Автореферат и диссертация по медицине (14.01.27) на тему:Психотерапия в комплексном лечении больных игровой зависимостью

На правах рукописи

Динов Евгений Николаевич

ПСИХОТЕРАПИЯ В КОМПЛЕКСНОМ ЛЕЧЕНИИ БОЛЬНЫХ ИГРОВОЙ ЗАВИСИМОСТЬЮ

14.01.27 - наркология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук

□□3491185

Москва-2010

003491185

Работа выполнена в ФГУ «Национальный научный центр наркологии Росздрава» (и.о. директора - д.м.н., профессор М.А. Винникова)

Кафедра прикладной психологии и психотерапии Института дополнительного профессионального образования Российского университета дружбы народов

Научный руководитель:

доктор медицинских наук Татьяна Васильевна Агибалова

Официальные оппоненты:

доктор медицинских наук, профессор Виктор Викторович Макаров

доктор медицинских наук Игорь Владленович Белокрылов

Ведущая организация:

ФГУ «Московский научно-исследовательский институт психиатрии'Росздрава»

Защита состоится «26» февраля 2010 г. на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 208.051.01 при ФГУ ННЦ наркологии по адресу: 119002, Москва, Малый Могильцевский пер., д. 3.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГУ ННЦ наркологии (119002, Москва, Малый Могильцевский пер., д. 3).

Автореферат разослан «_» января 2010 г.

Ученый секретарь совета,

кандидат биологических наук Львова Ольга Фёдоровна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность исследования.

Исследования многих современных ученых свидетельствуют о том, что игровая зависимость относится к нехимическим (поведенческим) формам адцикции (Анохина И.П., 1995, 2004; Арзуманов Ю.Л., 2004; Егорова А.Ю., 2005; Скобелин В.В., 2005; Шемчук Н.В., Ошевский Д.С., 2005; Milkman Н., Sunderwirth S., 1987; Marks I., 1990; Brown R.I.F., 1993; Potenza M.N., 2001; Sanju George, Vijaya Muxall, 2006). В этих случаях объектом зависимости является не психоактивное вещество как при химической зависимости (алкоголизме, наркомании), а поведенческий паттерн. Результаты нейропсихологических исследований свидетельствуют, что при зависимости от азартных игр, как и при химической зависимости, отмечается снижение чувствительности «системы награды» (Bechara А., 2001; Cavedini Р., Riboldi G., Keller R. et al., 2002; Reuter J, Raedler M., Rose M. et al., 2005). Zack M. и Poulos К. (2004) подтверждают важную роль катехоламиновых структур в формировании игровой зависимости. К настоящему моменту проведены исследования, посвященные этиологии, диагностике, клинике, психопатологии игровой зависимости (Винникова М.А. с соавт., 2004; Дудко Т.Н., 2005, 2008; Солдаткин В.А., Бухановский А.О., 2005; Даренский И.Д., 2006; Бузик О.Ж., 2006, 2007, 2008; Агибалова Т.В., 2007; Hollander Е„ Pallanti S. et al., 2005; Pallanti S., Decaria C.M. et al., 2005). Продолжает изучаться клинико-динамическая картина игровой зависимости, синдром патологического влечения к азартным играм, идет поиск лекарственных средств, способствующих редукции психопатологической симптоматики у данной категории пациентов. Много исследователей занято вопросами лечения игровой зависимости, поскольку среди всех болезней зависимости данная нозология является менее курабельной (А.Е. Бобров, 2007). Актуальность разработки методов лечения также обоснована тем, что игровая зависимость тесно связана с повышенной суицидальной готовностью (Ломакина Г.В., Набирхин Г.А., 2006; Солдаткин В.А., 2009).

Таким образом, на сегодняшний день накоплено много научных данных о факторах, предрасполагающих к возникновению зависимости от азартных игр, наследственности, преморбидных личностных особенностях, клинических проявлениях, психопатологических нарушениях, структуре и динамике

патологического влечения к игре, игровом «опьянении», игровом абстинентном синдроме (Дудко Т.Н., Бондаренко С.Н., 2004, 2005; Даренский И.Д., 2005; Бузик О.Ж., 2008 и мн. др.).

Одновременно с этим, явно недостаточно исследований, в которых разрабатываются научно обоснованные комплексные дифференцированные программы лечения больных игровой зависимостью. Предлагаемые психофармакотерапевтические методы, так же как и психотерапия не имеют четкой системы и алгоритмов. В большей степени это относится к психотерапии. Имеющиеся работы по психотерапии игровой зависимости не учитывают всего комплекса клинических проявлений, особенностей личности и динамики патологического влечения (Зайцев В.В., Шайдулина А.Ф., 2003; Солдаткин В.А., Бухановский А.О., 2005). Не разработаны научно обоснованные подходы к применению тех или иных психотерапевтических методов. Имеющиеся исследования разноречивы и отражают лишь взгляды отдельных психотерапевтических школ и направлений.

В связи с этим, наиболее актуально в настоящее время определить степень адекватности всего психотерапевтического континуума с учетом клинических особенностей, патологического влечения к азартным играм в условиях комплексного подхода к лечению. У пациентов с игровой зависимостью определяется высокий уровень психической незрелости, инфантилизма (Скобелина В.В., 2005; Бузик О.Ж., 2008), что необходимо учитывать в подборе психотерапевтических методик. Другим аспектом этих пациентов являются проявления патологического влечения к игре, особенно идеаторного компонента (Винникова М.А. с соавт, 2004; Бобров А.Е., 2007; Дудко Т.Н., 2008; Бузик О.Ж., 2008), что также определяет специфическую направленность психотерапевтического пособия этим больным. Необходимо из всего многообразия существующих методик и техник определить наиболее оптимальный комплекс психотерапевтического воздействия. Всё вышеизложенное определило цель настоящего исследования.

Цель исследования:

разработка комплексной дифференцированной психотерапевтической программы для больных зависимостью от азартных игр.

Задачи исследования:

1. Выделить и описать мишени для проведения психотерапии у больных зависимостью от азартных игр.

2. Определить и обосновать методы психотерапии, в соответствии с выделенными мишенями, в составе психотерапевтической программы для больных с игровой зависимостью.

3. Разработать алгоритм применения психотерапевтической программы в зависимости от этапа лечебного процесса.

4. Оценить эффективность разработанной психотерапевтической программы для больных с зависимостью от азартных игр.

Научная новизна.

Изучены и систематизированы мишени психотерапии у больных с зависимостью от азартных игр, определяющиеся клиническими особенностями, динамикой и компонентами патологического влечения к азартным играм, индивидуальными психопатологическими нарушениями, наличием суицидальных мыслей и тенденций.

Обоснован интегрированный подбор психотерапевтических методов с учетом выделенных мишеней. На этой основе определены особенности психотерапевтической стратегии и тактики у больных с игровой зависимостью.

Определен удельный вес и роль психотерапии в комплексной лечебной программе пациентов с зависимостью от азартных игр в соответствии с этапом лечебного процесса.

На основе анализа эффективности разработанной психотерапевтической программы выделены наиболее успешные модели психотерапевтического воздействия для данной категории больных.

Практическая значимость.

Результаты исследования имеют важное практическое значение для лечения больных с зависимостью от азартных игр. Выделенные мишени психотерапии позволяют осуществлять более адекватный подбор психотерапевтических методик и максимально индивидуализировать лечебный процесс. Дифференцированный подход к назначению психотерапии в зависимости

от этапа заболевания позволяет влиять на качество, стойкость и продолжительность ремиссий, снижать высокий суицидальный риск данной категории больных.

Реализация результатов исследования.

Материалы диссертации используются при организации работы наркологических учреждений города Москвы, при преподавании специализированных курсов студентам и курсантам кафедры прикладной психологии и психотерапии Института дополнительного профессионального образования РУДН (г. Москва). Результаты проведенных исследований применяются в практической работе клинических отделений ННЦ наркологии. Научные положения работы используются при подготовке врачей-интернов, клинических ординаторов и аспирантов в отделениях ННЦ наркологии.

Основные положения и результаты работы докладывались автором на Российских национальных симпозиумах «Человек и лекарство» (2008, 2009); на научно-практических конференциях Московского НПЦ наркологии (2007, 2008, 2009), 4-й Всероссийской общественной профессиональной медицинской психотерапевтической конференции «Амбулаторная и больничная психотерапия и медицинская психология» (2006), I Российском национальном конгрессе по наркологии с международным участием (Москва, 2009).

Публикация результатов исследования.

