Автореферат и диссертация по медицине (14.01.06) на тему:Клинико-динамические особенности алкогольных психозов у работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера

На правах рукописи

4849bUO ЛИСИЧНИКОВА

Елена Сергеевна

КЛИНИКО-ДИНАМИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ АЛКОГОЛЬНЫХ ПСИХОЗОВ У РАБОТАЮЩИХ ВАХТОВЫМ МЕТОДОМ В УСЛОВИЯХ КРАЙНЕГО СЕВЕРА

Специальность: 14.01.06-«Психиатрия» 14.01.27-«Наркология»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук

9 ИЮН 2011

Томск 2011

4849603

Работа выполнена в ГОУ ВПО Тюменской государственной медицинской академии, Учреждении Российской академии медицинских наук Научно-исследовательском институте психического здоровья СО РАМН.

Научные руководители:

д-р мед. наук, профессор Уманский Станислав Маркович

д-р мед. наук, профессор Бохан Николай Александрович

Официальные оппоненты:

д-р мед. наук, профессор рахмазова Любовь Демьяновна

НИИ психического здоровья Сибирского отделения РАМН (Томск)

д-р мед. наук, профессор Агарков Александр Прокопьевич

ОГУЗ Томская клиническая психиатрическая больница

Ведущее учреждение: ГОУ ВПО Уральская государственная медицинская академия (Екатеринбург).

Защита состоитсяа^-июня 2011 г. в 10 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 001.030.01 при Учреждении Российской академии медицинских наук Научно-исследовательском институте психического здоровья СО РАМН по адресу: 634014, Томск, ул. Алеутская, 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке НИИПЗ СО РАМН.

Автореферат разослан ^^ мая 2011 г.

Ученый секретарь совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 001.030.01 кандидат медицинских наук

О. Э. Перчаткина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Распространенность алкоголизма в РФ стабилизировалась на уровне 3 млн 318 тысяч человек или 2336,3 больных на 100 тысяч населения, что составляет 2,3 % общей численности населения и 82,2 % от общего числа зарегистрированных наркологической службой больных (Кошкина Е. А., Киржанова В. В., 2009). Большинство учтенных - больные алкоголизмом, алкогольными психозами и лица, злоупотребляющие алкоголем с вредными последствиями.

В последние годы изменились клинико-феноменологические проявления, способы компенсации и адаптации больных к экстремальным условиям окружающей среды. В полной мере это относится к экзогенным психозам, в частности острым алкогольным психозам. По данным ВОЗ, алкогольные психозы наблюдаются у 10 % больных алкоголизмом, отечественные исследователи приводят цифры от 2,8 до 15 % (Мине-вич В. Б., Баранчик Г. М., Рахмазова Л. Д., Агарков А. П. и др., 1994; Бо-хан Н. А., 2002; Разводовский Ю. Е., 2002). Заслуживают внимания исследования зависимости от ПАВ в экстремальных условиях Крайнего Севера, которые усиливают, заостряют личностные особенности, способствующие формированию зависимости от ПАВ. Исследования указывают на «пролонгированный мультифакториальный северный стресс», формирующий «синдром полярного напряжения», который детерминирован экстремальными и субэкстремальными для человеческого организма геоклиматическими условиями (Короленко Ц. П., 1978; Мишкинд А. Д., 1982; Казначеев В. П., 1983; Найденова Н. Г., 1988; Ми-невич В. Б., 1991; Артемьев И. А., 1995; Балашов П. П., Гильбурд О. А., 1996; Степанов А. Д., 2004).

Приполярье Западной Сибири следует отнести к дискомфортным территориям с экстремальным природным прессингом на здоровье людей (Ягья Н. С., 1980; Сапов И. А., Новиков В. С., 1984; Хрущов В. П., 1994; Леханова Е. Н., Буганов А. А., 2001; Казначеев В. П., и др., 2002). Изучены негативные влияния природных факторов районов Крайнего Севера на организм человека: длительный холодовой стресс, влияние напряженных и нестабильных геомагнитных полей, резкие изменения сезонной продолжительности светового дня, оказывающие влияние на повышенный риск возникновения психических расстройств и трансформацию клиники заболевания при алкогольной и наркотической зависимостях (Бохан Н. А., Мандель А. И., Гусамов Р. Р., 2005; Цуканов В. В., 2006; Масленников А. А., 2007; Матвеева Н. П., 2010).

Глубина, стойкость и динамика психических нарушений по окончании алкогольного психоза зависят от его вида, стадии алкоголизма, сопутствующей соматической патологии, длительности и качества лечения (Селедцов А. М., 1996; Агарков А. П., Старинская Е. О., 2002; Кузьминов В. Н„ 2002; Мостовой С. М., 2002). Ц. П. Короленко, Н. Л. Бочкарева (1982) констатируют, что уже через 1—2 года злоупотребления алкоголем у коренных жителей развивается алкогольный психоз в

делириозной форме. При алкоголизации более 10 лет чаще развивается алкогольный галлюциноз. Р. С. Тазлова (1988), говоря о своеобразии клинической характеристики алкогольных психозов среди населения Якутии, указывает на преобладание галлюцинозов, атипичных форм болезни, завершение психоза эндоформными синдромами. Данные исследования проводились только среди пришлого населения. Отмечается патоморфоз клинической динамики психоза в сторону увеличения тяжелых и атипичных алкогольных делириев, случаев раннего развития (через 3—5 лет со времени начала заболевания) первого делирия, уменьшения абортивных и «классических» делириев (Гофман А. Г., 1994; Чирко В. В., Полыковский А. А., 1995). А. А. Масленниковым (2007) показано, что трансформация психотических переживаний в условиях города происходит, в том числе, и под воздействием социокуль-туральных факторов. На формирование клинического полиморфизма и клинико-динамических особенностей алкогольных психозов под воздействием проживания в условиях Арктического Севера указывает Н. П. Матвеева (2010). Ямало-Ненецкий АО, где проводились исследования, относится к дискомфортным территориям с интенсивным природным и нарастающим техногенным прессингом на здоровье людей, с сильным напряжением адаптационных систем организма переселенцев и затрудненной компенсацией.

Таким образом, анализ научных публикаций позволяет говорить об актуальности изучения клинических особенностей психотических состояний алкогольного генеза в районах Крайнего Севера для выработки оптимальной стратегии терапии и профилактики. Исходя из вышеизложенного, определились цель и задачи настоящего исследования.

Цель исследования: изучение клинико-динамических характеристик алкогольных психозов у работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера.

Задачи исследования:

1. Выявить особенности формирования и течения алкогольной зависимости у больных, работающих вахтовым методом, и у больных, постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера.

2. Изумить клинические варианты и структуру алкогольных психозов у больных, работающих вахтовым методом, и у больных, постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера.

3. Провести анализ клинических проявлений и динамики алкогольного делирия у больных, работающих вахтовым методом на Крайнем Севере, в сравнении с больными, постоянно там проживающими.

4. Исследовать клинические проявления алкогольного галлюциноза у больных, работающих вахтовым методом, в сравнении с больными, постоянно проживающими на Крайнем Севере.

5. Исследовать клинические проявления структурно сложного психоза у больных, работающих вахтовым методом, и у больных, постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера.

6. Оценить динамику алкогольных психозов в экстремальных условиях Крайнего Севера, возможности профилактики и терапии.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Алкогольная зависимость у больных, работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера, отличается ускоренным формированием, высокой прогредиентностью и быстрым развитием алкогольных психозов.

2. В структуре алкогольных психозов у больных, работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера, преобладает классический делирий, на втором месте - преимущественно полиморфное психотическое расстройство, на третьем - вербальный галлюциноз.

3. Экстремальные условия Крайнего Севера оказывают значимое влияние на клиническую картину и динамику алкогольных психозов в зависимости от периода инсоляции: выраженное психомоторное возбуждение и критический выход из психоза у больных, работающих вахтовым методом, связаны с условиями, приближенными к полярному дню; увеличение длительности психоза связано с условиями, приближенными к полярной ночи.

Научная новизна. Впервые на репрезентативном материале описана клиническая картина формирования и течения алкоголизма и алкогольных психозов в условиях Крайнего Севера у работающих вахтовым методом и у постоянно проживающих в этом же регионе. Описаны варианты алкогольного делирия, галлюциноза и структурно сложного психоза у работающих вахтовым методом и у постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера. Выявлены особенности клиники и динамики алкоголизма и алкогольных психозов на Крайнем Севере. Впервые определено влияние условий, приближенных к полярному дню и полярной ночи, на клинику алкогольных психозов у работающих на Крайнем Севере.

Практическая значимость. Знание особенностей алкогольных психозов на Крайнем Севере, климатогеографических и социальных факторов, влияющих на их клиническое течение, позволяет прогнозировать развитие данной психической патологии. Результаты диссертационной работы используются в практической деятельности МУЗ «Психоневрологический диспансер» г. Н. Уренгой, в программах преподавания на кафедре психиатрии, наркологии и психотерапии ФПК и ППС ГОУ ВПО Тюменской ГМА, кафедре медицинской психологии и психотерапии ГОУ ВПО Тюменской ГМА.

Апробация. Основные положения диссертации доложены и обсуждены на научно-практических конференциях «Клинические наблюдения интернов, ординаторов» (Тюмень, 2008, 2009); «Эволюция алкогольной зависимости в современном обществе» (Нижневартовск, 2009); заседании Тюменского областного общества психиатров, наркологов и психотерапевтов (Тюмень, 2008, 2010).

Публикации. По материалам исследования опубликовано 8 печатных работ, из которых 2 статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ.,о

Объем и структура диссертации. Работа изложена на ^ страницах машинописного текста, состоит из введения, семи глав, заключения, выводов, практических рекомендаций, списка использоврн,-ной литературы, содержащей Ль" источников, в том числе $7к отечественных и j^y иностранных, а таюке приложения. Диссертация иллюстрирована уЗ таблицами и рисунками.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

В соответствии с целью и задачами объектом исследования были определены 206 больных мужского пола, проходивших стационарное лечение по поводу алкогольных психозов в отделении неотложной наркологической помощи МУЗ «Психоневрологический диспансер» г. Новый Уренгой в период с 2007 по 2010 г. Основную группу образовали 103 пациента (средний возраст 37,51 ±1,47 года), работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера. В группу сравнения вошли 103 пациента (средний возраст 43,18±1,51 года), постоянно проживающих и работающих в этом же регионе (кроме коренного населения).

