Автореферат и диссертация по медицине (14.00.33) на тему:Дифференцированная оценка медико-экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью

ДИССЕРТАЦИЯ
Дифференцированная оценка медико-экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью - диссертация, тема по медицине
АВТОРЕФЕРАТ
Дифференцированная оценка медико-экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью - тема автореферата по медицине
Орлов, Виталий Игоревич Москва 2009 г.
Ученая степень
кандидата медицинских наук
ВАК РФ
14.00.33
 
 

Автореферат диссертации по медицине на тему Дифференцированная оценка медико-экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью

На правах рукописи

о 3 СЕН 2009

Орлов Виталий Игоревич

Дифференцированная оценка медико-экономических потерь, вызванных преиедевременной смертностью

14.00.33 - Общественное здоровье и здравоохранение

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук

Москва - 2009

/

й

003476340

Работа выполнена в Федеральном государственном учреждении «Централы научно-исследовательский институт организации и информатизации здра охранения».

Научный руководитель

доктор медицинских наук, Сабгайда Тамара Павловна

Официальные оппоненты:

профессор, доктор медицинских наук, Леонов Сергей Алексеевич

профессор, доктор медицинских наук, Максимова Тамара Михайловна

Ведущая организация

ГОУ ВПО «Российский Государственный Медицинский Университет»

Защита состоится сентября 2009 г. в^^^асов на заседании диссер

ционного совета Д 208.110.01 в Федеральном государственном учрежде] «Центральный научно-исследовательский институт организации и информа зации здравоохранения» по адресу: 127254, Москва, ул. Добролюбова, 11

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке института Автореферат разослан « ч>

¿¿¿¿ус/мЯ-. 2009 г.

Ученый секретарь Диссертационного Совета кандидат медицинских наук

Е.И. Сошников

Список сокращений

ВВП Валовой внутренний продует ОЭП Общие экономические потери ПУЗ Потери с учетом занятости УЭП Уточненные экономические потери БСК Болезни системы кровообращения

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Здравоохранение является ресурсосберегающей отраслью, именно поэтому в индустриально развитых странах расходы на него составляют значительную долю от внутреннего валового продукта, а инвестирование в здоровье населения, с целью сохранения трудового потенциала, является одной из наиболее приоритетных задач (В.И.Стародубов, Ю.В.Михайлова, А.Е.Иванова, 2003).

Для обоснования объема необходимых инвестиций в здравоохранение на сегодняшний день первостепенное значение имеет исследование экономической стороны медико-демографических процессов (О.В.Пушкарев, 2009).

Преждевременная смертность населения обуславливает значительные потери трудового потенциала и экономические потери общества. Методы, оценивающие экономические потери, опираются на вычисление недожитых человеко-лет трудовой деятельности (С.А.Гаспарян, 2005). Для выражения потерь в денежном эквиваленте обычно используются значения среднедушевого вклада в ВВП (А.А.Саградов, 2004).

Очевидно, что население с разным уровнем образования по-разному участвует в формировании доходов общества, поэтому учет уровня образования занятого в производстве ВВП населения существенным образом уточняет оценку экономических потерь вследствие преждевременной смертности.

По мнению ряда исследователей (И.Майбуров, 1996), в современном обществе более 80% будущих доходов общества формируется за счет капитала здоровья и капитала образования населения. При чем, доминирующее значение большинство исследователей отводят образовательной составляющей человеческого капитала (Г.Беккер, В.Марцинкевич, И.Ильинский).

Однако, несмотря на столь высокий вклад образовательного капитала в экономическую активность населения и, как следствие, в формирование ВВП, при оценке экономических потерь с помощью существующих методик он обычно не учитывался.

Целью данной работы является разработка методики оценки экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью населения, с учетом его медико-социальных характеристик.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

1. Разработать способ учета уровня образования в формировании потерь ВВП в зависимости от возраста и пола умершего.

2. Модифицировать методику расчета экономических потерь от преждевременной смертности населения с целью учета уровней образования и повозрастной занятости в экономике.

3. Оценить экономические потери, вызванные преждевременной смертностью трудоспособного населения.

4. Выявить группы населения, определяющие наибольшие экономические потери.

5. Оценить уровень экономических потерь при основных классах причин смерти трудоспособного населения.

Объектом исследования явились умершие в трудоспособном возрасте жители города Москвы в течение 2003 года - 37650 человек.

Предметом исследования являются закономерности смертности, определяющие экономические потери из-за недожития до границ трудоспособного возраста.

Научная новизна

Разработан новый подход к оценке экономических потерь с учетом повозрастной занятости в экономике и уровня образования населения, основанный на параллельном пересчете таблиц дожития для разных групп населения с соответствующими поправочными коэффициентами.

Предложена методика учета медико-социальных параметров при расчете экономических потерь от преждевременной смертности, опирающаяся на использование стандартных моделей таблиц дожития и использовании данных о социальных характеристиках умерших, содержащихся в свидетельстве о смерти.

Дана оценка вклада групп населения трудоспособного возраста с разным уровнем образования в экономические потери из-за смертности, которая показала, что наибольшие потери формируются смертью мужчин в возрасте 40-44 года со средним профессиональным образованием и смертью женщин в возрасте 45-49 лет с высшим образованием.

Показана дифференциация структуры экономических потерь от разных причин смерти в зависимости от уровня образования населения, заключающаяся в изменении ранговых мест отдельных причин и модификации возрастных груш риска.

Проведена классификация теоретических и методических подходов к оценке экономических потерь и предложена их историческая периодизация, позволившая выделить четыре периода формирования подходов и определить основные направления их дальнейшего развития.

Научно-практическая значимость

Оценен вклад основных причин смерти населения в экономические потери населения с разным уровнем образования, что позволило повысить значимость проблемы травматизма и болезней эндокринной системы для обоих полов, проблемы заболеваний органов пищеварения для мужчин и злокачественных новообразований для женщин.

Определены поло-возрасные группы населения с наибольшим вкладом в экономические потери: у мужчин основной вклад в потери формируется лицами среднего возраста со средним профессиональным образованием и лицами старших возрастных групп с высшим образованием, у женщин - лицами среднего возраста с высшим и средним профессиональным образованием.

Разработаны методические рекомендации по использованию предлагаемой методики для организаторов здравоохранения на региональном уровне, с целью более точного расчета экономических потерь от преждевременной смертности населения отдельных субъектов Федерации для использования при разработке программ по снижению смертности.

Предложенная методика предоставляет исходную информацию для детализации мер борьбы с конкретной причиной смерти в виде объемов экономических потерь, оцененных для разных групп умерших.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Используемый в настоящее время метод оценки потерь из-за преждевременной смертности населения не позволяет получить объективной научно обоснованной характеристики потерь, поскольку не учитывает существенную дифференциацию человеческого капитала умерших.

2. Учет уровня образования в совокупности с уровнем занятости существенным образом дифференцирует масштабы экономических потерь от преждевременной смертности, а также переопределяет вклад отдельных групп населения в формирование потерь.

3. Лица с высшим и средним профессиональным образованием в возрасте 4044 являются группами высокого экономического риска (приносящих наиболее существенные объемы экономических потерь вследствие преждевременной смерти).

4. Экономические потери в расчете на одного человека являются объективным показателем значимости отдельных классов заболеваний для общества: если наибольшими при всех уровнях образования являются полицевые потери от травм и отравлений, на втором месте у мужчин и на третьем - у женщин находятся неуточненные диагнозы смерти, то болезни системы кровообращения занимают лишь седьмое место у мужчин и восьмое у женщин.

Апробация. Основные положения диссертации были обсуждены на международной конференции «Современные наукоемкие технологии, 20-27 ноября, Тенерифе, 2008 г.», на двух межотделенческих конференциях ЦНИИОИЗ

МЗСР РФ в 2007 г. и 2008 г.; на Конференции молодых ученых в Доме ученых, апрель 2009 г., Москва, на заочной электронной конференции «Профессиональное образование и рынок труда», 15-20 апреля 2009 г.; Международной конференции и дискуссионном научном клубе «Развитие и разработка новых биофизических и биохимических технологий в медицинской диагностике и терапии» Украина, Крым, Ялта-Гурзуф. 8-10 июня 2008. Результаты диссертационного исследования опубликованы в 9 печатных работах, в том числе три - в журналах, рекомендованных ВАК.

Внедрение. Материалы диссертации использованы при разработке методических рекомендаций по оценке экономических потерь из-за преждевременной смертности населения. Материалы диссертации использованы в учебном процессе медико-биологического факультета РГМУ имени Н.И.Пирогова и аспирантуры ФГУ ЦНИИОИЗ.

Структура и объем диссертации Диссертация состоит из введения, четырех глав, выводов и предложений, приложений, а также списка литературы, включающего 124 источника (53 отечественных и 71 зарубежных авторов), иллюстрирована 25 таблицей и 22 рисунками.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обоснована актуальность проблемы, определены цель и задачи исследования, раскрыты научная новизна и практическая значимость работы, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Развитие методов расчетов экономических потерь от преждевременной смертности» представлен обзор данных литературы по исследуемой проблеме. По результатам проведенного анализа литературы обоснована классификация теоретических подходов и методов оценки экономических потерь, обусловленных ухудшением здоровья и преждевременной смертностью. Дана историческая периодизация этапов их развития, позволившая выделить четыре периода становления методологии экономической оценки человеческого капитала (Рис. 1).

Методы расчета экономических потерь проанализированы с позиций требуемых для анализа статистических данных, из чего сделано заключение, что на современном этапе развития методов экономической демографии следует использовать информацию о социальной дифференциации общества.

Вторая глава «Методика и организация исследования» содержит описание используемых данных, методов исследования, описывает организацию и этапы и исследований (Схема 1).

На первом этапе исследования изучалась роль факторов образования в формировании экономических потерь из-за преждевременной смертности населения. На основе анализа данных литературы рассматривалась зависимость объема экономических потерь от уровня образования экономически активного населения.

Демографическая Экономическая

составляющая составляющая

Расчет потерь из-за смертности

I этап

Рис. 1. Схема развития методов оценки экономических потерь, связанных со здоровьем населения

Изучалась роль фактора занятости в формировании экономических потерь. Разрабатывались методы учета этого фактора и рассчитывались повозрастные коэффициенты занятости населения на основе данных статистической отчетности Росстата.

Разрабатывалась методика учета совместного влияния факторов занятости и образования в формировании экономических потерь. Обоснована модель связи экономических потерь из-за преждевременной смертности с возрастом и дана оценка поправочных коэффициентов для учета стоимости образования и продолжительности ее трудовой отдачи.

На основании данных Росстата рассчитывались таблицы дожития до 65 лет по пятилетним возрастным интервалам.

На втором этапе разрабатывалась компьютерная программа расчета экономических потерь из-за преждевременной смертности населения с учетом занятости и образования на основе таблиц дожития. Для расчетов использовалась программа MS Excel.

Цель исследования Разработать методику и оценить экономические потери, вызванные прежяеп ременной смертностью трудоспособного населения, с учетом его медико-социальных характеристик

Задачи исследования 1. Разработать способ учета уровня образования в формировании потерь ВВП в зависимости от возраста и пола умершего 2. Модифицировать методику расчета экономических потерь от преждевременной смертности населения с целью учета уровней образования и повозрастной занятости в экономике 3. Оценить экономические потери, вызванные преждевременной смертностью трудоспособного населения 4. Выявить группы населения, определяющие наибольшие экономические потери 5. Оценить уровень экономических потерь при основных классах причин смерти трудоспособного населения

Источники информации Литературные источники Статистические сборники Росстата за 2005 год Данные официальной статистики о смерти 27610 мужчин и 10220 женщин в возрасте 15-64 лет, умерших в Москве от всех причин. Сведения Росстата, форма 5с. Медицинские свидетельства о смерти тех же лиц (Форма №106/у-02). Сплошное исследование

Методы обработки статистического материала Методы параметрической статистики Выкопировка сведений об образовании и занятости из медицинского свидетельства, ввод данных в компьютерную базу данных. Методы работы с базами данных. Кластерный анализ

Метод исследования Статистический метод, метод программирования

Схема 1. Методика и организация исследования

Формировался входной массив данных для модели. Массив данных официальной статистики Росстата о 37650 случаях смерти населения Москвы трудоспособного возраста в 2003 году выверялся и дополнялся содержащейся в свидетельствах о смерти (форма 106/у) информацией об образовании умерших. Полная информация о поле, возрасте, дате смерти, основной причине смерти, закодированной в соответствии с международной классификацией болезней - МКБ-Х, а также информация об уровне образования умершего, содержалась лишь в 49,2% случаев. В связи с этим, оценка потерь по разработанной методике осуществлялась для 18407 случаев смерти. Информация для отдельных групп извлекалась из общего массива с помощью запросов MS Access.

