических психических расстройств. Автореф. дисс. канд. мед. наук. -М., 1999.-23 с.

139. Первомайский В.Б. О внутреннем убеждении психиатра-эксперта. // Материалы Международной конференции психиатров. -М., 1998. С. 163-164.

140. Первомайский В.Б., ИлейкоВ'.Р. Доказательства судебно-психиатрических выводов (первое сообщение). // Судебно-психиатрическая экспертиза: от теории к практике. Киев, «КИТ». - 2006. - С.204-213.

141. Печерникова Т.П:, Бутылина Н.Л. Аффективные нарушения непсихотического и психотического уровней у онкологических больных (по материалам посмертных судебно-психиатрических экспертиз). // Аффективные и шизоаффективные психозы. М.,1998. - С.436-438.

142. Печерникова Т.П. Особенности проведениям посмертных судебно-психиатрических экспертиз. // Современные проблемы психиатрии в гражданском процессе. — М., 2004. С.25-32.

143. Печерникова Т.П., Михайловская- О.Г. Психические нарушения при сахарном диабете и их судебно-психиатрическая оценка при посмертных экспертизах в гражданском процессе. // Российский психиатрический журнал. 2005. -№2. -с.14-18.

144. Пивень Б.Н. Клиническая» структура и динамика экзогенно-органических психических нарушений (сравнительное клинико-эпидемиологическое исследование): Автореф. дисс. докт. мед. наук. М., 1988. - 33 с.

145. Пивень Б.Н. Сочетанные формы психической патологии. Новосибирск, "Наука", Сибирское предприятие РАН, 1998. - 79 с.

146. Пищикова Л.Е., Завидовская Г.И Трудности посмертной судебно-психиатрической оценки лиц с синдромом зависимости от алкоголя вгражданском судопроизводстве. // XV Съезд психиатров России. М:, 2005: - С. 315.

147. Пищикова Л.Е. Современные аспекты геронтопсихиатрии. // Судебная психиатрия. М. - 2007. - Вып.4. - С.156-165.

148. Полшцук Ю.И. Психиатрическая оценка состояний одиночества в позднем возрасте. // Современные проблемы психиатрии в гражданском процессе. М., 2004.-С. 33-41.

149. Полищук Ю.И. Социальные причины и предпосылки снижения уровня психического здоровья населения России. // Российский психиатрический журнал. 2005. -№ 2. - С. 19-23.

150. Постановление Пленума Верховного суда РСФСР от 14 апреля 1988 г. №2 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» (в ред. Постановления Пленума»ВС РФ от 25 октября 1996 г.№10),

151. Психические расстройства и расстройства поведения,// МКБ-10. «Феникс». Ростов-на-Дону, 1999. 419 с.

152. Решетникова И.В., Ярков В.В: Гражданское право и гражданский*процесс в современной России. -Екатеринбург., Норма, 1999. 312 с.

153. Решетникова И.В. Судебная^ экспертиза в арбитражном процессе. М., 2007. - 256 с.

154. Ромасенко Л.В.Депрессия и заболевания сердечно-сосудистой системы: особенности психосоматических соотношений. // Социальная психиатрия. М., 2004. - С.237-244.

155. Ромасенко Л.В., Полякова Е.О. Депрессивные расстройства у больных с ишемической болезнью сердца. // Российский психиатрический журнал. 2005. - №3. - С.24 - 28.

156. Российская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. М., 2006 - 655 с.

157. Ружников А.Ю. Принципы судебно-психиатрической экспертизы лиц, страдающих алкоголизмом, в гражданском процессе: Автореф. дисс. канд. мед. наук. — М., 2002. 19 с.

158. Садиков» О.Н., Гутников О.В., Гутникова А.С. Гражданское право Российской Федерации: Учебник. 2 тома. М., 2006-2007.

159. Сафуанов Ф.С. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертизы в гражданском процессе. // Медицинская и судебная психология. Курс лекций. М., 2004. - С.577-586.

160. Сафуанов Ф.С. Компетенция судебных экспертов-психологов при производстве экспертизы в гражданском процессе. // Судебная психиатрия. — М. Вып.4. - 2007. - С. 168-183.

161. Сахнова Т.В. Основы судебно-психологической экспертизы по гражданским делам. — М.,1997. 132 с.

162. Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. М., 2000. - 174 с.

163. Секераж Т.Н. Теоретические и методические основы диагностики «порока воли» в судебной психологической экспертизе: Автореф. дисс. канд. мед. наук. -М., 2004.- 19 с.

164. Секераж Т.Н. Способность совершать гражданско-правовые сделки: юридический и экспертно-психологический аспекты. // Судебная психиатрия. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе. — 2007. Вып.4. - С.184-198.

165. Семке А.В. Адаптация и реадаптация больных шизофренией. 15-th World Congress of the World Association for Dynamic Psychiatry. St. Petersburg, 2007. -P.l 18-1.19.

166. Семке В.Я., Гузев A.H. Системный подход к анализу пограничных нервно-психических расстройств в онкологической практике. // Журнал неврологии и психиатрии. 1991. - Вып. 5. - С.47 - 52.

167. Семке В:Я. Моральная и экономическая' цена депрессий. // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. — 2003. №2. - С.9-13.

168. Семке В.Я. Актуальные проблемы пограничной онкопсихиатрии. // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. — 2004. №2. - С.7-12.

