Автореферат и диссертация по медицине (14.01.06) на тему:Систематика и коррекция психических расстройств у несовершеннолетних с безнадзорностью и криминальной активностью

На правах рукописи

Пережогин Лев Олегович

СИСТЕМАТИКА И КОРРЕКЦИЯ ПСИХИЧЕСКИХ РАССТРОЙСТВ У НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ С БЕЗНАДЗОРНОСТЬЮ И КРИМИНАЛЬНОЙ АКТИВНОСТЬЮ

14.01.06 — психиатрия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора медицинских наук

3 1 ЕЛ АР 2011

Москва — 2011

4841738

Работа выполнена в Федеральном государственном учреждении «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского» Минздравсоцразвития России

Научный консультант:

доктор медицинских наук, профессор Вострокнутов Николай Васильевич

Официальные оппоненты:

доктор медицинских наук, профессор Харитонова Наталья Константиновна

доктор медицинских наук, профессор Курашов Андрей Сергеевич

доктор медицинских наук Симашкова Наталья Валентиновна

Ведущее учреждение:

Федеральное государственное учреждение «Московский научно-исследовательский институт психиатрии»

Защита диссертации состоится «С^» (^¿^А^ 2011 г. в ч. на заседании диссертационного совета Д 208.024.01 при ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского» Минздравсоцразвития России, по адресу: 119991, Москва, Кропоткинский пер., 23.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского» Минздравсоцразвития России.

Автореферат разослан « &» МОФ^й^ 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор медицинских наук

Винникова И. Н.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования.

Проблемы психического здоровья детей и подростков традиционно рассматриваются в контексте роста и развития, обучения, социального взаимодействия (Вострокнутов Н. В. с соавт., 2002; Макушкин Е. В., 2007; Дмитриева Т. Б., Положий Б. С., 2009). Поведение подростка ожидаемо принимает девиант-ный характер, если у него наблюдаются психические расстройства или нарушения развития, а окружение представляет собой асоциальную или криминальную среду. Известно, что более 80% несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных страдают психическими расстройствами, практически у всех подростков данной категории нарушены социальные условия развития (Дмитриева Т. Б., 2001; Волкова С. В., 2001; Вострокнутов Н. В. с соавт., 2004; Выхристюк О. Ф., 2004). В то же время реабилитация данной категории подростков осущесталяется в специализированных учреждениях, где им практически не оказывается психиатрической помощи (Краснов В. Н., 2001; Малофеев Н. Н., Шматко Н. Д., 2006). Год за годом растет число детей с психическими расстройствами непсихотического регистра (Семке В. Я., 1999; Дмитриева Т. Б., 2001, Рыбалко М. И. с соавт., 2003; Гурович И. Я. с соавт., 2007), и утяжеляется ситуация в сфере подростковой преступности (рост числа тяжких преступлений, рост количества преступлений, совершенных в группе, смещение криминальной активности в младшую возрастную группу (до 14 лет)(Мель-никова Э. Б., Ветрова Г. Н., 2006)), что требует осуществления активных превентивных мер, обеспечивающих защиту несовершеннолетних от воздействия факторов, обусловливающих декомпенсацию (развитие) психических расстройств и формирование асоциального поведения.

В то же время до сих пор не разработаны методические основания и формы медико-психологической помощи в условиях специализированных образовательных и социальных учреждений, включая: фармакотерапию, психотерапию, психокоррекцию, правовую поддержку (с учетом психического расстрой-

ства). Не разработано и механизмов, обеспечивающих устойчивую адаптацию подростков по возвращению из учреждений в нормативную социальную среду (Дмитриева Т. Б., 2001; Шалимов В. Ф., 2007). Нет комплексных реабилитационных методик, ориентированных на использование с несовершеннолетними правонарушителями, беспризорными и безнадзорными в условиях специализированных учреждений (Волошин В. М., 2001, 2002; Вострокнутов Н. В. с соавт., 2004; Макушкин Е. В., 2007).

Для обеспечения этого направления медико-социальной помощи необходима разработка специфической модели оказания реабилитационной помощи на региональном уровне, основанной на принципах межведомственного и междисциплинарного взаимодействия с элементами социального партнерства

Цель исследования.

Разработка на основании типологии, клинико-возрастных и социально-релевантных особенностей психических и поведенческих расстройств у несовершеннолетних с беспризорностью, безнадзорностью, криминальной активностью, дифференцированных социотерапевтических, коррекционно-реабили-тационных программ, обеспечивающих социальную адаптацию.

Задачи исследования.

1. Исследование и типологизация психических и поведенческих расстройств у несовершеннолетних в условиях беспризорности, безнадзорности, криминальной среды.

2. Выявление специфических особенностей нарушения адаптации у несовершеннолетних с психическими расстройствами, находящихся в трудной жизненной ситуации в связи с безнадзорностью и систематической криминальной активностью.

3. Разработка комплекса методов и средств лечебно-терапевтической помощи, коррекции и социальной реабилитации для несовершеннолетних с психическими расстройствами с безнадзорностью и систематической криминальной активностью в условиях специализированных образовательных и воспитательных учреждений.

4. Разработка модели комплексной профилактической и реабилитационной социально-психиатрической помощи несовершеннолетним с психическими расстройствами в условиях специализированных образовательных и воспитательных учреждений.

Научная новизна исследования.

Впервые проведенное комплексное многоуровневое лонгитудинальное исследование по изучению психического здоровья несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных в системе различных специализированных образовательных и воспитательных учреждений позволило определить патогенное и саногенное значение биологических и социальных факторов в генезе психических расстройств и формировании девиантного поведения. Комплексный клинический сравнительный анализ и систематизация психических и поведенческих расстройств у несовершеннолетних, находящихся в условиях беспризорности, безнадзорности и с систематической криминальной активностью и в условиях социальных учреждений реабилитирующего типа позволил проследить формирование различных типов психической дезадаптации, выделить специфические особенности психического развития и определить факторы, способствующие развитию криминально го поведения. Анализ структуры психических и поведенческих расстройств в рамках выделенных типов психической дезадаптации позволил выделить основные биологические и социально-психологические предикторы психической дезадаптации, основные еаногенные факторы, мишени для психотерапевтической и коррекцион-ной работы. Были разработаны и апробированы методы и средства лечебно-терапевтической и коррекционной помощи для несовершеннолетних с психическими и поведеческими расстройствами в условиях безнадзорности и в условиях систематической криминальной активности. Полученные данные легли в основу создания региональной межотраслевой модели взаимодействия специалистов и учреждений в рамках профилактики и реабилитационной социально-психиатрической помощи несовершеннолетним с психическими расстройствами. Эффективность работы предложенной модели обеспечивается структурной организацией учреждений различных профилей, распределением функциональных обязанностей специалистов, определением приоритетов оказания специализированной помощи подросткам с психическими расстройствами с безнадзорностью и систематической криминальной активностью. Методические принципы и результаты работы могут служить отправным пунктом для дальнейших исследований.

Практическая значимость исследования.

Получены данные о распространенности и характере психических расстройств среди несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных, о механизмах формировании асоциального поведения данных ка-

тегорий несовершеннолетних, что играет главную роль в разработке комплексных программ реабилитации для несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных, ориентированных на профилактику асоциального поведения и коррекцию психических расстройств, социальную реадаптацию и формирование устойчивых паттернов просоциального реагирования. Внедрение предложенной модели взаимодействия специалистов и учреждений в рамках профилактики и реабилитационной социально-психиатрической помощи несовершеннолетним с психическими расстройствами повышает эффективность профилактических, лечебных и коррекционных мероприятий, служит экономии средств. Разработанные психотерапевтические и коррекционные методики применяются в реабилитационном процессе в ходе работы с несовершеннолетними правонарушителями, беспризорными и безнадзорными.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Несовершеннолетние правонарушители, беспризорные и безнадзорные представляют собой особую социальную группу, которая имеет специфические социальные, психологические и клинические характеристики, определяющие особые формы консультативно-диагностической, лечебно-терапевтической, психокоррекционной и социореабилитационной работы.

2. У подавляющего большинства несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных обнаруживаются психические расстройства, среди которых доминируют расстройства поведения (Т 91), расстройства личности и поведения органической природы (Б 07.Х), невротические расстройства, включая расстройства адаптации (Р 43.Х), гиперкинетические расстройства (И 90), умственная отсталость (Р 70).

3. У несовершеннолетних с психическими расстройствами, находящихся в трудной жизненной ситуации в связи с безнадзорностью и систематической криминальной активностью обнаруживаются пять типов психической дезадаптации, выступающих как комплексный патогенетический фактор, являющийся следствием биологических и социально-срсдовых этиологических альтерирующих воздействий, и обусловливающих, в свою очередь, характерное патологическое реагирование (аномальная компенсация), выражающееся устойчивыми типами отклоняющегося поведения.

4. Лечебно-терапевтическая, коррекционная и реабилитационная помощь несовершеннолетним правонарушителям, беспризорным и безнадзорным должна носить комплексный характер и включать в свой состав программы, пост-

роенные с учетом нозологической, ситуативной, социальной и обусловленной типом психической дезадаптации (симптомы-мишени) специфики.

5. Внедрение в практику региональной модели профилактической и реабилитационной помощи несовершеннолетним правонарушителям, беспризорным и безнадзорным, строящейся на принципах междисциплинарного и межведомственного взаимодействия специалистов, способствует повышению качества диагностики психических расстройств и повышает эффективность ле-чебно-коррекционных реабилитационных мероприятий.

Внедрение результатов исследования.