На третьем этапе проводилась серия расчетов экономических потерь из-за преждевременной смертности групп мужчин и женщин с разным уровнем образования: расчеты общих потерь - без учета образования и занятости (ОЭП), потерь с учетом занятости (ПУЗ) и уточненных экономических потерь - с учетом занятости и образования (УЭП). При сравнении структуры потерь от разных групп населения использовался кластерный анализ, определялся вклад разных возрастных групп в потери, для сопоставления полученных данных между классами причин смерти, оценивались потери в расчете на одного человека.

На четвертом этапе рассчитывались экономические потери из-за преждевременной смертности выделенных групп населения от разных классов причин смерти. Проводился анализ полученных результатов.

Третья глава «Обоснование поправочных коэффициентов расчета экономических потерь» посвящена разработке факторов образования и занятости в формировании экономических потерь из-за преждевременной смертности трудоспособного населения, разработке методики их учета, расчету таблиц дожития. Обоснована модель связи экономических потерь с возрастом и разработана модель расчета экономических потерь.

Социальная дифференциация трудоспособного населения проводится как минимум по признакам занятости в производстве и уровню образования. Для учета этих характеристик необходимо модифицировать общепризнанную методику оценки экономических потерь.

Поскольку в значительном числе случаев в анализируемых свидетельствах о смерти отсутствовала информация о трудовой деятельности умерших, мы использовали сведения о занятости населения России Росстата. Поскольку шансы умереть у занятого населения ниже, чем у не работающих, используемые сведения несколько искажают картину, занижая потери. Таким образом, оцененные нами объемы экономических потерь с учетом занятости населения соответствуют нижней границе искомых потерь.

Получено два ряда значений с числом занятых в экономике мужчин и женщин по пятилетним возрастным интервалам на основе числа занятых в экономике и повозрастного распределения численности работающих. На осно-

ве численности соответствующих поло-возрастных групп и оцененного числа занятых в экономике была найдена доля занятых в экономике мужчин и женщин соответствующего возрастного интервала. Найденные значения использовались в модельных расчетах в качестве коэффициента занятости.

Стоимость образования в нашем подходе рассматривается как накопленный вклад в развитие человека от первого класса школы до получения образования определенного уровня. Поправочные коэффициенты для учета образования базируются на основе комплексной стоимости приобретенного образования разного уровня (экспертные оценки по И.А.Майбурову, 2003) и рассчитываются как отношение стоимости образования конкретного уровня к стоимости полного среднего образования, выбранной в качестве базовой. Рассчитанные таким образом коэффициенты использовались для оценки потерь группы с соответствующим уровнем образования.

Модифицированная таким образом методика оценки экономических потерь применялась нами для расчета уточненных экономических потерь в противовес общим экономическим потерям, рассчитанным без учета социальных характеристик умерших.

Расчеты проводились раздельно для мужчин и женщин с разным уровнем образования по следующей формуле:

г3-'=Ц(17*в'Улс*1/' (1)

*=1 у-х

где:

экономические потери (руб.)

5 - пол (.у =1,2);

е - уровень образования (е = 1, 2, ..., 5);

г - номер возрастного интервала, с которого начинается расчет недожитых лет жизни;

м/ - номер возрастного интервала, до которого ведется расчет недожитых лет жизни;

Ь - недожитые годы жизни (человеко-лет);

В - повозрастной коэффициент занятости;

АС- среднедушевой вклад в ВВП;

Р - коэффициент образования (соотношение стоимости образования разного уровня);

х, у- внутренние индексы расчетов.

Суммирование оцененных экономических потерь для групп с разным уровнем образования дает обобщенные оценки потерь для мужчин и женщин.

Четвертая глава «Результаты расчета экономических потерь от преждевременной смертности» состоит из двух разделов. Первый содержит результаты оценки экономических потерь с помощью разработанной методики, второй - роли отдельных видов патологии в формировании потерь, дифференцированных с учетом социальных характеристик умерших.

При расчете общих экономических потерь без учета поправок на занятость и образование для 13837 мужчин и 4570 женщин выявлены значительные тендерные различия в их формировании. Объем экономических потерь в ценах эквивалентных уровню 2003 г., для мужчин составил 35,4 млрд. руб., аналогичный показатель для женщин составил 12,9 млрд. рублей. Столь значительные числа потерь объясняются тем, что расчет для текущего года куму-дирует потери на длительный временной период, не сложившейся потенциальной трудовой деятельности умерших. Экономические потери для мужчин практически трехкратно превышают потери для женщин, что объясняется значительно большим уровнем смертности российских мужчин трудоспособного возраста. Наибольший вклад в потери вносит смерть лиц в возрасте 45-49 лет и

Рис. 2. Объемы экономических потерь из-за преяадевременной смертности мужчин и женщин без учета их занятости и образования

Учет коэффициентов занятости поменял оценку экономических потерь от преждевременной смертности. Для мужчин потери составили 26,3 млрд. рублей, что на 25,6% шгже первой оценки. Для женщин потери составили 7,6 млрд. рублей, что на 41,2 % ниже ОЭП. Понижение оценки экономических потерь связано с неполной занятостью населения. Кроме изменения масштабов потерь, при учете занятости происходит перераспределение вклада отдельных возрастных групп в потери: максимум ПУЗ приходится на более молодую возрастную группу 40-44 года, что обусловлено пиком занятости в этом возрасте. Тендерные различия возрастной структуры потерь касаются преимущественно возрастного интервала 25-34 года, в котором экономические потери женщин не только меньше, чем потери мужчин, но и снижаются до 30 лет, что связано со значительно меньшей занятостью жешцин в репродуктивном возрасте.

Дополнительный учет уровня образования наряду с занятостью повышает общую оценку экономических потерь, не только компенсируя даваемое учетом

занятости снижение, но и повышая оценку общих экономических потерь, рассчитанных без учета поправочных коэффициентов, на 25% у мужчин и на 14% для женщин (Рис. 3). Объем уточненных экономических потерь с совместным учетом коэффициентов занятости и образования (УЭП), составляет 47,7 млрд. рублей для мужчин и 15,0 млрд. рублей для женщин.

Мужчины

Женщины

О Общие потери ■ Уточненные потери

15-19 20-24 25-29 30-34 35-39 40-44 45-49 50-54 55-59 60-64 Возрастные интервалы

О Общие потери ■ Уточненные потери

2000 -I

1500 -1000-

1

й

15-19 20-24 25-29 30-34 35-39 40-44 45-49 50-54 55-59 60-64 Возрастные интервалы

Рис. 3. Экономические потери из-за преждевременной смертности мужчин и женщин с учетом занятости и образования и без учета занятости и уровня образования

Более высокая оценка УЭП объясняется следующими моментами. Во-первых, учетом в методике относительной стоимости образования: в сравнении со средним образованием, которое принято считать за наиболее распространенную «норму», среднее профессиональное образование повышает «цену» профессиональной экономической отдачи более чем вдвое, а высшее образование - более чем втрое. Во-вторых, значительной долей лиц с образованием выше среднего среди рассматриваемого населения.

Учет уровня образования в расчетах не изменил достигнутого коэффициентом занятости сдвига возрастного максимума потерь, который по-

прежнему остался в возрастном интервале 40-44 года. Вклад этой возрастной группы в УЭП у мужчин составляет 16,3%, у женщин - 17,4%.

Экономические потери для групп умерших с разным уровнем образования значительно варьируют как для общих потерь, так и для уточненных с учетом поправочных коэффициентов (Табл. 1). Данное обстоятельство в первом случае определяется варьированием лишь числа лиц в разных группах, а во втором случае добавляется влияние поправочных коэффициентов. Это привело к переопределению групп, вносящих наибольший вклад в потери. Наибольшие УЭП оценены для мужчин со средним профессиональным образованием (17,18 млрд. рублей) вместо ОЭП для мужчин с полным средним образованием (14,2 млрд. рублей), для женщин наибольшие УЭП оценены для группы с высшим образованием (5,87 млрд. рублей) вместо наибольших ОЭП, вызванных смертью женщин с полным средним образованием.

Таблица 1

Число мужчин и женщин, умерших в возрасте 15 - 64 года в г.Москва в 2003 году, объем экономических потерь из-за преждевременной смертности мужчин и женщин с разным уровнем образования с учетом (УЭП) и

Уровень образования Число умерших Объем потерь

Муж. Жен. ОЭП УЭП.

Муж. Жен. Муж. Жен.

Высшее 2981 1179 6,52 3,05 15,81 5,87

Неполное высшее 419 155 1,45 0,69 3,17 1,26

Среднее профессиональное 4172 1505 10,41 3,95 17,18 5,04

Полное среднее 5256 1491 14,12 4,43 10,59 2,66

Неполное среднее 1009 240 2,88 0,78 0,98 0,21

Всего 13837 4570 35,38 12,90 47,73 15,04

Высокие УЭП из-за смерти мужчин и женщин со средним специальным и высшим образованием объясняются большим уровнем смертности в данных образовательных группах и достаточно высокой ценой года жизни их экономической активности. Усиление тендерных различий уточненных объемов потерь обусловлено большей долей лиц с высшим образованием среди умерших мужчин, чем среди женщин. Максимальные потери, как для мужчин, так и для женщин дают представители среднего профессионального и высшего образований. В случае среднего профессионального образования этот эффект связан как с большим числом умерших (второе место после среднего общего), так и с достаточно высокой ценой года их экономического вклада в валовой внутренний продукт (ВВП). В случае высшего образования - главная причина связана с высокой стоимостью года жизни, поскольку умерло лиц с высшим образованием почти в 1,5 раза меньше, чем со средним специальным.

Предложенная методика позволяет оценивать вклад лиц разного возраста и уровня образования и, таким образом, определять группы возрастного риска (Рис. 4-А, 4-В). Наибольший вклад в УЭП населения с высшим образованием

вносит смерть лиц в возрасте 45-49 лет (18,2% мужчин и 18,7% женщин), населения с неполным высшим образованием - в возрасте 20-24 года (34,7% мужчин и 42,1% женщин), населения со средним профессиональным образованием - в возрасте 40-44 года (17,8% мужчин и 19,5% женщин).

Возрастые интервалы

-•-Высшее —Ф—Неполное высшее

^Ж^Среднее профессиональное —• 'Полное среднее —*— Неполное среднее

Рис. 4-А. Возрастное распределение объема экономических потерь из-за преждевременной смертности мужчин с разным уровнем образования

Возрастые интервалы и Высшее —♦—Неполное высшее

Среднее профессиональное —• ■ Полное среднее * Неполное среднее

Рис. 4-В. Возрастное распределение объема экономических потерь из-за преяедевременной смертности женщин с разным уровнем образования

Для населения со средним и неполным средним образованием существуют тендерные различия повозрастных потерь: наибольший вклад в экономические потери населения со средним образованием приходится на возрастную

группу 40-44 года у мужчин (16,0%) и на возрастную группу 45-49 лет у женщин (15,0%); наибольший вклад в экономические потери населения с неполным средним образованием приходится на возрастную группу 25-29 лет у мужчин (17,7%) и на возрастную группу 15-19 лет у женщин (22,7%).

