Автореферат и диссертация по медицине (14.03.06) на тему:Индивидуальная чувствительность крыс к нейропептидам и ноотропам после модуляции систем стресса и антистресса в раннем онтогенезе

005061634

На правах рукописи

СТЕЦЕНКО Владимир Петрович

ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ КРЫС К НЕЙРОПЕПТИДАМ И НООТРОПАМ ПОСЛЕ МОДУЛЯЦИИ СИСТЕМ СТРЕССА И АНТИСТРЕССА В РАННЕМ ОНТОГЕНЕЗЕ

14.03.06 - фармакология, клиническая фармакология 03.03.01 - физиология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук

Санкт-Петербург 2013

005061634

Работа выполнена в Федеральном государственном казенном военном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Военно-медицинская академия имени С.М. Кирова» Министерства обороны Российской Федерации

Научные руководители:

доктор медицинских наук профессор Шабанов Петр Дмитриевич, доктор биологических наук профессор Лебедев Андрей Андреевич

РФианадьиьк оппонента;

Ганапольский Вячеслав Павлович, доктор медицинских наук, ФГКВОУ ВПО «Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова» МО РФ, начальник отдела обитаемости Научно-исследовательского центра

Якимовский Андрей Федорович, доктор медицинских наук, профессор, ГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. ИЛ. Павлова» МЗ РФ, заведующий кафедрой нормальной физиологии

Рмуши учряшнис;

ГБОУ ВПО «Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова» МЗ РФ

Защита состоится 25 июня 2013 года в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д 215.002.07 на базе ФГКВОУ ВПО «Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова» МО РФ

(194044, г. Санкт-Петербург, ул. Академика Лебедева, д.6). /'

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке ФГКВОУ ВПО «Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова» МО РФ.

Автореферат разослан «. 21 .» мая 2013 года

Ученый секретарь диссертационного совета доктор медицинских наук профессор

Борис Николаевич Богомолов

ВВЕДЕНИЕ

Аюуальность темы исследования

Концепция стресса, описывающая реакцию гипофизарно-надпочечнико-вой системы иа действие факторов внешней и внутренней среды, сформулированная канадским исследователем Г. Селье еще в 1930-е гг., до настоящего времени не устарела в основных ее проявлениях. Она была существенно дополнена в 1950-е гг., когда были открыты, описаны и изучены пептидные гормоны гипофиза и гипоталамуса (рилиэинг-гормоны), однако принципиальных изменений не претерпела (Шаляпина ВГ., Ракицкая ВЗ., 2003; Шаляпина ВТ., Шабанов П.Д., 2002).

Кортикотропинрилизииг-гормону (КРГ), или кортиколиберину отводят роль центрального регулятора стресса, запускающего каскад гормональных и вегетативных реакций, участвующих в адаптации (Судаков КБ., 2010). С другой стороны, были открыты и изучены белки теплового шока (БТШ), по мнению большинства исследователей (Андреева Л.И. и др., 2005; Маргулис Б.А., Гужова И.В., 2009), выполняющие роль антистрессорных агентов. БТШ вырабатываются в ответ иа разные экстремальные воздействия среды и выполняют роль внутриклеточных шаперонов (Andreeva LJ. et al., 2004). Наиболее изучены БТШ с молекулярной массой 70 кДа (БТШ-70), представленные стабильной и нндуцибельной формами, которые по-разному реагируют на внешние факторы среды. По сути, стрессорный ответ стали рассматривать как системный ответ организма, опосредованный действием гормональных факторов на исполнительные органы, в которых, в свою очередь, запускаются и антистрессорные системы (системы внутриклеточных шаперонов). Центральным органом системы стресса-антистресса является головной мозг. Любые внешние воздействия на эту систему существенно не меняют функционального значения отдельных образований системы гипоталамус гипофиз -» надпочечники —* гипофиз (гипоталамус), но вся система может функционировать с большим или меньшим напряжением в зависимости от действия на нее стрессогенных факторов и их выраженности (силы).

Открытие внегипоталамической системы КРГ, локализованной главным образом в миндалине и гиппокампе (Alheid Q.F., Heimer L., 1996; Шабанов П.Д. с соавт., 2006; Шабанов ПД, Лебедев АЛ., 2007; Shabanov PD., 2008; Shabanov P.D., Lebedev A.A., 2008), поставило ряд важных вопросов, в том числе: каково функциональное значение этих эхстрагипоталамических рецепторов КРГ, сходно ли оно с функцией гипоталамических рецепторов и если нет, в какой степени они вовлекаются в реализацию центральных механизмов стресса, каково их значение в онтогенетическом развитии особи и, наконец, насколько они могут определять эффекты фармакологических веществ центрального действия?

Степень разработанности темы

Несмотря на явные успехи в выяснении многих вопросов, затрагивающих механизмы реализации стрессорного ответа и включения системы стресса-антистресса (стресс-активирующей и стресс-лимитирующей систем по терминологии МГ. Пшенниковой, 2000), значительная часть из них остается недостаточно изученной (Угрюмое МБ., 2012). Это касается, прежде всего, выяснения внутримозговых механизмов формирования реакции на стресс, ее нейромедиаторных, гормональных и нейропептидных компонентов, формирования стрессорной реакции в онтогенезе и ее нейрохимического обеспечения, наконец, возможностей управления стрессорной реакцией о помощью фармакологических средств.

Цель и задачи исследования

Целью исследования явилось изучение индивидуальной чувствительности самцов и самок крыс к нейролептидам после модуляции систем стресса и антистресса в раннем онтогенезе.

В задачи исследования входило:

1. Оценить поведенческие последствия у половозрелых самцов и самок крыс после модуляции систем стресса и антистресса в раннем онтогенезе (7-е сутки постнатального периода);

2. Оценить морфологические изменения в надпочечниках и эмоциогенных структурах мозга половозрелых крыс после модуляции систем стресса и антистресса в раннем онтогенезе;

3. Оценить поведенческие эффекты пептидных препаратов (ноопепта, ди-лепта и кортексина) у половозрелых самцов и самок крыс после модуляции систем стресса и антистресса в раннем онтогенезе.

Научная новизна

В работе обоснован научный тезис, что модуляция систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе приводит к развитию у половозрелых животных девиантных форм поведения, заключающихся в изменении двигательных, исследовательских и эмоциональных компонентов поведения, а также индивидуальной чувствительности животных к действию пептидных препаратов ноотропного типа действия. В основе измененной реактивности организма лежат постстрессорные перестройки в эмоциогенных структурах мозга, отличающиеся в зависимости от природы вводимого стрессогена. К ним относятся избирательные дистрофические изменения в дофаминергических структурах головного мозга (прежде всего, в вентральной области покрышки, дающей начало медиальному переднемозговому дофаминергическому пучку, иннервирующему лимбические структуры мозга). Последствия дистрофических процессов в нейроглиальных комплексах эмоциогенных структур проявляются изменением поведенческих эффектов пептидных препаратов (ноопепта, дилепта и кортексина), зависимых от пола животного. Трансформация

ноотропных эффектов в большей степени касается эмоциональных реакций, которые могут меняться на противоположные (анксиолитический эффект на анксиогенный, антидепрессантный на депрессантный, и наоборот). Указанные изменения необходимо учитывать при оценке индивидуальной чувствительности к фармакологическим средствам вообще, и ноотропным препаратам, в частности.