Результаты исследования внедрены и используются в клинической работе Отделения социальной психиатрии детей и подростков ФГУ ГНЦ ССП им. В. П. Сербского Росздрава, в методической работе Министерства Образования и науки РФ, в практической работе Центра психолого-педагогической реабилитации и коррекции ЮВАО г. Москвы, Центра исследования проблем воспитания, формирования здорового образа жизни, профилактики наркомании и социально-педагогической поддержки детей и молодежи Министерства Образования и науки РФ, в ряде специализированных школ для несовершеннолетних с девиантным поведением и учреждениях системы МВД и ФСИН РФ, осуществляющих работу с несовершеннолетними правонарушителями, беспризорными и безнадзорными.

Публикации н апробация результатов работы.

По материалам исследования опубликовано 66 научных работ, из них — 4 монографии и 10 работ в рецензируемых журналах.

Основные положения диссертации доложены и обсуждены в ходе международной конференции «Подростки и молодежь в меняющемся обществе — проблемы девианткого поведения». Москва, 2001; всероссийской конференции «Профилактика злоупотребления психоактивными веществами детьми и молодежью» Москва, 2003; на III Международном конгрессе «Молодое поколение XXI века: актуальные проблемы социально-психологического здоровья», Казань, 2006; на всероссийской научно-практическая конференции «Актуальные вопросы детской психиатрии» Саратов, 2006; на международной конференции «Игровая зависимость: мифы и реальность», Москва, 2007; в ходе Российской конференции «Взаимодействие науки и практики в современной психиатрии». Москва, 2007; на республиканской конференции «Проблемы соци-алыю-психологической адаптации и современные подходы к сбережению здо-

ровья детей в образовательных учреждениях», Шуя, 2007; в рамках общероссийской конференции «Реализация подпрограммы «Психические расстройства» ФЦП «Предупреждение и борьба с социально-значимыми заболеваниями (20072011)», Москва, 2008; на Третьем национальном конгрессе по социальной психиатрии «Социальная психиатрия будущего», Москва, 2008; в работе 15 Всероссийского съезда психиатров, Москва, 2010 и других научных форумов.

Объем и структура работы.

Диссертация объемом 304 страницы состоит из введения, четырех глав, заключения, выводов, списка литературы и приложения. Библиографический указатель содержит 376 источников, из них 142 — зарубежных. Работа иллюстрирована 24 схемами и 13 таблицами.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Характеристика материала и методы исследования.

Исследование выполнялось в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского. Клинический материал набирался в Центре временной изоляции несовершеннолетних правонарушителей (ЦВИНП) ГУВД г. Москвы и созданном на его базе социальном приюте, Специализированной школе закрытого типа для несовершеннолетних с девиант-ным поведением г. Анны Воронежской области, Социальном приюте «Красносельский» УО ЦАО г. Москвы, Центре психолого-педагогической реабилитации и коррекции «Крестьянская застава» ЮВАО г. Москвы. В ходе выполнения работы мы опирались на два основных принципа диагностики и оценки психических расстройств детского возраста: онтогенетический (эволюционно-динамический) и биопсихосоциальный, что позволило рассматривать закономерности психического развития через призму медико-биологических и социально-психологических факторов. На современном этапе развития психиатрии детского возраста такой подход является доминирующим в работах отечественных клиницистов.

Изложенные в работе данные получены в ходе статистической обработки (выполнялась в соответствии с ГОСТ 11.004-74 и ГОСТ 11.006-74) индивидуальных данных

(1) несовершеннолетних правонарушителей в возрасте 12-14 лет, из которых 97 — воспитанники Центра временной изоляции несовершеннолетних

правонарушителей ГУВД г. Москвы (далее по тексту — ЦВИНП ГУВД г. Москвы) и созданного на его базе социального приюта, 53 — воспитанники специализированной школы для несовершеннолетних с девиантным поведением г. Анны Воронежской области; все несовершеннолетние совершали деяния, соответствующие составам преступлений Особенной части УК РФ, но не были привлечены к уголовной ответственности в связи с недостижением возраста уголовной ответственности; все 150 случаев представляют собой личные наблюдения; далее по тексту — группа НП (несовершеннолетние правонарушители);

(2) несовершеннолетних беспризорных и безнадзорных в возрасте 12-14 лет, воспитанников социального приюта «Красносельский» УО ЦАО г. Москвы, не совершавших правонарушений, соответствующих составам преступлений Особенной части УК РФ; все 115 случаев представляют собой личные наблюдения; далее по тексту — группа ББ (беспризорные, безнадзорные);

(3) контрольной группы из 116 московских школьников в возрасте 12-14 лет, не совершавших правонарушений, соответствующих составам преступлений Особенной части УК РФ; все 116 случаев представляют собой личные наблюдения; далее по тексту — группа К (контрольная);

В группу НП и ББ не включались подростки, обнаруживающие при поступлении в учреждения признаки психотической психопатологической симптоматики, симптомы острых инфекционных заболеваний и иных ургектных соматических патологических состояний.

(4) группы несовершеннолетних, прошедших через реабилитационные психотерапевтические и психокоррекционные программы: из них 77 — несовершеннолетние правонарушители, 49 — воспитанники социального приюта; все несовершеннолетние обследовались дважды (до и после реабилитационной программы) (все 126 случаев представляют собой личные наблюдения); далее по тексту группа РК (реабилитационно-катамнестическая), ее подгруппы — РКНП и РКББ соответственно. Продолжительность реабилитационных мероприятий составила 1 год.

В ходе выполнения диссертационного исследования использовались данные следующих методов:

клинико-психопатологического (квалификация психопатологических расстройств с учетом соответствующего этапа психофизического развития); оценка клинического состояния и дифференциальная диагностика психических расстройств проводилась на основании диагностических критериев МКБ-10

(адаптированный вариант для использования в Российской Федерации, 1998); для систематики выявленных феноменов использовалась в соответствии со стандартами ВОЗ, многоосевая классификация психических расстройств у детей, базирующаяся на МКБ-10 в качестве клинической классификации психических расстройств (Multiaxial classification of child and adolescent psychiatric disorders. WHO. Cambridge university press, 1996).

экспериментально-психологического: при анализе заключений психологов учитывались данные методик, направленных на исследование памяти (запоминание 10 слов, опосредованное запоминание), мышления (сюжетные картины, классификация, исключение, сравнение понятий, понимание переносного смысла пословиц, пиктограммы), интеллекта (метод Векслера), личностных особенностей (MMPI, уровень притязаний, шкала Спилберга, метод Рор-шаха, TAT, методы Розенцвейга, Лири, Люшера и др.). В случае необходимости (при подборе коррекционных методик при специфических расстройствах речи и школьных навыков) использовалось комплексное нейропсихологическое исследование, проводившееся по традиционной схеме Лурия А. Р. (1969), которое включало исследование слухоречевой памяти (непосредственное и отсроченное воспроизведение серий слов, групп слов, предложений), зрительной памяти (воспроизведение фигур, в т.ч. фигуры Тейлора-Рея), зрительного гнози-са (наложенные изображения, химеры), праксиса динамического (серии движений), зрительного (графические пробы), тактильных функций (локализация прикосновений), речевых функций, счетных операций, профиля функциональной асимметрии (по Брагиной H. Н., Доброхотовой Т. А., 1981,1994). Для исследования волевых расстройств была использована разработанная нами (Пе-режогин Л. О., 2001) «Нормированная шкала диагностики волевых расстройств». Весь спектр волевых расстройств был разделен на 7 категорий в соответствии с типологией, предложенной В. А. Иванниковым (1998). В раздел волевых действий вошли нарушения действий, направленных на удовлетворение потребности в будущем, на создание объективных ценностей, удовлетворяющих потребности общества и отдельных людей, удовлетворение требований ближайшего окружения и выполнение моральных норм (по С. Л. Рубинштейну, 1946). В раздел преодоления препятствий бьшо включено преодоление физических преград, сложности действия, новизны обстановки, внутренних состояний (усталость, болезнь), конкурирующих мотивов и целей, выполнение социально заданных действий на пути к цели. К группе феноменов преодо-

ления конфликта отнесены выбор между несовместимыми действиями, между целями, личными и социальными мотивами, желанием достижения цели и ее последствиями. К категории преднамеренной регуляции были отнесены регуляция параметров действия (темпа, скорости, силы, длительности), торможение неадекватных процессов, прежде всего — эмоциональных, организация психических процессов в соответствии с ходом деятельности, способность противостоять рефлекторным действиям (например, отведению руки от горячего предмета) (по Калину В. К., 1983). В категорию автоматизмов и навязчи-востей вошли такие феномены, как навязчивые мысли и действия (без отчуждения и чуждые), выработка автоматизмов с потерей над ними волевого контроля (по L. Fields, 1996). В категорию мотивов и влечений были включены переживание влечений и побуждений, их осознание (по L. Fields, 1996), субъективное восприятие свободы волевого акта (по К. Ясперсу, 1913). Последнюю категорию составили прогностические функции. Для удобства заполнения шкалы и расчета нормированных показателей был создан вопросник, включавший 75 вопросов по 7 вышеперечисленным категориям. Ответы на вопросы анкеты фиксировались в процессе беседы с испытуемым. Лица, составившие контрольную группу, заполняли анкеты самостоятельно под контролем экспериментатора. Вычисленные по анкете нормированные показатели по категориям заносились в базу данных и подвергались статистической обработке стандартным набором методик;

клшшко-хатамнестнческого (оценка клинических, социальных и интег-ративных характеристик обследованных подростков во временных интервалах — на начало реабилитации, в процессе реабилитации, в конце реабилитационной программы);

статистического—обработка материала осуществлялась в несколько этапов: на первом этапе осуществлялся сбор информации, ее кодирование, составлялась база данных. На втором этапе проводилась статистическая обработка данных с использованием батареи стандартных статистических методик в соответствии с ГОСТ 11.004-74 и ГОСТ 11.006-74. Признаки, обнаруживавшие статистически достоверные различия, подвергались корреляционному анализу. В соответствии с рекомендацией И.Н. Бронштейна, К. А. Семендяева (1986), корреляции считались достоверными, если превышали свою ошибку не менее, чем в три раза, при этом учитывались только средние и сильные степени взаимосвязи (0,3 ¿у < 1,0). После завершения коррекционных программ, успеш-

ность психокоррекции оценивалась по методике ВОЗ (Van Goor-Limbo G., Oriey J. et al. Classification of abnormal psychosocial situations and psychosocial functioning in child. WHO monograph. Geneva, 1990) с расчетом показателей психосоциальной продуктивности.