169. Семке В.Я., Одаренко С.С. Пограничная геронтопсихиатрия. Томск, 2005.-291 с.

170. Сербский В.П. Судебная психопатология/-М. "Карцев", 1895. -102 с.

171. Сергеев А.П., Толстой Ю.К. Гражданское право. Учебник. Часть. 1. М., 1997. - 600 с.185: Середенко Я.М. Динамика длительных ремиссий у больных приступообразной шизофренией (судебно-психиатрический аспект): Автореф. канд. мед. наук. Ml, 1991. - 25 с.

172. Ситдиков З.А., И.Е.Куприянова. Теоретико-методологические аспекты изучения качества жизни и, психического здоровья в разных социально-профессиональных группах населения. // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. 2004. - №2. - С. 15-17.

173. Смулевич А.Б., Ильина H.A., Батурин К.А. Терапия тревожно-депрессивных расстройств- в психиатрической и общемедицинской сети: опыт применения' препарата «Просульпин» // Психиатрия и психофармакотерапия. -2004.-№3.-С. 128-130.

174. Тальце М.Ф. О дееспособности больных вялотекущей паранойяльной шизофренией //Судебно-психиатрическая экспертиза (вопросы дееспособности психически больных). М., 1980. -№34. - С.15-20.

175. Татульян С.Е., Дроздова M.А. Психосоциальные особенности пожилых людей с психическими расстройствами.- 15-th World Congress of the World Association for. Dynamic Psychiatry. St. Petersburg, 2007. - P. 125.

176. Телешевская М.Э. Психогении позднего возраста и невротические депрессии. // Депрессии позднего возраста (клиника, вопросы патогенеза, лечение). -М., 1983. С.149-156.

177. Тихоненко В.А., Т.А.Покуленко. Основы профессиональной этики в психиатрии (принципы, нормы, механизмы). // Социальная и клиническая психиатрия. 1992. - № 4. - С.38-43.

178. Тихоненко В.А. Профессиональная этика в психиатрии. // Российский психиатрический журнал. — 1997. N1.-C.11-15.

179. Тихоненко В.А., А.Я.Иванюшкин, С.Н.Шишков. Психиатрия, этика и право. // Руководство по социальной психиатрии. М.,Медицина, 2001. - С.51-73.

180. Треушников М.К. Относимость и допустимость доказательств в гражданском процессе.- М.,"Экспресс", 1996. 416 с.

181. Треушников М.К. Гражданский процесс. М., 2006. - 783 с.

182. Тхостов А.Ш. Осознание заболевания у онкологических больных. // Журнал невропатологии и психиатрии. 1984. - Вып. 12. - С. 1839-1844.

183. Фрейеров О.Е. Основные особенности судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе. // Вопросы судебно-психиатрической экспертизы. М., 1955. - С. 29-41.

184. Фрейеров О.Е., Боброва И.Н. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе (методические указания) // Практика судебно-психиатрической экспертизы. Сб. научных трудов. 1975. - №24. - С.88-93.

185. Фукс Д. Возрастающая роль социальной работы и ее влияние на прогрессивные перемены в системе психиатрической помощи в России. // Социальная и клиническая психиатрия. 2005. - №2. - С.24 — 29.

186. Харитонова Н.К., Кадина Т.И. Судебно-психиатрическая экспертиза' в гражданском процессе лиц, злоупотребляющих алкоголем. // Архив психиатрии. -1995. № 9: - С. 51-52.

187. Харитонова. Н.К. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе. // Медицинская и судебная психология. Курс лекций. М., 2004. -С. 162-205.

188. Харитонова Н.К., Сафуанов Ф.С., Малкин Д.А. Экспертная оценка сделкоспособности по гражданским делам в рамках комплексной судебной психолого-психиатрической'экспертизы. // Пособие для врачей. М., 2006. -32с.

189. Харитонова Н.К. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе.// Судебная психиатрия. М.,2008. - Глава 7. - С. 201-274

190. Холодковская Е.М. Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе (дееспособность психически больных — истцов и ответчиков) М., 1963 -464 с.

191. Холодковская Е.М. Дееспособность психически больных в судебно-психиатрической практике. М.,Медицина. - 1967. - 112 с.

192. Храмкова O.A. Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств больных шизофренией, совершивших имущественные сделки: Автореф. дисс. канд. мед. наук. М.,2007. - 24 с.

193. Чикин Е.Р. Клинико-динамические варианты прогредиентного экзогенно-органического поражения головного мозга (судебно-психиатрический аспект): Автореф. дисс. канд. мед. наук. М.,1995. - 26 с.

194. Чуркин A.A., Творогова H.A. Психиатрическая помощь населению Российской Федерации в 2002 году. // Аналитический обзор. М., 2004. 36 с.

195. Чхеидзе З.Д. Органическое психическое расстройство: современная диагностическая концепция. // XV научные Кербиковские чтения. М., 2004. -С.258-266.

196. Шаклеин К.Н. Клиника и судебно-психиатрическое значение ремиссий при хроническом алкоголизме: Автореф . дисс. канд. мед. наук. М., 1999. - 19 с.

197. Шершеневич Г.Ф. Учебник Русского гражданского права. М.,Спарк. -1995. - 556 с.

198. Широков Е.А. Новые возможности в терапии заболеваний нервной системы // Medicina altera (Журнал международной академии наук о природе и обществе). -1999. Июль/сентябрь. - С. 26 - 29.