Теоретическая и практическая значимость Теоретическое значение работы состоит в доказательстве научного положения, что индивидуальная чувствительность к фармакологическим средствам ноотропного типа действия во многом определяется особенностями развитая организма в раннем онтогенезе, включая даже однократные (!) стрессогенные воздействия. Последствия таких воздействий реализуются в программе развития субъекта и могут проявляться в половозрелом возрасте отклонениями (девиациями) исследовательской активности, двигательными нарушениями (по типу гиперкинетических), но, самое главное, эмоциональным реагированием на факторы окружающей среды, включая лекарственные средства. В условиях применения, например, ноотропных средств, предназначенных для восстановительных и реабилитационных целей у здоровых и больных субъектов, реактивность (индивидуальная чувствительность) может меняться, трансформируя биологический ответ из анксиолитической формы в анксиогенную, из антидепрессантной в депрессантную. Такая реактивность зависит также от половой конституции субъекта, причем имеются выраженные гендерные различия в индивидуальной чувствительности. Эти различия определяются сформировавшимися изменениями в эмоциогенных структурах головного мозга в процессе онтогенеза. Наконец, полученные данные доказывают необходимость проведения исследований по оценке действия лекарственных препаратов не только на самцах животных (как принято во всех странах мира), но и на самках, поскольку поведенческие эффекты у животных разного пола существенно отличаются друг от друга, часто трансформируясь в противоположные по знаку. В этом заключается практическая значимость настоящего исследования.

Методология и методы исследования Методология исследования состояла в изучении поведенческих последствий у половозрелых самцов и самок крыс (389 крысят и половозрелых животных) после модуляции систем стресса (введение КРГ) и антистресса (введение БТШ-70) в раннем онтогенезе (7-е сутки поста атального периода) с помощью батареи тестов («открытое поле», приподнятый крестообразный лабиринт, ротационный тест, «чужак-резидент», тест Порсолта), морфологическом изучении изменений в надпочечниках и эмоциогенных структурах мозга половозрелых крыс после модуляции систем стресса и оценки поведенческих эффектов пептидных препаратов (ноопепта, дилепта и кортексина) у половозрелых самцов и

самок крыс после модуляции систем стресса и антистресса в раннем онтогенезе (7-е сутки постнатального периода). Исследования выполнены с соблюдением всех принципов доказательной медицины и одобрены локальным комитетом по этике при Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова МО РФ.

Положения, выносимые на защиту:

1. Модуляция систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе однократным введением КРГ или БШ1-70 изменяет эмоциональное и двигательное поведение половозрелых животных, морфологию эмоциогенных структур головного мозга и эффекты пептидных препаратов ноотропного типа действия;

2. Существуют гендерные различия в отсроченных эффектах модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе. У самцов эти различия сводятся к изменению, прежде всего, двигательных форм поведения, у самок -эмоциональных и исследовательских форм поведения;

3. Ноотропные препараты пептидной природы (ноопепт, дилепт, кор-тексин) после модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе выявляют индивидуальную чувствительность, наиболее выраженную при оценке противотревожных и антидепрессантных эффектов препаратов;

4. Индивидуальная чувствительность ноотропных препаратов пептидной природы (ноопепт, дилепт, кортексин) после модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе связана с морфологическими перестройками в эмоциогенных структурах головного мозга крыс (черная субстанция, вентральная область покрышки, подлимбическое поле, поясные поля).

Степень достоверности и апробация результатов исследования

Достоверность определяется большим количеством экспериментальных животных (389 крыс), рандомизацией и формированием групп сравнения и активного контроля, адекватными поведенческими, токсикологическими, морфологическими, биохимическими и фармакологическими методами исследования, длительными сроками наблюдения и корректными методами статистической обработки.

Материалы исследования используются в лекционном курсе кафедр фармакологии и нормальной физиологии Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова, кафедры психиатрии и наркологии Северо-Западного государственного медицинского университета им. И Л. Мечникова, кафедры нервных болезней и психиатрии Института медицинского образования Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого. Работа выполнена в соответствии с плановыми научно-исследовательскими разработками Военно-медицинской академии им. СМ. Кирова. Материал диссертации вошел в гран-товые разработки Российского фонда фундаментальных исследований при РАН (РФФИ №07-04-00549 и №10-04-00473).

Материалы диссертации доложены на XX съезде Всероссийского физиологического общества им. ИЛ. Павлова (Москва, 2007), X научной

конференции «Нейроиммунсшогия-2007» (Санкт-Петербург, 2007), V Всероссийской научной конференции «Механизмы функционирования висцеральных систем», посвященной 100-летию ВЛ. Черниговского (Санкт-Петербург, 2007), Ш съезде Российского научного общества фармакологов (Санкт-Петербург, 2007), международной конференции «Новые технологии а медицине и экспериментальной биологию) (Рио-де-Жанейро, Бразилия, 2011), международной конференции «Экспериментальная и клиническая фармакология» (Гродно, 2011). По теме диссертации опубликованы 14 научных работ (8 статей и б тезисов), из них 3 статьи в журналах списка, рекомендованных ВАК РФ. Апробация диссертации прошла на совместном заседании кафедр фармакологии и нормальной физиологии Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова.

Личный вклад автора. Личный вклад автора осуществлялся на всех этапах работы и состоял в планировании опытов, их непосредственном выполнении, обработке полученных результатов, обсуждении результатов, написании статей и тезисов, написании диссертации и автореферата. Участие автора в выполнении, сборе и анализе - 95%, статистической обработке - 100%, в написании статей и тезисов - 90%, написании диссертации и автореферата - 95%.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, главы обзора литературы, материалов и методов исследования, главы результатов собственных исследований (включающей 3 раздела), обсуждения результатов, выводов, практических рекомендаций, списка литературы. Работа изложена на 126 страницах машинописного текста, иллюстрирована 12 рисунками и 31 таблицей. Библиографический указатель содержит 193 наименования, в том числе 84 отечественных и 109 иностранных.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Глава 1 представляет собой обзор литературы и описывает современные представления о нейрохимических механизмах стресса и их становлении в онтогенезе.

Глава 2 включает описание основных методических приемов, которые были

использованы при выполнении диссертации.

Глава 3 объединяет результаты собственных исследований автора.

Глава 4 представляет собой обсуждение полученных результатов.

В заключении обобщены основные перспективы исследования, приведены

выводы, научно-практические рекомендации и список использованных

литературных источников.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Выбор животных. Опыты выполнены на 389 крысах Вистар массой 200220 г, выращенных в группе по 5 особей в стандартных пластмассовых клетках в условиях вивария. Крысятам в возрасте 7 дней внутрибрюшинно однократно

вводили 0,5 мкг/крысу КРГ (Sigma, США) или 5 мкг/крысу БТШ-70 (Институт цитологии РАН, Санкт-Петербург). Животных содержали в однополых группах в условиях вивария при свободном доступе к воде и пище в условиях инвертированного света 8.00-20.00 при температуре 22±2°С. Все поведенческие опыты проводили на половозрелых животных в возрасте 90-100 дней в осенне-зимний период. После проведения всех поведенческих опытов животных декапитиро-вали, извлекали надпочечники и мозг и готовили гистологические препараты.

Исследование поведения крыс в «открытом поле». Свободную двигательную активность животных исследовали в тесте «открытого поля» (Михеев ВД., Шабанов ПД, 2007), представляющего собой круглую площадку диаметром 80 см с 16 отверстиями (норками) диаметром 3 см каждая. Продолжительность одного опыта составляла 3 мин. Регистрировали ряд элементарных двигательных актов и поз: горизонтальную и вертикальную активность, гру-минг, заглядываю» в норки, дефекацию.

Исследование поведения в приподнятом крестообразном лабиринте. Лабиринт состоял из двух открытых рукавов 50x10 см и двух закрытых рукавов 50x10 см с отрытым верхом, расположенных перпендикулярно относительно друг друга. Высота над полом 1 м. Животное помещали в центр лабиринта. Путем нажатия соответствующей клавиши зтографа, связанного с компьютером, фиксировали время пребывания в закрытых и открытых рукавах, время свеши-ваиия в отрытых рукавах и выглядывания из закрытых рукавов. Продолжительность теста составляла 5 мин.

