Автореферат и диссертация по медицине (14.00.18) на тему:Посттравматическое стрессовое расстройство у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС в отдаленном периоде: клиника, патоморфоз, вопросы медико-социальной экспертизы
- Ученая степень
- кандидата медицинских наук
- ВАК РФ
- 14.00.18
Введение диссертации по теме "Психиатрия", Степанов, Алексей Львович, автореферат
С каждым годом в мире возрастает число стихийных бедствий, естественных и антропогенных катастроф, аварий, военных конфликтов, которые характеризуются сверхэкстремальным воздействием на психическую сферу человека и вызывают ряд психических расстройств, среди которых особую группу образуют посттравматическиессовые расстройства (ПТСР).
В ряду стрессовых событий особое место занимают антропогенные катастрофы и аварии, в том числе, с участием радиационного фактора. Самым известным событием масштаба катастрофы явилась авария на ЧАЭС, произошедшая 19 лет назад.
Изучению психической заболеваемости ликвидаторов последствий аварии и населения на загрязненных территориях посвящено большое количество исследований. Исследователи по разному объясняют причины высоких показателей заболеваемости: биологическими факторами (Ю.Г. Григорьев, 1986; JI.A. Крыжановская, 1994, 1995, 1996; В.П. Чехонин, 1996; А.П. Чуприков, 1992; Н.И. Лисяный, 1994, 1995 и др.), психогенными (В.В. Архипов, 1997; А.К. Гуськова, 1995; В.А. Книжников, 1992, 1993; Ю.А. Александровский, 1988, 1989, 1991; А.И. Нягу, 1990, 1991; В.П. Преварский, 1991; А.Е. Романенко, 1991; Ф.С. Торубаров, 1991; И.Н. Хомазюк, 1991; 3. Яворовски, 1999; О. Messerschmidt, 1989 и др.); и комплексным воздействием обеих групп факторов (В.Н. Краснов, 1993; A.M. Морозов, Л.А. Крыжановская, 1998; А.Е. Романенко, 1991; Г.М. Румянцева и соавт., 1998-2005; Н.В. Тарабрина, 1994-2005, Г.П. Киндрас и соавт., 1999; К.Н. Логановский, 1999).
Несмотря на наличие многочисленных исследований, посвященных психическим нарушениям, до сих пор остается недостаточно изученным вопрос о воздействии радиационной аварии как травматического/стрессового события (с особой структурой ) для индивидуума и особенности его влияния на клиническую картину психогенных расстройств, не ясно влияние клинических особенностей расстройства на социальное функционирование индивида. В то же время ПТСР является по существу единственным психическим заболеванием, возникновение которого можно связать с психологическим стрессом радиационной аварии. Это важно для проведения медико-социальной экспертизы и решения социальных проблем больных.
Значимость изучения феноменологии и клиники ПТСР в отдаленном периоде аварий и катастроф с участием радиационного фактора увеличивается, поскольку сохраняется вероятность их повторения и становится актуальной угроза ядерного терроризма.
Критерии и обобщенные клинические признаки ПТСР описаны в МКБ-10 и DSM-4-TR. Однако, не только сила/выраженность стрессора, но и различные по содержанию и структуре стрессовые события и социальная ситуация откладывают свой специфический отпечаток на клинику ПТСР, вызывая патоморфоз данных нарушений. Например, участники боевых действий более склонны к повторным переживаниям травматического события; жертвам насилия более свойственно избегать стимулов ассоциирующихся с травматическим событием; свидетели и участники ДТП, преимущественно, реагируют симптомами возрастающего возбуждения при напоминании о травматической ситуации и т.д. Очевидно, что для участников ликвидации аварии на ЧАЭС также характерны специфические особенности ПТСР, выявление которых позволит расширить представления о данном патологическом состоянии и его месте среди стрессзависимых форм реагирования.
Авария на ЧАЭС и ликвидация ее последствий явилась ситуацией, после которой был принят закон, определивший ущерб здоровью и социальные компенсации в случае признания связи болезни с факторами аварии. Подобный прецедент был создан в нашей стране впервые. Необходимость адекватного решения вопросов медико-социальной экспертизы о связи ПТСР со стрессовым событием определяет необходимость выявления диагностических критериев для принятия экспертных решений.
Актуален вопрос о выборе клинико-психопатологического инструментария для обследования пациентов.
Ликвидаторы с ПТСР являются и трудно выявляемой и социально малоприспособленной, резистентной к лечению и психологической реабилитации категорией пациентов. Случаи установления связи состояния с участием в ликвидации явились для пациентов наиболее действенной социальной реабилитацией.
Малоизученным является вопрос медикаментозного лечения ПТСР у УЛПА в отдаленном периоде.
Цель исследования:
Выделить диагностические критерии ПТСР у лиц пострадавших в результате ликвидации радиационной аварии и разработать на этой основе экспертные рекомендации и реабилитационные мероприятия.
Задачи исследования.
1. Изучить клинические особенности ПТСР в отдаленном периоде, развившиеся у ликвидаторов аварии на ЧАЭС.
2. Изучить динамику ПТСР у УЛПА в отдаленном периоде.
3. Сравнить клинико-психопатологические характеристики ПТСР у участников ликвидации аварии и участников военных действий.
4. Выделить диагностические критерии ПТСР у УЛПА, значимые для принятия экспертных решений.
5. Разработать принципы и методы реабилитации УЛПА больных ПТСР, возникшие при ликвидации последствий радиационной аварии.
Научная новизна работы
Изучены феноменологические и клинические особенности картины посттравматического стрессового расстройства у ликвидаторов аварии на ЧАЭС в отдаленном периоде катастрофы (спустя 17-19 лет). Установлена значимость информационного фактора в формировании ПТСР, который может быть столь же стрессогенным, как и чувственно воспринимаемая опасность. Проведено сравнительное клинико-психопатологическое исследование ПТСР при различных типах стрессового воздействия. Разработаны подходы для медико-социальной экспертной оценки посттравматического стрессового расстройства, а также подходы к его терапии и реабилитации.
Практическая значимость
• Выявленные клинико-психопатологические отличия посттравматического стрессового расстройства у УЛПА позволили разработать критерии к адекватной экспертной оценке расстройств, связанных со стрессом, что дало возможность улучшить оказание социально-реабилитационной помощи этой категории больных.
• Разработанные на основе проведенных исследований методики лечения и реабилитации были внедрены в практику учреждений, занимающихся лечением УЛПА, что позволило улучшить качество специализированной медицинской помощи УЛПА.
• Установлено, что больные с посттравматическим стрессовым расстройством в отдаленном периоде поставарийной ситуации нуждаются, прежде всего, в оказании медико-социальной помощи, а также длительной поддерживающей терапии.
Основные положения, выносимые на защиту.
• Происхождение и течение ПТСР у пострадавших в радиационной аварии связано с воздействием комплекса неблагоприятных биологических и психотравмирующих факторов, в том числе информационного, пролонгированных во времени, начиная с периода работ в зоне аварии и до настоящего времени.
• ПТСР у УЛПА в отдаленном периоде содержит все диагностические критерии данного типа расстройств, выделенные в классификации МКБ-10 и DSM-4-TR, однако большинство симптомов имеют отличительные особенности, связанные со структурой стрессового воздействия.
• В формировании ПТСР важную роль играют не только чувственно воспринимаемые психотравмирующие/стрессовые воздействия, но и информационный фактор, который поддерживает пролонгированное существование данного расстройства.
• Посттравматическое стрессовое расстройство диагностируется у ЛПА в отдаленном периоде поставарийной ситуации, характеризуется преобладанием симптоматики устойчивого «избегания» раздражителей, ассоциирующихся со стрессовым событием и блокированием общей способности к реагированию (намбингом), имеет этапное течение. Значимой особенностью является структура флэшбэк-эффектов. «Стержневыми» проявлениями болезни являются астеническая и вегетативная симптоматика.
Апробация работы.
Основные положения диссертации доложены на Всероссийской конференции
Боевой стресс и постстрессовая адаптация участников боевых действий (Псков,4-5.11.2003); ежегодной конференции «Тревожно-депрессивные расстройства у лиц опасных профессий» (11.11.2004, Москва); Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы клинической, социальной и военной психиатрии» (13-15.06.2005, Санкт
Петербург) и на заседании Проблемного Совета по социальной психиатрии,2005 г.
Публикации
Результаты диссертационного исследования изложены в 6 печатных работах.
Объем и структура диссертации
Диссертация изложена на 157 страницах машинописного текста и состоит из 5 глав, заключения и выводов, трех клинических примеров, указателя литературы, включающего в себя отечественных и зарубежных источников. Диссертация содержит приложение: карту исследования. Материалы диссертации иллюстрированы 58 таблицами.
Заключение диссертационного исследования на тему "Посттравматическое стрессовое расстройство у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС в отдаленном периоде: клиника, патоморфоз, вопросы медико-социальной экспертизы"
Выводы.
1. ПТСР, выявляемое среди УЛПА, относится к категории хронических. Распространенность этой болезненной формы среди УЛПА, страдающих психическими заболеваниями, не превышает 9 %.
2. ПТСР у ликвидаторов в отдаленном периоде соответствовало всем диагностическим критериям данного типа расстройств, выделенным в классификации МКБ-10 и DSM-4-TR, однако большинство симптомов имело специфические особенности, связанные с особой структурой стрессового воздействия.
3. Информация (особенно разноречивая) о радиационной аварии и ее последствиях является таким же стрессором, как и чувственно воспринимаемая угроза для жизни и здоровья и может быть причиной формирования ПТСР.
4. Феноменологические особенности хронического ПТСР у УЛПА характеризуются: преобладанием симптоматики устойчивого «избегания» раздражителей, ассоциирующихся со стрессовым событием; блокированием общей способности к эмоциональному и поведенческому реагированию (намбингом); астеническим ограничением контактов; развитием флэшбэк-эффектов в ответ на индифферентные стимулы, имеющие личностно значимый смысл, которые протекают в виде состояний дереализации с резким нарушением всей текущей деятельности пациентов и выраженными вегетативно-сосудистыми нарушениями.