При пересчете УЭП на одного умершего потери составляют 3,45 млн. рублей для мужчин и 3,29 млн. рублей для женщин (Табл. 2). Сравнительный анализ полицевых потерь выявляет группы риска и факторы их формирования. На первое место по среднедушевым потерям выходят лица с неполным высшим образованием (7,57 и 8,15 млн. рублей для мужчин и женщин соответственно), на второе место - с высшим (5,3 и 4,98 млн. руб.), на третье - среднее профессиональное (4,12 и 3,35 млн.руб.), четвертое -полное среднее (2,01 и 1,78 млн. руб.), пятое - неполное среднее (0,97 и 0,88 млн. руб.).

Таблица 2

Объем экономических потерь в расчете на одного умершего в возрасте 15 - 64 года в г.Москва в 2003 году без учета и с учетом коэффициентов занятости и образования (млн. рублей)_

Уровень образования Объем потерь на человека

УЭП ОЭП

Мужчины Женщины Мужчины Женщины

Высшее 5,30 4,98 2,19 2,59

Неполное высшее 7,57 8,15 3,46 4,46

Среднее профессиональное 4,12 3,35 2,50 2,62

Полное среднее 2,01 1,78 2,01 1,78

Неполное среднее 0,97 0,88 2,86 3,25

Всего 3,45 3,29 2,56 2,82

При расчетах ОЭП и УЭП на одного умершего наибольшие повозрастные потери приходятся на возрастные интервалы 20-24 года и составляют в среднем 7,18 млн. рублей для мужчин и 8,85 млн. рублей для женщин. Повозрастные потери снижаются с возрастом умерших при любом уровне образования. Если до 50-летнего возраста объем потерь на одну умершую женщину больше, чем на одного мужчину, то в более старшем возрасте наоборот, меньше. Потери максимальны для лиц с неполным высшим образованием, поскольку они умирают в ранних возрастах.

Рассчитанные при помощи поправочных коэффициентов экономические потери позволяют уточнять роль отдельных видов патологии в их формировании и выделять возрастные группы риска для мужчин и женщин с разным уровнем образования по отдельным нозологиям - причинам смерти.

Структура уточненных экономических потерь от соответствующих классов причин смерти разнится в объединенных группах мужчин и женщин с разным уровнем образования. Так, лица с высшим образованием определяют 95,4% потерь от болезней эндокринной системы, 49,6% потерь от новообразований и 38,7% потерь от болезней органов пищеварения, Лица со средним

профессиональным образованием определяют 43,6% потерь от инфекционных и паразитарных заболеваний, 39,1% потерь от болезней системы кровообращения, 35,5% потерь от новообразований и 35,5% потерь от болезней органов пищеварения. Лица со средним образованием определяют 32,31% потерь от болезней органов дыхания, 28,55% от инфекционных и паразитарных заболеваний, 28,48 от психических расстройств.

Внешние причины смерти занимают ведущее место среди причин смерти мужчин и женщин с любым образованием, а вот болезни системы кровообращения занимают второе место не для всех анализируемых групп, находясь на третьем у мужчин и четвертом месте у женщин с неполным высшим образованием (Табл. 3-А, 3-В).

Таблица 3-А

Объем уточненных экономических потерь (УЭП) из-за смерти мужчин в возрасте 15 — 64 года с разным уровнем образования в г.Москва в 2003 году от основных классов причин смерти (млн. руб.)_

Основные классы причин смерти УЭП в группах лиц с об] эазованием:

высшим неполным высшим средним профессиональным полным средним неполным средним

Внешние причины смерти 5644,1 1928,8 6813,3 4609,0 434,8

БСК 4981,7 414,2 5272,3 2756,7 230,8

Не классифицированные 2115,9 466,7 2513,9 1839,7 164,3

Новообразования 1449,1 143,7 1145,5 350,8 42,7

Болезни органов пищеварения 647,1 68,1 530,3 284,3 _ 26,5

Болезни эндокринной системы 388,7 0,0 13,4 11,7 2,8

Болезни органов дыхания 295,7 92,7 465,8 455,7 40,9

Инфекционные и паразитарные болезни 104,8 17,4 175,1 139,1 15,6

Болезни нервной системы 75,2 4,4 80,6 42,1 5,6

Психические расстройства 45,4 9,9 105,2 69,7 5,3

Болезни мочеполовой системы 30,1 2,4 7,7 15,2 2,0

Сумма по группам* 15813,5 3170,2 17182,2 10588,5 975,5

* - сумма по группам включает в себя все причины смерти

На третье место по объему экономических потерь выходят причины смерти, не классифицированные в других рубриках. Значимость новообразований значительно варьирует в зависимости от уровня образования.

С повышением уровня образования мужчин в структуре экономических потерь сокращается вклад болезней органов дыхания, не классифицированных и внешних причин смерти. При этом растет значимость новообразований, болезней системы кровообращения и болезней эндокринной системы (диабета).

Таблица 3-В

Объем уточненных экономических потерь (УЭП) из-за смерти женщин в возрасте 15 - 64 года с разным уровнем образования в г.Москва в 2003 году от основных классов причин смерти (млн. руб.)_

УЭП в группах лиц с образованием:

Основные классы причины неполным средним профессио- полным неполным

смерти высшим высшим нальным средним средним

Внешние причины смерти 1992,7 748,8 1589,3 979,2 88,5

БСК 1027,2 103,5 1347,3 747,8 42,7

Не классифицированные 569,0 212,3 595,0 433,5 31,8

Новообразования 1469,6 111,2 944,2 219,6 11,6

Болезни органов пищеварения 168,3 39,3 218,7 114,8 11,9

Болезни эндокринной системы 390,9 0,0 7,8 2,0 0,0

Болезни органов дыхания 78,8 15,6 100,2 67,6 6,5

Инфекционные и паразитар-

ные болезни 16,6 0,0 74,4 24,1 4,7

Болезни нервной системы 63,3 8,3 74,4 27,0 4,7

Психические расстройства 18,9 0,0 19,4 12,6 2,6

Болезни мочеполовой системы 12,8 0,0 36,5 11,0 1,7

Сумма по группам* 5867,5 1262,6 5041,3 2660,5 210,7

* - сумма по группам включает в себя все причины смерти

У женщин в большинстве случаев зависимость структуры УЭП от уровня образования такая же, как у мужчин: доля новообразований в структуре экономических потерь для лиц с высшим образованием составляет 9,2% у мужчин и 25,1% у женщин; для лиц со средним образованием - 3,3% у мужчин и 8,3% у женщин; доля болезней эндокринной системы для лиц с высшим образованием составляет 2,5% у мужчин и 6,7% у женщин; для лиц со средним образованием - 0,1% у мужчин и женщин (Рис. 5). Но есть два характерных исключения. Это болезни системы кровообращения, значимость которых для женщин снижается с ростом уровня образования, а также травмы и отравления, вклад которых для женщин с высшим образованием оказывается выше, чем для женщин со средним специальным образованием. Причиной первого явления может быть большая приверженность женщин с высшим образованием здоровому образу жизни, как показывают многочисленные медико-социальные исследования в области предотвратимой смертности. Более частая гибель женщин с высшим образованием от травм и отравлений, по-видимому, объясняется дорожно-транспортным травматизмом и их гибелью как жертв разбойных нападений, что обусловлено их принадлежностью к более доходным группам населения.

Мужчины

Женщины

□ Высшее

ОСреднее профессиональное

□ Полное среднее

1. Инфекционные и паразитарные болезни; 2. новообразования; 3. болезни эндокринной системы, расстройства питания и нарушение обмена веществ; 4. болезни системы кровообращения; 5. болезни органов дыхания; 6. болезни органов пищеварения; 7. не классифицированные причины; 8. внешние причины смерти

Рис. 5. Доля экономических потерь из-за преждевременной смертности мужчин и женщин от причин смерти разных классов для групп лиц с высшим, средним профессиональным и средним образованием (%)

□ Высшее

□ Среднее профессиональное

□ Полное среднее

При пересчете экономических потерь на одного человека потери, оцененные для мужчин, больше потерь, оцененных для женщин, при высшем (5,5 против 5,0 млн. руб.), среднем профессиональном (4,1 против 3,3), среднем (2,0 против 1,8) и неполном среднем (1,0 против 0,9) образовании. Полицевые потери женщин с неполным высшим образованием больше, чем потери мужчин (8,1 против 7,6). Для лиц с неполным высшим образованием потери больше, чем для остальных групп населения при смерти от большинства классов болезней. У мужчин исключение составляют болезни мочеполовой системы (наибольшие потери у лиц с высшим образованием). У женщин с неполным высшим образованием такие потери наибольшие при новообразованиях, болезнях системы кровообращения, органов дыхания и пищеварения, смерти от внешних причин, а также при неклассифицированных причинах смерти. У лиц с неполным средним образованием экономические потери в расчете на одного человека ниже потерь остальных групп населения. При рассмотрении отдельных классов болезней эта закономерность наблюдается во всех случаях, за исключением болезней мочеполовой системы у мужчин (наименьшие потери у лиц со средним образованием).

Расчет УЭП с разным уровнем образования по отдельным классам болезней приводит к переопределению возрастных групп риска. Так, если наибольшие потери от новообразований по числу умерших приходятся на возрастную группу 55-59 года, то при расчете экономических потерь с учетом образования наибольшие потери приходятся на возрастную группу 45-49 лет как для мужчин, так и для женщин (Рис. 6). При этом существует выраженная дифференциация возрастной структуры экономических потерь среди мужчин и женщин с разным уровнем образования.

Мужчины Женщины

40 30 20 10 - % 58 УЭП □ Доля умерших - 40 30 20 10 % Я УЭП □ Доля умерших ^ 1-, §1 11 и ]

& >1" >?> & <§> & # <9 V & # & & 4> <Г «Г Возраст ^ & & р Л <9 гр 4> ^ & Возраст ъ £ <5 1 ■ ■ ; ¥

Рис. 6. Объем экономических потерь от преждевременной смертности мужчин и женщин от новообразований

На рисунке 7 приведены повозрастные объемы экономических потерь из-за смерти мужчин и женщин от новообразований для групп лиц с разным уровнем образования. Наибольшие тендерные различия повозрастных потерь у лиц с высшим образованием.

Мужчины Женщины

-Высшее --Неполное высшге

—ж— Среднее профессиональное -Полное среднее

- - - - Неполное среднее

Рис. 7. Объем экономических потерь от преждевременной смертности мужчин и женщин разного возраста и уровня образования от новообразований

При расчете потерь из-за смертности населения от травм и отравлений возраст максимальных потерь при разных методах оценки различается в наибольшей степени (Рис. 8). Для обоих полов наибольшие потери от новообразований по числу умерших приходятся на возрастную группу 40-49 года, при расчете УЭП наибольшие потери приходятся на группу 20-24 года.

Возраст наибольших потерь в группах с разным уровнем образования не одинаков, возраст 20-24 года соответствует максимуму лишь для групп со средним, средним профессиональным и неполным высшим образованием у мужчин и для групп со средним профессиональным и неполным высшим образованием у женщин.

Рис. 8. Объем экономических потерь от преждевременной смертности мужчин и женщин от травм и отравлений

Для групп умерших со средним, средним профессиональным и высшим образованием наблюдается двумодальное повозрастное распределение экономических потерь в результате смерти от травм и отравлений (Рис. 9). Наибольшие тендерные различия повозрастных потерь наблюдаются у лиц со средним профессиональным и высшим образованием.

Мужчины Женщины

-Высшее --Неполное высшее

—ж—Среднее профессиональное -Полное среднее

- - - - Неполное среднее

Рис. 9. Объем экономических потерь от преждевременной смертности мужчин и женщин разного возраста и уровня образования от травм и отравлений

Методика позволяет также дифференцировать УЭП для разных групп населения внутри отдельных причин смерти. Так, внутри всех смертей в результате ДТП пешеходы, погибшие на автомобильных дорогах, составляют 19,8% среди мужчин и 18,3% среди женщин, а пешеходы, погибшие на железных дорогах, составляют 9,1% среди мужчин и 7,2% среди женщин. При этом соответствующие доли УЭП иные: доля потерь в ДТП от объема всех потерь от внешних причин составляет 35,2% для мужчин и 42,3% для женщин. Доля потерь, оцененных для пешеходов, погибших на автомобильных дорогах, от объема потерь от ДТП составляет 17,0% среди мужчин и 15,4% среди женщин, а для пешеходов, погибших на железных дорогах, - 7,4% среди мужчин и 5,1%

среди женщин. То есть, экономические потери вследствие гибели лиц, находящихся в транспорте, больше, чем вследствие гибели пешеходов.