Исследование агрессии в тесте «чужак-резидент». Агрессивность изучали у половозрелых крыс самцов в тесте «чужак-резидент» в соответствии с описанием отологического атласа (Михеев BJ3., Шабанов ПД, 2007). Смысл методики состоит в том, что к крупному самцу, находящемуся в клетке (резиденту), подсаживают более мелкое животное (чужака). Регистрировали число поведенческих проявлений агрессивности и защиты, а также общее число поведенческих актов, описывающих взаимоотношение двух особей крыс.

Исследование антндепрессантной активности в тесте Порсолта. Плавательный тест «отчаяния» Порсолта (Porsolt RD., Bertin А., 1977) предусматривает оценку двигательной активности крыс, помещенных в стеклянный цилиндр диаметром 20 см и высотой 40 см, на 1/3 заполненный водой с температурой 27±1°С. Крысу помещали в цилиндр на б мин, регистрировали время активного и пассивного плавания и время иммобилизации. Увеличение активного плавания и уменьшение времени иммобилизации расценивали как антидепрес-сантный эффект.

Морфологические исследования. Надпочечники и головной мозг крыс в возрасте 3,5-4 мес. через 3 мин после декапитации фиксировали в 9%-ном растворе нейтрального формалина, проводили через спирты и запивали в парафин по стандартной методике. Производили ленточные серийные срезы головного мозга во фронтальной плоскости от лобного полюса правого полушария до рострального отдела моста. Шаг лезвия бритвы составлял 8 мкм, для последую-

щей съемки на CCD Camera (320 KPixel) через микроскоп Laboval - 5 мкм. Срезы в гистологических микропрепаратах окрашивали гематоксилином-эозином и по Нисслю. Составление блоков иллюстраций производили с помощью системы Microsoft Windows ХР (Дробленков A JB., 2006).

Фармакологические вещества для анализа, Для анализа двигательных и эмоциональных форм поведения использовали отечественные синтетические пептиды ноопепт и дилепт (НИИ фармакологии им. В.В.Закусова РАМН, Москва), а также органопрепарат кортехеин (ЗАО «Герофарм», Санкт-Петербург), которые вводили половозрелым крысам в дозе 1 мг/кг внутрибрюшинно за 40 мин до тестирования перед каждым поведенческим тестом.

Статистическая обработка полученных материалов. Выборка для каждой группы животных составила не менее 10-12 крыс. Результаты обрабатывали статистически с использованием t-критерия Стьюдента, непараметрического критерия U Вилкоксона-Манна-Уитни, однофакторного дисперсионного анализа с последующим множественным межгрупповым сравнением по критерию Ньюмана-Кейлса

РЕЗУЛЬТАТЫ СОБСТВЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Поведенческие последствия модуляции систем стресса и амтнстресса в раннем онтогенезе (характеристика модели)

КРГ, вводимый на 7-й день постнатального развития (0,5 мкг/крысу) менял поведение половозрелых крыс. У самцов отмечено умеренное снижение вертикальной двигательной активности, груминговых реакций и эмоциональности в «открытом поле», агрессивных поведенческих реакций в тесте «рези-дент-интрудер», практически отсутствие анксиолэтического действия в приподнятом крестообразном лабиринте и типичный антидепрессантный эффект (снижение вдвое времени иммобилизации) в тесте Порсолта. У самок регистрировали умеренное снижение горизонтальной активности при повышении эмоциональности в «открытом поле», возрастание общительности и агрессивности в тесте «резидент-интрудер», типичный анксиогенный эффект в приподнятом крестообразном лабиринте и депрессантный эффект в тесте Порсолта.

После введения БТШ-70 в раннем поста атальном периоде (на 7-й день жизни) также отмечали тендерные отличия в поведении половозрелых крыс. У самцов выявлено умеренное снижение эмоциональности без изменения двигательной и исследовательской активности в «открытом поле», снижение общительности и проявлений агрессии в тесте «резидент-интрудер», отсутствие выраженного анксиолитического эффекта в приподнятом крестообразном лабиринте и депрессивности/антидепрессивности в тесте Порсолта. Для самок было характерно снижение двигательной и исследовательской активности при сохранении низкой эмоциональности в «открытом поле», отсутствие изменений в тесте «резидент-интрудер», типичный анксиолитический эффект в приподня-

том крестообразном лабиринте и умеренная антидепрессантная активность в тесте Порсолта (табл. 1).

Таблица 1

Поведенческие последствия модуляции систем стресса-антистресса в раннем лостнатальном периоде (7-й день жизни)

Показатели Контроль КРГ БТШ-70

самцы | самки самцы | самки самцы | самки

«Отк] эытое поле»

Число пересеченных квадратов 56,4*3,2 66,3*10,2 48,7*10,6 49,4*3,5* 46,2*14,9 33,6*1,3**

Число стоек 3,9*1,4 6,2*1,4 3,0*0,8* 10,4*1,6* 5,3*2,9 2,1*1,3*

Число заглядыва-нийвнорхи 14,3*2,1 13,9*1,7 10,6*2,8 7,4*0,8* 11,3*6,6 7,3*3,1*

Акты груминга 6,5*1,2 4,9*1,5 2^*1,4* 3,5*1,4 4,8*2,3 1,3*0,6*

Болюсы дефекаций 3,8±1,1 0,1*0,1 0,9*0,5* 2,0*1,6* 0,8*0,5* 0,2*0,2

«Резидент-интрудер»

Индивидуальное поведение 35Д±3,4 77,2*6,3 51,9*29,2 52,6*4,9* 70,2*10,9* 79,6*16,5

Коммуникативное поведение 47,1*5,1 24,5*7,1 40,1*17,7 44,3*3,4* 27,6*8,8* 22,4*16,2

Агрессивное поведение 0,2*0,2 5,9*3,3* 3,6*2,9* 0,1*0,1** 0,2*0,2

Защитное поведение 0,2*0,2 0,1*0,1 0,1*0,1 0,2*0,2 2,2*0,9* 1,2*0,8

Приподнятый крестообразный лабиринт

Время в открытых рукавах, с 19,6*3,7 39,4*2,7 26,3*9,9 11,8*4,0** 30,9*15,1 59,6*13,2*

Число выглядываний из закрытых рукавов 4,9*1,2 5,6*1,4 12,3*2,9* 4,3*0,9 10,1*2,6» 4,4*2,0

Число свсшиваний с платформы лабиринта 4,9*1,6 6,2*1,4 2,1*0,8* 2,3*1,3* 0,4*0,2** 7,7*4,2

Число переходов через центральный отсек 2,8*1,2 1,7*0,6 1,4*0,6 1,6*0,7 2,6*0,7 0,9*0,9

Тест Порсолта на депрессивиость (с)

Активное плавание 240124 324*77 256*88 229*68 331*79 154*14*

Пассивное плавание 187*49 203*29 270*69 225*92 106*74 343*21*

Время иммобилизации 176*16 75*44 70*33* 151*28* 169*88 109*14

Число попыток выбраться 14±3 26*3 11*4 18*7 9*4 3*1***

Число нырков 4*2 7*3 5*3 3*2 5*3 3*1

Число грумингов 4±1 5*2 3*1 4*2 3*2 2*1*

Примечание. *р<0,05; **р<0,01 в сравнении с соответствующим контролем.