5. На глубину ПТСР влияют следующие факторы: время участия в ликвидации аварии; длительность участия; добровольность или недобровольность; характер выполняемых работ; самооценка своего здоровья. Структура и приоритеты факторов риска меняются в зависимости от этапа развития аварии и поставарийного периода. Так наличие профессиональной подготовки как профилактики важно на аварийном этапе; на отдаленных этапах особенно важна оценка своего здоровья, чем она ниже, тем выраженнее ПТСР.
6. Хроническое ПТСР, вызванное «боевым стрессом» у профессионально подготовленных комбатантов, имеет клинико-психопатологические отличия (феноменологические) от хронического ПТСР, вызванного стрессом радиационной аварии: наличием острой реакции на стрессовое воздействие; более ранними сроками формирования клинической картины (2-6 мес); наличием «классических» флэшбэк-эффектов с нарушением сознания; значительной выраженностью чувственного компонента воспоминаний и снов о травматическом событии; более позитивной оценкой своего здоровья и перспектив на будущее; отсутствием блокировки общей способности к реагированию «намбинга»; в некоторых случаях - наличием чувства вины выжившего.
7. Важным, труднокорригируемым переживанием, входящим в структуру ПТСР, обусловленным стрессом аварии является убеждение 98 % обследованных УЛПА, что пребывание в зоне чернобыльской аварии является причиной всего последующего неблагополучия: соматических заболеваний, тяжелых условий жизни, отсутствие помощи государства.
8. Для эффективного воздействия на симптоматику хронического ПТСР у ликвидаторов целесообразно сочетать длительную индивидуальную психотерапию (дебрифинг, когнитивно-бихевиоральную, рациональную), а также социальное медиаторство с комбинированным и долгосрочным медикаментозным лечением антидепрессантами, малыми дозами нейролептиков, нейрометаболическими препаратами и другими.
9. Выделение дифференциально-диагностических критериев хронического течения ПТСР у ликвидаторов аварии на ЧАЭС позволило сформулировать критерии для медико-социальной экспертизы при решении вопросов связи его с факторами аварии, что позволило улучшить оказание социально-реабилитационной помощи этой категории больных.
Клинический пример, иллюстрирующий клинические особенности погруэюения».
Больной Р, 51 год обратшся с жалобами на постоянную тревогу, навязчивые мысли о тяжелом заболевании, бессонницу и тягостные сновидения, повышенное артериальное давление, состояние паники в определенных местах (когда видит трубы завода, в подвальных помещениях и метро), при виде поливальных машин.
Рос и развивался нормально. Успешно окончил 10 классов (две четверки в аттестате), а затем МИХТИ им. Менделеева. Офицер запаса. Женат с 1978 г. Имеет сына 1979 года рождения.
Пациент до 1986 г. работал зам. начальника ijexa завода. Вредностей по месту работы не имел. За медицинской помощью практически не обращался.
В 1988 году, как офицер запаса был призван в 26 бригаду химической защиты. Участвовал в ликвидации последствий аварии па ЧАЭС со 2 июля по 27 сентября. Официальная суммарная доза облучения 4,22 бэр. Выполнял обязанности помощника оперативного дежурного Особой зоны (территория ЧАЭС) с ненормированным режимом - суточные дежурства и работа в дневное время: выявление объектов повышенного радиационного фона, организация работ и непосредственное участие в дезактивации зданий и участков местности на ЧАЭС, г. Припять, объекте укрытия, контроль за захоронением радиоактивных конструкций и грунта, сжиганием деревянных сооружений. Был встревожен обстоятельствами призыва в РВК ( ожидал, что присвоят очередное звание , надеялся, что отстранят по состоянию здоровья или другим показаниям). До сих пор испытывает вину и досаду за то, что попал на ликвидацию. Через 3 недели после прибытия начал самостоятельно учитывать накопленную дозу и помощью индивидуального импортного дозиметра. Oifemui ее в 50-60 бэр. В начале пребывания в зоне ходил, «как стеклянный», боялся прикасаться к объектам, опасался есть и ежедневно стирал обмундирование с использованием спецсредств. Вскоре появились сухость, першение в горле, которые усиливались после сжигания загрязненных домов; зуд кожи выше окончания ботинок. Возникали головокружения, приступы слабости, холодного пота, терял сознание. Несколько раз «внезапно отказывали ноги» и не мог идти без посторонней помощи. Пропал сон. Постоянно испытывал ощущение внутреннего напряжения и чувство беспокойства, ожидал несчастья без конкретных поводов. Обстановка в зоне психологически травмировала: пустые улицы Чернобыля навевали «в голове вой», при виде необычно «гигантски выросшей крапивы, табличек - записок, оставленных хозяевами заброшенных домов, предупреждений по обочинам дорог, ощущал себя внутри фантастического фильма. Чтобы снять напряжение дважды напивался, но алкоголем злоупотреблять боялся. Постоянно был обеспокоен неподконтрольностью облучения — накопители были неисправны. Дозы не регистрировались. Через некоторое время «научился определять повышение фона по самочувствию»: слабости, головокружению, тошноте, а также по поведению крыс в соседней комнате. Их визг и грызню оценивал как связанные с повышением фона. После выездов на объекты самочувствие резко ухудшалось: «нервы постоянно напряжены. случались ссоры с сослуживцами, появилось чувство, что ты пропитан радионуклидами, особенно после того, как предупредили, что в организме увеличилось содержание каких-то «кюри».
После возвращения из зоны испытывал выраженное напряжение, стал конфликтен, появились головные боли, артериальная гипертензия до 180/10 мм рт. ст., головокружения, сердцебиения и перебои в работе сердца. Чтобы «снять напряжение и вывести радионуклиды» 2 месяца злоупотреблял алкоголем. Пить прекратил при резком ухудшении самочувствия. Стали нарастать физическая и умственная утомляемость, чаще менялось настроение, ухудшились умственные способности и память. Появились шум и звон в голове. Стал часто болеть. Избегал общения с другими ликвидаторами, так как разговоры о Чернобыле, сообщения в прессе усиливали тревогу и подавленность, «дурные мысли» и бессонницу. Появились ночные кошмары в виде «чернобыльских крыс», сопровождавшиеся паническим состоянием ощущением радиационной угрозы здоровью. Вид покрашенных заводских труб, похожих на трубу ЧАЭС, поливальные машины, поднимающие пыль, приводил к развитию флэш-бэков, симптомов с ощущением окружающего «как за стеклом», ирреальности, как в Чернобыле. Эта симптоматика сохраняется до настоящего времени.
Постепенно снизились профессиональные качества. Стал совершать ошибки на работе и конфликтовать; попал под сокращение. Официально не работает с 1994 г. Поступил в аспирантуру, но бросил через год. Работал в разных местах неофгщиально, но не удерживался более 1-2 мес. Освоение новых специальностей, в том числе рабочих, оказалось недоступным. Пытался работать в строительной бригаде, но быстро физически уставал. Периодически подолгу не может заснуть, пробу задается от тревожных сновидений и засыпает только под утро.
Обращался к врачам различных специальностей и был травмирован их «равнодушием», занимался самолечением. По совету жены обратился в психиатрическую больницу. Был дважды госпитализирован с диагнозом «Затяжное ипохондрическое неврозоподобное состояние, вследствие лучевого облучения с вегетативными дисфункциями» (гиифр F 45.2).Диагноз невролога: « Дисциркуляторная энцефалопатия сосудистого генеза». Психический статус. Выглядит подавленным. Держится напряженно. Постоянно теребит руки и крутит ключи, меняет положение ног. Часто тяжело вздыхает при разговоре, опускает взгляд, избегает контакта глазами. Выражены признаки вегетативной лабильности: конгестия и гипергидроз лица и кистей рук, которые усиливаются при разговоре о Чернобыле. Старается избегать этой темы, поскольку она вызывает «депрессию», сцены аварийных работ возникают в сознании. Крайне неприятно было заниматься оформлением своего чернобыльского статуса, поскольку в разных инстанциях возникали будоражащие вопросы. До сих пор не ездит определенными маршрутами, т.к. в этих местах возникали Чернобыльские наплывы. На вопросы отвечает ' после длинных пауз (например, про имя и дату рождения сына; вычисляет собственный возраст), с трудом подбирает слова (понятия), теряет цель высказывания, соскальзывает. В настоящее время нарастают раздражительность, вспыльчивость, непереносимость шума и мельканий — возникают вспышки ярости, сопровождаемые головной болью и потемнением в глазах. Предъявляет жалобы на «моментальную» утомляемость, «когда стирается содержание телефонного разговора, тогда вынужден перезванивать». Действует «как автомат со сбитой программой», проходит мимо своего этаэ/са, иногда оказывается в знакомом месте, но не знает, как там очутился. Не может читать книг. Часто теряет вещи, ключи и на обследовании не выпускает их из рук. Выявляет обилие внешних спонтанных приспособительных мнемотехнических приемов (записи, раскладывание по определенным кармашкам, специальные карточки на каждый день и т.п.), не приводягцих к компенсации расстройства. Личностный дефект вызывает раздражение и гнев, направленный на себя и окружающих. Психологическое обследование. Объем непосредственного воспроизведения дискретного вербального материала не превышает 5 элементов, пятикратное заучивание приводит к сужению объема и резкому снижению темпа. Воспроизведение при опосредованном запоминании не более 20%, частично только благодаря ассоциативным связям. При выполнении предъявленных проб на протяжении всего обследования психический темп резко снижен, способность к концентрации, распределению, переключению и поддержанию устойчивого объема внимания недостаточна. Отмечены нарушения динамики психической деятельности по типу «микропароксизмов» и грубой истощаемости. Восстановление хода деятельности требует опоры на постороннюю помощь, теряет цель. Мыишение изменено: конкретен, вязок, продуктивность снижена, не может составить адекватный план действия. Изменился почерк. Выявляются проективные признаки тревоги, депрессии, бегства от реальности с тенденцией к замкнутости, переживания интеллектуальной и социальной несостоятельности, выраженная эмоциональная лабильность с зависгшостыо от среды, конфликт между контролем и выражением эмоций, их дискоординагщя, избегание неприятной ситуации, самопрезрение, ощущение отсутствия будущего. К имеющимся нарушениям критичен частично.