Критерием включения в исследование явился установленный диагноз алкогольного психоза у больных, работающих вахтовым методом, и у больных, постоянно проживающих и работающих на Крайнем Севере.

Критериями исключения являлись: 1) наличие у пациентов сопутствующих психических заболеваний (шизофрения, маниакально-депрессивный психоз, эпилепсия, умственная отсталость); 2) случаи острого алкогольного параноида, Корсаковского психоза, энцефалопатии Гайе-Вернике (так как эти расстройства встречаются редко и не могли быть набраны в количестве, достаточном для корректного сравнения и статистической обработки); 3) наличие тяжелой соматической патологии, которая могла значимо влиять на клинические проявления алкогольных психозов в виде заболеваний печени (гепатиты, циррозы), тяжёлых заболеваний сердечно-сосудистой системы (гипертоническая болезнь, стадия II б; миокардиты, наличие сердечно-легочной недостаточности II стадии); заболевания почек (гломерулонефриты, пиелонефриты); 4) для исключения влияния этнического фактора в группу сравнения не входили представители коренного населения.

Квалификация диагноза проводилась в соответствии МКБ-10 (Психические расстройства и расстройства поведения, класс V, адаптированный для использования в РФ), дополнительно использовались МКБ-9 и классификация И. И. Иванца (2002). Диагнозы в обследованных группах формулировались как «Психические расстройства и расстройства поведения, вызванные употреблением алкоголя; синдром зависимости (F10.21); синдром отмены, обусловленный употреблением алкоголя (F10.30); синдром отмены с делирием: делирий классический, типичный (F10.402); систематизированный делирий (F10.482); делирий с судо-

рожными припадками (F10.412); делирий с психическими автоматизмами (F10.502); делирий онейроидный (F10.502); острый алкогольный галлюциноз или психотическое расстройство преимущественно галлюцинаторное (F10.522); структурно сложный психоз или психотическое расстройство преимущественно полиморфное (F10.532).

Методы: клинико-психопатологический, клинико-динамический, статистический (многомерной статистики). Систематизация данных клинического исследования больных осуществлялась при помощи разработанной в ГОУ ВПО ТюмГМА «Базисной карты стандартизированного описания обследуемого».

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Алкогольные психозы у работающих вахтовым методом в половине случаев развиваются в первые 3 года работы на Крайнем Севере. В основной группе чаще встречались работающие вахтовым методом: от 1 месяца до 1 года - 39,8 %; от 1 года до 3 лет - 17,5 %; от 4 до 6 лет

- 16,5 %; от 7 до 9 лет - 15,5 %. В группе сравнения наиболее часто встречались работающие в условиях Крайнего Севера: от 22 до 24 лет

- 18,4 %; от 25 до 27 лет - 14,6 %; от 19 до 21 года - 13,6 %. Средне-специальное образование имели в основной группе 63,1 %, в группе сравнения - 48,5 %; среднее - 18,5 и 19,4 %, неполное среднее - 8,7 и 16,5 %, высшее и незаконченное высшее - 9,7 и 15,5 %.

Наиболее высокий процент неквалифицированного труда зарегистрирован в группе сравнения (54,4 %, р<0,01). Работники квалифицированного труда встречались достоверно чаще в основной группе (60,2 %, р<0,001). Служащие (7,8 %) и работники интеллектуального труда встречались редко и примерно в одинаковом количестве в обеих группах (по 2,9 %).

Анализ семейного положения показал, что наибольшее количество больных алкогольными психозами в основной группе (36,9 %) и группе сравнения (41,8 %) были женаты. В разводе находились 31,6 % обследуемых, наибольший процент - в группе сравнения (35,0 %). Достаточно высок был процент холостых в обеих группах, но выше у работающих вахтовым методом (27,2 %) по сравнению с проживающими в условиях Крайнего Севера постоянно (20,4 %). Практически все больные алкогольными психозами имели отягощенную психическими заболеваниями наследственность. Показатель отягощенное™ алкогольными психозами регистрировался в группе постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера в 2 раза чаще (7,8 %), чем в основной (3,9 %).

Исследование наркологического анамнеза показало, что представители основной группы имели опыт приема опиатов (3,9 %) и каннаби-ноидов (15,5 %), амфетаминов - 1,0 % только в рамках поискового нар-котизма. Среди пациентов группы сравнения эпизодическое употребление опиатов без синдрома зависимости составило 4,9 %, каннабинои-дов - 26,2 %. Систематического употребления опиатов в анамнезе па-

циентов обеих групп не выявлено. Суррогаты алкоголя употребляли эпизодически 35,0 % пациентов основной группы и 27,2 % группы сравнения.

Пациенты анализируемых групп начали употреблять спиртные напитки практически в одном возрасте (16,67±1,56 года). Алкогольный абстинентный синдром был сформирован в основной группе в более раннем возрасте (29,60±1,12 года) в сравнении с аналогичным показателем в группе сравнения (33,25±1,06 года). В основной группе средняя продолжительность I стадии алкоголизма длится в среднем меньше (4,74±1,06 года), также как и средняя продолжительность II стадии алкоголизма до развития алкогольного психоза (7,85±1,11 года) по сравнению с группой сравнения (5,28±0,98 и 10,22+1,05 года). Средний возраст манифестации алкогольного психоза в основной группе меньше, чем в группе сравнения (37,51+1,47 и 43,18±1,51 года). Это свидетельствует о менее благоприятном и прогредиентном течении алкоголизма у работающих вахтовым методом по сравнению группой проживающих на Крайнем Севере постоянно (табл. 1).

Таблица 1

Формирование алкогольной зависимости по группам обследованных

Возрастной показатель динамики формирования алкоголизма Г руппа Всего (п=206)

основная (п=103) сравнения (п=103)

Средний возраст начала употребления спиртных напитков, лет 16,67±1,04 16,68±1,12 16,67±1,56

Средний возраст сформированного ААС, лет 29,60±1,12 33,25±1,06 31,43±1,34

Средняя продолжительность I стадии алкоголизма, лет 4,74±1,06 5,28±0,98 5,01+1,42

Толерантность к алкоголю в литрах 40 % алкоголя 0,8±1,57 0,93±1,32 0,87±1,45

Средняя продолжительность II стадии алкоголизма до развития алкогольного психоза, лет 7,85±1,11 10,22±1,05 9,04±1,25

Средний возраст впервые манифестировавшего алкогольного психоза, лет 37,51 ±1,47 43,18±1,51 40,33±1,63

В группе сравнения встречались депрессивный (32 %, р<0,05), дисфорический (31,1 %, р<0,05), эксплозивный (15,5 %) и эйфорический (11,7 %) варианты алкогольного опьянения. В основной группе частыми вариантами опьянения являлись эксплозивный (20,4 %), эйфорический (18,4 %), депрессивный (17,5 %, р<0,05) и дисфорический (16,5 %, р<0,05). В группе сравнения практически в 2 раза чаще диагностировались депрессивный и дисфорический варианты алкогольного опьянения, чем в основной группе. Истерический вариант алкогольного опьянения в основной группе наблюдался почти в 4 раза чаще (10,7 %), чем в группе сравнения (2,9 %). В группе сравнения чаще, чем в основной, встречалась абстиненция с судорожными припадками (22,3 %, р<0,05).

Таким образом, климатические условия, длительность проживания на Крайнем Севере и частая смена природно-климатических факторов, тяжесть и неустроенность командировочных условий у работающих

вахтовым методом изменяют темпы формирования алкоголизма, трансформируют картину алкогольного опьянения и абстинентного синдрома, способствуют более частому и быстрому развитию алкогольных психозов и утяжеляют их течение.

Больные основной группы перенесли 1 психоз в 95,1 % случаев, больные группы сравнения - в 85,4 % (р<0,05), 2 алкогольных психоза -в 4,9 % случаев (р<0,05). Из 206 больных алкогольными психозами у 90 наблюдался алкогольный делирий (43,7 %), наиболее часто - систематизированный делирий (табл. 2).

Таблица 2 Распределение больных по нозологическим формам

Нозологическая форма Группа Всего (п=206)

основная (п=103) сравнения (п=103)

абс. % абс. % абс. %

Алкогольный делирий (F10.402) 45 43,7 45 43,7 90 43,7

Структурно сложный психоз (F10.532) 31 30,1 28 27,2 59 28,6

Острый алкогольный галлюциноз (F10.522) 27 26,2 30 29,1 57 27,7

Классический делирий чаще встречался в основной группе (28,9 %). Делирий с судорожными припадками в обеих группах был примерно на одном уровне (25,6 %). Делирий с психическими автоматизмами чаще (6,7 %) наблюдался в основной группе, а онейроидный делирий (6,7 %) - в группе сравнения. Профессионального и мусситирующего делирия, делирия с вербальными галлюцинациями диагностировано не было. Острый алкогольный галлюциноз диагностирован в основной группе реже (26,2 %), чем в группе сравнения (29,1 %). Структурно сложный психоз наблюдался у постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера в 27,2 % случаев, у работающих вахтовым методом - в 30,1 %. Среди зрительных обманов восприятия доминирующими являлись видения людей (71,1 %) в обеих группах (знакомые, близкие, друзья, собутыльники, бандиты, воры, сотрудники милиции). Галлюцинаторные переживания зоологического содержания (собаки, кошки, мыши, насекомые и т. д.) встречались реже (25,6 %). Демономанические галлюцинации (черти, бесы, вампиры) наблюдались в единичных случаях (3,3 %). У пациентов обеих групп имели место яркие, четкие, подвижные, цветные галлюцинаторные образы. Видения носили преимущественно сце-ноподобный характер.