199. Шмуклер А.Б.Проблема использования понятия «качества жизни» в психиатрии // Социальная и клиническая психиатрия. 1996. — Том.6. — Вып.1. -С. 100-104.

200. Шорохова Е.В. Психологический аспект проблемы личности. // Современная психология в капиталистических странах. М., 1963. - С. 147-202.

201. Шостакович Б.В., Боброва И.Н., Василевский В.Г., Горева М.М., Горинов В.В., Шибанова Н.И., Шишков С.Н. Судебно-психиатрическая экспертиза больных шизофренией в гражданском процессе // Методические рекомендации. -М., 1981-20 с.

202. Шостакович Б.В., Ревенок А. Д. Психиатрическая экспертиза в гражданском процессе. Киев., Здоровье, 1992. - 183 с.

203. Шостакович Б.В. Методология, этапы и стадии судебно-психиатрического диагноза. // Функциональный диагноз в судебной психиатрии: М.,2001. - Глава 1. - С.7-20.

204. Шостакович Б.В. Современные проблемы теории и методологии судебно-психиатрического диагноза. // Судебная психиатрия. М., 2004, - С. 220-236.

205. Ярков В.В. с соавт. Нотариальное право России. — М., Волтерс Клувер, 2003.-408 с.

206. Яхимович JI.A. Посмертная судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе при постапополектических состояниях у лиц с церебральным атеросклерозом и гипертонией // Методические рекомендации. -М., 1977. 9 с.

207. Яхимович. JI.A. Особенности судебно-психиатрической экспертизы лиц позднего возраста в гражданском процессе // Методические рекомендации. -М., 1993.- 16 с.

208. Яхно Н.Н., Парфенов v В.А. Частная неврология. М., Медицинское информационное агенство.2006. 185 с.

209. Abrams D.B., Niaura R.S. Social learning theory. Psychological Theories of Drinking and Alcoholism. //New York, Guilford Press, 1987. P.131-178.

210. Addington J., Addington D. Neurocognitive and social functioning in schizophrenia. London, 2001. - 423 p.

211. Aggarwal N.T., Decarli C. Vascular dementia: emerging trends. // Semin. Neurology. 2007. - Vol., 27. - №1. - P.66-77.

212. Ahmed M.B. Psychological and legal aspects of mental incompetence. // Tex. Med. 1998. -Vol. 94. - N 3. - P. 64-67.

213. Aisling D., Bruce I., Cunnigham C., Coakley D:, Lawlor B. A. Tree-year prognosis of depression in the community-dwelling elderly. // British Journal of Psychiatry. 2000. - Vol.176. - № 5. - P.453-457.

214. Alexopoulos G.S., Meyers B.S., Young R.C., Kakuma Т., Silbersweig D., Charlson M., Clinically Defined Vascular Depression. // American Journal of Psychiatry. -1997. Vol.154. - № 4. - P.562-565.

215. Amador, X.F., Strauss, D.Hi, Yale, S.A., et al. Awareness of illness in schizophrenia*. // Schizophrenia Bulletin. 1991. - №17. - P. 113-132.

216. Andreasen N.C. Creativity and mental illness: prevalence rates in writers and their first-degree relatives. // American Journal of Psychiatry. 1987. - Vol.144. - № 10.-P.1288-92.

217. Andreasen-N.C. The Creating Brain: the Neuroscience of Genius. // New York: Dana Press, 2005.-197 p.

218. Angelin M., Roquefeul G., Ledesert В., Bonnel F., Cheminal J., Ritchie K. Exposure to anaesthetic agents, cognitive functioning and» depressive symptomatology in elderly. // The British Journal of Psychiatry. 2001. - Vol. 178. -№ 4. - P.360-366.

219. Anthony D., Os J.V., Jones P., Harvey I., Forester A., Fahy T. Insight and Psychotic Illness. Cross-sectional and Longitudinal Association. // British Journal of Psychiatry.- 1995.-Vol. 167. № 6. - P. 621-628.

220. Appelbaum P.S. Ethics in Evolution: The Incompatibility of Clinical and Forensic Functions. // American Journal of Psychiatry. 1997. - Vol.154. - №4. -P.544-566

221. Appelbaum P.S. Missing the Boat: Competence and Consent in Psychiatric Research. // The American* Journal of Psychiatry. — 1998. Vol.155. - №.11. -3.1486-1488.

222. Appelbaum P.S. Assessment of Patients" Competence to Consent to Treatment. // New England Journal of Medicine. 2007. - Vol.357. - P. 1834-1840.

223. Ariety S. American handbook of Psychiatry. // New York, 1959. Vol.2. - P. 1889-1891.

224. Atkinson M:, Zibin S., Chuang H. Characterizing Quality of Life Among Patients With Chronic Mental Illness: A Critical Examination of the Self-Report Methodology. // American Journal of Psychiatry. 1997. - Vol. 154. - P.99-105.

225. Baldwin R.C., Tomenson B. Depression in Later Life. A Comparison of Symptoms and Risk Factors in Early and Late Onset Cases. // British Journal of Psychiatry. 1995. - 167. -№9. - P.649-652.

226. Baloescu A., Grigorescu G., Georghe M.D. Some particularities of depression in diabetic patients. // Journal of the Association of European Psychiatrists. 2008. -Vol.23.-Suppl.2. -P:243.