Диагноз основной: Посттравматическое стрессовое расстройство (F43.1).
Обсуждение.
У больного, до Чернобыльской катастрофы не обнаруживавшего психических нарушений, через 2-3 недели работы на ликвидации аварии (1988г.) возникали признаки нарушения адаптации в виде тревожно-депрессивной реакции. Переэюивание самого события (аварии) было связано с ужасом и беспомощностью, что соответствует критерию А.
После возвращения домой у больного сформировались признаки ПТСР: навязчивые воспоминания, которые сопровоэюдаются вегетативной бурей (критерий В) и определили ограничения поведения больного — избегание ситуаций и информации, способной напомнить о катастрофе; крайняя раздражительность, сниэ/сение психической и физической работоспособности, также являлись признаками ПТСР (критерий Д). Симптомы посттравматического избегания были настолько сильно выражены, что долгие годы препятствовали оформлению больным своего чернобыльского статуса (критерий С). Однако одновременно начинали нарастать мнестические расстройства не характерные для ПТСР: лакунарные нарушения памяти, микропароксизмы, выявляемые при психологическом обследовании, эквиваленты амбулаторных автоматизмов с потерей направления движения и дереализациями. Эта симптоматика может соотноситься с коморбидньш заболеванием (F06.) сосудистого генеза.
Отличительной чертой ПТСР у данного пациента является длительность существования симптомов (не менее 15 лет). При небольшой клинической глубине расстройств и отсутствии типичных флэш-бэк -симптомов, они определяют его социальную адаптацию. Присоединение симптомов сосудистого расстройства усугубляет состояние пациента, но не стирает симптомов ПТСР, которые сосуществуют коморбидно. Прогностически в данном случае возможно о.жидать формирования в дальнейшем изменений личности после переживания катастрофы (F62.0).
Клинический пример симптоматики «погружения» и «гипервозбудимости» у ликвидатора аварии.
Больной Г, 1946г.р., участник ликвидации последствий аварии на ЧАЭС ( 1986 и 1988 г.- объект "Укрытие"), инвалид 3 гр. по общему заболеванию , наблюдается в Отделе профилактики психических расстройств и реабилитации пострадавших при техногенных авариях и катастрофах около 5 лет.
До участия в аварийных работах в связи с аварией на ЧАЭС за медицинской помощью практически не обращался, работал только вне контакта с ионизирующим излучением. Не курит, алкоголь не употребляет. Наследственность не отягощена. Успешно закончил институт, защитил диссертагщю. Некоторую впечатлительность, сенситивность компенсировал повышенной активностью, строил общественную карьеру, в течение ряда лет был председателем комиссии по атомной энергетике ЦК ВЛКСМ.
В июле 1986 г. был командирован в Брянскую область в местность с наибольшей плотностью загрязнения для работы с населением.( Красная гора, Зльгнка, Новозыбков, Гордеевка). Доза неизвестна. Постоянно интересовался радиационным фоном и уровнем излучения объектов в зоне, измерял его, убеждался, что он высок. Нарушился сон, постоянно " кожей ощущал некомфортное состояние", "как будто постоянно нахо дился по повышенным давлением". Пропал аппетит, развилась диарея, за 10 дней командировки потерял 5 кг веса. Когда "трещал" счетчик появлялась резкая слабость, потливость, сердцебиение, головокружения, "перехватывало дыхание", "сеточки в глазах" и огцущение "уплы-вания". Стал "прислушиваться" к состоянию здоровья. Симптоматика стала уменьшаться лишь через 1,5 месяца после возвращения из командировки и дополнительного санаторно-курортного лечения. В 1988 г. был командирован на объект "Укрытие", где ведущим фактором воздействия явилась вспышка и "химический взрыв" с последующим выбросом радиоактивных веществ в связи с использованием в строительных работах борной воды. При последующем расследовании инцидента работа заключалась во взятии проб внутриреакторного материала через пробуренные скважины в стене 4 блока, в подреакторной зоне - в помещениях бассейна борбатера, диагностике разрушенной внутренней части 4 блока путем фотографирования в условиях высоких полей гамма и бета излучений при значительном загрязнении воздушной среды продуктами деления. Суммарная доза внешнего облучения за 9 суток -10,2 бэра, выявлено повышенное внутреннее поступление радионуклидов. Субъективная оценка дозы оказалась вдвое меньше фиксированной. В этот период на 4-5 день появилась сухость и резь в глазах, першение в горле, металлический привкус во рту, чрезмерное напряжение, огцущение постоянной повышенной опасности ( "не взять в руки что-либо лишнее", "не выйти в малопосещаемую зону" и т.п.), сохранявшиеся как непосредственно в месте работ, так и проживания ( 4 блок,Припять, г. Чернобыль). Появилась повышенная потливость, приступы сердцебиений, нарушения восприятия и ориентации ("все вокруг начинает наклоняться и покачиваться"). Те эюе состояния провоцировались звуком треска счетчика радиоактивности, что закрепилось на многие последующие годы. В зоне развилась сонливость с отсутствием ночного сна, ожиданием плохого и чувством неподконтрольности событий ( "что-то снова взорвется ", "уровень радиации резко возрастет, а узнаешь об этом только утром "), который расширялся на другие сферы в виде страха заболеть, не справиться с работой, "дома в Москве произошло что-то плохое". С этого времени закрепилось непроизвольное периодического оживление "ярких картин, связанных с работой на 4 блоке: нужно заглянуть в шурф в боковой стенке 4 блока, а ноги мешают подойти к отверстию; я хочу заглянуть с верней отметки на разрушенные конструкции на дне, но не успеваю, так как в панике слишком быстро убираю голову за бетонную защиту; вид лиц испуганных солдат в респираторах". Несмотря на имевшуюся симптоматику, был жестко целенаправлен на качественное выполнение поставленной задачи. После командировки в связи с реорганизацией института перешел на работу в особо контролируемых опасных условиях деятельности: работы в "горячих камерах", установка исследовательских образцов в каналы реакторов, эксперименты в реакторной зоне АЭС и др. Доза внешнего облучения за 1989-2001.гг. составила 5,5 бэр. При заходе в близкое к реактору пространство, на рабочем месте, в командировках на АЭС часто возникали состояния, похожие на те, что были в чернобыльских командировках в 1986 и 1988 гг., иногда "накатывало" огцущение, что находится в Чернобыле. Появились опасения случайно набрести на заброшенный могильник на территории института, "нее тот" коридор на АЭС. Впоследствии присоединились страхи смерти, поэ/сара, темноты. Появились неприятные ощущения в пальцах рук, которые сигнализируют " о плохом состоянии организма". Наряду с этим стал отмечать снижение памяти на текущие события, имена, лица, стало трудно сосредоточиться, усилились головные боли, появился шум в ушах. Снизилась переносимость физических нагрузок, стал хуже справляться с основной работой. Нарасла утомляемость, появилась потребность в дополнительном отдыхе. Стали возникать "отключения", когда выпадали целые куски деятельности, не мог дать отчет, как оказался в том или ином месте. Нараслираздражительность, вспыльчивость, неустойчивость настроения. Легко развивались состояния растерянности, паники. Усилилась сенситивность, плаксивость. Тяжелой подавленностью реагирует на смерти друзей, особенно чернобыльцев. Участились внезапные ночные сердцебиения, от которых в страхе просыпался. Появилось ощущение конечности жизни. Мысли о серьезном заболевании становились постоянными. Наряду с этим прогрессивно ухудшилось соматическое здоровье: с
1989 г. появились подъемы АД, развилась гипертоническая болезнь, ишемическая болезнь сердца, участились симпато-адреналовые кризы. За помощью не обращался длительное время, так как опасался отстранения от работы.
В настоящем состоянии на первый план выходят изменения аффективной сферы, высокий уровень тревоги, нарушения мышления по органическому типу. Выраженные проявления посттравматического стрессового расстройств: фобии, навязчивые воспоминания, сновидения с тематикой аварии, флэшбэк-эффекты.
РЭГголовного мозга: левая сторона смешанный тип нарушения мозговой гемодинамики с преобладанием ангиоспазма и снижением кровенаполнения артериальных сосудов мозга. Правая сторонасмегианный тип нарушения мозговой гемодинамики с преобладанием ангиоспазма.
ЭЭГумеренно выраженные общемозговые изменения в виде дезорганизации корковой ритмики и снижение уровня БЭА. Признаки дисфункции диэнцефалъно-стволовых структур в виде перераспределения медленно волновой части спектра в передне-г^ентралъные отделы.
Психологическое исследование: при выполнении предъявленных проб выявляются выраженные нарушения способности к кот^ентрации, распределению, переключению, поддероюанию устойчивости, объема внимания и оперативной памяти вне зависимости от модальности предъявления и вида решаемых задач. Объем непосредственного воспроизведения дискретного вербального материала сужен, заучивание неэффективно, изби- . рательность воспроизведения затруднена. Выявляются затруднения в усвоении сложных логических инструкций, выработке умственного навыка. Продуктивность и надежность аналитико-синтетической мыслительной деятельности ослаблена, главным образом, за счет фрагментарного обобщения и сужения объема оперативной памяти. Отмечаются черты ригидности, стереотипии. Динамика психической деятельности характеризуется истощаемостью, наличием "микропароксизмов" на всех ее уровнях : от простой сенсо-моторной до поведения (опоздал на прием в знакомом месте, так как в какой-то момент "отключился", бродил по зданию, пытаясь восстановить 1{ель и последовательность действий). Эмоционально-личностный паттерн характеризуется выраженной лабильностью, дискоординацией, склонностью к подавляемым эксплозивным реа-циям отрицательной окраски в ответ на незначительную нагрузку, что сопровоэюдается выраженными вегетативными проявлениями. Фон настроения снижен, склонность к реакциям страха и паники, чувству вины за снижение своих возможностей, затруднению эффективных контактов со средой. Внутренняя картина имеющихся соматических расстройств включает облигатные чернобыльские интерпретации. Волевой контроль деятельности и поведения усилен, компенсация имеющихся отклонений недостаточная. Интрапсихический конфликт социально-одобряемых представлений о себе и низкой самооценки возможностей и состояния здоровья, отсутствие образа приемлемого будущего.