Результаты исследования.

Программа исследования включала следующие этапы:

1. Этап изучения структуры психических расстройств и расстройств поведения, сопутствующих им аномальных психосоциальных ситуаций и других форм патологии, выделения конституционно-биологических факторов и социальных условий, влияющих на их формирование и развитие у НП и ББ подростков.

2. Этап изучения характера психической дезадаптации, выделения ее типов, поиска протективных и стимулирующих развитие асоциального поведения факторов, выявления факторов — мишеней для комплексной терапевтической и коррекционной реабилитационной работы.

3. Этап разработки и апробирования в РК группах реабилитационных терапевтических и коррекционных программ, оценки их эффективности с использованием интегративных показателей психического функционирования.

4. Этап разработки и внедрения региональной модели комплексной медико-психолого-педагогической профилактической и реабилитационной помощи НП и ББ подросткам и подросткам группы риска.

На первом этапе исследования получены следующие данные: средний возраст в группе НП составил 13,4 года, в группе ББ —13,6 лет. В группе НП из 150 наблюдений психические расстройства были диагностированы у 113 человек (37 несовершеннолетних правонарушителей—психически здоровы, 24,7% группы). Из 113 наблюдений у 16 (10,7% группы) диагностирована умственная отсталость (кодируется по оси 3), у 16 — специфические расстройства психического развития (10,7% группы) (кодируются по оси 2). По оси 1, таким образом, диагностированы психические расстройства у 81 человека (54,0% исходной группы).

В группе ББ из 115 наблюдений психические расстройства были диагностированы у 106 человек (9 несовершеннолетних (7,8% от группы) — психически здоровы). Из 106 наблюдений умственная отсталость диагностирована у 23 человек (20,0% от группы) (показатель достоверно выше (t > 2, р < 0,05) группы НП), специфические расстройства психического развития — диагностированы у 18 человек (15,7% от группы). Таким образом, по оси 1 психические расстройства у 65 человек (56,5% от группы).

Среди психических расстройств, кодирующихся по оси 1, преобладали расстройства поведения (Р91), включая ^социализированное, оппозиционно-вызывающее поведение (32 (39,5%) в группе НП и 18 (27,7%) в группе ББ, различия между группами статистически достоверны (I > 2, р < 0,05)), расстройства личности и поведения органической природы (Р07.х) (24 (29,6%) в группе НП и 22 (33,8%) в группе ББ), невротические расстройства, включая расстройства адаптации (Р43.х) (9 (11,1%) в группе НП и 10 (15,4%) в группе ББ).

Психическим расстройствам сопутствовал широкий спектр аномальных психосоциальных ситуаций (ось 5), в том числе: аномальные отношения в семье (74 (49,3 %) в группе НГ1 и 86 (74,8%) в группе ББ, различия между группами статистически достоверны (г > 2, р < 0,05)), психические расстройства у родственников (не учитывался РЮ.х) (31 (20,7%) в группе НП и 42 (36,5%) в группе ББ), аномальные формы и стили воспитания (114 (76,0%) в группе НП и 107 (93,1%) в группе ББ), хронический стресс по месту учебы (112 (74,7%) в группе НП и 93 (80,9%) в группе ББ).

В половине случаев—у 86 (57,3%) подростков группы НП и у 53 (46,1%) в группе ББ (в контрольной группе соматическая патология была выявлена у 41 (35,3%) подростка) зарегистрированы сопутствующие соматические заболевания (ось 4). Чаще всего диагностировались задержки физиологического развития (Я 62) (18 (12,0%) в группе НП и 22 (19,1%) в группе ББ, различия между группами статистически достоверны (I > 2, р < 0,05)), употребление органических растворителей (Т 52) (27 (18,0%) в группе НП и 19 (16,5%) в группе ББ), снижение зрения (Н 54) (33 (22,0%) в группе НП и 17 (14,8%) в группе ББ), судорожные синдромы (Я 56) в анамнезе (24 (16,0%) в группе НП и 11 (9,6%) в группе ББ). С группой благополучных детей ассоциировались психосоматические расстройства (бронхиальная астма, синдром раздраженной толстой кишки, алиментарное ожирение), а с неблагополучием ассоциированы состояния, являющиеся следствием экзогенно-органических воздействий (судороги, токсическая энцефалопатия, употребление органических растворителей, черепно-мозговые травмы, суицидальные попытки) и задержек развития.

Социальная картина выглядела следующим образом: в группе НП преобладали жители крупных городов (103 — 68,7%), в группе ББ городских жителей было около половины (59 — 51,3%). Обращает на себя внимание большое число сельских жителей (27—23,5%) в группе ББ (статистически достоверное различие между группами I > 2, Р < 0,05) против группы НП (19 — 12,7%).

Очень часто в семьях подростков обеих групп отмечались случаи алкоголизма родителей (документально подтвержден алкоголизм у 57,3% отцов и 22,7% матерей в группе НП и 68,7% отцов и 47,8% матерей в группе ББ, различия достоверны, 1>2, Р< 0,05). Неполная семья встречалась в 62 (41,3%) случаях у НП и в 87 (75,7%) случаях у ББ, семья с низким доходом—у 71 (47,3%) НП и 102 (88,7%) ББ, воспитание вне семьи — у 19 (12,7%) НП и у 91 (79,1 %) ББ, во всех случаях различия статистически достоверны, I > 2, Р < 0,05. Анализ семейного статуса несовершеннолетних из группы НП позволяет указывать фактор воспитания в семьях, где члены семьи (отцы, старшие братья) находились в криминальной среде, как возможный, но не абсолютный предиктор криминального поведения. С другой стороны, факторы неполной семьи, низкого дохода, большого количества детей в семье, вероятно, относятся к числу определяющих в случае беспризорности и безнадзорности подростков.

Среди несовершеннолетних правонарушителей 17 (11,3%) никогда не посещали школу, а на момент совершен™ противоправных действий 134 (89,3%) не учились. Большинство подростков группы НП (128 — 85,3%) совершили криминальные действия в течение года после ухода из школы. Среди подростков группы ББ никогда не посещали школу 9 (7,8%) человек, столько же посещали вспомогательную школу. Среди ББ 24 (20,8%) подростка неграмотны, а 78 (67,8%) имеют только начальное образование.

Попрошайничеством систематически занимались 68,7% подростков в группе НП и 89,6% в группе ББ (различия достоверны, I > 2, Р < 0,05). Криминальный заработок как источник существования (преимущественно — систематические кражи, например, из автомобилей, с пустующих дач, грабежи) был характерен для 77,3% несовершеннолетних правонарушителей (различия достоверны, I > 2, Р < 0,05). Среди совершенных подростками группы НП правонарушений доминировали кражи — у 138 (92,0%), грабежи — у 94 (62,7%), причинение вреда здоровью — у 93 (62,0%). Более половины — 81 (54,0%) — совершали групповые деликты, почти половина — 74 (49,3%) — однородные деликты, более трети — 58 (38,7%) — не менее трех правонарушений.

На втором этапе исследования было установлено, что у несовершеннолетних правонарушителей преобладала личностно-обусловленная, социально-обусловленная (различия достоверны, I > 2, Р < 0,05) и органически-обуслов-ленная дезадаптация; у несовершеннолетних беспризорных и безнадзорных— органически обусловленная, когнитивно-обусловленная (различия достоверны,

I > 2, Р < 0,05) и личностно-обусловленная дезадаптация. Тип дезадаптации определял характер индивидуального реагирования и основные направления компенсаторного и терапевтического воздействия и терапевтические «мишени» в ходе реализации реабилитационных программ. Кроме того, для каждого типа дезадаптации были выянлены факторы, определяющие внутренние сано-генные ресурсы у несовершеннолетних.