По материалам диссертации опубликовано 5 научных работ, перечень которых приводится в автореферате.

Структура и объем диссертации.

Работа изложена на 192 машинописных страницах, состоит из введения, четырех глав, заключения, выводов, библиографического указателя, включающего 157 наименования (71 работ отечественных, 86 - зарубежных авторов), приложения, содержит 23 таблицы, 9 рисунков, иллюстрирована двумя клиническими примерами.

Глава 1 посвящена анализу научной литературы по проблеме.

Глава 2 содержит общую характеристику наблюдавшихся пациентов и методов исследования.

Глава 3 посвящена результатам собственных исследований, где изложены данные по:

3.1 Выделению психотерапевтических мишеней для работы с пациентами, зависимыми от азартных игр;

3.2 Психотерапии патологического влечения к азартным играм;

3.3 Психотерапии больных зависимостью от азартных игр с суицидальной настроенностью;

3.4 Последовательности выполнения психотерапевтической программы.

В четвертой главе приведены результаты оценки эффективности разработанной психотерапевтической программы. В заключении обсуждаются полученные результаты.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КЛИНИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛА И МЕТОДОВ ИССЛЕДОВАНИЯ

В ходе работы изучены 94 больных, мужчин, с зависимостью от азартных игр (Р63.0). У 81 пациента (86,2 %) наблюдалась зависимость от игры в автоматы, у 13 (13,8 %) - от азартных игр в казино, тотализаторов. Возрастные границы представленной выборки - от 21 до 48 лет, средний возраст составлял 28+4,1 года.

В соответствии с поставленной целью и задачами исследования, был набран клинический материал по следующим критериям включения и исключения. В исследование включались: мужчины, у которых сформирована зависимость от азартных игр, соответствующая критериям МКБ-10 (РбЗ.О). Из исследования исключаются пациенты: со склонностью к азартным играм и заключению пари (272.6); с эндогенными психическими заболеваниями; с другими зависимостями от психоактивных веществ (алкоголь, наркотики), за исключением никотиновой зависимости; с тяжелым органическим поражением ЦНС; с выраженным снижением или недоразвитием интеллекта; с тяжелыми соматическими заболеваниями в стадии обострения.

На экспериментальном этапе исследования из группы пациентов была выделена основная группа - 52 человека (средний возраст 27,4+2,5 года),

страдающие зависимостью от азартных игр. Клинические и социально-демографические характеристики были приблизительно идентичны наблюдавшимся в группе в целом, поскольку отбор в экспериментальную группу осуществлялся на основе случайного выбора. Контрольной группой стали остальные пациенты из исследованной группы - общим числом 42 человека.

У пациентов исследованной группы в 74,5% случаев (70 человек) наблюдалась наследственная отягощенность психическими и наркологическими заболеваниями. Наибольший удельный вес занимала отягощенность алкогольной зависимостью по линии отца - 45,7% (43 человека), по игровой зависимости наследственная отягощенность в 10,6% (10 человек), которая наблюдалась преимущественно у отцов пациентов и у родственников по линии отца. Достоверных отличий между основной и контрольной группой выявлено не было.

Преморбидные личностные особенности пациентов определялись в соответствии с классификацией психопатий Ганнушкина П.Б. (1933), Кербикова О.В. (1971), классификации акцентуаций характера Леонгарда К. (1968), Личко А.Е. (1983).

При анализе преморбидных особенностей личности больных с зависимостью от азартных игр, выявлены следующие типы в рамках акцентуаций характера. Наибольший удельный вес среди пациентов основной и контрольной групп составили лица с неустойчивыми характерологическими особенностями (22 человека - 42,3% в основной и 18 человек - 42,8% в контрольной группе). На втором месте по встречаемости оказались пациенты с возбудимыми особенностями характера (12 человек - 23,0% в основной и 10 человек - 23,8% в контрольной группе). Истерические характерологические особенности в преморбиде выявлены у 8 человек - 15,4% в основной и 7 человек - 16,7% в контрольной группе. Полученные данные по преморбидной личностной структуре лиц с игровой зависимостью согласуются с результатами других исследований (Агибалова Т.В., 2007; Бузик О.Ж., 2008).

У пациентов как основной, так и контрольной группы длительность эпизодического участия в азартных играх составляла от 5 до 9 месяцев. Сроки формирования абстинентного синдрома после начала систематической игры от одного года до полутора лет. У пациентов наблюдалась как постоянная и

периодическая форма игрового поведения, но периодическая форма встречалась значительно чаще. Длительность игровых запоев - от 3 до 14 дней. Длительность светлых промежутков между запоями от 14 до 40 дней. Максимальное количество часов, проведенных подряд в азартной игре у пациентов составило от 12 до 25. Максимальный однократный проигрыш на момент обследования составил 100 тысяч рублей. Максимальный однократный выигрыш - 120 тысяч рублей. Максимальный долг на момент обследования - около 1 миллиона рублей. Количество денег, необходимых для того, чтобы начать играть (толерантность) -более 5000 рублей. Начало игрового «запоя» в большинстве случаев связывалось с внешними провоцирующими факторами, пациенты испытывали негативные эмоции, а также с наличием достаточного количества собственных денег или доступ к денежным средствам.

Наблюдалась утрата количественного контроля, которая проявлялась в том, что пациенты не могли остановиться и прекратить игру ни при проигрыше, ни при выигрыше. Изначально пациенты планировали провести определенное время в игровом зале рассчитывая на специально выделенную для этого сумму, однако не могли контролировать время и, как правило, играли до тех пор, пока не кончатся деньги. Случайные выигрыши вселяли оптимизм, а постоянные проигрыши не принимались во внимание и не останавливали.

Поскольку больные игровой зависимостью без коморбидной патологии и без наличия другой зависимости от психоактивных веществ встречаются достаточно редко, представленная выборка является репрезентативной. Изучен достаточный объем пациентов с зависимостью от азартных игр основной и контрольной групп. При этом, представленные группы больных сопоставимы по основным социально-демографическим характеристикам и клинико-динамическим показателям.

Для решения поставленных в настоящем исследовании задач применялись следующие методы: клинико-психопатологический, клинико-катамнестический, психологический и статистический методы исследования.

В соответствии с задачами исследования для регистрации полученных данных была разработана карта обследования: «Индивидуальная карта клинико-психопатологического исследования больного с зависимостью от азартных игр», включающая анамнестические сведения, данные о наследственности, оценку

преморбидного статуса, формирования зависимости, наличие сопутствующей патологии, оценку психопатологической симптоматики на различных этапах заболевания, патологического влечения к азартным играм на различных этапах заболевания, проводимой психофармакотерапии и психотерапии.

Для оценки тяжести и структуры патологического влечения к азартным играм в динамике использовалась специальная шкала (Бузик О.Ж., 2008).

При исследовании эффективности и безопасности комплексного лечения применялись шкала Гамильтона для оценки депрессии (HDRS) (Hamilton М., 1960, 1967), которая обеспечивает способ оценки тяжести депрессивной симптоматики в динамике. Нами применялась версия шкалы, состоящая из 21 пункта. Также использовалась шкала Монтгомери - Асберга для оценки депрессии (MADRS) (Montgomery S.A., Asberg М., 1978, 1979), шкала самооценки депрессии Бека, общего клинического впечатления (CGI-I), побочных эффектов (UKU).

В данной работе проведен ряд экспериментальных исследований, касающихся оценки эффективности использованных подходов к лечению.

Наблюдение проводилось над генеральной совокупностью больных, которые были разделены на основную и контрольную группу. Обработка данных представляла собой задачу математической статистики, решение которой проводилось стандартными инженерными методами, соответствующими математическому аппарату, применяемому для задач данного класса.

РЕЗУЛЬТАТЫ РАБОТЫ

В соответствии с принципами доказательной медицины применяемая психофармакотерапия была стандартизирована, универсальна как для основной, так и для контрольной группы. Основная группа пациентов получала стандартизированную психофармакотерапию и специально разработанную психотерапевтическую программу. Контрольная группа больных получала стандартизированную психофармакотерапию, также проводились неспецифические методики: информирование об игровой зависимости как заболевании в рамках разъяснительной психотерапии. Пациенты получали следующее лечение: таблетки эсциталопрама по 10 мг - одна таблетка утром, капсулы налтрексона по 50 мг. Психофармакотерапия назначалась с первого дня

развития игрового абстинентного синдрома общей длительностью 4 месяца. В дальнейшем осуществлялось катамнестическое наблюдение в течение не менее 12 месяцев, как в основной, так и в контрольной группе.