Д-3: Посттравматическое стрессовое расстройство F43.1 Эмоционально лабильное расстройство в связи с сосудистым заболеванием головного мозга F 06. Об
5.5. Заключение.
В результате проведенного обследования установлено что: С целью выполнения поставленной цели и задач из когорты 550 УЛПА с различными психическими нарушениями были отобраны 53 больных с клинической картиной хронического ПТСР, что составило 9,6%. Эти больные являлись основной группой обследованния.
Из контингента пациентов-комбатантов, наблюдавшихся в Центре психодиагностики и поликлинике УВД, были выбраны 30 пациентов с тем же расстройством, которые составили группу сравнения. Группа сравнения подбиралась по принципу полной противоположности перенесенного стресса, кроме того, было учтено, что комбатанты страдают наиболее типичными формами ПТСР, на которых было построено выделение данного расстройства (М.Горовиц,1979).
Все пациенты основной группы участвовали в ликвидационных работах на Чернобыльской АЭС в 1986-1988г.г.
Средний возраст пациентов составил 43,7± 4,5 года, что ниже среднего возраста ликвидаторов наблюдаемых в отделе, но на 9 лет выше среднего возраста группы сравнения (35,5 лет) что связано с невозможностью подбора идентичной по возрасту выборки (время с момента аварии 19 лет).
В наиболее сложный период 1986 года (с апреля по декабрь), когда воздействие факторов аварии было более выраженным, работали больше половины обследованных.
Добровольно принимали участие в ликвидационных работах примерно 72% обследованных, недобровольно 28 %.
Примерно равное число УЛПА работали на аварии более 1 месяца и до 1 месяца, что позволило сравнить величину субъективного дистресса обеих подгрупп. В последующие годы, больные, работавшие больше месяца, оказались в неблагоприятных социальных условиях. Их материальные компенсации меньше, чем у людей с короткими сроками пребывания.
Физическим трудом занимались 22% обследованных, 54 %-организацией работ и 24% другими видами работ.
От места и характера работ зависела накопленная доза радиации. Психологический дистресс тоже был различным для управленческого персонала и лиц физического труда. Условия труда непосредственно на станции и в 30 - километровой зоне также отличались по стрессогенности и радиационной опасности. 66 % обследованных работали непосредственно на станции.
Большинство пациентов 71,9% имели высшее образование. 43,7 % по роду своих профессиональных знаний имели отношения к радиационным проблемам. Последний параметр важен в оценке реакции на радиационную опасность, поскольку специалист может оценить риск более адекватно. Остальные пациенты не имели никакого отношения к радиационным проблемам.
Средняя накопленная официально зарегистрированная доза составила 10,1 ± 4,7 БЭР. Однако, у 18,9 % обследованных документы о дозовых нагрузках отсутствовали.
Оценка полученной дозы ионизирующего излучения (ИИ) самим индивидом далеко не всегда совпадает с реальностью. Сами обследованные в 77,4 % случаев оценивали дозу в 3 раза выше. Ни один из обследованных не оценил дозу ИИ ниже официальной. Этот разрыв между реальной дозой и оцениваемой является источником внутреннего конфликта и фактором, усугубляющим психические нарушения.
95 % обследованных полагали, что работа на ликвидации последствий аварии ухудшила их здоровье, 65 % считали, что их здоровье хуже, чем у большинства сверстников.
Все пациенты были осмотрены смежными специалистами: невропатологом, терапевтом, эндокринологом, окулистом. Соматические диагнозы были верифицированы в стационаре. В среднем на одного пациента-ликвидатора приходилось 6,6 ± 2,1 соматических заболеваний.
В группе сравнения время прошедшее после стрессового события составило примерно 5-6 лет.
Все пациенты комбатанты имели среднее специальное образование и соответствующую подготовку для участия в военных действиях.
Продолжительность нахождения в зоне боевых действий для большинства комбатантов составляла 6 месяцев. Количество командировок в зоны боевых действий в среднем составило 6.
Диагноз ПТСР был им установлен 4-5 лет назад, т.е. речь также шла о хроническом расстройстве.
Все пациенты группы сравнения прошли обследование у интернистов.
На одного пациента приходилось 1,2 ± 1,3 соматических заболеваний.
Исследование проводилось клинико-катамнестическим методом и методиками экспериментально-психологического исследования: структурированное клиническое интервью СКИД (SKID-PTSD for DSM-4-TR) шкала для клинической диагностики ПТСР (CAPS-1) шкала оценки влияния травматического события Горовица (IES-R) опросник выраженности психопатологической симптоматики (SCL-90-R) шкалы самооценки депрессии и тревоги Зунга.
Оценка клинической картины психических нарушений была проведена с помощью полуструктурированного интервью и по листу симптомов (symptom checklist SCL-90).
Выраженность симптоматики, определяемая общим баллом, была достоверно (р<0,05) выше у больных ликвидаторов аварии, несмотря на то, что с момента травматического события прошло значительно больше времени.
Клиническая картина психических нарушений в основной группе была полисимптоматической, что, по мнению ряда авторов: Г.М. Румянцева, 1998
В.Н. Краснов, 1993, Ю.А. Александровский, 1991 и других, является типичным для всех психических расстройств, выявленных у УЛПА. В основной группе превалировали вегетативные расстройства, когнитивные нарушения, астенические расстройства, диссомния.
В группе сравнения симптоматика была значительно менее полиморфной, в частности их характеризовали низкие показатели по шкалам когнитивных расстройств, истерии, сензитивности, навязчивых проявлений.
Низкий уровень когнитивных расстройств свидетельствует не только о профессиональном отборе сотрудников МВД, но и том, что эти расстройства не являются характерными для больных ПТСР - комбатантов.
Выраженность отдельных компонентов ПТСР была проведена с помощью специальных опросников.
Глубина и структура реакции на стресс была оценена с помощью шкалы Горовица.
Список использованной литературы по медицине, диссертация 2006 года, Степанов, Алексей Львович
1. Авария на Чернобыльской АЭС и ее последствия: информация, подготовленная для сове-щания экспертов МАГАТЭ (25-29 августа 1986, г. Вена): ГКАЭ СССР. М., 1986. С.1-2.
2. Александровский Ю.А. Психоневрологические расстройства при аварии на Чернобыльской АЭС // Мед. аспекты аварии на ЧАЭС. Киев, 1988. С.171-176.
3. Александровский Ю.А., Румянцева Г.М., Щукин Б.П. Состояние психической дезадаптации в экстремальных условиях по материалам аварии на ЧАЭС // Журн. невропатологии и психиатрии. 1989. №5. С. 111117.
4. Антонов В.П. Чернобыль : психосоциальные аспекты медицинских последствий // Вестн. АМН СССР. 1991. №11. С.49-50.
5. Артюхова М.Г. Депрессивные расстройства у ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС инвалидов по соматическим заболеваниям : Дис. . канд. мед. наук. М., 2000. 152с.
6. Архипов В.В. Динамика ПТСР и совершенствование реабилитации участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС: Дис. . канд. мед. наук. М., 1997. 410с.
7. Базыка Д.А., Чумак А.А. Отдаленные эффекты воздействия аварии на ЧАЭС в иммунной системе // Чернобыль и здоровье людей: Тез. докл. науч.-практ. конф. Киев, 1993. 4.1. С. 18.
8. Балицкий К.П., Шмалько Ю.П. Стресс и метастазирование злокачественных опухолей. Киев: Наукова Думка, 1987.
9. Бриллиант М.Д., Воробьев А.И., Гочин Е.Е. Отдаленные последствия действия малых доз ионизирующей радиации на человека // Терапевт, архив. 1987. №6. С.3-8.
10. Н.Бронский В.И., Толканец С.В., Ковлер М.А. Этиопатогенез энцефалопатии у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС'// Социальная и клиническая психиатрия. 1999. №1. С. 18-22.
11. Булдаков JI.A. Радиоактивные вещества и человек. М., 1990. 160с.
12. Бухановский А.О., Кутявин Ю.А., Литвак М.Е. Общая психопатология. Ростов н/Д, 1998. 416с.
13. Василевский В.Г., Бакалейник М.М., Савина О.Ф. Судебно-психиатрическая оценка ПТСР в уголовном процессе. Сборник Посттравматическое стрессовое расстройство. Под ред. Акад. РАМН Т.Б. Дмитриевой.- М.:ГНЦССП им. В.П. Сербского, 2005. 204 С.
14. Василенко И .Я. Вопросы клиники и патогенеза сочетанных радиационных поражений // Мед. радиология. 1984. №7. С.70-76.
15. Василенко И.Я. Малые дозы ионизирующей радиации // Мед. радиология. 1991. №1. С.48-51.
16. Вишневская В.П. Изменения психических процессов и состояний у лиц, подвергшихся радиационному воздействию // Российский психиатрический журнал. 2001. №3. С. 11-15.
17. Вишневская В.Ф. Изменение психического состояния людей, которые подверглись радиационному облучению // Чернобыльская катастрофа и мед.-психол. реабилитация пострадавших. Минск, 1992. С.97-98.
18. Вишневская В.Ф. Психологический статус лиц, подвергшихся радиационному воздействию // Чернобыльская катастрофа и мед.-психол. реабилитация пострадавших. Минск, 1993. С.50.
19. Воробьев Е.И., Степанов Р.П. Ионизирующие излучения и кровеносные сосуды. М., 1985. 293с.
20. Воробьев А.И., Домрачева Е.В. Дозы радиационных нагрузок и эпидемиологические исследования в Чернобыльском регионе // Терап. архив. 1994. Т.66. Вып 7. С.3-7.
21. Воробьев А.И., Шкловский-Корди Н.Е. 10 лет Чернобылю. Что делать? // Гематология и трансфузиология. 1996. №6. С.9-10.