Органически-обусловленной психической дезадаптации были свойственны: (1) Присутствие в раннем возрасте факторов, указывающих на высокий риск формирования дезадаптации: ранних и дополнительных церебрально-апь-терирующих воздействий, признаков отставания в психическом и физическом развитии, присутствия в раннем возрасте астенической и вегето-сосудистой симптоматики, гипермоторного поведения, присутствие «самоодурманивающего» поведения, наличие признаков избегания интеллектуальных нагрузок, учебных занятий; (2) доминирование в подростковом возрасте церебрастенических расстройств, неврозоподобной симптоматики, дефицита внимания с гиперак-тивностыо, психоэндокринной и личностной органической симптоматики; (3) наличие социальных последствий психического расстройства — трудностей обучения и школьной неуспешности, в установлении межличностных контактов и ограничении круга общения, формирования гедонистических установок с морально-этическим снижением, зависимости от алкоголя, токсических веществ, игр и необходимости средств для их систематического употребления, малодифференцированного «аморфного» поведения (бродяжничество, попрошайничество) или патологической компенсации (криминальное поведение). Вместе с тем при органически-обуслоатенной дезадаптации выяатены несколько самостоятельных объектов для коррекционной и реабилитационной работы: это (1) неглубокие когнитивные расстройства, (2) нарушения речи и школьных навыков, (3) расстройства поведения и антиобщественные установки, (4) аддиктивное поведение и (5) криминальный поведенческий стереотип. От их наличия и присутствия защитных (компенсаторных) факторов зависит успех реабилитационных мероприятий. Предикторами криминального поведения в данной категории подростков являются (1) физическое насилие в семье (у = 0,77),

(2) наличие лиц с криминальным прошлым в ближайшем окружении (у= 0,73),

(3) отсутствие (отрицательная корреляция) раннего опыта употребления алкоголя и токсических веществ (у = 0,71), (4) отсутствие (отрицательная корреляция) выраженных неврологических и моторных нарушений (у = 0,70).

Когнитивно-обусловленной психической дезадаптации были свойственны: (1) присутствие в раннем возрасте факторов, указывающих на высокий риск формирования дезадаптации: патологии беременности и родов у матери, алкогольной интоксикации плода в результате пьянства матери во время беременности или иных тератогенных факторов, наличие травм, интоксикаций или тяжелых инфекционных заболеваний раннего периода жизни, наличие выраженных неспецифических стигм нарушения внутриутробного развития, присутствие интранатальной и перинатальной гипоксии, обусловливающей неспецифические неврологические нарушения, наличие примитивной, лишенной познавательного компонента игровой деятельности, присутствие грубых нарушений речевой продукции, затрагивающих функции понимания речи, недоразвитие высших эмоций и ситуативное, недифференцированное поведение; (2) доминирование в клинической картине в подростковом возрасте признаков интеллектуальной недостаточности, невротических и неврозоподобных расстройств, патологии влечений, дисфорически-депрессивных аффективных расстройств с выраженной склонностью к агрессии, присутствие неспецифической органической симптоматики на уровне астенических, вегето-сосудистых и неспецифических неврологических симптомов; (3) наличие социальных последствий психического расстройства — трудностей обучения и школьной неуспешности, трудностей в установлении межличностных контактов и ограничении круга общения, формирования примитивных потребительских установок с общим нравственным оскудением, формирования зависимости от алкоголя, токсических веществ, формирования малодифференцированного копирующего или зависимого поведения (бродяжничество, попрошайничество) или патологической компенсации в виде криминального поведения (как правило, в составе группы, на второстепенных ролях). Объекты для коррекционной и реабилитационной работы: (1) когнитивные расстройства, (2) нарушения речи и школьных навыков, (3) антиобщественные установки, (4) аддиктивное поведение и (5) криминальный поведенческий стереотип. В отличие от органически-обусловленной дезадаптации, упор делается на приобретение трудовых навыков, навыков самостоятельного проживания в социально-ориентированной среде, закреплении социально-значимых установок, формировании стойкого дистанцирования от алкоголя и токсикантов. Факторами риска криминального поведения в данной категории подростков являются (1) физическое насилие в семье (у = 0,84) и в детском учреждении (у = 0,78), (2) сексуальное насилие, уни-

жение в семье или в детском учреждении (у = 0,74), (3) раннее включение в подростковую асоциальную группу (у = 0,71), особенно — с участием взрослых преступников (у= 0,69) (4) отсутствие (отрицательная корреляция) грубых неврологических, моторных и речевых нарушений (у = 0,69). Таким образом, в пользу потенциального формирования криминального поведения указывает относительная интеллектуальная и поведенческая сохранность, что делает эту группу несовершеннолетних особым объектом профилактической работы.

Личностно-обусловленной психической дезадаптации были свойственны: (1) присутствие в раннем возрасте факторов, указывающих на высокий риск формирования дезадаптации: для тормозимого тина — интранатальной и перинатальной органической патологии с тенденцией к быстрой компенсации, частой соматической патологии детского возраста, опережающих темпов развития высших психических функций, высокой познавательной активности и продуктивной сюжетной игровой деятельности, упорядоченного поведения, дистанцирования от сверстников, избирательности в контактах; для возбудимого типа — воспитания в социально-неблагополучных условиях с преобладанием аномальных стилей воспитания — гипоопеки, отвержения, стремления к лидерству, вызывающего и оппозиционно-протестного поведения, эгоцентризма на фоне нормативного психического развития, быстрой смены интересов, нестойкости увлечений, слабости социальных контактов; (2) доминирование в клинической картине в подростковом возрасте невротических и неврозоподоб-ных синдромов, зависимого поведения, неспецифической органической и неврологической микросимптоматики с формированием патохаракгерологичес-ких черт тормозимого или истеро-возбудимого круга. Предиспозитом криминальной активности для личностей тормозимого круга выступает сглаживание тормозимых черт, появление эксплозивности в сочетании с эмоциональной холодностью, агрессией, диссоциальным поведением. Углубление замкнутости, отчужденности, появление специфических индивидуальных интересов, парциальная дезорганизация поведения (шизоидизация) ведут к бродяжничеству, попрошайничеству, гомосексуальной проституции — как формам асоциального поведения; (3) наличие социальных последствий психического расстройства — трудностей обучения и школьной неуспешности, трудностей в установлении межличностных контактов и ограничении круга общения, десоциализа-ции (для тормозимого типа), формирования эгоцентрических потребительских установок (для возбудимого типа), формирования зависимости от алкоголя,

токсических веществ, формирования потребности в асоциальном поведении как факторе, обеспечивающем внутригрупповой рост (для возбудимого типа). При личностно-обусловленной дезадаптации объекты для коррекционной и реабилитационной представляют собой: (1) инфантилизм, личностную незрелость, (2) психопатические индивидуально личностно-детерминированные поведенческие стереотипы, (3) антиобщественные установки и аддиктивное поведение и (4) криминальный и асоциальный поведенческий стереотип.

Предикторами криминального поведения являются (1) преобладание эксплозивных, истерических личностных черт (у = 0,81), (2) высокий уровень интеллекта (у = 0,78), (3) высокий уровень притязаний, лидерских амбиций (у = 0,72), (4) раннее инкорпорирование в криминальную группу (у = 0,72). Данная группа несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных отличается глубоким личностным потенциалом развития и в этом плане особенно благоприятна в качестве объекта для профилактической работы.

Для реактивно-обусловленной психической дезадаптации были характерны следующие закономерности: (1) присутствие в раннем возрасте факторов, указывающих на высокий риск формирования дезадаптации: воспитания с отчетливым деприватиционным характером с доминированием гипоопеки, отвержения в относительно социально-благополучной семье; раннего появления на фоне нормативного развития полиморфной невротической симптоматики с тенденцией к углублению на фоне острых психотравмирующих событий; формирование «неврастенического» типа реагирования; появление соматизированных расстройств; (2) доминирование в подростковом возрасте психогенных расстройств настроения, расстройств сна, психогенного энуреза и энкопреза, двигательных расстройств, включая тики, привычные действия, заикания, неспецифических вегетативно-сосудистых и неврологических расстройств с формированием у части подростков невротического развития личности с преобладанием тревожных, астенических, зависимых черт; (3) наличие социальных последствий психического расстройства — нарушений адаптации в коллективе сверстников, трудностей в установлении межличностных контактов и ограничении круга общения, отсутствия стойких интересов, привязанностей, с формированием гиперкомпенсаторного, протестного или пассивно-зависимого поведения в составе асоциальной группы или индивидуально.

При реактивно-обусловленной дезадаптации объекты для коррекционной и реабилитационной представляют собой: (1) невротическое «избегающее»,

уклоняющееся поведение, (2) формирующийся тревожный личностный радикал, (3) аддиктивно-компенсаторное (как правило, клинически зависимость не выражена) и криминальное поведение, (4) симптомы невротического круга, негативно влияющие нз самооценку (негативная оценка внешности, заикание и т.д.). Предикторами криминального поведения в данной категории подростков являются (1) физическое и сексуальное насилие в семье или в учреждении (у = 0,75), (2) наличие стереотипного реагирования на фрустрацию по типу ко-роткофазовых аффективных вспышек (у = 0,72), (3) наличие в ближайшем окружении криминальных элементов и раннее включение в криминальную группу (у = 0,71). Данная группа несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных, как и группа с личностно-обусловленной дезадаптацией, отличается глубоким личностным потенциалом развития и в этом плане особенно благоприятна в качестве объекта для профилактической работы.