Выбор и длительность вышеуказанной психофармакотерапии основан на следующих данных. В научной литературе нами были найдены результаты многочисленных исследований, в которых были получены убедительные нейробиологические данные, подтверждающие дисфункцию системы серотонина (5-НТ) при зависимости от азартных игр. Проводились клинические испытания эффективности флувоксамина, циталопрама, эсциталопрама, пароксетина, сертралина и флуоксетина в лечении зависимости от азартных игр, как в нашей стране, так и за рубежом. В различных исследованиях, в том числе в двойных слепых плацебо-контролируемых, было показано, что эффективность указанных антидепрессантов превышает плацебо (Hollander Е., Begaz Т., DeCaria С., 1998; Hollander Е, DeCaria С., Finkell J. et al., 2000; Kim S.W. et al., 2002; Zimmerman M., Breen R.B., Posternak M.A., 2002; Dembinskas A., 2003). Учитывая все эти данные, а также превалирующую психопатологическую симптоматику, в настоящем исследовании мы использовали эсциталопрам, препарат с двойным действием на серотонин - аллостерический ингибитор обратного захвата серотонина. Применение налтрексона обосновывают следующие данные. Налтрексон, антагонист ц-опиоидных рецепторов, эффективен в лечении болезней зависимости. По данным некоторых авторов, он уменьшает патологическое влечение к алкоголю и патологическое влечение к опиатам. Основной механизм действия налтрексона — модуляция мезолимбических дофаминовых проводящих путей, ответственных за вознаграждение и подкрепление. Поэтому полагают, что налтрексон можно использовать с тем, чтобы устранять вознаграждающие и подкрепляющие свойства участия в азартных играх и таким образом уменьшать патологическое влечение.

Примерно через 12-24 часа после окончания игрового эпизода, игрового «запоя» у исследованных больных развивался игровой абстинентный синдром. Мы оценивали проявления игрового абстинентного синдрома исходя из следующих, ранее выделенных исследователями, компонентов: психопатологические расстройства, соматовегетативные нарушения, инсомнические расстройства (Дудко Т.Н., 2007; Бузик О.Ж., 2008). У 10-ти человек (19,2%) основной и 6-ти человек

(14,3%) контрольной группы была выявлена легкая степень тяжести игрового абстинентного синдрома. У 36-ти человек (69,3%) основной и 31-го человека (73,8%) контрольной группы была выявлена средняя степень тяжести игрового абстинентного синдрома. У 6-ти человек (11,5%) основной и 5-ти человек (11,9%) контрольной группы была выявлена тяжелая степень проявлений игрового абстинентного синдрома. Степень тяжести определялась по глубине преобладающих расстройств и длительности их проявлений, в соответствии с классификацией О.Ж. Бузика (2008). Длительность игрового абстинентного синдрома в основной и контрольной группах составила от 3 до 7 суток. В зависимости от преобладания тех или иных расстройств в игровом абстинентном синдроме выделили четыре варианта: депрессивный, идеаторный, астено-депрессивный, соматовегетативный. Как в основной, так и в контрольной группе преобладал депрессивный вариант игрового абстинентного синдрома. На втором месте по частоте встречаемости был идеаторный вариант игрового абстинентного синдрома, который проявлялся преобладанием мыслей, представлений и фантазий на игровую тематику над аффективными и соматовегетативными расстройствами. Наиболее редко встречалось преобладание соматовегетативной симптоматики в сочетании с идеаторным и депрессивным компонентом.

Выделение психотерапевтических мишепей для работы с пациентами, зависимыми от азартных игр.

Для проведения психотерапевтического лечения необходимо выделение мишеней. Главными мишенями психотерапии в нашем исследовании являются структурные компоненты патологического влечения к азартным играм. Для формирования психотерапевтического альянса на первых этапах лечения основное внимание уделяется наличию и выраженности психологических защит. Именно на их выявление и коррекцию направляется основная психотерапевтическая работа. От успешности этих мероприятий зависит дальнейший процесс психотерапии. При этом также учитываются индивидуальные личностные особенности пациентов и наличие суицидальных тенденций в психике.

Психологические защиты на различных этапах зависимости от азартных игр проявляются по-разному и играют различные роли. Такой механизм

психологической защиты как «изоляция аффекта» был выявлен у всех пациентов при актуализации патологического влечения. Проявления этого защитного механизма в следующем: пациенты понимали, что играть в азартные игры нецелесообразно, это вредит здоровью, снижает социальный статус, приводит к деградации личности и т.д., однако, они продолжали играть. При этом аффективно не включались в это понимание, изолируя себя от переживаний по этому поводу, но получение желаемого аффекта требует своей реализации. Понимание вреда существует безотносительно к пациенту, без эмоциональной включенности.

При актуализации патологического влечения к азартным играм психологические защиты направлены на поддержание влечения и на его реализацию, не смотря на очевидные и выраженные «потери» (работа на поддержание «игрового гомеостаза»). Проявления психологических защит у пациентов основной и контрольной групп наблюдались на всех этапах заболевания и в период ремиссии. При актуализации патологического влечения к азартным играм, помимо «изоляции аффекта», преобладали такие механизмы психологической защиты, как «рационализация», «вытеснение» и «отрицание». Несколько реже встречались «интроекция», «всемогущество», «расщепление», «регрессия», «проекция».

Для работы с «изоляцией аффекта» мы использовали техники гештальт-улражнений, позволяющие осознать подавленные чувства, быть в контакте с собственными чувствами, уметь их отреагировать. Пациенты подавляли типичные чувства, направленные против них самих: гнев, беспомощность, печаль, стыд, вину, напряженность и страх, самопорицание. В ходе психотерапевтической работы пациенты понимали, что их эмоциональная реакция возникает на определенные запускающие события, и их внешние ответные реакции могут быть более эффективны. В ходе психотерапии число негативных, патогенных эмоциональных реакций сократилось.

При преобладании такой защиты как «рационализация», психотерапия направлена на проработку причинно-следственных связей, на обучение тому, что не все явления в этом мире можно рационально объяснить, что рациональное объяснение проблемы не является её решением, служит возможностью снять тревогу по поводу проблемы, подменяет, отодвигает решение этой проблемы.

При «отрицании» основная работа была направлена на принятие пациентом проблем, связанных с игровой зависимостью, проводилось информирование (дача . информации без затрагивания личности пациента), что давало возможность больному сопоставить полученную информацию с происходящими событиями в своей жизни.

При преобладании такой психологической защиты как «интроекция», психотерапия направлена на разотождествление между чужими убеждениями и установками, принятыми когда-то без критики, и личности пациента. Когда пациент понимал, что эти убеждения и установки не являются его собственными, они не слиты воедино с его личностью, то это давало возможность критично взглянуть на них, сделать «перерешение», избавиться от них, изменить их.

При преобладании психологической защиты «всемогущество», необходимо постепенное, пошаговое обучение тестированию реальности и соотнесение своих возможностей и реальных событий. Затем необходимо достижение пациентом признания проблемности той модели взаимоотношений, которую он использует. Ценным для пациента является то, чтобы научиться выносить на обсуждение свои недостатки и слабости.

При «расщеплении» необходимо пациенту показать, что любое событие может восприниматься не фрагментарно, а целиком, без резко полярного отношения. Преодолеть эту психологическую защиту помогает обучение принимающему, безоценочному мышлению.

При «регрессии» мы конфронтировали симбиотические отношения пациентов с родственниками, их патологическую зависимость от других людей. При этом поддерживали их самостоятельность, автономность, способность самим отвечать за свои поступки.

Психотерапевтическая тактика по преодолению «вытеснения» проводилась с использованием таких техник как структурирование и обозначение всех долгов пациента, написание самоотчетов, ведение дневника, планирование жизненной стратегии на ближайший год, что давало возможность приостанавливать работу вытеснения.

При работе с «проекцией» пациентам важно показать, что они «отзеркаливают» собственные устремления, желания и потребности на других

людей. При этом концентрируем внимание на проблемах самого пациента, показывая, что только так можно их решить.

Психотерапия, направленная на работу с механизмами психологических защит позволяет преодолеть противодействие пациентов вовлечению в психотерапевтический процесс, дает возможность сформировать устойчивый психотерапевтический альянс между врачом и пациентом.

Психотерапия патологического влечения к азартным играм.

Патологическое влечение к азартным играм является определяющим синдромом зависимости от азартных игр, поэтому настоящее исследование посвящено разработке такой психотерапии, основной целью которой является подавление патологического влечения и предотвращение его актуализации в ремиссии.