22. Гайдук Ф.М. Принципы реабилитации лиц с психической дезадаптации в результате аварии на ЧАЭС // Чернобыльская катастрофа и мед.-психол. реабилитация пострадавших. Минск, 1992. С.64-66.
23. Гене Г.П. Противоопухолевая вакцина метод лечения рака молочной железы// Материалы Международного научного форума «Онкология на рубеже 21 века. Возможности и перспективы». М.1999.
24. Гераськин С.А. Концепция биологического действия малых доз ионизирующего излучения на клетки // Радиационная биология и радиоэкология. М., 1995. Т.35. Вып.5. С.571-572.
25. Головенко С.В. Диагностика, распространенность, методы терапии при психических нарушениях, вызванных воздействием «малых» доз радиации на организм человека: Дис. канд. мед. наук. М., 1994. 260с.
26. Григорьев А.Ю. Индивидуальная радиочувствительность. М., 1991. 80с.
27. Григорьев Ю.Г. Материалы к изучению реакций центральной нервной системы человека на ионизирующее излучение. М., 1958. 136с.
28. Гуськова А.К., Байсоголов Б.Д. Лучевая болезнь человека. М., 1971. 267с.
29. Гуськова А.К., Шакирова И.Н. Реакция нервной системы на повреждающее ионизирующее облучение : Обзор // Журн. невропатологии и психиатрии. 1989. №2. С. 138-142.
30. Гуськова А.К. Лучевая болезнь : мифы и реальность // Врач. 2001. №9. С.5-7.
31. Деденко И.К., Стариков А.В., Торбин В.Ф., Пострелко В.М. Эфферентные методы лечения радиационных и токсических энцефалопатий. Киев, 1998. 398с.
32. Зубовский Г.А., Холодова Н.Б. Неврологический статус участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС // Мед. радиол. 1993. Т.ЗЗ. №12. С.31-34.
33. Иванов В.И., Ярмоненко С.П. Ионизирующие излучения // Малая медицинская энциклопедия : в 6-ти т. АМН СССР. М., Т.2 . 1991. С.341-342.
34. Иванов В.К. Онкологическая заболеваемость и смертность среди участников ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы : оценка радиационных рисков // Радиация и риск. Сб. ст. 1995. Вып.6. С.123-142.
35. Иванов С.И., Перминова Г.С., Липатова О.В., Горский А.А. Работа Минздрава России по ликвидации медицинских последствий Чернобыльской аварии // Здоровье населения и среда обитания. 2001. №3. С.1-4.
36. Ивашкина М.Г. Психологические особенности онкологических больных. Канд.дисс. М. 1998.
37. Ильин Б.Н. Биологические и медицинские аспекты действия малых доз. радиации//Радиац. гигиена. Л., 1986. С.27-35.
38. Ильин Л.А., Балонов М.И., Булдаков Л.А. и др. Экологические особенности и медико-биологические последствия аварии на Чернобыльской АЭС // Мед. радиология. 1989. Вып.11. С.59-81.
39. Ильин Л.А. Реалии и мифы Чернобыля. М., 1994. С.446.
40. Казаковцев Б.А., Голуб Д.В. Клинико-статистические закономерности психопатологических расстройств у ликвидаторов последствий аварии на
41. ЧАЭС, ставших инвалидами // Социальная и клиническая психиатрия. 1998. №3. С.89-93.
42. Качалов П.В. Психические нарушения у больных ожоговой болезнью (дифференциальный диагноз, терапия). Автореф. дисс. .канд. мед. наук. -М., 1990.
43. Кекелидзе З.И., Демонова Д.П., Павлова М.С. Социально-психиатрические аспекты миграции. Руководство по социальной психиатрии 103 -117.
44. Кекелидзе З.И., Морозова И.Г. Психиатрия чрезвычайных ситуаций.
45. Руководство по социальной психиатрии 415-447.
46. Киндрас Г.П., Казаковцев Б.А., Голуб Д.В. Факторы риска развития невротических расстройств у ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС // Российский психиатрический журнал. 1999. № 2. С. 11-13.
47. Кириллов В.Ф., Миннибаев Т.Ш., Бочков Н.П., Семененко Т.А., Черниченко Т.Н. Здоровье детей в зоне радиоактивного загрязнения, обусловленного аварией на ЧАЭС // Вестник РАМН. 2001. №1. С.21-23.
48. Клиническая психиатрия/ гл. ред. Т.Б. Дмитриева. М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА,1998.
49. Книжников В.А. Радиационная безопасность на территориях, загрязненных в результате Чернобыльской аварии : порочный круг проблем // Мед. радиология. 1992. Т.37. Вып.1. С.4-13.
50. Ковтун А.В. Роль некоторых патогенетических аспектов в механизмах формирования и пргрессирования хронической цереброваскулярной недостаточности у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС: Афтореф. дис. . канд. мед. наук. СПб., 1999. 24с.
51. Колос И.В., Назаренко Ю.В., Вахов В.П. Психические нарушения у сотрудников службы обеспечения порядка, работавших в зоне аварии на Чернобыльской АЭС // Воен.-мед. журн. 1991. №9. С.33-36.
52. Королев В.И. Радиационно-гигиенические аспекты аварии на Чернобыльской АЭС // Здрав. Беларуси. 1992. Вып.6. С.4-7.
53. Котенёв И.О. Психологическая диагностика постстрессовых состояний у сотрудников органов внутренних дел. Методическое пособие для практических психологов. МЦ при ГУК МВД России. М., 1997. 40с.
54. Краснов В.Н., Юркин М.М., Войцех В.Ф. Психические расстройства у участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Сообщение 1 : Структура и актуальный патогенез // Социальная и клиническая психиатрия. 1993. №1. С.5-10.
55. Крыжановская JT.A. Церебрастенический синдром, возникший после аварии на Чернобыльской АЭС // Врачебное дело. 1992. №1. С.45-46.
56. Крыжановская Л.А., Гришаева И.В., Здорик Ф.А. Клинико-психологические особенности больных с неврозоподобными расстройствами, возникшими после Чернобыльской катастрофы // Психология и медицина : Материалы науч.-практ. конф. Донецк, 1994. С.44.
57. Крыжановская Л.А. Клинико-патогенетические особенности нервно-психических расстройств, возникших в результате аварии на ЧАЭС //
58. Вопросы радиационной психиатрии: Сб. материалов конф. Киев, 1993. С.13-14.
59. Кузин A.M. Структурно-метаболическая теория в радиобиологии. М., 1986. 283с.
60. Кукурекин Ю.В. Депрессии в структуре сексуальных расстройств у ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС // Вопросы радиац. психиатрии. Сб. науч. трудов. Киев, 1993. Вып.5. С.25-26.
61. Левин О.С., Дамулин И.В. Диффузные изменения белого вещества и проблема сосудистой деменции // Достижения в нейрогериатрии / Под ред. Н. Н. Яхно, И. В. Дамулина. М., 1995. С. 189-228.
62. Ливанов М.Н. Некоторые проблемы действия ионизирующей радиации на нервную систему. М., 1962. 196с.
63. Лисяный Н.И., Черенько Т.М., Комиссаренко С.В. Содержание нейроспецифических аутоантигенов в крови больных с черепномозговой травмой//Иммунология. 1991. №2. С.60-62.
64. Логановский К.Н. Отдаленные последствия психогенного и радиационного факторов аварии на Чернобыльской АЭС на функциональное состояние головного мозга человека // Журн. невропатологии и психиатрии. 1992. №4. С.72-77.
65. Логановский К.Н. Клинико-эпидемиологические аспекты психических последствий Чернобыльской катастрофы // Социальная и клиническая психиатрия. 1999. № 1. С.5-17.
66. Логановский К.Н. Психопатологические особенности синдрома вегетативной дисфункции у лиц, подвергшихся воздействиюионизирующего излучения в малых дозах // Врачеб. дело. 1991. №6. С.68-72.
67. Логановский К.Н. Неврологические и психопатологические синдромы в отдаленном периоде воздействия ионизирующего излучения // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2000. №4. С. 15-21.
68. Лушников Е.Ф. Десятилетие после Чернобыля : последствия аварии и актуальные проблемы радиационной патологии. // Архив патологии. 1997. Т.59. №4. С.42-46.
69. Лысина Г.Г. Некоторые ранние проявления воздействия малых доз ионизирующей радиации // Врачебное дело. 1958. № 4. С.381-385.
70. Малыжев В.А., Губрий И.Б., Сергеева Т.А. Возможная роль нейроиммуноэндокрин-ных взаимоотношений в формировании постлучевой патологии //Радиобиология. 1992. Т.32. Вып.З. С.435-441.
71. Матвеев С.Ю. Оценка состояния опорно-двигательного аппарата у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС // Чернобыль 10 лет спустя. Матер, конф. Сев.-Запад, региона России. СПб., 1996. С.152-153.
72. Международный Чернобыльский проект. Оценка радиологических последствий и защитных мер // Технический доклад Международного консультативного комитета. Вена, 1992. 740с.
73. Моисеева Т.Н. Клинико-гематологические показатели у ликвидаторов и жителей Чернобыльского региона с учетом полученной дозы ионизирующей радиации: Дис. . канд. мед. наук. М., 1994. 342с.
74. Молчанов Н. Особенности течения лучевой болезни в полевых условиях // Большая медицинская энциклопедия. М., 1960. Т. 16. С.425-433.
75. Мороз Б.Б., Дешевой Ю.Б. Роль эмоционального стресса в развитии соматических нарушений у ликвидаторов аварии на ЧАЭС, облученных вдиапазоне малых доз // Радиационная биология и радиоэкология. 1999. Т.39. №1. С.97-106.
76. Морозов A.M., Крыжановская JI.A. Клиника, динамика и лечение пограничных пеихи-ческих расстройств у ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС. Киев, 1998. 330с.
77. Морозов A.M. Клинические особенности, динамика и психотерапия непсихотических расстройств, возникающих у ликвидаторов аварии на ЧАЭС // Вестн. гипнологии и психотерапии. СПб., 1992. С. 15-29.