227. Barnes D.E., Alexopoulos G.S., Lopez O.L., Williams J.D., Yaffe K. Depressive symptoms, vascular disease, and mild» cognitive impairment: finding from the Cardiovascular Health Study // Archive of General Psychiatry. 2006. - Vol. 63. -№3. - P.273-279.

228. Barsky A. J., Frank C. B., Cleary P. D., Wyshak, Klerman G.L. The Relation between Hypochondriacs and Age. // American Journal of Psychiatry. 1991. - Vol. 148. - №7. - P.923-928.

229. Barrett K. Cognitive impairment vascular dementia: // British Journal of Psychiatry. 2002. - Vol.180: - №7. - P.552-553.

230. Barrowclough C., Parle M. Appraisal, psychological adjustment and expressed emotion in relatives of patients suffering from schizophrenia. // British Journal' of Psychiatry. 1997. - № 7. - P. 26-30.

231. Bluglass R., Bowden R. Principles and Practice of Forensic Psychiatry. -London, 1990. 1406 p.

232. Bokstrom K., Balidin J. A. Rating Scale for Assessment of Alcohol Withdrawal Psychopathology (AWIP). // Alcoholism Clinical and Experimental Research. -1992. -Vol.16.-№.2.-P.241-249.

233. Bowler J.V. Vascular cognitive impairment // Journal of Neurology, Neurosurgery, Psychiatry. 2005. - Vol.76. - Suppl.5. - №12. - P.35-44.,

234. Brabbins C., Butler J., Bentall R. Consent to Neuroleptic Medication for Schizophrenia: Clinical, Ethical and Legal Issues. // The British, Journal of Psychiatry. 1996: - Vol:168. -№ 5. - P.540-545.

235. Brochu S., Parent I., Chamandy A., Chayer A. Victimization and lifestyle among drug abuse. // Psychology and Law in a Changing world' (new trends in theory, practice and research. Italy, University of Siena, 2001. - P. 151-171.

236. Budson A.E., Price B.H. Memory dysfunction. // New England Journal of Medicine. 2005. - Vol.352. - P.692-699.

237. Buchanan R.W., Strauss M.E., Breier A., Kirkpartrick B., Carpenter W.T. Attentional Impairment in Deficit and Nondeficit Forms of Schizophrenia. // American Journal of Psychiatry. 1997. - Vol.154. - № 3. - P.363-370.'

238. Burvill P.W., Hall W.D., Stampfer H.G., Emerson J.P. The prognosis of depression in old age. // British Journal of Psychiatry. 1991. - Vol.161. - P.44 -54.

239. Cairns R., Maddock C., Buchanan A. // Prevalence and predictors of mental incapacity in psychiatric in-patients. // British Journal of Psychiatry. 2005. - Vol. 187. - №7. - P.379-385.

240. Cannon M. Highlights of this issue. // British Journal of Psychiatry. 2000. -Vol. 177.-№9.-P. 195.

241. Carney R.M., Rich M.W., Tevelde A. et al. Major depressive disorder in coronary artery disease // American Journal of Cardiology. 1987. - Vol.60. -P. 1273-1275.

242. Carpenter J. Mental health recovery paradigm: Implications for social work // Health and Social'Work. 2002. - Vol.27. - №2. - P.86-94.

243. Cassens G., Wolfe, L., Zola M. The neuropsychology of depressions. // Journal of Neuropsychiatry and Clinical Neurosciences. 1990. - №2. -P.202-213.

244. Clark D. A., Beck А. Т., Beck J.S. Symptom Differences in Major Depression, Dysthymia, Panic Disorder, and Generalized Anxiety Disorder // The American Journal of Psychiatry. 1994. - Vol: 151. - №.2. - P.205-209;

245. Conley J. J., Prioleau L.A. Personality Typology of Men-and Women, Alcoholicsin-Relation to Etiology and Prognosis. // Journal of Studies on Alcohol. 1983.

246. Vol.44. №.6. - P.996-1010.

247. Cording C. The assessment of (in) competence to make a will // Forschr. Neurol. Psychiatr. -2004. Vol.72. -№3. - S.147-159.

248. Damsa C., Adam E., Mihai A., Clivaz S.M. Терапевтический альянс в неотложной психиатрии: новый валидный опросник. // The Journal of the Association of European Psychiatrists. 2008. - Vol.23 - Suppt.2. - P. 193.

249. Davidson S., Judd F., Jolley D. et al. Cardiovascular risk factors for people with mental illness. // Aust N ZJ Psychiatry. 2001. - Vol.35. - S.196-202.

250. Davies A.D.M. Life events, health, adaptation and social support in the clinical psychology of late life. // Handbook of the clinical psychology of ageing. < Chicherster: John Wiley @ Sons Ltd:, 1996. - P. 115 - 140:

251. Dean C., Gad E.M. Home treatment for acute psychiatric illness. // British Medical Journal. 1990.-Vol. 301.-P. 1021-1023.

252. De Figueiredo J.M., Boerster H. Ageing and comorbidity among low-income psychiatric outpatients // International Journal of Geriatric Psychiatry. 2004. - V.71. -№ 12. - P.875 — 878.

253. Diehl J., Kuzz A. Vascular dementias. // Forschr. Neurol. Psychiatr. 2002. -Vol.70. - №3. - S.145-154.

254. Doerner K. Historische und' wissenschaftsoziologische Voraussetzungen der Sozialpsychiatrie // Was ist Sozialpsychiatrie. Bonn, 1995. - S.91-107.