В структуре антропоморфных видений имелись различия. Психотическая картина делирия зачастую ограничивалась видением сцен обыденной окружающей обстановки, в которых они пьянствовали с собутыльниками, устраивали скандалы «с обидчиками, плохими знакомыми» и т. д. У пациентов основной группы в болезненных переживаниях наиболее часто встречались криминальные элементы (43,3 %, р<0,05). В 23,4 % случаев участвовало близкое окружение (знакомые, близкие, друзья, настроенные негативно); у 20,0 % обследуемых в психотических переживаниях фигурировали образы террористов и боевиков. В группе

9

сравнения среди антропоморфных галлюцинаций при алкогольном делирии наиболее частыми образами были родные, близкие, собутыльники, настроенные к больным негативно (47,1 %, р<0,05). Криминальные элементы встречались реже (20,6 %, р<0,05). Сотрудники спецслужб, знакомые, близкие, друзья, собутыльники, настроенные к больным позитивно, диагностировались реже (по 11,8 %). В 8,7 % случаев участниками галлюцинаторных видений были террористы.

Специальные технические средства аудио- и видеонаблюдения («жучки», скрытые камеры, микрофоны, передатчики) фигурировали в психотических переживаниях больных алкогольным делирием. В основной группе взрывчатые вещества (54,5 %) в галлюцинаторных переживаниях пациентов встречались в 2 раза чаще, чем средства слежения (27,3 %). Средства воздействия наблюдались у 18,2 % пациентов. В группе сравнения в психотической картине чаще фигурировали средства слежения - 50,0 % (подслушивающая аппаратура, жучки, передатчики), с помощью которых ведут наблюдение негативно настроенные к пациентам люди. Реже в галлюцинаторных переживаниях встречались взрывчатые вещества (бомбы, патроны и т. д.) - 37,5 %. В единичном случае (12,5 %) - средства воздействия (излучения, волны и т. д.).

Проявления феномена Кандинского-Клерамбо встречались в группе сравнения у 13,3 % обследованных, в основной группе - у 6,6 %. В группе сравнения чаще присутствовали слуховые (33,3 %) и зрительные (33,3 %) псевдогаллюцинации. Феномены идеаторного (16,7 %) и сенсорного автоматизма (16,7 %) встречались реже. В основной группе наблюдались в равной степени (33,3 %) слуховые и зрительные псевдогаллюцинации, феномен сенсорного автоматизма. Тактильные обманы восприятия при делирии фигурировали в группе сравнения достоверно чаще в 2 раза (33,3 %, р<0,05), чем в основной (15,6 %).

При алкогольном делирии доминировали бредовые идеи преследования, материального ущерба и физического воздействия. У больных основной группы преобладал бред преследования (55,6 %; р<0,05) и материального ущерба (26,7 %). Бредовые идеи у больных группы сравнения представлены бредом преследования (33,3 %; р<0,05), физического воздействия (31,1 %; р<0,05) и материального ущерба (20,0 %). Эмоциональная лабильность встречалась у пациентов обеих групп. Страх и тревога присутствовали у 77,8 % всех обследуемых больных: в основной группе - у 86,7 % (р<0,05), в группе сравнения - у 68,9 %. Дис-форический фон настроения в клинике алкогольного делирия наблюдался у работающих вахтовым методом в 2 раза чаще (15,6 %). Благо-душно-эйфорический аффект и субдепрессивные включения встречались в обеих группах в единичных случаях (4,4 %).

У большинства обследованных при алкогольном делирии наблюдалось психомоторное возбуждение в пределах постели (53,3 %). В условиях, приближенных к полярному дню, поступило больше пациентов (54,2 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (45,8 %). Выраженное психомоторное возбуждение диагностировано в 46,7 % слу-

чаев. Поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, в 1,8 раза больше (64,3 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (35,7 %, р<0,05). У постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера чаще наблюдалось психомоторное возбуждение в пределах постели (66,7 %, р<0,05). В стационар поступило в условиях, приближенных к полярному дню, больше пациентов (56,7 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (43,3 %). Выраженное психомоторное возбуждение наблюдалось в 33 %. В условиях, приближенных к полярному дню, поступило больше пациентов (53,3 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (46,7 %). У работающих вахтовым методом чаще наблюдалось выраженное психомоторное возбуждение (60,0 %, р<0,05). В условиях, приближенных к полярному дню, поступило больше пациентов (70,4 %), чем в приближенных к полярной ночи (29,6 %, р<0,01). Психомоторное возбуждение в пределах постели возникло у 40,0 % обследуемых.

При современном течении алкогольного делирия у 66,7 % больных наблюдался литический выход. В условиях, приближенных к полярному дню, поступило больше больных (55,0 %), чем в приближенных к полярной ночи (45,0 %). Критический выход был диагностирован в 33,3 %. В 2 раза больше пациентов (66,7 %) поступило в условиях, приближенных к полярному дню, чем в приближенных к полярной ночи (33,3 %, р<0,05). Литический выход чаще наблюдался у постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера (77,8 %, р<0,05). Поступило больше больных (54,3 %) в условиях, приближенных к полярному дню, чем в приближенных к полярной ночи (45,7 %). Критический выход диагностирован у 22,2 % пациентов (р<0,05). Поступило значительно больше (60,0 %) пациентов в условиях, приближенных к полярному дню, чем в приближенных к полярной ночи (40,0 %). Преимущественно литический выход из психоза наблюдался у работающих вахтовым методом (55,6 %, р<0,05). Поступивших в стационар в условиях, приближенных к полярному дню, больше (56,0 %), чем в приближенных к полярной ночи (44 %, р<0,05). Критический выход из психоза диагностирован у 44,4 % пациентов. В условиях, приближенных к полярному дню, поступило в 1,8 раза больше больных (70 %), чем в приближенных к полярной ночи (30 %, р<0,05).

Средняя длительность психотического состояния при алкогольном делирии, оцениваемая по наличию бредовых и галлюцинаторных расстройств, составила 3,42+0,72 суток. В условиях, приближенных к полярному дню, психотическое состояние длилось 3,49+1,05 суток; в условиях, приближенных к полярной ночи - 3,32±1,02 суток. В условиях, приближенных к полярной ночи, алкогольный делирий протекал продолжительнее у работающих вахтовым методом (4,06±1,98 суток) по сравнению с постоянно проживающими в условиях Крайнего Севера (2,70±0,53 суток). В условиях, приближенных к полярному дню, средняя продолжительность алкогольного делирия была примерно одинакова (основная группа -3,42+1,34 суток, группа сравнения - 3,56±1,69 суток).

Таким образом, у работающих вахтовым методом алкогольный делирий характеризовался доминированием в клинической картине зрительных антропоморфных галлюцинаций. В болезненных переживаниях наиболее часто встречались криминальные элементы. В 2 раза реже галлюцинаторные образы были представлены близким окружением и образами террористов и боевиков. В галлюцинаторных переживаниях технические средства (взрывчатые вещества) встречались в 2 раза чаще, чем средства слежения. В клинической картине у больных доминировал бред преследования и материального ущерба. Эмоциональные расстройства представлены эмоциональной лабильностью, страхом и тревогой. Нередко отмечался дисфорический фон настроения. Психоз в большинстве случаев протекал с выраженным психомоторным возбуждением, преимущественно у поступивших в условиях, приближенных к полярному дню. В условиях, приближенных к полярной ночи, алкогольный психоз у работающих вахтовым методом протекал длительнее, чем в условиях, приближенных к полярному дню.

У постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера клиническая картина делирия преимущественно была представлена видением сцен обыденной окружающей обстановки; фигурировали технические средства (подслушивающая аппаратура, жучки, передатчики и т. д.), с помощью которых ведут наблюдение негативно настроенные к пациентам люди. Бредовые идеи у них чаще представлены бредом преследования, физического воздействия и материального ущерба. Эмоциональные расстройства представлены в основном эмоциональной лабильностью. В 1,5 раза реже алкогольный делирий сопровождался страхом и тревогой. Психоз протекал с психомоторным возбуждением в пределах постели, в основном у поступивших в условиях, приближенных к полярному дню. Литический выход из алкогольного делирия наблюдался преимущественно у поступивших в условиях, приближенных к полярному дню. Продолжительность алкогольного делирия в условиях, приближенных к полярной ночи, меньше продолжительности алкогольного делирия в условиях, приближенных к полярному дню.

В процессе исследования выявлено 57 случаев острого алкогольного галлюциноза. В 77,2 % случаев встречался вербальный галлюциноз, галлюциноз с психическими автоматизмами составил 22,8 % наблюдений.

В структуре вербального галлюцинациноза в обеих группах «голоса» наиболее часто были угрожающего характера (35,1 %), причем достоверно чаще (р<0,05) в основной группе (48,1 %), чем в группе сравнения (23,3 %). «Голоса» обвиняющего характера выявлены в 26,3 %: в группе сравнения чаще (30,0 %), чем в основной (22,2 %). Вербальные галлюцинации осуждающего характера наблюдались у 15,8 % пациентов: у постоянно проживающих на Крайнем Севере чаще (20,0 %), чем у работающих вахтовым методом (11,1 %). Слуховые галлюцинации музыкального характера встречались только у пациентов группы сравнения (13,3 %). Вербальные галлюцинации гомосексуального характера

(7,0 %) наблюдались в обеих группах: у работающих вахтовым методом чаще (11,1 %), чем у постоянно проживающих на Крайнем Севере (3,3 %). Императивные «голоса» встречались в незначительном количестве (у постоянно проживающих на Крайнем Севере - 3,3 %, у работающих вахтовым методом - 7,4 %). «Голоса» ущербного характера наблюдались только в группе сравнения (6,7 %). Зрительные обманы восприятия в основном проявлялись в виде единичных, кратковременно проявляющихся, нестойких галлюцинаторных персонажей антропоморфного плана, тесно взаимосвязанных с содержанием вербальных галлюцинаций. Эти явления отмечались лишь в единичных случаях.