78. Морозов A.M. Органическое изменение головного мозга при малых дозах ионизирующего излучения гипотеза или реальность? // Соц.-психол. и психоневро-логические аспекты последствий аварии на ЧАЭС. Киев, 1993. С.254-256.
79. Морозов A.M. Неврозоподобные расстройства и психотерапия при малых радиационных поражениях. Киев, 1996. 132с.
80. Напреенко А.К., Логановский К.Н. Пограничные нервно-психические расстройства у лиц, подвергшихся воздействию радиационного излучения //Врачеб. дело. 1992. №6. С.48-52.
81. Напреенко А.К. Динамика психических расстройств у ликвидаторов аварии на ЧАЭС // Вопр. радиац. психиатрии. Сб. материалов конф. Украины и СНГ. Киев, 1993. №5. С. 15-16.
82. Напреенко А.К., Логановский К.Н. Экологическая психиатрия. Киев, 1997. 96с.
83. Напреенко А.К., Логановский К.Н. Пограничные нервно-психические расстройства у лиц, подвергшихся воздействию радиационного излучения //Врачеб. дело. 1992. №6. С.48-52.
84. Никифоров A.M., Шишмарев Ю.Н., Шантырь И.И. Проблемы медицинского обеспечения ликвидаторов аварии на ЧАЭС (девятилетний опыт: эпидемиология, клиника, реабилитация) // Радиоэкологические, медицинские и социально-экономические последствия аварии на
85. Чернобыльской АЭС. Реабилитация территорий и населения. Матер, науч.-практ. конф. М., 1995. С.56.
86. Непомнящая Н.И. Гипотеза о психосоматической природе рака.//Психологический журнал. 1998. Т.19. №4. С.132— 145.
87. Новиков B.C., Борисова Е.Д, Шантырь И.И. Природа психофизиологических расстройств ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС // Соц. и клин, психиатрия. 1997. №3. С.47-55.
88. Нягу А.И. Психоневролгические и психологические аспекты последствий аварии на Чернобыльской АЭС // Вестн. АМН СССР. 1991. №11. С.31-32.
89. Нягу А.И., Ференц В.П., Гарнец О.Н. Отдаленные последствия психогенного и радиационного факторов аварии на Чернобыльской АЭС на функциональное состояние головного мозга человека // Журн. невропатологии и психиатрии. 1992. №4. С.72-77.
90. Нягу А.И., Плачинда Ю.И. Оценка вероятности потери адаптации у лиц, работающих в 30-км зоне // Акт. проб, ликвидации мед. последствий аварии на Чернобыльской АЭС: Тез. докл. Укр. науч.-практ. конф. Киев,1992. С.167-168.
91. Нягу А.И., Логановский К.Н. Нейропсихиатрические эффекты ионизирующих излучений. Киев, 1998. 350с.
92. Нягу А.И., Логановский К.Н., Ващенко Е.А. и др. Диагностические критерии пострадиационной энцефалопатии в отдаленный период ОЛБ. Киев, 1998. 45с.
93. Оганесян Н.М., Оганджанян Э.Е. Результаты наблюдения за участниками ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС // Мед. радиология. 1991. Вып.Ю. С.33-36.
94. Оленичева Е.Л. Принципы терапии психических расстройств у участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС: Дис. . канд. мед. наук. М., 1997. 410с.
95. Орадовская И.В. Иммунологический мониторинг больших групп населения, включая контингент лиц, участвовавших в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС: Дис. . д-ра мед. наук. М., 1991. 720с.
96. Осанов Д.П., Шакс А.И. Уровни облучения поверхностных тканей у персонала при работах по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС // Вестник АМН, 1992. Вып.2. С.26-30.
97. Панченко О.А. Психопатологические расстройства у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС // Укр. вюн. психоневрологи. 1995. №5. С.61-64.
98. Пескин А.В. Методические и клинические аспекты комплексного углубленного обследования участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС: Дис. . канд. мед. наук. М., 1996. 310с.
99. Пивень Б.Н. К вопросу о характере психических нарушений у лиц, находившихся в зоне катастрофы на Чернобыльской АЭС // Социальная и клиническая психиатрия. 2000. №1. С.78-82.
100. Пишель В .Я. Клинико-патогенетические особенности неврозоподобных состояний у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС // Врачебное дело. 2000. №2. С. 12-15.
101. Положий Б.С., Гурин И.В. Клиническая динамика и терапия посттравматических стрессовых расстройств у пострадавших с ожогами // Российский психиатрический журнал. 1997. - № 1.-е. 21-24.
102. Положий Б.С. Психические расстройства, связанные с социальным стрессом // Сиб. вестник психиатрии и наркологии. Томск. - 1996. - № 2.-С. 15-17.
103. Прокопчук Б.И. Клинические, иммуно-гематологические, цитокариогенетические показатели у здоровых и практически здоровых военнослужащих, участвовавших в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС: Автореф. дис. . канд. наук. JL, 1992. 23с.
104. Пушкарев А.Л., Доморацкий В.А., Гордеева Е.Г. Посттравматическое стрессовое расстройство. Диагностика и лечение. М.: Издательство института психотерапии, 2000.
105. Радиация и риск // Бюллетень Российского государственного медико-дозиметри-ческого регистра. М., 1992. Вып.2.
106. Рамзаев П.В. Радиационно-гигиеническая обстановка в мире // Здоровье населения и среда обитания. 2001. №3. С.8-12.
107. Романенко А.Е., Нягу А.И., Калинаускас И.Н. и др. Психологические аспекты аварии ЧАЭС // Проблемы радиационной медицины: Респ. межвед. сб. Вып.З. Киев, 1991. С.3-7.
108. Романенко А.Е. Радиологические последствия и медико-биологические проблемы через 4 года после аварии на Чернобыльской АЭС // Вестник АМН. 1992. Вып.2. С.7-14.
109. Романенко А.Е. Медицинские последствия Чернобыльской аварии на Украине девять лет спустя // Актуальные и прогнозируемые нарушения психического здоровья после ядерной катастрофы в Чернобыле. Матер, межд. конф. Киев, 1995. С.264.
110. Румянцева Г.М., Чинкина О.В., Левина Т.М. и др. Психическая дезадаптация участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС // Современная психиатрия. 1998. №1. С.26-30.
111. Румянцева Г.М., Левина Т.М., Чинкина О.В. Депрессии и их роль в формировании психосоматической заболеваемости у участников ЛПА на ЧАЭС // Российский психиатрический журнал. 1998. №5. С.52-57.
112. Румянцева Г.М., Юров В.К., Мартюшов А.Н. Распространенность пограничных психических расстройств в условиях хронического экологического стресса // Медико-социальные аспекты психического здоровья. Томск, 1991. С. 107-108.
113. Румянцева Г.М., Лебедева М.О. Посттравматическое стрессовое расстройство // Акт. и прогнозируемые нарушения психического здоровья после ядерной катастрофы в Чернобыле: Тез. докл. междунар. конф. Киев, 1995. С.118.
114. Рымша С.В., Черначук С.В. Терапия психических нарушений при дисциркуляторной энцефалопатии смешанного генеза у пострадавшихвследствие аварии на ЧАЭС // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2000. №7. С.50-51.
115. Саркисов Д.С., Пальцев М.А., Хитров Н.К. Общая патология человека. М., 1995.272с.
116. Семке В .Я. Превентивная психиатрия; Руководство для врачей и студентов. -Томск, 1999., 403 С.
117. Селье Г. Стресс без дистресса. М., 1997.
118. Семина И.Р., Слисеев А.В., Райзман Е.М. Распространенность хр. алкоголизма у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС // XII Съезд психиатров России (материалы съезда). 1995. С. 176-177.
119. Сергиенко А.В., Рудой И.С., Шелепина Е.П. Механизмы формирования донозологи-ческих радиационных изменений психической деятельности. Киев, 1991.24с.
120. Смирнов Ю.Н., Пескин А.В. Состояние здоровья участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС // Чернобыльская катастрофа : диагностика и медик, психолог, реабил. пострадавших. Минск, 1992. С.72-75.
121. Снежневский А.В. Руководство по психиатрии. М., 1983. 1024с.
122. Спитковский Д.М. Концепция действия малых доз ионизирующих излучений на клетки и ее возможные приложения к трактовке медико-биологических последствий // Радиобиология. 1992. Т.32. Вып.З. С.382-401.
123. Ставицкий Р.В., Гуслистый В.П., Ковальчук И.В. и др. Оценка реакции организма человека на однократное облучение в малой дозе // Медицинская радиология и радиационная безопасность. 1999. №3. С.66-72.
124. Сухотина Н.К. Уровень невротизации и психопатизации населения, подверженного воздействию пролонгированной психогении после Чернобыльской катастрофы // Обзор психиатрии и мед. психологии им. В.М. Бехтерева. 1991. №3. С.74-76.
125. Табачников С.И., Титиевский С.В., Роскалов B.C. Результаты клинического обследо-вания шахтеров участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС // Чернобыльская катастрофа и мед.-психол. реабилитация пострадавших. Минск, 1992. С.88-90.
126. Тарабрина Н.В., Лазебная Е.О., Зеленова М.Е. Психологические особенности посттравматических стрессовых состояний у ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС// Психологический журнал.1994 Т. 15 №5. С.67- 77.
127. Психология посттравматического стресса. Практикум / Ред. Н.В. Тарабрина. СПб., 2001.
128. Тарабрина Н. В. Посттравматический стресс: междисциплинарные аспекты изучения. Материалы научной конф.,посвященной памяти А.В. Брушлинского,2002. Изд Ин-т психологии РАН. М.,2003.
129. Титиевский С.В., Табачников С.И. Динамика психических расстройств у участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1997. №11. С.61-63.
130. Торубаров Ф.С., Чинкина О.В. Психическое состояние и трудоспособность пострадавших при аварии на Чернобыльской АЭС в период восстановления и ближайших последствий острой лучевой болезни //Мед. радиология. 1991. №7. С.10-13.