255. Esmanuel E., Esmanuel L. Four Models of Physician-Patient Relationship. // JAMA, 1992. Vol.267. - P.2221 - 2226.

256. Erkinjuntti T. Diagnosis and management of vascular cognitive impairment and dementia. // J.Neural.Transm. 2002. - Suppl.63. - P.91 -109.

257. Faltus F., Novotry V., Raboch J., Zucha I. Tianeptini for treatment of major depressive episode: a double-blind study versus fluoxetin. // Eur. Psych. 2000. -Suppl.15.-P.419.

258. Farmer A., Redman. K., Harris T., Mahmood A., Salder S., McGuffin P. Sensation-seeking. Life events and* depression. // British Journal of Psychiatry. -2001.-Vol. 178. №6. — P.549-552L

259. Fisher P., Zehetmayer S., Bauer K., Huber K., Jungwirth S., Tragi K.H. Relation between vascular risk factors and cognition at age 75 // Acta Neurologia Scandinavia. 2006. - Vol. 113. - №2. - P.108 - 113.

260. Fleet R.P., Dupuis G., Marchand A., Burelle D., Beitman B.D. Panic Disorder, Chest Pain and Coronary Artery Disease: Literature Review. // Canadian Journal of Cardiology. 1994.-Vol. 10.-P.827-834.

261. Friston K.J. & Frith. Schizophrenia: A disconnection syndrome? New York. Hove: Lawrence Erlbaum, 1995. - 897 p.

262. Gauthier S., Touchon J. Subclassification of mild cognitive impairment in research and clinical practice. // Alzheimer's Dis. Relat. Ann. 2004. - P.61-70.

263. Glatzel J. Forensische Psychiatrie. Stutgart, 1985. - 232 s.2821 Glynn RS J:,, EoGastro; J.S., Hermos J;Ä'. Social Contexts and? Motives'* for Dinking in Men. II Journal of Studies om Alcohol. 1983: - Vol.44. -№.6. - P:1011-1025.

264. Goodnick P.J, Kumar A., Henry J.H., Buki V.M., Goldberg R.B. Sertraline in coexisting major depression and? diabetes mellitus. // Psychopharmacological Bulletin. 1997. - Vol.33. - №2. - P.261-264.

265. Gove Dl, Georges J. Perspectives on legislation relating to the rights and protection of people with dementia inEurope. // Aging Menal Health. 2001. - Vol. 5. - № 4. - P.316-321.

266. Graham J.E., Rockwood K., Beatie D.L., et al. Prevalence and severity of cognitive impai™ent with and without: dementia5 im elderly population. // Lancett. -1997. — Suppl: 349t- P: 1793-1976;

267. Harford T., Parker D: A., Grant B. F., Dawson D.A. Alcohol Use and Dependence among Employed Men and Women in the United States in. 1988. II Alcoholism. GlinicaHandiExperimental? Research. 1992. - Vol.16. - №:2. - p.146- ; 148.

268. Harlow S.D., Golderberg E.L., Comstock G.W. A longitudinal study of risk factors- for depressive: symptology im elderly widowed and married women. // American Journal of Epidemiology: — 1991. Vol. 134.,- P.526-538.

269. Heeren T.J., Derksen B.F., Heycop T. II., Van Gent P.P. Treatment, outcome and predictors of response in elderly depressed in-patients. // British Journal of Psychiatry. 1997. - Vol. 170.-№4. - P.436-440.

270. Henderson, A.S. Korten, A.E., Jacomb, P.A., et al. The course of depression in the elderly: a longitudinal community-based study in Australia. // Psychological Medicine. 1997. - Vol. 27. - P.l 19-129.

271. Hepple J., Quinton C. One hundred cases of attempted suicide in the elderly. // British Journal of Psychiatry. 1997. - Vol. 171. - №7. - P.42-46.

272. Hesselbrock G.V. Cognitive Functioning, ASP, and- Family History of Alcoholism in Young Men at Risk for Alcoholism. // Alcoholism, Clinical and Experimental Research. 1992 - Vol.16. - №.2. - P.206-214.

273. Hoge M.A. Davidson L., Griffith E.E., Sledge W.H., Howenstine R.A. Defining Manage Care in Public-Sector Psychiatry. 1994. - Vol.45: - P.1085-1089.

274. Holland A.J. Ageing and learning disability. // British Journal of Psychiatry. -2000. Vol. 176 - № 1. - P.26-31.

275. Ingles J.L., Wentzel C., Fisk J.D., Rockwood K. Neuropsychological predictors of incident dementia in patients with vascular cognitive impairment, without-dementia // Stroke. 2002. - Vol.33. - №8. - P. 1999-2002.

276. Irwin N. P. Liability of the Mentally 111 and Their Insurers in Negligence and. Other Civil Actions. // The American Journal' of Psychiatry. 1985. - Vol.142. -№.12. - P.1414-1418.

277. Jarret R.B., Rush A.J. Short-Term Psychotherapy of Depressive Disorders: Current Status and-Future Directions. // Psychiatry. 1994. - Vok57. - P. 115-132.

278. Jellinger K.A. Clinicopathological analysis of dementia disorders in the elderly update. // Journal Alzheimer Disease. 2006. - Vol.9. - Suppl.3. - P. 61-70.