Пациенты основной и контрольной группы, зависимые от азартных игр, имели высокие показатели интеллекта по тесту Векслера (верхняя граница нормы), статистически различия между группами были незначимы. При этом, при интегральной оценке мышления пациентов были выявлены особенности мышления с «искажением» процесса обобщения с выделением аффективно значимых признаков предметов, с аффективно обусловленными задержками, затруднениями, нарушениями в операциях опосредования, абстрагирования, аффективную обусловленность поведения при формально высоком уровне интеллекта. При анализе полученных данных, можно сделать вывод, что выявленные патопсихологические качества влияют на готовность пациента к реализации лечебных программ, как в отношении психофармакотерапии, так и психотерапии.

Психотерапевтическое воздействие, прежде всего, было направлено на идеаторные нарушения в структуре патологического влечения к азартным играм. Идеаторные расстройства включали в себя так называемые «когнитивные ошибки», представляющие собой аргументы в пользу необходимости, целесообразности, оправданности процесса игры.

При обострении патологического влечения в структуре идеаторного компонента из «когнитивных ошибок» у исследованных пациентов доминировало сверхобобщение, оно встречалось у всех пациентов основной и контрольной

группы. Произвольное умозаключение наблюдалось в 44,2% (23 пациента) основной и 40,6% (17 пациентов) контрольной группы. Избирательное абстрагирование также встречалось достаточно часто: 28,8% (15 пациентов) основной и 31,0% (13 пациентов) контрольной группы. Относительно преувеличения и преуменьшения можно сказать следующее: в основной группе -26,9% (14 пациентов), в контрольной группе - 26,2% (11 пациентов) демонстрировали это нарушение. Дихотомическое мышление было у четвертой части выборки пациентов. Наименьший процент встречаемости наблюдался относительно такой «ошибки мышления», как персонификация: в основной группе -23,1% (12 пациентов), в контрольной группе - 21,4% (9 пациентов).

В соответствии с полученными результатами были разработаны следующие подходы к психотерапии идеаторного компонента патологического влечения к азартным играм, когнитивная психотерапия «ошибок мышления».

1. Психотерапевт дает определение «ошибкам мышления» и «когнициям», рассказывает, что когниция — это мысль или образное представление, которое может остаться незамеченным, если пациент не сконцентрируется на них. Человеку свойственно полагать, что его мысли и представления являются отражением реальности, и он редко оценивает их достоверность.

2. На следующем этапе пациенту объясняется, как мысли влияют на чувства и поведение. Демонстрируется связь между мышлением, эмоциями и поведением. Важно объяснить пациенту эту взаимосвязь с помощью абстрактного примера, не затрагивающего его лично. Домашние психотерапевтические задания соответствуют общей структуре лечения, являются одним из способов получения информации, необходимой для опровержения «ошибок мышления». Также домашние задания позволяют получить объективные, реалистические, детальные отчеты. Необходимо разбивать домашние задания на небольшие, выполнимые части. Если пациент отказывается выполнять домашние задания, пропускает или опаздывает на назначенные психотерапевтические сессии или подчеркивает свою неспособность бьггь ответственным, психотерапевт должен искать когнитивные причины, вызвавшие это регрессивное поведение. В ходе психотерапевтической

работы совместно с пациентом определяются стратегии поведения в случае рецидива, составляется план-памятка в случае рецидива.

Таким образом, все указанные этапы, домашние задания и работа на сеансах позволяют пациенту развить «альтернативную логику», которая эффективно противостоит обострению идеаторного компонента патологического влечения.

Аффективный компонент патологического влечения к азартным играм был достаточно выражен и многообразен. Депрессивная симптоматика характеризовалась наличием сниженного настроения без выраженной моторной и идеаторной заторможенности. Эта симптоматика наблюдалась у всех пациентов с игровой зависимостью, достигала такой глубины, когда было снижение интереса к окружающему, подавленное настроение, отсутствие желания работать или что-либо делать, уменьшение потребности в общении, чувство вины перед близкими за свое поведение. Редко отмечалось угнетенное тоскливое настроение, общая подавленность, стремление к одиночеству, отвержение эмоциональных контактов, безразличие к окружающему, безучастность. Тревога была связана, как правило, с мыслями об игре или с игровыми событиями, но возможна и вне этой связи. Отмечалась эмоциональная лабильность: перепады настроения, возникающие при воспоминании о негативных последствиях игры и связанных с ней событиями, или при разговорах на игровую тематику. Дисфорические расстройства были с выраженной раздражительностью, злобностью, вспышками агрессии.

Психотерапия аффективного компонента патологического влечения к азартным играм включала заключение контракта на то, что пациенты, какие бы негативные чувства они не испытывали, будут о них говорить и прорабатывать с врачом эти моменты. После этого пациентам помогали научиться различать чувства и реальность. Пациентам помогали выражать чувства, такие как гнев, злость, агрессию, в безопасной психотерапевтической обстановке. Закреплялись эти навыки на тренинге управления эмоциями, который включал следующие приемы: «Горячий стул», «Пустой стул», написание пациентом словаря своих чувств. Отдельно мы выделили психотерапевтическую работу, направленную на умение пациентов справляться со стрессом. Для этого использовались методики нейролингвистического программирования «Построение ресурсного состояния, стратегии работы со стрессом».

Поведенческий компонент в структуре патологического влечения к игре напрямую зависел от проявлений и выраженности идеаторного и аффективного компонентов. Проявлялся в суетливость и непоседливость при разговорах на тему игры, активное поддержание разговоров на игровую тематику, игра в компьютерные, карточные и другие игры. Психотерапевтическая работа заключалась в том, что проводился поведенческий тренинг, целью которого являлось обучение приспособительным умениям, необходимым при столкновении с ситуациями, способствующими реализации игрового поведения.

Мы проанализировали мотивы суицидальных мыслей и поступков исследуемой выборки пациентов, зависимых от азартных игр в анамнезе. Из 94 обследованных нами пациентов, у 38 (21 в основной и 17 в контрольной группе) отмечались суицидальные идеи; у 7 (4 в основной и 3 в контрольной группе) суицидальные действия. Таким образом, почти у половины больных исследуемой группы отмечался суицидальный риск. Из 45 пациентов 26 (58%) в качестве объяснения назвали причины, принадлежащие к категории бегства/избавления, и только 5 человек (11%) объяснили суицидную попытку желанием повлиять на окружающих и/или изменить неблагоприятную ситуацию. У остальных пациентов - 14 человек (31%) обнаружилась комбинация этих мотивов.

Полученные данные свидетельствуют о высоком суицидальном риске в изученной выборке пациентов, что диктует необходимость учета указанных расстройств при проведении лечения.

В нашем исследовании, с 35-ю пациентами основной группы проводилось заключение антисуицидального контракта. Необходимость заключения такого контракта диктовалась либо суицидальными мыслями, выявленными в ходе беседы, либо наличием суицидальных идей, парасуицидов в анамнезе. С частью пациентов (14 человек) антисуицидальный контракт был заключен даже при отсутствии указанной выше симптоматики, поскольку после тщательного изучения анамнеза было сделано заключение о необходимости подобной процедуры, которая могла бы существенно уменьшить конфликтную напряженность во внутриличностной сфере. Как правило, большая часть пациентов, активно высказывавших суицидальные мысли, с пониманием относилась к заключению контракта, испытывая чувства облегчения и релаксации. Часть пациентов (6

человек) демонстрировали реакции протеста и негативизма, что могло приводить к ухудшению общей симптоматики, обострению патологического влечения к азартным играм. В этих случаях заключался контракт на несамоповреждение -более мягкий вариант атисуицидального контракта, необходимый, чтобы избежать акцентуации реакций протеста и негативизма. Для купирования этих реакций проводились дополнительные психотерапевтические сессии, осуществлялась дистантные формы психотерапии для поддержки между сессиями.

В таблице приводятся данные об эффективности психотерапевтического вмешательства у пациентов, с которыми был заключен антисуицидальный контракт. Катамнестическое наблюдение после заключения контракта - один год.

Таблица.