На экономические потери вследствие преждевременной смертности в ДТП в большей мере влияет образование погибших, нежели тендерные особенности поведение на дорогах. Так, соотношение потерь из-за смерти пешеходов, погибших на автомобильных дорогах, пешеходов, погибших на железных дорогах, и лиц, находящихся внутри транспортных средств, больше различается между группами со средним и средним профессиональным образованием, чем между мужчинами и женщинами (Рис. 10).

В Пешеходы, погибшие на автомобильных дорогах а Лица внутри транспортного средства □ Пешеходы, погибшие на железных дорогах

Мужчины Женщины

Среднее образование

76%

В Пешеходы, погибшие на автомобильных дорогах О Лица внутри транспортного средства □ Пешеходы, погибшие на железных

73%

Е Пешеходы, погибшие на автомобильных дорогах

□ Лица внутри транспортного средства

□ Пешеходы, погибшие на железных дорогах_

Среднее профессиональное образование

75%

а Пешеходы, погибшие на автомобильных дорогах Е! Лица внутри транспортного средства □ Пешеходы, погибшие на железных дорогах

Рисунок 10. Соотношение экономических потерь разных участников дорожного движения для мужчин и женщин со средним и средним профессиональным образованием (%)

Выводы

1. Разработана методика дифференцированной оценки медико-экономических потерь от преждевременной смертности населения, учитывающая его медико-социальные характеристики. Потери, оцененные с учетом уровня образования и занятости, превышают потери, оцененные без их учета, при всех уровнях образования умерших, кроме неполного среднего образования.

2. Разработан метод учета социальных характеристик в формировании потерь ВВП. Стоимость образования и продолжительность жизни с полученным образованием - необходимая и достаточная информация для учета экономической активности населения в оценке общих экономических потерь от преждевременной смертности. Они являются основой для оценки коэффи-

циента образования Р. Наиболее эффективным способом учета занятости населения является включение коэффициентов занятости в модель таблиц дожития, что позволяет учесть дифференциацию занятости в зависимости от характеристик образования.

3. Оцененный с учетом социальных характеристик объем экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью трудоспособного населения, существенно превышает (на 25,5% для мужчин и 13,7% для женщин) оценку экономических потерь без их учета, соответствующие потери составляют 47,8 и 15,1 млрд. рублей против 35,4 и 12,9 млрд. рублей.

4. Выявлены группы населения, определяющие наибольшие экономические потери. Для мужчин они определяются смертью лиц со средним профессиональным образованием (17,2 млрд. руб.), для женщин - смертью лиц с высшим образованием (5,87 млрд. руб.). При учете уровня образования и занятости наибольший вклад в экономические потери приходится на более молодой возраст, чем при расчете потерь без их учета: 40-44 года у мужчин (16,3% всех потерь из-за смерти мужчин и 17,4% - женщин) против 45-49 лет (16,0% и 17,0% соответственно).

5. Наибольшие потери при расчете на одного умершего приходятся на возрастные интервалы 20-24 года и составляют 7,18 млн. рублей для мужчин и 8,85 млн. рублей для женщин. До 50-летнего возраста объем потерь на одну умершую женщину превышает объем потерь на одного мужчину. Подушевые потери наибольшие для лиц с неполным высшим образованием: 7,57 млн. рублей для мужчин и 8,15 млн. рублей для женщин.

6. Структура экономических потерь от разных причин смерти меняется с ростом уровня образования обратно-пропорционально для болезней органов дыхания, не классифицированных причин и внешних причин смерти (для мужчин) и прямо-пропорционально для новообразований и болезней эндокринной системы. Доля болезней системы кровообращения и органов пищеварения у мужчин меняется прямо-пропорционально, у женщин - обратно-пропорционально росту уровня образования.

7. При всех уровнях образования экономические потери в расчете на одного человека наибольшие для травм и отравлений, на втором месте у мужчин и на третьем - у женщин находятся неуточненные диагнозы смерти. Болезни системы кровообращения в этом ряду занимают лишь седьмое место у мужчин и восьмое у женщин.

8. Лица с высшим образованием определяют 95,8% потерь от болезней эндокринной системы, 49,6% потерь от новообразований и 38,7% потерь от болезней органов пищеварения. Лица со средним профессиональным образованием определяют 43,6% потерь от инфекционных и паразитарных заболеваний, 39,1% потерь от болезней системы кровообращения, 35,5% потерь от новообразований и 35,5% потерь от болезней органов пищеварения.

9. Учет уровня образования существенным образом меняет оценки возраста экономического риска при разных причинах смерти: если наибольшие потери от новообразований по числу умерших приходятся на возрастную группу 55-59 года, то при расчете экономических потерь с учетом образования наибольшие потери приходятся на возрастную группу 45-49 лет для мужчин и для женщин; если наибольшие потери от травм и отравлений по числу умерших приходятся на возрастную группу 40-49 года, то при расчете экономических потерь с учетом образования наибольшие потери приходятся на возрастную группу 20-24 года для обоих полов.

ПРЕДЛОЖЕНИЯ

1. В программах снижения смертности на федеральном и региональном уровнях целесообразно учитывать группы риска максимальных экономических потерь. Предлагаются стратегии сокращения ущерба для лиц с незаконченным высшим образованием - максимально эффективное предупреждение риска смерти путем индивидуальной социальной реабилитации лиц, прервавших образование, и для лиц со средним профессиональным образованием -восстановление системы профессиональной медицины с функциями профилактики, раннего выявления и лечения заболеваний по месту работы.

2. Применение методики в конкретных расчетах на региональном уровне требует создания и развития основы для сбора и накопления данных во-первых, о социальных характеристиках населения (полицевые регистры), во-вторых, о среднестатистической стоимости лечения на разных этапах отдельных нозологий в группах населения с разными социально-демографическими характеристиками. Собранные таким образом данные в сочетании с разработанной методикой дадут возможность оценивать не только объемы экономических потерь, но и экономическую эффективность проведения лечения как на амбулаторно-поликлиническом, так и на стационарном этапах лечения, а также служить доказательной базой целесообразности проведения профилактических программ и мероприятий. Для возможности практического использования разработанной методики, на современном этапе, требуется полное заполнение всех граф свидетельств о смерти и расширить список позиций, включаемых Росстатом данных в отчетные формы.

3. Для дальнейшего развития методики и получеши более детальных результатов с целью обоснованного расчета экономических эффектов в программах по снижению смертности имеет смысл провести конкретные исследования на региональном уровне для а) оценки периода возврата стоимости обучения специалистами с разным уровнем образования в государственной и частной системе; б) оценки доли «оттока» из профессии специалистов с разным уровнем образования.

4. Чтобы использовать данную методику для расчета глобального бремени болезней, в том числе индекса DALY, с учетом медико-социальных характеристик населения имеет смысл провести конкретные исследования на регио-

нальном уровне для: а) оценки относительной ценности года, прожитого в разном возрасте российским населением; б) оценки веса, придаваемого той или иной форме нетрудоспособности сельскими и городскими жителями России.

СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Журналы, рекомендованные ВАК:

1. Орлов В.И., Сабгайда Т.П. Метод оценки экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью населения // Экономика здравоохранения -2009, №4. -С.31-35.

2. Орлов В.И., Сабгайда Т.П. Оценка экономических потерь из-за преждевременной смертности населения с разным уровнем образования // Вестник всероссийского общества специалистов по медико-социальной экспертизе, реабилитации и реабилитационной индустрии - 2009, №2 - С. 44-48.

3. Сабгайда Т.П., Орлов В.И. Экономические потери, вызванные преждевременной смертностью населения с разным уровнем образования.//Вестник новых медицинских технологий. №1 «Избранные технологии диагностики и лечения» (XVI). - Тула, 2009. - С.116-118.

Другие публикации:

4. Антонюк В.В., Сабгайда Т.П., Орлов В.И., А.Ю. Михайлов. Методические подходы к определению потерь продолжительности здоровой активной жизни, обусловленных инвалидностью, и некоторые результаты оценки / Экономические аспекты смертности и инвалидности: потери здоровья и нагрузка на здравоохранение/Под ред. Михайловой Ю.В., Ивановой А.Е. -М., 2006.-е. 6-62.

5. Антонюк В.В., Орлов В.И. Оценка социально-экономических потерь общества в связи с ухудшением здоровья населения РФ: региональный аспект / в кн.: Социально-демографическая безопасность России. - (ред. В.А. Череш-нева, А.И. Татаркина). - Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2008-С 116-135.

6. Орлов В.И., Сабгайда Т.П. Оценка потерь от преждевременной смертности населения с разным уровнем образования // Современные наукоемкие технологии. - 2008. -№12. - С. 55.

7. Орлов В.И., Сабгайда Т.П., Антонюк В В. Этапы развития методов экономических потерь, связанных со здоровьем населения. // Медицинский вестник. - 2009, - №1. - URL: http://vestnik.mednet.ru/content/view/107/27/

8. Орлов В.И. Экономические потери от преждевременной смертности населения со средним специальным образованием. // Фундаментальные исследования, - 2009. №4,. - С. 69.

9. Орлов В.И. Учет уровня образования при оценке экономических потерь из-за преждевременной смертности населения. // Сб. Инновационные технологии профилактической медицины в вузовской науке начала XXI века. - М.: МГМСУ Росздрава. - С. 79-82.

Отпечатано в типографии РИО ФГУ «ЦНИИОИЗ Росздрава» 127254, г. Москва, ул. Добролюбова, д. 11

Подписано в печать 16.08.09. Заказ 04-08/09. Формат 60x84/16. Тираж 100 экз.

 
 

Оглавление диссертации Орлов, Виталий Игоревич :: 2009 :: Москва

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ.

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. РАЗВИТИЕ МЕТОДОВ РАСЧЕТОВ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПОТЕРЬ ОТ ПРЕЖДЕВРЕМЕННОЙ

СМЕРТНОСТИ.

1.1. Этапы развития методов оценки экономических потерь, связанных со здоровьем населения.

1.2. Методы анализа смертности.

Глава 2. МЕТОДИКА И ОРГАНИЗАЦИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ.

2.1. Исходные статистические данные.

2.2. Этапы исследования.

Глава 3. ОБОСНОВАНИЕ ПОПРАВОЧНЫХ КОЭФФИЦИЕНТОВ РАСЧЕТА ЭКОНОМИЧЕСКИХ

ПОТЕРЬ.

3.1. Расчет общих экономических потерь.

3.2. Учет социальных характеристик населения.

3.3. Расчет уточненных экономических потерь.

Глава 4. РЕЗУЛЬТАТЫ РАСЧЕТА ЭКОНОМИЧЕСКИХ

ПОТЕРЬ ОТ ПРЕЖДЕВРЕМЕННОЙ СМЕРТНОСТИ.

4.1. Сравнительный анализ результатов расчетов разными методами оценки.

4.2. Вклад отдельных видов патологии в формирование экономических потерь.

4.3. Выделение групп экономического риска.

 
 

Введение диссертации по теме "Общественное здоровье и здравоохранение", Орлов, Виталий Игоревич, автореферат

Актуальность.

Экономические вопросы в здравоохранении являются чрезвычайно актуальными в настоящее время. Это связано с необходимостью обоснования объема адекватных инвестиций и попыткой оценить вероятный экономический эффект от затрат на сохранение здоровья (Римашевская Н.М., Кислицина О.А., 2004). - При этом здравоохранение является ресурсосберегающей отраслью, именно поэтому в индустриально развитых странах расходы на него составляют значительную долю от внутреннего валового продукта и зачастую превышают расходы на многие другие отрасли народного хозяйства, а инвестирование в здоровье населения, с целью сохранения трудового потенциала, является одной из наиболее приоритетных задач (Стародубов В.И., Иванова А.Е., 2003).

