Автореферат и диссертация по медицине (14.00.17) на тему:Бета-липотропин и бета-эндорфин в центральных механизмах компенсации синдромов разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса

7 09 9'®

ОРДЕНА ЛЕНИНА АКАДЕМИЯ МЕДИЦИНСКИХ НАУК СССР

НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИП ИНСТИТУТ

НОРМАЛЬНОЙ ФИЗИОЛОГИИ мм П. К. АНОХИНА

На правах рукописи

ДЖАФАРОВ ФАИГ ИЛАХИ оглы

УДК 612. 81 + 612. 391 . 612. 015. 348

Р-ЛИПОТРОПИН И Р-ЭНДОРФИН В ЦЕНТРАЛЬНЫХ МЕХАНИЗМАХ КОМПЕНСАЦИИ СИНДРОМОВ

РАЗРУШЕНИЯ ЛАТЕРАЛЬНОЙ И АРКУАТНОЙ ОБЛАСТЕЙ ГИПОТАЛАМУСА

14.00.17 — нормальная физиология

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации па соискание ученой степени доктора медицинских наук

Москва —

1990

Работа выполнена в Азербайджанском ордена Трудового Красного Знамени государственном медицинском институте им. Н. Нариманова Минздрава Азерб. ССР и в Научно-исследовательском институте нормальной физиологии им. П. К. Анохина АМН СССР."

Официальные оппоненты:

доктор биологических наук, профессор В. Н. Бабичев, доктор медицинских наук, профессор А. Ф. Белов, доктор биологических наук, профессор С. А. Чепурнов.

Ведущее учреждение — Институт мозга АМН СССР.

Защита диссертации состоится„ 1990 г.

в ¡0 час. на заседании специализированного ученого созета Д 001.08.01 при Научно-исследовательском институте нормальной физиологии им. П. К- Анохина АМН СССР (103009, Москва, ул. Герцена, 6).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке НИИ нормальной физиологии им. П. К. Анохина АМН СССР.

Автореферат разослан „ ^ ¿Иг_1990 г

Ученый секретарь специализированного совета, доктор биологических наук

Т. И. БЕЛОВА

ДлГСТЮШ

M/.s»TEM

•* и . I. i. JHIU

V тдвл ссерттий

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Одной из проблем современной медицины является изучение роли эндогенных опиоидных пептидов в центральных механизмах саморегуляции основных функций организма в норме и при патологии. Высокая физиологическая активность опиоидов указывает на их существенную роль в регуляции различных вегетативных и поведенческих функций человека и животных. Обнаружено участие эндогенных опиоидных пептидов в формировании эмоций, мотиваций и памяти. Наряду с этим показана их потенциальная способность восстанавливать нарушения мотпвацн-оппо-умошюнальнол сферы и памяти, вызванные травмами или внутримозговыми вмешательствами (И. П. Ашмарин, Р. И. Кругликоз, 1982, 1983; Г. Н. Крыжановский, 1984; К. В. Судаков, 1984, 1987; Е. И. Чазов и др., 1984; Г. А. Вар-танян и'др., 1988; Kriger D. I., 1980; De Wied D., 1982 и др.). Полпфункциональная роль эндогенных опиоидных пептидов декларируется многими исследователями (И. П. Ашмарин, IS82, 1988"; И. П. Ашмарин, Р. И. Кругликов, 1983; Olson G. А. et al., 1985, 1986 и др.) Получены прямые доказательства мо-гивациогеннон и интегрирующей функций некоторых пептидов в системной организации пищевого поведения (С. К. Судаков, 1988).

К числу эндогенных опиоидных пептидов, обладающих широким спектром действия, относится ß-липотропин (ß-ЛПТ). Предшественником ß-ЛПТ в центральной нервной системе является высокомолекулярный белок проопномела-нокортин. В свою очередь, сам ß-ЛПТ также предшественник ряда физиологически активных соединений — a-, ß- и Y-эндорфинов, ß-МСГ, метэнкефалина и др. (Н. А. Юдаев, Ю. А. Панков, В. Н. Бабичев и др., 1984; И. П. Ашмарин, М. А. Каменская, 1988; Li С. Н„ Cheung D., 1976; D'Don-ohue I. L.t Dorba D. M„ 1982; Burbach I. H. 1984).

Показано, что р-ЛПТ и его производные широко распро1 ' странены в различных структурах ЦНС, в частности в лате-. ральной и аркуатнои областях гипоталамуса. При этом ар-куатную область рассматривают в основном как /3-ЛПТ—содержащую, а латеральную — |3-ЛПТ — рецептиругошдто (X. Акил и др., 1981; Ф. Е. Блюм, Дж. Россье и др.," 1981; Г. В. Костерлиц, Д. Хыос, 1981; В. М. Булаев, 1982; П. К. Климов, 1983; В. Е. Клуша, 1984; Bloom F. T. et al., 1978; Fratta W, et al., 1978; Pelletier G. et al.. 1980; Watson S. I, Akil H. 1980; Kriger D., Martin I. В , 1981; Wermes I. et al., 1981; Mezey EM Kiss D., Kloet E. R. 1981).

Выявлено липолитичсское действие р-ЛПТ и продуктов его протеолиза (Pert С. В., Snyder S. А., 1973; De CbcgC. H., 1976; Schwandt P., 1980), анальгетическую активность (В. M. Булаев, К. С. Раевский, 1982; De Wied D., Cispen W. H., 1977; Terenius L., 1973; Huges 1. et al., 1980; Snyder S. A., 1980; Zadina I. E. et al., 1986), a также влияние на память и обучение (Л. Стайн, Д. Беллуцн, 1981; Р. И. Кругликов, 1981, 1982; Т. Н. Рига и др., 1986; К. В. Судаков, 19S7; И. П. Ашмарин и др., 1988; !)е Wied D., Bohus В. et а!., 1978; Izguierdo U. et ai., 1980; Izguierco L, Dias R. D. 1981)

Имеются также сведения о том, что [5-ЛПТ и его производные в случае экзогенного введения вызывают изменение характера пищевого поведения животных (С. М. Толпыго, Ю. С. Толпыго, 10. С. Комаров и др., 1981; А. В. Котов, В. Ф. Мартынов и др., 1984; К. В. Судаков, А. В. Котов, 1985; К. В. Судаков, 1988; С. К. Судаков, 1988; De Wied D. et al,, 1978; Liang T. T., 1980; Summu—Long I. Y. et al., 1981; Levine A. S. et al., 1986; Baile C. A. et al., 1987). При этом эффект (3-ЛПТ и его производных, например р-эн-дорфина, не всегда совпадает, что позволяет предполагать как общие черты, так и специфическую роль каждого из указанных соединений в механизмах формирования голода и насыщения.

Открытие в 1949—1951 гг. «центров голода и насыщения» гипоталамуса (Anand В. К., ВгоЬеск I. R., 1951) позволило в дальнейшем П. К. Анохину и К. В. Судакову сформулировать пейсмекерную теорию основных биологических мотиваций (П. К. Анохин, 1968; К- В. Судаков, 1971), согласно которой тригерная роль, например в формировании пищевой мотивации, принадлежит латеральному гипоталамусу. 4

Первичное возбуждение зтоп области через лпмбпческие структур!.' и рс.тпкудьриую формацию среднего мозга распространяется к керкоиим отделам и становится доминирующим, составляя нейрофизиологическую основу пищевой мо-гдвацич. Экспериментальное разрушение «центров голода» латерального гипоталамуса приводит к выключению в первую очередь его < пепсмсксриых» функцш"! и (онровождается в одних случаях 1 ¡¡белыо животных от истощения, в других — компенсацией этих функций и выживанием.

Если роль латерального гипоталамуса в рпуляции отдельных функций организма хорошо доказана многочисленными клиннко-экспернментальнымн исследованиями, то роль аркуатной области в этом процессе в имеющейся литературе почти не описана. В доступной отечественной и зарубежной литературе нами не было выявлено фундаментальных работ, посвященных сравнительному анализу эффектов разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса, а также возможной роли и участию опиоидных соединений в процессах компенсации указанных разрушен;!!!.

Изложенное -шше о-шедсляет актуальность проблемы и позволяет сформулировать основную цель работы и ее задачи.

Цель и задач.ч нсследзвания. Целью работы явилось сравнительное изучение роли р-ЛПТ и [З-эпдорфинз в механизмах компенсации нарушенных функций гипоталамуса вследствие разрушения латеральной п аркуатной его областей.

Исходя из указанной цели, поставлены и экспериментально решены следующие задачи:

!) выявить общие и специфические особенности действия (З-ЛПТ и р-эндорфнна на пищевую и сопряженную формы поведения накормленных и голодных животных;

2) провести сравнительный анализ динамики показателей пищевого поведения и сопряженных функции в условиях разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса;

3) исследовать возможную роль (3-ЛПТ и р-эндорфина в системных механизмах компенсации нарушений пищевого поведения и сопряженных функций, вызванных разрушением латерального гипоталамуса;

4) изучить особенности возможного участия (5-ЛПТ и ¡3-зндорфина в системных механизмах компенсации нарушений пищевого поведения и сопряженных функций при разрушении аркуатной области гипоталамуса.

Основные результаты н их новизна. Получены новые экспериментальные данные, характеризующие динамику комплексных изменений поведенческих и вегетативных функций при разрушении латеральной и аркуатной областей гипоталамуса крыс, и проведен их сравнительный анализ.

Обнаружено, что указанные изменения имеют в основном однонаправленный характер и различаются лишь степенью проявления.

Выявлено, что синдром разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса включает в себя элементы как подавления, так и усиления отдельных физиологических функций.

р-ЛПТ и продукт его протеолиза р-эндорфин избирательно включаются в процессы компенсации нарушенных функций.

Показан дозозависимып характер действия указанных пептидов как на отдельные проявления, так и на течение синдромов разрушения отделов гипоталамуса в целом.

На основании полученных экспериментальных данных сформулирована концепция селективного участия р-ЛПТ и р-эндорфина в системных механизмах компенсации синдромов разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса.

Концепция. Разрушение латеральной и аркуатной областей гипоталамуса сопровождается формированием специфических центрально-периферических синдромов, включающих в себя нарушения пищевой и сопряженных поведенческих и вегетативных функций; р-ЛПТ и р-эндорфин участвуют в системных механизмах реинтеграции нарушенных при разрушении указанных отделов гипоталамуса функций, избирательно проявляя мотивациогенные, интегрирующие и подкрепляющие свойства в процессе компенсации.