279. Jeste D.V. Psychiatry of Old is Coming of Age. // American- Journal of Psychiatry.- 1997.-Vol.154. -№10.'-P.1356-1358.

280. Katz I. R. Depression in late life. // Depression in elderly. 1999. - Vol.1. - №2. - P.81-91.

281. Kemp R., Chua S., McKennf P:, David A. Reasoning and delusion. // British Journal of Psychiatry. -1997. Vol.170. - №5. - P.398-405.

282. Kilty K.M. Styles of Drinking and Types of Drinkers. // Journal of Studies on Alcohol. 1983. - Vol.44. - № 5. - P.797-816.

283. Kim S. When does decisional impairment become decisional incompetence? Ethical and methodological issues in capacity research in schizophrenia. // Schizophrenia Bulletin. 2006. - № 32. - P.92-97.

284. Kozmin A., Dusik J., Jarnot J., Krawiec A., et al. Depression, anxiety and their correlation with cognitive functions in affective disorders. // Journal of the Association of European Psychiatrists. 2008. - Vol.23. - Suppl.2. - P. 152.

285. Krause N. Stressors in salient social roles and well-being in later life // Journal of Gerontology. 1994. - Vol.49. -№3. -P.137-148.

286. Krishan R.R.K., Hays C.J., Blazer D.G. MRI-Defined Vascular Depression. // American Journal of Psychiatry. 1997. - Vol. 154. - №:4. - P.497-501.

287. Kupper Z., Hoffmann H. Course patterns of psychosocial functioning in schizophrenia patients attending a vocational rehabilitation program // Schizophrenia Bulletin. 2000. - Vol.26 - №3: - P.681-698.

288. Lantz P.M:, House J.S., Mero R.P., Williams D.R. Stress, life events and socioeconomic disparities in.health-results from American's Changing Lives Study. // Journal of Health and Social. Behavior. 2005. - Vol.46. - P.274-288.

289. Lesperanct F., Frasure-Smith N., Talajic M. Major depression before and. after, myocardial infarction: its nature and' consequences // Psychosomatic Medicine. — 1996. -Vol.58.-P.99-110.

290. Levin Т., Kissane W.D. Психоонкология: состояние на 2006 г. (расширенный реферат). // Психические расстройства в общей медицине. -2007. N3. - С.59-65.

291. Leys D., Henon Н., Mackowiak-Cordoliani М.А., Pasquier F. Poststroke dementia // Lancet Neurol. 2005. - Vol.4. -№11.- P.752-759.

292. Liberman R.P. Psychosocial Treatment for Schizophrenia // Psychiatry. 1994. -Vol.57. - P.104-114.

293. Lucksted A., Coursey R.D. Consumer Perceptions of Pressure and Force in Psychiatric Treatment. // Psychiatric Service 1995. - Vol.46. -P.146-152.

294. Lustman P.J., Griffith L.S., Glouse RE. Depression in adults with; diabetes. // Semin. Clinical Neuropsychiatry/- 1997.-Vol.2.-P. 15-23.

295. Massie M.J., Holland J., Glass E. Delirium in Terminally ill Cancer Patients. // American Journal of Psychiatry 1983. - Vol. 140. - № 8. - P.1048-1050.

296. Matas, M., Guebaly Y., Peterkin A., et al. Mental illness and the media: An assessment of attitudes and communication; // Canadian Journal of Psychiatry. — 1985. -Vol. 30. -P.12-17.

297. Matsumoto M: Cerebrovascular disease in elderly people // Nippon Ronen Igakkai Zasshi. 2006. — Vol.43. - №2. - P.152-154.

298. McHale J.V. Mentab incapacity: some proposals for. legislative reform. // Journal of Medical Ethics. 1998. - Vol.24. - №5 .- P.322-327.

299. Middelboe T. Prospective study of clinical and social outcome of stay in small group home for people with menta! illness. //British Journal of Psychiatry . 1997. -Vol.171. - №9.-P.251-255.

300. Muijen, M., Marks, M, Connelly, J., et al. Home based care and standard hospital care for patients with severe mental illness: and randomized controlled trail. // British Medical Journal. 1992r. Vol. 304. - №3. - P.749-754.

301. Murphy E. Social origins of depression in old age // British Journal of Psychiatry.-1982.-Vol.141. №4.-PÍ135-142.

302. Murphy E., PsychM.R. TheTmpact of Depression in Old* Age on Close Social Relationships. // American Journal of.Psychiatry. 1985. - Vol: 142. - №3. - P323-327.

303. Nakra BR, Grossberg GT. Verwoerdfs clinical geropsychiatry third'edition. -Baltimore: Willams and Wilkins, 1990. P. 107 - 124.

304. Nerviano V. J., Gross H.W. Personality Types of Alcoholics on Objective Inventories. F Review. // Journal of Studies on Alcohol. 1983. - Vol:44. - № 5. -P.837-851.

305. Nys G.M., de Haan E.H., Van Zandvoort. Cognitive function following stroke, and vascular cognitive impairment. // Curr. Opin. Neurol. — 2006. — Vol.19. №6. -P.559-564.

306. Ott A., Stolk R.P., van Harskamp F. Diabetes mellitus.and the risk of dementia: The Rotterdam Study. // Neurology. 1999. - Vol. 53. - № 9. - P.1937-1942.