Таким образом, у самцов и самок отмечены разнонаправленные изменения в эмоциональном состоянии под влиянием КРГ и БТШ-70: КРГ снижал де-прессивность у самцов без анксиолитического эффекта, но вызывал анксиоген-ное и депрессивноподобное действие у самок, БТШ-70 существенно не менял эмоциональных реакций у самцов, но вызывал типичный анксиолитический и антидепрессантный эффект у самок. Двигательная активность существенно не менялась у самцов, но подавлялась у самок. По сути, эмоциональные реакции после введения КРГ или БТШ-70 в раннем онтогенезе имели противоположную направленность.

Морфологические исследования надпочечников при модуляции систем стресса н антистресса в раннем онтогенезе

В надпочечниках интактных крыс рельеф капсулы был сглаженным, толщина клубочкового слоя, размеры эндокриноцитов корковых слоев и их тинк-торнальные свойства (в пределах этих слоев), элементы интерстициальной соединительной ткани равномерно характеризовались признаками неизмененных. В надпочечниках крыс, получавших КРГ, определяли признаки хронического стресса, косвенно свидетельствующие о напряженной выработке глюкокорти-коидов: делипоидизацию эндокриноцитов пучковой зоны в сочетании с явлениями гиперплазии тканей наружных участков коркового вещества. Липидные включения в эндокриноцитах пучковой зоны в некоторых участках были уменьшены в размерах, распылены и отсутствовали. Размеры этих клеток были уменьшены, цитоплазма многих из них выглядела однородной и равномерно окрашивалась эозином. В клубочковом слое были выявлены участки слабо выраженной гиперплазии эндокриноцитов, окруженные со стороны капсулы и соседних клубочков несколько утолщенными фрагментами интерстициальной соединительной ткани (рис. 1). При воздействии БТШ-70 в надпочечниках крыс эти признаки были выражены незначительно.

■ 1 , « »• ¡1»» * ; *<

Рис.1. Строение клубочковой зоны коры надпочечника после введения КРГ (б) в сравнении с нормой (а). Окраска гематоксилином и эозином. Ок. хЮ, об. хбЗ.

з

Особенности структуры нейроглиальных комплексов эмоциогенных структур при модуляция систем стресса я антистресса в раннем онтогенезе

В качестве эмоциогенных структур были выбраны вентральная область покрышки, черная субстанция и поясные отделы коры мозга. Все они объединены наличием специализированной иннервации в форме переднего медиального дофаминергического лучка, который идет от вентральной области покрышки к лимбическим структурам мозга (миндалина, прилежащее ядро, гипоталамус, кора мозга).

У контрольных крыс (самцов и самок, которым вводили физиологический раствор) относительное количество (плотность) нейронов черной субстанции и вентральной области не менялось. При этом несколько возрастал объем нейронов. Ядра выглядели умеренно отечными. Увеличение объема тел нейронов было обусловлено увеличением объема их цитоплазмы (в среднем не более чес в 1,4 раза). Всю площадь цитоплазмы тел нейронов занимала «субстанция Ниссля» (базофильная зернистость), что указывает на гипертрофию белоксин-тетического аппарата нейронов (Лебедев А Л., 2002).

После введения КРГ плотность нейроглиоцитов в черной субстанции и вентральной области покрышки возросла в среднем в 1,7 раза в сравнении о контрольными крысами преимущественно за счет астроцитов. Среднее глиаль-ное расстояние уменьшилось в 1,8 раза. Это свидетельствует о защитно-приспособительной реакцией в нейроглиальных комплексах со стороны ней-роглии, которая обусловливает гипертрофию белоксинтетического аппарата цитоплазмы нейронов и отсутствие их выраженных дистрофических изменений.

После введения БТШ-70 плотность нейронов черной субстанции и вентральной области покрышки в сравнении с контрольной группой уменьшилось в 2,8 раза за счет гибели большей части клеток (определялись многочисленные «клетки-тени»). Оставшаяся часть нейронов характеризовалась признаками вакуольной дистрофии. Дистрофия и гибель большей части нейронов при воздействии БТШ-70 могла быть связана с нарушениями синтеза, высвобождения нейромедиатора дофамина и ишемией нейронов вследствие нарушения гемо-циркуляции.

При исследовании структуры нейроглиальных комплексов поясных центров (подпнмбнческое, 1-е, 2-е и 3-е поясные, гранулярное и агранулярное поля) отмечена выраженная вакуольная дистрофия и гибель части нейронов ком-пактноклеточного слоя и крупноклеточного слоя после введения КРГ и сохранение морфологической структуры после введения БТШ-70.

Таким образом, имеются морфологические различия после модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе: введение КРГ повышает плотность нейронов в черной субстанции и вентральной области похрышки, но активирует процессы дегенерации в поясных корковых центрах, а введение БТШ-70, напротив, вызывает дегенерацию нейроглиальных комплексов в чер-

ной субстанции и вентральной области покрышки при относительной сохранности нервных клеток в поясных корковых центрах. Это послужило отправной точкой для оценки фармакологических препаратов на поведение крыс после модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе.

Поведенческие эффекты пептидных препаратов у половозрелых крыс при модуляции систем стресса и антистресса в раннем онтогенезе

Влияние пептидных препаратов ноопепта, дилепта и кортексина на поведение крыс, подвергнутых воздействию КРГ или БТШ-70 в раннем постнатальном периоде (7-й день поста атального периода), оценивали с использованием поведенческих методик «открытого поля», приподнятого крестообразного лабиринта (оценка анксиолятических свойств), метода «резидент-интрудер» (оценка агрессивности и защитного поведения) и теста Порсолта (оценка антидепрессантных свойств).

Поведение в «открытом поле». У крыс, получавших КРГ, в «открытом поле» выявлены гендерные различия в показателях между самцами и самками. Так, горизонтальная активность самок была в 3 раза выше, чем у самцов, вертикальная - в 1,6 раза выше, исследовательская - в 3,3 раза выше. Число актов груминга не отличались у самцов и самок. Показатели эмоциональности (число болюсов дефекации) у самцов были выше, чем у самок. Ноопепт достоверно повышал горизонтальную и вертикальную активность у самцов (р<0,01), умеренно снижая ее у самок (р<0,05). В то же время препарат в 4 раза снижал исследовательскую активность, в 2 раза груминг и в 3,5 раза эмоциональность у самок. У самцов исследовательская активность и груминг при этом не менялись, хотя показатели эмоциональности снижались в 2 раза. Днлепт практически не влиял на поведение самок, получавших КРГ в ранний постнатальный период. Напротив, он существенно активировал двигательное поведение самцов (все компоненты - горизонтальную, вертикальную и исследовательскую двигательную активность), а также в 8 раз повышал число груминговых реакций, не меняя показателей эмоциональности, Кортексин, сходно с дилептом, активировал двигательную и исследовательскую активность преимущественно у самцов крыс. Вертикальные компоненты двигательной реакции и исследовательская активность самок при этом не менялись, а горизонтальная активность умеренно снижалась.

Таким образом, у крыс, получавших КРГ, в тесте «открытого поля» исследуемые препараты выявили определенную специфику. Она заключалась в активации двигательных компонентов поведения всеми препаратами преимущественно у самцов крыс. У самок двигательная активность либо не менялась (днлепт), либо умеренно снижалась (ноопепт, кортексин). Показатели эмоциональности снижались после введения ноопепта (самцы и самки) и дилепта (самки). Кортексин растормаживал эмоциональное поведение только у

самок. Следовательно, имеются гендерные различия в действии ноотропных препаратов на одни и те же показатели поведения (табл. 2).