Для обоснования объема необходимых инвестиций в здравоохранение первостепенное значение приобретает исследование экономической стороны медико-демографических процессов (Пушкарев О.В., 2009), [54]. С точки зрения демографической экономики смертность трудоспособного населения наносит значительный урон формированию валового внутреннего продукта, что объясняет востребованность как прогнозных оценок смертности, так и ее экономической оценки (Рыбаковский Л.Л. и др., 2002). В России потери трудового потенциала обусловлены чрезвычайно высокой преждевременной смертностью населения (В.П.Корчагин, Н.Б.Найговзина, 1998).

Существует тесная связь медико-демографических проблем с экономикой страны (Bloom D.E., Malaney P.N., 1998). Установлено, что здоровье населения в гораздо большей степени зависит от достигнутого уровня социально-экономического положения страны и проводимой в этом отношении политики со стороны государства, нежели чем от внутренних резервов самой системы здравоохранения, так как период его экстенсивного развития закончился (П.Р. Конгстведт, 2000; Р.Б. Салтман, Дж. Фигейрас., 2000). Так, в России на протяжении длительного времени, в связи со сложным экономическим состоянием переходного периода к рыночной экономике, финансирование здравоохранения осуществлялось по принципу минимальной необходимости, что наряду с крайне неблагоприятными демографическими процессами последних лет: снижением рождаемости и резко возросшими масштабами преждевременной смертности трудоспособного населения, формировало значительные потери трудового потенциала России. Таким образом, сформировался некий «порочный круг», в котором нехватка у государства средств на систему здравоохранения приводит к низкому уровню здоровья населения, что в свою очередь снижает среднюю продолжительность активной жизни, а также увеличивает потери трудового потенциала, ограничивая возможность роста ВВП, что оборачивается еще большими экономическими потерями. Отсюда следует, что в сохранении здоровья россиян в настоящее время на первый план выходит проблема приоритетного и достойного финансового обеспечения здравоохранительных мероприятий (Стародубов В.И., 1999; Комаров Ю.М., 2000).

Динамика расходов федерального и региональных бюджетов на здравоохранение, начиная с 1997 г., демонстрирует постепенное уменьшение средств, выделяемых на эту отрасль по отношению к величине ВВП [22]. За период с 2001 по 2006 г. расходы на финансирование здравоохранения из государственных источников увеличились в 3,4 раза и составили 868,2 млрд. рублей (3,2% ВВП). Вместе с тем, несмотря на очевидные позитивные изменения, утверждать, что отечественное здравоохранение вышло из системного кризиса, и период реформ (продолжающийся более 15 лег) завершился формированием эффективной системы национального здравоохранения, преждевременно (О.А. Канаева, 2008). Рекомендуемый ВОЗ минимальный стандарт государственных расходов на здравоохранение составляет 5%, а по некоторым экспертным оценкам, учитывающим критическую ситуацию в отрасли, необходимо доведение доли госрасходов в этом секторе до 8% ВВП России (С.Ю.Глазьев, 2005).

Наблюдаемая в последние годы стабилизация демографической ситуации стала возможной благодаря принимаемым правительством нашей страны мерам по охране здоровья населения, в которых сохранение и приумножение человеческого капитала признавалось приоритетной задачей, что было обозначено в послании президента РФ Федеральному собранию от 10 мая 2006 года.

Понятие человеческого капитала является комплексным, изучению и теоретическому обоснованию которого посвящено немало работ. Ведущие исследователи в области теории человеческого капитала, такие как Г.Беккер (1993), В.Марцинкевич (1991), предлагают выделять в нем две основные составные части: капитал здоровья и капитал образования.

Если рассматривать потенциальную экономическую активность населения, то, по мнению ряда исследователей (И.А.Майбуров, 2003-А), более 80% будущих доходов формируется за счет капитала здоровья и капитала образования. Доминирующее значение большинство исследователей отводят образовательной составляющей (Марцинкевич В.И., 1991; Беккер Г., 1993; Ильинский И.В., 1996). Однако, несмотря на столь высокий вклад образовательного капитала в экономическую активность населения и, как следствие, формирование ВВП, при оценке экономических потерь в результате преждевременной смертности населения он не учитывался. Однако, несмотря на столь высокий вклад образовательного капитала в экономическую активность населения и, как следствие, формирование ВВП, при оценке экономических потерь в результате потерь здоровья населения он не учитывался.

Экономическая оценка потерь, вызванных смертностью населения, заключается в подсчете стоимости недопроизведенного общественного продукта в результате не дожития умерших лиц до возраста прекращения трудоспособности. Такие методы оценки экономических потерь в России широко используются с 80-х годов XX века (Гаспарян С.А., 1988; Ермаков С.П, 1995).

Методы, оценивающие экономические потери, опираются на вычисление недожитых человеко-лет трудовой деятельности (Гаспарян С.А., 2003). Для выражения потерь в денежном эквиваленте обычно используются значения среднедушевого вклада в ВВП [44]. Стандартной схемой оценки экономических потерь является расчет недожитых человеко-лет жизни, умноженных на величину национального дохода, производимого одним человеком за год. Понятно, что расчет потерь для текущего года кумулирует потери на длительный временной период несложившейся потенциальной трудовой деятельности умерших.

При построении моделей индексов статуса здоровья населения, применяемых для оценки экономических потерь в здравоохранении, общество рассматривалось как однородная структура, дифференцирование вкладов в формирование общественного продукта отдельных групп населения с разной закономерностью заболеваемости, инвалидности', и смертности не проводилось. Так, основоположники индексов статуса здоровья, J. Neyman (1947) в модели континиума здоровья, H.Dorn (1955), в модели континиума патологических изменений, а затем С.J.L.Murray и A.Lopez (1996) в модели глобального бремени болезни, построенных для решения экономических задач здравоохранения — оценки эффективности различных программ (метод «эффект-затраты»), не учитывали социальную дифференциацию населения.

Однако, лица разного возраста и разного социального статуса по-разному участвуют в формировании доходов общества как за счет разной занятости, так и за счет разной квалификации и уровня образования. Таким образом, трудовая отдача обществу у занятых в производстве лиц без образования ниже, чем у лиц с высшим образованием.

Дальнейшее развитие методов оценки экономических потерь, актуальных для решения задач здравоохранения, шло по пути объединения индексов статуса здоровья с понятием трудового потенциала (Гаспарян С.А., 1988; Ермаков С.П., 1993 и др.). При таком подходе анализировались потери продолжительности экономически активной жизни населения, выраженные в человеко-годах. Для выражения стоимости населения в денежном выражении потерянные человеко-годы умножались на величину национального дохода, производимого одним человеком.

Поскольку население с разным социальным статусом (включающим уровень образования) по-разному участвует в формировании доходов общества, поэтому при оценке экономических потерь вследствие преждевременной смертности учет среднедушевого вклада в ВВП не является достаточным.

Даже в работах С.А.Гаспаряна (1988), ближе всех исследователей приблизившегося к решению проблемы расчета экономических потерь трудового потенциала, учитывлась иерархическая структура причины потерь, но вклад образовательного капитала не рассматривался.

Целью данной работы является разработка методики оценки экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью населения, с учетом его медико-социальных характеристик.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

1. Разработать способ учета уровня образования в формировании потерь ВВП в зависимости от возраста и пола умершего.

2. Модифицировать методику расчета экономических потерь от преждевременной смертности населения с целью учета уровней образования и повозрастной занятости в экономике.

3. Оценить экономические потери, вызванные преждевременной смертностью трудоспособного населения.

4. Выявить группы населения, определяющие наибольшие экономические потери.

5. Оценить уровень экономических потерь при основных классах причин смерти трудоспособного населения.

Объектом исследования явились умершие в трудоспособном возрасте жители города Москвы в течение 2003 года — 37650 человек.

Предметом исследования являются закономерности смертности, определяющие экономические потери из-за недожития до границ трудоспособного возраста.

Научная новизна:

1. Разработан новый подход к оценке экономических потерь с учетом повозрастной занятости в экономике и уровня образования населения, основанный на параллельном пересчете таблиц дожития для разных групп населения с соответствующими поправочными коэффициентами.

2. Предложена методика учета медико-социальных параметров при расчете экономических потерь от преждевременной смертности, опирающаяся на использование стандартных моделей таблиц дожития и использовании данных о социальных характеристиках умерших, содержащихся в свидетельстве о смерти.

3. Дана оценка вклада групп населения трудоспособного возраста с разным уровнем образования в экономические потери из-за смертности, которая показала, что наибольшие потери формируются смертью мужчин в возрасте 40-44 года со средним профессиональным образованием и смертью женщин в возрасте 45-49 лет с высшим образованием.

4. Показана дифференциация структуры экономических потерь от разных причин смерти в зависимости от уровня образования населения, заключающаяся в изменении ранговых мест отдельных причин и модификации возрастных групп риска.

5. Проведена классификация теоретических и методических подходов к оценке экономических потерь и предложена их историческая периодизация, позволившая выделить четыре периода формирования подходов и определить основные направления их дальнейшего развития.

Научно-практическая значимость:

Оценен вклад основных причин смерти населения в экономические потери населения с разным уровнем образования, что позволило повысить значимость проблемы травматизма и болезней эндокринной системы для обоих полов, проблемы заболеваний органов пищеварения для мужчин и злокачественных новообразований для женщин.

Определены поло-возрасные группы населения с наибольшим вкладом в экономические потери: у мужчин основной вклад в потери формируется лицами среднего возраста со средним профессиональным образованием и лицами старших возрастных групп с высшим образованием, у женщин -лицами среднего возраста с высшим и средним профессиональным образованием.

Разработаны методические рекомендации по использованию предлагаемой методики для организаторов здравоохранения на региональном уровне, с целью более точного расчета экономических потерь от преждевременной смертности населения отдельных субъектов Федерации для использования при разработке программ по снижению смертности.

Предложенная методика предоставляет исходную информацию для детализации мер борьбы с конкретной причиной смерти в виде объемов экономических потерь, оцененных для разных групп умерших.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Используемый в настоящее время метод оценки потерь из-за преждевременной смертности населения не позволяет получить объективной научно обоснованной характеристики потерь, поскольку не учитывает существенную дифференциацию человеческого капитала умерших.

2. Учет уровня образования в совокупности с уровнем занятости существенным образом дифференцирует масштабы экономических потерь от преждевременной смертности, а также переопределяет вклад отдельных групп населения в формирование потерь.

3. Лица с высшим и средним профессиональным образованием в возрасте 4044 являются группами высокого экономического риска (приносящих наиболее существенные объемы экономических потерь вследствие преждевременной смерти).

4. Экономические потери в расчете на одного человека являются объективным показателем значимости отдельных классов заболеваний для общества: если наибольшими при всех уровнях образования являются полицевые потери от травм и отравлений, на втором месте у мужчин и на третьем — у женщин находятся неуточненные диагнозы смерти, то болезни системы кровообращения занимают лишь седьмое место у мужчин и восьмое у женщин.

Материалы диссертации доложены и обсуждены на:

• международной конференции «Современные наукоемкие технологии, 20-27 ноября, Тенерифе, 2008 г.»,

• двух межотделенческих конференциях ЦНИИОИЗ МЗСР РФ в 2007 г. и 2008 г.;

• Конференции молодых ученых в Доме ученых, апрель 2009 г., Москва, на заочной электронной конференции «Профессиональное образование и рынок труда», 15-20 апреля 2009 г.;

• Международной конференции и дискуссионном научном клубе «Развитие и разработка новых биофизических и биохимических технологий в медицинской диагностике и терапии» Украина, Крым, Ялта-Гурзуф. 8-10 июня 2008. Структура и объем диссертации.

Диссертация изложена на 122 страницах машинописи, состоит из введения, четырех глав, выводов и предложений, приложений, а также списка литературы, включающего 139 источников (73 отечественных и 66 зарубежных авторов), иллюстрирована 1 схемой, 17 таблицами и 20 рисунками.

 
 

Заключение диссертационного исследования на тему "Дифференцированная оценка медико-экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью"

ВЫВОДЫ

1. Разработана методика дифференцированной оценки медико-экономических потерь от преждевременной смертности населения, учитывающая его медико-социальные характеристики. Потери, оцененные с учетом уровня образования и занятости, превышают потери, оцененные без их учета, при всех уровнях образования умерших, кроме неполного среднего образования.