Эффективность психотерапии пациентов основной группы, с которыми был заключен антисуицидальный контракт

Суицидальные идеи до заключения контракта катамнестический период после заключения контракта

Абс. число % Абс. число %

желание умереть 13 25,0 6* 11,5

активные неспецифические мысли о самоубийстве 5 9,6 2 3,8

актуальные суицидальные идеи с размышлениями о способе самоубийства, отсутствие намерения действовать 2 3,8 0 0

актуальные суицидальные идеи, включая намерения действовать при отсутствии конкретного плана 1 2,0 0 0

актуальные суицидальные идеи с конкретным планом и намерением 0 0 0 0

Суицидальные действия до заключения контракта катамнестический период после заключения контракта

Абс. число % Абс. число %

истинная попытка самоубийства 0 0 0 0

прерванная попытка самоубийства 1 2,0 0 0

остановленная попытка самоубийства 3 5,8 0 0

В основной группе отмечаются достоверные отличия (р<0,05) по такому показателю как «желание умереть» и субшкале «суицидальные действия».

Таким образом, проведенное исследование показало, что пациенты, зависимые от азартных игр характеризуются высоким суицидальным риском, что диктует необходимость проведения специализированной психотерапии, направленной на коррекцию суицидальных тенденций в психике. Формат разработанной и апробированной антисуицидальной психотерапии для больных зависимостью от азартных игр доказал свою высокую эффективность и адекватность.

С целью максимальной объективизации, в нашем исследовании использовались следующие критерии для оценки эффективности разработанной психотерапевтической программы:

1. Сравнительная динамика клинической картины у пациентов из основной и контрольной группы по следующим шкалам: оценки тяжести патологического влечения к азартным играм, Монтгомери-Асберг для оценки депрессий, Гамильтона для оценки депрессии, шкале общего клинического впечатления (субшкала терапевтического эффекта).

2. Сравнительная оценка длительности ремиссий в основной и контрольной группах.

3. Качественный анализ ремиссий по объективным и субъективным признакам в основной и контрольной группах.

Проведение психотерапии достаточно быстро и значительно снижает интенсивность патологического влечения к азартным играм. Наиболее значимые статистически достоверные различия между основной и контрольной группой получены при оценке динамики идеаторного компонента. Динамика аффективного компонента патологического влечения к азартным играм не столь однозначна, но также отличается в основной и контрольной группах. Статистически достоверные отличия наблюдались к четвертой неделе лечения. При оценке динамики поведенческого компонента патологического влечения к азартным играм статистически достоверные отличия в основной группе по сравнению с контрольной, наблюдались ко второй и восьмой неделе лечения. На четвертой

неделе лечения по шкале Монтгомери-Асберг для оценки депрессий отмечается почти 70% редукция психопатологической симптоматики в основной группе и 60% в контрольной группе по сравнению с уровнем до начала лечения. При этом статистические различия в группах получены на восьмой и 24 неделе лечения.

В основной группе у 37 пациентов (71,1%) имела место ремиссия на протяжении от 9-ти до 12-ти месяцев. В контрольной группе ремиссия такой же продолжительности отмечена всего у 16 пациентов (38,1%), что имеет статически высоко значимые отличия. Продолжительность ремиссии от 6-ти до 9-ти месяцев наблюдалась: в основной группе у 11 человек (21,2%), в контрольной группе - у 12 человек (28,6%), что является статистически недостоверным результатом. По ремиссии от 3-х до 6-ти месяцев результаты следующие: в основной группе 4 человека (7,7%), в контрольной - 10 человек (23,8%), различия статистически достоверны. Ремиссии до 3-х месяцев наблюдалась только в контрольной группе у 4-х человек (9,5%).

В исследовании учитывалось количество срывов, не перешедших в рецидив заболевания, пациенты с единичными срывами вошли в категорию больных с ремиссией. В основной группе количество пациентов с рецидивами заболевания составило 15 человек (28,9%), в контрольной группе -26 человек (61,9%), отличия являются статистически достоверными. Срывы, не повлекшие за собой рецидив заболевания в основной группе наблюдались чаще, чем в контрольной группе, 8 человек (15,4%) и 4 человека (9,5%) соответственно.

При сравнительной оценке социального статуса пациентов в период катамнестического наблюдения были получены следующие статистически достоверные отличия. Продолжили трудовую деятельность 37 пациентов (71,1%) основной и 16 (38,1%) контрольной группы. Были уволены с работы 3 пациента (5,8%) основной и 10 (23,8%) контрольной группы. Устроились на работу 5 пациентов (9,6%) основной и 1 пациент (2,4%) контрольной группы. Также были получены достоверные различия по такому параметру как отчисление из учебных заведений. В основной группе таких пациентов не было, в контрольной группе 4 человека (9,5%) были отчислены из учебных заведений в связи с пропусками учебы, неуспеваемостью.

Высокий процент продолжительных и стойких ремиссий в группе пациентов, получивших комплексное лечение: психофармакотерапию и психотерапию, по сравнению с контрольной, доказывает эффективность разработанной психотерапевтической программы. Положительная динамика социального и семейного статуса больных основной группы также отражает эффективность психотерапевтической программы.

ВЫВОДЫ.

1. Проведенное исследование показало, что разработанная психотерапевтическая программа для больных с зависимостью от азартных игр должна быть направлена на следующие выделенные мишени психотерапии: структурные компоненты патологического влечения к азартным играм, наличие суицидальных мыслей и тенденций, выявление и коррекцию психологических защит.

2. Психотерапия идеаторного компонента патологического влечения к азартным играм заключается в следующем: на основе техник когнитивной психотерапии проводилась коррекция «ошибок мышления» с видоизменением негативных или саморазрушительных автоматических мыслительных процессов, реконструируя восприятие и понимание пациентами самих себя и своих жизненных ситуаций.

3. Психотерапия аффективного компонента патологического влечения к азартным играм начинается с заключения психотерапевтического контракта на вербализацию и проработку любых негативных чувств на тренинге управления эмоциями, реализуется в дальнейшем наработкой навыков справляться со стрессом с использованием методик нейролингвистического программирования.

4. Психотерапевтическая работа с поведенческим компонентом заключается в проведении поведенческого тренинга по обучению приспособительным умениям, необходимым при столкновении с ситуациями, способствующими реализации игрового поведения. Интегрируются результаты предшествующей психотерапии, позволяющие пациенту анализировать, что предшествует игровому поведению, как и когда оно проявляется, каковы будут его последствия.

5. Проведенное исследование показало, что почти у половины больных исследуемых групп отмечался высокий суицидальный риск (45 из 94 пациентов, то есть 47,9%). Это диктует необходимость проведения специализированной антисуицидальной психотерапии, направленной на коррекцию суицидальных тенденций. Анализ эффективности антисуицидальных контрактов показал их высокую результативность у больных основной группы.

6. Комплексное лечение больных игровой зависимостью с применением психофармакотерапии и разработанной психотерапии более эффективно, чем изолированное применение психофармакотерапии. Высокий процент продолжительных и стойких ремиссий, а также положительная динамика социального и семейного статуса больных, получавших комплексное лечение, отражает эффективность разработанной психотерапевтической программы.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ:

1. Агибалова Т.В., Голощапов И.В., Смышляев A.B., Диков E.H. Применение селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) в наркологической практике. // Тезисы конференции «Человек и лекарство». Москва, 2009. С 16.

2. Бузик О.Ж., Сизоненко Е.В., Динов E.H. Программа психологической коррекции пациентов с зависимостью от азартных игр. // Сборник научных статей. Вопросы социальной и клинической психиатрии и наркологии. Орехово-Зуево, 2009. С. 461-466.

3. Бузик О.Ж., Агибалова Т.В., Брюн Е.А., Сизоненко Е.В., Динов E.H., Колесников А.Н. Психотерапия зависимости от азартных игр (обзорная статья). // Российский медико-биологический вестник им. акад. И.П. Павлова. Рязань, 2009. № 3. С. 99-104.

4. Агибалова Т.В., Бузик О.Ж., Динов E.H. Психотерапия пациентов с зависимостью от азартных игр. // Материалы I Российского национального конгресса по наркологии с международным участием. Москва, 2009. С. 134.

5. Динов E.H. Психотерапевтическое лечение пациентов, зависимых от азартных игр. // Актуальные проблемы клинической и экспериментальной патологии. Межрегиональный сборник научных трудов, посвященный 100-летию со дня рождения патофизиолога и аллерголога А.Д. Адо под ред. д.м.н. проф. Ю.Ю. Бяловского и д.м.н. C.B. Булатецкого. Рязань: РязГМУ, 2009. С. 117-118.

Отпечатано в типографии

ООО "Медиа-Студия" тел./факс: (499) 179-41-92 заказ №15 от 21.01.2010 г. тираж 100 экз.

Актуальность проблемы.