Таблица 2

Влияние пептидных препаратов на поведение крыс, подвергнутых воздействию КРГ или БТШ-70 в ранний постнатальный период, в «открытом поле»

Показатели Контроль После введения КРГ После введения БТШ-70

самцы | самки самцы | самки самцы 1 самки

Ноопепт

Число пересеченных квадратов 5,6*0,8 18,0*2,7 14,6*2,2** 12,0*1,8 8,8*1,3 17,7±2,7

Число стоек 0,0±0,0 1,6±0,2 1,8*0,3** 1,0*0,2* 0,8*0,1* 2,5±0,4*

Число загляды-ваний в норкн 1,0*0,2 3,2*0,5 0,6*0,1 0,8*0,1** 0,2*0,03** 1,8*0,3*

Акты груминга 0,8*0,1 1,0*0,2 0,6*0.1 0,3±0,04** 1,4*0.2* 2,5*0.4*

Болюсы дефекаций 3,2*0,5 1,8±0,3 1,8*0,3* 0,5*0,1 2,4*0,4 1,3*0,2*

Дилелт

Число пересеченных квадратов 4,2*0,6 14,0*2,1 11,6*1,7« 10,8*1,6 8,4*1,3* 13,6*2,0

Число стоек 0,0*0,0 1,4±0,2 3,0*0,5** 1,3*0,2 2,0*0,3* 1,4*0,2

Число загляды-В&НИЙ в норки 0,2*0,03 0,8*0,1 2,0*0,3** 1,8*0,3* 1,6*0,2* 1,8*0,3*

Акты груминга 0,4±0,1 1,4±0,2 2,4*0,4* 1,5*0,2 1.0*0.2* 3,6*0,5*

Болюсы дефекаций 2,0±0,3 3,0*0,5 3,0±0,5 0,8*0,1 2,4*0,4 2,2*0,3

Кортексин

Число пересеченных квадратов 6,1 ±0,9 19,4*2,9 20,4*3,1** 12,3*1,8* 16,6*2,5** 15,4*2,3

Число стоек 0,2±0,02 1,2±0,2 2,0*0,3** 1,5*0,2 3,4*0,5** 0,6*0.1*

Число загляды-ваний в норкн 1,2±0,2 4,6±0,7 3,8*0,6* 4,3*0,6 3,4*0,5* 4,0*0,6

Акты груминга 2,б±0,4 2,6±0,4 0,6*0,1* 4,0*0,6 1,8±0,3 1,6*0,2

Болюсы дефекаций 3,0*0,5 2,8*0,4 3,2*0,5 4,8*0,7* 2,2*0,3 1,8*0,3

Примечание. *р<0,05; **р<0,01 в сравнении с соответствующим контролем.

У крыс, получавших БШ1-70, в «открытом поле» ноопепт достоверно повышал вертикальную активность у самцов и самок в сравнении с группой контроля. В целом исследовательская активность животных по сравнению с контролем снижалась у самцов в 5 раз (р<0,01), у самок - в 1,7 раза (р<0,05).

Количество актов груминга у крыс достоверно повышалось у самцов в 1,7 раза (р<0,05), самок - в 2,5 раза (р<0,05). Ноолепт в целом снижал отрицательную эмоциональность (число болюсов дефекации): у самцов в виде тенденции, у самок - статистически значимо (р<0,05), в тоже время у обеих групп животных самки проявляли повышенную отрицательную эмоциональность. Дилепт достоверно повышал вертикальную активность у самцов (р<0,05), не меняя показатели самок. В целом исследовательская активность животных по сравнению с контролем повышалась у самцов в 8 раз (р<0,03), у самок - в 2,2 раза (р<0,05), значимых гендерных различий в группах животных не выявлено. Количество актов груминга у крыс после введения дилепта достоверно повышалось как у самцов, так и у самок в 2,5 раза (р<0,05), в то же время самки были в 2,5 раза более активны по сравнению с самцами. На фоне введения дилепта самки проявляли повышенную отрицательную эмоциональность. Кортексин увеличивал горизонтальную двигательную активность у самцов в 2,7 раза (р<0,01), у самок же этот показатель существенно не менялся в сравнении с контролем. Препарат достоверно (р<0,01) повышал у самцов также и вертикальную активность (число стоек увеличилось в 17 раз), но снижал этот показатель у «шок в 2 раза (р<0,05). После введения кортексина у самцов повысился показатель заглядываний в норки в 2,8 раза (р<0,05), сравнявшись с показателем, характерными для самок.

Таким образом, у крыс, получавших БТШ, в «открытом поле» после введения ноопепта самки в целом были более активны, что проявлялось в увеличении у них вертикальной и исследовательской активности а сравнении с самцами. Дилепт вызывает растормаживание двигательной и исследовательской активности, в большей степени выраженной у самцов, самки при этом на дилепт реагируют слабо (за исключением груминга, который повышался в 3,6 раза). После введения кортексина самцы были более активны, чем самки, что проявлялось в увеличении у них исследовательской, горизонтальной и вертикальной активности в сравнении с самками, в тоже время эмоциональность у самок и самцов существенно не менялась. Кортексин, по сути, нивелировал изначально существовавшие различия в двигательной и исследовательской активности между самцами и самками (изначально у самок эти показатели были в 3 раза выше).

Тест «рвзидент-н нтрудер». У крыс, получавших КРГ, в тесте «рсзидент-интрудер» достоверных различий в показателях индивидуального поведения между самцами и самками не было выявлено, за исключением степени защитного поведения, повышенные значения которого регистрировали у самок.

Ноопепт не влиял на показатели индивидуального поведения животных (самцов и самок), получавших КРГ в раннем онтогенезе, почти вдвое снижал коммуникабельность у самцов и устранял у них (вплоть до нуля) агрессивность. У самок ноопепт только умеренно снижал агрессивное поведение. Дилепт не менял индивидуального поведения у самцов и самок, в 2 раза (р<0,05) снижал общительность, в 4,8 раза (р<0,01) агрессивность и в 2,3 раза (р<0,05) защитное

поведение у самцов. У самок дилепт растормаживал агрессию (в 4,8 раза, р<0,01) и защитное поведение (в 9,5 раза, р<0,01), то есть оба компонента системы «агрессия-защита». Кортексин, единственный из всех пептидных препаратов, более чем в 2-2,5 раза снижал показатели индивидуального поведения и общительности у самок. У самцов кортексин такого действия не оказывал. В то же время кортексин активировал систему «агрессия-защита» как у самцов, так и у самок, причем у самцов в большей степени (табл. 3).

Таблица 3

Влияние пептидных препаратов на поведение крыс, подвергнутых воздействию КРГ или БТШ-70 в ранний постнатальный период, в тесте «резидент-интрудер»

(число актов)

Показатели Контроль После введения КРГ После введения БТШ-70

самцы 1 самки самцы самки самцы самки

Ноопспт

Индивидуальное поведение 42,0±6,3 44,0*6,6 48,3*7,2 48,8*7,3 44,0*6,6 45,3*6,8

Коммуникативное поведение 35,3±5,3 25,0*3,8 20,8*3,1* 23,3*3,5 18,8*2,8* 26,5*4,0

Агрессивное поведение 1,0*0,2 2,3*0,3 0,0*0,0* 1,5*0,2* 0,0*0,0* 1,0*0,2*

Защитное поведение 0,0*0,0 3,8*0,6 0,0*0,0 3,0*0,5 1,3*0,2* 4,3*0,6

д «лепт

Индивидуальное поведение 44,5*6,7 43,8*6,6 38,3*5,7 38,0*5,7 29,5*4,4* 44,0*6,6

Коммуникативное поведение 32,3±4,8 21,3*3,2 15,3*2,3* 21,0*3,2 9,5*1,4** 18,5*2,8

Агрессивное поведение 6,3*0,9 2,8*0,4 1,3*0,2** 7,8±1,2* 0,0*0,0*** 1,3*0,2*

Защитное поведение 2,3*0,3 2,8*0,4 1,0*0,2* 13,5*2,0** 1,0*0,1** 1,3*0,2*

Ко1 ртексин

Индивидуальное поведение 30,5*4,8 32,0*4,8 41,5*6,2 14,2*2,1* 39,3*5,9 28,8*4,3

Коммуникативное поведение 15,8*2,4 18,0*2,7 23,8*3,6 7,8±1,2* 17,5*2,6 15,0*2,3

Агрессивное поведение 0,0*0,0 1,3*0,2 5,3*0,8* 5,0*0,8* 1,0*0,2* 0,8*0,1

Защитное поведение 0,5*0,08 4,8*0,7 1,5*0,3* 6,2*0,9 1,0*0,2 3,0*0,5

Примечание. *р<0,05; **р<0,01; **р<0,001 в сравнении с соответствующим

контролем.