Группу подростков с социально-обусловленной дезадаптацией составили психически здоровые дети. Причинами побегов из дома (учреждения) были прежде всего: (1) отсутствие достаточного надзора; отсутствие у ребенка в жизни реальных целей в отношении будущей профессии, собственной семьи; скука, обусловленная невозможностью себя занять: одиночество в отсутствие родителей; педагогическая запущенность у воспитанников детских домов; (2) страх перед наказанием, нежелание выполнять домашние задания, опоздание домой с прогулки, чрезмерная строгость и жесткость родителей или воспитателей; побеги могут быть реакциями на эпизодические конфликты, а возвращению препятствует уже не сам конфликт, а боязнь наказания за продолжительное отсутствие дома; (3) протест против жесткого воспитания; недостаточного внимания в силу профессии родителей или рождения в семье младшего ребенка; появления в семье отчима или мачехи, невозможности жить с одним из родителей (предпочитаемым) в случае распада семьи; (4) поиск романтических приключений, поиск средства и способа для самоутверждения. Отсутствие психопатологической почвы, обусловливающей в большинстве случаев беспризорность и безнадзорность (параду с социальными факторами) давали основание полагать, что побег в данном случае обусловлен случайным стечением благоприятных обстоятельств. Причинами криминальных действий были: (1) внезапно возникшее желание обладания каким-либо предметом без учета последствий, приводившее к его краже (так похищались главным образом часы, мобильные телефоны, карманные микрокомпьютеры и никогда — деньги, драго-

ценности и т.д.), совершавшейся спонтанно, импульсивно, без планирования и намерений относительно того, как распорядиться похищенным; (2) участие в драке, приводившее к причинению телесных повреждений различной степени тяжести, причем, как правило, зачинщиком драки и обидчиком оказывалась потерпевшая сторона; (3) ориентация на представления о справедливости и законности, свойственные микроокружению, как правило — подростковой группе, сопровождавшаяся желанием самоутверждения, поддержания собственного группового авторитета (например, угоны автомобилей без цели хищения); (4) влюбленность, необходимость любыми средствами обратить на себя внимание объекта поклонения (кражи денег и дорогих вещей для преподнесения в подарок, угоны автомобилей, участие в драках). При социально-обусловленной дезадаптации объекты для коррекционной и реабилитационной представляют собой: (1) черты личностной незрелости, инфантильности, детскости представлений и форм реагирования, (2) признаки педагогической запущенности, (3) непродуктивные стереотипы внутрисемейных, внутригрупповых отношений, (4) потенциальный риск аддиктивного и асоциального поведения—в рамках общих, неспецифических профилактических программ, программ личностного роста, развития. Данная группа несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных отличается глубоким личностным потенциалом развития и в этом плане особенно благоприятна в качестве объекта для профилактической работы.

На третьей этапе исследования были разработаны и апробированы в РК группах основные психотерапевтические и психокоррекционные лечебные и профилактические программы. Реабилитационный процесс объединил 4 блока мероприятий (осуществляются по большей части параллельно друг другу):

(1) Блок диагностики проблем ребенка и нарушений возрастного психического развития и, прежде всего, личностных свойств и факторов риска нарушений социального функционирования; ведущие специалисты: патопсихолог (клинический психолог), врач-психиатр; основные задачи: комплексная патопсихологическая и психопатологическая диагностика, определение приоритетных направлений психотерапевтической помощи и коррекции; ожидаемый результат: установление диагноза, определение типа психической дезадаптации, выявление мишеней для психотерапии и психокоррекции, определение тактики психотерапевтической и психокоррекционной работы. Сроки осуществления мероприятий первого этапа (блока)(при условии работы бригады специалистов из 2 врачей-психиатров и 2 патопсихологов) (в расчете на группу из 20

несовершеннолетних) составляют 2-3 месяца, в условиях работы выездной бригады специалистов — 2-3 недели.

(2) Блок педагогической коррекции различных форм отставания в обучении; ведущие специалисты: педагоги, воспитатель; основные задачи: формирование школьных навыков и базового уровня знаний по школьным учебным дисциплинам; результат: приобретение школьных навыков и базового уровня знаний по школьным учебным дисциплинам, а также необходимых в процессе психотерапевтической и коррекционной работы навыков абстрагирования, визуализации представлений, группового взаимодействия и т.д.

(3) Блок специальной психотерапевтической помощи; ведущие специалисты: врач-психиатр, врач-психотерапевт, клинический психолог; основные задачи: в условиях индивидуальной и групповой психотерапии и психокоррекции осуществить основные психотерапевтические задачи: достичь сплоченности, обеспечить рост надежды на благополучный исход, единство, универсализацию форм реагирования, рост альтруизма, обмен информацией, межличностное обучение и личностный индивидуальный рост, развитие навыков общения, подражание другим членам группы, катарсис; добиться формирования стойких установок на здоровый и социальный образ жизни; ожидаемый результат: приобретение навыков социального поведения и социально-одобряемых форм реагирования в субъективно и объективно сложных жизненных ситуациях; продолжительность работы—8-9 месяцев.

(4) Блок социально-психологической поддержки; ведущие специалисты: социальный педагог, воспитатель, врач-психиатр; основные задачи: формирование навыков самостоятельного социального функционирования (в рамках правового поля, в образовательной среде, микросоциуме, в т.ч. в семье); результат: интеграция предыдущих этапов работы, социализация поведения.

Основными защитными факторами, обеспечивающими реабилитационный потенциал, оказались: (1) в контексте психического состояния: сохранный интеллект (у=0,74), сохранный аффективный статус (у= 0,72), отсутствие зависимости от алкоголя и других ПАВ (у= 0,67); (2) в контексте микросоциального взаимодействия: сохранность семейных отношений (у= 0,81), вовлеченность в образовательную среду (у = 0,77), отсутствие в микроокружении лиц с асоциальными установками или дистанцирование от них (у= 0,73); (3) в личностном контексте: навыки межличностного взаимодействия (у = 0,68), высокий личностный и творческий потенциал (у = 0,62). Наличие 3-4 защитных факторов позволяет надеяться на успех реабилитационной работы с подростком.

При органически-обусловленной дезадаптации первыми редуцировались депрессивно-дистимические симптомы, а в случае возникновения подобных состояний у подростков менялся тип реагирования, снижалась его агрессивная составляющая (3-6 месяцев). Тогда же исчезали тики, но другая неврозоподоб-ная симптоматика, в особенности — энурез — сохранялась на продолжении всего периода наблюдения. Большая часть церебрастенической симптоматики редуцировалась в течение 6-9 месяцев. Улучшалось внимание и переносимость интеллектуальных нагрузок, речевое и моторное развитие (6-9 месяцев). Психоэндокринные симптомы редуцировались в еще более поздние сроки—9-12 месяцев. Практически не поддавалась обратному развитию вегето-сосудистая симптоматика и имеющиеся изменения личности по органическому типу. Навыки межличностного взаимодействия формировались в течение 6-9 месяцев. В тот же период можно было говорить о трансформации антиобщественных установок и криминального поведенческого стереотипа. В целом отдаленный прогноз в данной группе был относительно благоприятным при условии дальнейшего системного наблюдения и поддерживающего психотерапевтического воздействия, вовлечения в профессиональную деятельность и возвращения в образовательную среду.

При когнитивно-обусловленной дезадаптации наблюдалась быстрая и полная редукция невротической и неврозоподобной симптоматики: в течение 1-3 месяцев исчезали страхи, восстанавливался сон; относительно долго (6-9 месяцев) отмечались эпизоды энуреза, в дальнейшем он становился редким явлением, но имел склонность к рецидивам на фоне эмоциональных перегрузок; отмечалась выраженная редукция дисфорически-депрессивных симптомов (6-9 месяцев) и некоторая редукция когнитивного дефицита (за счет приобретения навыков интеллектуальной работы) (9-12 месяцев). Практически не подвергалась обратному развитию органическая неспецифическая симптоматика и обусловленное волевыми нарушениями поведение (тяга к обжорству, бродяжничеству). Трансформация антиобщественных установок и криминальных стереотипов носила по большей части поверхностный и, вероятно, нестойкий характер. Общий прогноз в этой группе носил неблагоприятный характер в связи с невозможностью устранить главные психопатологические предикторы асоциального поведения, в первую очередь—интеллектуальное снижение. К тому же данная группа имела сравнительно неблагополучные социальные показатели.

При личностно-обусловленной дезадаптации быстро, в течение 1-3 месяцев, исчезали явления сомагизации, затем страхи и тревога (3-6 месяцев), отно-

сительно быстро прекращался неврозоподобный энурез (6-9 месяцев); в течение 3-9 месяцев редуцировалась астено-вегетативная и частично—резидуаль-но-органическая симптоматика. В интервале 6-12 месяцев психотерапевтических и коррекционных занятий формировались навыки межличностного взаимодействия, становилась более адекватной самооценка, формировались увлечения и интересы, начиналась реализация творческого и интеллектуального потенциала, появлялись успехи в учебе и освоении профессиональных навыков. Патохаракгерологические личностные черты сглаживались, достигалась компенсация личностного расстройства. Отдаленный прогноз в этой группе носил благоприятный характер при условии формирования социальных условий для реализации высокого реабилитационного потенциала. На текущем этапе для подростков, имеющих относительно благополучные семьи наиболее перспективным являлся вариант специализированной школы открытого типа или средней общеобразовательной школы с наблюдением специалистами ЦППРК. Для подростков, лишенных семьи, оптимальным вариантом, вероятно, являлся детский дом семейного типа или патронат.

При реактивно-обусловленной дезадаптации в течение 3-6 месяцев подвергались обратному развитию расстройства сна, психогенные расстройства настроения, менялся характер эмоционального реагирования. В течение 6-9 месяцев частично исчезали вегетативно-сосудистые симптомы (головные боли, обморочные состояния). К концу года (9-12 месяцев) частично реду цировались двигательные расстройства, включая привычные действия. Стойким, рецидивирующим характером отличался энурез, практически не подвергались трансформации изменения личности по тревожно-мнительному, зависимому типу. Несмотря нарост самооценки, приобретение коммуникативных навыков, улучшение учебных показателей, рост стазуса в подростковой группе прогноз в этой категории подростков носил лишь относительно благоприятный характер при условии дальнейшего системного наблюдения и поддерживающего психотерапевтического воздействия, вовлечения в профессиональную деятельность и возвращения в образовательную среду.