2. Разработан метод учета социальных характеристик в формировании потерь ВВП. Стоимость образования и продолжительность жизни с полученным образованием - необходимая и достаточная информация для учета экономической активности населения в оценке общих экономических потерь от преждевременной смертности. Они являются основой для оценки коэффициента образования Р. Наиболее эффективным способом учета занятости населения является включение коэффициентов занятости в модель таблиц дожития, что позволяет учесть дифференциацию занятости в зависимости от характеристик образования.

3. Оцененный с учетом социальных характеристик объем экономических потерь, вызванных преждевременной смертностью трудоспособного населения, существенно превышает (на 25,5% для мужчин и 13,7% для женщин) оценку экономических потерь без их учета, соответствующие потери составляют 47,8 и 15,1 млрд. рублей против 35,4 и 12,9 млрд. рублей.

4. Выявлены группы населения, определяющие наибольшие экономические потери. Для мужчин они определяются смертью лиц со средним профессиональным образованием (17,2 млрд. руб.), для женщин - смертью лиц с высшим образованием (5,87 млрд. руб.). При учете уровня образования и занятости наибольший вклад в экономические потери приходится на более молодой возраст, чем при расчете потерь без их учета: 40-44 года у мужчин (16,3% всех потерь из-за смерти мужчин и 17,4% - женщин) против 45-49 лет (16,0% и 17,0% соответственно).

5. Наибольшие потери при расчете на одного умершего приходятся на возрастные интервалы 20-24 года и составляют 7,18 млн. рублей для мужчин и 8,85 млн. рублей для женщин. До 50-летнего возраста объем потерь на одну умершую женщину превышает объем потерь на одного мужчину. Подушевые потери наибольшие для лиц с неполным высшим образованием: 7,57 млн. рублей для мужчин и 8,15 млн. рублей для женщин.

6. Структура экономических потерь от разных причин смерти меняется с ростом уровня образования обратно-пропорционально для болезней органов дыхания, не классифицированных причин и внешних причин смерти (для мужчин) и прямо-пропорционально для новообразований и болезней эндокринной системы. Доля болезней системы кровообращения и органов пищеварения у мужчин меняется п рямо-пропорционально, у женщин - обратно-пропорционально росту уровня образования.

7. При всех уровнях образования экономические потери в расчете на одного человека наибольшие для травм и отравлений, на втором месте у мужчин и на третьем — у женщин находятся неуточненные диагнозы смерти. Болезни системы кровообращения в этом ряду занимают лишь седьмое место у мужчин и восьмое у женщин.

8. Лица с высшим образованием определяют 95,8% потерь от болезней эндокринной системы, 49,6% потерь от новообразований и 38,7% потерь от болезней органов пищеварения. Лица со средним профессиональным образованием определяют 43,6% потерь от инфекционных и паразитарных заболеваний, 39,1% потерь от болезней системы кровообращения, 35,5% потерь от новообразований и 35,5% потерь от болезней органов пищеварения.

9. Учет уровня образования существенным образом меняет оценки возраста экономического риска при разных причинах смерти: если наибольшие потери от новообразований по числу умерших приходятся на возрастную группу 55-59 года, то при расчете экономических потерь с учетом образования наибольшие потери приходятся на возрастную группу 45-49 лет для мужчин и для женщин; если наибольшие потери от травм и отравлений по числу умерших приходятся на возрастную группу 40-49 года, то при расчете экономических потерь с учетом образования наибольшие потери приходятся на возрастную группу 20-24 года для обоих полов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Экономические вопросы в здравоохранении являются чрезвычайно актуальными в настоящее время. Это связано с необходимостью обоснования объема необходимых инвестиций и попыткой оценить вероятный экономический эффект от затрат на сохранение здоровья. Чтобы разрабатывать способы уменьшения экономических потерь, необходимо, прежде всего, понимать механизмы их формирования и оценивать их объемы. Для России чрезвычайно значим высокий уровень показателей преждевременной смертности, обуславливающий значительные потери трудового потенциала. С точки зрения демографической экономики смертность трудоспособного населения наносит значительный урон формированию валового внутреннего продукта, что объясняет востребованность экономической оценки этого явления как в России, так и за рубежом. Оценка экономических потерь заключается в подсчете стоимости недопроизведенного общественного продукта в результате недожития умерших лиц до возраста прекращения трудоспособности.

Нужно отметить, что, сложившиеся в современной науке методы расчета экономических потерь от преждевременной смертности имеют достаточно длинную и далеко не простую историю формирования.

С одной стороны количественное описание смертности осуществлялось при помощи так называемых таблиц дожития. Другим же направлением деятельности исследователей являлась попытка экономической оценки самой жизни человека и определении ее цены в денежном выражении.

Результаты автономно развивавшихся направлений в действительности оказались тесно взаимосвязаны, их симбиоз привел к появлению качественно иного уровня изучения данной предметной области. Bs процессе слияния усовершенствованных с течением времени обозначенных выше направлений появилась «теория трудового потенциала». Она дала возможность измерения продолжительности трудового периода, а также влияющих на этот период факторов. Стали учитываться пол работающего, возраст прекращения его трудовой деятельности, в том числе и в случае наступления преждевременной смерти. Расчеты проводились для отдельных возрастных интервалов. Прекращение трудовой деятельности вследствие нарушений состояния здоровья, его влияние на потери производительной силы, а, следовательно, и на экономические потери, стали оцениваться уже значительно позже.

Оценки потенциального экономического ущерба от преждевременной смертности населения, в современном понимании, осуществляются путем расчета недожитых человеко-лет жизни, умноженных на величину национального дохода, производимого одним человеком. Понятно, что расчет потерь для текущего года кумулирует потери на длительный временной период потенциальной трудовой деятельности умерших.

Очевидно, что лица разного возраста и разного социального статуса по-разному участвуют в формировании доходов общества как за счет разной занятости, так и за счет разной квалификации и уровня образования. Понятно, что трудовая отдача обществу у занятых в производстве лиц без образования ниже, чем у лиц с высшим образованием. Поэтому, учет лишь среднедушевого вклада в ВВП не является достаточным при оценке экономических потерь.

По-видимому, для повышения точности и, следовательно, большей реалистичности оценок экономических должны учитываться как экономическая активность, так и качественная неоднородность населения.

В экономической демографии сегодня неоднородность населения определяется через комплексное понятие человеческого капитала. Он состоит из многих частей. Основными являются капитал здоровья и капитал образования. По мнению ряда исследователей, более 80% будущих доходов формируется за счет этих двух составляющих. При чем, доминирующее значение большинство исследователей отводят образовательной составляющей.

Разработанная методика оценки экономических потерь вследствие преждевременной смертности основывается на учете социально-экономического статуса умершего (определяющими показателями которого в данной работе являются занятость и уровень образования), а также причин смерти — медицинских диагнозов, обусловивших наступление смертельного случая.

На первом этапе работы были оценены объемы общих экономических потерь, обусловленных с одной стороны количеством утраченных человеко-лет жизни недожитых до конца периода трудоспособного возраста в результате наступления преждевременной смертности и, с другой стороны, величиной национального дохода, производимого одним работающим в год. Количество утраченных человеко-лет жизни, рассчитывается при помощи соответствующих таблиц смертности и, по сути, определяется числом умерших мужчин и женщин в соответствующих возрастных интервалах.

На следующем этапе работы были рассчитаны объем уточненных экономических потерь посредством введения при расчетах поправочных коэффициентов, которыми являются повозрастной коэффициент занятости (В) и коэффициент образования (Р).

При расчете экономических потерь учитывались случаи смерти лиц, умерших в трудоспособном возрасте. Расчет проводился по пятилетним возрастным интервалам, раздельно для мужчин и женщин с разным уровнем образования.

Суммирование оцененных экономических потерь для групп с разным уровнем образования дает обобщенные оценки потерь для мужчин и женщин:

Повозрастной коэффициент занятости (В) для мужчин и женщин отражает долю занятых в экономике мужчин и женщин соответствующего возрастного интервала. Он рассчитывался на основе общей численности соответствующих поло-возрастных групп и числа занятых в экономике лиц в тех же поло-возрастных группах.

Максимальные уровни занятости мужчин приходятся на возрастной период 25-54 года, в более младших возрастах уровни ниже за счет тех, кто продолжает образование, в старших возрастах влияет фактор ухудшения здоровья, с одной стороны, и выхода на пенсию льготных категорий, с другой. Для женщин закономерности похожи. Однако максимум занятости сосредоточен в более узкой возрастной группе 35-49 лет. До 35 лет существенным фактором является рождение и воспитание детей, в возрастах старше 50 лет - тот факт, что женщины чаще прекращают работы с наступлением пенсионного возраста.

Коэффициент образования (Р) был введен для модельных расчетов. Он рассчитывался как соотношение объемов образовательного капитала, полученных путем экспертных оценок. Образовательный капитал определяется уровнем образования и стоимостью затраченных средств на его получение.

Применение вышеуказанной методики расчета позволило получить следующие результаты. При расчете общих экономических потерь без учета поправок на занятость и образование выявлены значительные тендерные различия в их формировании. Так экономические потери для мужчин практически трехкратно превышают потери для женщин и составляют 35,4 млрд. рублей аналогичный показатель для женщин составляет 12,9 млрд. рублей), что объясняется значительно большим уровнем смертности Российских мужчин трудоспособного возраста. Наибольший вклад в потери вносит смерть лиц в возрасте 45-49 лет как для мужчин, так и для женщин. Он составляет 16,0% потерь для мужчин и практически 17% для женщин.

Учет коэффициентов занятости изменил оценку общих экономических потерь от преждевременной смертности в сторону снижения на 25,6%. для мужчин и 41,2 для женщин. Одним из факторов этого является неполная занятость населения, а в соответствие с нашим подходом экономические потери неработающих отсутствуют. Второе последствие учета занятости — это перераспределение вклада отдельных возрастных групп в потери. Поскольку пик занятости приходится на возрастную группу 40-44 года, максимум потерь приходится также на группу 40-44 года. Таким образом, учет коэффициентов занятости привел к омоложению возрастной картины потерь.

Дополнительный учет образования наряду с занятостью повышает общую оценку экономических потерь, не только компенсируя даваемое учетом занятости снижение, но и повышая оценку общих экономических потерь, рассчитанных без учета поправочных коэффициентов на 25% у мужчин и на 14% для женщин.

Таким образом, объем уточненных экономических потерь, с совместным учетом коэффициентов занятости и образования, составляет 47,7 млрд. рублей для мужчин и 15,0 млрд. рублей для женщин. Более высокая оценка потерь объясняется учетом в методике относительной стоимости образования и значительной долей лиц с образованием выше среднего среди занятого населения. Как уже упоминалось, по экспертным оценкам затраты государства на предоставление высшего образования более чем трехкратно, среднего профессионального образования - в два с лишним раза превышают затраты на предоставление полного среднего образования. Экономические потери для групп умерших с разным уровнем образования значительно варьируют как для общих потерь, так и для уточненных потерь. Однако, данное обстоятельство в первом случае определяется варьированием лишь числа лиц в разных группах, а во втором случае добавляется влияние поправочных коэффициентов. Это привело к переопределению групп, вносящих наибольший вклад в экономические потери. Наибольшие уточненные потери оценены для мужчин со средним профессиональным образованием вместо мужчин с полным средним образованием.

Рассчитанные при помощи поправочных коэффициентов экономические потери позволяют уточнять роль отдельных видов патологии в их формировании. Так же можно выделять возрастные группы риска для мужчин и женщин с разным уровнем образования по отдельным нозологиям - причинам смерти.