В большом количестве наблюдений (38,6 %) выявлена бредовая интерпретация «голосов» криминальных элементов. Достоверно чаще (51,9 %, р<0,05) она встречалась в основной группе. Знакомые, близкие, друзья, собутыльники, настроенные к больным негативно, вовлекались в бред в 33,3 % случаев: в группе сравнения достоверно чаще (46,7 %, р<0,05), чем в основной (18,5 %). В обеих группах (12,3 %) фигурировали сотрудники спецслужб: в основной группе чаще (14,8 %), чем в контрольной (10,0 %). Террористы и боевики наблюдались в 8,8 % случаев: у работающих вахтовым методом значительно чаще (14,8 %), чем у постоянно проживающих на Крайнем Севере (3,3 %). Только в группе сравнения в бредовой интерпретации встречались (13,3 %) знакомые, близкие и друзья, настроенные к больным позитивно.

Клинические проявления феномена Кандинского-Клерамбо (22,8 %) в 53,8 % случаев были представлены слуховыми псевдогаллюцинациями: в группе сравнения - у 50,0 % пациентов, в основной - у 60,0 %. Зрительных псевдогаллюцинаций не наблюдалось. Имели место феномены сенсорного (30,8 %) автоматизма: в группе сравнения - 25,0 %, в основной - 40,0 %. Феномены идеаторного (25,0 %) автоматизма были представлены только у пациентов основной группы. Проявлений моторного автоматизма в клинической картине острого алкогольного галлюциноза выявлено не было.

Для вербального галлюциноза (71,9 %) были характерны «голоса» поливокального характера, (в группе сравнения - 76,7 %, в основной группе - 66,7 %). Формально критичными к своему состоянию в группе сравнения были 73,3 % больных, в основной - 66,7 %. Тактильные галлюцинации фигурировали в 5,3 % случаев. Галлюцинации кожного чувства встречались только в группе сравнения (10,0 %).

При анализе бредовых переживаний в клинической картине острого алкогольного галлюциноза доминировали бредовые идеи преследования (35,1 %), причем чаще в основной группе (48,1 %, р<0,05). Довольно часто встречался бред материального ущерба (28,1 %): у постоянно проживающих на Крайнем Севере чаще (33,3 %), чем у работающих вахтовым методом (22,2 %). Реже выявлялся бред физического (19,3 %) воздействия: в группе сравнения значительно чаще (26,7 %), чем в основной (11,1 %). Бред психического воздействия выявлялся в 10,5 % случаев: у постоянно проживающих на Крайнем Севере чаще (13,3 %),

чем у работающих вахтовым методом (7,4 %). Еще в более редких случаях (7,0 %) фигурировал бред гомосексуального воздействия: в группе сравнения значительно реже (3,3 %), чем в основной (11,1 %). По результатам исследования не были выявлены бредовые идеи отравления, самообвинения и величия.

Одной из особенностей современного течения острого алкогольного галлюциноза является наличие в клинической картине интерпретации психотических переживаний специальных средств видеонаблюдения и аудиоконтроля: скрытых видеокамер, «жучка», подслушивающей и записывающей видеоаппаратуры, микрофонов и т. д. Пациенты «слышат» переговоры недоброжелателей, террористов. Посредством «вживленного» в голову или область шеи «жучок» пациентов всегда могут найти, а также контролировать их действия, читать мысли. С помощью скрытых камер можно наблюдать, чтобы он «не сказал что-нибудь лишнего, не выдал секретную информацию». У работающих вахтовым методом технические средства встречались значительно чаще (58,3 %) по сравнению с постоянно проживающими на Крайнем Севере (42,9 %). Средства воздействия (излучения, электромагнитные волны) наблюдались в 26,3 % случаев: в группе сравнения значительно чаще (42,9 %), чем в основной (16,7 %). Взрывчатые вещества (бомбы, фугасы и т. д.) наблюдались в 21,1 % случаев: у работающих вахтовым методом чаще (25,0 %), чем у постоянно проживающих на Крайнем Севере (14,3 %).

При исследовании эмоциональных расстройств в клинической картине острого алкогольного галлюциноза у всех больных (100,0 %) наблюдались эмоциональная лабильность, страх, тревога. У постоянно проживающих на Крайнем Севере субдепрессивные включения присутствовали чаще (23,3 %), чем у работающих вахтовым методом (14,8 %). Благодушно-эйфорический аффект наблюдался только в группе сравнения (6,7 %). Дисфорический фон настроения среди больных острым алкогольным галлюцинозом диагностирован не был. Суицидальная активность под воздействием «голосов» императивного характера встречалась только в основной группе (7,4 %), вследствие чего пациенты наносили самопорезы.

Изучение интенсивности психомоторного возбуждения при остром алкогольном галлюцинозе показало, что преобладало выраженное психомоторное возбуждение (52,6 %). В условиях, приближенных к полярному дню, поступило больше пациентов (56,7 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (43,3 %). В 47,4 % наблюдений возбуждение было менее интенсивным и ограничивалось пределами постели. В условиях, приближенных к полярному дню, пациентов поступило меньше (48,1 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (51,9 %). У постоянно проживающих на Крайнем Севере чаще наблюдалось психомоторное возбуждение в пределах постели (60,0 %, р<0,05). Поступило в условиях, приближенных к полярному дню и полярной ночи, равное количество больных (по 50,0 %). Выраженное психомоторное

возбуждение наблюдалось в 40,0 % случаев (р<0,05): среди работающих вахтовым методом чаще (66,7 %, р<0,05). В условиях, приближенных к полярному дню, поступило больше больных (61,1 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (38,9 %, р<0,01). Психомоторное возбуждение в пределах постели возникало у 33,3 % обследованных. Поступило в условиях, приближенных к полярному дню, меньше больных (44,4 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (55,6 %).

При алкогольном галлюцинозе литический выход наблюдался в 64,9 % случаев. Поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, было меньше (45,9 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (54,1 %). Критический выход диагностирован в 35,1 % случаев. В условиях, приближенных к полярному дню, поступило меньше пациентов (22,8 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (35,0 %). Литический выход чаще наблюдался у постоянно проживающих на Крайнем Севере (86,8 %, р<0,001). Поступило в условиях, приближенных к полярному дню, меньше пациентов (46,2 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (53,8 %). Критический выход был диагностирован у 13,3 % пациентов (р<0,001). Значительно больше поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, (75 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (25 %; р<0,01). У работающих вахтовым методом в большинстве случаев (59,3 %; р<0,001) наблюдался критический выход. Поступило в условиях, приближенных к полярному дню, значительно больше (62,5 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (37,5 %). Литический выход из психоза диагностирован у 40,7 % пациен тов. Поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, было меньше (45,5 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (54,5 %).

Изучена средняя продолжительность психотического состояния у больных при алкогольном галлюцинозе, постоянно проживающих на Крайнем Севере и работающих вахтовым методом. Средняя длительность психоза составила 2,94+0,77 суток. У поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, продолжительность психотического состояния меньше (2,69±0,92 суток), чем у поступивших в условиях, приближенных к полярной ночи (3,33+1,36 суток). В основной группе средняя длительность алкогольного галлюциноза составила 2,69±0,69, в группе сравнения - 3,05+1,34 суток. В условиях, приближенных к полярному дню, алкогольный галлюциноз протекал менее продолжительно у работающих вахтовым методом (2,41+1,07 суток) по сравнению с жителями Крайнего Севера (3,00±1,59 суток). В условиях, приближенных к полярной ночи, средняя продолжительность алкогольного галлюциноза примерно одинакова (в группе сравнения - 3,42+2,69 суток, в основной -3,22+1,16 суток).

Проведенное исследование показало, что клиническая картина алкогольного галлюциноза у постоянно проживающих на Крайнем Севере и работающих вахтовым методом имеет существенные отличия: у постоянно проживающих на Крайнем Севере она представлена истинны-

ми слуховыми галлюцинациями обвиняющего, угрожающего и осуждающего характера. Только в этой группе встречались ущербные вербальные галлюцинации и слуховые галлюцинации музыкального содержания. В достаточно большом количестве наблюдений имела место бредовая интерпретация «голосов» знакомых, близких, друзей, собутыльников, настроенных к больным негативно. В 1,7 раза реже пациенты слышали «голоса» криминальных элементов. Бредовые идеи чаще представлены бредом материального ущерба, преследования и физического воздействия при наличии в клинической картине технических средств (слежения и воздействия). В клинике алкогольного галлюциноза встречались тактильные галлюцинации. Клинические проявления феномена Кандинского-Клерамбо представлены слуховыми псевдогаллюцинациями, феноменами сенсорного и идеаторного автоматизма (по 25,0 %). У всех больных наблюдалась эмоциональная лабильность. В большинстве случаев пациенты испытывали страх, тревогу. Субдепрессивные включения присутствовали реже, тогда как благодушно-эйфорический аффект наблюдался только в группе сравнения.

У постоянно проживающих на Крайнем Севере чаще наблюдалось психомоторное возбуждение в пределах постели. В условиях, приближенных к полярному дню и к полярной ночи, поступило равное количеств пациентов. Длительность психотического состояния в условиях, приближенных к полярному дню и к полярной ночи, примерно одинакова. Психоз заканчивался литически в большинстве случаев, преимущественно у поступивших в условиях, приближенных к полярной ночи. У работающих вахтовым методом алкогольный галлюциноз характеризовался доминированием в клинической картине слуховых вербальных галлюцинаций угрожающего и обвиняющего характера. В достаточно большом количестве наблюдений имели место бредовая интерпретация «голосов» криминальных элементов, использование специальных технических средств. Доминировали бредовые идеи преследования и материального ущерба. Клинические проявления феномена Кандинского-Клерамбо представлены в большинстве случаев слуховыми псевдогаллюцинациями и сенсорными автоматизмами. Для вербального галлюциноза в большинстве случаев были характерны «голоса» поливокального характера. Более половины пациентов были формально критичны к своему состоянию. У всех больных наблюдались тревога, страх, эмоциональная лабильность. Среди пациентов чаще наблюдалось выраженное психомоторное возбуждение, преимущественно у поступивших в условиях, приближенных к полярному дню. Длительность психотического состояния в условиях, приближенных к полярному дню, меньше по сравнению с условиями, приближенными к полярной ночи. Выход из психоза в большинстве случаев критический, преимущественно у поступивших в условиях, приближенных к полярному дню.