Исследования многих современных ученых свидетельствуют о том, что игровая зависимость относится к нехимическим (поведенческим) формам аддикции (Анохина И.П., 1995, 2004; Арзуманов Ю.Л., 2004; Егорова А.Ю., 2005; Скобелин В.В., 2005; Шемчук Н.В., Ошевский Д.С., 2005; Milkman Н., Sunderwirth S., 1987; Marks I., 1990; Brown R.I.F., 1993; Potenza M.N., 2001; Sanju George, Vijaya Murali, 2006). В этих случаях объектом зависимости является не психоактивное вещество как при химической зависимости (алкоголизме, наркомании), а поведенческий паттерн. Результаты нейропсихологических исследований свидетельствуют, что при зависимости от азартных игр, как и при химической зависимости, отмечается снижение чувствительности «системы награды» (Bechara А., 2001; Cavedini P., Riboldi G., Keller R. et al., 2002; Reuter J, Raedler M., Rose M. et al., 2005). Zack M. и Poulos K. (2004) подтверждают важную роль катехоламиновых структур в формировании игровой зависимости.

К настоящему моменту проведены исследования, посвященные этиологии, диагностике, клинике, психопатологии игровой зависимости (Винникова М.А. с соавт., 2004; Дудко Т.Н., 2005, 2008; Солдаткин В.А., Бухановский А.О., 2005; Даренский И.Д., 2006; Бузик О.Ж., 2006, 2007, 2008; Агибалова Т.В., 2007; Hollander Е., Pallanti S. et al., 2005; Pallanti S., Decaria C.M. et al., 2005). Продолжает изучаться клинико-динамическая картина игровой зависимости, синдром патологического влечения к азартным играм, идет поиск лекарственных средств, способствующих редукции психопатологической симптоматики у данной категории пациентов. Много исследователей занято вопросами лечения игровой зависимости, поскольку среди всех болезней зависимости данная нозология является менее курабельной (А.Е. Бобров, 2007). Актуальность разработки методов лечения также обоснована тем, что игровая зависимость тесно связана с повышенной суицидальной готовностью (Ломакина Г.В., Набиркин Г.А., 2006; Солдаткин В.А., 2009).

Таким образом, на сегодняшний день накоплено много научных данных о факторах, предрасполагающих к возникновению зависимости от азартных игр, наследственности, преморбидных личностных особенностях, клинических проявлениях, психопатологических нарушениях, структуре и динамике патологического влечения к игре, игровом «опьянении», игровом абстинентном синдроме (Дудко Т.Н., Бондаренко С.Н., 2004, 2005; Даренский И.Д., 2005; Бузик О.Ж., 2008 и мн. др.).

Одновременно с этим, явно недостаточно исследований, в которых разрабатываются научно обоснованные комплексные дифференцированные программы лечения больных игровой зависимостью. Предлагаемые психофармакотерапевтические методы, так же как и психотерапия не имеют четкой системы и алгоритмов. В большей степени это относится к психотерапии. Имеющиеся работы по психотерапии игровой зависимости не учитывают всего комплекса клинических проявлений, особенностей личности и динамики патологического влечения (Зайцев В.В., Шайдулина А.Ф., 2003; Солдаткин В.А., Бухановский А.О., 2005). Не разработаны научно обоснованные подходы к применению тех или иных психотерапевтических методов. Имеющиеся исследования разноречивы и отражают лишь взгляды отдельных психотерапевтических школ и направлений.

В связи с этим, наиболее актуально в настоящее время определить степень адекватности всего психотерапевтического континуума с учетом клинических особенностей, патологического влечения к азартным играм в условиях комплексного подхода к лечению. У пациентов с игровой зависимостью определяется высокий уровень психической незрелости, инфантилизма (Скобелина В.В., 2005; Бузик О.Ж., 2008), что необходимо учитывать в подборе психотерапевтических методик. Другим аспектом этих пациентов являются проявления патологического влечения к игре, особенно идеаторного компонента (Винникова М.А. с соавт, 2004; Бобров А.Е., 2007;

Дудко Т.Н., 2008; Бузик О.Ж., 2008), что также определяет специфическую направленность психотерапевтического пособия этим больным. Необходимо из всего многообразия существующих методик и техник определить наиболее оптимальный комплекс психотерапевтического воздействия.

Всё вышеизложенное определило цель настоящего исследования.

Цель исследования: разработка комплексной дифференцированной психотерапевтической программы для больных зависимостью от азартных игр.

Задачи исследования:

1. Выделить и описать мишени для проведения психотерапии у больных зависимостью от азартных игр.

2. Определить и обосновать методы психотерапии, в соответствии с выделенными мишенями, в составе психотерапевтической программы для больных с игровой зависимостью.

3. Разработать алгоритм применения психотерапевтической программы в зависимости от этапа лечебного процесса.

4. Оценить эффективность разработанной психотерапевтической программы для больных с зависимостью от азартных игр.

Научная новизна.

Изучены и систематизированы мишени психотерапии у больных с зависимостью от азартных игр, определяющиеся клиническими особенностями, динамикой и компонентами патологического влечения к азартным играм, индивидуальными психопатологическими нарушениями, наличием суицидальных мыслей и тенденций.

Обоснован интегрированный подбор психотерапевтических методов с учетом выделенных мишеней. На этой основе определены особенности психотерапевтической стратегии и тактики у больных с игровой зависимостью.

Определен удельный вес и роль психотерапии в комплексной лечебной программе пациентов с зависимостью от азартных игр в соответствии с этапом лечебного процесса.

На основе анализа эффективности разработанной психотерапевтической программы выделены наиболее успешные модели психотерапевтического воздействия для данной категории больных.

Практическая значимость.

Результаты исследования имеют важное практическое значение для лечения больных с зависимостью от азартных игр. Выделенные мишени психотерапии позволяют осуществлять более адекватный подбор психотерапевтических методик и максимально индивидуализировать лечебный процесс. Дифференцированный подход к назначению психотерапии в зависимости от этапа заболевания позволяет влиять на качество, стойкость и продолжительность ремиссий, снижать высокий суицидальный риск данной категории больных.

Реализация результатов исследования.

Материалы диссертации используются при организации работы наркологических учреждений города Москвы, при преподавании специализированных курсов студентам и курсантам кафедры прикладной психологии и психотерапии Института дополнительного профессионального образования РУДН (г. Москва). Результаты проведенных исследований применяются в практической работе клинических отделений ННЦ наркологии. Научные положения работы используются при подготовке врачей-интернов, клинических ординаторов и аспирантов в отделениях ННЦ наркологии.

Основные положения и результаты работы докладывались автором на Российских национальных симпозиумах «Человек и лекарство» (2008, 2009); на научно-практических конференциях Московского НПЦ наркологии (2007, 2008, 2009), 4-й Всероссийской общественной профессиональной медицинской психотерапевтической конференции «Амбулаторная и больничная психотерапия и медицинская психология» (2006), I Российском национальном конгрессе по наркологии с международным участием (Москва, 2009).

Публикация результатов исследования.

По материалам диссертации опубликовано 5 научных работ, перечень которых приводится в автореферате.

Структура и объем диссертации.

Работа изложена на 192 машинописных страницах, состоит из введения, четырех глав, заключения, выводов, библиографического указателя, включающего 157 наименования (71 работ отечественных, 86 -зарубежных авторов), приложения, содержит 23 таблицы, 9 рисунков, иллюстрирована двумя клиническими примерами.

Выводы

1. Проведенное исследование показало, что разработанная психотерапевтическая программа для больных с зависимостью от азартных игр должна быть направлена на следующие выделенные мишени психотерапии: структурные компоненты патологического влечения к азартным играм, наличие суицидальных мыслей и тенденций, выявление и коррекцию психологических защит.

2. Психотерапия идеаторного компонента патологического влечения к азартным играм заключается в следующем: на основе техник когнитивной психотерапии проводилась коррекция «ошибок мышления» с видоизменением негативных или саморазрушительных автоматических мыслительных процессов, реконструируя восприятие и понимание пациентами самих себя и своих жизненных ситуаций.

3. Психотерапия аффективного компонента патологического влечения к азартным играм начинается с заключения психотерапевтического контракта на вербализацию и проработку любых негативных чувств на тренинге управления эмоциями, реализуется в дальнейшем наработкой навыков справляться со стрессом с использованием методик нейролингвистического программирования.

4. Психотерапевтическая работа с поведенческим компонентом заключается в проведении поведенческого тренинга по обучению приспособительным умениям, необходимым при столкновении с ситуациями, способствующими реализации игрового поведения. Интегрируются результаты предшествующей психотерапии, позволяющие пациенту анализировать, что предшествует игровому поведению, как и когда оно проявляется, каковы будут его последствия.