С повышением уровня образования мужчин в структуре экономических потерь сокращается вклад болезней органов дыхания, инфекций, не классифицированных причин смерти и травм и отравлений. При этом растет значимость новообразований, болезней системы кровообращения и болезней эндокринной системы (диабета). У женщин закономерности похожи. Но есть два характерных исключения. Это болезни системы кровообращения, значимость которых для женщин неожиданно снижается с ростом уровня образования, а также травмы и отравления, вклад которых для женщин с высшим образованием оказывается выше, чем для женщин со средним специальным образованием. Причиной первого явления может быть большая приверженность женщин с высшим образованием здоровому образу жизни, как показывают многочисленные медико-социальные исследования в области предотвратимой смертности. Более частая гибель женщин с высшим образованием от травм и отравлений, по-видимому, объясняется дорожно-транспортным травматизмом, обусловленным их принадлежностью к более доходным группам населения.

Поскольку занятость и образование существенно влияют на структуру причин смерти, роль отдельных видов патологии в формировании потерь, дифференцированных с учетом социальных характеристик умерших, будет иная, чем при методике оценки потерь без учета образования.

Расчет экономических потерь в результате преждевременной смертности групп населения с разным уровнем образования по отдельным классам болезней служит доказательной базой для определения конкретного направления инвестиций в здравоохранение.

Надо отметить, что в значительной мере сложность подобных расчетов определяется отсутствием достаточных данных об образовании и занятости в нашей стране, поскольку данная тематика в полной мере Росстатом не разрабатываются. Также проблема более точной оценки экономических потерь связана с решением нескольких вопросов. Во-первых, более полным заполнением социальных признаков умершего, во-вторых, с более точной диагностикой причин смерти, поскольку около 15% потерь как у мужчин, так и у женщин приходится на группу симптомов, признаков и отклонений от нормы, не классифицированных в других рубриках, что существенно осложняет дифференциацию экономических потерь.

 
 

Список использованной литературы по медицине, диссертация 2009 года, Орлов, Виталий Игоревич

1. Андреев Е.М., Вишневский А.Г. Вызов высокой смертности в России //Народонаселение. 2004. - №3. - С. 75-84.

2. Антипов В.В. Медико-социальные аспекты смертности от травм, отравлений и несчастных случаев // Вопр. организации и информатизации здравоохранения. 2000. - №1. - С. 16-19.

3. Антонова О.И. Региональные особенности смертности населения России от внешних причин. Автореферат дисс. канд. эконом, наук. М., 2007. -24 с.

4. Аширова Г.Т. Современные проблемы оценки человеческого капитала//Вопросы статистики. 2003. — №3. — С. 26 — 31.

5. Беккер Г. Экономический взгляд на жизнь. // Вестник СПбГУ. 1993. Серия 5. Вып.З. С. 125-138.

6. Ворохов Д.З. Здоровье трудоспособного населения (критерии и методы комплексной социал-гигиенической оценки). Автореф. дис. д-ра мед. наук. 1985. 32 с.

7. Валкович Э. Производные экономические таблицы смертности // Население и экономика, 1970, с 53-74

8. Гаспарян С.А. Цели и задачи моделирования в управлении здравоохранением / Моделирование в управление здравоохранением / Республиканский сборник научных трудов / Под ред. Гаспаряна С.А. -М, 1990, С. 3-27.

9. Гаспарян. С.А. Медико-социальный мониторинг в управлении здравоохранением. Москва. 2003. — 35 с.

10. Глазьев С.Ю. Федеральная социально-экономическая политика: принципиальных изменений не намечается // Российский экономический журнал. 2005. - N7-8. С.7-19.

11. Гойло B.C. Современные буржуазные теории воспроизводства рабочей силы: Критический очерк. М.: Наука, 1975., 37 с.

12. Демин А.К., Демина И.А. Здоровье населения и алкогольная эпидемия в России: лекарство от жизни? Алкоголь и здоровье населения России 1900-2000. / Под ред. А.К.Демина. Российская ассоциация общественного здоровья. М., 1998. - 16 с.

13. Дощицин Ю.П., Ветков В.И., Карпов Р.Д. Методические подходы к оценке состояния здоровья рабочих и служащих промышленныхпредприятий // Системный анализ и моделирование в здравоохранении.

14. Новокузнецк, 1980, С. 340-341.

15. Ермаков С.П., Комаров Ю.М. Нормативный метод построения обобщенного индекса здоровья населения // Системный анализ и моделирование в здравоохранении. Новокузнецк, 1980, С. 345-347.

16. Ермаков С.П., Демин А.А., Артюхов В.В., Мартынов А.С., Семенова В.Г., Варавикова Е.А. Необходимость нового подхода к определению приоритетных проблем здоровья населения России //Обозреватель (Еженедельник РАУ-Корпорации). 1993. № 11(15). -С. 97-104.

17. Ермаков С.П. Модели медико-демографических процессов. Автореферат дисс. докт. эконом, наук. М., 1995., 46 с.

18. Ермаков С.П. Современные возможности интегральной оценки медико-демографических процессов. Москва. 1996. — 61 с.

19. Ермаков С.П., Царьков А.О., Антонюк В.В. Оценка тенденций и общая характеристика показателей глобального бремени болезней российского населения за 1965-2002 гг. (предварительные результаты) Москва. — 2004. 94 с.

20. Здоровье населения России в социальном контексте 90-х годов: проблемы и перспективы /Под ред. Стародубова В.И., Михайловой Ю.В., Ивановой А.Е. М.: Медицина, 2003. - 288 с.

21. Здравоохранение в России в 1999-2000 гг. Министерствоздравоохранения РФ. М., 2001. 224 с.

22. Иванова А.Е., Семенова В.Г., Гаврилова Н.С., Евдокушкина Г.Н., Гаврилов JI.A. Российская смертность в 1965-2002 г.: основные проблемы и резервы снижения. //Общественное здоровье и профилактика заболеваний. 2004. - № 1. - С. 20-30.

23. Иванова А.Е., Семенова В.Г. Новые явления российской смертности //Народонаселение. 2004. - № 3. - С. 85-93.

24. Иванова А.Е., Семенова В.Г. Смертность: факторы, группы риска, оценка потерь. — В: Стратегия демографического развития России /Под ред Кузнецова В.Н., Рыбаковского Л.Л. М.: ИСПИ РАН, 2005. - С. 2137.

25. Иванова А.Е., Семенова В.Г., Дубровина Е.В. Смертность российской молодежи: долгосрочные тренды и современные особенности. В: Российская молодежь: проблемы и решения. - М.: ЦСП, 2005. - С. 318361.

26. Ильинский И.В. Инвестиции в будущее: образование в инновационном воспроизводстве. СПб.: Изд. СПбУЭФ., 1996, 30 с.

27. Кадыров Ф.Н. Методологические основы перехода к новой системе планирования. // Экономика здравоохранения. — 1997. -№7.- Стр. 38-44

28. Канаева О. А. Концепция развития здравоохранения в России: принципы формирования и перспективы реализации. // Вестник СПбГУ.1. Сер.5. 2008. - Вып.Зhttp://www.econ.pu.ru/wps/wcm/resources/file/eb57294281971fa/45-5832008.pdf

29. Кендрик Дж. Совокупный капитал США и его формирование. М.: Прогресс, 1978., 275 с.

30. Козлов О.А. "Человеческий капитал" организации. // Библиотека креативной экономики. — 2006. URL: http://creativeconomy.ru/library/prd44.php

31. Комаров Ю.М. Рынок в здравоохранении: что сейчас и что потом? // Экономика здравоохранения. — 2003. — № 8. — С. 13-19.

32. Конгстведт П.Р. Управление медицинской помощью: Практическое руководство в 2 т.: Пер. с англ. / Под общ. ред. акад. РАМН О.Л.Щепина. — М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА, 2000. — 743 с.

33. Корчагин, В. П., Найговзина, Н. Б. Социально-экономические проблемы реформирования здравоохранения в России / Министерство здравоохранения России. Российская медицинская академия последипломного образования. М.1998., 112 с.

34. Корчак-Чепурковский Ю.А. Влияние смертности в разных возрастах на увеличение средней продолжительности жизни // Изучение воспроизводства населения. — М., 1968.-С. 134-155.

35. Кузнец С. Демографические аспекты современного экономического роста// Население и экономика, 1970, с. 103-166.

36. Майбуров И.А. Оценка эффективности инвестирования в человеческий капитал в России и США. / Препринт. Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2003, 62 с. А

37. Майбуров И.А. Оценка накопленного человеческого капитала экономической России // Вестник Уральского Государственного технического университета, №3, 2003, С. 49-57. В

38. Маркс К. Капитал. Т. 2-й. Перевод И.И. Степанова-Скворцова. JL: 2-я типография «Печатный двор». 1952 С. 376.

39. Марцинкевич В.И. США: человеческий фактор и эффективность экономики. М.: Наука, 1991, 239 с.

40. Мерков A.M., Поляков Л.Е. Санитарная статистика — JL: Медицина, 1974.-384 с.

41. Методические указания №2001/250: «Определение приоритетов развития здравоохранения на федеральном и региональном уровнях на основе обобщенной оценки преждевременной и предотвратимой смертности населения». М., 2001

42. Население и экономико-демографическое развитие России / Сборник статей / Под редакцией А.А. Саградова М., МАКС Пресс. 2004. - 92 с.

43. Новосельский С.А. Смертность и продолжительность жизни в России. СПг., 1916. С. 171-172.

44. Новосельский С.А., Паевский В.В. Таблицы смертности населения СССР // Смертность и продолжительность жизни населения СССР 19261927: Табл. Смертности. -М.- Л., 1930.-С. 39

45. Определение приоритетов развития здравоохранения на федеральном и региональном уровнях на основе обобщенной оценки преждевременной и предотвратимой смертности населения. Методические указания № 2001/250.-М.:МЗ РФ, 2001.-32 с.

46. Петровский А.Б. О выборе обобщенного показателя здоровья // Системный анализ и моделирование в здравоохранении. Новокузнецк, 1980, С.345-347.

47. Петти В. Экономические и статистические работы. М., 1940., 254 с.

48. Пирожков С.И. Демографические процессы и возрастная структура населения. М. 1976, 136 с.

49. Поляков Л.В., Малинский Д.М. Метод комплексной вероятностной оценки состояния здоровья населения // Сов. Здравоохранение, №3, 1971, С. 7-15.

50. Предотвратимая смертность в России и пути ее снижения. Под редакцией Ю.В.Михайловой, А.Е.Ивановой. М.: ЦНИИОИЗ 2006- 312 с.

51. Предотвратимая смертность: пути снижения и оценка эффективности мероприятий. (Под ред. Ю.В.Михайловой, Т.П.Сабгайда)- М., 2006. -113 С.ред. Ю.В.Михайлова, А.Е.Иванова, 2006; Ю.В.Михайлова, Т.П.Сабгайда, 2007

52. Прогнозирование показателей состояния здоровья населения и результатов деятельности системы здравоохранения на кратко- и среднесрочную перспективу. / Методические рекомендации. М.: МЗСР РФ, 2007.-24 с.

53. Прохоров Б.Б., Шмаков Д.И. Оценка стоимости статистической жизни и экономического ущерба от потерь здоровья. // Проблемы прогнозирования. 2002. 3: С. 125-135.

54. Птуха М.В. Очерки по истории статистике населения. — М., 1960 С. 215-216.

55. Римашевская Н.М., Кислицина О.А. Неравенство доходов и здоровье // Народонаселение. 2004. - № 2. - С. 14-22.

56. Россет Э. Продолжительность человеческой жизни. М. издательство «Прогресс», 1981, 383 с.

57. Рыбаковский JI.JI., Иванова А.Е., Захарова О.Д., Демченко Т.А Демографическое будущее России //Народонаселение 2002. - № 1. С.33-49.

58. Рязанский В.В. Инвестиции как фактор повышения качества человеческого капитала //Экономика. Социология. Право: Альманах. Саратов: Издат. центр СГСЭУ, 2009. № 7. С. 26-31.

59. Сабгайда Т.П., Антонюк В.В., Евдокушкина Г.Н., Кондракова Э.В.Предотвратимая смертность населения./ В кн. Демографические перспективы России (ред. Осипов Г.В., Рязанцев С.В.) М.: Экон-Информ, 2008. - Стр. 373-394.

60. Саградов А.А. Т.Р.Мальтус и экономика роста населения // Российский демографический журнал. 2002, №1. С. 15-21.