Одной из особенностей трансформации клиники алкогольных психозов является тенденция к усложнению их структуры, последовательной смене или чередованию одного вида психоза другим (делирия - галлю-

цинозом, делирия - онейроидом), что способствует развитию преимущественно полиморфных психотических расстройств (структурно сложных психозов). Выявлено 59 случаев структурно сложного алкогольного психоза: 28 - в группе сравнения и 31 - в основной группе. В большинстве случаев острый алкогольный галлюциноз переходил в делирий: у работающих вахтовым методом - 74,2 %, у постоянно проживающих на Крайнем Севере - 57,1 %. В 3 раза реже (18,6 %) делирий трансформировался в галлюциноз, в обеих группах примерно одинаково: в группе сравнения - 17,9 %, в основной группе - 19,4 %. В 4 раза реже (15,3 %) наблюдался переход делирия в онейроид: у постоянно проживающих на Крайнем Севере достоверно чаще (25,0 %, р<0,05), чем у работающих вахтовым методом.

Клиническая картина структурно сложного психоза, протекающего в условиях Крайнего Севера, полиморфна, включая современные тенденции патоморфоза клиники острого алкогольного галлюциноза и делирия в других регионах (Масленников А. А., 2007). Клинику структурно сложного психоза сопровождали зрительные обманы восприятия с преобладанием антропоморфных галлюцинаций (74,6 %). В группе сравнения образы людей встречались чаще (85,7 %, р<0,05), чем в основной (64,5 %). Зоологические образы фигурировали в 4 раза реже (15,3 %) и наблюдались в контрольной (14,3 %) и основной (16,1 %) группах примерно одинаково. Демономанические галлюцинации наблюдались в 7 раз реже (10,2 %), причем только в основной группе (19,4 %, р<0,05).

Изучая структуру антропоморфных видений в психотической картине структурно сложного алкогольного психоза, установлено, что наиболее часто (34,1 %) встречались сотрудники спецслужб (милиция, ФСБ, КГБ). Криминальные элементы (грабители, воры, убийцы), участники телешоу и герои компьютерных игр встречались одинаково часто (по 20,5 %). Реже встречались террористы и боевики (13,6 %). В 11,4 % случаев пациенты оказывались в привычной для себя обыденной обстановке, пьянствовали с собутыльниками, общались с соседями и т. д.

У работающих вахтовым методом в клинической картине часто встречались криминальные личности (25,0 %), террористы, боевики (20,0 %). Участники телешоу и герои компьютерных игр чаще фигурировали у постоянно проживающих на Крайнем Севере (29,2 %). Примерно в равном количестве случаев (группа сравнения - 12,5 %, основная группа - 10,0 %) пациенты оказывались в привычной для себя обыденной обстановке, пьянствовали с собутыльниками, общались с соседями и т. д. Вербальные галлюцинации имели место у всех больных, в основном в виде «голосов» поливокального характера. Наиболее часто они были угрожающего характера (39,0 %); реже - императивного характера (20,3 %) и эротического содержания (13,6 %). Несколько реже встречались слуховые галлюцинации музыкального содержания (11,9 %) и вербальные галлюцинации обвиняющего характера (11,9 %). Наименее часто в клинике структурно сложного психоза встречались «голоса» гомосексуального характера (3,4 %). В группе сравнения наиболее часто

встречались вербальные галлюцинации угрожающего характера (42,9 %), реже - «голоса» эротического содержания (17,9 %) и императивного характера (14,3 %), слуховые галлюцинации музыкального содержания (14,3 %). Наименее часто встречались «голоса» обвиняющего характера (10,7 %). В основной группе наиболее часто наблюдались «голоса» угрожающего (35,5 %) и императивного (25,8 %) содержания. Реже встречались обвиняющие «голоса» (12,9 %), слуховые галлюцинации эротического (9,7 %) и музыкального (9,7 %) содержания, изредка (6,5 %) гомосексуального характера. Клинические проявления феномена Кандинского-Клерамбо встречались у 40,0 % обследуемых: в группе сравнения значительно чаще (53,6 %, р<0,05), чем в основной (29,0 %). Наиболее часто встречались слуховые псевдогаллюцинации (37,5 %). Пациенты «прослушивали» рацию и телефонные переговоры злоумышленников и сотрудников милиции, через различную аппаратуру «слышали», как переговариваются недоброжелатели. Зрительные псевдогаллюцинации наблюдались в 25,0 % случаев.

Имели место феномены сенсорного (20,8 %) и идеаторного (12,5 %) автоматизма. Моторный автоматизм встречался реже (4,2 %). В группе сравнения слуховые псевдогаллюцинации встречались в 40,0 % случаев. В 1,5 раза реже в клинической картине структурно сложного психоза диагностированы зрительные псевдогаллюцинации (26,7 %). В 2 раза реже - сенсорный автоматизм (20,0 %). Наименее редко наблюдалось явление идеаторного автоматизма (13,3 %).

В основной группе также доминировали слуховые псевдогаллюцинации (33,4 %). Зрительные псевдогаллюцинации (22,2 %) и явления сенсорного автоматизма (22,2 %) встречались в 1,5 раза реже. В 3 раза реже - явления идеаторного (11,1 %) и моторного (11,1 %) автоматизма. Современные сюжеты воздействия в болезненных переживаниях отмечались практически у половины больных (49,1 %), в целом были аналогичны таковым при алкогольном делирии и остром алкогольном галлюцинозе.

В клинической картине более чем половине случаев (51,7 %) наблюдались специальные средства слежения (аппаратура видеонаблюдения и аудиоконтроля - видеорегистраторы, передатчики, «жучки»). Они доминировали в обеих группах (у постоянно проживающих на Крайнем Севере - 58,8 %, у работающих вахтовым методом - 41,7 %). Средства воздействия (излучение, волны, радио и т. п.) наблюдались у 27,6 % обследованных: в контрольной (29,4 %) и основной (25,0 %) группах примерно в равных количествах. Взрывчатые вещества (бомбы, мины и т. д.) упоминались реже (20,7 %); значительно чаще в основной группе (33,3 %), чем в группе сравнения (11,8 %). Тактильные обманы восприятия наблюдались в группе сравнения в 2 раза чаще (32,1 %), чем в основной группе (16,1 %).

При переходе вербального галлюциноза в делирий на фоне помрачения сознания сохранялись слуховые галлюцинации, которые носили единичный характер. В большинстве случаев острый алкогольный гал-

люциноз переходил в делирий в течение 1 суток. При переходе делирия в галлюциноз (наиболее часто на 2-е сутки) сознание прояснялось, восстанавливалась правильная ориентировка в месте и времени. В клинической картине преобладали вербальные слуховые галлюцинации; в единичных случаях - зрительные галлюцинации. При переходе делирия в онейроид пациенты в своих болезненных переживаниях перемещались в месте и во времени. Появлялось фантастическое содержание событий, разыгрывающихся в их воображении.

Среди всех обследованных наиболее часто диагностированы бредовые идеи преследования (39,0 %) с преобладанием в обеих группах (у постоянно проживающих на Крайнем Севере - 39,3 %, у работающих вахтовым методом - 38,7 %). Бред материального (20,3%) ущерба в общей выборке встречался примерно в 2 раза реже. У обследованных пациентов основной группы (25,8%) он наблюдался значительно чаще, чем в группе сравнения (14,3 %). Бред физического воздействия диагностирован у 18,6 % пациентов: у постоянно проживающих на Крайнем Севере несколько чаще (21,4 %), чем у работающих вахтовым методом (16,1 %). Бред величия встречался у 11,9 % обследованных, почти в 3 раза чаще в группе сравнения группе (17,9 %), чем в основной (6,5 %). В редких случаях имел место бред психического (6,8 %) воздействия: у постоянно проживающих на Крайнем Севере - 7,1 %, у работающих вахтовым методом - 6,5 %. Только у работающих вахтовым методом наблюдался бред гомосексуального воздействия (6,5 %).

При исследовании эмоциональных расстройств в клинической картине структурно сложного алкогольного психоза у 100,0 % обследованных наблюдались эмоциональная лабильность, тревога, страх. Субдепрессивные включения составили 20,3 %: у постоянно проживающих на Крайнем Севере чаще (25,0 %), чем у работающих вахтовым методом (16,1 %). Благодушно-эйфорический аффект встречался у 10,2 % пациентов, причем в группе сравнения (17,9 %) в 5,5 раза чаще, чем в основной (3,2 %). Суицидальная активность была зарегистрирована только в основной группе (6,5 %).

Среди обследованных больных преобладало выраженное психомоторное возбуждение (74,6 %). В условиях, приближенных к полярному дню, поступило больше пациентов (54,5 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (45,5 %). В 25,4 % наблюдений возбуждение было менее интенсивным и ограничивалось пределами постели. В условиях, приближенных к полярному дню, поступило значительно меньше пациентов (40,0 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (60,0 %). В группе сравнения чаще наблюдалось выраженное психомоторное возбуждение (71,4, %). Поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, было значительно больше (60,0 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (40,0 %). Психомоторное возбуждение в пределах постели наблюдалось в 28,6 % случаев. В условиях, приближенных к полярному дню, поступило в 1,5 раза меньше (37,5 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (62,5 %). Среди пациентов

основной группы чаще наблюдалось выраженное психомоторное возбуждение (77,4 %). В условиях, приближенных к полярному дню и полярной ночи, поступивших было равное количество (по 50,0 %). Психомоторное возбуждение в пределах постели возникало у 22,6 % обследуемых. Поступивших в условиях, приближенных к полярному дню (42,9 %), было меньше, чем в условиях, приближенных к полярной ночи (57,1 %). При современном течении структурно сложного психоза наблюдался литический выход (59,3 %). Поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, было 48,6 %, в условиях, приближенных к полярной ночи - 51,4 %. Критический выход диагностирован в 40,7 %. Литический выход наблюдался в группе сравнения в 67,9 % случаев. Критический выход диагностирован у 32,1 % пациентов. Поступивших в условиях, приближенных к полярному дню (66,7 %), было в 2 раза больше, чем в условиях, приближенных к полярной ночи (33,3 %). В основной группе в большинстве случаев наблюдался литический выход (51,6 %). Число поступивших в условиях, приближенных к полярному дню и полярной ночи, одинаково (по 50,0 %). Критический выход из психоза диагностирован у 48,4 % пациентов. В условиях, приближенных к полярному дню, поступило несколько меньше пациентов (46,7 %), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (53,3 %).