Таким образом, у крыс, получавших КРГ, в тесте «резидент-интрудер» выявляется антиагрессивное действие ноопепта и дилепта, прежде всего у самцов, кортексин растормаживает систему «агрессия-защита» у самцов и самок, умеренно снижая показатели общительности и индивидуального поведения.

У крыс, получавших БТШ-70, в тесте «резидент-интрудер» достоверных различий в показателях индивидуального поведения между самцами и самками не выявлено. Ноопепт полностью угнетал у самцов (р<0,05) и достоверно снижал у самок (в 2,3 раза; р<0,05) показатели агрессии. Дилепт снижал показатели индивидуального поведения у самцов в 1,5 раза (р<0,05), не меняя его у самок. Общительность у самцов в группе дилепта в сравнении с контролем достоверно снижалась в 3,4 раза (р<0,01), у самок же показатели коммуникативного поведения оставались на исходном уровне. Агрессивность у крыс, получавших дилепт, достоверно снижалась; у самцов полностью подавлялась (р<0,001), у самок угнеталась более чем 2 раза (р<0,05) на фоне исходно повышенных показателей агрессивности у самцов. Защитное поведение у крыс из группы дилепта достоверно снижалось у самцов в 2,3 раза (р<0,01), у самок - в 1,7 раза (р<0,05) при отсутствии исходно значимых различий у интактных животных, Кортексин повышал агрессивное поведение самцов, не меняя соответствующие показатели у самок.

Таким образом, у крыс, получавших БТШ, ноопепт снижал общительность и повышал защитное поведение у самцов, полностью подавлял у самцов и снижал у самок агрессивное поведение. Дилепт снижал индивидуальное, коммуникативное и защитное поведение и полностью подавлял агрессивное поведение у самцов, а также угнетал агрессивное и защитное поведение у самок. Кортексин умеренно повышал агрессивное поведение самцов, не меняя соответствующие показатели у самок.

Приподнятый крестообразный лабиринт. У крыс, получавших КРГ, в приподнятом крестообразном лабиринте регистрировали слабый анксиолитический эффект у самцов, и выраженный анксиогенный - у самок. Ноопепт проявил типичный анксиолитический эффект у самцов, увеличивая время нахождения животного в открытых рукавах (в 2 раза, р<0,05) и число выглядываний из закрытых рукавов (в 14 раз).

Таким образом, у крыс, получавших КРГ, ноопепт оказывает типичный анксиолитический эффект у самцов и анксиогенный - у самок, дилепт -умеренный анксиогенный эффект у самцов, у самок же анксиогенный эффект купируется. Кортексин действует разнонаправленно на тревожность животных, вызывая выраженный анксиолитический эффект у самцов и анксиогенный у самок.

У крыс, получавших БТШ-70, в приподнятом крестообразном лабиринте ноопепт достоверно (более чем в 7 раз, р<0,001) снижал время нахождения в открытых рукавах лабиринта. У самок ноопепт в 4 раза снижал время пребывания в открытых рукавах лабиринта и в 6,5 раз число свешиваний с

открытых платформ лабиринта, то есть потенцировал анксиогенный эффект КРГ (табл. 4).

Таблица 4

Влияние пептидных препаратов на поведение крыс, подвергнутых воздействию КРГ или БТШ-70 в ранний поста атальный период, в приподнятом крестообраз-

ном лабиринте

Показатели Контроль После введения КРГ После введения БТШ-70

самцы | самки самцы самки самцы I самки

Ноопепт

Время в открытых рукавах, с 35,4±5,3 10,8±1,6 69,0±10,4* 2,4±0,4 4,8±0,7»*« 8,4±1,3

Число выглядываний из закрытых рукавов 0,2±0,03 1,4±0,2 2,8±0,4Ф 0,8*0,1 0,4±0,1 2,3±0,3

Число свешиваний с платформы лабиринта 3,4±0,5 3,4±0,5 2,8±0,4 0,5±0,1 0,4±0,1» 1,5±0,2

Дилепт

Время в открытых рукавах, с 8,2±1,2 20,0±3,0 3,4±0,5* 16,Ш,5 57,8±8,7»*» 10,4±1,6*

Число выглядываний из закрытых рукавов 0,8±0,1 0,8±0,1 3,8±0,6* 1,3±0,2 0,4±0,1* 0,4±0,1

Число свешиваний с платформы лабиринта 1,0±0,2 2,8±0,4 2,2±0,3* 2,3±0,3 1,4±0,2 1,0±0,2**

Кортексин

Время в открытых рукавах, с 20,0±3,0 22,2±3,3 32,6±4,9* 8,5±1,3*+ 74,4±11,2** 41,1±6,2*

Число выглядываний из закрытых рукавов 1,0±0,2 1,8±0,3 3,0±0,5* 0,3±0,04** 1,о±од 1,8*0,3

Число свешиваний с платформы лабиринта 0,8±0,1 4,2±0,6 3,8±0,6Ф 1,8±0,3* 2,8±0,4* 6,4±1,0

Примечание. *р<0,05; **р<0,01; **р<0,001 а сравнении с соответствующим контролем.

Дилепт не влиял ни на один из показателей тревожности у крыс самок, но более чем в 2 раза сокращал время пребывания самцов в открытых рукавах лабиринта, но при этом повышая число выглядываний из закрытых рукавов и число свешиваний с открытых платформ лабиринта. Следовательно, дилепт оказывал анксиогенный эффект у самцов. В противоположность дилепту кортексин повышал все показатели у самцов, что указывает на

анксиолитическое действие препарата, но снижал все показатели у самок, демонстрируя выраженное анксиогенное действие в открытых рукавах у самцов, не влияя на данный показатель у самок. Следовательно, ноопепт оказывал выраженный анксиогенный эффект. В противоположность ноопепту, дилепт оказывал выраженный анксиолитический эффект у самцов и анксиогенный у самок, соответственно увеличивая (в 7 раз) и снижая (в 2 раза) время пребывания животных в открытых рукавах. Кортекеин достоверно повышал время нахождения в открытых рукавах, как у самцов (в 3,7 раза, р<0,01), так и у самок (в 1,8 раза, р<0,05).

Таким образом, у крыс, получавших БТШ, а приподнятом крестообразном лабиринте ноопепт проявлял типичный анксиогенный эффект, более выраженный у самцов, дилепт - анксиолитический у самцов и анксиогенный у самок, а кортекеин - анксиолитический у самцов и самок.