307. Ouesta M J., Peralta V., Zarzuela A. Reappraising»insight in psychosis. // British^ Journal of Psychiatry. 2000. - Vol. 177. - №9. - P.233-240.

308. Page W.H. The Law of Wills. WH Anderson, 1960. - Vol. 1.- 593 p.

309. Palincas L.A., Barrett-Connor E.M., Wingard D.L. Types 2 diabetes and depressive symptoms in older adults: a population-based study. // Diäbet. Med. -1991.-Vol.8. -№6. — P.532-5391

310. Palma* V., SerraL.L.,. Armentann V. et all Somatosensory evoked1 potentials in non-insulin-dependent diabetics digress et neuropathy //Diabetes Res. Clin. Pract. -1994. Vol.25. - №2. - P.91-96.

311. Palmer. K., Wang H.-X., Backman L et al. Differential evolution of cognitive impairment in nondemented older persons. // American Journal of Psychiatry. 2002. - Vol.159. - №6. - P.436-442.

312. Patel V. et al. Common mental disorders in primary care in Harare, Zimbabwe: associations and risk factors. // British Journal of Psychiatry. — 1997. Vol.171. -№7. — P.60-64.

313. Patel V. et al. Poverty, psychological disorders and disability in primary care attenders in Goa, India. // British Journal of Psychiatry. 1998. - Vol.172. - P.533-537.

314. Petersen R.C. Mild cognitive impairment as a diagnostic entity. // Journal of Intern Medicine. -2004. Vol.256. - P. 183-194.

315. Peyrot M., Rubin R.R. Levels and risks of depressions and anxiety symptomatology among diabetic adults. // Diabetes Care. 1997. — Vol.20. - P.585-589.

316. Poikolainen K. Risk of Alcohol-Related Hospital Admission in Men as Predicted by Marital and Social Class. // Journal of Studiesion Alcohol. 1983. - Vol.44. - №6. - P.986-995.

317. Raev V. The alternatives to the impairment of Elderly Persons' Biopsychosocial State. // 15-th World Congress of the World Association for Dynamic Psychiatry

318. St Petersburg, 2007. P.46.

319. Reckman MS, Seiler LH. Mental competency and planning for disability. // Caring: 1991. - Vol.10. - № 12. -P.53-54.

320. Redmond F.C. Testamentary capacity. // Bull. Am. Acad. Psychiatry Law. -1987. Vol.15. - №3. - P.247-256.

321. Regan W.M., Gordon S.M. Assessing testamentary capacity in elderly people //South Med J. 1997. - Vol.90. - №1. - P.13-15.

322. Reynold T., Thornicroft G., Abas M'., Woods B., Hoe J., Leese M:, Orrell^M. Camberwell Assessment of Need for the Elderly (Cane). Development, validity and reliability. // British Journal of Psychiatry. 2000; - Vol.176. - №5. - P.444-452.

323. Rickels K., Schweizer A. The spectrum of generalized anxiety in clinical practice: the role of short-term, intermittent treatment. // British Journal of Psychiatry. 1998.-Vol. 173. -№1.-P. 49-54.

324. Ritche K., Leibpvici D., Ledesert B., Touchon J. A Typology of Sub-Clinical Senescent Cognitive Disorder. // British Journal of Psychiatry. 1996. - Vol. 168. -№5. -P.470-476.

325. Roman P. MI Blum T. C. Life Transititions, Work, and Alcohol: An Overview and Preliminary Data. // Alcoholism. Clinical and Experimental Research. — 1992. -Vol.16. -№ 2. -P.149-158.

326. Roth H.L., Meisel A., Lindz C.W. Test of Competency to Consent to Treatment. // The American Journal of Psychiatry. 2000. - Vol.139. - №2. - P.279-284.

327. Ruggeri M., Lasalvia A., Santi K. De, Cristofalo, Bonetto C. Disability and course of severe mental illness. // The Journal of the Association of European Psychiatrists. 2008. - Vol.23 - Suppl.2 - P.24.

328. Salkind M.R. The care of the psychiatrically disturbed elderly patient' in the community // American Journal of Psychiatry. 1985. — Vol.142. - №3. - P.333-336.

329. Schanda H. Re-institutionalisation of the severely mentally ill who or what is to blame? // The Journal of the Association of European Psychiatrists. - 2008. -Vol.23-Suppl.2-P. 15.

330. Scazufca M., Kuipers E. Links between Expressed Emotion and Burden of Care in Relatives of Patients with Schizophrenia. // British Journal of Psychiatry. 1996. -Vol.168.-№ 5.-P.580-587.

331. Schinnar A.P:, Rothbard A. B., Kanter R., Jung Y.S. An Empirical Literature Review of Definition of Severe and Persistent Mental Illness. //American Journal of Psychiatry. 1990. - Vol.147. -№ 12. - P. 1602-1608.

332. Schneider K. Klinische Psychopathologie, 12 Aufl. — Stuttgart., Thieme, 1989. -174 s.

333. Schneider Lon S. Treatment of depression in late life. // American Journal of Psychiatry. 1996. - Vol.1. - №4. - P.551-565.

334. Shimozuma K., Ganz P.A, Peterson I., Hirji K. Quality of life in the first year after breast cancer surgery: rehabilitation needs and patients of recovery. // Breast Cancer Res. Treat. 1999. - Vol.56. - №1. - P.45-47.