Изменение клинического состояния повлекло за собой качественное улучшение показателей психосоциального функционирования (ось 6). В исходном составе группы РКНП хорошее психосоциальное функционирование демонстрировали 8 (10,4%) подростков, низкое—53 (68,8%), плохое — 16 (20,8%). После года работы показатели стали 18 (23,4%)*,53 (68,8%) и 6 (7,8%)* соответственно

(звездочкой отмечены достоверные 0 > 2, р < 0,05) различия показателей). В группе РК ББ исходно хорошее функционирование не обнаруживаюсь ни у кого, низкое — у 33 (67,3%), плохое — у 16 (32,7%) подростков. После года работы показатели выросли до 24 (48,9%)*, 14(28,6%)* и 11 (22,4%) соответственно (звездочкой отмечены достоверные (1 > 2, р < 0,05) различия показателей).

На четвертой этапе работы была проанализирована существующая система оказания профилактической и реабилитационной помощи подросткам-правонарушителям, беспризорным и безнадзорным. У нее был выявлен ряд существенных недостатков: (1) основные функции по профилактике возложены на органы внутренних дел (КДН, ЦВИНПы), а реабилитации и коррекции — на учреждения системы образования и социальной защиты, в том числе—специализированные школы закрытого типа; и те и другие учреждения имеют явный пенитенциарный оттенок, способствуют маргинализации своих воспитанников, создавая вокруг них собственную среду, а не обеспечивая их возвращения в социум; (2) система недостаточно использует ресурсы, имеющиеся в распоряжении организаций системы образования, в первую очередь — общеобразовательных школ и центров психолого-педагогического сопровождения (ЦППРК), внешкольных спортивных и досуговых центров; (3) система не работает на возвращение ребенка в его собственную семью, которая, как правило, лишается всякой социальной поддержки, и в образовательную среду, где, как правило, не заинтересованы в возвращении ребенка; (4) внутри системы плохо функционирует взаимодействие между специалистами (педагогами, психологами, инспекторами КДН) и совершенно отсутствует взаимодействие со специалистами системы здравоохранения—психиатрами и психотерапевтами поликлиник и ПНД; (5) реабилитационные и коррекционные мероприятия осуществляются с подростками, сгруппированными по формальным признакам (возраст, пол, характер правонарушений), без учета индивидуальных клинико-психологических факторов, в том числе—нозологической специфики и характера явлений дезадаптации; таким образом игнорируется самый важный — внутренний саногенный ресурс несовершеннолетнего.

Эти особенности существующей системы реабилитации и коррекции подростков группы риска были учтены при разработке региональной модели оказания профилактической и реабилитационной помощи несовершеннолетним правонарушителям, беспризорным и безнадзорным. Модель предполагает функционирование на базе муниципального образования (города, района, несколь-

ких сельских поселений) с населением от 100 до 250 тысяч человек. Отдельные элементы данной модели апробированы на уровне Центрального административного округа г. Москвы и Юго-Восточного административного округа г. Москвы. Особенностью предложенной модели является создание единого функционального реабилитационного комплекса — в составе Центра психолого-педагогической реабилитации и коррекции (ЦППРК) и реабилитационного центра (объединяет силы и средства ЦВИНПа, психологической службы КДН и социального приюта), на базе которого происходит взаимодействие специалистов системы образования (средние общеобразовательные и специализированные школы), здравоохранения (поликлиники, диспансеры), социальной защиты и помощи семье, включая службу занятости, органов внутренних дел. Внедрение элементов этой системы на уровне Центрального административного округа г. Москвы показало ее высокую эффективность.

Для распространения опыта работы и интерактивного дистанционного консультирования был создан информационно-консультативный сетевой ресурс — сервер «Трудные дети», осуществляющий работу на трех уровнях: (1) Базовый (фундаментальный) уровень образуют руководства для специалистов, пособия, справочники, официальные издания. Задача этого уровня — обеспечение ресурса собственной информационной базой; (2) основной, динамический уровень образуют материалы, сгруппированные по тематическим разделам, которые регулярно дополняются. Задача этого уровня — обеспечение пользователей (специалистов и родителей) необходимой информацией; (3) Интерактивный (консультативный) уровень обеспечивается анализом в режиме, приближенном к режиму реального времени, клинических случаев и ситуаций (по запросу специалистов, родителей и самих подростков) в рамках бесплатных консультаций. Задача этого уровня — оперативное оказание дистанционной консультативной помощи.

ВЫВОДЫ

1. Социально-психиатрическое исследование репрезентативных групп несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных подростков показало, что для этих категорий несовершеннолетних характерны особые групповые характеристики.

1.1. Специфические условия социальной ситуации развития (неполная семья в 41,3% случаев у правонарушителей и в 75,7% случаев у беспризорных,

семья с низким доходом — в 47,3% и 88,7%, воспитание вне семьи — у 12,7% и у 79,1% соответственно, различия статистически достоверны, t>2,P< 0,05);

1.2. Специфический набор аномальных психосоциальных ситуаций, в том числе: аномальные отношения в семье в 49,3% случаев у несовершеннолетних правонарушителей и в 74,8% у беспризорных и безнадзорных, психические расстройства у родственников (не учитывался НО.х) в 20,7% и в 36,5%, аномальные формы и стили воспитания в 76,0% и в 93,1%, хронический стресс по месту учебы в 74,7% и в 80,9% соответственно 0 > 2, р £ 0,05);

1.3. Специфический характер психических расстройств и расстройств поведения, типов психической дезадаптации и форм аномального реагирования.

В целом группа несовершеннолетних правонарушителей выглядит в социально-психиатрическом контексте более благополучной, что позволяет рассматривать криминальное поведение в данной группе в качестве механизма аномальной компенсации.

2. У подавляющего большинства несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных диагностированы психические расстройства непсихотического регистра.

2.1. Использование критериев многоосевой классификации, основанной на МКБ-10, позволило диагностировать: (1) умственную отсталость (ось 3) у 10,7%, в группе несовершеннолетних правонарушителей и у 20,0% беспризорных и безнадзорных (1 > 2, р < 0,05); (2) специфические расстройства психического развития (ось 2) у 10,7% и у 15,7%, (3) другие психопатологические синдромы (ось 1) — у 54,0% и у 56,5% соответственно. Психически здоровы были 24,7% правонарушителей и только 7,8% беспризорных и безнадзорных (г > 2, р < 0,05).

2.2. Среди психических расстройств, кодирующихся по оси 3, преобладали расстройства поведения (Р91), включая несоциализированное, оппозиционно-вызывающее поведение (39,5% в группе правонарушителей и 27,7% в группе беспризорных), расстройства личности и поведения органической природы (Р07.х) (29,6% и 33,8% соответственно), невротические расстройства, включая расстройства адаптации (Р43.Х) (11,1 % и 15,4% соответственно) 0 > 2, р < 0,05).

2.3. Психическим расстройствам, наблюдавшимся у подростков, были свойственны полиморфизм клинических признаков, высокий уровень комор-бидности с социально-обусловленными расстройствами, сочетание с ретардацией и дисгармоничностью личностного развития.

3.Социально-психиатрический анализ позволил выделить 5 форм дезадаптации (органически-обусловленная у 20,7% правонарушителей и 25,2% беспризорных и безнадзорных, когннтивно-ебусловяеккая —у 10,7% и 20,0% 0 > 2, р < 0,05), личностно-обусловленная у 24,0 и 20,0%, реактивно-обусловленная у 9,3% и 11,3% и социально-обусловленная у 24,7% и 7,8% соответственно 0 £ 2, р < 0,05)). Каждый тип психической дезадаптации характеризуется уникальным набором факторов риска формирования, собственным клиническим составом синдромов, особым характером и формой социальных последствий и факторов, провоцирующих криминальное поведение. Для каждого типа психической дезадаптации были выделены признаки — мишени для профилактической и реабилитационной работы.

4. Среди совершенных подростками правонарушений доминировали кражи — их совершили 92,0%, грабежи — 62,7%, причинение вреда здоровью — 62,0%. Более половины — 54,0% — совершали групповые деликты, почти половина — 49,3% — однородные деликты, более трети — 38,7% — не менее трех правонарушений, что свидетельствует о глубокой интеграции в криминальную среду.

5. Основными предикторами криминального поведения у несовершеннолетних правонарушителей по данным корреляционного анализа, являются: физическое насилие в семье (7=0,78), наличие лиц с криминальным прошлым в ближайшем окружении (у = 0,76), раннее включение в подростковую асоциальную группу (у = 0,75), особенно — с участием взрослых преступников (у = 0,72), наличие стереотипного реагирования на фрустрацию по типу корот-кофазовых аффективных вспышек (у= 0,68), сохранность интеллекта (у = 0,67).

6. Основными защитными факторами, обеспечивающими реабилитационный потенциал у несовершеннолетних, по данным корреляционного анализа, являются: (1) в контексте психического состояния: сохранный интеллект (у = 0,74), сохранный аффективный статус (у = 0,72), отсутствие зависимости от алкоголя и других ПАВ (у = 0,67); (2) в контексте микросоциального взаимодействия: сохранность семейных отношений (у = 0,81), вовлеченность в образовательную среду (у = 0, 77), отсутствие в микроокружении лиц с асоциальными установками или дистанцирование от них (у = 0, 73); (3) в личностном контексте: навыки межличностного взаимодействия (у = 0, 68), высокий личностный и творческий потенциал (у = 0, 62). Наличие 3-4 защитных факторов давало возможность успешной реабилитационной работы с подростком.