5. Проведенное исследование показало, что почти у половины больных исследуемых групп отмечался высокий суицидальный риск (45 из 94 пациентов, то есть 47,9%). Это диктует необходимость проведения специализированной антисуицидальной психотерапии, направленной на коррекцию суицидальных тенденций. Анализ эффективности антисуицидальных контрактов показал их высокую результативность у больных основной группы.

6. Комплексное лечение больных игровой зависимостью с применением психофармакотерапии и разработанной психотерапии более эффективно, чем изолированное применение психофармакотерапии. Высокий процент продолжительных и стойких ремиссий, а также положительная динамика социального и семейного статуса больных, получавших комплексное лечение, отражает эффективность разработанной психотерапевтической программы.

Клинический пример №1.

Больной Д., 1977 г.р., находился на амбулаторном наблюдении и лечении с 01.04.08 по 12.08.09. Раннее за наркологической и психиатрической помощью не обращался.

Анамнез со слов больного и его супруги.

Отец больного, 61 год, образование высшее экономическое, работает коммерческим директором промышленного предприятия. Всегда работал на руководящих должностях, имел большие доходы. С детства говорил сыну, что «деньги решают всё». В состоянии алкогольного опьянения кичился большими заработками и часто давал сыну несоизмеримо большие суммы на карманные расходы. Вне опьянения прижимист, любил повторять, что «деньги любят счет и должны работать». Работал много, нечастые выходные всегда сопровождались массивным приемом алкоголя, с отсроченным опохмелением в послеобеденное и вечернее время. На протяжении 3-4 лет (2001-2005 годы) злоупотреблял алкоголем, но угроза социального краха и страх потери материального благополучия способствовали спонтанной ремиссии на протяжении 1,5 лет. В последнее время регулярно выпивает по вечерам после работы и в выходные дни.

Мать пациента, 57 лет, образование высшее, экономическое, работает на гос.службе в Департаменте. Всегда была бережливая, строгая и ответственная. Отношения между ней и сыном отличались полярностью, то попустительство, то необоснованная строгость. С ранних лет воспитание осуществлялась по типу «качелей» то потворство, то жесткие наказания. Со слов матери: «воспитанием сына заниматься было некогда т.к. много работали, но у него все было». Наказания в виде лишения покупок желанных игрушек, в старшем возрасте наказывала лишением денег на развлечения и карманные расходы. Деньги всегда были основным мерилом достижений и главной ценностью семьи.

Родился в семье единственным ребенком.

В детских дошкольных учреждениях больной находился с полутора

132 лет. Был очень активный ребенок, до 3-х лет не было отклонений. Потом стал драчливым, возбудимым, обижал сверстников, стремился к лидерству, родители сверстников часто жаловались на агрессивное поведение. Нередко родители забирали его из детского сада последним или просили соседку забрать его, и он отказывался уходить домой.

В школу пошёл с 7-ми лет. С первого класса пытался занять лидирующее положение в классе. До б класса учился на 4 и 5, затем успеваемость снизилась, стал раздражительным, драчливым, мог пропустить урок, просто потому, что не хотелось идти в школу. В 8 классе завуч ставила вопрос об исключении из школы за плохую успеваемость и неудовлетворительное поведение, но родителям с помощью денег удалось нейтрализовать конфликт. После разговоров с родителями успеваемость несколько улучшилась. Окончил 10 классов средней школы. По настоянию родителей поступил в институт, на коммерческое отделение экономического факультета. Учился удовлетворительно, в институте был заводилой всех студенческих тусовок и пирушек, любил отдыхать и веселиться на «широкую ногу», деньги брал у родителей.

Первая проба алкоголя в 15 лет, выпил пива. После этого продолжал выпивать пиво в компании друзей, изредка 1-2 раза в три месяца. С 20 лет принимает алкоголь по праздникам, в последние годы выпивает редко, несколько раз в год. Курит сигареты с 17 лет, выкуривает от половины до одной пачки в день. Количество выкуренных сигарет увеличивается, когда пациент играет в игровые автоматы.

В 20 лет, после очередной ссоры с отцом лишился материальной поддержки. Для того, чтобы достать денег, с ребятами пошел в зал игровых автоматов. На троих выиграли «приличную» сумму денег и устроили по этому поводу банкет. В дальнейшем в той же компании по выходным стали регулярно посещать игровые автоматы. В течение года забросил учебу и проиграл большую сумму семейных денег, около 10 тыс. долларов. Был серьезный конфликт с родителями, после чего дал обещание не играть.

Окончил институт, по протекции отца устроился на высокооплачиваемую работу, хорошо зарекомендовал себя. В 25 лет женился на сослуживице. От брака дочь, б лет, здорова. В армии не служил, сначала учился в институте, затем до 27 лет родителям удавалось «оплачивать» отсрочку от армии. После свадьбы с женой снимали квартиру, после рождения ребенка купили квартиру в строящемся доме, переехали жить к родителя жены до окончания постройки и ремонта новой квартиры. Срок сдачи дома затянулся, начались конфликты с родителями жены, стал дольше задерживать на работе, приходил поздно, сразу ложился спать, отношения с женой стали напряженными. На работе засиживался в интернете, размещал средства на forex, играл, но больших выигрышей и проигрышей не было. После одной из корпоративных вечеринок с сослуживцами зашли в казино. Сел играть в автоматы, со слов пациента, потерял счет времени, когда кончились деньги, на часах было 7 утра. Из казино, не заходя домой, пошел на работу. От семьи скрыл, что был в казино, сказал, что ночевал у друга. На другой день почувствовал желание повторить игру в автоматах, желание нарастало, никакого сопротивления своему влечению не оказывал, не пытался с ним бороться, считал это удачной возможностью расслабиться и забыть семейные конфликты и проблемы, а также заработать денег. Постепенно к 29-30 годам влечение стало неконтролируемым, непреодолимым, не извлекал уроков из проигрышей, надеялся, что всегда сможет отыграть. Стал скрывать от жены доходы, списывая на «сложные времена». Стал играть все чаще, на большие суммы денег. В нескольких банках оформил кредиты на общую сумму примерно 70 тыс. долларов. Все эти деньги вложил в игру. Играл 2-3 раза в неделю, вечерами после работы и по выходным, объясняя это дополнительной работой. Мог до 7-8 часов просидеть за игровыми автоматами без выхода из зала. Последние полгода перестал приносить зарплату, семью содержала жена и помогали родители. Окружающие стали замечать его раздражительность, изменения во внешнем виде, стал менее опрятен, похудел, часто приходил на работу не выспавшийся, с красными глазами, стал хуже работать, начальник предупредил о переводе на менее ответственную и менее оплачиваемую должность. Появились боли в сердце, сердцебиения, подъемы артериального давления, нарушенный сон с кошмарными сновидениями на игровую тематику. Поняв, что не справляется с ситуацией (просрочил платежи по кредитам), обрался за помощью к отцу. Отец забрал сына жить к себе, рассказал его жене ситуацию, уговорил обратиться к врачу. Мать встала на сторону сына, родители начали помогать оплачивать его долги по кредитам в банках. Пациент дал родителям обещание не играть, однако как только получил зарплату, не смог справиться с влечением, все деньги оставил в автоматах. На попытки родителей контролировать его игровое поведение становился злобным, раздражительным, неуправляемым. На момент обращения за лечением общий долг составлял около 75 тыс.долларов. Последнее посещение зала игровых автоматов — за две недели до обращения, непрерывно просидел за одним автоматом 6 часов, проиграл 15 тысяч рублей.

Наличие судорожных припадков, перенесенных психотических состояний, употребление наркотических веществ, лекарственную аллергию отрицает.

Соматический статус.

Нормостенического телосложения. Нормального питания. Периферические лимфоузлы не пальпируются. В лёгких дыхание везикулярное, хрипов нет. ЧДД 22 в минуту. Сердечные тоны ясные, ритмичные, правильные. ЧСС=пульсу=9б в минуту. АД 130/90 мм рт. ст. Язык сухой, обложен желтоватым налетом. Живот мягкий, безболезненный при пальпации. Гипергидроз конечностей. Печень не выступает из-под реберной дуги. Физиологические отправления в норме.

ЭКГ: синусовый ритм, 94 сердечных сокращений в минуту.