Научно-практическая значимость. Результаты проведенных исследований дают возможность глубже понять механизмы формирования и компенсации синдромов разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса, а также открывают реальные перспективы использования опиатных пептидов с целью направленной коррекции диэнцефальной патологии в неврологической клинике.

Внедрение результатов исследования. Теоретический материал и методы исследования, использованные в работе, нашли применение в учебном процессе и научно-исследовательской работе на кафедрах нормальной физиологии, фар-6

макологии Азербайджанского орд'ена Трудового Красного Знамени государственного медицинского института им. Н. Нариманова, в лаборатории НИИ физиологии им. А. И. Караева АН Азерб. ССР, а также на кафедре нормальной физиологии 1-го Московского медицинского института им. И. М. Сеченова МЗ СССР.

Апробация работы. Материалы диссертации доложены и обсуждены на:

1) IV выездном заседании Научного совета по планированию и координации молскулярно-биологических исследо-wmZ и обдчстп медицины при президиуме АМН СССР, Научном совете АН и АМН СССР по физиологии человека и президиуме СО АМН СССР (Иркутск, 1987);

2) XV съезде Всесоюзного физиологического общества им. И. П. Павлова (Кишинев, 1987);

3) Международном юбилейном симпозиуме в память лауреата Нобелевской премии А. Сент-Дьордн (ВНР, 1987);

4) Международном симпозиуме, погзяш,?нким 90-летию со дня рождения П. К. Аногпна <Л 1нтсгр&тизизя деятельность . ^nck*,;.;L)ii',,Tv исиоБЫ" (Ялта, ¡9ЬВ);

.'•) 'С."I ■ о:;мио.а научно:.: снм.по.'-чимс ,;Фн шелогня пептн-

Ö) Всесоюзной научно« конференции «Регуляция еенсо-

MüTüpHO.'i 1!...;'ЛП:>> (i.'i'nn.'HU ¡989);

У) i:..;-/.лонферендип ьНснрогумораль-liciu механизмы ^сгулкщш шо.трешшх органов и система '/¡Омск. 1^0):

в) Есосокшюй научной конференции «Центральная регуляция вегетативных функций» (Тбилиси, 1989);

-г^п-'.,Г; >: гкоен:;.:-.:; ППП нормальной 'ii. К. Анохина'АМН СССР (Москва, 1989);

IU) межкафедральной конференции АМН им. Н. Парамонова (Баку, 1989);

11) V Всесоюзном гаегда-чш экспертного Сонета по ио-.'¡¡■Kv.'MipMoii oiyj.ioc.i.i и медицинской биотехнологии, Научно. c..foer-i ,\:i ii A.v'Ii СССР но физиологии человгка и президиума Востоппо-Сибирского филиала СО АМН СССР, пос-ь-п::с-,:гг ю иа:мгш ¡к >\. Бехтерева с Восстановительная неврологии (Иркутск, 19У0);

12) научной конференции отдела системных исследовании целенаправленного поведения совместно с лабораторией мотиваций, а также лабораторией эмоциональных стрессов НИИ нормальной физиологии им. П. К. Анохина АМН

7

СССР и кафедры нормальной физиологии 1-го Московского медицинского института им. И. М. Сеченова МЗ СССР (Москва, 1990);

13) заседании общества патофизиологов Азербайджанской ССР (Баку, 1990).

По материалам диссертации опубликовано 17 научных работ, зарегистрировано 1 изобретение, защищено 2 рационализаторских предложения, изданы 2 методические рекомендации.

Объем и структура диссертации. Диссертация изложена на П63 страницах машинописного текста, включг-ет введение, об: ср литературы, 5 глав, в которых описаны методы иссле-довац.п, приведены результаты, общее заключение, выводы и указатель литературы. Работа иллюстрирована 94 рисунками и 45 таблицами. Список литературы включает 507 работ.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Объект исследования, методики и схемы экспериментов.

Опыты проведены на 630 беспородных крысах-самцах средней массой 200 — 250 г, разделенных на 42 группы по 15 животных в каждой.

Вживления электродов и хемотродов в мозг. Вживление электродов и хемотродов осуществляли под общей нембута-ловой анестезией (в/б, 0,5 мг на 100 г массы) в стереотакси-ческой установке (ТЧриэ Ьуаг1аз!5 Б. '¿., ВНР) в соответствии с координатами атласа мозга крыс (Ре11е§ппо М. Л. е! а1., 1979). После скальпирования черепа коагулирующий электрод погружали в «центр голода» латерального гипоталамуса (Р = 1,7—2,0; Ь= 1,5—1,7; Н = 8,0—8,5) и аркуатное ядро (АР = 1,0—1,2; I = 0,0—0,5; Н = 7,0—8.5). Хемотро-ды для внутрижелудочковых микротп-екпин вживляли контрлатерально (Р = 1,5—1,7; Ь = 2,0; Н = 4,0—4,5). Хе-мотроды, вживленные в боковые желудочки мозга, фиксировали на поверхности черепа с помощью быстротвердеющеп пластмассы норакрил.

Хемостимуляция мозга и электрокоагуляция гипоталамуса. Электрокоагуляцию латеральной и аркуатной областей осуществляли через вживленные электроды с помощью электростимулятора с приставкой постоянного тока (50 мА, 5с). Диаметр ннхромовой нити электродов 0,2—0,9 мм, межэлектродное расстояние 0,5—0,7 мм. Электроды погружали в 8

мозг предварительно фиксированными в инъекционных иглах (диаметр 0,6 мм). Для микроинъекции биологически активных веществ в боковые желудочки мозга использовали мик-ропнъектор фирмы «Hamilton» (Швейцария), позволивший осуществить микроинъекции через гибкую металлическую трубку и хемотрод (длина 8—10 мм), предварительно фиксированный на черепе животного.

Для хемостимуляции использовали ß-ЛПТ и ß-эндорфин, выделенные из мозга крупного рогатого скота в лаборатории оелковы:; гормонов НИР! -экспериментальной эндокринологии и химии гормонов АМН СССР под руководством академика АМН СССР 10. А.Паикова (10. А. Панков, Г. П. Елизарова, 1971). Указанные вещества, растворенные в физиологическом растворе, вводили в мозг свободно передвигающихся животных однократно в дозе 2—25 мкг. Объем вводимой жидкости 3—5 мкл.

Регистрация потребляемой пищи и воды. Животных со-деркр-ли в индпвн-туя.льных бсксп", снабжении:; подвесными

:-*ормуш::й\1л — (.-удмстрами и гг-илкоми — дриикметрами.

уд'"OTp: • грсо'/лнрозалнь-м кормом (комбикорм

i ii\-i:.!0-7), ч üfi-.HÄMCipb! — содой, Регистрировали объе-,гч юпх'чо-г; Y.o'i ¡¡nil л волю ежедневно в о—9 ч. утр;:, ^хегк-рцнеиты ир>>ао шли в 3 этапа: адаптационный нерк-прив:л;:п!;;и жьг(/Т:»п\' к уеловпям ПО—12 суток); фс-чозки период (10—12 cy-iOK); период обследования или знали '.а шпдолдулл-шех форм поведения в различных условиях эксперимент;! (1Г. cj ток). Параллельно, ежесуточно определяли массу тела животных.

г-л iл:жн::ч диуреза u vc;u<epaiypu тела. Tev-rrcr: ~луп/ п'-гярдлн с помощью медицинского ьлектротермо-метра типа ТПЗМ-1 (Per rectum) ежедневно в 8—9 ч утра.

Для измерения величины суточного диуреза при .свободно:; поведении применяли сконструированное памп спепиал!-■'ое с I т: о Оклучлю лвтедпкое свидетельство}, моча из •u>rop.>r-> о теме юге :уток стекала мер с; ¡юл камеры н сетку а колбу. Испарение воды не учитывали, во-первых, из-за герметического расположения г- >рлып; ка Эрленменеровской колбы с BOpoHKoii и, во-вюрых, поскольку эксперименты про-зодилн в одних и тех же условиях.

Исследование свободного поведения крыс. Осуществляли динамичную регистрацию спонтанно возникающих дремоты i сна, комфортного поведения (грумипг, чесание) и ориентировочно-исследовательской деятельности (вертикальные стой-

ки, горизонтальное перемещение). Для изучения указанных форм поведения была разработана карта-опросник и сконструировано еще одно специальное устройство (защищено авторским свидетельством) для регистрации поведенческой активности. Предложенные метод и устройство позволили регистрировать не только указанные формы поведения, но и пищёдобывательную и питьевую активность.

Изучая особенности поведения крыс, их помещали в это устройство, и при свободном движении двигательная активность через пол передавалась сейсмодатчику; полученная информация записывалась на ленту самописца. Исходя из записанной сейсмограммы (по амплитуде и продолжительности диаграммы), каждую форму поведения регистрировали и расшифровывали. Параллельно с помощью карты-опросника визуально регистрировали различные виды поведения. Во всех случаях регистрацию изучаемых показателей осуществляли в течение одного часа в одно и то же время суток. Длительность различных форм поведения измеряли в минутах.

Определение локализации зоны разрушения в области гипоталамуса. По окончании экспериментов животных забивали, извлекали мозг и фиксировали его в 10%-ном растворе формалина. С помощью замораживающего микротома готовили срезы толщиной 50—60 мкм. Гистологические препараты изучали в проходящем свете на микроскопе «Amplival (Kare Zeiss Jena)». Микрофотографирование срезов осуществляли с помощью этого же микроскопа. Размер зоны разрушения определяли с использованием объект- и окуляр-микрометра (МОВ-1-15х) на срезах, окрашенных по Нисслю.

Площадь разрушения на различных уровнях структур гипоталамуса определяли по формуле S = а-в-е, S — площадь разрушения, мкм2; айв — длина осей измеряемой зоны разрушения, в делениях окуляр-микрометра; е — произведение п/4хК, где п/4=0,785, К — коэффициент перевода делений окуляр-микрометра, в микронах. При анализе гистологического материала использовали стереотаксические атласы мозга крысы (Peüegrino М. J. et al., 1979).