335. Seeman M., Seeman A.Z. Life Strains, Alienation, and Drinking Behavior. // Alcoholism. Clinical and Experimental Research. 1992. - Vol.16. - № 2. - P. 199205.

336. Seines O.A., Vinters H.V. Vascular cognitive impairment // Nat. Clin. Pract. Neurol. 2006. - Vol.2. - №10. - P.538-547.

337. Sheitman B.B. et al. IQ scores of treatment-resistant schizophrenia patients before and after the onset of the illness // Schizophrenia. Research: 2000. - Vol.46. — P.203-207.

338. Sheng A.Z., Shen., Cordato D., Zhang Y.Y., Yin Chan D.K. Delirium within three days of stroke in cohort of elderly patients //J. Am. Geriatr. Soc. 2006. - Vol. 54. -№8. - P. 1192-1198.

339. Shulman K.I., Cohen C.A., Hull I. Psychiatric issues in retrospective challenges, of testamentary capacity // International Journal of Geriatric Psychiatry. 2005. -Vol.20.-№l.-P.63-69.

340. Sims A.C. Problems in Practice and Research in Social Psychiatry // Psychiatry, Neurology, Medical Psychology. 1983. - Vol.12. - P.736 - 742.

341. Stark D.P. House A. Anxiety in cancer patients. // British Journal of Cancer. -2000. Vol. 83. - P.1261-1267.

342. Stewart, R. Vascular dementia: a diagnosis running out of time. // British Journal of Psychiatry. 2002. - Vol.108. - №3. -P.152-156.

343. Stewart R., Liolista D. Type 2 diabetes mellitus, cognitive impairment and dementia. // Diabetic Med. 1999. - Vol.16. -№ 2N P.93-112.

344. Strachan M.W.J., Deary I.J., Ewing P.M., Frier B.M. Is type II diabetes associated with an increased risk of cognitive dysfunction? A critical review of published studies. // Diabetes Care. 1997. - Vol.20. - № 3. - P.438-445.

345. Sultzer D.L., Levin H.S., Mahler M.E., High W.M., Cumming J.L. A Comparison of Psychiatric Symptoms in Vascular Dementia and Alzheimer's Disease. //American Journal of Psychiatry. 1993. - Vol.150. - №12. - P.1806-1812.

346. Szmukler G., Holloway F. Reform of the Mental Health Act. Health or safety? // British Journal of Psychiatry. 2000. - 176. -№5. -P.414-420.

347. The ICD-10 Classification of Mental and Behavioral Disorders. Clinical descriptions and Diagnostic guideline. Geneva, World Health-Organization, 1992.

348. Tun P.A., Perlmuter L.C., Nathan D.M., Russo P.A. Memory Self-assessment and performance in aged diabetics, and non-diabetics // Experimental Aging Research: 1997.-Vol.23.-R151-157.

349. Viederman M. Grief: Normalland Pathological Variant. // American Journal of Psychiatry. 1995. - Vol.152. - №L - P.M.

350. Vogel-Sprott M. Response Measures of Social Drinking. Research Implications and Applications. // Journal of Studies on Alcohol. 1983. - Vol.44. - № 5. - P.817-837.

351. Watrins P.J., Thomas P.K. Diabetes mellitus and nervous system // Journal of Neurology, Neurosurgery, Psychiatry. 1998. - Vol.65. - P.620-632.

352. Weber M.M., Wolf C., Hiller G. Legal guardianship in psychiatric consultation. // Nervenarzt. 1995. - Vol.66. - №5. - P.366-360.

353. Well-Parker E., Miles S., Spencer B. Stress Experiences and Drinking Histories of Elderly Drunken-Driving Offenders. // Journal of Studies on Alcohol. 1983. -Vol.44.-N.3.-P.429-437.

354. Williams D.D., Garner J. People with dementia can remember., // British Journal of Psychiatry. 1998. - Vol. 172. - №4. - P.379-380.

355. Wirshing D.A., Wirshing W.C., Marder S.R., Liberman R.P., Mintz J. Informed Consent: Assessment of Comprehension. // American Journal of Psychiatry. — 1998. -Vol. 155. №11. - P.1508-1511.

356. Wittchen H. Recognition and management of anxiety syndromes. // British Journal of Psychiatry. 1998. - Vol.173. -№1. -P. 1-3.

357. Yarvey C. A., Curson D. A., Pantelis C., Taylor J., Barnies T. R. Four Behavioral Syndromes of Schizophrenia. // British Journal of Psychiatry. 1996. -Vol.168. - №5.- P.562-570.

358. Yochim B.P., Mac Neill S.E., Lichtenberg P.A. "Vascular depression" predicts verbal fluency in older adults // J.Clin Exp. Neuropsychol. 2006. - Vol. 28. - №4. -P.495-508.

359. Zeigler D., Gueri Br. Vascular Complications of Diabetes. Paris, 1994. - 152 P

Автореферат и диссертация по медицине (14.01.06) на тему:Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки.

Автореферат диссертации по медицине на тему Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки.

Оглавление диссертации Королева, Евгения Васильевна :: 2010 :: Москва

Введение диссертации по теме "Психиатрия", Королева, Евгения Васильевна, автореферат

Заключение диссертационного исследования на тему "Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств у лиц, совершивших сделки."

Список использованной литературы по медицине, диссертация 2010 года, Королева, Евгения Васильевна

Похожие научные работы

Каталог диссертаций