Тест Порсолта. У крыс, получавших КРГ, в тесте Порсолта на депрессивность исходные значения показателей между самцами и самками статистически не различались. Ноопепт не влиял на показатели активного и пассивного плавания у самцов, но в 2 раза увеличивал у них время иммобилизации, что указывает на депрессантный эффект препарата. У самок под влиянием ноопепта время активного плавания увеличивалось в 1,6 раза (р<0,05), параллельно уменьшалось время пассивного плавания (в 1,3 раза, р<0,05), однако время иммобилизации достоверно не менялось. Это позволяет заключить, что у самок ноопепт обладает антидепрессантной активностью. Дилепт, сходно с ноопептом, не менял показателей активного и пассивного плавания у самцов, но уменьшал время иммобилизации в 1,5 раза (р<0,05). У самок ни один из исследованных показателей под влиянием дилепта достоверно не менялся. Кортекеин в 1,8 раза (р<0,05) увеличивал время активного плавания у крыс самцов с параллельным снижением времени пассивного плавания (в 1,3 раза, р<0,05), время иммобилизации при этом не менялось. У самок достоверно снижалось время пассивного плавания (в 2,2 раза, р<0,05), время иммобилизации и время активного плавания достоверно не менялись. Следовательно, кортекеин обладает антидепрессантной активностью как у самцов, так и у самок.

Таким образом, у крыс, получавших КРГ, в тесте Порсолта на депрессивность ноопепт проявляет антидепрессантный эффект только у самок, дилепт -исключительно у самцов, а кортекеин - как у самцов, так и у самок.

У крыс, получавших БТШ, в тесте Порсолта достоверных различий в показателях времени активного и пассивного плавания между самцами и самками контрольной группы не выявлено. Под действием ноопепта время активного плавания умеренно возрастало как у самцов, так и у самок. Ноопепт в 2,3 раза (р<0,05) увеличивал время иммобилизации у самок, что указывает на депрессантный характер его действия. Дилепт, в отличие от ноопепта, не увеличивал время активного плавания в тесте Порсолта, но достоверно снижал время иммобилизации как у самцов (в 1,74 раза, р<0,05), так и у самок (в 1,9

раза, р<0,05). Эффект кортексина несколько отличался от действия ноопепта и дилепта. Кортексин достоверно (р<0,05) увеличивал время активного плавания у самок, получавших ВТШ-70 в ранний посгнаталышй период. У самцов выявлена лишь тенденция к увеличению данного показателя. Время пассивного плавания пропорционально уменьшалось у самок (р<0,05) и в меньшей степени самцов. Время иммобилизации при этом достоверно не менялось (табл. 5).

Таблица 5

Влияние пептидных препаратов на поведение крыс, подвергнутых воздействию КРГ или БТШ-70 в ранний постнатальный период, в тесте Порсолта (с)

Показатели Контроль После введения КРГ После введения БТШ-70

самцы ] самки самцы самки самцы самки

Ноопепт

Активное плавание 90,3 ±13,5 95,1 ±14.3 92,2 ±13,8 158,8 ±23,8* 103,2 ±15,5 114,3 ±17,1

Пассивное плавание 254,6 ±38,2 256,6 ±38.5 229,7 ±34,5 187,2 ±28,1* 238,9 ±35,8 219,9 ±32,9

Время иммобилизации 23,2 ±3,5 . 14,3 ±2,1 46,1 ±6,9* 19,1 ±2,9 27,9 ±4,2 33,9

Л длепт

Активное плавание 69,9 ±10,5 94,5 ±14,2 67,5 ±10.1 112,6 ±16.9 76,7 ±11,5 90,5 ±13,6

Пассивное плавание 271,2 ±40,7 258,4 ±38,8 283,1 ±42,5 234,3 ±35,1 278,0 ±41,7 267,6 ±40,1

Время иммобилизации 23,2 ±3,5 17,1 ±2,6 15,4 ±2,3* 15,7 ±2,4 13,3 ±2,0* 8,7 ±1,3*

Ко зтексин

Активное плавание 86,7 ±13,0 101,6 ±15,2 157,7 ±23,7* 124,2 ±18,6 111,7 ±16,7 167,9 ±25,2*

Пассивное плавание 224,6 ±36,7 247,5 ±37,1 169,5 ±25,4* 111,7 ±16,8* 207,5 ±31,1 175,5 ±26,3*

Время иммобилизации 36,9 ±5,5 20,9 , *3,1 ..„ 42,7 ±6,4 26,4 ±4,0 48,8 ±7,3 24,6 ±3,7

Примечание. *р<0,05; **р<0,01; **р<0,001 в сравнении с соответствующим контролем.

Таким образом, у крыс, получавших БТШ, в тесте Порсолта ноопепт выявил умеренный депрессантный эффект, проявлявшийся в большей степени у самок, дилепт - антидепрессантный у самцов и самок, а кортексин -антидепрессантный только у самок.

Заключение

Модуляция систем стресса-антистресса введением КРГ или БТШ-70 в раннем постнатальном периоде изменяет поведение половозрелых животных. При этом выявлены тендерные различия, в основном разнонаправленные, прежде всего в эмоциональном состоянии: КРГ снижал депрессианость у самцов без анксиолитического эффекта, но вызывал анксиогенмое и депрессивнопо-добное действие у самок, БТШ-70 существенно не менял эмоциональных реакций у самцов, но вызывал типичный анксиолитнческий и антидепрессантный эффект у самок. Двигательная активность существенно не менялась у самцов, но подавлялась у самок.

Противоположная направленность эффектов модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе предполагает, что исходная чувствительность самцов и самок к действию фармакологических агентов различна. Действительно, а наших исследованиях, например, после введения КРГ пептидные препараты выявили определенную специфику. Она заключалась в активации двигательных компонентов поведения всеми препаратами преимущественно у самцов крыс. У самок двигательная активность либо не менялась (дилепт), либо умеренно снижалась (ноопепт, кортексин). Показатели эмоциональности снижались после введения ноопепта (самцы н самки) и дилепта (самки). Кортексин растормаживал эмоциональное поведение только у самок. Следовательно, имеются гендерные различия в действии ноотропных препаратов на одни и те же показатели поведения. Подобные изменения были отмечены и а других тестах -приподнятом крестообразном лабиринте, «резидент-интрудер», тесте Порсолта. Безусловно, эти различия связаны с индивидуальной чувствительностью животных, которая во многом зависит от состояния нейромедиаторных, гормональных и нейропептидных регуляторных систем мозга.

ВЫВОДЫ

1. Модуляция систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе однократным введением КРГ или БТШ-70 изменяет эмоциональное и двигательное поведение половозрелых животных, морфологию эмоциогенных структур головного мозга, что приводит к трансформации типичных ноотропных эффектов пептидных препаратов (ноопепта, дилепта и кортексина).

2. Существуют гендерные различия в отсроченных эффектах модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе. У самцов эти различия сводятся к изменению, прежде всего, двигательных форм поведения, у самок -эмоциональных и исследовательских форм поведения. Например, в тесте «открытого поля» степень угнетения двигательной активности более выражена у самцов, в то же время показатели эмоциональности у самцов, как правило, снижаются, у самок - возрастают.

3. Ноотропные препараты пептидной природы (ноопепт, дилепт, кортексин) после модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе выявляют

индивидуальную чувствительность, наиболее выраженную при оценке проти-вотревожных и антидепрессантных эффектов препаратов.

4. На фоне модуляции систем стресса (КРГ) иоопепт оказывает типичный анксиолитический эффект у самцов и анксиогенный - у самок, дилепт - умеренный анксиогенный эффект у самцов, не влияя на тревожность самок, кор-тексин - выраженный анксиолитический эффект у самцов и анксиогенный у самок. На фоне модуляции систем антистресса (БТШ-70) ноопепт проявляет типичный анксиогенный эффект, более выраженный у самцов, дилепт - анксиолитический у самцов и анксиогенный у самок, а кортексин - анксиолитический у самцов и самок.

5. На фоне модуляции систем стресса ноопепт проявляет антидепрессант-ный эффект только у самок, дилепт - исключительно у самцов, а кортексин -как у самцов, так и у самок. На фоне модуляции систем антистресса ноопепт выявляет умеренный депрессантный эффект у самок, дилепт - антидепрессант-ный у самцов и самок, а кортексин - антидепрессантный только у самок.