Статистический анализ. Результаты определения физиологических параметров (вегетативных и поведенческих) обрабатывали статистически посредством альтернативного варьирования с применением общепринятых в биометрии статистических приемов (П. Ф. Рокнцкий, 1967). Достоверность различий оценивали с использованием критерия Стъюдента. Обработка данных проводилась на ЭВМ типа «Apricot» (Великобритания) .

РЕЗУЛЬТАТЫ

1. Общие ь специфические освЗенности действия р-ЛПТ

и р-эпдорфина на пищевое и сопряженные формы поведения накормленных и голодных животных

С целью выявления особенностей пищевого поведения и сопряженных с ним вегетативных и поведенческих функций под воздействием |3-ЛПТ и (З-эндорфина в условиях насыще-ппл определяли объем потребляемой пищи и воды, величину диурога, массу и температуру тела, а также исследовали пн-щедобывательную, питьевую, ориентировочно-исследовательскую, комфортную формы поведения и продолжительность спонтанно возникающих дремоты и сна (уровень бодрствования). Такой методический подход позволял оценить не только возможные изменения пищевого поведения, но и раздельно выявлять особенности сопряженных функций накормленных и голодных животных при внутрижелудочковом введении ней-ропептидов.

М. Динамика пищевого поведения и сопряженных функций накормленных животных при внутрижелудочковом введении ¡1-ЛПТ н (Ьэпдорфина

Экспериментальные животные были разделены на 4 груп-гы по !5 особен в каждой. Через вживленные хемотроды им вводили в мозг 5 мкг Р-ЛПТ пли р-эндорфпна, предварительно растворенных в 3—5 мкл физиологического раствора.

Оказалось, что после этого большинство животных первой (12 из 15) п второй (8 из 15) групп потребляют пищи иа-ьи'с (р<0.0()1). Обнаружена также тенденция к увеличению количества потребляемой воды у крыс первой (9 из 15) группы и к снижению ее объема — у второй (8 из 15) (р<0,05). В свою очередь, у большинства животных первой (13 тп 15) и второй (12 из 15) гвупп наблюдается возрастание массы тела (р<0,001).

Разнонаправленные изменения обнаружены в отношении

величины диуреза. Так, у крыс первой группы (9 из 15) она увеличивается, л второй (11 из 15) — снижается (р<0,001).

Отсутствие изменения температуры тела характерный признак для большинства животных.

Для крыс второй группы объем потребляемой пищи максимален и составляет в среднем 19,8% фоновых значений, первой — 5,9%.

В табл. 1 приведены усредненные значения определяемых показателей к 15-ти суткам после введения р-ЛПТ и р-эн-дорфина сытым животным.

Таблица 1

Средние показатели пищевого поведения и сопряженных функций у накормленных животных через 15 суток после введения Р-Л ПТ и р -эндорфина (М=Ь т\р < 0,001)

Показатель Первая группа (¡»-ЛПТ) Вторая группа (р-эндорфин )

Фон (10 Д1;ей) на 15-й деиь Фон (10 дней) на 15-й ден

Количество пищи, г 6.8 ¿0.41 7,2±0,29 9,1 ±0,61 10,9 ±0,51

Количество воды, мл 10,3±0,37 11.0 ±0,43 11.9 11,01 10,8± 0,57

Величина диуреза, мл 6,9-0.31 7.8 + 0,23 6,5 + 0,59 8 3 + 0.93

Масса тела, г 228,6 ±3,66 248.3±5,53 ;237,2 ¿2,91 254,2 + 6.61

Температура, °С 39,0 ±0,05 39,1 ±0,08 | 39,7 ±0,11 39,7 + 0,18

Поведение накормленных животных в результате введения р-ЛПТ и р-эидорфина имеет как общие, так и специфические различия. Так,под влиянием р-ЛПТ у животных третьей группы спонтанно возникающие пищедобывательные акты усиливаются на 11,4%, четвертой — на 21,9% (табл. 2). Существенно различается интенсивность поиска воды. Если для крыс третьей группы она увеличивается, то четвертой, наоборот, снижается (р<0,001).

Как следует из табл. 2, введение р-ЛПТ и р-эндорфина также вызывает специфические изменения сопряженных форм поведения. Использование критерия результативности поведенческой активности при применении указанных веществ позволило установить, что инъекция р-ЛПТ в условиях насыщения у животных третьей группы в целом сопровождается снижением комфортного поведения и уровня бодрствования, сопутствующим подавлением ориентировочно-исследовательской деятельности. Такие же изменения наблюдаются и у крыс четвертой группы, отличаясь лишь интенсивностью. 12

Таблица 2

Изменение количества (в %) реализаций пищевого и сопряженных форм поведения накормленных животных при введении (5-ЛПТ и ? -эндорфина

Показатель

На 15-е сутки после введения

Третья группа (3-ЛПТ)

Четвертая группа (¡5 -эндорфнн)

Пишедобынателъная активность Питьевая активность Комфортное поведение Уровень бодрствования Ориентировочно-исследовательское поведение

! 11,4 1 13,6 I 32,0 1 14,1 ; 61,1

I

121,9 122,9 140,0 I 22,0 172,2

Примечание: здесь и в последующем фонозое значение показателей (до разрушения) принято за 100%; время изменения дано в минутах; | — увеличение количестлп, > — снижение количества; ■ — без изменения.

1.2. Динамика пищевого поведения и сопряженных функций голодных животных при введении р-ЛПТ и р-эндорфина

С целью выявления особенностей реализации пищевого поведения и сопряженных с ним финкцин при действии указанных пептидов в условиях трехсуточной пищевой деприва-ции на 90 крысах изучали динамику ранее описанных поведенческих и вегетатисных показателей.

Экспериментальные животные были разделены на три группы: первую составили контрольные (30 крыс), которым »осле трехсуточной пищевой депривации (ПД) в полость боковых желудочков мозга вводили физиологический раствор в объеме 3—5 мкл, вторую и третьи — крысы (по 30 особей), которым после трехсуточной ПД вводили в мозг 5 мкг (3-ЛПТ и р-ондорфнна, растворенных в 3—5 мкл физиологического раствора.

Выяснилось, что после трехсуточной ПД с последующей микроинъекцией физиологического раствора у контрольных животных в целом происходит переход к постепенному восстановлению объема потребляемых пищи и воды, а также величины диуреза, массы и температуры тела, утраченных во время голодания.

При введении р-ЛПТ и р-эндорфина после трехсуточного голодания наблюдаются иные проявления по показателям как

пищевой, так и сопряженных видов деятельности. Под воздействием р-ЛПТ к 15-ти суткам ПД снижается (р<0,001) объем потребляемой пищи (в среднем 5,0±0,28 г против фоновых значений 7,8±0,28 г) и воды (в среднем 8,6±0,31 г против фоновых значений 10,3±0,31 г). При этом увеличиваются (р<0,001) величины суточного диуреза (12,0+0,94 мл против исходных 9,7±0,60 мл). Характерна также потеря массы тела.

Иной эффект р-эндорфина. Если после трехсуточного голодания он вызывает снижение массы тела, то на 15-й день после его введения она полностью восстанавливается. Отмечено однонаправленное снижение объемов потребляемых пищи и воды, а также величины диуреза.

В табл. 3 приведены типичные изменения величины показателей для отдельных особей исследованных групп.

Таблица 3

Средние показатели (в %) пищевого поведения и сопряженных функций отдельных голодных ккпотных через 15 суток после сведения р-ЛПТ II £ -э-лдорфиг.1

Номер животных

Показатель 71 91 97 125 1 131

Контроль р-лпт 8-экдо;т [пн

Количество пищи, г < 26,9 ^ 11,8 145,2 1 ♦ 39,7 ! ; 37,7

Количество воды, мл 1 14,4 ; 34,8 127,8 ; 41.6 : ) 38,8

Величина диуреза, ил 1 35,8 1 14.4 { 33,4 ¡43,8 ; , 70,9

Масса тела, г ! 7,1 ; 24,7 1 7,4 ■ 1 3,0 ! ! 8,0

Температура, °С -0 1 0,3 ) 0,3 4 0,5

Известно, что внутримозговое введение веществ не является безразличным в плане провокации поведенческих актов различных видов.

Полученные данные свидетельствуют о том, что контрольное введение физиологического раствора в мозг после трехсуточной ПД сопровождается специфическими изменениями характера целенаправленного поведения животных. Так, в этих условиях наблюдается снижение продолжительности спонтанно возникающих дремоты и сна, что можно определить как повышение уровня бодрствования. В большинстве случаев это сопровождается увеличением частоты комфортного и ориентировочно-исследовательского поведения. 14

В отличие от контрольны:';, у депривированных животных при введении р-ЛПТ па фоне подавления пнщедобывательноц и питьевой активности несколько уменьшается уровень бодрствования п резко по:-.застает комфортное поведение с сопутствующим подавлением ориентировочно-исследовательской деятельности. Введение {5-эндорфииа в целом приводит к сходным изменениям в динамике поведенческих показателей.

Таблица 4

Измгяепсе исличс^ва (а /о) реализаций пищевого и сопряженных форм поведения при введении 5 -Л ПТ и 5 -^ндерфина после трехсуточной ПД

з; К

- г:

сз 5- Я •Ч-

г: с а.

С- с; с. о

5 1 с о 1 э

СП. СО. *>

Показатель

Г';,т ш, 1 лй'ИХ' •> Код;с:>::"V 1'о V ■ I■ ие |

У¡)': ;; „ п. о '.а,:т:я |

Ории::: .'¡роьочш;-;! А'ле.'.Ос';! 1 е.т>-ское цпьедснпе >

о .

о 2

37.0

00.6; о.з|

25 0

21 1 о,а

5 5 75,0

33 3

г

>3,1

37,5

0.6 19,1 00 ,3 14,5, 50,0

46,3 1 • 4 6 26.7

; 5'3 3 . 31,2 82,0 6,3

: 2о,о

Таким образом из сравнительного анализа действия р-ЛПТ и р-эидорфчна на пищевое поседение и сопряженные функции экспериментальных животных следует, что эти пептиды, оказывая специфическое влияние, в основном вызывают поаышегие пшце;-.оГ! активности накормленных животных, а у голодных, наоборот, подавляют ее. Эффект ' р-ЛПТ и Р-эндорфнна распространяется не только на пищевое поведение, но и затрагивает широкий спектр сопряженных поведенческих и вегетативных функции.