Средняя длительность психотического состояния при структурно сложном психозе составила 3,54±0,62 суток. Длительность психоза у поступивших в условиях, приближенных к полярному дню, больше (3,86±1,03 суток), чем в условиях, приближенных к полярной ночи (3,21 ±0,55 суток). Продолжительнее структурно сложный психоз протекал в группе сравнения (4,04±1,06 суток). Продолжительность структурно сложного психоза в обеих группах в условиях, приближенных к полярному дню (группа сравнения - 4,13±1,58 суток, основная группа -3,57±0,88 суток), превышала таковую в условиях, приближенных к полярной ночи (3,92±0,74 и 2,60±0,92 суток).

В результате проведенного исследования выявлены особенности клинической картины структурно сложного психоза у работающих вахтовым методом и у постоянно проживающих на Крайнем Севере. У постоянно проживающих на Крайнем Севере клиническая картина структурно сложного психоза в большинстве случаев представлена антропоморфными галлюцинациями. Характерны вербальные галлюцинации угрожающего характера и эротического содержания. Наименее часто встречались голоса обвиняющего характера. В структуре синдрома Кандинского-Клерамбо доминировали слуховые псевдогаллюцинации. Реже диагностировались зрительные псевдогаллюцинации и феномен сенсорного автоматизма. «Технические средства» слежения отмечались более чем в половине случаев. Наиболее часто наблюдался бред преследования. Бред физического воздействия и величия встречался почти в 2 раза реже. Наименее часто фигурировал бред материального ущерба и психического воздействия. У 100,0 % обследованных наблюдались эмоциональная лабильность, тревога, страх. Течение структур-

но сложного психоза сопровождалось выраженным психомоторным возбуждением. Выход из психоза у большинства больных литический. В условиях, приближенных к полярному дню, продолжительность структурно сложного психоза больше, чем в условиях, приближенных к полярной ночи. У работающих вахтовым методом структурно сложный психоз характеризовался доминированием антропоморфных галлюцинаций. В клинической картине наиболее часто наблюдались голоса угрожающего и императивного содержания. Синдром Кандинского-Клерамбо представлен в большинстве случаев слуховыми псевдогаллюцинациями. Реже диагностировались зрительные псевдогаллюцинации, явления сенсорного, идеаторного, моторного автоматизмов. В большинстве случаев наблюдался бред преследования, реже - бред материального ущерба, физического воздействия. Была зарегистрирована суицидальная активность. Для всех обследованных характерны эмоциональная лабильность, тревога и страх. Психоз протекал с выраженным психомоторным возбуждением и заканчивался в большинстве случаев литически. Продолжительность структурно сложного психоза в условиях, приближенных к полярному дню, превышала таковую в условиях, приближенных к полярной ночи.

Лекарственная терапия алкогольной зависимости требует эффективных фармакологических средств лечения абстинентного синдрома, сопровождающегося тяжёлыми психотическими расстройствами. Представляется перспективным использование препаратов, обладающих особыми нейропротекторными свойствами, позволяющими существенно повысить качество лечения больных. С этой целью использовался новый перспективный препарат цитофлавин.

Цитофлавин (производства НТФФ «Полисан») - сбалансированный комплекс из 2 метаболитов - янтарная кислота (10 %), рибоксин (2 %) и 2 коферментов-витаминов - никотинамид (1 %) и рибофлавина моно-нуклеотид (0,2 %). Обладает антигипоксическим и антиоксидантным действиями, оказывая положительный эффект на процессы энергообразования в клетке, уменьшая продукцию свободных радикалов и восстанавливая активность ферментов антиоксидантной защиты (Ливанов Г. А., Батоцыренов Б. В., Глушков С. И. и др., 2004; Суслина 3. А., Танашян М. М., Смирнова И. Н. и др., 2002). Улучшает окислительный метаболизм в условиях ишемии, препятствуя резкому снижению уровня АТФ, стимулирует активность аденилатциклазы, что позволяет осуществлять анаэробный метаболизм глюкозы без образования лактата (Федин А. И., Румянцева С. А., Пирадов М. А. и др., 2005). Компоненты цитофлавина являются индукторами основных метаболических путей в клетках, активаторами энергообразующих процессов, способствующих утилизации свободного кислорода и снижению уровня перекисных процессов. Механизмы лечебного действия янтарной кислоты, рибоксина, никотинамида и рибофлавина делают перспективным использование препарата в комплексной терапии психотических форм алкоголизма.

Исследование проведено с участием 90 больных алкоголизмом, проходивших лечение в отделении неотложной наркологической помощи МУЗ «Психоневрологический диспансер» г. Новый Уренгой по поводу алкогольных психозов. Основная группа пациентов (45 чел., 37,7±2,5 года) получала цитофлавин в дополнение к основной терапии. Препарат назначался с первых суток обращения в клинику, вводился 2 раза в сутки внутривенно капельно по 10,0 мл на 400 мл 0,9 % натрия хлорида в течение 5 дней. Группа сравнения (45 чел., 38,6±2,6 года) получала традиционную медикаментозную терапию.

Оценка клинической симптоматики и выраженности абстинентного синдрома производилась с использованием клинической шкалы оценки алкогольного синдрома отмены. Оценка эффективности проводилась по количеству набранных баллов по каждой шкале симптомов синдрома отмены (табл. 3).

Таблица 3 Клиническая оценка алкогольного синдрома отмены с психотическими расстройствами

Симптом Дни абстиненции

1-й 2-й 3-й 4-й 6-й

ОГ ГС ОГ ГС ОГ ГС ОГ ГС ОГ ГС

Тошнота 4,3± 4,4+ 3,1± 3,9± 2,2± 2,7+ 1,1± 2,1± 0,3± 0,7+

'рвота 1,3 1,40 0,8 0,5 0,6 0,4 0,6 0,4 0,2 0,12

Тремор 6,7± 0,6 6,7± 0,37 5,7± 0,85 6,3± 0,6 4,8± 0,92 5,6± 0,71 3,2± 0,8 4,4± 0,6 1,3+ 05,0 2,1± 0,2

Потливость 6,8± 6,6± 6,1± 6,8± 4,3± 5,6± 2,1± 3,7± 0,5± 1,4±

0,75 0,91 0,7 0,4 0,5 0,4 0,2 0,8 0,0 0,1

Тревога 6,9± 6,8± 6,1± 6,5± 5,1± 5,4+ 3,7± 4,2± 1,8+ 2,6±

0,10 0,18 0,12 0,61 0,17 0,21 0,12 0,14 0,08 0,15

Ажитация 6,8+ 6,7+ 6,2± 6,7± 4,7± 5,2± 3,1± 3,8± 2,5± 3,4±

0,07 0,29 0,15 0,61 0,18 0,24 0,31 0,27 0,13 0,17

Тактильные 6,3± 6,1± 5,6± 6,5± 3,8± 4,9± 2,7± 3,6+ 0,6± 1,4+

нарушения 0,34 0,26 0,6 0,31 0,21 0,17 0,15 0,09 0,10 0,12

Слуховые нарушения 6,9± 0,10 6,9± 0,12 6,5± 0,22 6,7± 0,18 5,9± 0,41 6,1± 0,17 4,7± 0,13 5,3± 0,31 2,1 + 0,08 3,7± 0,15

Визуальные 6,8± 6,9± 6,3± 6,6± 5,4± 5,9± 4,8± 5,7± 1,9+ 2,8±

нарушения 0,18 0,23 0,13 0,42 0,33 0,23 0,18 0,22 0,16 0,06

Головная 3,6± 3,5± 2,1± 2,3± 1,4± 1,8± 0,5+ 1,1 + 0,1 + 0,7+

боль 0,6 0,4 0,1 0,6 0,3 0,2 0,1 0,3 0,0 0,2

Нарушение 3,9+ 3,8± 3,8± 3,9± 3,2± 3,7+ 2,8± 3,2± 1,2± 2,1±

сознания. 0,6 0,5 0,3 0,4 0,4 0,3 0,5 0,6 0,1 0,3

Всего 59± 58,6± 51,5± 56,2± 40,8± 46,9± 28,7± 37,1± 12,3± 20,9±

5аллов 0,4 0,4 0,3 0,4 0,4 0,3 0,3 0,3 0,5 0,1

Примечание. ОГ - основная группа (п=45), ГС-группа сравнения (п=45).

Динамика аффективных проявлений тревоги и ажитации лишь немного отличалась от таковой при традиционной терапии и не достигала значимых различий. Неврологическая симптоматика оставалась в ряде

случаев на том же уровне, что и до начала терапии. Клинически значимые побочные явления за все время наблюдения за пациентами как в основной группе, так и в группе сравнения не наблюдались.

По сравнению с традиционной медикаментозной терапией цитофла-вин эффективен в редуцировании тошноты, тремора, потливости и це-фалгических расстройств. После полного курса терапии цитофлавином в 92,6 % случаев редуцировались гипергидроз, тошнота, рвота (94,1 %), тремор (80,6 %), цефалгия (98,6 %). В основной группе быстрее происходила редукция психотической симптоматики. Начиная с 3-го дня достоверные различия (р<0,05) отмечались в выраженности тактильных нарушений: 3,8±0,21 балла - в основной группе; 4,9±0,17 балла -в группе сравнения; с 4-го дня слуховые галлюцинации оценивались в 4,7±0,13 балла в основной группе и 5,3±0,31 балла - в группе сравнения. Спустя 3 дня зрительные галлюцинации оценивались в 4,8±0,18 балла в основной группе и 5,7±0,22 балла - в группе сравнения (р<0,05). Различия в общей тяжести состояния, определяемой по сумме баллов на 2-й день терапии, составили 9,0 %, на 3-й день - 12,0 %; на 4-й день - 22,0 %; на 6-й день - 40,0 %. На 4—6-й дни терапии различия между группами в суммарной выраженности становятся достоверными (при р<0,05).