131. Торубаров Ф.С., Чинкина О.В. Психологические последствия аварии на Чернобыльской АЭС : Обзор // Клин, медицина. 1991. №11. С.24-28.
132. Туруспекова С.Т. Отдаленные последствия воздействия малых доз ионизирующего излучения на высшие психические функции // Военно-медицинский журнал. 2001. №8. С.45-48.
133. Тхостов А.Ш. Психология телесности. М.: Смысл, 2002.- 228 С.
134. Тхостов А.Ш., Молодецких А.Н., Папырин К. Личностные реакции мужчин и женщин на онкологические заболевания// Журнал невропатологии и психиатрии им. Корсакова, 1981. Т.2 С. 1680 -1684.
135. Ференц В.П., Прилипко В.А. Образ жизни населения, подвергшегося радиационному воздействию, как фактор, формирующий здоровье // Вестн. АМН СССР. 1991. №11. С.45-46.
136. Филипенко В.В. Особенности формирования невротических расстройств в условиях хронического радиационного стресса (период отдаленных последствий катастрофы на ЧАЭС): Дис. канд. мед. наук. М., 1995.285с.
137. Хавенар Й.М. После Чернобыля. Исследование психологических факторов, воздействующих на здоровье после радиационной катастрофы.- М., 1996., 189 С.
138. Холодова Н.Б. Медицинские последствия Чернобыльской катастрофы // Ж. неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2000. №5. С.38.
139. Хомазюк И.Н. Состояние здоровья лиц, принимавших участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС // Вестн. АМН СССР. 1991. №11. С.31-32.
140. Хомская Е.Д., Манелис Н.Г. Нейропсихологические синдромы, выявленные при обследовании участников ЛПА на ЧАЭС // Психология травматического стресса сегодня. Киев, 1992. С. 109-110.
141. Цыб А.Ф., Иванов В.К., Айрапетов С.А. Эпидемиологический анализ данных о проживающих в России участниках ликвидации последствий Чернобыльской аварии //Мед. радиология. 1992. №9-10. С.44-47.
142. Цыб А.Ф., Иванов В.К., Айрапетов С.А. Государственный регистр лиц, подвергшихся облучению в результате аварии на ЧАЭС : дозиметрические, прогностические и эпидемиологические возможности // Мед. радиология. 1992. Т.37. №1. С.46-51.
143. Цыб А.Ф., Иванов В.К. Последствия и проблемы Чернобыльской катастрофы//Военно-медицинский журнал. 1997. №1. С.34-38.
144. Цыб А.Ф., Иванов В.К. Прогноз отдаленных медицинских последствий Чернобыля // Здоровье населения и среда обитания. 2001. №3. С.4-8.
145. Цыганков Д.Б. Клиника и патогенетическая терапия психических нарушений у больных метаболической энцефалопатией радиационного генеза : Дис. канд. мед. наук. М., 2001. 133с.
146. Чехонин В.П., Морозов Г.В., Рябухин И.А. Иммуноферментная детекция специфи-ческих антигенов мозга как критерии проницаемости гематоэнцефалического барьера крыс после острого гамма-облучения // Бюлл. эксперим. биол. и медицины. 1989. №4. С.454-456.
147. Чуркин А.А. Распространенность поттравматического стрессового расстройства. Сборник Посттравматическое стрессовое расстройство. Под ред. Акад. РАМН Т.Б. Дмитриевой.- М.ТНЦССП им. В.П. Сербского, 2005. С. 20.
148. Чуприков А.П., Крыжановская JI.A. Спорные вопросы диагностики и экспертизы психических нарушений у пострадавших после аварии на Чернобыльской АЭС. Киев, 1993. С.278-282.
149. Чуприков А.П., Казакова С.Е. Полиморфизм энцефалопатий у ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС // Соц.-психол. и психоневрологические аспекты последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Киев, 1993. С.274-275.
150. Шишмарев Ю.Н., Алексеев Г.И., Никифоров A.M. и др. Клинические последствия аварии на Чернобыльской АЭС // Радиобиология. 1992. Т.32. Вып.З. С.323-333.
151. Школьник В.М., Погорелов А.В. Воздействие ионизирующего излучения на ЦНС // Врачебное дело. 1998. №3. С. 18-21.
152. Яворовски 3. Гормезис : благоприятные эффекты излучения // Медицинская радиология и радиационная безопасность. 1997. №2. С. 1117.
153. Яворовски 3. Жертвы Чернобыля: реалистическая оценка медицинских последствий чернобыльской аварии // Медицинская радиология и радиационная безопасность. 1999. №1. С. 19-31.
154. Ярмоненко С.П. Жизнь, рак и радиация. М., 1993. 160с.
155. Ярмоненко С.П., Коноплянников А.Г., Вайнсон А.А. Клиническая радиобиология. М., 1992. 320с.
156. Aldrich J. Е., Pass В. // Health Physics. 1988. V.54. №4. Р.469-471.
157. Anspaugh L.R., Catlin R.J., Goldman M. The global impact of the Chernobyl reactor accident// Science. 1988. № 242 (4885). P.1513-1519.
158. Arthur R.J. Reflections on Military Psychiatry // Amer. J. Psychiat. 1978. Vol.135. P.2-7.
159. Bailor J. C., Mosteller F. Guidelines for statistical reporting in articles for medical journals //Ann. intern. Med. 1988. Vol.108. P.266-273.
160. Baryakhtar VG. Today's problems of Chernobyl // European Journal of Cancer Prevention. 1996. №5(5). P.385-386.
161. Bauchinger M. Health impacts of large releases of radionuclides. Cytogenetic effects as quantitative indicators of radiation exposure // Ciba Foundation Symposium. 1997. №203. P.188-199.
162. Baum A., CTKeffe M., Davidson L. Acute stressors and chronic response : the case of traumatic stress // J. of Applied Social Psychology. 1990. №20. P.1643-1654.
163. Bolin R. Natural disasters // Psychosocial aspects of disaster. NY : Wiley. 1989. P.61-85.
164. Davidson L., Baum A. Chronic stress and posttraumatic stress disorders // J. of Consulting and Clinical Psychology. 1986. №54 (3). P.303-308.
165. Bond V.P., Feinendegen L. Microdosimetric concept applied to hormesis // Health Phys. 1986. Vol.52. P.569-561.
166. Burkart W. Radioepidemiology in the aftermath of the nuclear program of the former Soviet Union: unique lessons to be learnt // Radiation & Environmental Biophysics. 1996. №35(2). P.65-73.
167. Chang L., Yener G.G., Miller B.L. Mehringer M. Magnetic resonance spectroscopy and single photon emission computed tomography in Alzheimer's disease: New directions // Facts Res. Gerontol. 1994. P.39-51.
168. Cigna AA. Health impacts of large releases of radionuclides. Interactions with human nutrition and other indices of population health // Ciba Foundation Symposium. 1997. №203. P.141-151.
169. Cochrane C.G., Griffin J.H. The biochemistry and pathophysiology of the contact system of plasma // Adv. Immunol. 1982. P.241-306.
170. Cwikel JG., Goldsmith JR., Kordysh E. et al. Blood pressure among immigrants to Israel from areas affected by the Chernobyl disaster // Public Health Reviews. 1997. №25(3-4). P.317-35.
171. David M. Studdert, Troyen A. Brennan. No-Fault Compensation for Medical Injuries: The Prospect for Error Prevention // JAMA. July 11, 2001. V.286. P.217.
172. Desrosiers M. F., Simic M. G., Eichmiller F.C. et al. // Appl. Radiat. Isot., 1989. Vol.40. №10-12. P.l 195-1197.
173. Devine R., Chaput R. Low-level effects of radiation // Military radiobiology San-Diego-NY : Academic Press Inc. 1987. P.380-392.
174. Doll Richard. Effects of small doses of ionising radiation // J. Radiol. Prof. 1998. №3. P.163-174.
175. Emerit I., Oganesian N., Arutyunian R. Oxidative stress-related clastogenic factors in plasma from Chernobyl liquidators : protective effects of antioxidant plant phenols, vitamins and oligoelements // Mutation Research. 1997. № 377(2). P.239-246.
176. Erkinjuntti Т., Sulkava R. Computed tomography and magnetic resonance imaging in the diagnosis and differential diagnosis of dementia // Culebras A., Matias Guiu J., Roman G. New Concepts in Vascular Dementia. Barcelona, 1993. P.57-63.
177. Fairbanc J.A. Epidemiology of traumatic events and post-traumatic stress disorder // Post-traumatic stress disorder. Diagnosis, Management and treatment. Martin Dunitr ltd/ 2000. P. 17-29.
178. Foy D.W., Carrol E.M., Donahoe C.P. Etiological factors in the development of PTSD in clinical samples of Vietnam combat veterans // J. Clin. Psychol. 1987. Vol.43. P. 17-27.
179. Fox R.P. Post-combat adaptational problem. Comrehensive Psychiatry, 1972. Vol.113. P.435-443.
180. Gallon L.R. Phsychosomatic issues of cancer // The Phsychosomatic approuch to illness. NY : Esevier, 1988. P.73-87.
181. Gersons B.P. Diagnostic dilemmas in assessing post-traumatic stress disorder // Post-traumatic stress disorder. Diagnosis, Management and treatment. Martin Dunitr ltd/ 2000. P.29-41.
182. Ginzburg H., Reis E. Consequences of the nuclear power plant accident at Chernobyl // Public Health Reports. 1991. Vol. 106(3). P.352.
183. Griffeth L.K., Royal H.D. Neuroimaging in dementia. II. Positron emission tomography and single photon emission tomography // Handbook of Demented Illnesses / Ed. J. C. Morris. New York, 1994. P. 157-188.
184. Grollino MG., Eleuteri P.I, Mark HF. et al. Children exposed to chronic contamination after the Chernobyl accident : cytogenetic and radiotoxicological analyses // Archives of Environmental Health. 1998. № 53(5). P.344-346.
185. Hachinski V.C., Iliff L.D., Zilkha E. et al. Cerebral blood flow in dementia // Arch. Neurol. 1975. Vol.32. P.632-637.