2. Сравнительный анализ эффектов разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса в динамике изменения пищевого и сопряженных форм поведения

С целью выявления общих и специфических особенностей нарушений пищевого поведения и сопряженных функций при экспериментальных повреждениях латеральной и аркуатной областей гипоталамуса осуществляли сравнительный анализ эффектов их электрокоагуляции.

2.1. Динамика поведенческих и сопряженных вегетативных

показателей при разрушении латеральной области гипоталамуса

В экспериментах этой серии использовали 30 беспородных крыс-самцов массой 200—250 г, служащих контролем, у которых разрушали латеральный гипоталамус с последующим внутрижелудочковым введением физиологического раствора (контрлатерально в объеме 3—5 мкл). 15 животных составляли группу 1а — у них определяли вегетативные показатели, другие 15 — группу 16, у которых регистрировали поведенческие показатели.

Обнаружено, что у 10 из 15 крыс группы 1а электрокоагуляция захватывает центральный полюс латеральной области гипоталамуса, с площадью разрушений 600—1300 мкм2. 3 животных из 10 погибли на 8—10-е сутки после коагуляции на фоне падения значений всех вегетативных показателей. Для остальных животных к 15-ти суткам наиболее характерна тенденция к снижению объема потребляемой пищи на 24,7%, величины суточного диуреза — на 26,5% и массы тела — в среднем на 13,1% (р<0,001). Отмечено некоторое повышение реактальной температуры и объема потребляемой воды — соответственно в среднем на 1,6 и 11,3%.

У 12 из 15 крыс группы 16 электрокоагуляция захватывает центральный полюс латеральной области гипоталамуса с объемом разрушений 600—1100 мкм2. В этот период 2 особи погибли на 8-й день. У остальных животных наиболее типичным следствием разрушения латерального гипоталамуса явились на фоне снижения пищедобывательных актов (на 27,5%) и ориентировочно-исследовательской активности (на 40,0%), повышением уровня бодрствования (в среднем на 17,1%), питьевой активности (в среднем на 42,1%) и увеличение активности комфортных форм поведения — вылизывания, чистки, полового самогруминга — в среднем на 93,4% (р<0,001).

Следует отметить, что разрушение латеральной области гипоталамуса сопровождается не только снижением функций, связанных с выключением «пейсмекера» пищевой мотивации, но и отрицательной динамикой функций, сопряженных с его деятельностью. Выраженность и устойчивость наблюдающихся изменений на вегетативном уровне, а также дальнейшее «расширение поведенческого репертуара» позволили установить, что в результате разрушения латерального гипоталамуса животных могут нарушаться не только вегетативные функции, связанные с пищевым поведением, но и возрастать ве-16

личины некоторых поведенческих показателей, не связанных с пищевым поведением (табл. 5, 6).

2.2. Динамика поведенческих и сопряженных вегетативных показателей при разрушении аркуатной области гипоталамуса

В связи с общими задачами работы также исследовали влияние разрушения аркуатной области гипоталамуса на динамику комплексного изменения вегетативных и поведенческих показателей (у 30 крыс), отражающих пищевое поведение и сопряженные с ним функции.

Схема эксперимента та же, что и для исследования изменений в латеральном гипоталамусе, разница лишь в названии групп (2а и 26).

Оказалось, что разрушения аркуатной области вызывают сходные, но менее выраженные по сравнению с разрушением латерального гипоталамуса изменения в динамике регистрируемых показателей. 2 из 15 крыс группы 2а вследствие разрушения указанной структуры на 6—9-е сутки после повреждения погибли на фоне прогрессирующей потери массы тела, подавления приема гшщи и воды, снижения диуреза и незначительного понижения температуры тела. У остальных животных к 15-му дню отмечено снижение (р<0,001) объемов потребляемой пищи и воды (соответственно в среднем на 16,5 и 4,9%) с сопутствующим падением величины суточного диуреза (на 25,5%) и потерей массы тела (на 13,3%) (табл. 5, 6).

Разрушение аркуатной области гипоталамуса к 15-ти суткам приводит у большинства (10 из 15) крыс группы 26 к

снижению пищедобывателыюи и ориентировочно-исследовательской активности (р<0,001). В свою очередь, у них повышаются комфортное поведение (13 из 15), питьевая активность (10 из 15) и уровень бодрствования (13 из 15). В этой группе в течение периода наблюдения две крысы также погибли на 7—10-й день на фоне прогрессирующего уменьшения бодрствования с сопутствующим подавлением всех остальных показателей.

Эти общие черты в динамике регистрируемых поведенческих показателей обнаруживаются в основном у животных, кончики электродов у которых локализованы в области центрального полюса аркуатной области. Морфометрический анализ показал, что при этом площадь разрушений составляет 400—800 мкм2.

Комплексный характер йзмейёния динамики пищевого поведения и сопряженных с ним функций позволяет говорить о том, что разрушение указанных областей гипоталамуса фактически приводит к формированию сложных центрально-периферических синдромов, включающих одновременно элементы подавления и активации отдельных функций.

Таблица 5

Средние показателе пищевого поведения н сопряженных функций посла разрушения латеральной (1) и аркуатиой (И) областей гипоталамуса

т: р < 0,001)

Показатель Группа 1а (I) Группа 2а (И)

Фол (10 дней) На 15-й день Фон На 15-и (10 дней) день

Количество пищи, г ! 8,9±0,23 Количество воды, мл 10 6^0 69 Величина диуреза, мл1 6,8;: 0,46 Масса тела, г ! 24{,5±4,3{ Температура, °С 1 39,4 0,08 6,7 + 0.47 11,8 + 0,81 5,') : 0 85 209.8 : 8,15 40,0 : 0,29 ( 9,7 А 0,33 I 8,1 ±0.68 8,2- 0.69! 7 8 -0,74 4.7 0,241 3,5 + 0,71 230,01 3,79 ! Ш,5-;-С,87 39.liC-.0e! 38,84-0.07

Таблица 6

Изменение количества (в %) реализаций пищевого и сопряженных форм поведения после разрушения латеральной (I) и аркуатной (II) областей гипоталамуса на 15-е сутки

Показатель Группа 16 (I) Группа 26 (II)

Пнщедобывательная активность 1 27,5 4 19,8

Пнтьсзая актишюсть 1 42,1 | 30,0

Комфортное поведение 1 93.4 | 45,6

Уровень бодрствования ! 17,1 ? И,7

Ориентировочно-исследовательское 140.1 + 44.4

поведение

Полученные данные свидетельствуют о том, что исследуемые образования играют существенную роль в центральных механизмах регуляции пищевого поведения, а также в регуляции сопряженных вегетативных и поведенческих функций.

3. р-ЛПТ и р-эндорфин в механизмах компенсации нарушений пищевого поведения и сопряженных функций при разрушении латерального гипоталамуса

Одной из задач работы явилось изучение потенциальных возможностей [$-ЛПТ и р-эндорфина как возможных факторов компенсации нарушений функций латерального гипоталамуса как «пищевого центра» вследствие его разрушения. 18

3.1. Динамика, поБедеачгскнх и сопряженных вегетативных показателен при внутрижелудочковом введении различных доз ß-ЛПТ и (5-зндорфина после разрушения латерального

гипоталамуса

В экспериментах использовали ¡80 беспородных крыс-самцов, массой 200—250 г, разделенных на 12 групп по 15 особен в каждой. Группы 1 аг и I6t составили 30 животных, у которых по описанной методике осуществляли электролитические разрушения латерального гипоталамуса, а затем в полость боковых желудочков мозга вводили 2 мкг ß-ЛПТ (низкие дозы) в 3—5 мкл физиологического раствора. В группы 1аг и 1бо вошли 30 крыс, которым после разрушения латерального гипоталамуса в боковые желудочки мозга вводили ß-эн-дорфин в топ же дозе. У животных групп 1 ai и 1а2 определяли вегетативные показатели, 16t и 1б2 — поведенческие.

В группы 1а3 и 1б3 вошли 30 крыс, которым вслед за разрушением латерального гипоталамуса вводили в боковые желудочки мозга ß-ЛПТ, а группы 1а4 и 1б4 животные, которым

после оперативного внутримозгового вмешательства (коагуляции латерального гипоталамуса) и полость боковых желудочков инъецировали 5 мкг ß-эн.юрфнна (средние дозы) в 3—5 мкл фм шологнчоского раствора.

30 крысам, составившим группы 1а5 н 1б5, вслед за разрушением латерального гипоталамуса в боковые желудочки мозга вводили ß-ЛП'Г, а животным групп 1а6 и 1б6 (30 особен) — ß-эндорфин — оба вещества в дозе 25 мкг (высокие) п 3--5 мкл физиологического раствора. Условия и регистрация всех физиологических параметров, отражающих поведенческие и вегетативные функции — идентичны описанным.

Обнаружено (табл. 7), что при введении ß-ЛПТ в низких дозах после ра ¡рушения латерального гипоталамуса на 15 сутки наблюдается тенденция к восстановлению объема потребляемых пищи и воды, а также массы тела. Величины диуреза не только стабилизируются, но и превышают фоновые значения. Температура тела практически не изменяется. У животных группы 1а; под влиянием ß-ЛПТ в средних дозах в этих условиях вначале быстро восстанавливаются показатели пищевого поведения и сопряженных функций, а затем и превышают фоновые их значения. Увеличение доз ß-ЛПТ до 25 мкг сопровождается резким снижением значений почти всех вегетативных показателей для крыс группы 1 аз.

Из анализа поведенческой активности (табл. 8) животных группы 26, после введения ß-ЛПТ в низких дозах при

повреждении латеральной области следует, что к 15-ти суткам усиливается ориентировочно-исследовательская активность одновременно с подавлением комфортного поведения, пищедобывательной и питьевой активности. У крыс группы 2б2 под влиянием р-ЛПТ в средних дозах развивается бурная двигательная активность и на фоне пищедобывательной активности доминирует питьевое поведение. Подавлены комфортное поведение и ориентировочно-исследовательская деятельность.