Лабораторные показатели. Анализ крови: Гемоглобин - 155 г/л;

Л 1 п лейкоциты — 6,1x10 / л; эритроциты - 6,5x10 /л; СОЭ - 7 мм/ч. Биохимический анализ: АЛТ - 41 ЕД, ACT - 44 ЕД, ГГТ - 62 ЕД. Глюкоза

4,6 ммоль/л, Анализ мочи без патологии. Исследование крови на антигены вирусных гепатитов В, С - отрицательно, на RW и ВИЧ - отрицательно.

Неврологический статус.

Язык по срединной линии. Зрачки одинаковые. Фотореакция зрачков нормальная. В позе Ромберга устойчив. Пальценосовую пробу выполняет. Походка уверенная. Рефлексы одинаковы, равномерны. Знаков очагового поражения центральной нервной системы не обнаружено. Патологических рефлексов не обнаружено.

Психический статус при обращении.

В кабинет заходит вместе с отцом. Внешне опрятен, одет в модную одежду. Пытается держаться уверенно, однако избегает взгляда в глаза. Выглядит несколько моложе своего возраста (на 28-29 лет). В беседу вступает охотно, но немногословен, голос тихий, модулированный. Выражение лица печальное. Предъявляет жалобы на тревогу, приступы сердцебиения, отсутствие сна, невозможность противостоять желанию играть в игровые автоматы. Фон настроения снижен. Сведения о себе сообщает не охотно. Большую часть информации о больном сообщает отец. Сознание ясное. В месте, времени и собственной личности ориентирован правильно. Речь грамматически и стилистически правильная. В настоящий момент влечение к игре отрицает, говорит о чувстве вины и невозможности вернуть долги. При разговоре о его посещениях игровых залов краснеет. Считает, что его семейная жизнь не удалась. Пессимистически оценивает свое положение на работе. Ищет помощи, настроен на лечение. Продуктивной психопатологической симптоматики (бреда и галлюцинаций) не выявлено. Суицидальные мысли отрицает.

Динамика состояния в процессе лечения.

Обратился через две недели после последнего игрового эксцесса. Игровой абстинентный синдром перенес дома, который проявлялся выраженными идеями самообвинения и сожалением за поход в игровой зал и проигранные деньги, чувствовал тревогу, слабость, не мог сосредоточиться на работе. Отмечались колебания артериального давления до 140/90 мм рт ст, сердцебиения, выраженное снижение аппетита, боли в области сердца, головная боль. После игры в течение суток отсутствовал сон.

На момент обращения отмечалось выраженное влечение к игре со сниженным настроением и раздражительностью. Назначена психофармакотерапия: таб. Эсциталопрама 10 мг - по 1 таблетки 1 раз в сутки на ночь; капе, налтрексона 50 мг - 1 капе, утром.

С первых же дней после клинико-психопатологической диагностики больному стали проводить психотерапию. На первой сессии был заключен психотерапевтический трехсторонний контакт между врачом психотерапевтом, пациентом и отцом пациента в рамках контрактного метода Трансакционного анализа. Контракт включал в себя подписание пациентом информированного согласия о проведении психотерапии, отказе от азартных игр, алкоголя и других психоактивных веществ на весь период лечения, длительности лечения и наблюдения, контроле приема лекарств пациентом со стороны отца. Основной мишенью лечения являлись идеаторные нарушения в структуре патологического влечения к азартным играм. У представленного пациента они преимущественно проявлялись расстройствами первого уровня средней степени выраженности по шкале патологического влечения к азартным играм. У больного часто возникали мысли об игре, которые доминировали над остальными, не мог сосредоточиться не на чем другом, предпочитал говорить на игровую тематику, с трудом отвлекался на другие темы, был невнимателен, задумчив. Идеаторные расстройства второго уровня в первую очередь характеризовались специфическим идеаторным фоном, который проявлял себя настороженностью к людям. Считал, что близкие и родственники его не понимают и препятствуют его успешности. Ощущал в себе способности особого везения, говорил о себе как о человеке с выраженными интуитивными способностями. Когнитивные ошибки мышления проявлялись произвольными умозаключениями и избирательным абстрагированием. Произвольные умозаключения: «я могу управлять процессом игры, но этому часто мешает окружающая обстановка, и поэтому я часто проигрываю». Избирательное абстрагирование: «игра для меня хороший способ отдохнуть и расслабиться», «чем больше ставки, тем интереснее игра, для этого нужны большие деньги, поэтому надо часто и много играть», «чем дольше игра, тем вероятнее выигрыш».

На первом этапе психотерапии для установления терапевтического альянса проводилось не конфронтации ошибок мышления, а проработка с помощью методик когнитивной психотерапии. Пациент вел дневник «ошибок мышления», выполнял домашние задания, был активен в процессе психотерапии. Самостоятельные задания выполнял ответственно, хотя не сразу понимал их смысл. После шести психотерапевтических сессий (на 14 день лечения) отмечалась положительная динамика состояния: на третьи сутки лечения улучшился сон, к седьмому дню фон настроения стал ровнее, уменьшилась раздражительность. Соматовегетативные проявления в виде колебания давления, сердцебиений перестали беспокоить больного. Идеаторный компонент патологического влечения к игре снизился к 12 дню, мысли об игре перестали доминировать в сознании. Пациент стал критичен к ошибкам мышления. На следующем этапе психотерапии основной стратегией лечения являлось движение от мышления к чувствам и обучение наслаждению приятными чувствами, расслаблению без игры в азартные игры. Это стало возможным после хорошей когнитивной проработки идеаторных расстройств. Работа с чувствами пациента проводилась с помощью катарсических методов, позволяющих отреагировать патогенные (создающие дискомфорт и эмоциональное напряжение), или задержанные эмоций, эмоций, не получившие выхода в свое время: не выраженная вовремя агрессия или вовремя не завершенный этап траура. У пациента наблюдались задержанные и невыраженные эмоции гнева, которые в поддерживающей безопасной психотерапевтической обстановке были вербализованы и отреагированы. Пациент приобрел навыки управления своими эмоциями, получил позитивный практический опыт их отреагирования, понял, что своим чувствам можно и нужно доверять, не бояться их проявлений. Больной приобрел опыт снимать мышечное и эмоциональное напряжение без азартных игр.

На всем протяжении лечения пациент продолжал трудовую деятельность. На 28 день лечения больной отметил улучшение на работе, вновь появился интерес к работе, повысилась работоспособность. Стало легче сосредотачиваться, стал более усидчивым. Мысли об игре периодически возникали, но легко подавлялись волевым усилием. Продолжал проживать у родителей, с женой и дочерью общался только по телефону. На третьем этапе активной психотерапии была проведена процедура управляемого мотивационного транса, разработанная в ННЦ наркологии (Агибалова Т.В., Сизоненко Е.В., 2008), модифицированная нами с включением приемов нейролингвистического программирования. Процедура направлена на запрет участия в каких бы то ни было азартных играх, и на разрешение жить, расслабляться, снимать стресс без участия в азартных играх.

Была назначена следующая стандартизированная схема поддерживающей психофармакотерапии: таб. Эсциталопрама 10 мг - по 1 таблетки 1 раз в сутки на ночь в течении 3-х месяцев; капе, налтрексона 50 мг - 1 капе, утром в течении 3-х месяцев.

Назначена поддерживающая психотерапия: 1 раз в две недели 2 месяца, 1 раз в месяц 9 месяцев.

Катамнестическое наблюдение в течение одного года.

Продолжил лечение по предложенной схеме в амбулаторном режиме. Приходил на индивидуальные психотерапевтические сессии. Принимал рекомендованную поддерживающую терапию.

На втором месяце лечения воссоединился с семьей. В плановом порядке, при материальной поддержке отца, регулярно оплачивал кредитные задолженности в банке. Первые три месяца получением и распределением заработанных денег распоряжался отец, в дальнейшем структурировал долги и начал делать это самостоятельно.

Мысли об игре возникали редко (2-3 раза в месяц), но их интенсивность была не выражена, подавлялась волевым усилием, перестали вызывать эмоциональный отклик. Продолжал вести дневник, где указывал и контролировал ошибки мышления, негативные эмоциональные состояния. Во время поддерживающей психотерапии проводился разбор и анализ дневниковых записей, закрепление полученного результата. Диагноз.

Зависимость от азартных игр, средняя стадия, игровой абстинентный синдром с преобладанием депрессивных и соматовегетативных расстройств средней степени тяжести, постоянная форма у больного с преобладание импульсивных черт характера в преморбиде и проявлениями психического инфантилизма. (F 63.0).