186. Hachinski V.C., Lassen N.A., Marshall J. Multi-infarct dementia. A case of mental deterioration in the elderly // Lancet. 1974. Vol.2. P.207-210.
187. Haley T. Changes, induced in brain activity by low doses of X-irradiation // Effects of ionizing radiation on the nervous system (Vienna, 1961). Vienna, 1962. P.171-185.
188. Haskova V., Kaslik I., Matejcova M. Novy zpusob stanoveni cizkulijcich imunokomplexu v lidskych serech // Cas. lek. ces., 1977. №14. P.436-437.
189. Havenaar J., Rumyantzeva G., Kasyanenko A. Health effects of the Chernobyl disaster: illness or illness behavior? A comparative general health survey in two former Soviet regions // Environmental Health Perspectives. 1997. № 105. Suppl 6. P.1533-1537.
190. Hawkins R.N., Cockerham L.G. Postradiation cardiovascular disfunction // Military Radiobiology. Academic Press Inc. 1987. P.153-163.
191. Herbert A. Soldier. N.Y.: Holt, Pinehart & Winston. 1973. P.40.
192. Hoshi M., Sawada S., Ikeya M. et al. // In: "ESR dating and Dosimetry" eds. M. Ikeya and T. Miki. Tokyo, 1985. P.407-414.
193. Ignacio I. Wistuba, Carmen Behrens, Sara Milchgrub. Comparison of Molecular Changes in Lung Cancers in HIV-Positive and HIV-Indeterminate Subjects // JAMA. May 20, 1998. V.279. P.1554.
194. Ikeya M.// Radiat. Prot. Dosim. 1986. V.17. P.181-184.
195. Ishii H., IkeyaM. //Nuclear Scince and Technology 27. 1990. P.l 153-1155.
196. Ikeya M., Miyajima J., Okajima S. // Japanese Journal of Applied Physics. 1984. Vol.23. №9. P.697-699.
197. Ikeya M., Ishii H.// Appl. Radiat. Isot. 1989. Vol.40. №10-12. P.1021-1027.
198. Ikeya M., Miyajima J., Okajima S. // Jap. J. Appl. Phys. 1984. V.23. №9. P.687-699.
199. Ivannikov A.I., Skvortsov V.G., Stepanenko V.F., Tikounov D.D. et al.// Radiat. Prot. Dosim. 1997. Vol.71. №3. P. 175-180.
200. International Atomic Energy Agency : Summary Report of the Post Accident Review Meeting on the Chernobyl Accident : Safety Series N75 INSAG 1. Vienna, 1986.
201. Iwasaki M., Miyazawa C., Shimano T. // Ohu University Dental J. 1990. V.17. №3. P.303-307.
202. James W. Allen. International Occupational and Environmental Medicine // JAMA. November 25, 1998. V.280. P.1795.
203. Jaworowski Z. Beneficial effects of radiation and regulatory policy // Australasian Physical & Engineering Sciences in Medicine. 1997. №20(3). P.125-138.
204. Kovalchuk O., Kovalchuk I., Arkhipov A. The Allium сера chromosome aberration test reliably measures genotoxicity of soils of inhabited areas in the Ukraine contaminated by the Chernobyl accident // Mutation Research. 1998. №415(1-2). P.47-57.
205. Krissenko N. Overview of 1993 research activities in Belarus related to the Chernobyl accident // Stem Cells. 1997. №15. Suppl.2. P.207-210.
206. Straume Т., Anspaugh LR., Haskell EH. Emerging technological bases for retrospective dosimetry// Stem Cells. 1997. №15. Suppl.2. P.183-193.
207. Lifton R.G. Home from the war. N.Y.: Simon & Schuster. 1973. P. 120.
208. Liu C.K., Miller B.L., Cummings J.L. et al. A quantitative MRI study of vascular dementia//Ibid. 1992. Vol.42. P. 138-143.
209. Livingston GK., Jensen RH., Silberstein EB. Radiobiological evaluation of immigrants from the vicinity of Chernobyl // International Journal of Radiation Biology. 1997. №72(6). P. 703-713.
210. Luben G. Prekallikrein activator levels and side effects // Int. Symp. Stand. Albumin Plasma. Geneva. 1981. P.123-127.
211. Martin R., Alberdi M., Matias-Guiu J. Treatment of vascular dementia // Culebras A., Matias Guiu J., Roman G. New concepts in vascular dementia. Barcelona: Prous Science Publishers, 1993. P. 123-130.
212. Matthews M.K. Neuroimaging and behavioral neurology // Neuroimaging: A Companion to Adams and Victor's Principles of Neurology / Ed. J. 0. Greenberg. New York, 1995. P. 177-224.
213. Messerschmidt О. Medical aspects of radiation accidents // Radiation Exposure and Occupational Risks. Berlin Heidelberg - New-York : Springer-Verlag, 1989. P.75-95.
214. Michael S. Kramer, Beverley Chalmers, Ellen D. Hodnett. Promotion of Breastfeeding Intervention Trial (PROBIT): A Randomized Trial in the Republic of Belarus // JAMA. January 24/31, 2001. V.285. P.413.
215. Miller G. Autoactivability of Hageman factor // Biochem. and Biophys., res comm. 1980. V.92. № 3. P.803-810.
216. Moore DH 2nd., Tucker JD., Jones IM. A study of the effects of exposure on cleanup workers at the Chernobyl nuclear reactor accident using multiple end points // Radiation Research. 1997. №148(5). P.463-475.
217. Murphy B.C., Ellis P., Greenberg S. Atomic veterans and their families : Responses to Radiation Exposure // Amer. J. Orthopsychiatry. 1990. Vol.60 (3). P.418-427.
218. Orr C.P., Claiborn J.M. Psychometric profile of PTSD // J. Consult. Clin. Psychol. 1990. Vol.58. №3. P.329-335.
219. Panchenko O. Psychoneurological disorders of Chernobyl participants // The World Journal of Biological Psychiatry. 2001. V.2. P.255-256.
220. Pass В., Baranov AE., Kleshchenko ED. Title Collective biodosimetry as a dosimetric "gold standard": a study of three radiation accidents // Health Physics. 1997. №72(3). P.390-396.
221. Richards Т., Budinger T. NMP imaging and spectroscopy of the mammalian central nervous system after heavy ion radiation // Radiat. Res. 1988. Vol.113. №1. P.79-101.i
222. Ritchie K., Ledesert B. The measurement of incapacity in the severely demented elderly: The validation of a behavioural assessment scale // Int. J. Geriatr. Psychiatr. 1991. Vol.6. P.217-226.
223. Roberto В., Gemignani F., Morizzo C. et al. Cytogenetic damage in lymphocytes of healthy and thyroid tumor-affected children from the Gomel region (Belarus) // Mutation Research. 1998. №405(1). P.89-95.
224. Romanukha A.A., Regulla D., Vasilenko E. et al. // Appl. Radiat. Isot. 1994. Vol.45. №12. P.l 195-1199.
225. Romanukha A.A., Ignatiev E.A., Degteva V.O. et al. // Nature. 1996. Vol.381. P. 199-200.
226. Romanyukha A.A., Degteva M.O., Khozheurov V.P. et al.// Radiat. Environ. Biophys. 1996. Vol.35. P.305-310.
227. Rusu V. Chernobyl or, fear of the unknown // Revista Medico-Chirurgicala a Societatii de Medici Si Naturalisti Din Iasi. 1996. №100(3-4). P.12-16.
228. Rytomaa T. Ten years after Chernobyl // Annals of Medicine. 1996. №28(2). P.83-87.
229. Sbalev A.Y. Post-traumatic stress disorder : diagnosis, history and life course // Post-traumatic stress disorder. Diagnosis, Management and treatment. Martin Dunitr ltd/ 2000. P. 1-17.
230. Shatan C.F. Post-Vietnam syndrome // The New-York Times. May 6, 1972.
231. Shimano Т., Iwasaki M., Miyazawa C. et al.// Appl. Radiat. Isot. 1989. V.40. P.1035-1038.
232. Skvortzov V.G., Ivannikov A.I., Eichoff U. II Journal of Molecular Structure. 1995. Vol.347. P.321-330.
233. Skvortzov V., Ivannikov A., Wieser A. et al. // Proceedings of the first international conference, Minsk, Belarus, 18 to 22 March,1996. Eds. A. Karaoglou, G.Desmet, G.N.Kelly, H.G. Menzel. EUR 16544 EN. 1996. P.949-955.
234. Snigiryova G., Braselmann H., Salassidis K. Retrospective biodosimetry of Chernobyl clean-up workers using chromosome painting and conventional chromosome analysis // International Journal of Radiation Biology. 1997. №71(2). P. 119-127.
235. Souchkevitch G., Lyasko L. Investigation of the impact of radiation dose on hormones, biologically active metabolites and immunoglobulins in Chernobyl accident recovery workers // Stem Cells. 1997. №15. P. 151-154.
236. Tato L., Chiesa M., Zamboni G. Unexpected lesson from Chernobyl // Lancet. 1987. №1(8536). P.803.
237. Tinnetti ME. Performance-orient assessment of mobility problems in elderly patients // J. Amer Geriatr Soc. 1986. V.34. P. 119-246.
238. Van Putten. Traumatic neurosis in Vietnam returnees // Arch. Gen. Psychiat. 1973. Vol.29. P.695-698.
239. Van den Bout J., Havenaar J. Mental health problems in Byelorussia raised after Chernobyl disaster // Gedrag and Gezondheid. 1992. Vol.20(5). P.245-251.
240. Viinamaki H., Kuppusalo E., Myllykangas M. The Chernobyl accident and mental well being a population study // Acta Psychiatrica Scandinavica. 1995. №91(6). P.396-401.
241. Weinberg A., Kripalani S., McCarthy P. Caring for survivors of the Chernobyl disaster. What the clinician shoud know // JAMA. 1995. Vol.274(5). P.408-412.
242. Weisaeth L. Disasters : Psychological and psychiatric aspects // Handbook of Stress NY : The Free Press. 1993. P.591-616.