Таблица 7

Средние показатели пищевого поведения и сопряженных функций на 15-е сутки после введения ¡3 -ЛПТ при разрушении латерального гипоталамуса (М ±т\ р < 0,001)

1 р-ЛПТ

Фон После

Показатель (10 дней) разру- 1а, 1зэ 1а, (25-мкг)

шения (2 мкг) (5 мкг)

Количество 8,9 ±0,23 6.7 ±0,47 7,4 ±0,74 9.1 ±0,58 2.1 ±1,97

пищи, г р >0,05

Количество 10.6 ±0,59 И,8 ±0,81 10,1±1.50 9,6± 0,53 4,7 ±1,08

воды, мл р<0,01

Величина 6,8±0,46 5,0 #0,85 8,6±0,99 8,2*0,57 4,9± 1.22

диуреза, мл р<0.01

Масса 241,5 ±4,34 209,8 ±8.5 225,8+9.80 245,9 ±4,21 166,0 ±7,51

тела,г

Температура °С 39,4 ±0,08 40,0±0,29 39,7+0,16 39,2 ±0,04 39,8 ±0,09

Таблица 8

Изменение количества (в %) реализаций пищевого и сопряженных форм поведения на 15-е сутки после введения Р-ЛПТ при разрушении латерального гипоталамуса

После 1-ЛПТ

Показатель разру- 16, 1б3 1б3

шения (2.мкг) (5мкг) <25мкг)

Пищедобывательная активность I 27.5 ! 16,7 1 45.5 1 32,1

Питьевая активность 1 42,1 ; 17,4 I 42 9 1 32.9

Комфортное поведение 1 93,4 1 34,1 I 10,7 1 10.7

Уровень бодрствования ! 17,1 1 9.5 1 9,0 ■1 13,8

Ориентировочно-исследователь- ; 40,1 ? 37.5 ; 20.0 4 77,8

ское поведение

У жнсеткцх же группы 2б3, как правило, на фоне снижения уровня бодрствования и ориентировочно-исследовательской деятельности резко подавлены комфортное поведение, пищедобывательная и питьевая активность.

Как следует из табл. 9 и 10, введение р-эидорфина —

Таблица 9

Средние показатели пнщепего поведения и сопряженных функций на 15-е сутки после введения 3-чндорфина при разрушении латерального гипоталамуса (М гЬт; р < 0,001)

Показатель Фон (10 дней) После разрушения 3-эндорфин

1а4 (2мкг) 1а, (5мкг) 1а, (25мкг)

Количество пищи, г Количество воды, мл Величина диуреза, мл Масса тела, г Температура, °С 8,9±0,23 10,6± 0,59 8,8±0,46 241.5i4.34 39.4i0.0S 6,7±0,47 11,8±0,81 5.0.-;-0.85 209,84 8,15 10.0 ±0,29 7,7±0,44 10,9±0,66 11,2 + 0,85 221.3i5.01 39,5^0,13 9,5±0,56 10,2 ±0,44 7,9 ±0,75 243,6 ±5,47 40,1 ±0,22 2,3±0,46 р<0,05 4,3 ± 1,74 3,0 + 0,81 р<0.01 162,0-9,25 40,1 ±0,15

Таблица 10

Изменение количества (в % ) реализаций пищевого и сопряженных форм поведения на 15-е сутки после введения [) -эндорфнпа при разрушении латерального гипоталамуса

После Р -эндорфии

Показатель разру- 16* 16, 1б е

шения (2 мкг) (5 мкг) (25м к г)

Пищедобывательная активность 4 27,5 1 41,0 ! 15,4 1 38,0

Питьевая активность + 42,1 | 45 8 } 22,0 1 56,7

Комфортное поведение ; 93.4 ! 08,8 Г 17,6 f 38,5

У розен ь бодрствования : 17 1 : 14,4 1 6,7 I 23,0

Ориентировочно-исследователь-

ское поведение ■ 40.0 : з8.б ; 40,0 : 70,0

25 мкг после разрушения латерального гипоталамуса в целом вызывает' сходные изменения показателей пищевого поведения и сопряженных функций животных, отличающихся активностью.

Таким образом, оба исследуемых опиондных пептида играют существенную роль в компенсации функций, нарушенных при повреждении латерального гипоталамуса, однако характер их влияния, по-видимому, различен. Об этом свидетельствует разнонаправленное воздействие р-ЛПТ и р-эндор-фина в различных дозах на динамику восстановления регистрируемых показателей.

4. р-ЛПТ и р-эндорфин в механизмах компенсации нарушений пищевого поведения и сопряженных функций при разрушении аркуатной области гипоталамуса

В экспериментах этой серии использовали 180 крыс (пол и масса тела аналогичны описанным), разделенных на 12 групп по 15 особей в каждой. В группах 2а[ и 261 было по 30 крыс, которым сразу после разрушения аркуатной области вводили р-ЛПТ. Группы 2а2 и 2бг также составили 30 животных, которым инъецировали р-эндорфии.

Указанные вещества вводили в дозе 2 мкг в 3—5 мкл физиологического раствора (низкие дозы) через предварительно вживленный хемотрод в боковые желудочки мозга. В этих опытах также после 10—12-дневной адаптации животных в индивидуальных боксах в течение 10—12 суток определяли фоновые значения всех физиологических показателей, а затем — после разрушения аркуатной области с последующим введением пептидов — в течение 15 дней вновь регистрировали эти показатели.

В группы 2а3 и 2б3, а также 2а4 и 2б4 вошли 60 крыс, которым вслед за разрушением аркуатной области соответственно вводили р-ЛПТ и р-эндорфин в дозе 5 мкг (средние дозы) в 3—5 мкл физиологического раствора по описанной методике.

Группы 2а5 и 2б3 составили 30 животных, которым после разрушения аркуатной области вводили р-ЛПТ. В группы 2ав и 2б6 вошли также 30 крыс, которым в тех же условиях инъецировали р-эндорфин. Указанные вещества применяли в дозе 25 мкл (высокие дозы) в 3—5 мкл физиологического раствора. Условия регистрации физиологических показателей идентичны описанным (см. главу 3.1).

Из полученных данных (табл. 11) следует, что объем потребляемой пищи и масса тела через 15 суток после введения р-ЛПТ в низких дозах (группа 2а{) при разрушении 22

аркуатпой области гипоталамуса обнаруживают тенденцию к восстановлению. Параллельно возрастают значения показателе;"! других сопряженных функции, в частности объема пот-

Т л С) л п ц а !!

Средние показатели пищевого, поведения и сслр:;;кс1шых функций через 13 суток после введения £-ЛПТ при разрушении аркуятней об.\".;гп гипоталамуса (Л\:± п>; р < 0,001)

I Фол | После |--

Нока-мюль | ,1Л .. ¡т-'-< >п-н» .. ! 2л, (10 днем) 1 ( ,' .

¿-лпт

(2.кг)

(5чк1 )

2»-(25ь кг)

Количество пшцк, г Количество поды, мл Величина диуреза, мл .Масса юля. г Тсм1к ¡к: гупа

9,7: 0,33 8.2 ¿0,6 9 4,7±0.24

8.1 - 0,68 7,8 + 0,74 3.5 ±0,71

¿30 О Г 3,79 ; 199,5 ■ 6.87

I

,:9,1 о Об ;;8,8 о 07

8,0 ±0 85 11,8 г 3,14 7,4 ±0 52

10,6±0 62 10,2±0.34 9,4 ±1,08

6,0± 0 72 7,0 = 0,71 6,4±0,64

225 8 • 5 59 :?38 7 • 4 30 207.-1 ' 5.56

I I

39.2 0.08 !9 2 -0 0 И 40.4 0 09

;>ебл:-;смо!1 во ш. величины ди\ ро.?а ¡1 температуры тела. Ужи-.".опплх группы 2а? при введении указанных веществ в средних дозах после разрушении аркуатпой области большинство показателен полностью восстанавливаются, а в некоторых случаях — даже значительно превышают фоновые значен!»!.

Е группе 2а3 после сведения р-ЛПТ в высоких дозах 7 животных из 15 погибли в разные сроки на фоне прогрессирующего снижения значений почти всех показателей. У остальных крыс обнаружено в целом достоверное уменьшение количества потребляемой пищи, сопутствующее незначительному увеличению количества потребляемой воды и величины диуреза; температура тела у них несколько повышается.

Под влиянием р-ЛПТ п низких дозах (группа 25] — габл. 12) при разрушении аркуатпой области гипоталамуса на фоне увеличения комфортного поведения (на 36,8%) и ориентировочно-исследовательской активности (на 50,0%) пнщедобы-вательиая и питьевая активность остаются сниженными. В свою очередь, микроинъекции |3-ЛПТ в средних дозах (группа 2б2) сопровождаются повышением уровня бодрствования с сопутствующим увеличением пищедобывательной и питьевой активности. Отмечено снижение комфортного поведения. Рез-

кое подавление пищевого и питьевого поведения вызывает Р-ЛПТ в высоких дозах (группа 2б3).

Таблица 12

Изменение количества (в %) реализаций пищевого и сопряженных форм поведения через 15 суток после введения ^-ЛПТ при разрушении аркуатной области гипоталамуса

После р-ЛПТ

Показатель разруше- 26, 26, I 2б3

ния (Змкг) (5икг) ] (25м кг)

Пищедобывательная активность 119,8 1 28.2 Г 68,5 ^ 30,6

Питьевая активность |30,0 ¿36.7 169,2 -»0

Комфортное поведение Мб,6 Т 36.8 1 9,2 . Т 6,5

Уровень бодрствования Т 14,7 ! 5.4 115,2 1 2.4

Ориентнровочно-исследователь-

ское поведение ИМ 150,0 162.5 Т 57.1

Данные табл. 13 свидетельствуют о том, что у животных группы 2а4 на 15-е сутки после введения р-ЛПТ в низких дозах при разрушении аркуатной области гипоталамуса пищевое по-

Таблица 13

Средние показатели пищевого поведения и сопряженных функций через 15 суток после введения ¡З-эндорфина при разрушении аркуатной области гипоталамуса (Л1 ± ш; р< 0,001)

Фон (10 дней) После разруше- [з-эндорфин

Показатель 2ai 1 2а,, 2ас

ния (2мкг; (5мкг) (25мкг)

Количество 8,1 ±0,68

пищи, г 9,7 + 0,33 7.1 ± 0,42 10,2 + 0,80 7,2+0,78

Количество 8.2 ±0,69 7.8±0.74 7,0+ 0.81

воды, мл 9,8 + 0.64 10,0 ±0,73

Величина

диуреза, мл 7.7 ±0,24 5,5 ±0.71 4.3± 1,0 7.1+0,49 4.8 ±0,67

Масса

тела, г 230,0+3,79 199 5 + 6,87 216,9+10,59 231,9 + 5,75 188,4 ±8.38

Температура, 38,8 + 0,ОТ

39,1+0,06 39,4+ 0.12 39,3 + 0,17 40.5 + 0,07

ведение и сопряженные функции полностью не восстанавливаются. Однако по мере увеличения доз (с 2 до 5 мкг) они стабилизируются. У крыс групп 264 и 2б6 практически однонап-равленно снижается пищедобывательная и питьевая активность, а у группы 265 — на фоне подавления комфортного 24

поведения и питьевой активности значительно повышается пН-

щедобывательная активность (табл. 14).