7. Использование комплекса реабилитационных психотерапевтических и коррекционных программ (нозологически-ориентированные, таргетно-ориен-тированные, ситуационные, универсальные программы) в течение года повлекло за собой качественное улучшение показателей психосоциального функционирования (ось 6) подростков правонарушителей и беспризорных/безнадзорных. В начале года хорошее психосоциальное функционирование демонстрировали 10,4% подростков, низкое—68,8%, плохое—20,8% правонарушителей, в конце года —. 23,4%,68,8% и 7,8% соответственно 0 > 2, р < 0,05). В группе беспризорных и безнадзорных исходно хорошее функционирование не обнаруживалось ни у кого, низкое — у 67,3%, плохое — у 32,7% подростков. После года работы показатели выросли до 48,9%, 28,6% и 22,4% соответственно (все показатели достоверно различаются, I > 2, р < 0,05).

8. Особенностью предложенной модели оказания комплексной дифференцированной полипрофессиональной профилактической и реабилитационной помощи несовершеннолетним правонарушителям, беспризорным и безнадзорным является создание единого функционального реабилитационного комплекса—в составе Центра психолош-педагогической реабилитации и коррекции (ЦППРК) и реабилитационного центра (объединяет силы и средства ЦВИНПа, психологической службы КДН и социального приюта), на базе которого происходит взаимодействие специалистов системы образования (средние общеобразовательные и специализированные школы), здравоохранения (поликлиники, диспансеры), социальной защиты и помощи семье, включая службу занятости, органов внутренних дел.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Пережогин Л. О. Клинико-социальная характеристика правонарушителей с расстройствами личности // Проблемы и пути предупреждения социального сиротства и девиантного поведения подростков. Социализация детей. Сборник докладов. Владимир, 9-10 ноября 2000. С. 24-37.

2. Пережогин Л. О. Особенности раннего индивидуального развития правонарушителей с расстройствами личности. // Проблемы и пути предупреждения социального сиротства и девиантного поведения подростков. Социализация детей. Сборник докладов. Владимир, 9-10 ноября 2000. С 86-98.

3. Пережогин Л. О. Интернет-аддикция в подростковой среде. // Сборник тезисов международной конференции «Подростки и молодежь в меняющемся обществе —проблемы девиантного поведения». Москва, 2001. М.: Новый отсчет, 2001. С 56-68.

4. Пережогин JI. О. Интернет-аддикция в подростковой среде. // Культура здоровой жизни. 2001. № 1. С. 84-94.

5. Пережогин Л. О. Социальная и психиатрическая помощь детям с риском безнадзорности и криминальной активности. Методические рекомендации. М.: РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2002.24 с. (Соавторы: Вострокнутов Н. В., Дозорце-ва Е. Г., Русина В. В.).

6. Пережогин Л. О. Психопрофилактическая работа с несовершеннолетними, имеющими высокий риск наркотизации. Основы семейного консультирования. Методическое пособие. М.: РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2002.64 с. (Соавторы: Вострокнутов Н. В., Харитонова Н. К., Колосов В. П.).

7. Пережогин Л. О. Профилактика агрессивных и террористических проявлений у подростков. Методическое пособие. М.: Просвещение, 2002. 158 с. (Соавторы: Ениколопов С. Н., Ерофеева Л. В., Медиков В. Я., Моисеев M. М., Перцова Л. В., Сахарнова Е. Д., Соковня И. И., Цехмистренко Т. А.).

8. Пережогин Л. О. Программа профилактики и коррекции школьной дезадаптации в образовательных учреждениях. // Психолого-педагогические проблемы образования и воспитания. Сборник научно-методических материалов. М.: Министерство Образования РФ, 2002. С. 20-31. (Соавторы: Вострокнутов Н. В., Хабарова О. Е., Шалимов В. Ф.).

9. Пережогин Л. О. Семья как объект антинаркотической профилактической работы. Руководство для школьных и клинических психологов, специалистов образовательных учреждений, социальных работников. М.: Министерство Образования РФ, 2002. 290 с. (Соавторы: Вострокнутов H. Е., Харитонова Н. К., Худяков А. С., Колосов В. П., Лесогорова А. Ю.).

10. Пережогин Л. О. Тренинговая профилактика синдрома зависимости у детей и подростков. // Психическое здоровье и социально-психологическая поддержка детей и подростков. Состояние и перспективы. Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Кострома, 23-24 апреля 2002 г. С. 52-53. (Соавторы: Емельянцева Ю. В., Крюковский С. В.).

11. Пережогин Л. О. Профилактика злоупотребления психоактивными веществами в интернет. // Профилактика злоупотребления психоактивными веществами детьми и молодежью. Материалы всероссийской конференции. Москва, 22-24 октября 2003. С. 152-153.

12. Пережогин Л. О. Диссоциальное расстройство личности несовершеннолетних: диагностика, коррекция, профилактика, принципы правовой поддержки. Аналитический обзор. М.: РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2003.40 с. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

13. Пережогин Л. О. Дети из социально неблагополучных семей как объект профилактики злоупотребления ПАВ. // Профилактика злоупотребления психоак-

тивными веществами детьми и молодежью. Материалы всероссийской конференции. Москва, 22-24 октября 2003. — с. 153-154. (Соавторы: Девятова О. Е.)

14. Пережогин Л. О. Трениншвая профилактика синдрома зависимости у детей и подростков. II Материалы XI международного симпозиума «Эколого-физиологичес-кие проблемы адаптации». Москва, 27-28 января 2003 г. М.: РУДН, 2003. С. 412-413.

15. Пережогин Л О. Семья и дети в антинаркотических программах профилактики, коррекции, реабилитации. Руководство для школьных и медицинских психологов, социальных работниц®, врачей. М.: Министерство образования РФ, 2003. 240 с. (Соавторы: Восгрокнутов Н. В., Харитонова Н. К., Худяюв А. С., Колосов В. IL, Лесогорова А Ю.).

16. Пережогин Л. О. Интерактивные формы профилактической и консультативной работы в СМИ и сети интернет. Методическое пособие. М.: Центр наглядных средств обучения Министерства Образования РФ, 2003. 303 с. (Соавторы: Харитонова Н. К., Шалимов В. Ф., Зарецкий В. В.).

17. Пережогин Л. О. Профилактика и реабилитация несовершеннолетних с психическими расстройствами и криминальной активностью. Пособие для врачей. М.: РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2004.84 с. (Соаэторы: Восгрокнутов Н. В., Харитонова Н. К., Морозова Н. Б.).

18. Пережогин Л. О. Организационно-методические основы психотерапевтической и психокоррекционной работы с детьми группы риска употребления психоактивных веществ. Методические рекомендации. М.: РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2004.36 с. (Соавторы: Вострокнутов Н. В., Харитонова Н. К., Игонин А. Л.).

19. Пережогин Л. О. Методические основы использования материалов СМИ и современных компьютерных технологий в профилактический и реабилитационной помощи несовершеннолетним, злоупотребляющим психоактивными веществами. М.: ЦНСО Министерства Образования и науки РФ, 2004.255 с. (Соавторы: Вострокнутов Н. В., Харитонова Н. К., Романов С. А., Бурцева Е. А.).

20. Пережогин Л. О. Социальный статус несовершеннолетних правонарушителей // Социальная психиатрия. Вып. 1. / Под ред. Т. Б. Дмитриевой. М.: РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2004. С. 193-202.

21. Пережогин Л. О. Интерактивные формы профилактической и консультативной антинаркотической работы в СМИ и Интернет-сети. М.: МГФПШК Министерства образования и науки РФ, 2004.132 с. (Соавторы: Харитонова Н. К., Лесогорова А. Ю.).

22. Пережогин Л. О. Специфические расстройства речи и школьных навыков: диагностика и коррекция. М.: ТЦ Сфера, 2005. 112 с.

23. Пережогин Л. О. Профилактика агрессивных и террористических проявлений у подростков. Методическое пособие. / Под ред. И. И. Соковни. 2-е издание, переработанное и дополненное. М.: Просвещение, 2005.158 с. (Соавторы: Ениюэло-пов С. Н., Ерофеева Л. В., Медиков В. Я., Моисеев М. М., Перцова Л. В., Сахарнова Е. Л., Соковня И. И., Цехмистренко Т. А.).

24. Пережогин Л. О. Журнал мониторинга. Профилактика безнадзорности и правонарушений среди учащихся образовательных учреждений. М.: Центральное окружное управление образования, 2005. 68 с. (Соавторы: Щукин И. А.).

25. Пережогин Л. О. Формирование расстройств личности у несовершеннолетних правонарушителей // Ш Международный конгресс «Молодое поюление XXI века: актуальные проблемы социально-психологического здоровья». Казань, 23-26 мая 2006 г. С. 348.

26. Пережогин Л. О. Несовершеннолетние с беспризорностью и криминальной активностью как объект психиатрической помощи // Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные вопросы детской психиатрии». Материалы всероссийской конференции. Саратов, 25-28 сентября 2006 г. С. 76-91.

27. Пережогин Л. О. Психологические и клинические особенности интернет-адцикции у подростков. // Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные вопросы детской психиатрии». Материалы всероссийской конференции. Саратов, 25-28 сентября. 2006 г. С. 91-106.

28. Пережогин Л. О. Формирование расстройств личности у несовершеннолетних правонарушителей в аспекте ювенильной психиатрии // Судебная психиатрия. Расстройства личности. Вып. 3. / Под ред. Т. Б. Дмитриевой. М. РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2006. С. 22-44.

29. Пережогин Л. О. Расстройства личности у несовершеннолетних правонарушителей в качестве триггера криминальной активности. // Истоки насилия и жестокости в обществе, меры их законодательного предупреждения. Материалы «круглого стола» 18 апреля 2006 г. Часть 1. Выступления участников. Издание Государственной Думы РФ. 2006. С.80-90.