61. Салтман Р.Б., Фигейрас Дж. Реформы системы здра-воохранения в Европе. Анализ современных стратегий: Пер. с англ. — М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА, 2000. — 432 с.

62. Смит А. Исследование о богатстве народов. Перевод М. Щепкина, М,: издание К.Т. Солдатенкова 1985., 312 с.

63. Стародубов В.И. Реформы российского здравоохра-нения: настоящее и будущее. // Здравоохранение. — 1999. — № 4. — С. 7-12.

64. Стародубов В.И., Иванова А.Е. Бедность и здоровье: специфика России// Модернизация экономики России: итоги и перспективы. Кн. 2. М.: ГУ ВШЭ, 2003. - С.80-93.

65. Стародубов В.И., Иванова А.Е. Анализ изменений и прогноз смертности населения в связи с мерами демографической политики // Медицинский вестник. -2009, №1. -URL: http://vestnik.mednet.ru/content/view/101/73/

66. Тульчинский Т.Х., Варавикова Е.А. Новое общественное здравоохранение / Введение в современную науку. Иерусалим, 1999, С. 181.

67. Урланис Б.Ц. Народонаселение исследования публицистика. Москва, Статистика, 1976 г., 358 с

68. Фильрозе Э. Очерк потенциальной демографии. 1975. с. 216.

69. Шишкин С.В., Ермаков С.П., Какорина Е.П., Попович Л.Д., Фрид Э.М., Шейман И.М. Методика оценки эффективности функционирования территориальных систем здравоохранения в Российской Федерации. — М., 2007 64 с.

70. Becker К. Zur Berechnung von Sterbetafeln an die Bevolkerungs statistic zu stellende Anforderungen. Berlin, 1874. (цитируется по Россет Э., 1981).

71. Bleichrodt H. and Johannesson M. 1996. The validity of QALYS: an experimental test of constant proportional trade-off and utility independence. Medical Decision Making 17:21-32.

72. Bloom D.E., Malaney P.N. Macroeconomic consequences of the Russian mortality crisis // World Develop. 1998. - Vol.26. - No.ll. - Pp.20732085.

73. Bush J.W., Chen M.M., Patrick D.L. 1973. Health status index in cost-effectiveness analysis of PKU programme. In: Berg RL (ed). Health status indexes. Chicago, IL: Hospital Research and Educational Trust.

74. Bush J.W., Fanshel S., Chen M.M. 1972. Analysis of a tuberculin testing program using a health status index. Journal of Socio-Economic Planning Sciences 6: 49-69.

75. Charlton J.R.H., Velez R. Some international comparisons of mortality amenable to medical intervention. // Br Med J, 1986. vol. 292. - P. 295-300

76. Crimmins EM, Saito Y, Ingengneri D. Trends in disability- free life expectancy in the United States, 1970—90. Population and Development Review, 1997, 23(3): 555-572.

77. Dorn H.F. Techniques in the Geographic Pathology of Cancer, Pathobiology 1955, Vol. 18, No. 4

78. Drummond M.F., Sculpher M.J., Torrance G.W. 2005. Methods for the economic evaluation of health care programmes Oxford Oxford University Press.

79. Fox-Rushby J and Hanson K. 2001. Calculating and presenting disability adjusted life years (DALYs) in cost-effectiveness analysis. Health Policy and Planning 16:326-31.

80. Gerard K. 1992. Cost-utility in practice: a policy maker's guide to the state of the art. Health Policy 21:249-79.

81. Gold M.R., Siegel J.E., Russell L.B. (Eds). Cost-effectiveness in health and medicine 1996. New York Oxford University Press.

82. Greenwood M. Medical Statistics from Graunt to Farr. In: Studies in the History of Statistics and Probability, ed. E.S. Pearson & M.G. Kendall. London, 1970, c. 88.

83. Hadden W.C., Rockswold P.D. Increasing differential mortality by educational attainment in adults in the United States. // Int J Health Serv. -2008. 38(1).-P. 47-61

84. Hersch L. De quelques potentiels-vie et de certaines varietes de la vie moyenne // Revue de l,Institut International de Statistique. 1940. c. 128-162

85. Hiorns R.W. Mathematical Models in Demography — In: The Sructure of Human Populations, ed. by G.A. Harrison & A. J. Boyce. Oxford, 1972, c. 110.

86. Kakwani N, Wagstaff A, Van Doorslaer E. Socio-economic inequalities in health: measurement, computation and statistical inference. Journal of Econometrics, 1997, 1997:87-103.

87. Klarman H.E., Francis JOS, Rosenthal G.D. Cost-effectiveness analysis applied to the treatment of chronic renal disease. Medical Care 1968.6:48-54.

88. Landry A. Traite de demographie, Payot. Paris, 1964.

89. Logminiene Z, Nolte E, McKee M, Valius L, Gaizauskiene A. Avoidable mortality in Lithuania: 1991-1999 compared with 1970-1990. // Public Health. 2004 Apr; 118 (3). P.201-210

90. Loomes G. and McKenzie L., The use of QALYs in health care decisionmaking. Social Science and Medicine 1989.28:229-308.

91. Lozano R, Frenk J, Gonzalez MA. El peso de la enfermedad en adultos may ores, Mexico 1994. Salud Publica de Mexico, 1994, 38:419^129.

92. Lozano R et al. Burden of disease assessment and health system reform: results of a study in Mexico. Journal for International Development, 1995, 7(3):55 5-564

93. Mackenbach J.P., Stirbu .1, Roskam A.J., Schaap M.M., Menvielle G., Leinsalu M., Kunst A.E. Socioeconomic inequalities in health in 22 European countries. // N Engl J Med. 2008. - 5, 358(23)/ - P. 2468-2481

94. Mathers CD, Vos T, Stevenson C. The burden of disease and injury in Australia. Canberra, Australian Institute of Health and Welfare, 1999.

95. Mathers CD. Gains in health expectancy from the elimination of diseases among older people. Disability and Rehabilitation, 1999, 21(5-6):211-221.

96. Mathers CD, Vos T, Lopez AD, Salomon J, Ezzati M (ed.) 2001. National Burden of Disease Studies: A Practical Guide. Edition 2.0. Global Program on Evidence for Health Policy. Geneva: World Health Organization.

97. McPake B, Kumaranayake L, Normand C. Health economics. An international perspective London Routledge. 2002. 84 p.

98. Mehrez A. and Gafni A. Quality adjusted life years, utility theory, and healthy years equivalents. Medical Decision Making 1989 - 9:142-149.

99. Murray C. Quantifying the burden of disease: the technical basis for disability-adjusted life years. Bulletin of the World Health Organization 1994.72:429-445.

100. Murray CJL and Lopez AD. Evidence-based health policy lesson from the Global Burden of Disease Study. Science, 1996, 274: 740-743 - A.

101. Murray CJL and Lopez AD. Global Health Statistic. Cambridge, MA Harvard University (Global Burden of disease and Injury Series, Vol. 2) 1996 B.

102. Murray CJL, Lopez AD. Regional patterns of disability- free life expectancy and disability-adjusted life expectancy: Global Burden of Disease Study. The Lancet, 1997, 349(9062):1347-1352 A.

103. Murray CJL, Lopez AD. Mortality by cause for eight regions of the world: Global Burden of Disease Study. The Lancet, 1997, 349(9061): 1269-1276 -B.

104. Murray CJL, Lopez AD. Global mortality, disability, and the contribution of risk factors: Global Burden of Disease Study. The Lancet, 1997, 349(9063): 1436-1442

105. Murray CJL, Lopez AD. Alternative projections of mortality and disability by cause 1990-2020: Global Burden of Disease Study. The Lancet, 1997, 349(9064): 1498-1504

106. Murray CJL et al. Cross-population comparability of evidence for health policy. In: Murray CJL, Evans DB, eds. Health systems performance assessment: debates, methods and empiricism. Geneva, World Health Organization, 2003

107. Myamoto J.M. and Eraker S.A. Parameter estim for a QALY utility model. Medical Decision Making 1985 - 5:191-213.

108. Neyman J. Outline of the statistical treatment of the problem of diagnosis. Public Health Reports 1947.- 62 1449-1456.

109. Niti M., Ng T.P. Temporal trends and ethnic variations in amenable mortality in Singapore 1965-1994: the impact of health care in transition. // Int J Epidemiol. -2001, Vol. 30. P. 966-973

110. Pliskin J.S., Shepard D.S., Weinstein M.C. Utility functions for life years and health status. Operations Research 1980. -.28:206-224.

111. Robine JM, Mathers CD, Brouard N. Trends and differentials in disability-free life expectancy: concepts, methods and findings. In: Caselli G, Lopez AD, eds. Health and mortality among elderly populations. Oxford-, Clarendon Press, 1996:182-201.

112. Romieu I, Robine JM. World atlas of health expectancy calculations. In: Mathers CD, McCallum J, Robine JM, eds. Advances in health expectancies. Canberra, Australian Institute of Health and Welfare, 1994.

113. Rutstein D.D., Berenberger W., Chalmers T.C., Child G.C., Fischmen A.P., Perrin E.B. Measuring the quality of medical care. // N Engl J Med. 1976, vol. 294.-P. 582-588

114. Ruwaard D, Kramers PGN. Public health status and forecasts. The Hague, National Institute of Public Health and Environmental Protection, 1998.

115. Sadana R et al. Comparative analyses of more than 50 household surveys on health status. In: Murray CJL et al, eds. Summary measures of population health: concepts, ethics, measurement and applications. Geneva, World Health Organization, 2002.

116. Saito Y, Crimmins EM, Hay ward MD. Health expectancy: an overview. NUPRI Research Paper Series No. 67. Tokyo, Nihon University Population Research Institute, 1999.

117. Sassi F., Archard L., Le Grand J. Equity and the economic evaluation of healthcare. Health Technology Assessment 2001 - .5:1—138.

118. Schultz T.W. Investment in Human Capital. N.Y.: London. 1971., 222 p.

119. Schultz T.W. Investment in People. The Economics of Population Quality. Univ. California Press : London. 1981., 173 p:

120. The Global Burden of Disease. 2004 update. WHO. Library Cataloguing-in-Publication Data.- 2008. - 160 p.

121. Torrance G.W. Measurement of health state utilities for economic appraisal. Journal of Health Economics 1986 - .5:1-30.

122. Torrance G.W. Health status index models: a unified mathematical view. Management Science 1976 - 22:990-1001.

123. Torrans G.W. A generalized cost-effectiveness model for the evaluation of health programs. Research report 101. Hamilton, Ontario: McMaster University, Faculty of Business. — 1970 -. 235 p.

124. Wagstaff A et al. Equity in the finance of health care: some further international comparisons. Journal of Health Economics, 1999, 18:263-290.

125. Westerling R. Trends in "avoidable" mortality in Sweden, 1974-1985. // J Epidemiol Community Health.- 1992, Oct. vol.46, N5. -P.:489-493

126. Westerling R. Commentary: evaluating avoidable mortality in developing countries—an important issue for public health. // Int J Epidemiol. 2001. -Vol.30, N5. P.973-975

127. Westerling R. Decreasing gender differences in "avoidable" mortality in Sweden. // Scand J Public Health. 2003. vol. 31, N5. - P.342-349

128. Wilkins R, Adams OB. Health expectancy in Canada, late 1970's: demographic, regional and social dimensions. American Journal of Public Health, 1983,73(9): 1073-1080

129. Wilkins R, Adams OB. Quality-adjusted life expectancy: weighting of expected years in each state of health. In: Robine JM, Blanchet M, Dowd JE, eds. Health expectancy, OPCS studies on medical and population subjects No. 54. London, HMSO, 1992.

130. Wolfson MC. Health-adjusted life expectancy. Health Reports, 1996, 8(1):41-46

131. Zeckhauser R. and Shepard D.S. Where now for saving lives? Law and Contemporary Problems 1976 - 40:5-45.

132. Zeuner G. Abhandlungen zur mathematischen Statistik. Leipzig, 1869. (цитируется по Россет Э., 1981).fSligj O.I I r i J, Г С J rir4