Таблица 14

Изменение количества (в %) реализаций пищевого и сопряженных форм позедения через 15 суток после введения р -эндорфина при разрушении аркуатной области гипоталамуса

Пищедобывательная активность ! | 19,8

Питьевая активность | -(■ 39,0

Комфортное поведение | ^ 46,6

Уровень бодрствования ! I 14,7

Ориентировочно-исследователь- {

ское поведение I 144,4

I 13,5 I 19,4 ! 33,1 * 6,2

t 25,0

I 39 3 I 37,5 I 15,7 I 8.4

! 42,9

Полученные результаты свидетельствуют о способности р-ЛПТ и р-эндорфина компенсировать ряд функций, утраченных при разрушении отдельных структур гипоталамуса, возможности их участия в механизмах восстановления нарушенных функций.

ОБСУЖДЕН И Е

Академик П. К. Анохин еще в 1935 писал: «...так, как с точки зрения классического учения о нервных центрах и их локализации, надо допустить, что каждый центр, участвующий в сложном поведении, несет вполне определенную и нигде не повторяющуюся функцию, то следовало бы ожидать что удаление того или иного центра должно было бы привести к некомпенсирующепся потере. На самом деле в опытах с устранением, восстановлением и воспроизведением навыков получается как раз обратное».

Как показали наши эксперименты, разрушение путем электрокоагуляции структур гипоталамуса, в частности латеральной и аркуатной, приводит к формированию центрально-периферических гипоталамических синдромов (РЛГ и РАГ), течение которых плохо прогнозируется, а успех их компенсации в организме не имеет достаточных гарантий. Указанные синдромы включают в себя элементы как подавления («ядро» синдрома), так и усиления («паттерн» компенсации синдрома) отдельных функций.

Обнаружено, в частности, что разрушение этих областей сопровождается резким снижением массы тела эксперимен-

тальных животных, уменьшением количества потребляемой пищи и величины диуреза с сопутствующим повышением объема потребляемой воды. При этом на фоне подавления пищедобывательной и ориентировочно-исследовательской деятельности активизируются комфортное поведение, питьевая активность животных, возрастает уровень бодрствования.

Морфологический анализ показал, что эти общие черты в динамике регистрируемых показателей обнаруживаются в основном у крыс, у которых кончики электродов локализованы в области центрального полюса исследуемых структур гипоталамуса.

Известно, что экспериментальное повреждение гипотала-мических структур не гарантирует специфического выключения одной из изучаемых функций, несмотря на четко ограниченные области поражения того или иного участка (Р. Хайнд, 1975; Д. Дьюсбери, 1981; X. Хекхаузен, 1986). В свою очередь, попытки моделирования гипоталамических синдромов посредством создания в специфических центрах гипоталамуса хронических очагов возбуждения также приводили не только к актуализации изучаемых форм поведения, но и появлению поведенческих актов другой биологической модальности (Г. Н. Крыжановский, А. В. Котов, О, А. Кулагина, С. М. Тол-пыго, к. в. Судаков, 1977; С. М. Толпыго, 1984).

Еще из ранних работ П. К. Анохина следует, что компенсаторные процессы в организме в экстремальных условиях, как и процессы в рамках физиологической нормы, вписаны в пространственно-временной континуум внешней среды н направлены, в конечном итоге, на достижение животными любой ценой конечных приспособительных результатов деятельности.

По-видимому, в наших опытах компенсаторные процессы при синдромах разрушения указанных структур гипоталамуса связаны с временным усилением отдельных функций, в частности с повышением уровня бодрствования, дополнительной активацией комфортного и питьевого поведения, представляющих собой своеобразный «паттерн» компенсации в организме.

Известно, что усиление электрической, а также хемости-муляции латерального гипоталамуса сопровождается появлением поведенческих актов, внешне не имеющих отношения к пищедобывательной деятельности — питьевых, комфортных, ориентировочно-исследовательских, а также сна и дремоты {Р. Хайнд, 1975; С. М. Толпыго, 1984). Установлено, что в 26

экстремальных условиях эти формы поведения могут играть

приспособительную, компенсаторную роль (X. Хекхаузен, ¿986; А. В. Котов, 1987; BIndra D.", 1961; Brady J., 1969).

Существуют различные точки зрения на природу таких форм поведенческой активности. Например, считают, что комфортное поведение обеспечивает «сброс избытка мотивацион-uoft энергии» животного в конфликтной ситуации, при объективной невозможности удовлетворить тс или иные биологические потребности (Р. Хайнд, 1975; Д. Дьюсбери, 1981; Miller N., Stevenson S., 1936), питьевое поседение может иметь характер смещенной активности ,а повышение урозня бодрствования, как нам представляется, является необходимым условием для успешной реализации компенсаторных процессов с помощью остальных перечисленных форм поведения.

Предлагаемый нами «паттерн» компенсации синдромов РЛГ и РАГ, несомненно, обеспечивается соответствующими химическими соединениями эндогенного происхождения.

Высокое содержание p-эндорфина и сто более еысокомо-дечудярного предшественника (3-ЛПТ в гипоталамусе, а так-л-;с по ;чс!'КП;'гая их полифу н кц пол ал ыюсть (И. П. Ашмарип, !Lev:не A. S. et al., 1986), несомненно, могут играть су-:->:.:VBc«'':y:o роль компенсации нарушенных функции гипоталамус:-!.

Нами еокавпно. что внутрнмозговое введение ¡3-ЛПТ и Алндерфлла в различных дозах (2,5—3 и 25 мкг) по-разному ••тигч на ¡еленле синдрома п «паттерн» компенсации син-лромов РЛГ >.i РЛГ. чылывает цепь компенсаторных реакции, ¡¡чтененш'оегь проявления которых зависит как от степени поврежденности структуры гипоталамуса, так и от вводимого вещества.

Мл полученных данш.тх следует, что если внутрижелудоч-ковые микроинъекции р-ЛПТ в низких дозах у животных с синдромом РЛГ способствуют начальным процессам восстановления нарушенных функции, то в условиях синдрома РАГ введение этого веществ." г* низких дозах отягощает отдельные проявления указанного синдрома РАГ.

Так, у крыс с РАГ этой группы несколько усиливается подавленно вшцедобывзтель: ого поведения и питьевой актив-нос ги параллельно со снижением объемов потребляемых воды и пищи. Они чаще впадают в спонтанно возникающие сон и дремоту. Несколько снижается количество комфортных поведенческих актов, но ориентировочно-исследовательская активность, ранее почти не проявляющаяся, резко усиливается. Из вегетативных показателей следует отметить тенденцию

возвращения к норме значений массы и температуры тела, а также продолжающееся снижение величины диуреза.

В отличие от своего предшественника р-эндорфин в низких дозах имеет другой эффект. Наблюдается тенденция к улучшению практически всех вегетативных показателей, в то время как «паттерн» компенсации синдрома РЛГ включает в себя лишь комфортное поведение, которое усиливается; остальные формы поведения подавлены.

Обращает на себя внимание динамика изменения различных физиологических показателей по мере увеличения доз р-ЛПТ. Так, под влиянием 5 мкг (средние дозы) этого опиои-да полностью восстанавливаются значения практически всех вегетативных показателей (массы тела, величины диуреза, ректальной температуры), наблюдается даже некоторое превышение их по сравнению с фоновыми. Объем потребляемых пищи и воды также достигает нормы.

Следовательно, повышение содержания внутримозгового ¡3-ЛПТ компенсирует дефицит не только «пейсмекерной» пищевой мотивациогенной функции, но и сопряженных функций латерального гипоталамуса, вызванный его разрушением. Восстановление значений вегетативных показателей, а также объемов потребляемых пищи и воды сопровождается очень существенной активацией пищедобывательной, ориентировочно-исследовательской деятельности, а также вновь увеличением питьевой активности. При этом комфортное поведение по сравнению с поведением контрольных животных впервые подавляется, и менее оно интенсивно, чем фоновое.

Усиление указанной деятельности, как мы отметили, имеет определенный приспособительный смысл и подчиняется логике системных процессов, направленных на достижение любой ценой адаптивных результатов действия в экстремальных условиях.

После микроинъекции р-эндорфина в средних дозах при синдроме РЛГ в течение всего периода наблюдений масса тела близка к фоновым значениям, величина диуреза продолжает снижаться, обнаружена также тенденция к дальнейшему повышению ректальной температуры. Обнаруживается тенденция к восстановлению пищедобывательной деятельности, дальнейшему подавлению ориентировочно-исследовательской, питьевой активности и уровня бодрствования. Интенсивность комфортного поведения несколько ниже фоновой.

В условиях синдрома РАГ введение р-ЛПТ в средних дозах вызывает значительное улучшение пищевого поведения и возрастание величин ряда сопряженных вегетативных пока-28

зателей. Резко усиливается пищедобывательная и питьевая

активность, увеличивается объем потребляемой пищи и воды. Не только компенсируются нарушенные функции, составляющие «ядро» синдрома, но наблюдается их гиперкомпенсация.

Наконец, внутрпжелудочковые инъекции р-ЛГ1Т и р-эн-дорфина в высоких дозах отягощают течение синдрома РЛГ и приводят к полной его декомпенсации, завершающейся гибелью животного в разные сроки наблюдения. Характерно, что такая декомпенсация протекает на фоне резкого снижения значений всех регистрируемых показателей и нарастающих проявлений кататошш (навязчивых стереотипных движений, регидиости, потягивания и др.).