30. Пережогин Л. О. Психологические и клинические особенности интернет-аддикции // Игровая зависимость: мифы и реальность. Материалы международной конференции. М. РИО ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2007. С. 97-117.

31. Пережогин Л. О. Психические расстройства несовершеннолетних с безнадзорностью и криминальной активностью: систематика и коррекция // Современные проблемы охраны психического здоровья детей (Материалы всероссийской конференции). Волгоград: ВолГМУ, 2007. С. 164-166.

32. Пережогин Л. О. Пограничные психические расстройства у детей в условиях семейной депривации // Материалы Российской конференции «Взаимодействие науки и практики в современной психиатрии». М., 2007. С. 108-109. (Соавторы: Девятою О. Е.).

33. Пережогин Л. О. Формирование расстройства личности у несовершеннолетних правонарушителей // Материалы Российской конференции «Взаимодействие науки и практики в современной психиатрии». М., 2007. С. 121-122. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.).

34. Пережогин Л. О. Программа психотерапевтической и психокоррекционной реабилитационной помощи подросткам группы риска по беспризорности и криминаль»

ной активности // Проблемы социально-психологической адаптации и современные подхода к сбережению здоровья детей в образовательных учреждениях. Материалы республиканской конференции. Шуя, 14 мая 2007 г. Шуя: Шуйский ГТЩ 2007. С. 33-39.

35. Пережогин JI. О. Адресная психолого-психиатрическая и социальная помощь семье, находящейся в трудной жизненной ситуации. Методическое пособие. М.: AHO «Центр коррекционных технологий», 2007.120 с. (Соавторы: Кальянов И. В., Поташова И. И., Худенко Е. Д.).

36. Пережогин JI. О. Основы психотерапевтической и психокоррекционной работы с семьей и детьми «группы риска». Сборник методических материалов. М.: AHO «Центр коррекционных технологий», 2007.144 с. (Соавторы: Вострокнутов Н.

B., Абрядина О. В., Кальянов И. В., Спирина И. А., Корнева Т. А.).

37. Пережогин Л. О. Синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ): этиология, патогенез, клиника, течение, прогноз, терапия, организация помощи. Экспертный доклад. М.: CAF-Россия, 2007. 64 с. (Соавторы: Баранов А. А., Белоусов Ю. Б., Бочков Н. П., Ваганов Н. Н., Дмитриева Т. Б., Краснов В. Н., Петрухин А.

C., Покровский В. И., Тиганов А. С., Григоренко Е. Л., Заваденко Н. Н.)

38. Пережогин Л. О. Психические расстройства, не исключающие вменяемости. Коллективная монография. М: ФГУ ГНЦССП им. В. П. Сербского, 2008.212 с. (Соавторы: Горинов В. В., Николаева Т. А., Цехмистро О. В., Егорова Е. Ю.)

39. Пережогин Л. О. Нарушение психосоциальной продуктивности у несовершеннолетних с беспризорностью и криминальной активностью // Материалы общероссийской конференции «Реализация подпрограммы «Психические расстройства» ФЦП «Предупреждение и борьба с социально-значимыми заболеваниями (20072011)». Москва, 28-30 октября 2008. С. 394-395

40. Пережогин Л. О. Нехимические зависимости в детской психиатрической практике // Материалы общероссийской конференции «Реализация подпрограммы «Психические расстройства» ФЦП «Предупреждение и борьба с социально-значимыми заболеваниями (2007-2011)». Москва, 28-30 октября 2008. С. 229 (Соавторы: Вострокнутов Н. В.).

41. Пережогин Л. О. Коррекция нарушений психосоциальной продуктивности у несовершеннолетних правонарушителей и беспризорных // Третий национальный конгресс по социальной психиатрии «Социальная психиатрия будущего». Москва, 27-28 ноября 2008 г. С. 108.

42. Пережогин Л. О. Формирование расстройств личности у несовершеннолетних правонарушителей, беспризорных и безнадзорных. // Вопросы психического здоровья детей и подростков. 2008 (8). № 1. С. 25-41. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

43. Пережогин Л. О. Нехимические зависимости в детской психиатрической практике // Медищнсгая наука и лракгака. 2008. № 1. С. 32-35. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

44. Пережогин Л. О. Психические расстройства у несовершеннолетних с беспризорностью и криминальной активностью: систематика и коррекция // Актуаль-30

ные проблемы психиатрии, психотерапии, медицинской психологии (материалы конференции «Психиатрия глазами молодых ученых», Тула, 2-6 сентября 2008). М.: РКО ФГУ ГНЦ ССП им. В. П. Сербского, 2008. С. 125-131.

45. Пережогин Л. О. Интернет-аддикция в подростковой среде // Вопросы наркологии Казахстана. Т. 2. 2008. № 2. С. 113-122.

46. Пережогин Л. О. Семейное неблагополучие как причина противоправного поведения несовершеннолетних // Семья в России. 2008. № 2. С. 65-69.

47. Пережогин Л. О. Диагностика и коррекция когнитивных расстройств у детей социального риска // Семья в России. 2008. № 3. С. 92-99.

48. Пережогин Л. О. Криминальное поведете несовершеннолетних (криминологический и социально-психиатрический аспекты): монография. М.: ВГНА, 2009.136 с.

49. Пережогин Л. О. Систематика и коррекция психических расстройств у несовершеннолетних с беспризорностью и криминальной активностью: монография. М.: ФГНУ ЦПВиСППДМ, 2009. 288 с.

50. Пережогин Л. О. Психотерапевтическая работа с детьми группы риска употребления психоактивных веществ в специальных образовательных учреждениях. // Научно-медицинский вестник Центрального Черноземья. 2009. № 35. С. 155-167.

51. Пережогин Л. О. Дети, перенесшие насильственное разлучение с близкими: психокоррекционные занятия в реабилитационной группе. // Научно-медицинский вестник Центрального Черноземья. 2009. № 35. С. 76-85. (Соавторы: Девя-това О. Е., Пережогина О. В.)

52. Пережогин Л. О. Нарушение психосоциальной продуктивности у несовершеннолетних с беспризорностью и криминальной активностью // Российский психиатрический журнал. 2009. № 2. С. 47-50.

53. Пережогин Л. О. Психические расстройства у несовершеннолетних правонарушителей и беспризорных: принципы диагностики, систематики, коррекции // Психическое здоровье. 2009. № 12 (43). С. 61-65.

54. Пережогин Л. О. Делинквентное поведение несовершеннолетних воспитанников социальных учреждений с когнитивными расстройствами // Психическое здоровье, № 11 (42), 2009, с. 49-53

55. Пережогин Л. О. Программа психотерапевтической и психокоррекцион-ной реабилитационной помощи подросткам группы риска по беспризорности и криминальной активности// Российский психиатрический журнал. 2009. № 3. С. 50-55

56. Пережогин Л. О. Нехимические зависимости в детской психиатрической практике // Российский психиатрический журнал. 2009. № 4. С. 86-91. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

57. Пережогин Л. О. Систематика и коррекция психических расстройств у несовершеннолетних с безнадзорностью и криминальной активностью // Вопросы социальной и клинической психиатрии и наркологии Московской области

в современных условиях. Достижения. Проблемы. Перспективы. Орехово-Зуево, 2009. С. 361-365.

58. Пережогин Л. О. Нарушение психосоциальной продуктивности у несовершеннолетних с беспризорностью и криминальной активностью // Социальная психиатрия. Вып. 4. / Под ред. Т. Б. Дмитриевой. М.: ФГУ «ГНЦ ССП Росздрава», 2009. С. 235-242.

59. Пережогин Л. О. Комплексная оценка специфических нарушений развития и. коморбидных им психических расстройств у детей в условиях стойкого семейного стресса: Информационное письмо. М.: ФГУ «ГНЦ ССП Росздрава», 2009.24 с. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

60. Пережогин Л. О. Программа психокоррекции гиперактивного поведения у младших школьников с нарушениями развития и расстройствами формирования школьных навыков: Психокоррекционная программа. М.: ФГУ «ГНЦ ССП Росздрава», 2009. 28 с. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

61. Пережогин Л. О. Программа коррекционной и реабилитационной помощи детям, подвергающимся внутрисемейному насилию // Программы оказания медицинской и психологической помощи лицам, пострадавшим от преступлений. Методические рекомендации. М.: Министерство здравоохранения и социального развития РФ, 2009. С 34-45. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

62. Пережогин Л. О. Систематика и коррекция психических расстройств у несовершеннолетних правонарушителей и безнадзорных: монография. М.: ФГНУ ЦПВиСППДМ, 2010. 260 с.

63. Пережогин Л. О. Расстройства личности у подростков-правонарушителей как прогностический показатель криминальной активности // Психическое здоровье. 2010. № 6 (49). С. 56-62

64. Пережогин Л. О. Психотерапевтическая коррекция делинквентнош поведения у подростков // Психическое здоровье. 2010. № 8 (51). С. 47-50. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

65. Пережогин Л. О. Реабилитация и психокоррекция несовершеннолетних жертв внутрисемейного насилия // Психическое здоровье. 2010. № 11 (54). С. 3-7. (Соавторы: Вострокнутов Н. В.)

. 66. Пережогин Л. О. Нарушение психосоциальной продуктивности у несовершеннолетних с беспризорностью и криминальной активностью // Материалы 15 съезда психиатров России. Москва, 9-12 ноября 2010. С.157-158.

Подписано в печать: 28.02.2011

Заказ № 5054 Тираж - 150 экз. Печать трафаретная. Типография «11 -й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www.autoreferat.ru