ВЫВОДЫ

1. Алкогольная зависимость у работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера, в отличие от постоянно там проживающих, характеризуется ранним формированием (29,60+1,12 и 33,25+1,06 года, р<0,001) и быстрым развитием алкогольных психозов. У работающих вахтовым методом средняя продолжительность стажа работы на Крайнем Севере до развития алкогольного психоза составила 5,0±1,5 года, у постоянно проживающих в этом же регионе - 20,6+3,4 года (р<0,05), что может быть связано с частой сменой природно-климатических факторов, употреблением суррогатов алкоголя, социально-бытовой неустроенностью при работе вахтовым методом.

2. В структуре алкогольных психозов у работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера доминирует делирий (43,7 %), на втором месте - структурно сложный психоз (28,6 %), на третьем - алкогольный галлюциноз (27,7 %).

2.1. У работающих вахтовым методом преобладает классический делирий (28,9 %), среди постоянно проживающих на Крайнем Севере -делирий с судорожными припадками (26,7 %) и онейроидный делирий (6,7 %).

2.2. У постоянно проживающих на Крайнем Севере структурно сложный психоз наблюдается реже (27,2 %), чем у работающих вахтовым методом в этом же регионе (30,1 %); преобладают варианты галлюциноз-делирий (57,1 %) и делирий - онейроид (25,0 %, р<0,05).

2.3. В клинике структурно сложного алкогольного психоза у работающих вахтовым методом преобладает галлюциноз - делирий (74,2%), особенностью которого являются зрительные обманы восприятия с доминированием антропоморфных галлюцинаций (64,5 %).

2.4. Клиническая симптоматика острого алкогольного галлюциноза у работающих вахтовым методом характеризуется вербальным галлюцинозом с «голосами» угрожающего характера (48,1 %; р<0,05). У постоянно проживающих на Крайнем Севере преобладают «голоса» обвиняющего характера (30,0 %).

3. У пациентов обеих клинических групп галлюцинаторные образы яркие, цветные, подвижные. Среди зрительных обманов восприятия преобладали видения людей (71,1 %); реже встречались зоологические галлюцинаторные образы (25,6 %); демономанические галлюцинации наблюдались в единичных случаях (3,3 %).

3.1. В структуре антропоморфных видений выявлены различия: у постоянно проживающих на Крайнем Севере среди антропоморфных галлюцинаций при алкогольном делирии наиболее частыми образами были родные, близкие, собутыльники, настроенные к больным негативно; криминальные элементы встречались реже (20,6 %, р<0,05); у работающих вахтовым методом в болезненных переживаниях наиболее часто встречались криминальные элементы (43,3 %; р<0,05). Слуховые и зрительные псевдогаллюцинации, феномен сенсорного автоматизма наблюдались в 33,3 % случаев. Взрывчатые вещества (54,5 %) в галлюцинаторных переживаниях больных встречались в 2 раза чаще, чем средства слежения (27,3 %).

3.2. У постоянно проживающих на Крайнем Севере в фабуле психотических переживаний фигурируют специальные средства слежения, аудио- и видеонаблюдения, с помощью которых «действуют» негативно настроенные к больным люди (50,0 %). Тактильные обманы восприятия у постоянно проживающих на Крайнем Севере возникают в 2 раза чаще, чем у работающих вахтовым методом (33,3 и 15,6 %; р<0,05).

4. Экстремальные геоклиматические факторы оказывают влияние на клиническую картину и динамику алкогольных психозов в зависимости от периода инсоляции: выраженное психомоторное возбуждение (40,8 %) и критический выход из психоза (30,1 %) у работающих вахтовым методом связаны с условиями, приближенными к полярному дню. Увеличение длительности психотического состояния у работающих вахтовым методом (3,34±1,1 суток) связано с условиями, приближенными к полярной ночи, а у постоянно проживающих на Крайнем Севере (3,56±1,10 суток)-с условиями, приближенными к полярному дню.

5. Применение в терапии алкогольных психозов препаратов с нейро-протекторными свойствами (цитофлавин) способствует быстрой редукции психотической симптоматики: начиная с 3-го дня снижается выраженность тактильных (3,8+0,21 балла - в основной группе и 4,9+0,17 балла - в группе сравнения); слуховых (4,7±0,13 балла - в основной группе и 5,3±0,31 балла - в группе сравнения) и зрительных (4,8+0,18 балла - в основной группе и 5,7±0,22 балла - в группе сравнения) галлюцинаций (р<0,05). На 4—6-й день лечения суммарные различия в тяжести состояния между группами наиболее выражены (р<0,05).

Список работ, опубликованных по теме диссертации

1. Лисичникова, Е. С. Геоклиматические условия полярной Азии и их влияние на

нервно-психическую сферу человека I Е. С. Лисичникова II Клин, наблюдения интернов и ординаторов : материалы V научно-практ. конф. - Тюмень, 2008.-С. 122—123.

2. Лисичникова, Е. С. Некоторые особенности течения алкоголизма и алкоголь-

ных психозов у лиц, работающих вахтово-экспедиционным методом в условиях Крайнего Севера / Е. С. Лисичникова, С. М. Уманский, Н. Н. Шевченко II Тюменский мед. журн. - 2009. - № 1—2. - С. 39—40.

3. Лисичникова, Е. С. Алкогольные психозы у мигрантов в условиях Крайнего

Севера I Е. С. Лисичникова, С. М. Уманский, Н. Н. Шевченко II Тюменский мед. журн. -2009. - № 1—2.-С. 40—41.

4. Лисичникова, Е. С. Некоторые особенности течения алкогольных психозов на

Крайнем Севере / Е. С. Лисичникова, С. М. Уманский, Н. Н. Шевченко // Тюменский мед. журн. - 2009. - № 1—2. - С. 41—\2.

5. Лисичникова, Е. С. Клиника алкогольных психозов у мигрантов в условиях

Крайнего Севера / Е. С. Лисичникова, О. А. Сурмач, С. М. Уманский, Н. Н. Шевченко, // Медицинская наука и образование Урала. - 2009. - № 2. -С. 49—50.

6. . Лисичникова, Е. С. Алкоголизм и алкогольные психозы у лиц, работающих

вахтово-экспедиционным методом в условиях Крайнего Севера / Е. С. Лисичникова, С. М. Уманский, Н. Н. Шевченко // Клин, наблюдения интернов и ординаторов : материалы VII научно-практ. конф. - Тюмень, 2010. -С. 78—79.

7. Лисичникова, Е. С. Клиника алкогольных психозов у работающих вахтовым

методом в условиях Крайнего Севера / Е. С. Лисичникова, С. М. Уманский, Н. Н. Шевченко II Медицинская наука и образование Урала. - 2010. - № 2. -С. 94—96.

8. Лисичникова, Е. С. Клиника алкогольного делирия у работающих вахтовым

методов в условиях Крайнего Севера / Е. С. Лисичникова, С. М. Уманский, Н. Н. Шевченко //Тюменский мед. журн. -2010. -№ 1. - С. 31—32.

Подписано к печати 29.04.2011 г. Формат 60x84i/i6- Печать ризография. Бумага офсетная № 1. Гарнитура «Arial». Тираж 100 экз. Заказ № 386.

Тираж отпечатан в типографии «Иван Фёдоров» 634026, г. Томск, ул. Розы Люксембург, 115/1 тел.: (3822) 40-71-24, тел./факс: (3822) 40-79-55 E-mail: mail@if.tomsk.ru

Актуальность. Распространенность алкоголизма в РФ стабилизировалась на уровне 3 млн 318 тысяч человек или 2336,3 больных на 100 тысяч насел ения;, что составляет 2,3 % общей численности населения и 82,2 % от общего числа зарегистрированных наркологической службой больных (Кошкина Е. А., Киржанова В! В;, 2009); Большинство учтенных - больные алкоголизмом, алкогольными психозами и лица; злоупотребляющие алкоголем с вредными последствиями. В^ последние годы; изменились клинико-феноменологические проявления, способы компенсации и адаптации больных к экстремальным условиям окружающешсреды.ВШолной; мере это относится к экзогенным психозам, в частности острым;алкогольнымшсихозам.

По данным ВОЗ, алкогольные психозы наблюдаются у 10 % больных алкоголизмом- отечественные исследователи приводят цифры от 2,8 до 15 % (Миневич В. Б., Баранчик Г. М., Рахмазова Л1 Д., Агарков.А. П. и др., 1994; Бохан Н: А., 2002; Разводовский Ю: Е., 2002).

Заслуживают внимания исследования зависимости от ПАВ в экстремальных условиях Крайнего Севера, которые усиливают, заостряют личностные: особенности, способствующие формированию зависимости; от ПАВ. Исследования указывают на «пролонгированный мультифакториальный северный стресс»^ формирующий «синдром полярного напряжения», который детерминирован экстремальными и субэкстремальными для человеческого организма геоклиматическими условиями* (Короленко Ц. П., 1978; Миш-кинд А. Д., 1982; Казначеев В. П., 1983; Найденова Н. Г., 1988; Миневич В. Б., 1991; Артемьев И. А., 1995; Балашов П. П., Гильбурд О. А., 1996; Степанов А. Д., 2004).

Приполярье Западной Сибири следует отнести к дискомфортным территориям с экстремальным природным прессингом на здоровье людей (Ягья НС., 1980; Сапов И. А., Новиков В. С., 1984; Хрущов В. Л., 1994; Лехано-ва Е. I Г., Буганов А. А., 2001; Казначеев В. П. и др., 2002).

Изучены негативные влияния природных факторов районов Крайнего Севера на организм человека: длительный холодовой стресс, влияние напряженных и нестабильных геомагнитных полей, резкие изменения сезонной продолжительности светового дня, оказывающие влияние на повышенный риск возникновения психических расстройств и трансформацию клиники заболевания при алкогольной и наркотической зависимостях (Бохан Н. А., Мандель А. И., Гусамов Р. Р., 2005; Цуканов В. В., 2006; Масленников А. А., 2007; Матвеева Н. П., 2010).