Это полностью согласуется с мнением ряда исследователей о возможной роли р-ЛПТ в генезе психических заболеваний, а также о токсическом его действии в высоких дозах при экзогенном введении (Zadina J. Е. et al., 1986; Oison G. A. et al., 1986).

Выявлено, что, если y животных с синдромом РЛГ

р-ЛПТ в высоких дозах вызывает полную его декомпенсацию, то у крыс с синдромом РАГ одновременно с ухудшением вегетативных показателей, входящих в «ядро» синдрома, сохраняются элементы его компенсации. [3-эндорфин в указанных дозах вызывает снижение значений вегетативных показателем"!: масса тела продолжает падать, величина диуреза увеличивается, обнаруживается тенденция к повышению ректальной температуры. Пищедобывательная активность снижается до уровня, более низкого, чем при синдроме РЛГ, в то время как объем потребляемой пищи обнаруживает тенденцию к повышению, что характерно и для питьевой активности и объема потребляемой воды. Чаще, чем в норме, возникают сон и дремота при высоком уровне ориентировочно-исследовательской деятельности и относительно высокой интенсивности комфортного поведения.

Как известно, р-ЛПТ будучи классическим представителем опиоидных нейропептидов, отличается своими физиологическими характеристиками от р-эндорфипа, который является производным р-ЛПТ и по некоторым показателям оказывает специфическое, присущее только ему, действие на поведение животных (К- В. Судаков, 1988; Levine A. S. et al., 1986).

Полученные данные позволяют охарактеризовать действие исследуемых пептидов:

1) в отличие от р-ЛПТ p-эндорфин способствует частичному восстановлению вегетативных показателей (массы тела, ректальной температуры, но не величины диуреза);

2) «цена» частичной компенсации синдрома РЛГ с помощью р-эндорфина чрезвычайно низка, а «паттерн» компенсации включает в себя лишь возрастание интенсивности комфортного и частично—пищедобывательного поведения; остальные показатели поведения остаются ниже фоновых значений, т. е. не восстанавливаются;

3) введение р-ЛПТ и р-эндорфина в высоких дозах с целью компенсации синдрома РЛГ не только отягощает его течение, но и, по-видимому, приводит к формированию новых синдромов, имеющих свои собственные динамические характеристики.

Как мы уже отмечали, латеральная область гипоталамуса рассматривается как структура, содержащая рецепторные нейроны, чувствительные к изменению содержания опиоид-ных пептидов и их более высокомолекулярного предшественника р-ЛПТ (Ф. Е. Блюм, Дж. Россье и др., 1981). В свою очередь, аркуатную область относят к подкорковым структурам мозга с четко обозначенными р-ЛПТ синтезирующими или концентрирующими функциями (Г. В. Костерлиц, Д. Хьюс, 1981).

С помощью электро- и хемостимуляцни мозга получено огромное количество данных относительно физиологической роли латерального гипоталамуса в формировании пищевого и сопряженных с ним форм поведения, однако в имеющейся литературе практически отсутствуют сведения о функциях его аркуатной области.

Из полученных данных следует, что разрушение аркуатной области гипоталамуса также сопровождается изменением значений показателей, характерным и для синдрома РЛГ, отличаясь интенсивностью, но не направленностью. Наблюдается более выраженное, чем при синдроме РЛГ, подавление пн-щедобывательнон деятельности. Можно констатировать, что разрушение р-ЛПТ синтезирующей структуры отражается прежде всего на пищевой мотивации, а не на сопряженных с нею функциях, в регуляции которых играет инициативную роль латеральный гипоталамус. Кроме того, обращает на себя внимание меньшая по сравнению с синдромом РЛГ выраженность компонентов «паттерна» компенсации синдрома РАГ.

На современном этапе развития нейробиологии и нейрофизиологии при изучении функций мозга все большее распространение получают методы создания искусственного дефицита эндогенных пептидных соединений в организме для выяв-

ления их физиологической роли. Вместе с тем не потеряли значения и методы функционального выключения внутрпмоз-говых структур, осуществляющих как синтез эндогенных пептидных соединений, так н их рецепцию в процессе осуществления иптегративных функций мозга.

Разрушая латеральный гипоталамус, мы попытались фактически ответить на вопрос, как с помощью экзогенно введенных р-ЛПТ и р-эндорфнна организм восстанавливает нарушенные функции «пейсмекера» пищевого мотивационно-го возбуждения и сопряженных функций. Иными словами, как с помощью этих химических соединений «закрывается» морфологическая «ниша», сформировавшаяся в мозге при разрушении латерального гипоталамуса.

В опытах с экспериментальным повреждением аркуатной области в основном пытались выяснить, как с помощью экзогенных (3-ЛПТ и р-эндорфина мозг восстанавливает утраченную способность к формированию пищевого мотнвацнонного возбуждения и сопряженных функций при дефиците эндогенного р-ЛП'Г. Другими словами, как с помощью этих веп.е^тв «::акрывя?тся» химическая «ниша», возникшая за счет выключения р-ЛПТ — синтезирующей функции пои разрушении а рк у а т н о 11 области гипоталамуса?

Идея «химической» компенсации нарушенных функций мог.га при впутрпмозговых вмешательствах была высказана 13. Г. Зпловым н Л. В. Котоиым (1983), а участия олигопеп-тндов при химической блокаде синтеза белков в мозге — С. К. Судаковым (1988). По-видимому разрушение структур гипоталамуса в нашем эксперименте привело к нарушению синтеза эндогенных р-ЛПТ и р-эндорфина при наличии спе-цифн"ескн\ опиатных рецепторов и других структурах мозга и организма в целом, которые в случае их экзогенного введения достаточны для реализации основных адаптивных функций (ОЬоп й. А. е1 а1„ 1985; АепаК Ь. И. е1: а1., 1986), в том числе и компенсаторных.

Анализируя полученные результаты мы опирались на представления ряда авторов (И. П. Ашмарнн, 1988; С. К. Судаков, 1988) об иптегративных, яотивациогениых и подкрепляющих функциях эндогенных пептидов. Изменение ряда поведенческих функций, обнаруженных нами при внутри-желудочковых инъекциях пептидов, также подтверждает эту точку зрения.

В частности, мотивациогенная роль этих соединений в нашей работе проявляется в активации пищедобывательного

и питьевого поведения, а интегрирующая — в повышении уровня бодрствования в условиях синдрома РЛГ и РАГ. Интегрирующая роль пептидных соединений проявляется не только в восстановлении способности мозга к формированию полноценной пищевой мотивации, но и в активации ориентировочно-исследовательской деятельности.

Как следует из наших данных, ориентировочно-нсследо-вательская активность повышена практически у животных всех групп при синдроме РАГ и последующем введении (3-ЛПТ и р-эндорфина во всех взятых дозах. При этом ее участие в «паттерне» компенсации не гарантирует успех компенсаторных процессов, а совпадает с наличествующей декомпенсацией синдрома РАГ либо с тенденцией к его компенсации.

В свою очередь, при синдроме РЛГ орнентировочно-ис-следовательская активность усиливается лишь при введении р-ЛПТ, но не р-зидорфина, да и то в тех случаях, когда отмечается лишь тенденция к компенсации синдрома.

Сходный эффект характерен и для р-эндорфина, который при .синдроме РАГ, хотя и не обеспечивает компенсации, но способен активировать ориентировочно-исследовательскую деятельность. В свою очередь, в условиях синдрома РЛГ р-эн-дорфин не обладает такой способностью, по-видимому вследствие дефицита специфических рецепторов, чувствительных к нему, возникших как следствие разрушения латерального гипоталамуса.

Все это свидетельствует о повышении интегрирующих функций мозга при введении р-ЛПТ при разрушении как латеральной, так и аркуатной областей, т. е. при «заполнении» с помощью р-ЛПТ морфологических и химических «ниш», сформировавшихся за счет внутримозгового вмешательства. В качестве таких «ниш» можно представить клеточные рецепторы, лишенные синаптнчески выделяемых опиатных пептидов.

Сопряженный характер изменения функций при синдромах РАГ и РЛГ, а также под воздействием пептидов свидетельствует, по-видимому, об иерархическом характере взаимоотношений между этими функциями. Ставшая классической известная схема Г. Моруцци (1969) отражает, как известно, зависимость между уровнем активации мозга и формами инстинктивного поведения. Как показал автор, искусственное повышение уровня бодрствования животных сопровождается последовательной и поочередной манифестацией про-

бужденил пищевого, питьевого, полового, комфортного и агрессивно-оборонительного поведения. Кроме того, получены аргументированные доказательства того, что мотипациониые процессы, лежащие в основе указанных форм поведения в экстремальных условиях, проявляют способность к трансформации своей исходной биологической модальности (А. В. Котов, 1987). Все это позволяет говорить о сложном характере нейродннамических взаимоотношений между различными формами поведения не только на межснстемном уровне, но и в рамках отдельных функциональных систем, т. е. на внутрисистемном уровне.

В свою очередь, в нашем эксперименте часто встречается подавление пищевого, питьевого и других видов поведения, сопровождающееся активацией комфортного поведения, что указывает на возможно подкрепляющую роль этих пептидов при синдромах РЛГ и РАГ.

Полученные данные прямо указывают на то, что в сложных процессах реинтеграции функций при синдромах РЛГ и РАГ органп м использует триаду — повышенное бодрствование, интенсификацию питьевого и комфортного поведения г, качестве «паттерна» компенсации. Однако усноч тукоЛ компенсации в наши:; опытах не нсег.м гарантирован поскольку част,, животных гибла в разные сроки после разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса, но-шинмому вследствие недостаточности это» триады, составляющей естественный '¡паттерн» компенсации. Как слсдусг из наших дишм-л:, в рамках восстановительных процессов [5-ЛПТ я ft-эндорфин, особенно первый, могут «подключать» н те формы поведения (например: пищевое поведение, ориентировочно-исследовательскую деятельность и др.), которые не входили рапсе в упомянутый «паттерн».

Следовательно, этим веществам при синдромах РЛГ и РАГ принадлежат, несомненно, смешанные мотивацногенные, интегрирующие и подкрепляющие функции. Такая «неспеци-фпчго.ть- \капанных пептидов обмапчпьа, поскольку, как нвс-твуст из наших ;апных р-ЛПТ и ¡5-эндорфнн в различных дозах по-разному и избирательно включает своп потенциал в процессы компенсации, направленные в конечном итоге на достижение конечного приспособительного результата деятельности, в данном случае — выживания.