6. Индивидуальная чувствительность ноотропных препаратов пептидной природы (ноопепт, дилепт, кортексин) после модуляции систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе связана с морфологическими перестройками в эмоциогенных структурах головного мозга крыс, прежде всего, в вентральной области покрышки, дающей начало медиальному переднемоэговому дофами-нергическому пучку, иннервирующему лимбические структуры мозга.

7. Последствия дистрофических процессов в нейроглиальных комплексах эмоциогенных структур проявляются изменением поведенческих эффектов пептидных препаратов (ноопепта, дилепта и кортекснна), зависимых от пола животного. Трансформация ноотропных эффектов в большей степени касается эмоциональных реакций, которые могут меняться на противоположные по знаку (анксиолитический эффект на анксиогенный, антидепрессантный на депрессантный, и наоборот).

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

В экспериментальной фармакологии в качестве объекта исследований используют, как правило, только самцов, перенося полученные на них данные на всю популяцию животных. Полученные в наших опытах данные свидетельствуют, что это недопустимо, поскольку многие компоненты поведения, главным образом эмоциональные, меняются по-разному у самцов и самок. Это необходимо учитывать при планировании и проведении экспериментальных исследований с влиянием на поведение различных фармакологических агентов, включая ноотропные средства.

Эффекты ноотропных средств пептидной природы могут зависеть от неблагоприятных факторов среды, влияющих на развитие человека в раннем постнатальном периоде. Важным девиантным расстройством является гиперкинетический тип развития ребенка, когда регистрируется высокая

двигательная активность (неусидчивость) с нарушением внимания. В этих условиях ноотропные препараты, прямо показанные гиперкинетичным детям, могут быть неэффективными. Важно эмпирически подобрать эффективный препарат для лечения данной категории больных.

При лечении многочисленных постстрессоаых расстройств, включая посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), необходимо учитывать этиологические и патогенетические пусковые факторы, которые могут привести к трансформации индивидуальной чувствительности на ноотропные средства. Поскольку ноопепт и дилепт выявляют значительный разброс в эмоциональных реакциях на введение препарата, препаратом предпочтения (выбора) при постстрессовых расстройствам может стать органопрепарат кортексин, продемонстрировавший достаточно однородный спектр действия при активации систем стресса-антистресса в раннем онтогенезе.

Список работ, опубликованных по теме диссертации

1. Шабанов, П.Д. Влияние кортиколиберина и белков теплового шока 70 кДа, вводимых в раннем постнатаяьном периоде, на поведенческие эффекты но-опепта и дилепта у половозрелых крыс / П.Д. Шабанов, A.A. Лебедев, В Л. Стеценко и др. И Нейронауки. - 2006. - Т. 2, № 5(7). - С. 4-9.

2. Лебедев, A.A. Сопоставление центральных эффектов кортексина и церебро-лизина при их введении в желудочки мозга и системно (внутрибрюшинно) / A.A. Лебедев, В Л. Павленко, В.П. Стеценко и др. // Психофармакол. и биол. наркол. - 2006. - Т. 6, № 3. - С. 1275-1283.

3. Лебедев, A.A. Модуляция центральных механизмов стресса в раннем онтогенезе введением кортиколиберина и белков теплового шока 70 кДа меняет поведенческие эффекты ноопепт« и дилепта у половозрелых крыс / АЛ. Лебедев, Г .В. Саблина, ВЛ. Стеценко и др. // Психофармакол. и биол. наркол. - 2006. - Т. 6, № 3. - С. 1284-1291.

4. Шабанов, П.Д. Сравнительное изучение эффектов кортексина и цереброли-зина при их введении в желудочки мозга / П.Д. Шабанов, A.A. Лебедев, В Л. Стеценко и др. // Нейронауки. - 2007. - JA 2(10), - С. 9-14.

5. Шабанов, ПЛ. Влияние ноопепта и кортексина на поведение половозрелых крыс после введения кортиколиберина или белков теплового шока 70 кДа в раннем постнатальном периоде / ПД Шабанов, A.A. Лебедев, ВЛ. Стеценко и др. // Эксперим. и клин, фармякол. - 2007. - Т. 70, № 1. -С. 6-10.

6. Шабанов, П.Д. Сопоставление поведенческих эффектов кортексина н церебролизина при их введении в желудочки мозга / П.Д. Шабанов, A.A. Лебедев, В.П. Стеценко и др. // Б юл. эксперим. биол. и мед. - 2007. -Т. 143, №4.-С. 414-418.

7. Шабанов, П.Д. Участие кортиколибериновых механизмов расширенной миндалины в реализации подкрепляющих эффектов наркогенов / П.Д. Шабанов,

A.A. Лебедев, В.П. Стеценко и др. // Вестник Рос. воен.-мед. академии. -2007. - № 1(17), Прил. Ч. I. - С. 479.

8. Шабанов, П.Д. Кортиколибериновые механизмы расширенной миндалины участвуют в реализации подкрепляющих эффектов наркогенов ! П.Д. Шабанов, A.A. Лебедев, ВЛ, Стеценко и др. // Нейроиммунология. -2007. -Т. 5, №2. -С. 127.

9. Лебедев, АЛ, Модуляция центральных механизмов стресса введением кор-тиколиберина и БТШ 70 кДа в раннем онтогенезе / АЛ. Лебедев, ВЛ. Стеценко, ВЛ. Павленко и др. // XX съезд физиоя. об-ва им. ИЛ. Павлова. Тез. докл. - М. : Русский врач, 2007. « С. 304.

10. Лебедев, A.A. Сравнение центральных и системных эффектов нсйропспти-дов / АЛ. Лебедев ВЛ. Стеценко, Н.В. Лавров, П.Д. Шабанов // Психофар-макол. и биол. наркол. - 2007. - Т. 7, Спецвып. Ч. 1. - С. 1763.

И.Лебедев, АЛ. Модуляция систем стресса и антистресса внутримоэговым введением кортиколиберииа и белков теплового шока 70 кДа крысам / A.A. Лебедев, ВЛ. Стеценко, Н.В. Лавров, П.Д. Шабанов // Механизмы функционирования висцеральных систем. V Всерос. конф., noca. 100-летию В Л. Черниговского. - СПб., 2007. - С. 174-175.

12. Shabanov, P.D. Comparison of behavioral effects of cortexln and cerebrolysin Injected into cerebral ventrieull / P.D. Shabanov, A.A. Lebedev, V.P. Stetsenko et al. II Bull. Exp. Biol. Med. - 2007. -V. 143.-P. 437-441.

13. Shabanov, РЛЭ. Comparison of psychopharmacological activity of a number of peptides with nootropics / P.D. Shabanov, A.A. Lebedev, N.V. Lavrov, VJ». Stetsenko // New technologies in medicine and experimental biology. Int. Sei. Pract. Interdiscipl. Workshop. - Rio-de-Janeiro, Brazil, 2011. - P. 48.

14. Шабанов, П.Д. Градуальное форсированное введение психоактивных веществ как модель поведенческой аддикции II П.Д. Шабанов, АЛ. Лебедев, A3. Яклашкин, В.П. Стеценко и др. // Экспериментальная и клиническая фармакология. Матер, междунар. конф. - Гродно, 2011. - С. 250-254.

Список сокращений

БТШ - белки теплового шока

БТШ-70 - белки теплового шока массой 70 кДа

КРГ - кортикотропин-рилизинг гормон (кортиколиберин)

ПТСР- посправматическое стрессовое расстройство

Подписано в печать 17.05.13 Формат 60x84/16

Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 322

Типография ВМедА, 194044, СПб, ул. Академика Лебедгва,6