Глубина, стойкость и динамика психических нарушений по окончании алкогольного психоза зависят от его вида, стадии алкоголизма, сопутствующей соматической патологии, длительности и качества лечения (Селед-цов A.M., 1996; Агарков А. П., Старинская Е. О., 2002; Кузьминов В. Н., 2002; Мостовой С. М., 2002).

Ц. П. Короленко, Н. JI. Бочкарева (1982) констатируют, что уже через 1—2 года злоупотребления алкоголем у коренных жителей развивается алкогольный психоз в делириозной форме. При алкоголизации более 10 лет чаще развивается алкогольный галлюциноз. Р. С. Тазлова (1988), говоря о своеобразии клинической характеристики алкогольных психозов среди населения Якутии, указывает на преобладание галлюцинозов, атипичных форм болезни, завершение психоза эндоформными синдромами.

Данные исследования проводились только среди пришлого населения. Отмечается патоморфоз клинической динамики психоза в сторону увеличения тяжелых и атипичных алкогольных делириев, случаев раннего развития (через 3—5 лет со времени начала заболевания) первого делирия, уменьшения абортивных и «классических» делириев (Гофман А. Г., 1994; Чирко В. В., Полыковский А. А., 1995). А. А. Масленниковым (2007) показано, что трансформация психотических переживаний в условиях города происходит, в том числе, и под воздействием социокультуральных факторов.

На формирование клинического полиморфизма и клинико-динамических особенностей алкогольных психозов под воздействием проживания в условиях Арктического Севера указывает Н. П. Матвеева (2010).

Ямало-Ненецкий АО, где проводились исследования,» относится к дискомфортным территориям с интенсивным природным и нарастающим техногенным прессингом на здоровье людей, с сильным напряжением адаптационных систем организма переселенцев и затрудненной компенсацией.

Таким образом, анализ научных публикаций позволяет говорить об актуальности изучения клинических особенностей психотических состояний алкогольного генеза в районах Крайнего Севера для выработки оптимальной стратегии терапии и профилактики. Исходя из вышеизложенного, определились цель и задачи настоящего исследования.

Цель исследования: изучение клинико-динамических характеристик алкогольных психозов у работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера.

Задачи исследования:

1. Выявить особенности формирования и течения алкогольной зависимости у больных, работающих вахтовым методом, и у больных, постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера.

2. Изучить клинические варианты и структуру алкогольных психозов у больных, работающих вахтовым методом, и у больных, постоянно проживающих в условиях Крайнего Севера.

3. Провести анализ клинических проявлений и динамики алкогольного делирия у больных, работающих вахтовым методом на Крайнем Севере, в сравнении с больными, постоянно там проживающими.

4. Исследовать клинические проявления алкогольного галлюциноза у больных, работающих вахтовым методом, в сравнении с больными, постоянно проживающими на Крайнем Севере. го Севера. Выявлены особенности клиники и динамики алкоголизма и алкогольных психозов на Крайнем Севере. Впервые определено влияние условий, приближенных к полярному дню и полярной ночи, на клинику алкогольных психозов у работающих на Крайнем Севере.

Практическая значимость. Знание особенностей алкогольных психозов на Крайнем Севере, климатогеографических и социальных факторов, влияющих на их клиническое течение, позволяет прогнозировать развитие данной психической патологии. Результаты диссертационной работы используются в практической деятельности МУЗ «Психоневрологический диспансер» г. Н. Уренгой, в программах преподавания на кафедре психиатрии, наркологии и психотерапии ФПК и 1111С ГОУ ВПО Тюменской государственной медицинской академии, кафедре медицинской психологии и психотерапии ГОУ ВПО Тюменской государственной медицинской академии.

Апробация работы. Основные положения диссертации доложены и обсуждены на научно-практических конференциях «Клинические наблюдения интернов, ординаторов» (Тюмень, 2008, 2009); «Эволюция алкогольной зависимости в современном обществе» (Нижневартовск, 2009); заседании Тюменского областного общества психиатров, наркологов и психотерапевтов (Тюмень 2008, 2010).

Публикация результатов исследования. По материалам исследования опубликовано 8 печатных работ, из которых 2 - в реферируемых журналах, включенных в-перечень ВАК РФ для публикации результатов диссертационных исследований на соискание ученой степени кандидата медицинских наук по специальности «психиатрия». Список работ по теме диссертации приводится в конце автореферата.

Объем и структура диссертации. Работа изложена на 195 страницах машинописного текста, в том числе 188 страниц основного текста, состоит из введения, семи глав собственных исследований, заключения, выводов, практических рекомендаций, списка использованной литературы, содержащей

выводы

Т. Алкогольная зависимость у работающих вахтовым методом в условиях Крайнего Севера; в отличие от постоянно, там проживающих, характеризуется ранним формированием (29,60±1,12 и'33,25±1,06 года, р<0,001) и быстрым развитием алкогольных психозов. У работающих- вахтовым методом средняя продолжительность, стажа работы на Крайнем Севере до развития алкогольного исихоза составила 5,0±1,5 года, у постоянно проживающих в этом же регионе -20,6±3,4 года (р<0,05), что может быть связано с частой сменой природно-климатических факторов, употреблением суррогатов алкоголя;; социально-бытовой неустроенностью при работе вахтовым методом.

2. В структуре алкогольных психозов у работающих вахтовым; методом в условиях. Крайнего > Севера доминирует делирий (43,7 %), на втором месте -структурно сложный психоз:, (28,6 %), на третьем - алкогольный галлюциноз (27,7%). ' • • ,

2. Г. У работающих вахтовым методом преобладает классический делирий (28,9 %), среди постоянно проживающих на Крайнем Севере — делирий с судорожными припадками (26,7 %) и онейроидный делирий (6,7 %).

2.2. У постоянно проживающих на Крайнем Севере структурно сложный психоз наблюдается реже (27,2 %), чем у работающих вахтовым методом в этом же регионе (30,1 %); преобладают варианты галлюциноз - делирий . (57,1 %) и делирий - онейроид (25,0 %, р<0,05).

2.3. В клинике структурно сложного алкогольного психоза у работающих вахтовым методом преобладает галлюциноз - делирий (74,2%), особенностью которого являются зрительные обманы восприятия с доминированием антропоморфных галлюцинаций (64,5 %).

2.4. Клиническая симптоматика острого алкогольного галлюциноза у работающих; вахтовым методом характеризуется вербальным галлюцинозом с «голосами» угрожающего характера (48,1 %; р<0,05). У постоянно проживающих на Крайнем Севере преобладают «голоса» обвиняющего характера (30,0%).

3. У пациентов обеих клинических групп галлюцинаторные образы яркие, цветные, подвижные. Среди; зрительных обманов восприятия преобладали видения людей (71,1 %); реже встречались зоологические галлюцинаторные образы (25,6 %); демономанические галлюцинации наблюдались в единичных случаях (3,3 %).

3.1. В' структуре антропоморфных видений! выявлены различия: у постоянно проживающих на Крайнем Севере среди антропоморфных галлюцинаций при алкогольном делирии наиболее частыми образами были родные, близкие, собутыльники, настроенные ю больным негативно; криминальные; элементы встречались реже (20,6 %, р<0,05); у работающих вахтовым методом в болезненных переживаниях наиболее часто встречались криминальные- элементы (43,3 %; р<0,05). Слуховые и зрительные псевдогаллюцинации; феномен сенсорного автоматизма наблюдались в 33,3 % случаев. Взрывчатые вещества (54,5 %) в галлюцинаторных переживаниях больных встречались в 2 раза чаще, чем средства слежения (27,3 %).

3.2. У постоянно проживающих на Крайнем Севере в фабуле психотических переживаний фигурируют специальные средства слежения,, аудиот и видеонаблюдения, с помощью которых «действуют» негативно настроенные к больным люди (50,0 %). Тактильные обманы восприятия у постоянно проживающих на Крайнем Севере возникают в 2 раза чаще, чем у работающих вахтовым методом (33,3 и 15,6 %; р<0,05).

4. Экстремальные геоклиматические факторы оказывают влияние на клиническую картину и динамику алкогольных психозов в зависимости от периода инсоляции: выраженное психомоторное возбуждение (40,8 %) и критический выход из психоза (30,1 %) у работающих вахтовым методом связаны с условиями, приближенными к полярному дню. Увеличение длительности психотического состояния у работающих вахтовым методом (3,34±1,1 суток) связано с условиями, приближенными к полярной ночи, а у постоянно проживающих на Крайнем Севере (3,56±1,10 суток) - с условиями, приближенными к полярному дню.

5. Применение в терапии алкогольных психозов препаратов с нейропро-текторными свойствами (цитофлавин) способствует быстрой редукции психотической симптоматики: начиная с 3-го дня снижается выраженность тактильных (3,8±0,21 балла - в основной группе и 4,9±0,17 балла - в группе сравнения); слуховых (4,7±0,13 балла - в основной группе и 5,3±0,31 балла — в группе сравнения) и зрительных (4,8±0,18 балла - в основной группе и 5,7+0,22 балла -в группе сравнения) галлюцинаций (р<0,05). На 4—6-й день лечения суммарные различия в тяжести состояния между группами наиболее выражены (р<0,05).

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

1. При поступлении на работу вахтовым методом необходимо ранее выявление уровня алкогольных проблем.

2. Учитывая, что у работающих вахтовым методом алкогольные психозы развиваются в период первых 3—5 лет работы, необходимо особое наблюдение данного контингента в этот период.

3. При выявлении состояний дезадаптации рекомендуется проводить курсы психотерапевтической коррекции на базе МСЧ, профилакториев, здравпунктов.

4. При поступлении на лечение больных, работающих вахтовым методом, следует быть готовым к протеканию психоза с выраженным психомоторным возбуждением и увеличению длительности психоза.

5. При лечении алкогольных психозов рекомендовано использовать препарат с нейропротекторными свойствами цитофлавин, применение которого позволяет добиться более быстрой редукции симптоматики.