В целом полученные данные свидетельствуют о принципиальной возможности возмещения дефицита функций, утраченных при разрушении структур гипоталамуса, посредством избирательного включения эндогенной опиатной системы.

Использованные нами р-ЛПТ и р-эндорфин в различных дозах позволили выявить различные варианты их участия как в процессах компенсации, так и де- и гиперкомпенсации. Из наших результатов также следует, что два опиатных пептида — р-ЛПТ и (3-эндорфин — включаются в эти процессы, проявляя избирательно свои мотивацногенные подкрепляющие и интегрирующие свойства.

ВЫВОДЫ

1. Разрушение латеральной и аркуатной областей гипоталамуса сопровождается формированием центрально-периферических гкпоталамическнх синдромов, характеризующихся специфическими изменениями показателен пищевой и сопряженных функций.

2. Изменения показателей, характеризующие синдромы разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса, в основном однонаправлены, отличаются различной степенью выраженности и свидетельствуют об одновременном подавлении пищедобывательной активности, ориентировочно-исследовательской деятельности, объема потребляемых пищи и воды, массы тела, величины диуреза и интенсификации питьевой активности, комфортного поведения, бодрствования.

3. (3-липотропин и р-эндорфин избирательно вовлекаются в механизмы регуляции показателей вегетативных функций (масса и температура тела, диурез) и вызывают при синдромах разрушения латеральной и аркуатной областей гипоталамуса дозозависимые де, гипер- и компенсацию их нарушений.

4. Компенсация и гиперкомпенсация нарушенных вегетативных функций наблюдаются как следствие вкутрижелудоч-ковых микроннъекцнй р-липотрошша и р-зндорфина, в низких и средних дозах сопровождаясь активацией основных форм поведения (ориентировочно-исследовательского, пищевого, питьевого) за исключением комфортного, которое подавляется.

5. Декомпенсация вегетативных функций развивается в результате микроннъекцнй р-липотропина и ¡5-эндорфина в высоких дозах и сопровождается отрицательной динамикой основных поведенческих показателей за исключением комфортного поведения, которое активируется; декомпенсация вегетативных функций превышает адаптивные возможности организма и имеет необратимый характер.

6. р-липотропин и р-эндорфин по-разному участвуют в компенсации дефицита мотивациогенной функции латераль-

ной области гипоталамуса, вызванного разрушением: р-липо-

тропнн способствует допонш гелъиому и после~оиател ьп-щу повышению уровней бодрствовпнш:. ориептировлчио-иеследо-вательского, комфортного, питьевого, а затем и пищевого поведения, р-эпдорфпн — лишь \ роппл бодрствования, комфортного и пищевого поведения.

7. р-лппотрошш и р-э.иорфин б ра:;л•¡чнон степени участвуют в компенсации дефицита центральной Гдлппотпоипи-спнтезирующей функции аркуатной области гипоталамуса, вызванной разрушением: В-липотропин обеспечивает допол-"т'^ельную активацию > ровня иоо.р<-твенаиия, комфортного, ориентировочно-исследовательского, питьевого и пищевого поведения, р-эндорфпн — уровня бодрствования, ориентировочно-исследовательского, комфортного, пищевого, но не питьевого поведения.

8. Избирательное активирующее влияние р-липотропина и р-эндорфина на отдельные формы поведения свидетельствует о смешанных, в различной степени выраженных мотива-циогенных, интегрирующей и подкрепляющей функциях этих ист идее, цо-ралпому проявляющиеся в мехгтемах компенсации нарушений, еда-аанлыл разрушением латеральной и аркееуиоь областей гипоталамуса.

9. При компенсации нарушим'» фушшчи латеральной области Гипогалс-му^а В-ладогроппд проявляет в равной степени выраженные лютилациогоншле. пигегрнр;,алдас а подкрепляющие свойства, для р-эндорфина характерно преобладание только мотпвацлогешюн п подкрепляющей активности.

10. При компенсации нарушения функции аркуатио;: области гипоталамуса р-липотропину и р-эндорфину принадлежат смешанные, г, равной степени пыражегшые мэтшшцнэ-еелпые, нчгогрпрукпчно и подкрепляющие свойства.

11. ДЦшшациогенные, интегрирующие и подкрепляющие функции р-липотропина и р-эндорфина избирательно реализуются в процессах компенсации функций гипоталамуса, подчиняясь системным принципам реинтеграции физиологических функций в рамках цел >го организма.

Приношу мою искреннюю признательность и благодарность научному консультанту диссертации доктору медицинских наук, профессору А. В. Котову за постоянную помощь в ходе выполнения данной работы.

Список работ, опубликованных по теме диссертации

1. Роль р-липотропина и p-эндорфина в регуляции пище-добывательной активности крыс при разрушении ядер гипоталамусам/Тезисы 4-го выездного заседания научного совета ио планированию и координации молекулярно-биологиче-ских исследований в области медицины при президиуме АМН СССР, научного совета АН и АМН СССР по физиологии человека н президиума СО АМН СССР. Механизмы повреждения и восстановления целостного мозга.—Иркутск.—1987. — С. 51—52 (совм. с А. В. Котовым, В. С. Варлаковым).

2. p-липотропин и ¡3-эндорфин, как факторы компенсации нарушенных функций при разрушении ядер гипоталамуса.— //Тезисы XV .съезда Всесоюзн. физнол. общества им. И. П. Павлова. — Кишинев. — 1987. — 2. — С. 350 (совм. с

A. В. Котовым, В. С. Варлаковым).

3. The rôle of B-Iipotropin and Ë-endorphin restoration oi disiurbed organism iunctions after distruction of hypothala-mlc structures. //Abstracts soth anniversary symposium of the Nobel prise of Albert Szent Qyorgvi devoted to peptlde re-serrch. — Hungari, 1987. — p. 42, (совм. с A. В. Котовым,

B. С. Варлаковым).

4. Методическая разработка для студентов медицинских институтов к лекционным занятиям «Голод и жажда, физиологические механизмы». — Баку. — 1988. — 88 с.

5. Методические рекомендации для студентов медицинских институтов к лабораторным занятиям по нормальной физиологии «Физиология системы пищеварения и внутренней секреции». Баку. — 1988. — 28 с. (совм. с Р. М. Меликовым)

6. р-липотропин и p-эндорфин в регуляции пищевой и питьевой мотивации в условиях разрушения ядер гипотала-муса.//Сб. научных трудов АН СССР и Научного центра биологических исследований Института биологической физики. Физиологически активные пептиды. — Пущино. — 1988. —

C. 144—148 (совм. с В. С, Варлаковым, А. В. Котовым).

7. Эффекты действия нейропептидов на центральные механизмы пищевой и питьевой мотивации после разрушения 35

ядер гипоталамуса у крыс.//Тезисн Всесогози. симпоз. Физиология пептидов. — Ленинград. — 19S8. — С. 55—56.

Ь. р-эндорфнп в ,<пенсмекерних» механизмах формирования п реализации пищевой могпвацнн.'/Тезисы Л1гждуна-ро.шого симпозиума, посвящ. 90-лстшо со дня рожд. П. К. Анохина. itlHieiративная деятельность нейрона: Молекулярные основы. — Ялта. -- ¡988. — С. 122—123 (сойм. с А. В. Фигу-

рС'ИЫМ/.

9. Эффекты действия нейропептидов на центральные ii^.áímjübí цслениирапленного поведения у животных.//Тезисы Всеалози. ендшоизума. Регуляция сенсомоторных функций. — Винница. — 1989. — С. 54.

10. Участие пептидов в механизмах регуляции вегетативных функций после разрушения аркуатной области гипоталамуса.,// Тезисы VIII научной конф. ЦНИЛ Тбилисского ИУВ. Центральная регуляция вегетативных функций.—Тбилиси,—

1989, — С. 84—85.

11. Особенности влияния В-липотропина и ¡5-эндорфнна па пищевое и питьевое поседение крыс.,'/Тезисы Веесоюзн. конф. M cil рс)гу \ю р ал з >1 не м^ханнсмы pci\;¡:;LMUi внутренних органов и i истом. — Томск. — ! 9S9. — С. 64.

'2. До.з<;.,;зш1С!;мые ;,фф'.кгы .;< нствия р-ЛПТ п р-эпдор-фнна на центральные механизмы пищевой мотивации после разрушении ла;ералы:ои облаон гипоталамуса у крыс./'/Тезисы. 5-го выездного заседания экспертного совета по молекулярной био..о. пп п медицинской ииогемюлопш АМН СССР, научного совета АН и АЛШ СССР по физиологии человека и президиума СО АМН СССР. Восстановительная •л-, «родоп::;. — Иркутск. — 1990. - С. 127—128.

13. Эффекты действия нейропептидов в процессах компенсации нарушенных функций после разрушения аркуатной области пшоталамуса//Докл. АН Азербайджанской ССР. —

1990. -- К'). — Л» 5. — С. 41--47.

1'. р-лпиотроппп и ('.-емдорфин при гшштала.мическом синдроме.,/,ТТатол. фнзиол. и ысспср. терапии. — 1990. — № 5. — С. 14—17.

15. Дозозависнмые эффекты действия р-липотропина на центральные механизмы компенсации синдромов разрушения латеральной области гипоталамуса.//Азерб. мед. жури. — 1990. — № 1. — С. 21— 24.

16. Гипоталамо-гииофизарная система. Изд. ММЭ. — Москва. — 1990. — 2 (в печ.).

17. Мотивации. Изд. ММЭ. — Москва. — 1990. — 3. (в печ.).

РАЦИОНАЛИЗАТОРСКИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

1. Устройство для измерения диуреза при свободном поведении у крыс. Рацпредложение № 156, принятое БРИЗ Аз-госмединститута им. Н. Нариманова. — 1987 (соавт. А. А. Аскеров).

2. Устройство для измерения количества потребляемых пищи и воды при одновременной регистрации свободного поведения у экспериментальных животных. Рацпредложение № 169, принятое. БРИЗ Азгосмединститута им. Н. Нариманова. — 1987 (соавт. А. А. Аскеров).

ФГ 13731. Подп. к печ. 3. VII. 90 г. Заказ 783. Тираж 150. Тип. АзИНЕФТЕХИМа им. М. Азизбекова. Баку—ГСП, пр. Ленина, 20.